Повара стали придумывать рецепты, но не готовить, и все же единицы продолжают заниматься этим трудом даже в таких условиях, когда противостоять искусственным поварам у них нет, казалось бы, никакой возможности.
Тем не менее, живые повара на каждой планете заботливо почитаются. Никто, кроме живого человека, не может соединить неожиданные вкусы так, что они захватывают чувства, раскрывая их перед чистым удовольствием. И что особенно удивительно, что именно такой эффект производит маленький, аккуратно украшенный десерт, за мгновение пропавший с блюдца.
Впрочем, уже скоро этот эпизод откладывается в памяти, но отступает на задний план. Удивление тает почти мгновенно, стоит лишь вернуться к работе. И еще пару недель Лерц проводит в упорных трудах, а затем, после очередного прыжка почти на пятьдесят световых лет вперед, он просыпается под звуки классической музыки, ненавязчиво приглашающие очнуться.
– Доброго утра, капитан, – встречает Нэвис.
Она не дает ответить, не дает замяться, не дает промедлить хотя бы секунду.
– Сегодня твоему вниманию предлагается удивительное зрелище! – величественным тоном сообщает помощница. – Представляю…
– Нэвис, что происходит?
Лерц все же не выдерживает, но от этого напор искусственного разума ничуть не слабнет.
– Да встань же, просто доверься мне, – отвечает она тише, но затем снова возвращает себе величественный тон. – Пусть же предстанет взгляду…
– Прекрати, – строже велит капитан, натягивая комбинезон. – Я же просил без шуток.
Нэвис внезапно подлетает к лицу.
– А я и не шучу, – говорит она тихо. – Просто поверь мне, это необходимо. Несколько минут мы потратим, чтобы ты мог отдохнуть перед работой. А теперь хватит тратить лишнее время, иначе работу ты начнешь гораздо позже, чем мне того хотелось бы.
Лерц вздыхает, но теперь уже не может позволить себе негодовать. Все же, он и сам добивался только что ответов лишь затем, что скорее хотел начать работу.
Словом, искусственный разум оказывается хитрей и побеждает человека. Во всяком случае, в этом мелком столкновении желаний. И потому капитан, застегнув магнитный замок, подходит к проектрону, с ожиданием глядя на свою электронную помощницу и надеясь не потратить слишком много времени.
– Величественное зрелище, которого ты не мог ожидать увидеть нигде, кроме как в глубинах космического простора...
Завораживающая речь Нэвис оказывается не пустой болтовней, а впрочем, об этом Лерц узнает уже через секунду, как только на стене включается проекционный экран. Сразу же бросается в глаза планета, опоясанная тонким кольцом пыли, льда и каменных обломков, сливающихся в общую массу.
Хотя, вся красота пейзажа открывается не сразу, и капитан слишком торопливо решает, что этого достаточно.
– Действительно, приятный вид, – соглашается он. – Теперь вернемся к работе.
– Нет! – выпаливает Нэвис. – Смотри внимательно. Сейчас начнется.
Лерц недовольно вздыхает, но подчиняется. Он поворачивается обратно, несколько мгновений глядит, перебарывая желание этого не делать, а затем начинается восход.
Раздувшаяся звезда постепенно выступает из-за огромной планеты, окруженной роем спутников. Через секунду уже и забывается удивительный вид колец. И он действительно был хорош, разве что Лерц не мог позволить себе наслаждаться, боясь забыть о работе. Когда же из-за горизонта планеты выступает звезда, то капитан и сам мгновенно оказывается зачарован.
С изумлением мужчина глядит, как звезда постепенно открывает свою необычную форму. Вместо сферы, показывается вытянутый шарик, от которого тянется хвост белого, чистого, термоядерного жара.
А затем из-за горизонта планеты, на которую уже не хочется обращать внимания, показывается белый карлик. Тонкая кисточка хвоста закручивается вокруг его орбиты, раскаляя уже отжившую свой век звезду жаром более молодой соседки, а теперь становится заметен танец этой звездной пары, раскрывающейся перед наблюдателем со всех сторон.
Лишь через пять минут Лерц очухивается, да и то лишь благодаря тому, что Нэвис снова с ним заговаривает.
– Это Акрукс, – сообщает она. – Находясь в системе, мы не могли получить такие подробные данные. Свет еще не добрался до солнца, и момент превращения звезды в карлика, да и сближение звезд остается до сих пор фактом неизвестным на Земле. Эта информация отправится в первом докладе. Даже мне сейчас не суметь вычислить, каким образом произошло такое скорое изменение этой тройной звезды.
– Тройной? – оборачивается капитан.
Нэвис сменяет картину, вид начинает постепенно уходить правее, а затем вдали показывается еще одна звезда. Яркая, большая, но заметно проигрывающая соседской паре в размерах, а особенно с такого расстояния.
Пейзаж внезапно трогает за живое. Почти все легко согласятся, что космические просторы умеют быть завораживающими, и трудно подобрать для этих красот сравнение, но быть здесь и видеть почти все вживую…
– Нэвис, это симуляция, или настоящий вид?
– Это настоящий вид, капитан, – отвечает помощница. – Свет звезды приглушен, разумеется, иначе бы ты ничего не рассмотрел, но сейчас именно такой вид открывается с нашего корабля. Насколько я могу судить, для человеческого восприятия это зрелище неописуемое.
Завороженный взгляд Лерца и его слегка приоткрытый рот говорят сами за себя, но мужчина все же пытается дать объяснения.
– Потрясающе… – только и говорит он, после чего сбивается с мысли. – Нэвис, ты можешь записать этот вид, чтобы можно было воспроизвести его по возвращении домой? Я хочу как-нибудь показать его Алии.
– Разумеется. Я уже несколько часов назад начала запись с нескольких ракурсов. К счастью, научный сектор бросил все силы на сбор данных, так что их в избытке.
Лерц еще раз взглядывает на изумительный пейзаж, где в двойной паре звезд одна из них сбрасывает вещество на другую, а позади в холодной черноте одинокого космоса горит третья их спутница, и рядом, совсем близко к звездной паре, мчится по орбите раскаленная до сотен градусов планета.
Капитан, отыскав в голове неожиданную мысль, поворачивается к своей электронной помощнице.
– Нэвис, а ты можешь записать на внешний носитель данные для воспроизведения? – спрашивает он.
– Конечно, – говорит она спокойно, не теряясь ни на миг. – Но ты уверен, что это необходимо?
– Сделай это, пожалуйста. Это личная просьба, – отвечает Лерц. – Вернувшись, я хочу сделать подарок.
– Я понимаю. В таком случае, я подготовлю носитель, как только освободится нужное оборудование, – говорит Нэвис. – А теперь за работу, капитан. Долго ты еще собираешься прохлаждаться?
И Лерц, улыбнувшись, снова приступает к напряженной работе.
Время идет, работа на корабле кипит. Иногда к Лерцу начинают обращаться с мелкими проблемами, и так внезапно проходит целых полгода. Экипаж ведет себя крайне профессионально, а потому любые проблемы решаются легко и непринужденно, и зачастую даже не требуют вмешательства капитана.
А затем Нэвис вдруг прерывает обычный рабочий день для разговора.
– Я считаю, что необходим перерыв, – заявляет она. – Это отличный способ разрядки, необходимой большинству членов экипажа.
Подумав, Лерц отбрасывает желание спорить, которое теперь перерождается в легкое сомнение.
– Полагаешь, это необходимо?
– Абсолютно. Социальная изоляция части экипажа может привести к замедлению хода работ.
Слегка нахмурившись, мужчина просит рассказать подробности, и Нэвис предлагает устроить двухдневные выходные.
– Отличным предлогом послужит факт преодоления во время недавнего прыжка середины пути. При условии сохранения темпа, на весь путь будет растрачен ровно год, что является отличным показателем. Двухдневные выходные позволят экипажу расслабиться и восстановить силы, – объясняет Нэвис. – Один день необходимо будет потратить на общее празднование, увеличив таким образом степень социальных взаимодействий, второй же день желательно отдать в распоряжение самих членов экипажа, обеспечив им достаточную степень свободы. Ощущение наличия возможностей так же необходимо для эмоциональной разрядки.
– Хм, пожалуй, я не буду спорить. Потратив всего два дня, мы в любом случае не повлияем на ход экспедиции слишком сильно.
– Ну, потратим мы всего день, а не два, – замечает помощница.
И Лерц сразу взглядывает на нее настороженно.
– Ты же только что сказала…
– Да, – перебивает Нэвис, – я понимаю, капитан, но ты бы знал экипаж. Все, как один. Собственно, включая тебя. Так что на второй день все отправятся работать, не зная, чем еще себя занять.
Поняв хитрость, мужчина смотрит на пляшущие отражение на сфере, давая понять, что не одобряет такого поведения. И Нэвис легко читает это на его лице, а даже больше по данным из встроенного интерфейса.
– Не смотри так, – говорит она, начав движение. – Эмоциональная разрядка нам не помешает. То, что люди отправятся после этого работать, скажется на их трудоспособности положительно. Лишь тот, кто получает от своего труда удовольствие, может делать его по-настоящему хорошо.
После чего приходится выступить, собрать всех на праздник, зачитать подготовленную Нэвис речь, а потом остается лишь протерпеть до окончания празднования.
Ничего интересного за первый выходной не происходит. Лерц вдруг понимает, что среди всех членов экипажа здесь он не находит Весалию, но затем тут же пытается гнать ее из своих мыслей.
Шумное, но спокойное празднование оканчивается на веселой и легкой ноте, все расходятся по каютам, ожидая назавтра еще один выходной. А с утра уже начинается работа в привычном режиме, и почти никто так и не решается воспользоваться заслуженным выходным.
– Я же говорила, – сообщает Нэвис довольным тоном.
И снова начинается труд.
Через несколько дней корабль готовится к новому прыжку. Длительное путешествие заставило всех уже привыкнуть к такому способу перемещения, так что все члены экипажа спокойно устраиваются на местах и пристегиваются ремнями, после чего объявляется запуск и начинается тряска.
В этот раз встряхивает так, что капитана едва не выбрасывает из кровати. Ремни сдавливают грудь и живот, но удерживают на месте. Затем корабль останавливается, и из коридоров доносится голос помощницы, объявляющей благополучное завершение прыжка и успокаивающей экипаж.
Лерц, откашлявшись, держась за грудь, выбирается из кровати.
– Нэвис… что… кхе… случилось? Почему такая сильная тряска?
– Похоже, корабль прошел через облако пыли, – отвечает помощница. – Корабль справился. Все системы работают без сбоев. Обшивка цела. Пострадал один из членов экипажа, я уже направила к нему помощь.
Лерц изменяется в лице, и даже, кажется, забывает про боль в груди.
– Говори, – изъясняется он коротко.
– Джаил, специалист по настройке производственного оборудования, получил тяжелые повреждения головы, – объясняет Нэвис. – Уже есть рекомендация меданализа. Сейчас его переправят в медицинский сектор и введут в кому для проведения лечебных операций.
– В кому? – недоумевает Лерц. – Насколько все серьезно?
– Угрозы здоровью нет. Прогноз выживаемости однозначный, факторы риска имеют минимальное воздействие.
– Хорошо. Это хорошо. Как долго он будет в коме?
– Около полугода.
– Что?!
Капитан впервые так бурно реагирует, но Нэвис вполне осознает, почему.
– Причин для волнения нет, капитан. Успокойся.
Слова помощницы, как ни странно, действительно успокаивают, но легкое беспокойство все еще не проходит.
– Хорошо. Значит, ты уже знаешь, как исправить проблему?
– Разумеется. На корабле все специалисты подобраны таким образом, чтобы была возможность их заменить другими членами экипажа из смежных специальностей.
Лерц выпрямляется и нахмуривается.
– Погоди, – останавливает он. – Ты же не хочешь сказать, что другого настройщика производственного оборудования у нас нет?
– Есть. Вернее, основная специальность у него другая…
Лерц закрывает глаза и тяжело вздыхает.
– Экономия места на корабле была необходимостью, – отвечает Нэвис на еще не заданные вопросы. – Ты должен понимать исключительность обстоятельств, в которых мы все оказались.
– Это не поможет нам поддерживать работу оборудования целые полгода. Если понадобится необходимость заменить еще двух-трех специалистов, то вскоре у нас окажутся пустые места.
Нэвис подлетает ближе и поднимается выше, чтобы сосредоточить взгляд капитана на себе.
– Автоматические системы достаточно умны, чтобы функционировать с минимальной поддержкой, для которой и нужны специалисты…
– Это я знаю, но за полгода ковыряний в чужом оборудовании…
– Никто не собирается ковыряться в чужом оборудовании, как ты выразился, – отнимает помощница слово обратно, тем же способом, каким его забрал себе Лерц.
Но тут же возникает странность, которую ум капитана замечает, пусть и только спустя несколько секунд прищура.
– Не понял, и кого ты собираешься поставить следить за оборудованием?
Нэвис подлетает еще ближе.
– С сегодняшнего дня мы с тобой будем этим заниматься, – сообщает она полушепотом.
Сфера отлетает в сторону выхода, а Лерц с недоумением на лице бросается следом.
– Что? Стой, я не…
– Тебе ничего не придется делать. Идем, – бесцеремонно уводит Нэвис капитана в сторону коридора. – Я буду регулировать настройку, а от тебя потребуется лишь совершать механические действия и взаимодействовать с интерфейсом настройки.
Лерц останавливается на месте и хмуро глядит на сферу.
– Нэвис, я сказал стоять, – приказывает он недовольным тоном. – Я требую объяснений.
Сфера мгновенно оказывается на уровне глаз, еще даже до того, как Лерц заканчивает фразу.
– Разумеется, капитан, – отвечает она спокойным голосом. – Это наилучшее решение, требующее минимального переустройства. Если ты предложишь вариант лучше, то я соглашусь, не задумываясь. До тех пор я предлагаю сосредоточиться на выполнении работы, а свое решение могу подробно объяснить тебе прямо в процессе. Я лишь хочу сэкономить нам время.
Нэвис замолкает и молча ждет ответа. И это покорное молчание и чувство ускользающего времени заставляют торопиться, будто бы решение необходимо принять немедленно, пока не случилось что-то непоправимое.
– Ладно, – сдается Лерц. – Веди. Ты меня убедила.
И Нэвис уводит капитана в направлении столовой. По пути он заговаривает, решая узнать подробнее о случившемся.
– Так что произошло?
– Полагаю, ты спрашиваешь не о корабле, поскольку это я объяснила. Значит, речь о травме члена экипажа? Не могу сказать, капитан, – отвечает помощница. – Единственное, что могло стать причиной, так это попадание в радиус гравитационной подушки незакрепленного предмета.
Не будучи специалистом, Лерц из такого объяснения узнает мало, а потому решает переспросить.
– Гравитационная подушка, – объясняет Нэвис, – используется для сохранения чувствительного к перегрузкам материала. Фактически, корабль движется почти на скорости света, даже ее преодолевает. Впрочем, нарушения физических законов в данном случае не происходит, но объяснить это коротко нет возможности…
– Ладно, объясни, как можешь.
– Это было бы напрасной тратой твоего времени и моих вычислительных мощностей, – отвечает Нэвис. – Лучше, я объясню принцип работы подушки. Ты ведь понимаешь, что разогнавшись до больших скоростей за доли секунды, человеческое тело испытало бы такие перегрузки, какие не смогло бы перенести?
Тем не менее, живые повара на каждой планете заботливо почитаются. Никто, кроме живого человека, не может соединить неожиданные вкусы так, что они захватывают чувства, раскрывая их перед чистым удовольствием. И что особенно удивительно, что именно такой эффект производит маленький, аккуратно украшенный десерт, за мгновение пропавший с блюдца.
Впрочем, уже скоро этот эпизод откладывается в памяти, но отступает на задний план. Удивление тает почти мгновенно, стоит лишь вернуться к работе. И еще пару недель Лерц проводит в упорных трудах, а затем, после очередного прыжка почти на пятьдесят световых лет вперед, он просыпается под звуки классической музыки, ненавязчиво приглашающие очнуться.
– Доброго утра, капитан, – встречает Нэвис.
Она не дает ответить, не дает замяться, не дает промедлить хотя бы секунду.
– Сегодня твоему вниманию предлагается удивительное зрелище! – величественным тоном сообщает помощница. – Представляю…
– Нэвис, что происходит?
Лерц все же не выдерживает, но от этого напор искусственного разума ничуть не слабнет.
– Да встань же, просто доверься мне, – отвечает она тише, но затем снова возвращает себе величественный тон. – Пусть же предстанет взгляду…
– Прекрати, – строже велит капитан, натягивая комбинезон. – Я же просил без шуток.
Нэвис внезапно подлетает к лицу.
– А я и не шучу, – говорит она тихо. – Просто поверь мне, это необходимо. Несколько минут мы потратим, чтобы ты мог отдохнуть перед работой. А теперь хватит тратить лишнее время, иначе работу ты начнешь гораздо позже, чем мне того хотелось бы.
Лерц вздыхает, но теперь уже не может позволить себе негодовать. Все же, он и сам добивался только что ответов лишь затем, что скорее хотел начать работу.
Словом, искусственный разум оказывается хитрей и побеждает человека. Во всяком случае, в этом мелком столкновении желаний. И потому капитан, застегнув магнитный замок, подходит к проектрону, с ожиданием глядя на свою электронную помощницу и надеясь не потратить слишком много времени.
– Величественное зрелище, которого ты не мог ожидать увидеть нигде, кроме как в глубинах космического простора...
Завораживающая речь Нэвис оказывается не пустой болтовней, а впрочем, об этом Лерц узнает уже через секунду, как только на стене включается проекционный экран. Сразу же бросается в глаза планета, опоясанная тонким кольцом пыли, льда и каменных обломков, сливающихся в общую массу.
Хотя, вся красота пейзажа открывается не сразу, и капитан слишком торопливо решает, что этого достаточно.
– Действительно, приятный вид, – соглашается он. – Теперь вернемся к работе.
– Нет! – выпаливает Нэвис. – Смотри внимательно. Сейчас начнется.
Лерц недовольно вздыхает, но подчиняется. Он поворачивается обратно, несколько мгновений глядит, перебарывая желание этого не делать, а затем начинается восход.
Раздувшаяся звезда постепенно выступает из-за огромной планеты, окруженной роем спутников. Через секунду уже и забывается удивительный вид колец. И он действительно был хорош, разве что Лерц не мог позволить себе наслаждаться, боясь забыть о работе. Когда же из-за горизонта планеты выступает звезда, то капитан и сам мгновенно оказывается зачарован.
С изумлением мужчина глядит, как звезда постепенно открывает свою необычную форму. Вместо сферы, показывается вытянутый шарик, от которого тянется хвост белого, чистого, термоядерного жара.
А затем из-за горизонта планеты, на которую уже не хочется обращать внимания, показывается белый карлик. Тонкая кисточка хвоста закручивается вокруг его орбиты, раскаляя уже отжившую свой век звезду жаром более молодой соседки, а теперь становится заметен танец этой звездной пары, раскрывающейся перед наблюдателем со всех сторон.
Лишь через пять минут Лерц очухивается, да и то лишь благодаря тому, что Нэвис снова с ним заговаривает.
– Это Акрукс, – сообщает она. – Находясь в системе, мы не могли получить такие подробные данные. Свет еще не добрался до солнца, и момент превращения звезды в карлика, да и сближение звезд остается до сих пор фактом неизвестным на Земле. Эта информация отправится в первом докладе. Даже мне сейчас не суметь вычислить, каким образом произошло такое скорое изменение этой тройной звезды.
– Тройной? – оборачивается капитан.
Нэвис сменяет картину, вид начинает постепенно уходить правее, а затем вдали показывается еще одна звезда. Яркая, большая, но заметно проигрывающая соседской паре в размерах, а особенно с такого расстояния.
Пейзаж внезапно трогает за живое. Почти все легко согласятся, что космические просторы умеют быть завораживающими, и трудно подобрать для этих красот сравнение, но быть здесь и видеть почти все вживую…
– Нэвис, это симуляция, или настоящий вид?
– Это настоящий вид, капитан, – отвечает помощница. – Свет звезды приглушен, разумеется, иначе бы ты ничего не рассмотрел, но сейчас именно такой вид открывается с нашего корабля. Насколько я могу судить, для человеческого восприятия это зрелище неописуемое.
Завороженный взгляд Лерца и его слегка приоткрытый рот говорят сами за себя, но мужчина все же пытается дать объяснения.
– Потрясающе… – только и говорит он, после чего сбивается с мысли. – Нэвис, ты можешь записать этот вид, чтобы можно было воспроизвести его по возвращении домой? Я хочу как-нибудь показать его Алии.
– Разумеется. Я уже несколько часов назад начала запись с нескольких ракурсов. К счастью, научный сектор бросил все силы на сбор данных, так что их в избытке.
Лерц еще раз взглядывает на изумительный пейзаж, где в двойной паре звезд одна из них сбрасывает вещество на другую, а позади в холодной черноте одинокого космоса горит третья их спутница, и рядом, совсем близко к звездной паре, мчится по орбите раскаленная до сотен градусов планета.
Капитан, отыскав в голове неожиданную мысль, поворачивается к своей электронной помощнице.
– Нэвис, а ты можешь записать на внешний носитель данные для воспроизведения? – спрашивает он.
– Конечно, – говорит она спокойно, не теряясь ни на миг. – Но ты уверен, что это необходимо?
– Сделай это, пожалуйста. Это личная просьба, – отвечает Лерц. – Вернувшись, я хочу сделать подарок.
– Я понимаю. В таком случае, я подготовлю носитель, как только освободится нужное оборудование, – говорит Нэвис. – А теперь за работу, капитан. Долго ты еще собираешься прохлаждаться?
И Лерц, улыбнувшись, снова приступает к напряженной работе.
Время идет, работа на корабле кипит. Иногда к Лерцу начинают обращаться с мелкими проблемами, и так внезапно проходит целых полгода. Экипаж ведет себя крайне профессионально, а потому любые проблемы решаются легко и непринужденно, и зачастую даже не требуют вмешательства капитана.
А затем Нэвис вдруг прерывает обычный рабочий день для разговора.
– Я считаю, что необходим перерыв, – заявляет она. – Это отличный способ разрядки, необходимой большинству членов экипажа.
Подумав, Лерц отбрасывает желание спорить, которое теперь перерождается в легкое сомнение.
– Полагаешь, это необходимо?
– Абсолютно. Социальная изоляция части экипажа может привести к замедлению хода работ.
Слегка нахмурившись, мужчина просит рассказать подробности, и Нэвис предлагает устроить двухдневные выходные.
– Отличным предлогом послужит факт преодоления во время недавнего прыжка середины пути. При условии сохранения темпа, на весь путь будет растрачен ровно год, что является отличным показателем. Двухдневные выходные позволят экипажу расслабиться и восстановить силы, – объясняет Нэвис. – Один день необходимо будет потратить на общее празднование, увеличив таким образом степень социальных взаимодействий, второй же день желательно отдать в распоряжение самих членов экипажа, обеспечив им достаточную степень свободы. Ощущение наличия возможностей так же необходимо для эмоциональной разрядки.
– Хм, пожалуй, я не буду спорить. Потратив всего два дня, мы в любом случае не повлияем на ход экспедиции слишком сильно.
– Ну, потратим мы всего день, а не два, – замечает помощница.
И Лерц сразу взглядывает на нее настороженно.
– Ты же только что сказала…
– Да, – перебивает Нэвис, – я понимаю, капитан, но ты бы знал экипаж. Все, как один. Собственно, включая тебя. Так что на второй день все отправятся работать, не зная, чем еще себя занять.
Поняв хитрость, мужчина смотрит на пляшущие отражение на сфере, давая понять, что не одобряет такого поведения. И Нэвис легко читает это на его лице, а даже больше по данным из встроенного интерфейса.
– Не смотри так, – говорит она, начав движение. – Эмоциональная разрядка нам не помешает. То, что люди отправятся после этого работать, скажется на их трудоспособности положительно. Лишь тот, кто получает от своего труда удовольствие, может делать его по-настоящему хорошо.
После чего приходится выступить, собрать всех на праздник, зачитать подготовленную Нэвис речь, а потом остается лишь протерпеть до окончания празднования.
Ничего интересного за первый выходной не происходит. Лерц вдруг понимает, что среди всех членов экипажа здесь он не находит Весалию, но затем тут же пытается гнать ее из своих мыслей.
Шумное, но спокойное празднование оканчивается на веселой и легкой ноте, все расходятся по каютам, ожидая назавтра еще один выходной. А с утра уже начинается работа в привычном режиме, и почти никто так и не решается воспользоваться заслуженным выходным.
– Я же говорила, – сообщает Нэвис довольным тоном.
И снова начинается труд.
Через несколько дней корабль готовится к новому прыжку. Длительное путешествие заставило всех уже привыкнуть к такому способу перемещения, так что все члены экипажа спокойно устраиваются на местах и пристегиваются ремнями, после чего объявляется запуск и начинается тряска.
В этот раз встряхивает так, что капитана едва не выбрасывает из кровати. Ремни сдавливают грудь и живот, но удерживают на месте. Затем корабль останавливается, и из коридоров доносится голос помощницы, объявляющей благополучное завершение прыжка и успокаивающей экипаж.
Лерц, откашлявшись, держась за грудь, выбирается из кровати.
– Нэвис… что… кхе… случилось? Почему такая сильная тряска?
– Похоже, корабль прошел через облако пыли, – отвечает помощница. – Корабль справился. Все системы работают без сбоев. Обшивка цела. Пострадал один из членов экипажа, я уже направила к нему помощь.
Лерц изменяется в лице, и даже, кажется, забывает про боль в груди.
– Говори, – изъясняется он коротко.
– Джаил, специалист по настройке производственного оборудования, получил тяжелые повреждения головы, – объясняет Нэвис. – Уже есть рекомендация меданализа. Сейчас его переправят в медицинский сектор и введут в кому для проведения лечебных операций.
– В кому? – недоумевает Лерц. – Насколько все серьезно?
– Угрозы здоровью нет. Прогноз выживаемости однозначный, факторы риска имеют минимальное воздействие.
– Хорошо. Это хорошо. Как долго он будет в коме?
– Около полугода.
– Что?!
Капитан впервые так бурно реагирует, но Нэвис вполне осознает, почему.
– Причин для волнения нет, капитан. Успокойся.
Слова помощницы, как ни странно, действительно успокаивают, но легкое беспокойство все еще не проходит.
– Хорошо. Значит, ты уже знаешь, как исправить проблему?
– Разумеется. На корабле все специалисты подобраны таким образом, чтобы была возможность их заменить другими членами экипажа из смежных специальностей.
Лерц выпрямляется и нахмуривается.
– Погоди, – останавливает он. – Ты же не хочешь сказать, что другого настройщика производственного оборудования у нас нет?
– Есть. Вернее, основная специальность у него другая…
Лерц закрывает глаза и тяжело вздыхает.
– Экономия места на корабле была необходимостью, – отвечает Нэвис на еще не заданные вопросы. – Ты должен понимать исключительность обстоятельств, в которых мы все оказались.
– Это не поможет нам поддерживать работу оборудования целые полгода. Если понадобится необходимость заменить еще двух-трех специалистов, то вскоре у нас окажутся пустые места.
Нэвис подлетает ближе и поднимается выше, чтобы сосредоточить взгляд капитана на себе.
– Автоматические системы достаточно умны, чтобы функционировать с минимальной поддержкой, для которой и нужны специалисты…
– Это я знаю, но за полгода ковыряний в чужом оборудовании…
– Никто не собирается ковыряться в чужом оборудовании, как ты выразился, – отнимает помощница слово обратно, тем же способом, каким его забрал себе Лерц.
Но тут же возникает странность, которую ум капитана замечает, пусть и только спустя несколько секунд прищура.
– Не понял, и кого ты собираешься поставить следить за оборудованием?
Нэвис подлетает еще ближе.
– С сегодняшнего дня мы с тобой будем этим заниматься, – сообщает она полушепотом.
Сфера отлетает в сторону выхода, а Лерц с недоумением на лице бросается следом.
– Что? Стой, я не…
– Тебе ничего не придется делать. Идем, – бесцеремонно уводит Нэвис капитана в сторону коридора. – Я буду регулировать настройку, а от тебя потребуется лишь совершать механические действия и взаимодействовать с интерфейсом настройки.
Лерц останавливается на месте и хмуро глядит на сферу.
– Нэвис, я сказал стоять, – приказывает он недовольным тоном. – Я требую объяснений.
Сфера мгновенно оказывается на уровне глаз, еще даже до того, как Лерц заканчивает фразу.
– Разумеется, капитан, – отвечает она спокойным голосом. – Это наилучшее решение, требующее минимального переустройства. Если ты предложишь вариант лучше, то я соглашусь, не задумываясь. До тех пор я предлагаю сосредоточиться на выполнении работы, а свое решение могу подробно объяснить тебе прямо в процессе. Я лишь хочу сэкономить нам время.
Нэвис замолкает и молча ждет ответа. И это покорное молчание и чувство ускользающего времени заставляют торопиться, будто бы решение необходимо принять немедленно, пока не случилось что-то непоправимое.
– Ладно, – сдается Лерц. – Веди. Ты меня убедила.
И Нэвис уводит капитана в направлении столовой. По пути он заговаривает, решая узнать подробнее о случившемся.
– Так что произошло?
– Полагаю, ты спрашиваешь не о корабле, поскольку это я объяснила. Значит, речь о травме члена экипажа? Не могу сказать, капитан, – отвечает помощница. – Единственное, что могло стать причиной, так это попадание в радиус гравитационной подушки незакрепленного предмета.
Не будучи специалистом, Лерц из такого объяснения узнает мало, а потому решает переспросить.
– Гравитационная подушка, – объясняет Нэвис, – используется для сохранения чувствительного к перегрузкам материала. Фактически, корабль движется почти на скорости света, даже ее преодолевает. Впрочем, нарушения физических законов в данном случае не происходит, но объяснить это коротко нет возможности…
– Ладно, объясни, как можешь.
– Это было бы напрасной тратой твоего времени и моих вычислительных мощностей, – отвечает Нэвис. – Лучше, я объясню принцип работы подушки. Ты ведь понимаешь, что разогнавшись до больших скоростей за доли секунды, человеческое тело испытало бы такие перегрузки, какие не смогло бы перенести?
