Утвердительно кивнув, наблюдала за тем, как демон вернул стул на место, развернулся и направился к двери. Когда он взялся за ручку, я решилась прошептать:
- Спасибо.»
Вспомнив очередной урок, решила, что торговля это не мое и пусть Владыка черных песков сам разбирается со своими общественными и социальными институтами.
Впереди показался очередной форпост. Добравшись до него и уточнив, какое расстояние я проехала от красных холмов, понеслась дальше ещё пару лиг, но уже рысью, дабы поворот не пропустить. И вот когда я остановилась у истоптанной дороги, уходящей левее, утренняя тревога переросла из маленького червячка в огромного василиска.
Вновь силой воли заглушив предчувствия, повела жеребца сквозь защитный полог. Глубоко вдохнув и попросив ветер о помощи, пришпорила коня. Неслись мы прямиком навстречу солнцу, лучи которого придавали бело-желтому песку рыжеватый оттенок. Ветер молчал, хотя на открытом пространстве должен был как минимум шептать.
Это и было первым предупреждением, которое я проигнорировала. Второе предупреждение настигло меня внезапно, да так, что меня просто снесло резким и сильным порывом ветра с седла. Я даже не успела ухватить поводья, и мой конь, встав на дыбы, развернулся и побежал в обратном направлении, оставив меня посреди начинающейся огромной песчаной бури.
При падении капюшон слетел и ветер разметал скреплённые в косу волосы, бил и хлестал песком по открытым участкам кожи. Внутри меня начала подниматься самая настоящая паника. Как в детстве, она волна за волной омывала меня и парализовывала сознание.
Детский страх вернулся в десятикратном размере.
«- Первое правило выживания в пустыне – обходи стороной бури! – Улар буквально орал.
Мы стояли посреди начинающейся бури и с каждым мгновением она усиливалась. Мастер был в защитном магическом коконе, а вот я нет. И песок забивался везде, где только мог. Хоть прикрывай лицо рукой, хоть нет. И для меня, десятилетнего ребенка это оказалось чересчур.
Страх, паника, ужас и всё это волнами накатывало на меня. Сознание будто парализовало. Я не могла двинуться, а мастер продолжал кричать и объяснять, но до меня долетали только обрывки слов.
- … попала в бурю… крылья…на песок… - слова сливались с бушующим ветром, видимость становилась нулевая, а мастер продолжал говорить.
Меня нашли, когда буря закончилась, согнувшуюся и скрюченную под своими же, защищающими словно кокон, крыльями. Дрожащую и испуганную настолько, что несколько прядей волос стали пепельно-серыми. Единственное, что тогда не сказал, а выдохнул мастер было: «Жива…». Прижимая меня к себе, он взлетел к облакам и не переставая, благодарил пески.»
Стараясь совладать хотя бы с дыханием, опустилась на колени и начала нервно развязывать тесемки плаща. Отыскав сквозь песчаную завесу солнце и прижав скомканный плащ и сумку к животу, согнулась как в детстве, скрепляя крылья над головой и усаживаясь в направлении запада.
Именно так я спаслась тогда, в детстве. Именно крылья защитили меня от гибели, ибо панический ужас не позволяет вызвать магию или попытаться взлететь. Буквально свернувшись в позе эмбриона и укрывшись крыльями, повторяла про себя как молитву: «Я Хедуши, я не ведаю страха. Я воин, я выстою.», но негативные эмоции не покидали меня, а только усиливались. В голове поневоле возникло воспоминание об очередном уроке:
«Разговор произошел спустя неделю после моего нахождения в пустыне. Мастер был сам не свой и вышагивая по моей небольшой комнатке, нервно сжимал кулаки. Впервые наставник не сдерживал эмоции. Спустя минут десять такого блуждания и молчания, он присел на корточки рядом со мной и взял мои ладошки в свои могучие руки.
- Страх ранит глубже меча, Мена. Запомни это и повторяй каждый день, – взволнованным голосом начал он – Неделю назад, я впервые за последние лет сто испытал страх. Первобытный ужас. Я чуть не потерял тебя. Вот ты стоишь в трех метрах от меня, а через полминуты я преодолеваю их, а тебя нет. Нигде нет.
Его голос сорвался на шепот. Руки, сжимающие мои ладошки, вдруг резко обнимают меня и прижимают к могучей груди. А мастер продолжает:
- Буря была слабой для наших мест. Я даже не догадывался, какой ужас ты испытывала. В тот момент я был поглощён лишь своим страхом. И этот страх – страх потерять тебя и не оправдать твоих надежд.
Уткнувшись в его рубашку, я дала волю слезам, а он, поглаживая мою вздрагивающую спину, всё продолжал признаваться в своей слабости.
- Прости меня маленькая, я должен был защищать, а вместо этого сам отдал на растерзание пескам. Страх ранит глубже меча, Диамена. Запомни это…».
- Я боюсь песчаных бурь. Я боюсь остаться одна. Я боюсь не оправдать ожиданий мастера. Я боюсь, что всегда буду «позором рода». Я боюсь, что так и не увижу маму. Я боюсь своей магии.
Шепотом под завывание бури, колышущейся вокруг меня, я признавалась самой себе в своих же страхах. Страх ранит глубже меча. Значит надо признать страх и преодолеть его. Паника отступает на задний план, ужас сменяется пониманием, а страх продолжает вгрызаться в душу.
Песок бьется о крылья, как волны о скалы, причиняя слабую, но боль, по-эльфийски тонкой коже. Сжимая в руках коробочку с отцовским кольцом и хрипя сквозь зубы, неустанно повторяла про себя:
«Я боюсь песчаных бурь. Я ветер. Я боюсь песчаных бурь. Я ветер. Я не боюсь песчаных бурь. Я ветер. Я не боюсь…»
Страх начал отступать и тут ветер со всех сторон заорал «Опасность! Опасность! Улетай!».
В следующую секунду в мой бок врезалось что-то громадное.
Песок был везде. Затмевал всё вокруг. Единственным якорем в этом буйстве стихии была коробочка, обтянутая кожей дракона. Кольцо я сразу же вытащила и сжала в кулаке, едва услышала дикий и яростный рык. Сердце пропустило удар, а справа и слева от меня вновь раздалось рычание.
Страх перед стихией отступил на задний план. На сцену моих переживаний вылез первобытный ужас, ибо меня окружили рвары!
Рвары – беспощадные дикие звери предгорий и пустынь Хаоса. Что-то среднее между семейством кошачьих и собачьих, достигающие огромных размеров (порой могут вырасти до размеров демона). Их белоснежная шерсть переливается и сверкает голубыми искрами силы. Излюбленное лакомство рваров – маги, так как питаются животные одновременно и плотью и магией, но главная опасность – нападают всегда стаей.
Не знаю что в тот момент произошло, но на меня накатило небывалое спокойствие, стою я в окружении трех рваров, и впервые за последние несколько дней в моей голове не остается мыслей, а взгляд проясняется. Я – Хедуши. Я одна из тех, кто может противостоять им. Медленно натянув большое кольцо на два пальца и аккуратно сложив крылья, сморщившись от боли, потянулась к оружию.
В этот миг один из рваров пригнулся, и я поняла, что у них есть ещё одно преимущество. В отличие от меня – им не страшна песчаная буря! Мой же обзор застилает песок, но в момент, когда рвар делает прыжок и нападает, я уклоняюсь больше инстинктивно, нежели осознанно.
Выхватив кинжал и сулицу, резко взмываю вверх, расправляя крылья. Такой ход зверей не расстроил, а только разозлил. Стараясь удержать равновесие в воздухе, бросила метательные звезды в того рвара, что был дальше остальных. Ибо если он прыгнет - мне крышка.
Увернувшись от прыжка второго зверя, кинула сулицу в третьего. Раздался дикий рёв, возвестивший о метком попадании. Целилась я в морду, так как шерсть и шкура у этих животных мощная, пробить можно, но для этого нужно время и сильно постараться. Судя по скулежу и рычанию, я угодила в глаз, значит один рвар временно выбыл из боя.
Не выпуская из поля зрения двух оставшихся, поняла, что один был крупнее. Видимо тот, которого я ранила, был детёнышем. Ненавижу убивать, но в Хаосе выживает сильнейший, что мне дальше наглядно продемонстрировали.
Рвар, что крупнее, резко прыгнул и впился клыками мне в крыло, разрывая тонкую перепонку. Не успев увернуться, я полетела вниз вместе с животным, кубарем прокатилась по бархану и, сломав уже порванное крыло, взвыла и всадила кинжал в бело-голубую шкуру. Раненый рвар мгновенно отскочил, а вот другой вцепился во второе крыло и буквально оторвал от него половину. Тут уже я и себе самой бы не объяснила, откуда взялся туман, застилавший мои глаза. Но поднявшись под пылающими яростью взорами зверей, наворачивающих круги вокруг меня, я взглянула на свои крылья. Точнее на кровавые ошметки, оставшиеся от них. Далее я удивила саму себя, когда из моего горла вырвалось рычание, такое же, как недавно издавали рвары.
Песок и ветер продолжали хлестать по телу, попадая в глаза. Остатки крыльев дико болели и повисли плетьми, но я уже не ощущала этого дискомфорта. Моей целью было выжить. Оставшись без оружия, приняла боевую стойку и медленно выпустила когти. Не такие длинные, как у взрослых демонов, но достаточно острые, чтобы пробить даже кожу дракона. И вот тут началась схватка.
Мелкий рвар напал сзади и получил когтями по морде в развороте. Крупный прыгнул в тот же миг, но держась когтями за мелкого, я извернулась и оседлала его, а прыгнувший пролетел мимо. Дальше как в тумане: когтями второй руки впиться в шею зверя и вырвать кусок плоти, сжать ногами бока. Брыкался он знатно, но мне таки удалось добраться до сердца, разрывая плоть и мышцы, а когда животное издало последний вздох я отбросила его и оскалилась на оставшихся двоих, готовых к атаке.
Второй мелкий уже пришел в себя и теперь стоя чуть позади крупного, не сводил с меня единственный глаз. Я же подняла левую руку, показывая окровавленные когти. И тут, вокруг руки заклубился маленький вихрь, поднимая меня. В следующую секунду мое лицо озарил кровожадный оскал, и магия заструилась по венам. Та магия, которую я отвергала и боялась. Магия, которой я не умела управлять, сейчас обвивала меня с ног до головы и давала преимущество. Я ударила магической волной по крупному зверю, сметая его со своего пути. Второй мелкий бросился в атаку и вцепился мне в руку. Отбиваться копытцами и одной рукой было сложно. Удар хвостом – ответный удар и на моем бедре три глубоких пореза. Кулак полетел навстречу носу рвара и мою искалеченную руку отпускают. Разворот, удар с ноги, вой животного и новая атака. Клыки впиваются в ногу, и я теряю равновесие. Повалив меня на песок, зверь попытался укусить за шею и получил коленом здоровой ноги в грудную клетку. Замешательство рвара позволило вскочить и тут же обвить хвостом его шею, сжимая все сильнее с каждой секундой. Животное хрипело и пыталось вырваться, но мне удалось его удержать, пока тело не обмякло.
Оттолкнув от себя безжизненное тело, встретилась взглядом с горящим взором самого крупного рвара. И я сделала то, что ни один воин моего клана не одобрил бы.
- Уходи! – хрипло крикнула я в попытке достучаться до зверя сквозь бурю – Уходи по своей воле! Я не хочу тебя убивать!
Мы оба пошатывались. Я от усталости, он из-за торчащего в боку кинжала и разодранной морды. Его глаза горели обещанием смерти, а я не могла его убить. Потому что уже уничтожила, возможно, его детей. Я жалостливая дура. Очередная шутка Хаоса. И как бы мне было неприятно сознаваться – светлячок. Светлячок, который не любит битвы и кровь. Именно поэтому, когда рвар стремительно понесся на меня, я впервые осознанно обратилась к ветру и призвала его. Создала огромный вихрь, поднявший меня вверх, и направила его мощь чтобы оттолкнуть животное.
- Я не буду с тобой драться! Уходи! – и созданное мной торнадо стало эпицентром бури. Взметнулись пески, закружились вихри вокруг одного огромного смерча и вместе понеслись далеко от меня, подпитанные всей моей энергией и силой, унося врага вдаль.
Упав с огромной высоты как тряпичная кукла, последнее, что я сделала – протянула руку к скрывающемуся солнцу и провалилась в темноту.
Сознание плыло, то вспыхивая искрами боли, то сжигая огнем. Каждая клеточка тела будто разрывалась и лопалась, как яблоки под прессом. Про движение я даже не думала. Открыть глаза также не смогла. А потом я снова провалилась в беспамятство.
Следующее пробуждение было от яркого света, и рука инстинктивно взметнулась прикрыть глаза. Тело прошило огнем, в голове зашумело, а из пересохшего горла вырвались шипяще - хрипящие звуки. Где-то рядом что-то прошуршало, но мне было не до этого. Я вновь попробовала передвинуть руку. Какой-то вшивый миллиметр меня не удовлетворил. Новая попытка – снова боль и темнота.
В этот раз я очнулась от того, что кто-то настойчиво тыкал меня чем-то мягким. Поняв, что вроде пока жива, рискнула открыть глаза. Голова была чем-то накрыта, и свет больше не впивался в глаза тысячью игл, а рядом лежала моя фляга с водой. С водой! Мое тело само подалось вперед, не обратив внимания на терзающую боль. В мое израненное и болезное сознание возвращалась частичка жизни. Неосознанно просипев слова благодарности, я снова провалилась в небытие.
Мне казалось, что я плыву по волнам и от каждой набегающей волны тело отзывалось не слишком сильной, но болью. Приоткрыв глаза, я не поняла, почему я «плыву» по воздуху. Попытка встать на руки провалилась, зато я почувствовала мягкую шерсть под собой. Ещё раз попробовав приподняться, заметила слабое голубоватое свечение. Полежав некоторое время, заставила себя сдвинуть правую руку в бок. С ужасом, благодарностью и восхищением я нащупала рукоять своего кинжала. В ответ раздалось глухое рычание. Сколько я так пролежала, держась за кинжал, не знаю. Сколько времени прошло с нашего с ним поединка – даже не представляю. Но я жива. И это существо, что тащило меня на себе, отплатило мне жизнью за жизнь.
Спустя ещё какое-то время до моего больного сознания дошло, что на небе сияют звезды. Значит сейчас ночь, а куда мы двигаемся, я не знаю. Первая попытка заговорить завершилась кашлем, и зверь тут же остановился и сбросил меня. Мышцы снова опалило огнем. Но, по крайней мере, тьма не грозила вновь забрать в свои объятия, а рвар повернулся ко мне мордой и ткнул мне чем-то в лицо. Этим чем-то оказалась моя дорожная сумка с бутылкой воды и куском хлеба. С третьей попытки и с трудом подняв руки, я все же смогла вытащить бутыль и попить, а после, даже откусить кусок хлеба.
-Спа..бо – больше просипела, чем сказала, но зверь на удивление понял меня. Наверно поэтому мое больное сознание выдало – мы и..ем на запа..
В ответ рвар повернул голову назад, и я невольно проследила за его взглядом. Там, вдалеке, занимался рассвет. Солнце встает позади, значит, мы идем на Запад. Либо этот зверь очень умный, либо я разговаривала в забытье, либо это все мой бред. Мои размышления рвар бесцеремонно прервал, подойдя вплотную и пытаясь закинуть меня на себя. Пришлось помочь ему в этом нелегком деле. Ума не приложу, как он сделал это в первый раз. Когда мы вновь двинулись в путь, я провалилась в обычный сон.
Проснулась я от отчаянного рычания. Тело больше не пронзало огнем и болью. Были лишь отголоски былого, но это если двигаться медленно. Очень медленно. Открыв глаза, узрела, что зверь стоит наполовину в песке и не может двинуться. Первая осознанная догадка – мы в зыбучих песках. Молча, игнорируя болевые спазмы, перебираюсь по спине животного вперед и наклоняюсь через его голову, чтобы проверить как далеко от нас относительно твердая почва.
- Спасибо.»
Вспомнив очередной урок, решила, что торговля это не мое и пусть Владыка черных песков сам разбирается со своими общественными и социальными институтами.
Впереди показался очередной форпост. Добравшись до него и уточнив, какое расстояние я проехала от красных холмов, понеслась дальше ещё пару лиг, но уже рысью, дабы поворот не пропустить. И вот когда я остановилась у истоптанной дороги, уходящей левее, утренняя тревога переросла из маленького червячка в огромного василиска.
Вновь силой воли заглушив предчувствия, повела жеребца сквозь защитный полог. Глубоко вдохнув и попросив ветер о помощи, пришпорила коня. Неслись мы прямиком навстречу солнцу, лучи которого придавали бело-желтому песку рыжеватый оттенок. Ветер молчал, хотя на открытом пространстве должен был как минимум шептать.
Это и было первым предупреждением, которое я проигнорировала. Второе предупреждение настигло меня внезапно, да так, что меня просто снесло резким и сильным порывом ветра с седла. Я даже не успела ухватить поводья, и мой конь, встав на дыбы, развернулся и побежал в обратном направлении, оставив меня посреди начинающейся огромной песчаной бури.
При падении капюшон слетел и ветер разметал скреплённые в косу волосы, бил и хлестал песком по открытым участкам кожи. Внутри меня начала подниматься самая настоящая паника. Как в детстве, она волна за волной омывала меня и парализовывала сознание.
Детский страх вернулся в десятикратном размере.
«- Первое правило выживания в пустыне – обходи стороной бури! – Улар буквально орал.
Мы стояли посреди начинающейся бури и с каждым мгновением она усиливалась. Мастер был в защитном магическом коконе, а вот я нет. И песок забивался везде, где только мог. Хоть прикрывай лицо рукой, хоть нет. И для меня, десятилетнего ребенка это оказалось чересчур.
Страх, паника, ужас и всё это волнами накатывало на меня. Сознание будто парализовало. Я не могла двинуться, а мастер продолжал кричать и объяснять, но до меня долетали только обрывки слов.
- … попала в бурю… крылья…на песок… - слова сливались с бушующим ветром, видимость становилась нулевая, а мастер продолжал говорить.
Меня нашли, когда буря закончилась, согнувшуюся и скрюченную под своими же, защищающими словно кокон, крыльями. Дрожащую и испуганную настолько, что несколько прядей волос стали пепельно-серыми. Единственное, что тогда не сказал, а выдохнул мастер было: «Жива…». Прижимая меня к себе, он взлетел к облакам и не переставая, благодарил пески.»
Стараясь совладать хотя бы с дыханием, опустилась на колени и начала нервно развязывать тесемки плаща. Отыскав сквозь песчаную завесу солнце и прижав скомканный плащ и сумку к животу, согнулась как в детстве, скрепляя крылья над головой и усаживаясь в направлении запада.
Именно так я спаслась тогда, в детстве. Именно крылья защитили меня от гибели, ибо панический ужас не позволяет вызвать магию или попытаться взлететь. Буквально свернувшись в позе эмбриона и укрывшись крыльями, повторяла про себя как молитву: «Я Хедуши, я не ведаю страха. Я воин, я выстою.», но негативные эмоции не покидали меня, а только усиливались. В голове поневоле возникло воспоминание об очередном уроке:
«Разговор произошел спустя неделю после моего нахождения в пустыне. Мастер был сам не свой и вышагивая по моей небольшой комнатке, нервно сжимал кулаки. Впервые наставник не сдерживал эмоции. Спустя минут десять такого блуждания и молчания, он присел на корточки рядом со мной и взял мои ладошки в свои могучие руки.
- Страх ранит глубже меча, Мена. Запомни это и повторяй каждый день, – взволнованным голосом начал он – Неделю назад, я впервые за последние лет сто испытал страх. Первобытный ужас. Я чуть не потерял тебя. Вот ты стоишь в трех метрах от меня, а через полминуты я преодолеваю их, а тебя нет. Нигде нет.
Его голос сорвался на шепот. Руки, сжимающие мои ладошки, вдруг резко обнимают меня и прижимают к могучей груди. А мастер продолжает:
- Буря была слабой для наших мест. Я даже не догадывался, какой ужас ты испытывала. В тот момент я был поглощён лишь своим страхом. И этот страх – страх потерять тебя и не оправдать твоих надежд.
Уткнувшись в его рубашку, я дала волю слезам, а он, поглаживая мою вздрагивающую спину, всё продолжал признаваться в своей слабости.
- Прости меня маленькая, я должен был защищать, а вместо этого сам отдал на растерзание пескам. Страх ранит глубже меча, Диамена. Запомни это…».
- Я боюсь песчаных бурь. Я боюсь остаться одна. Я боюсь не оправдать ожиданий мастера. Я боюсь, что всегда буду «позором рода». Я боюсь, что так и не увижу маму. Я боюсь своей магии.
Шепотом под завывание бури, колышущейся вокруг меня, я признавалась самой себе в своих же страхах. Страх ранит глубже меча. Значит надо признать страх и преодолеть его. Паника отступает на задний план, ужас сменяется пониманием, а страх продолжает вгрызаться в душу.
Песок бьется о крылья, как волны о скалы, причиняя слабую, но боль, по-эльфийски тонкой коже. Сжимая в руках коробочку с отцовским кольцом и хрипя сквозь зубы, неустанно повторяла про себя:
«Я боюсь песчаных бурь. Я ветер. Я боюсь песчаных бурь. Я ветер. Я не боюсь песчаных бурь. Я ветер. Я не боюсь…»
Страх начал отступать и тут ветер со всех сторон заорал «Опасность! Опасность! Улетай!».
В следующую секунду в мой бок врезалось что-то громадное.
***
Песок был везде. Затмевал всё вокруг. Единственным якорем в этом буйстве стихии была коробочка, обтянутая кожей дракона. Кольцо я сразу же вытащила и сжала в кулаке, едва услышала дикий и яростный рык. Сердце пропустило удар, а справа и слева от меня вновь раздалось рычание.
Страх перед стихией отступил на задний план. На сцену моих переживаний вылез первобытный ужас, ибо меня окружили рвары!
Рвары – беспощадные дикие звери предгорий и пустынь Хаоса. Что-то среднее между семейством кошачьих и собачьих, достигающие огромных размеров (порой могут вырасти до размеров демона). Их белоснежная шерсть переливается и сверкает голубыми искрами силы. Излюбленное лакомство рваров – маги, так как питаются животные одновременно и плотью и магией, но главная опасность – нападают всегда стаей.
Не знаю что в тот момент произошло, но на меня накатило небывалое спокойствие, стою я в окружении трех рваров, и впервые за последние несколько дней в моей голове не остается мыслей, а взгляд проясняется. Я – Хедуши. Я одна из тех, кто может противостоять им. Медленно натянув большое кольцо на два пальца и аккуратно сложив крылья, сморщившись от боли, потянулась к оружию.
В этот миг один из рваров пригнулся, и я поняла, что у них есть ещё одно преимущество. В отличие от меня – им не страшна песчаная буря! Мой же обзор застилает песок, но в момент, когда рвар делает прыжок и нападает, я уклоняюсь больше инстинктивно, нежели осознанно.
Выхватив кинжал и сулицу, резко взмываю вверх, расправляя крылья. Такой ход зверей не расстроил, а только разозлил. Стараясь удержать равновесие в воздухе, бросила метательные звезды в того рвара, что был дальше остальных. Ибо если он прыгнет - мне крышка.
Увернувшись от прыжка второго зверя, кинула сулицу в третьего. Раздался дикий рёв, возвестивший о метком попадании. Целилась я в морду, так как шерсть и шкура у этих животных мощная, пробить можно, но для этого нужно время и сильно постараться. Судя по скулежу и рычанию, я угодила в глаз, значит один рвар временно выбыл из боя.
Не выпуская из поля зрения двух оставшихся, поняла, что один был крупнее. Видимо тот, которого я ранила, был детёнышем. Ненавижу убивать, но в Хаосе выживает сильнейший, что мне дальше наглядно продемонстрировали.
Рвар, что крупнее, резко прыгнул и впился клыками мне в крыло, разрывая тонкую перепонку. Не успев увернуться, я полетела вниз вместе с животным, кубарем прокатилась по бархану и, сломав уже порванное крыло, взвыла и всадила кинжал в бело-голубую шкуру. Раненый рвар мгновенно отскочил, а вот другой вцепился во второе крыло и буквально оторвал от него половину. Тут уже я и себе самой бы не объяснила, откуда взялся туман, застилавший мои глаза. Но поднявшись под пылающими яростью взорами зверей, наворачивающих круги вокруг меня, я взглянула на свои крылья. Точнее на кровавые ошметки, оставшиеся от них. Далее я удивила саму себя, когда из моего горла вырвалось рычание, такое же, как недавно издавали рвары.
Песок и ветер продолжали хлестать по телу, попадая в глаза. Остатки крыльев дико болели и повисли плетьми, но я уже не ощущала этого дискомфорта. Моей целью было выжить. Оставшись без оружия, приняла боевую стойку и медленно выпустила когти. Не такие длинные, как у взрослых демонов, но достаточно острые, чтобы пробить даже кожу дракона. И вот тут началась схватка.
Мелкий рвар напал сзади и получил когтями по морде в развороте. Крупный прыгнул в тот же миг, но держась когтями за мелкого, я извернулась и оседлала его, а прыгнувший пролетел мимо. Дальше как в тумане: когтями второй руки впиться в шею зверя и вырвать кусок плоти, сжать ногами бока. Брыкался он знатно, но мне таки удалось добраться до сердца, разрывая плоть и мышцы, а когда животное издало последний вздох я отбросила его и оскалилась на оставшихся двоих, готовых к атаке.
Второй мелкий уже пришел в себя и теперь стоя чуть позади крупного, не сводил с меня единственный глаз. Я же подняла левую руку, показывая окровавленные когти. И тут, вокруг руки заклубился маленький вихрь, поднимая меня. В следующую секунду мое лицо озарил кровожадный оскал, и магия заструилась по венам. Та магия, которую я отвергала и боялась. Магия, которой я не умела управлять, сейчас обвивала меня с ног до головы и давала преимущество. Я ударила магической волной по крупному зверю, сметая его со своего пути. Второй мелкий бросился в атаку и вцепился мне в руку. Отбиваться копытцами и одной рукой было сложно. Удар хвостом – ответный удар и на моем бедре три глубоких пореза. Кулак полетел навстречу носу рвара и мою искалеченную руку отпускают. Разворот, удар с ноги, вой животного и новая атака. Клыки впиваются в ногу, и я теряю равновесие. Повалив меня на песок, зверь попытался укусить за шею и получил коленом здоровой ноги в грудную клетку. Замешательство рвара позволило вскочить и тут же обвить хвостом его шею, сжимая все сильнее с каждой секундой. Животное хрипело и пыталось вырваться, но мне удалось его удержать, пока тело не обмякло.
Оттолкнув от себя безжизненное тело, встретилась взглядом с горящим взором самого крупного рвара. И я сделала то, что ни один воин моего клана не одобрил бы.
- Уходи! – хрипло крикнула я в попытке достучаться до зверя сквозь бурю – Уходи по своей воле! Я не хочу тебя убивать!
Мы оба пошатывались. Я от усталости, он из-за торчащего в боку кинжала и разодранной морды. Его глаза горели обещанием смерти, а я не могла его убить. Потому что уже уничтожила, возможно, его детей. Я жалостливая дура. Очередная шутка Хаоса. И как бы мне было неприятно сознаваться – светлячок. Светлячок, который не любит битвы и кровь. Именно поэтому, когда рвар стремительно понесся на меня, я впервые осознанно обратилась к ветру и призвала его. Создала огромный вихрь, поднявший меня вверх, и направила его мощь чтобы оттолкнуть животное.
- Я не буду с тобой драться! Уходи! – и созданное мной торнадо стало эпицентром бури. Взметнулись пески, закружились вихри вокруг одного огромного смерча и вместе понеслись далеко от меня, подпитанные всей моей энергией и силой, унося врага вдаль.
Упав с огромной высоты как тряпичная кукла, последнее, что я сделала – протянула руку к скрывающемуся солнцу и провалилась в темноту.
***
Сознание плыло, то вспыхивая искрами боли, то сжигая огнем. Каждая клеточка тела будто разрывалась и лопалась, как яблоки под прессом. Про движение я даже не думала. Открыть глаза также не смогла. А потом я снова провалилась в беспамятство.
Следующее пробуждение было от яркого света, и рука инстинктивно взметнулась прикрыть глаза. Тело прошило огнем, в голове зашумело, а из пересохшего горла вырвались шипяще - хрипящие звуки. Где-то рядом что-то прошуршало, но мне было не до этого. Я вновь попробовала передвинуть руку. Какой-то вшивый миллиметр меня не удовлетворил. Новая попытка – снова боль и темнота.
В этот раз я очнулась от того, что кто-то настойчиво тыкал меня чем-то мягким. Поняв, что вроде пока жива, рискнула открыть глаза. Голова была чем-то накрыта, и свет больше не впивался в глаза тысячью игл, а рядом лежала моя фляга с водой. С водой! Мое тело само подалось вперед, не обратив внимания на терзающую боль. В мое израненное и болезное сознание возвращалась частичка жизни. Неосознанно просипев слова благодарности, я снова провалилась в небытие.
Мне казалось, что я плыву по волнам и от каждой набегающей волны тело отзывалось не слишком сильной, но болью. Приоткрыв глаза, я не поняла, почему я «плыву» по воздуху. Попытка встать на руки провалилась, зато я почувствовала мягкую шерсть под собой. Ещё раз попробовав приподняться, заметила слабое голубоватое свечение. Полежав некоторое время, заставила себя сдвинуть правую руку в бок. С ужасом, благодарностью и восхищением я нащупала рукоять своего кинжала. В ответ раздалось глухое рычание. Сколько я так пролежала, держась за кинжал, не знаю. Сколько времени прошло с нашего с ним поединка – даже не представляю. Но я жива. И это существо, что тащило меня на себе, отплатило мне жизнью за жизнь.
Спустя ещё какое-то время до моего больного сознания дошло, что на небе сияют звезды. Значит сейчас ночь, а куда мы двигаемся, я не знаю. Первая попытка заговорить завершилась кашлем, и зверь тут же остановился и сбросил меня. Мышцы снова опалило огнем. Но, по крайней мере, тьма не грозила вновь забрать в свои объятия, а рвар повернулся ко мне мордой и ткнул мне чем-то в лицо. Этим чем-то оказалась моя дорожная сумка с бутылкой воды и куском хлеба. С третьей попытки и с трудом подняв руки, я все же смогла вытащить бутыль и попить, а после, даже откусить кусок хлеба.
-Спа..бо – больше просипела, чем сказала, но зверь на удивление понял меня. Наверно поэтому мое больное сознание выдало – мы и..ем на запа..
В ответ рвар повернул голову назад, и я невольно проследила за его взглядом. Там, вдалеке, занимался рассвет. Солнце встает позади, значит, мы идем на Запад. Либо этот зверь очень умный, либо я разговаривала в забытье, либо это все мой бред. Мои размышления рвар бесцеремонно прервал, подойдя вплотную и пытаясь закинуть меня на себя. Пришлось помочь ему в этом нелегком деле. Ума не приложу, как он сделал это в первый раз. Когда мы вновь двинулись в путь, я провалилась в обычный сон.
Проснулась я от отчаянного рычания. Тело больше не пронзало огнем и болью. Были лишь отголоски былого, но это если двигаться медленно. Очень медленно. Открыв глаза, узрела, что зверь стоит наполовину в песке и не может двинуться. Первая осознанная догадка – мы в зыбучих песках. Молча, игнорируя болевые спазмы, перебираюсь по спине животного вперед и наклоняюсь через его голову, чтобы проверить как далеко от нас относительно твердая почва.
