- Ты всё еще здесь? Чего копаешься? Уйди.
Пожав плечами, я взяла поднос и направилась к выходу.
Уже в коридоре я услышала, как Ада мечтательно воскликнула:
- Я прямо не верю своему счастью!
Честное слово, это было бы смешно, если б не было так грустно.
Они с чего-то решили, что новый владелец приедет для того, чтоб избавить их от всех проблем.
В то время как я была уверена: он приедет, чтобы эти проблемы создавать.
И как потом выяснилось, предчувствие меня не обмануло.
Весь следующий день я драила особняк и к вечеру валилась с ног от усталости. Едва оказалась на кровати - и сразу провалилась в сон.
Однако в полночь проснулась от какого-то шума. Я уже отвыкла от громких звуков и подскочила с кровати, не понимая, что происходит. Потом вспомнила: новый хозяин! Наверное, это его машина так шумит.
Я осторожно подошла к окну и выглянула на улицу.
Вход в особняк находился как раз напротив окна. Справа располагалась пристройка для гаража, слева - детская площадка, но в тот момент я ничего не могла разглядеть. Накануне небо заволокло тучами, освещение на улице было отключено, сквозь закрытые ставни особняка пробивался тусклый свет, но толку от него не было никакого. Я постояла еще немного, всматриваясь в тьму, а потом снова легла в постель и заснула.
Проснулась утром от странного предчувствия, которое даже самой себе не могла объяснить. Вспомнила события вчерашней ночи. Снова подошла к окну.
Никаких следов нового владельца рядом с особняком не обнаружила - наверное, машину (или машины) поставили в гараж. Все окна были по-прежнему наглухо закрыты. Я уже собиралась отойти от окна, как вдруг парадная дверь распахнулась, и из особняка вышла длинноногая девушка с темными, собранными в строгий пучок волосами. В руках она держала плетеную корзинку для белья, но самым странным было не это, а одежда девушки.
Темное платье с манжетами на рукавах, белый кружевной воротничок, белый фартук, - брюнетка походила бы на прислугу из какого-нибудь «Аббатства Даунтон», если б не одно «но»: длина её платья.
Платье было не просто коротким, оно было вопиюще коротким: едва прикрывало то, что должно прикрывать. Однако, девушку этот факт, казалось, совсем не смущал. С невозмутимым видом она прошагала по лужайке к детской площадке, поставила корзинку на скамейку, достала бельевую веревку и стала натягивать ее между двумя турниками.
Уже сам факт того, что кто-то развешивает белье во дворе особняка, повергал в шок.
Во-первых, абсолютно все белье в доме было идеально выстирано и выглажено, и его запасов хватило бы на несколько недель вперед, - накануне я это лично проверяла.
Во-вторых, в особняке имелась прачечная с сушилкой.
Да кто вообще сейчас сушит белье на улице, растянув веревку между турниками? И откуда взялась эта плетеная корзинка? Я подобное раньше только в кино видела.
Брюнетка же развешивала белье так, словно для нее это - обычное дело, которым она занимается каждый день. Достав из корзинки белоснежную наволочку, девушка приподнялась на носочки и с равнодушным видом забросила ее на веревку.
Двигалась брюнетка плавно, неторопливо, но от каждого движения платье задиралось всё выше. Сначала показались черные кружевные резинки чулок. Затем - полоски обнаженной кожи...
Меня бросило в жар. Дыхание перехватило, руки и ноги затряслись. Внезапно я осознала, что именно сейчас происходит. Ох. Белье тут не при чём, совсе-е-е-ем не при чем.
Это такая игра - между брюнеткой и новым владельцем особняка. Какая-то возмутительная, неприличная, ужасная игра.
Осознав это, я поняла, что нужно немедленно отвернуться, только почему-то не смогла этого сделать. Мне было стыдно и очень неловко, но почему-то я не могла отвести глаза и продолжала смотреть на девушку.
Развесив две наволочки и простынь, она подхватила пустую корзинку и с таким же безразличным видом зашагала назад, к особняку.
Когда дверь за ней захлопнулась, я схватилась за подоконник. Рвано выдохнула и вздрогнула, потому что мой выдох утонул в шуме мотора.
Прямо ко входу в особняк подъезжала машина, похожая на космический корабль. Она была с открытым верхом, а рулем сидел темноволосый мужчина в черном костюме. Лица мужчины я разглядеть не успела: припарковавшись, он быстро вышел из машины и, не оглядываясь, зашел внутрь.
Руки затряслись еще сильнее. Шестое чувство подсказывало, что это и есть новый владелец.
Но если он только что приехал, значит, не мог видеть, как брюнетка развешивала во дворе белье.
В таком случае для кого был весь этот спектакль?
Когда я оделась и спустилась вниз, выяснилось, что спектакль видела не только я.
Мачеха с сестрами уже находились в гостиной и бурно обсуждали происшедшее.
Мачеха вовсю раздавала советы и сначала даже не обратила на меня внимания.
- Значит, так, - повернулась она к Аде, - сфотографируй машину, только незаметно. Погуглишь, что за зверь такой. А ты - обратилась она к Тильде, - не спускай глаз со входа в особняк. Как только служанка решит снять белье, беги к ней со всех ног. Спросишь, не нужно ли чего новому хозяину. И не смотри на меня так! От детской площадки до особняка больше ста метров, так что нам ничего не грозит.
- Но мама… - неуверенно отозвалась Тильда, - мне кажется, что…
После этих слов она покраснела и запнулась.
- Чего тебе кажется, деточка? - прищурилась мачеха.
- Ну, это… я думаю, что она… то есть, эта девушка… ну, я не уверена, что она его служанка, - промямлила Тильда и покраснела еще сильнее.
Видимо, и до неё дошло, что дело тут нечисто.
- А кто? Жена его, что ли? - рявкнула на Тильду мачеха. Это было странно: обычно она рявкала только на меня.
- Ну, это вряд ли…
- Вот именно. Девица в костюме прислуги - однозначно обслуживающий персонал. Но кого и как она обслуживает, нас волновать не должно. Сейчас эта девица - единственная нить, которая может связать нас с хозяином. Понятно?
- Три миллиона долларов, - громко сказала Ада.
- Чего-чего? - мачеха удивленно уставилась на дочь.
- Машину погуглила, - сначала Ада сунула смартфон Тильде, а потом и мачехе. - Вот, смотрите, Ferrari Pininfarina Sergio.
- Мда. Три миллиона долларов - это хорошо. Это о-о-очень хорошо, - глядя на экран смартфона, задумчиво пробормотала мачеха.
- Да это просто офигенно! - Ада спрятала смартфон и вдруг предложила: - А знаешь, мама, давай я лучше сама к этой девице подойду.
- Да, милая, - согласилась мачеха, - мне тоже кажется, что так будет лучше.
- Подумаешь! - Тильда недовольно плюхнулась на диван. - Не очень-то и хотелось.
- Тильда, ну ты тоже… - повернулась к ней мачеха и вдруг заметила меня. Нахмурилась:
- А ты чего здесь вертишься? Дел, что ли, по дому мало? Так я найду тебе дела.
- Да, Маша, хватить уже фигней страдать. Приготовь нам смузи и блинчики, - присоединилась к ней Ада.
Почему-то в голове тут же всплыло лицо брюнетки. С каким восхитительно-каменным выражением она развешивала белье! Мне захотелось сделать такое же. Надо будет потренироваться. А пока... пока придется готовить завтрак.
...Пока я возилась на кухне, сестры поднялись в комнату Тильды.
Когда принесла блинчики, они стояли у окна и не сводили глаз со входа.
- Ну давай же, коза, выходи на улицу, - бормотала Ада.
- А мне больше хочется, чтоб новый хозяин вышел. Интересно, какой он? Хотя бы не страшный? - Матильда в задумчивости потерла нос.
- Ага, интересно.
- Как думаешь, всё-таки женат или нет?
- Знаешь, - в голосе Ады послышались металлические нотки, - вообще-то, мне уже без разницы. Если я чего-то хочу, обязательно этого добьюсь. И никакие... гм... препятствия меня не остановят.
Брюнетка появилась в полдень.
Я поливала в гостиной цветы и увидела, как Ада стрелой бросилась на улицу.
Следом за ней на первый этаж сбежали Тильда и мачеха, однако из дома они выходить не стали.
Ада вернулась быстро - и с весьма недовольным лицом.
- Ну как? Ну что? - набросились на нее родственницы.
- Ничего. - Ада скривилась. - Я представилась и спросила, нужно ли что-нибудь новому владельцу, а эта… сделала морду кирпичом и ответила, что если мистеру Д. что-то понадобится, они сами с нами свяжутся.
- «Мистеру Д.»? Прям вот так и сказала - «мистеру Д.»? Ни имени, ни фамилии его не назвала?
- Ну да, - подтвердила Ада и гневно добавила: - Вот же коза! Ничего ведь из себя не представляет, а выпендривается, как не знаю кто.
- Не волнуйся, дорогая, - успокоила ее мачеха. - Мы еще свое возьмем.
- И как же, интересно? - влезла Тильда.
- А я тут кое-что придумала. Вы ведь помните поговорку про путь к сердцу мужчины? Так вот - мы для этого мистера Д. приготовим какое-нибудь изысканное блюдо. И он растает, вот увидите.
Более дурацкой затеи не придумаешь, поэтому я едва подавила смешок. Но всё-таки какой-то звук из меня вырвался, потому что мачеха повернулась ко мне.
- Хватит уже дурью маяться. Ноги в руки и шагай в магазин.
- А что мы для него приготовим? - Ада заметно оживилась.
- Предлагаю пасту с соусом Альфредо и креветками. Тем более, что фетучини у нас уже есть.
- Мама, ты - гений! - Ада захлопала в ладоши, а я вновь едва сдержала смешок.
Паста с соусом Альфредо! Ее, вообще-то, нужно есть сразу после приготовления. Если дать остыть, а потом разогреть в микроволновке, выйдет ужас ужасный. Однако мачеху такие мелочи, казалось, не беспокоили.
- Значит, так, - она снова обратилась ко мне. - Купишь креветки и все остальное, чего там для блюда не хватает. Только покупай самое лучшее, чтоб мы не опозорились, ясно? - она протянула мне банковскую карточку.
Кивнув, я взяла карточку, сунула ее в блокнот и вышла во двор.
День выдался солнечный, безветренный, я с наслаждением встала на носочки и потянулась. Настроение немного улучшилось: меня всегда радовала возможность прогуляться. Точнее, проехаться: в магазин я обычно ездила на велосипеде.
Ближайший магазин находился в двадцати минутах езды в одну сторону, и половина пути проходила по шикарной дубовой аллее. Купив всё необходимое, я медленно ехала назад, наслаждаясь свежим воздухом и запахом листвы. Возвращаться домой совсем не хотелось, ведь я уже догадывалась, что пасту для мистера-твистера придется готовить именно мне. Ох, какая всё-таки глупейшая затея, а ведь и не возразишь ничего! Впрочем, если некоторым людям охота позориться и показывать себя с идиотской стороны, мешать не стану.
Я постаралась думать о чем-нибудь приятном - как уеду в столицу, заработаю много денег и поеду отдыхать. Например, на Мальдивы. Хотя - нет, на Мальдивы слишком банально. Лучше в Новую Зеландию, я видела фото, там очень красиво.
Замечтавшишь, я подъехала к гостевому дому, и вдруг со стороны особняка раздался громкий хлопок. Не знаю, что это было, но от неожиданности я потеряла управление и слетела с велосипеда. Платье задралось, я больно ушибла колени, пакет выпал из продуктовой корзины, а продукты разлетелись по траве: брикет сливочного масла отлетел в одну сторону, упаковка с креветками - в другую. Оставив велосипед на газоне, я подползла к примятому пакету сливок и осмотрела: упаковка не пробита, это хорошо Повреждения на пакете сейчас меня волновали гораздо больше, чем повреждения на коленках.
- Петрушка? - внезапно раздался за спиной незнакомый голос.
Испугавшись, я вздрогнула и снова выронила пакет.
Подняв голову, увидела брюнетку. Она возникла рядом словно чёрт из табакерки и теперь внимательно рассматривала и меня, и мои покупки. Вид при этом у нее был такой же равнодушный, как и прежде - прямо не девушка, а снежная королева. Было очень неловко ползать по траве в ее присутствии, поэтому я поднялась, поправила одежду и отряхнула с неё травинки.
Брюнетка была по-прежнему одета в странное платье. Её бесконечные ноги находились на уровне моего лица, поэтому пришлось задрать голову.
Теперь я могла рассмотреть девушку получше. Льдисто-голубые глаза, длинные ресницы, красивый изгиб бровей, легкая фарфоровая бледность кожи, - брюнетка выглядела идеально, однако всё равно заметно, что она старше меня. Намного, - может, даже лет на десять. А еще... было в ней нечто такое, что мне очень не понравилось. Только вот я не могла объяснить, что именно. Парфюм? Он был какой-то тяжелый, смолянистый. Вызывал едва ли не отвращение.
Я машинально шмыгнула носом: нет, точно не парфюм. Это было бы слишком просто.
- Петрушка - плохой выбор, - сообщила брюнетка с тем же безразличным видом. - В соусе Альфредо мистер Д. предпочитает петрушке кинзу. Это, конечно, не классический рецепт, однако вкус получается более интересный. Пикантный. Мистер Д. такое любит. Ему нравятся… эксперименты.
Слово «эксперименты» было подчёркнуто едва заметной паузой. Кажется, при этом выражение лица брюнетки на миг изменилось: в глазах мелькнула чуть заметная усмешка, будто мне только что сообщили секретную (и не совсем приличную) информацию, причём вовсе не о петрушке.
Я почувствовала, как покрываюсь испариной. Нервно сглотнула. Брюнетка, казалось, этого не заметила: плавно развернулась, скользнув по мне напоследок ледяным взглядом, и, слегка покачивая бедрами, зашагала по направлению к особняку.
Ноги подкосились. Я снова опустилась на траву. Трясущимися руками стала подбирать продукты и кое-как засовывать их в пакет. Сердце бешено колотилось: этот загадочный разговор чуть не свел меня с ума.
Как же она так незаметно подкралась? Зачем со мной заговорила? Как догадалась про пасту Альфредо? И что за странные намёки?
Мысли путались, необъяснимое волнение смешивалось со страхом. Интуиция подсказывала, что вокруг происходит какая-то чертовщина: запрет приближаться к особняку, снежная королева в костюме служанки, эксперименты…
Знать об «экспериментах» нового владельца хотелось меньше всего на свете. Тем более - становиться объектом этих экспериментов. Пусть мистер экспериментатор направит своё внимание на Аду и Тильду, они только обрадуются.
А мне пришло время отсюда бежать - и как можно скорее.
Только вот сначала нужно откопать мамин браслет.
Как я и предполагала, после возвращения домой меня заставили готовить пасту. Вообще-то, я люблю готовить, но в тот момент совершенно не могла сосредоточиться - мысли были далеко, я то и дело что-нибудь роняла или проливала.
Да и плевать. Сейчас не до пасты.
Теперь я как никогда жалела, что не забрала браслет раньше, до приезда нового владельца. Однако, если подумать, на то имелась уважительная причина: в «нашем» доме не было ничего моего. Я не знала здесь ни одного места, где можно хоть что-то надежно спрятать. Ада могла в любой момент зайти в любую комнату, даже в мою спальню, перевернуть всё вверх дном и взять какую угодно вещь. Мачеха тоже постоянно лезла куда не надо.
Я и представить не могу, что бы случилось, если б они нашли этот браслет. Хотя... нет, могу. Они б устроили страшный скандал, отобрали браслет, и я бы навсегда потеряла возможность сбежать.
Такого я допустить не могла, а потому браслет вот уже тринадцать лет находился там, где его спрятала мама: в железной шкатулке, закопанной под старой ивой у пруда.
Мама рассказала про эту шкатулку, когда мне было пять, однако я всё помню так ясно, словно это произошло вчера.
...Стояла тихая летняя ночь. Я уже спала, и вдруг почувствовала, как кто-то нежно гладит меня по голове. Мама! Конечно, это могла быть только мама.
Пожав плечами, я взяла поднос и направилась к выходу.
Уже в коридоре я услышала, как Ада мечтательно воскликнула:
- Я прямо не верю своему счастью!
Честное слово, это было бы смешно, если б не было так грустно.
Они с чего-то решили, что новый владелец приедет для того, чтоб избавить их от всех проблем.
В то время как я была уверена: он приедет, чтобы эти проблемы создавать.
И как потом выяснилось, предчувствие меня не обмануло.
Глава 3.
Весь следующий день я драила особняк и к вечеру валилась с ног от усталости. Едва оказалась на кровати - и сразу провалилась в сон.
Однако в полночь проснулась от какого-то шума. Я уже отвыкла от громких звуков и подскочила с кровати, не понимая, что происходит. Потом вспомнила: новый хозяин! Наверное, это его машина так шумит.
Я осторожно подошла к окну и выглянула на улицу.
Вход в особняк находился как раз напротив окна. Справа располагалась пристройка для гаража, слева - детская площадка, но в тот момент я ничего не могла разглядеть. Накануне небо заволокло тучами, освещение на улице было отключено, сквозь закрытые ставни особняка пробивался тусклый свет, но толку от него не было никакого. Я постояла еще немного, всматриваясь в тьму, а потом снова легла в постель и заснула.
Проснулась утром от странного предчувствия, которое даже самой себе не могла объяснить. Вспомнила события вчерашней ночи. Снова подошла к окну.
Никаких следов нового владельца рядом с особняком не обнаружила - наверное, машину (или машины) поставили в гараж. Все окна были по-прежнему наглухо закрыты. Я уже собиралась отойти от окна, как вдруг парадная дверь распахнулась, и из особняка вышла длинноногая девушка с темными, собранными в строгий пучок волосами. В руках она держала плетеную корзинку для белья, но самым странным было не это, а одежда девушки.
Темное платье с манжетами на рукавах, белый кружевной воротничок, белый фартук, - брюнетка походила бы на прислугу из какого-нибудь «Аббатства Даунтон», если б не одно «но»: длина её платья.
Платье было не просто коротким, оно было вопиюще коротким: едва прикрывало то, что должно прикрывать. Однако, девушку этот факт, казалось, совсем не смущал. С невозмутимым видом она прошагала по лужайке к детской площадке, поставила корзинку на скамейку, достала бельевую веревку и стала натягивать ее между двумя турниками.
Уже сам факт того, что кто-то развешивает белье во дворе особняка, повергал в шок.
Во-первых, абсолютно все белье в доме было идеально выстирано и выглажено, и его запасов хватило бы на несколько недель вперед, - накануне я это лично проверяла.
Во-вторых, в особняке имелась прачечная с сушилкой.
Да кто вообще сейчас сушит белье на улице, растянув веревку между турниками? И откуда взялась эта плетеная корзинка? Я подобное раньше только в кино видела.
Брюнетка же развешивала белье так, словно для нее это - обычное дело, которым она занимается каждый день. Достав из корзинки белоснежную наволочку, девушка приподнялась на носочки и с равнодушным видом забросила ее на веревку.
Двигалась брюнетка плавно, неторопливо, но от каждого движения платье задиралось всё выше. Сначала показались черные кружевные резинки чулок. Затем - полоски обнаженной кожи...
Меня бросило в жар. Дыхание перехватило, руки и ноги затряслись. Внезапно я осознала, что именно сейчас происходит. Ох. Белье тут не при чём, совсе-е-е-ем не при чем.
Это такая игра - между брюнеткой и новым владельцем особняка. Какая-то возмутительная, неприличная, ужасная игра.
Осознав это, я поняла, что нужно немедленно отвернуться, только почему-то не смогла этого сделать. Мне было стыдно и очень неловко, но почему-то я не могла отвести глаза и продолжала смотреть на девушку.
Развесив две наволочки и простынь, она подхватила пустую корзинку и с таким же безразличным видом зашагала назад, к особняку.
Когда дверь за ней захлопнулась, я схватилась за подоконник. Рвано выдохнула и вздрогнула, потому что мой выдох утонул в шуме мотора.
Прямо ко входу в особняк подъезжала машина, похожая на космический корабль. Она была с открытым верхом, а рулем сидел темноволосый мужчина в черном костюме. Лица мужчины я разглядеть не успела: припарковавшись, он быстро вышел из машины и, не оглядываясь, зашел внутрь.
Руки затряслись еще сильнее. Шестое чувство подсказывало, что это и есть новый владелец.
Но если он только что приехал, значит, не мог видеть, как брюнетка развешивала во дворе белье.
В таком случае для кого был весь этот спектакль?
Когда я оделась и спустилась вниз, выяснилось, что спектакль видела не только я.
Мачеха с сестрами уже находились в гостиной и бурно обсуждали происшедшее.
Мачеха вовсю раздавала советы и сначала даже не обратила на меня внимания.
- Значит, так, - повернулась она к Аде, - сфотографируй машину, только незаметно. Погуглишь, что за зверь такой. А ты - обратилась она к Тильде, - не спускай глаз со входа в особняк. Как только служанка решит снять белье, беги к ней со всех ног. Спросишь, не нужно ли чего новому хозяину. И не смотри на меня так! От детской площадки до особняка больше ста метров, так что нам ничего не грозит.
- Но мама… - неуверенно отозвалась Тильда, - мне кажется, что…
После этих слов она покраснела и запнулась.
- Чего тебе кажется, деточка? - прищурилась мачеха.
- Ну, это… я думаю, что она… то есть, эта девушка… ну, я не уверена, что она его служанка, - промямлила Тильда и покраснела еще сильнее.
Видимо, и до неё дошло, что дело тут нечисто.
- А кто? Жена его, что ли? - рявкнула на Тильду мачеха. Это было странно: обычно она рявкала только на меня.
- Ну, это вряд ли…
- Вот именно. Девица в костюме прислуги - однозначно обслуживающий персонал. Но кого и как она обслуживает, нас волновать не должно. Сейчас эта девица - единственная нить, которая может связать нас с хозяином. Понятно?
- Три миллиона долларов, - громко сказала Ада.
- Чего-чего? - мачеха удивленно уставилась на дочь.
- Машину погуглила, - сначала Ада сунула смартфон Тильде, а потом и мачехе. - Вот, смотрите, Ferrari Pininfarina Sergio.
- Мда. Три миллиона долларов - это хорошо. Это о-о-очень хорошо, - глядя на экран смартфона, задумчиво пробормотала мачеха.
- Да это просто офигенно! - Ада спрятала смартфон и вдруг предложила: - А знаешь, мама, давай я лучше сама к этой девице подойду.
- Да, милая, - согласилась мачеха, - мне тоже кажется, что так будет лучше.
- Подумаешь! - Тильда недовольно плюхнулась на диван. - Не очень-то и хотелось.
- Тильда, ну ты тоже… - повернулась к ней мачеха и вдруг заметила меня. Нахмурилась:
- А ты чего здесь вертишься? Дел, что ли, по дому мало? Так я найду тебе дела.
- Да, Маша, хватить уже фигней страдать. Приготовь нам смузи и блинчики, - присоединилась к ней Ада.
Почему-то в голове тут же всплыло лицо брюнетки. С каким восхитительно-каменным выражением она развешивала белье! Мне захотелось сделать такое же. Надо будет потренироваться. А пока... пока придется готовить завтрак.
...Пока я возилась на кухне, сестры поднялись в комнату Тильды.
Когда принесла блинчики, они стояли у окна и не сводили глаз со входа.
- Ну давай же, коза, выходи на улицу, - бормотала Ада.
- А мне больше хочется, чтоб новый хозяин вышел. Интересно, какой он? Хотя бы не страшный? - Матильда в задумчивости потерла нос.
- Ага, интересно.
- Как думаешь, всё-таки женат или нет?
- Знаешь, - в голосе Ады послышались металлические нотки, - вообще-то, мне уже без разницы. Если я чего-то хочу, обязательно этого добьюсь. И никакие... гм... препятствия меня не остановят.
Брюнетка появилась в полдень.
Я поливала в гостиной цветы и увидела, как Ада стрелой бросилась на улицу.
Следом за ней на первый этаж сбежали Тильда и мачеха, однако из дома они выходить не стали.
Ада вернулась быстро - и с весьма недовольным лицом.
- Ну как? Ну что? - набросились на нее родственницы.
- Ничего. - Ада скривилась. - Я представилась и спросила, нужно ли что-нибудь новому владельцу, а эта… сделала морду кирпичом и ответила, что если мистеру Д. что-то понадобится, они сами с нами свяжутся.
- «Мистеру Д.»? Прям вот так и сказала - «мистеру Д.»? Ни имени, ни фамилии его не назвала?
- Ну да, - подтвердила Ада и гневно добавила: - Вот же коза! Ничего ведь из себя не представляет, а выпендривается, как не знаю кто.
- Не волнуйся, дорогая, - успокоила ее мачеха. - Мы еще свое возьмем.
- И как же, интересно? - влезла Тильда.
- А я тут кое-что придумала. Вы ведь помните поговорку про путь к сердцу мужчины? Так вот - мы для этого мистера Д. приготовим какое-нибудь изысканное блюдо. И он растает, вот увидите.
Более дурацкой затеи не придумаешь, поэтому я едва подавила смешок. Но всё-таки какой-то звук из меня вырвался, потому что мачеха повернулась ко мне.
- Хватит уже дурью маяться. Ноги в руки и шагай в магазин.
- А что мы для него приготовим? - Ада заметно оживилась.
- Предлагаю пасту с соусом Альфредо и креветками. Тем более, что фетучини у нас уже есть.
- Мама, ты - гений! - Ада захлопала в ладоши, а я вновь едва сдержала смешок.
Паста с соусом Альфредо! Ее, вообще-то, нужно есть сразу после приготовления. Если дать остыть, а потом разогреть в микроволновке, выйдет ужас ужасный. Однако мачеху такие мелочи, казалось, не беспокоили.
- Значит, так, - она снова обратилась ко мне. - Купишь креветки и все остальное, чего там для блюда не хватает. Только покупай самое лучшее, чтоб мы не опозорились, ясно? - она протянула мне банковскую карточку.
Кивнув, я взяла карточку, сунула ее в блокнот и вышла во двор.
День выдался солнечный, безветренный, я с наслаждением встала на носочки и потянулась. Настроение немного улучшилось: меня всегда радовала возможность прогуляться. Точнее, проехаться: в магазин я обычно ездила на велосипеде.
Ближайший магазин находился в двадцати минутах езды в одну сторону, и половина пути проходила по шикарной дубовой аллее. Купив всё необходимое, я медленно ехала назад, наслаждаясь свежим воздухом и запахом листвы. Возвращаться домой совсем не хотелось, ведь я уже догадывалась, что пасту для мистера-твистера придется готовить именно мне. Ох, какая всё-таки глупейшая затея, а ведь и не возразишь ничего! Впрочем, если некоторым людям охота позориться и показывать себя с идиотской стороны, мешать не стану.
Я постаралась думать о чем-нибудь приятном - как уеду в столицу, заработаю много денег и поеду отдыхать. Например, на Мальдивы. Хотя - нет, на Мальдивы слишком банально. Лучше в Новую Зеландию, я видела фото, там очень красиво.
Замечтавшишь, я подъехала к гостевому дому, и вдруг со стороны особняка раздался громкий хлопок. Не знаю, что это было, но от неожиданности я потеряла управление и слетела с велосипеда. Платье задралось, я больно ушибла колени, пакет выпал из продуктовой корзины, а продукты разлетелись по траве: брикет сливочного масла отлетел в одну сторону, упаковка с креветками - в другую. Оставив велосипед на газоне, я подползла к примятому пакету сливок и осмотрела: упаковка не пробита, это хорошо Повреждения на пакете сейчас меня волновали гораздо больше, чем повреждения на коленках.
- Петрушка? - внезапно раздался за спиной незнакомый голос.
Испугавшись, я вздрогнула и снова выронила пакет.
Подняв голову, увидела брюнетку. Она возникла рядом словно чёрт из табакерки и теперь внимательно рассматривала и меня, и мои покупки. Вид при этом у нее был такой же равнодушный, как и прежде - прямо не девушка, а снежная королева. Было очень неловко ползать по траве в ее присутствии, поэтому я поднялась, поправила одежду и отряхнула с неё травинки.
Брюнетка была по-прежнему одета в странное платье. Её бесконечные ноги находились на уровне моего лица, поэтому пришлось задрать голову.
Теперь я могла рассмотреть девушку получше. Льдисто-голубые глаза, длинные ресницы, красивый изгиб бровей, легкая фарфоровая бледность кожи, - брюнетка выглядела идеально, однако всё равно заметно, что она старше меня. Намного, - может, даже лет на десять. А еще... было в ней нечто такое, что мне очень не понравилось. Только вот я не могла объяснить, что именно. Парфюм? Он был какой-то тяжелый, смолянистый. Вызывал едва ли не отвращение.
Я машинально шмыгнула носом: нет, точно не парфюм. Это было бы слишком просто.
- Петрушка - плохой выбор, - сообщила брюнетка с тем же безразличным видом. - В соусе Альфредо мистер Д. предпочитает петрушке кинзу. Это, конечно, не классический рецепт, однако вкус получается более интересный. Пикантный. Мистер Д. такое любит. Ему нравятся… эксперименты.
Слово «эксперименты» было подчёркнуто едва заметной паузой. Кажется, при этом выражение лица брюнетки на миг изменилось: в глазах мелькнула чуть заметная усмешка, будто мне только что сообщили секретную (и не совсем приличную) информацию, причём вовсе не о петрушке.
Я почувствовала, как покрываюсь испариной. Нервно сглотнула. Брюнетка, казалось, этого не заметила: плавно развернулась, скользнув по мне напоследок ледяным взглядом, и, слегка покачивая бедрами, зашагала по направлению к особняку.
Ноги подкосились. Я снова опустилась на траву. Трясущимися руками стала подбирать продукты и кое-как засовывать их в пакет. Сердце бешено колотилось: этот загадочный разговор чуть не свел меня с ума.
Как же она так незаметно подкралась? Зачем со мной заговорила? Как догадалась про пасту Альфредо? И что за странные намёки?
Мысли путались, необъяснимое волнение смешивалось со страхом. Интуиция подсказывала, что вокруг происходит какая-то чертовщина: запрет приближаться к особняку, снежная королева в костюме служанки, эксперименты…
Знать об «экспериментах» нового владельца хотелось меньше всего на свете. Тем более - становиться объектом этих экспериментов. Пусть мистер экспериментатор направит своё внимание на Аду и Тильду, они только обрадуются.
А мне пришло время отсюда бежать - и как можно скорее.
Только вот сначала нужно откопать мамин браслет.
Как я и предполагала, после возвращения домой меня заставили готовить пасту. Вообще-то, я люблю готовить, но в тот момент совершенно не могла сосредоточиться - мысли были далеко, я то и дело что-нибудь роняла или проливала.
Да и плевать. Сейчас не до пасты.
Теперь я как никогда жалела, что не забрала браслет раньше, до приезда нового владельца. Однако, если подумать, на то имелась уважительная причина: в «нашем» доме не было ничего моего. Я не знала здесь ни одного места, где можно хоть что-то надежно спрятать. Ада могла в любой момент зайти в любую комнату, даже в мою спальню, перевернуть всё вверх дном и взять какую угодно вещь. Мачеха тоже постоянно лезла куда не надо.
Я и представить не могу, что бы случилось, если б они нашли этот браслет. Хотя... нет, могу. Они б устроили страшный скандал, отобрали браслет, и я бы навсегда потеряла возможность сбежать.
Такого я допустить не могла, а потому браслет вот уже тринадцать лет находился там, где его спрятала мама: в железной шкатулке, закопанной под старой ивой у пруда.
Мама рассказала про эту шкатулку, когда мне было пять, однако я всё помню так ясно, словно это произошло вчера.
...Стояла тихая летняя ночь. Я уже спала, и вдруг почувствовала, как кто-то нежно гладит меня по голове. Мама! Конечно, это могла быть только мама.
