- Боневенунто, ты бездельник, чтоб тебе пусто было! – закричала она на весь двор, перевесившись через подоконник. Мелодия оборвалась. Мужчина звонко рассмеялся:
- Далия, Далия, если ты будешь такой злобной, ты никогда не сможешь найти мужчину, который согреет тебе постель!
- Думаешь, меня это интересует?
- Матерь Богиня, неужели ты предпочитаешь женщин! Это же грех! – наигранно возмутился менестрель.
- Ах ты охальник! Выдумаешь тоже! – возмутилась, - Если все мужчины такие как ты, то лучше спать в одиночестве!
- Бедняжка, да ты просто полна желчи! Хороший любовник – вот тебе рецепт от Бонвенунто!
- Я не нуждаюсь ни в каких рецептах, болван! И будет лучше, если мэссэр граф не узнает, что ты тут бродишь!..
Далия осеклась и виновато посмотрела на Роя, который зашел в сад, привлеченный шумной перепалкой. При виде нашей столь живописной компании он лишь слегка приподнял брови, выражая свое изумление:
- А я гадал, что здесь за шум… ну конечно, Бенвенунто! Вижу, ты вернулся из Лаччио?
- Мессэр, - тот в несколько шагов пресек дворик и почтительно склонился над рукой своего покровителя, - Рад видеть вас в добром здравии.
- Льстец, когда это тебя волновало в добром ли я здравии?
- Всегда мессэр, - тот выпрямился и весело взглянул на графа, - Вы – единственный, кто регулярно платит мне жалование!
Рой усмехнулся:
- Иногда мне кажется, что я делаю это зря. Что привело тебя в наши края, помимо желания вновь на мне нажиться?
- О, мессэр, вы несправедливы! Я был в Лаччио, расписывал потолок нового дома Его Святости… О, видели бы вы этот шедевр массэр!!! Они крылатые девы чего стоят! А краски! Я изобрел новый рецепт киновари…
- Расскажешь мне о нем позже, - оборвал его Алайстер, - почему вернулся так скоро. Его святость тебя выгнал?
- Ну что вы! До меня просто дошли слухи о скорой свадьбе нашего могущественнейшего д’ореза – мэссэра Гаудани. Весь Лаччио только и говорит, что об этом! знатные мэссэры и мадонны обсуждают это с утра до вечера, и даже Его святость изволил сказать, что не ожидал такого завершения военного вопроса. «Боневенунто, - сказал я тогда сам себе, - Кто кроме тебя сможет запечатлеть столь пышное торжество? Кто сможет сложить балладу, достойную великого правителя и его нареченной? Твой талант нужен Лагомбардии!»
- И в надежде на бесплатное угощение и выпивку, а также продолжительные маскарады, ты сорвался с места и приехал? – Роя не обманули высокопарные речи.
- Мессэр, пытаясь приписать мне столь низменные мысли вы оскорбляете искусство! – наигранно возмутился Бонвенунто. Его покровитель проигнорировал это:
- Или ты принялся за старое, и в твоем бегстве повинна женщина, точнее её оскорбленные родственники, - хмыкнул он, скрещивая руки на груди, - Ну и во сколько на этот раз оценивается поруганная честь?
- В том то и дело, мессэр, что они направились прямиком к Его святости с требованием чтобы я женился на этой торговке смоковницей, а ведь она даже не была девицей!
- Поэтому ты предпочел сбежать и переложить на меня все свои проблемы, - подытожил граф.
- Мессэр, вы снова меня оскорбляете!
- Ты всегда можешь уйти, нанявшись к кому-нибудь другому, если тебе так неприятна правда…
Серые глаза внимательно посмотрели на художника, тот вновь склонил голову:
- Мессэр я не могу нанести такой удар тому, кто столько лет покровительствовал мне, делился со мной кровом и пищей.
- Скажи проще: никто не будет платить тебе столько же, сколько я! – усмехнулся Рой, затем перевел взгляд на нас с Далией. Признаться, мы обе бесстыже подслушивали этот разговор. - Так вот, дорогой мой во всех смыслах этого слово, Бонвенунто, позволь напомнить тебе, что молчание – всегда золото…
- Неужели я должен забыть эту прекрасную незнакомку, которую я имел счастье лицезреть в окне вашей опочивальни?
- Ты просто читаешь мои мысли.
- О, мессэр, вы разбиваете мне сердце! Видеть красоту и не иметь возможности рассказать о ней…
- Выгоню, - кратко пообещал граф, слегка устав от этого словоблудия.
- Хотя в балладе я всегда могу петь о красоте незнакомки, - спохватился Бонвенунто, поняв, что слегка перегнул палку.
- Лучше спой мне о Лаччио! Ибо слово это все-таки серебро,.. - Рой вышел из дворика, сделав художнику знак следовать за ним. Я хмыкнула: а художник не так прост, как казалось!
Далия, стоявшая за моей спиной, выдохнула и, обойдя меня, достаточно громко хлопнула оконными рамами.
- Я же говорила, что не стоит подходить к окнам! – воскликнула она, - Хорошо вас увидел лишь этот бездельник и при этом не вспомнил про принцессу Кариссу!
- Мы действительно так похожи?
- Да. удивительно, почему Боно не заметил этого.
- Он видел принцессу?
- В прошлом году он писал ее портрет для мэссэра Гаудани.
- Тогда, скорее всего, он заметил слишком много отличий, - предположила я, - Он же художник.
- Счастье, если это так! Впрочем, мэссэр граф наверняка посвятит его в свои планы.
Она стала составлять посуду с подноса на небольшой столик, столешница которого была выложена мозаикой из камней. Присмотревшись, я заметила, что руки женщины дрожат, а глаза подозрительно поблескивают и испытала угрызения совести, не стоило все-таки так по-детски доказывать себе, что я могу не подчиняться приказам.
- Далия, я сожалею, что открыла окно… - начала я, но служанка лишь покачала головой, останавливая меня:
- Все равно этот бездельник вас заприметил… у него просто нюх на хорошеньких женщин, столько лет одно и то же…
Я посмотрела на её расстроенное лицо, и меня вдруг осенила догадка:
- Ты расстроилась из-за слов этого Бен… Бон… менестреля?
- Он не менестрель, он – художник и поэт, - мрачно поправила меня Далия и украдкой смахнула слезы, - буду я еще из-за него расстраиваться!
Она с силой поставила керамическую тарелку, и та раскололась пополам. Я вздохнула и отобрала из ее рук половинки. Далия ойкнула, посмотрела на меня и выскочила из комнаты. Я сложила черепки вместе, поставила их на стол и принялась за еду.
Рой появился не слишком скоро, наверное, общался с художником. Вернее, получал сведения из Лаччио.
Я уже изнывала от скуки, когда хозяин дома, постучав и дождавшись моего ответа вошел в комнату. Я сидела за столом, складывая черепки: к тому времени от нечего делать я расколотила несколько тарелок и теперь собирала их, словно пазлы.
Граф подошел к столу, внимательно посмотрел, затем положил пару черепков, понял, что не подходят. Покачал головой и, будто невзначай, обронил:
- Может быть, вы желаете прогуляться?
- Прогуляться? – от неожиданности я даже подскочила на стуле, - И вы не боитесь, что меня кто-нибудь заметит?
- Опасаюсь, - мягко поправил он меня, - но в этом случае я заручился поддержкой вашего нового знакомца – Бонвенунто…
Он с удовольствием понаблюдал за моим лицом, затем пояснил:
- Он будет сопровождать нас, и уверять всех, что вы - его подмастерье.
- В вашем мире женщинам позволено быть художниками?
- Скажем так, это не возбраняется, но и не поощряется, поэтому вы переоденетесь в мужской наряд.
- Надеюсь, он будет чистый, - выпалила я, не задумываясь. Рой рассмеялся. Я слегка обиженно нахмурилась.
- Разумеется, - уверил он меня, все еще фыркая от смеха, - Более того, он будет совершенно новым.
- Интересно, откуда вы его взяли?
- О, это в общем-то не слишком трудно, главное знать портного, - он улыбнулся, - Я скажу Далии, чтобы она помогла вам!
- В этом нет необходимости!
- Да? – Рой чуть наклонил голову, явно намереваясь сказать какую-то колкость, - Позволите посмотреть, как вы одна будете расшнуровывать платье…
Я прикусила губу, поскольку совершенно забыла о шнуровках. Заметив это, граф удовлетворенно кивнул и вышел. Мне показалось, или он насвистывал какой-то веселый мотив.
Далия помогла мне переодеться. Теперь мой костюм, состоявший из коротких штанов, шелковых плотных чулок, желтоватой рубашки и нечто типа куртки с рукавами-буфами, нравился мне гораздо больше неудобного платья. Единственное, что мне вновь пришлось надеть под куртку – нечто типа плотного жилета-баски, поддерживающего грудь на манер бюстгальтера. Высокие сапоги и короткий очень легкий плащ, надевавшийся через голову, завершили наряд. Но больше всего меня восхитили перчатки: из мягкой замши, с широкими раструбами Я с наслаждением прошлась по комнате, покружилась, рассматривая себя в зеркало со всех сторон. Увиденное мне нравилось. Плащ скрывал фигуру так, что не присматриваясь, меня действительно можно было принять за пухленького мальчика.
Служанка умело закрепила волосы на затылке, и когда я надевала бархатный берет с пером, казалось, что у меня достаточно короткое каре.
- Вы готовы? – окруженный свечением Рой возник в комнате так внезапно, что я даже подпрыгнула:
- Вы меня напугали!
- Простите, я решил воспользоваться порталом, - он протянул мне руку, - Таким же порталом мы переместимся за ворота усадьбы. Идемте.
Ожидая подвоха, я неуверенно вложила свою ладонь в его. Граф ободряюще мне улыбнулся и свободной рукой начертил какой-то знак в воздухе. Легкая вибрация, свечение, затем комната вдруг исчезла, а мы оказались стоящими на дороге среди полей.
Жаркий воздух буквально опалил меня, заставляя подставить лицо южному солнцу. Запах моря стал ощутимее, на этот раз смешиваясь с запахами луговых трав, легкий бриз приятно холодил кожу.
- вы всегда так перемещаетесь? – я заметила, что граф наблюдает за мной.
- Большей частью – да, это удобно, хотя очень опасно: существует ряд ловушек, способных поймать мага именно на выходе из портала. Но приходится рисковать.
- А Карисса? – вдруг спросила я. – Её не могли поймать, когда она выходила из портала?
- Она не воспользовалась порталом, - покачал головой Рой, в серых глазах мелькнуло беспокойство.
- Почему вы так уверены?
- Магией может обладать лишь глава рода, остальные используют амулеты, создаваемые им, и он легко может отследить все перемещения. Глава рода – Козимо Риччионе, и он не знает, где его сестра.
- И никак нельзя использовать амулеты других?
- Можно, но тогда останется магический след. Нет, она ушла из замка по доброй воле, - он тяжело вздохнул и пробормотал что-то себе под нос. Я уловила лишь «уши надеру», из чего заключила, что беглянке не поздоровится.
Лошадиное ржание прервало наш разговор. Я обернулась. Бонвенунто стоял позади нас, у кованых ворот, держа в поводу прекрасного гнедого коня. Две лошади стояли стреноженные в стороне, радостно поедая пожухшую пыльную траву на обочине дороги.
- Будто ты отцу никогда не помогал, - фыркнул Рой, забирая у художника поводья и легко вскакивая в седло. Гнедой радостно всхрапнул, намереваясь сорваться с места, но опытная рука сразу же успокоила его. Я с уважением посмотрела на графа.
Тем временем Бонвенунто затянул подпруги на небольшом вороном мерине, явно предназначенном для меня и помог сесть в седло. Затем все то же самое проделал с толстой серой кобылой, которая, с трудом оторвавшись от еды, недовольно посмотрела на хозяина. Даже не дождавшись, пока тот опуститься в село, она лениво зашагала по дороге, художник, чудом не свалившись с другой стороны, тотчас осыпал ее сочными ругательствами.
Рой не стал ждать, пока Бонвенунто выровняется, а выслал нетерпеливо пританцовывающего на месте гнедого вперед, моя лошадь послушно устремилась следом, серая кобыла безнадежно отстала, изображая рысь на месте, пока всадник хорошенько не пнул ее пятками по бокам, после чего она недовольно затрусила по дороге, делая вид, что очень торопится. Первое время мне было не до красот, я старалась приноровиться к ходу коня и проверить, насколько я помню вообще как это все делается. Вороной оказался достаточно хорошо выезженным, моя память тоже не подводила, и я слегка расслабилась.
Рой с одобрением наблюдал за мной. Опытный всадник, он буквально сливался с лошадью, сидя так легко, как бывает, когда животное тебе полностью доверяет. Мы проехались по дороге, петлявшей среди разноцветных из-за цветов холмов. Вилла графа стояла на самом высоком из них. Я оглянулась, стараясь запомнить местность. Рой ухмыльнулся, заметив мой маневр, но препятствовать не стал.
Это был достаточно небольшой дом, стены которого были покрашены охрой, с терракотовый черепицей и небольшой башней, возвышавшейся за фасадом. Он был окружен садами, которые террасами спускались к дороге. Яркие, правильной формы разноцветные клумбы верхних перетекали в зелень деревьев у кованых ворот.
Вокруг виллы были поля: золотистые, зеленые красные, за ними в дымке виднелись крыши небольших деревень.
- А вот и Лагомбардия, - Рой показал рукой куда-то вперед, я посмотрела и ахнула: впереди, над терракотово-красными крышами домов, стоящих очень плотно друг к другу парили корабли. Отсюда они казались маленькими, почти игрушечными.
- Как это… - я всмотрелась, заметив, что у них не хватает днища.
- Это эффект высокого горизонта, - граф наслаждался моим изумлением, - на самом деле они, конечно, плывут по морю. И, надеюсь, сегодня пришвартуются на пристани.
- Вы говорите так, будто с нетерпением ожидаете из прибытия.
- Признаться да, это мои корабли! – он усмехнулся.
- Аристократия не брезгует тогровлей?
- К чему презирать то, что нас всех кормит? – слегка беспечно отозвался граф, - Торговля – вот процветание для нашего края.
Серая кобыла безнадежно от нас отстала, впрочем, ни нас, ни художника это не волновало. Тропинка все петляла, я не утерпела:
- Мы едем в город?
Рой покачал головой:
-Нет. Слишком жарко, не стоит напрягать лошадей.
- Тогда зачем вы вообще предложили эту прогулку?
- Вам же наверняка было скучно… - он замолчал, затем вдруг продекламировал:
- Если ждешь ты любви – торопись, поспешай,
Тебя ждет наш прекрасный и радостный край…
Сколько в мире вина и веселья вокруг,
Все найдешь только здесь, о, мой радостный друг!
Это было неожиданно.
- Чьи это стихи? – поинтересовалась я. Рой чуть дернул уголком рта, словно скрывая усмешку:
- Мои. Я был… скажем так, весьма романтичным юношей…
- И потом… - поддразнила я, слегка опьяненная воздухом и жарой. Но Рой помрачнел.
- А потом моего отца убили. Опрыскали ягоды витиса, это как ваш виноград, только ярко-красные ягоды, ядом вирозы... Кто-то очень хорошо знал его привычку после обеда ездить на виноградник и пробовать спелость грозди…
- И вы нашли того, кто это сделал, - я даже не спрашивала, но он покачал головой:
- Нет, так и не нашел. Да и времени не было. Смерть отца породила раздоры в Лагомбардии, чем воспользовались Пастыри, втянув республику в войну с княжеством Риччионе.
- Почему вы не вмешались?
- Я? Конечно вмешался, но был слишком молод, к тому же несколько лет, рассорившись с отцом провел в Лаччио, намереваясь стать художником. Глупые мечты…
- Почему?
- Потому что до нашего друга Бононвенунто мне очень далеко, - он грустно усмехнулся, - К тому же мое отсутствие подорвало авторитет нашего рода и после смерти отца момент был упущен. Мне понадобилось достаточно много времен, чтобы восстановить мирные отношения двух стран.
- Они так важны для вас? – нахмурилась я.
- Далия, Далия, если ты будешь такой злобной, ты никогда не сможешь найти мужчину, который согреет тебе постель!
- Думаешь, меня это интересует?
- Матерь Богиня, неужели ты предпочитаешь женщин! Это же грех! – наигранно возмутился менестрель.
- Ах ты охальник! Выдумаешь тоже! – возмутилась, - Если все мужчины такие как ты, то лучше спать в одиночестве!
- Бедняжка, да ты просто полна желчи! Хороший любовник – вот тебе рецепт от Бонвенунто!
- Я не нуждаюсь ни в каких рецептах, болван! И будет лучше, если мэссэр граф не узнает, что ты тут бродишь!..
Далия осеклась и виновато посмотрела на Роя, который зашел в сад, привлеченный шумной перепалкой. При виде нашей столь живописной компании он лишь слегка приподнял брови, выражая свое изумление:
- А я гадал, что здесь за шум… ну конечно, Бенвенунто! Вижу, ты вернулся из Лаччио?
- Мессэр, - тот в несколько шагов пресек дворик и почтительно склонился над рукой своего покровителя, - Рад видеть вас в добром здравии.
- Льстец, когда это тебя волновало в добром ли я здравии?
- Всегда мессэр, - тот выпрямился и весело взглянул на графа, - Вы – единственный, кто регулярно платит мне жалование!
Рой усмехнулся:
- Иногда мне кажется, что я делаю это зря. Что привело тебя в наши края, помимо желания вновь на мне нажиться?
- О, мессэр, вы несправедливы! Я был в Лаччио, расписывал потолок нового дома Его Святости… О, видели бы вы этот шедевр массэр!!! Они крылатые девы чего стоят! А краски! Я изобрел новый рецепт киновари…
- Расскажешь мне о нем позже, - оборвал его Алайстер, - почему вернулся так скоро. Его святость тебя выгнал?
- Ну что вы! До меня просто дошли слухи о скорой свадьбе нашего могущественнейшего д’ореза – мэссэра Гаудани. Весь Лаччио только и говорит, что об этом! знатные мэссэры и мадонны обсуждают это с утра до вечера, и даже Его святость изволил сказать, что не ожидал такого завершения военного вопроса. «Боневенунто, - сказал я тогда сам себе, - Кто кроме тебя сможет запечатлеть столь пышное торжество? Кто сможет сложить балладу, достойную великого правителя и его нареченной? Твой талант нужен Лагомбардии!»
Прода от 10.01.2018, 16:50
- И в надежде на бесплатное угощение и выпивку, а также продолжительные маскарады, ты сорвался с места и приехал? – Роя не обманули высокопарные речи.
- Мессэр, пытаясь приписать мне столь низменные мысли вы оскорбляете искусство! – наигранно возмутился Бонвенунто. Его покровитель проигнорировал это:
- Или ты принялся за старое, и в твоем бегстве повинна женщина, точнее её оскорбленные родственники, - хмыкнул он, скрещивая руки на груди, - Ну и во сколько на этот раз оценивается поруганная честь?
- В том то и дело, мессэр, что они направились прямиком к Его святости с требованием чтобы я женился на этой торговке смоковницей, а ведь она даже не была девицей!
- Поэтому ты предпочел сбежать и переложить на меня все свои проблемы, - подытожил граф.
- Мессэр, вы снова меня оскорбляете!
- Ты всегда можешь уйти, нанявшись к кому-нибудь другому, если тебе так неприятна правда…
Серые глаза внимательно посмотрели на художника, тот вновь склонил голову:
- Мессэр я не могу нанести такой удар тому, кто столько лет покровительствовал мне, делился со мной кровом и пищей.
- Скажи проще: никто не будет платить тебе столько же, сколько я! – усмехнулся Рой, затем перевел взгляд на нас с Далией. Признаться, мы обе бесстыже подслушивали этот разговор. - Так вот, дорогой мой во всех смыслах этого слово, Бонвенунто, позволь напомнить тебе, что молчание – всегда золото…
- Неужели я должен забыть эту прекрасную незнакомку, которую я имел счастье лицезреть в окне вашей опочивальни?
- Ты просто читаешь мои мысли.
- О, мессэр, вы разбиваете мне сердце! Видеть красоту и не иметь возможности рассказать о ней…
- Выгоню, - кратко пообещал граф, слегка устав от этого словоблудия.
- Хотя в балладе я всегда могу петь о красоте незнакомки, - спохватился Бонвенунто, поняв, что слегка перегнул палку.
- Лучше спой мне о Лаччио! Ибо слово это все-таки серебро,.. - Рой вышел из дворика, сделав художнику знак следовать за ним. Я хмыкнула: а художник не так прост, как казалось!
Далия, стоявшая за моей спиной, выдохнула и, обойдя меня, достаточно громко хлопнула оконными рамами.
- Я же говорила, что не стоит подходить к окнам! – воскликнула она, - Хорошо вас увидел лишь этот бездельник и при этом не вспомнил про принцессу Кариссу!
- Мы действительно так похожи?
- Да. удивительно, почему Боно не заметил этого.
- Он видел принцессу?
- В прошлом году он писал ее портрет для мэссэра Гаудани.
- Тогда, скорее всего, он заметил слишком много отличий, - предположила я, - Он же художник.
- Счастье, если это так! Впрочем, мэссэр граф наверняка посвятит его в свои планы.
Она стала составлять посуду с подноса на небольшой столик, столешница которого была выложена мозаикой из камней. Присмотревшись, я заметила, что руки женщины дрожат, а глаза подозрительно поблескивают и испытала угрызения совести, не стоило все-таки так по-детски доказывать себе, что я могу не подчиняться приказам.
- Далия, я сожалею, что открыла окно… - начала я, но служанка лишь покачала головой, останавливая меня:
- Все равно этот бездельник вас заприметил… у него просто нюх на хорошеньких женщин, столько лет одно и то же…
Я посмотрела на её расстроенное лицо, и меня вдруг осенила догадка:
- Ты расстроилась из-за слов этого Бен… Бон… менестреля?
- Он не менестрель, он – художник и поэт, - мрачно поправила меня Далия и украдкой смахнула слезы, - буду я еще из-за него расстраиваться!
Она с силой поставила керамическую тарелку, и та раскололась пополам. Я вздохнула и отобрала из ее рук половинки. Далия ойкнула, посмотрела на меня и выскочила из комнаты. Я сложила черепки вместе, поставила их на стол и принялась за еду.
Прода от 11.01.2018, 16:13
Глава 4
Рой появился не слишком скоро, наверное, общался с художником. Вернее, получал сведения из Лаччио.
Я уже изнывала от скуки, когда хозяин дома, постучав и дождавшись моего ответа вошел в комнату. Я сидела за столом, складывая черепки: к тому времени от нечего делать я расколотила несколько тарелок и теперь собирала их, словно пазлы.
Граф подошел к столу, внимательно посмотрел, затем положил пару черепков, понял, что не подходят. Покачал головой и, будто невзначай, обронил:
- Может быть, вы желаете прогуляться?
- Прогуляться? – от неожиданности я даже подскочила на стуле, - И вы не боитесь, что меня кто-нибудь заметит?
- Опасаюсь, - мягко поправил он меня, - но в этом случае я заручился поддержкой вашего нового знакомца – Бонвенунто…
Он с удовольствием понаблюдал за моим лицом, затем пояснил:
- Он будет сопровождать нас, и уверять всех, что вы - его подмастерье.
- В вашем мире женщинам позволено быть художниками?
- Скажем так, это не возбраняется, но и не поощряется, поэтому вы переоденетесь в мужской наряд.
- Надеюсь, он будет чистый, - выпалила я, не задумываясь. Рой рассмеялся. Я слегка обиженно нахмурилась.
- Разумеется, - уверил он меня, все еще фыркая от смеха, - Более того, он будет совершенно новым.
- Интересно, откуда вы его взяли?
- О, это в общем-то не слишком трудно, главное знать портного, - он улыбнулся, - Я скажу Далии, чтобы она помогла вам!
- В этом нет необходимости!
- Да? – Рой чуть наклонил голову, явно намереваясь сказать какую-то колкость, - Позволите посмотреть, как вы одна будете расшнуровывать платье…
Я прикусила губу, поскольку совершенно забыла о шнуровках. Заметив это, граф удовлетворенно кивнул и вышел. Мне показалось, или он насвистывал какой-то веселый мотив.
Далия помогла мне переодеться. Теперь мой костюм, состоявший из коротких штанов, шелковых плотных чулок, желтоватой рубашки и нечто типа куртки с рукавами-буфами, нравился мне гораздо больше неудобного платья. Единственное, что мне вновь пришлось надеть под куртку – нечто типа плотного жилета-баски, поддерживающего грудь на манер бюстгальтера. Высокие сапоги и короткий очень легкий плащ, надевавшийся через голову, завершили наряд. Но больше всего меня восхитили перчатки: из мягкой замши, с широкими раструбами Я с наслаждением прошлась по комнате, покружилась, рассматривая себя в зеркало со всех сторон. Увиденное мне нравилось. Плащ скрывал фигуру так, что не присматриваясь, меня действительно можно было принять за пухленького мальчика.
Служанка умело закрепила волосы на затылке, и когда я надевала бархатный берет с пером, казалось, что у меня достаточно короткое каре.
- Вы готовы? – окруженный свечением Рой возник в комнате так внезапно, что я даже подпрыгнула:
- Вы меня напугали!
- Простите, я решил воспользоваться порталом, - он протянул мне руку, - Таким же порталом мы переместимся за ворота усадьбы. Идемте.
Прода от 12.01.2018, 19:53
Ожидая подвоха, я неуверенно вложила свою ладонь в его. Граф ободряюще мне улыбнулся и свободной рукой начертил какой-то знак в воздухе. Легкая вибрация, свечение, затем комната вдруг исчезла, а мы оказались стоящими на дороге среди полей.
Жаркий воздух буквально опалил меня, заставляя подставить лицо южному солнцу. Запах моря стал ощутимее, на этот раз смешиваясь с запахами луговых трав, легкий бриз приятно холодил кожу.
- вы всегда так перемещаетесь? – я заметила, что граф наблюдает за мной.
- Большей частью – да, это удобно, хотя очень опасно: существует ряд ловушек, способных поймать мага именно на выходе из портала. Но приходится рисковать.
- А Карисса? – вдруг спросила я. – Её не могли поймать, когда она выходила из портала?
- Она не воспользовалась порталом, - покачал головой Рой, в серых глазах мелькнуло беспокойство.
- Почему вы так уверены?
- Магией может обладать лишь глава рода, остальные используют амулеты, создаваемые им, и он легко может отследить все перемещения. Глава рода – Козимо Риччионе, и он не знает, где его сестра.
- И никак нельзя использовать амулеты других?
- Можно, но тогда останется магический след. Нет, она ушла из замка по доброй воле, - он тяжело вздохнул и пробормотал что-то себе под нос. Я уловила лишь «уши надеру», из чего заключила, что беглянке не поздоровится.
Лошадиное ржание прервало наш разговор. Я обернулась. Бонвенунто стоял позади нас, у кованых ворот, держа в поводу прекрасного гнедого коня. Две лошади стояли стреноженные в стороне, радостно поедая пожухшую пыльную траву на обочине дороги.
- Будто ты отцу никогда не помогал, - фыркнул Рой, забирая у художника поводья и легко вскакивая в седло. Гнедой радостно всхрапнул, намереваясь сорваться с места, но опытная рука сразу же успокоила его. Я с уважением посмотрела на графа.
Тем временем Бонвенунто затянул подпруги на небольшом вороном мерине, явно предназначенном для меня и помог сесть в седло. Затем все то же самое проделал с толстой серой кобылой, которая, с трудом оторвавшись от еды, недовольно посмотрела на хозяина. Даже не дождавшись, пока тот опуститься в село, она лениво зашагала по дороге, художник, чудом не свалившись с другой стороны, тотчас осыпал ее сочными ругательствами.
Рой не стал ждать, пока Бонвенунто выровняется, а выслал нетерпеливо пританцовывающего на месте гнедого вперед, моя лошадь послушно устремилась следом, серая кобыла безнадежно отстала, изображая рысь на месте, пока всадник хорошенько не пнул ее пятками по бокам, после чего она недовольно затрусила по дороге, делая вид, что очень торопится. Первое время мне было не до красот, я старалась приноровиться к ходу коня и проверить, насколько я помню вообще как это все делается. Вороной оказался достаточно хорошо выезженным, моя память тоже не подводила, и я слегка расслабилась.
Рой с одобрением наблюдал за мной. Опытный всадник, он буквально сливался с лошадью, сидя так легко, как бывает, когда животное тебе полностью доверяет. Мы проехались по дороге, петлявшей среди разноцветных из-за цветов холмов. Вилла графа стояла на самом высоком из них. Я оглянулась, стараясь запомнить местность. Рой ухмыльнулся, заметив мой маневр, но препятствовать не стал.
Это был достаточно небольшой дом, стены которого были покрашены охрой, с терракотовый черепицей и небольшой башней, возвышавшейся за фасадом. Он был окружен садами, которые террасами спускались к дороге. Яркие, правильной формы разноцветные клумбы верхних перетекали в зелень деревьев у кованых ворот.
Вокруг виллы были поля: золотистые, зеленые красные, за ними в дымке виднелись крыши небольших деревень.
- А вот и Лагомбардия, - Рой показал рукой куда-то вперед, я посмотрела и ахнула: впереди, над терракотово-красными крышами домов, стоящих очень плотно друг к другу парили корабли. Отсюда они казались маленькими, почти игрушечными.
- Как это… - я всмотрелась, заметив, что у них не хватает днища.
- Это эффект высокого горизонта, - граф наслаждался моим изумлением, - на самом деле они, конечно, плывут по морю. И, надеюсь, сегодня пришвартуются на пристани.
- Вы говорите так, будто с нетерпением ожидаете из прибытия.
- Признаться да, это мои корабли! – он усмехнулся.
- Аристократия не брезгует тогровлей?
- К чему презирать то, что нас всех кормит? – слегка беспечно отозвался граф, - Торговля – вот процветание для нашего края.
Серая кобыла безнадежно от нас отстала, впрочем, ни нас, ни художника это не волновало. Тропинка все петляла, я не утерпела:
- Мы едем в город?
Рой покачал головой:
-Нет. Слишком жарко, не стоит напрягать лошадей.
- Тогда зачем вы вообще предложили эту прогулку?
- Вам же наверняка было скучно… - он замолчал, затем вдруг продекламировал:
- Если ждешь ты любви – торопись, поспешай,
Тебя ждет наш прекрасный и радостный край…
Сколько в мире вина и веселья вокруг,
Все найдешь только здесь, о, мой радостный друг!
Это было неожиданно.
- Чьи это стихи? – поинтересовалась я. Рой чуть дернул уголком рта, словно скрывая усмешку:
- Мои. Я был… скажем так, весьма романтичным юношей…
- И потом… - поддразнила я, слегка опьяненная воздухом и жарой. Но Рой помрачнел.
- А потом моего отца убили. Опрыскали ягоды витиса, это как ваш виноград, только ярко-красные ягоды, ядом вирозы... Кто-то очень хорошо знал его привычку после обеда ездить на виноградник и пробовать спелость грозди…
- И вы нашли того, кто это сделал, - я даже не спрашивала, но он покачал головой:
- Нет, так и не нашел. Да и времени не было. Смерть отца породила раздоры в Лагомбардии, чем воспользовались Пастыри, втянув республику в войну с княжеством Риччионе.
- Почему вы не вмешались?
- Я? Конечно вмешался, но был слишком молод, к тому же несколько лет, рассорившись с отцом провел в Лаччио, намереваясь стать художником. Глупые мечты…
- Почему?
- Потому что до нашего друга Бононвенунто мне очень далеко, - он грустно усмехнулся, - К тому же мое отсутствие подорвало авторитет нашего рода и после смерти отца момент был упущен. Мне понадобилось достаточно много времен, чтобы восстановить мирные отношения двух стран.
- Они так важны для вас? – нахмурилась я.
