Покосилась на боевика, отошедшего обратно к костру. Почему я ему так не нравлюсь? Догадывается? Знает? Что-то чувствует? Ещё вчера заметила, что он достаточно ровно ведёт себя со всеми: с Шейнаном почтительно, как с нанимателем, с Мартеном и Дирком чуть снисходительно, как с младшими собратьями по ремеслу, с Брэмом и Марионом уважительно, поскольку они старше. Но я его явно раздражаю. Неужели потому, что женщина? Предпочитает мужчин. Ох, о чём только думаю…
Время, похоже, близилось к рассвету, коль скоро на страже стоял Кириан. Он был назначен четвёртым после Мариона, Мартена и Дирка.
Отброшенное в сторону одеяло моментально выстыло. Я туго его свернула, убрала в мешок и отправилась на прогулку до кустиков. Миновала те, вокруг которых предусмотрительно был выставлен защитный контур, забраковала соседние и забралась поглубже в чащу. У меня было ещё одно важное дело, которым я, как и первым, желала заняться без случайных свидетелей.
Перестроила зрение и осторожно «потянула» алую нить, чтобы почувствовать-увидеть то, что находится на противоположном конце.
«Что же ты такое и почему так манишь? Почему твои поиски ведутся тайно?»…
У меня почти получилось, когда я услышала своё имя.
– Рина! – громогласно звал Дирк.
Вот заноза… Хотя уж кому-кому, а ему-то я бесспорно приглянулась. Парень старательно-неуклюже ухаживал за мной на потеху родному братцу: и место у огня получше выбрал, и еду подал, и чуть ли не в рот заглянул, ища возможности угодить. Впрочем, вполне нормальная реакция молодого мужчины на привлекательную особу противоположного пола в обтягивающей женственные округлости и изгибы одежде. Да и на личико я удалась. Пусть не классическая красавица, с чем может поспорить мой слегка вздёрнутый носик, придающий выражению лица озорной вид, но уж точно симпатичная. Одни миндалевидные глаза изумрудного цвета в обрамлении пушистых ресниц чего стоят. И волосы – густые, длинные, многоцветные, но последнее уж точно на любителя, как и вторая ипостась.
К моему возвращению на ноги поднялся весь лагерь, или скорее его подняли крики Дирка. Сам парень, убедившись, что со мной всё в порядке, решил это дело исправить – предложил поупражняться в фехтовании. Странный способ продемонстрировать даме свою силу и мощь, когда ты на полголовы выше и в два раза шире в плечах. Хотела отказаться, но чудак так забавно прыгал вокруг меня с мечом наперевес, что рискнула ему подыграть.
Первый удар спустила по касательной, от второго увернулась, третий парировала, а потом мне надоело отбиваться, и я перешла в наступление. Вот только мы оба не учли, что под ногами находится крайне ненадёжная подстилка из опавшей и наполовину перепревшей осклизлой листвы. Одно дело, когда ты нападаешь на злобного монстра с целью убить его и желательно с первого удара, другое – замахнуться боевым клинком на человека, тут поневоле начнёшь выверять каждое движение и шаг, чтобы ненароком… не растянуться перед ним навзничь, попутно сбив с ног и повалив на себя.
Я охнула, всерьёз опасаясь за целостность своих рёбер, но у самой земли Дирк изловчился и выставил вперёд руку, а заодно отвёл в сторону ту, что с мечом. Я благоразумно бросила свой клинок ещё в полёте.
– Может хватит рисковать жизнью и здоровьем нашего проводника? – возмутился Мартен.
– Если что, могу срастить кости, – бесстрастно заметил полуэльф, даже не глядя в нашу сторону.
Ну спасибо!
– А мне нравится, – прошептал Дирк, бессовестно пользуясь моментом, пока не почувствовал, как моя коленка упёрлась в его мужское достоинство (с трудом, но мне удалось согнуть ногу – благо охальник приподнялся, чтобы не раздавить предмет своего повышенного интереса).
– Я же предупреждала, что пинаюсь, – широко ему улыбнулась, слегка надавила и заставила окончательно слезть с себя.
Проигнорировав протянутую руку, поднялась, отряхнула прилипшие к одежде листья, подошла к костру. Сердитый Шейнан наоборот отошёл и отвёл Дирка в сторону, чтобы хорошенько пропесочить, но судя по косым взглядам, которые бросал на меня этот шалопай, воспитательные речи никакого действия не возымели.
Плохо… Очень плохо, что для кого-то наша поисковая вылазка в Заветный лес кажется безобидной прогулкой. Эти скрытники толком ничего не рассказывают. Впрочем, потому-то ко мне и обращаются, что я не задаю лишних вопросов, хотя в откровенно преступные аферы тоже не ввязываюсь, по большей части доверяя внутреннему чутью. На этот раз оно не предупреждало, оно вопило о смертельной опасности! Шейнан прав, сейчас не до шуточек, хотя за разминку спасибо – отменно взбодрила.
В отсутствие дождя дорога пошла веселее и быстрее, пока мы не достигли заболоченного места и я не приказала ступать след в след. Окружающее пространство наполнилось смачным чавканьем и хлюпаньем, с которым холодная чёрная жижа принимала, а потом выпускала из вязких объятий проваливающиеся в неё до середины голени ноги. Поэтому неудивительно, что я едва не проворонила характерный стрекочущий звук, издаваемый шихерой перед нападением.
Замерев на месте, подала спутникам знак притаиться.
Только не это! Быть не может! Сейчас день и довольно холодно, чтобы хищница возжелала вылезти из уютной норы. Голодна? Или кто-то её потревожил? Но кто? Соперники за овладение артефактом?
Я обернулась, глянула в глаза стоящего позади Кириана, дёрнула уголком рта в ироничной усмешке. Затем стащила с себя вещевой мешок, перевязь с мечом и бросила боевику. Иного выхода я просто не видела…
Шихеры напоминают огромных бурых ящериц. Благодаря широким лапам и длинному сильному хвосту, используемому в качестве опоры, они шустро передвигаются по болотине, проваливаясь в хлябь не более чем на один-два вершка. Спастись бегством невозможно. Впрочем, как и убить. Ну почти…
Мои лапы тоже широкие и покрыты густой жёсткой шерстью – отлично держат на любой зыбкой поверхности, будь то снег или грязь. Другое дело, что в схватке с шихерой от них мало проку. Когтями не пробить мощную чешуйчатую броню даже в самых слабых местах. Что ж, придётся выкручиваться по ходу действия.
Я взвизгнула, как самая обыкновенная домашняя кошка, сдуру вздумавшая вскочить верхом на злобного дворового пса. Вот только за пса цепляться легче, а тут пришлось распластаться по гладкой, плотно пригнанной чешуе и стиснуть извивающуюся подо мной зверюгу в пылких четырехлапых объятиях. Миг, чтобы сосредоточиться и сменить ипостась. «Лошадка» попыталась перекатиться на спину, пришлось свеситься на противоположный бок и ковырнуть каблуком живот твари – на нём чешуя мельче и тоньше, жаль рукой с кинжалом не дотянуться. Шихера, словно прочитав мои мысли, плюхнулась брюхом в грязь и огрела по правой ноге шипастым кончиком хвоста, безнадёжно испортив сапог. Но потом ей стало не до того, поскольку я одной рукой обхватила её за шею, другой – со всей силы по рукоять всадила обоюдоострый клинок под кожистую перетяжку в горло и рванула в сторону.
Рана хоть и была смертельной, но не обещала лёгкой победы. Шихера разъярилась пуще прежнего и взвилась на дыбы в попытке сбросить с себя коварную наездницу, что ей с лёгкостью удалось, поскольку мои руки, перепачканные в чёрной густой крови, заскользили по чешуе как по тому пресловутому облитому маслом столбу с призами, который ставят на народных гуляньях. Я изловчилась, приземлилась на ноги, но не успела увернуться от хвоста, отбросившего меня в ближайший бочаг. Оглушённая ударом беспомощно забарахталась, пока не сообразила, что правильнее будет замереть и позвать на помощь чересчур увлёкшихся добиванием шихеры боевиков. Хотела крикнуть, вдохнула, и грудную клетку прошила такая острая боль, что слёзы на глазах выступили, а сознание помутилось. Допрыгалась, рыска…
Благо происходила наша славная битва неподалёку от границы топкой просеки. Меня не только вытащили из трясины, но и донесли до сухого и твёрдого места. Пока Марион выполнял обещание и сращивал мои рёбра, я болталась между явью и забытьём, безуспешно пытаясь сосредоточиться и прислушаться к дару.
– Нам нельзя оставаться на месте… Надо идти дальше… Иначе мы не успеем, – произнесла, дыша через раз. Переломы благодаря целителю исчезли, а боль, как ни странно, осталась. Может оно так и бывает. Откуда мне знать? Никогда раньше я не калечилась настолько сильно.
– Куда ты пойдёшь в таком состоянии? – сочувственно фыркнул Дирк.
– Не пойду, так понесёшь, – ответила ему в том же духе. – Осталось немного.
– Тогда просто укажи направление, – вступил в разговор Кириан.
Я вздрогнула: он находился совсем рядом – у моего изголовья. Дёрнулась, чтобы сесть. Получилось, но с большим трудом, а потом я, к своему ужасу, начала боком заваливаться на боевика. Впрочем, он вполне мог отодвинуться и позволить мне без помех улечься обратно на землю. Однако меня неожиданно поймали в крепкие объятия и даже помогли выровняться.
– Рина, ты можешь идти? – нахмурившись, спросил Шейнан.
Похоже, предложение Кириана ему не понравилось. Правильно, в Заветном лесу даже одна сажень без проводника может стать последней или бесконечной. Предположим, вооружённый отряд сумеет отбиться от местных хищников, но на том его успехи и закончатся. Лес будет вечно кружить людей и заводить в свои многочисленные ловушки, обойти которые способен только Проводник.
– Сейчас проверим, – честно ответила я, не собираясь геройствовать. Как же хочется умыться. Мне, конечно, немного обтёрли руки и лицо, но подозреваю, что стало только хуже. Об одежде вообще лучше не думать – отряхну, когда грязь схватится корочкой. – Хорошо, что вы прикончили тварь, а то сидим как раз возле её логова.
Уютно привалившийся к земляному холму Мартен поспешно выпрямился и начал озираться по сторонам.
На ногах я держалась пошатываясь, будто изрядно приняла на грудь. Дирк галантно подал руку в качестве опоры и неуклюже пошутил:
– Может на четырёх лапах будет удобнее?
Было бы, но пока во мне действует магия целителя, сменить ипостась не получится. Я украдкой глянула на Кириана. Узнал или нет?
Рина – сокращение от Эйрин. Наша мама была с Северных островов, а там это имя очень распространено. Тем не менее в семье меня почти никогда не называли Рина, намного чаще использовали уменьшительно-ласкательное Ринни. В академии обращались полным именем. Именно Риной я стала сознательно, когда после судебного разбирательства переехала в Сосновку.
Кириан ответил мне бесстрастным взглядом и я, перед этим невольно задержав дыхание, с облегчением выдохнула и тут же скривилась. Как же больно!
Однако пошла наравне со всеми. Никто не собирался подстраиваться под раненого проводника. То ли они были настолько высокого мнения о целительских способностях Мариона, то ли их напугали слова, что мы можем опоздать, но теперь я находилась в середине отряда, не ведя за собой, а лишь словами указывая направление, и поневоле двигалась в заданном спутниками темпе. Мой вещевой мешок нёс Дирк, меч мне тоже до сих пор не вернули.
Когда я в очередной раз споткнулась, привычно шедший позади Кириан подхватил меня на руки. Пришлось прикусить язык, чтобы не вскрикнуть, – настолько это было неожиданно. Мартен одобрительно хмыкнул, а вот в глазах оглянувшегося Дирка проскользнуло чувство, похожее на ревность.
– Не знал, что перевёртыши такие неженки, – усмехнулся Кириан, удобнее перехватывая свою ношу.
Пришлось положить руки ему на плечи и с замиранием сердца подтянуться повыше, пока наши лица не оказались на одном уровне. Боевик смотрел вперёд, предоставив мне возможность любоваться его суровым профилем и воображать себя героиней любовного романа, которыми в запой зачитывалась Лана. Воспоминание о сестре обдало горечью и быстро выбило из головы дурные мысли. Я сосредоточилась на даре, который одновременно подсказывал близость искомого объекта и приближение опасности.
– Они совсем рядом!
Отряд тут же воинственно ощерился клинками.
– Где артефакт? – поставив меня на землю, спросил Кириан.
– Сейчас. – Я хотела вывернуться из его рук, но боевик держал крепко.
– Ты не притронешься к нему, – предупредил он. – Показывай.
Эх, попытка самостоятельно узнать – что это такое – с треском провалилась.
– Идём. – Я схватила мужчину за руку и, пока остальные оглядывались в поисках предсказанного противника, подтащила к дереву, между корнями которого небрежно валялся, а вовсе не был надёжно спрятан невзрачный серый круглый камень.
Шейнан бросился следом за нами и с благоговением поднял кругляш с земли, нежно обняв его ладонями.
– Жизнедар, – прошептал мужчина, и камень вдруг покрылся светящимися изнутри трещинками. Распавшись на осколки-лепестки, он выпустил наружу ярко-красный бутон, готовый вот-вот распуститься, но, прежде чем это произошло, грудь Шейнана пробил стальной наконечник стрелы.
Пальцы мужчины разжались, а сам он начал оседать, одновременно заваливаясь назад. Кириан подхватил артефакт. В его руках он снова схлопнулся в компактный круглый камень. Я же сцапала Шейнана за плечо и присела, цинично прикрывшись чужим телом. Над моей головой вжикнула и вонзилась в древесный ствол ещё одна стрела. Кириана рядом уже не было. На тропе вовсю кипела неравная битва.
Прикусив губу, я смотрела, как один за другим погибают мои спутники. Нападающие имели численный перевес вдвое, а то и втрое. В какой-то момент возле меня оказался Марион.
– Почему ты здесь отсиживаешься? – гневно рявкнул полуэльф, опасно махнув окровавленным мечом. – Ты же хорошо владеешь оружием!
– Это не моя война, – помотала я головой. Одно дело убить норлока или шихеру, совсем другое – человека. К тому же, я – проводник, а не воин. С тем же успехом меня могли нанять наши теперешние враги.
– Ты струсила! – презрительно выплюнул целитель.
У эльфов женщины сражаются наравне с мужчинами. Неудивительно, что он так на меня взъярился.
Наша короткая перепалка привлекла к себе внимание сразу трёх противников. Я заметила кровавое пятно, расползающееся на левом боку Мариона. Троих ему точно не потянуть…
Сначала меня не восприняли всерьёз, отмахнулись, как от надоедной мухи. Но после того, как муха больно ужалила, решили прихлопнуть, причём сразу с двух сторон. Смертельно ранить человека оказалось проще, чем шихеру, но меня настолько потрясло содеянное, что я тут же пропустила удар оставшегося в живых.
– Рина! – мгновением ранее крикнул Кириан, рванул в мою сторону и безнадёжно опоздал… Зато успел отомстить: снёс голову тому, кто вонзил в меня меч.
Удивительно, но я продолжала стоять, одной рукой придерживая клинок, торчащий из груди, другой – сжимая своё собственное оружие. Перевёртыши, конечно, живучие, но не настолько.
– Ты меня спасёшь? – хрипло спросила я. Губы покрылись солоноватой пеной, а из уголков рта на подбородок одна за другой покатились капли, быстро сливаясь в ручейки.
Боевик смотрел на меня потемневшими глазами. Его губы побелели от напряжения, скулы обострились, на них заметно заиграли желваки.
На что я, дурочка, надеюсь? Впрочем, так тому и быть. Лишь бы всё как можно скорее закончилось.
«Моя судьба – в твоей руке, но прямо сейчас я забираю её в свою».
И рванула меч.
Снова шёл дождь, шуршал в опавшей листве, скребся в окна. Под эти звуки уютно дремалось. Так бы и провалялась в постели весь день, но пришла пора прощаться.
Время, похоже, близилось к рассвету, коль скоро на страже стоял Кириан. Он был назначен четвёртым после Мариона, Мартена и Дирка.
Отброшенное в сторону одеяло моментально выстыло. Я туго его свернула, убрала в мешок и отправилась на прогулку до кустиков. Миновала те, вокруг которых предусмотрительно был выставлен защитный контур, забраковала соседние и забралась поглубже в чащу. У меня было ещё одно важное дело, которым я, как и первым, желала заняться без случайных свидетелей.
Перестроила зрение и осторожно «потянула» алую нить, чтобы почувствовать-увидеть то, что находится на противоположном конце.
«Что же ты такое и почему так манишь? Почему твои поиски ведутся тайно?»…
У меня почти получилось, когда я услышала своё имя.
– Рина! – громогласно звал Дирк.
Вот заноза… Хотя уж кому-кому, а ему-то я бесспорно приглянулась. Парень старательно-неуклюже ухаживал за мной на потеху родному братцу: и место у огня получше выбрал, и еду подал, и чуть ли не в рот заглянул, ища возможности угодить. Впрочем, вполне нормальная реакция молодого мужчины на привлекательную особу противоположного пола в обтягивающей женственные округлости и изгибы одежде. Да и на личико я удалась. Пусть не классическая красавица, с чем может поспорить мой слегка вздёрнутый носик, придающий выражению лица озорной вид, но уж точно симпатичная. Одни миндалевидные глаза изумрудного цвета в обрамлении пушистых ресниц чего стоят. И волосы – густые, длинные, многоцветные, но последнее уж точно на любителя, как и вторая ипостась.
К моему возвращению на ноги поднялся весь лагерь, или скорее его подняли крики Дирка. Сам парень, убедившись, что со мной всё в порядке, решил это дело исправить – предложил поупражняться в фехтовании. Странный способ продемонстрировать даме свою силу и мощь, когда ты на полголовы выше и в два раза шире в плечах. Хотела отказаться, но чудак так забавно прыгал вокруг меня с мечом наперевес, что рискнула ему подыграть.
Первый удар спустила по касательной, от второго увернулась, третий парировала, а потом мне надоело отбиваться, и я перешла в наступление. Вот только мы оба не учли, что под ногами находится крайне ненадёжная подстилка из опавшей и наполовину перепревшей осклизлой листвы. Одно дело, когда ты нападаешь на злобного монстра с целью убить его и желательно с первого удара, другое – замахнуться боевым клинком на человека, тут поневоле начнёшь выверять каждое движение и шаг, чтобы ненароком… не растянуться перед ним навзничь, попутно сбив с ног и повалив на себя.
Я охнула, всерьёз опасаясь за целостность своих рёбер, но у самой земли Дирк изловчился и выставил вперёд руку, а заодно отвёл в сторону ту, что с мечом. Я благоразумно бросила свой клинок ещё в полёте.
– Может хватит рисковать жизнью и здоровьем нашего проводника? – возмутился Мартен.
– Если что, могу срастить кости, – бесстрастно заметил полуэльф, даже не глядя в нашу сторону.
Ну спасибо!
– А мне нравится, – прошептал Дирк, бессовестно пользуясь моментом, пока не почувствовал, как моя коленка упёрлась в его мужское достоинство (с трудом, но мне удалось согнуть ногу – благо охальник приподнялся, чтобы не раздавить предмет своего повышенного интереса).
– Я же предупреждала, что пинаюсь, – широко ему улыбнулась, слегка надавила и заставила окончательно слезть с себя.
Проигнорировав протянутую руку, поднялась, отряхнула прилипшие к одежде листья, подошла к костру. Сердитый Шейнан наоборот отошёл и отвёл Дирка в сторону, чтобы хорошенько пропесочить, но судя по косым взглядам, которые бросал на меня этот шалопай, воспитательные речи никакого действия не возымели.
Плохо… Очень плохо, что для кого-то наша поисковая вылазка в Заветный лес кажется безобидной прогулкой. Эти скрытники толком ничего не рассказывают. Впрочем, потому-то ко мне и обращаются, что я не задаю лишних вопросов, хотя в откровенно преступные аферы тоже не ввязываюсь, по большей части доверяя внутреннему чутью. На этот раз оно не предупреждало, оно вопило о смертельной опасности! Шейнан прав, сейчас не до шуточек, хотя за разминку спасибо – отменно взбодрила.
***
В отсутствие дождя дорога пошла веселее и быстрее, пока мы не достигли заболоченного места и я не приказала ступать след в след. Окружающее пространство наполнилось смачным чавканьем и хлюпаньем, с которым холодная чёрная жижа принимала, а потом выпускала из вязких объятий проваливающиеся в неё до середины голени ноги. Поэтому неудивительно, что я едва не проворонила характерный стрекочущий звук, издаваемый шихерой перед нападением.
Замерев на месте, подала спутникам знак притаиться.
Только не это! Быть не может! Сейчас день и довольно холодно, чтобы хищница возжелала вылезти из уютной норы. Голодна? Или кто-то её потревожил? Но кто? Соперники за овладение артефактом?
Я обернулась, глянула в глаза стоящего позади Кириана, дёрнула уголком рта в ироничной усмешке. Затем стащила с себя вещевой мешок, перевязь с мечом и бросила боевику. Иного выхода я просто не видела…
Шихеры напоминают огромных бурых ящериц. Благодаря широким лапам и длинному сильному хвосту, используемому в качестве опоры, они шустро передвигаются по болотине, проваливаясь в хлябь не более чем на один-два вершка. Спастись бегством невозможно. Впрочем, как и убить. Ну почти…
Мои лапы тоже широкие и покрыты густой жёсткой шерстью – отлично держат на любой зыбкой поверхности, будь то снег или грязь. Другое дело, что в схватке с шихерой от них мало проку. Когтями не пробить мощную чешуйчатую броню даже в самых слабых местах. Что ж, придётся выкручиваться по ходу действия.
Я взвизгнула, как самая обыкновенная домашняя кошка, сдуру вздумавшая вскочить верхом на злобного дворового пса. Вот только за пса цепляться легче, а тут пришлось распластаться по гладкой, плотно пригнанной чешуе и стиснуть извивающуюся подо мной зверюгу в пылких четырехлапых объятиях. Миг, чтобы сосредоточиться и сменить ипостась. «Лошадка» попыталась перекатиться на спину, пришлось свеситься на противоположный бок и ковырнуть каблуком живот твари – на нём чешуя мельче и тоньше, жаль рукой с кинжалом не дотянуться. Шихера, словно прочитав мои мысли, плюхнулась брюхом в грязь и огрела по правой ноге шипастым кончиком хвоста, безнадёжно испортив сапог. Но потом ей стало не до того, поскольку я одной рукой обхватила её за шею, другой – со всей силы по рукоять всадила обоюдоострый клинок под кожистую перетяжку в горло и рванула в сторону.
Рана хоть и была смертельной, но не обещала лёгкой победы. Шихера разъярилась пуще прежнего и взвилась на дыбы в попытке сбросить с себя коварную наездницу, что ей с лёгкостью удалось, поскольку мои руки, перепачканные в чёрной густой крови, заскользили по чешуе как по тому пресловутому облитому маслом столбу с призами, который ставят на народных гуляньях. Я изловчилась, приземлилась на ноги, но не успела увернуться от хвоста, отбросившего меня в ближайший бочаг. Оглушённая ударом беспомощно забарахталась, пока не сообразила, что правильнее будет замереть и позвать на помощь чересчур увлёкшихся добиванием шихеры боевиков. Хотела крикнуть, вдохнула, и грудную клетку прошила такая острая боль, что слёзы на глазах выступили, а сознание помутилось. Допрыгалась, рыска…
***
Благо происходила наша славная битва неподалёку от границы топкой просеки. Меня не только вытащили из трясины, но и донесли до сухого и твёрдого места. Пока Марион выполнял обещание и сращивал мои рёбра, я болталась между явью и забытьём, безуспешно пытаясь сосредоточиться и прислушаться к дару.
– Нам нельзя оставаться на месте… Надо идти дальше… Иначе мы не успеем, – произнесла, дыша через раз. Переломы благодаря целителю исчезли, а боль, как ни странно, осталась. Может оно так и бывает. Откуда мне знать? Никогда раньше я не калечилась настолько сильно.
– Куда ты пойдёшь в таком состоянии? – сочувственно фыркнул Дирк.
– Не пойду, так понесёшь, – ответила ему в том же духе. – Осталось немного.
– Тогда просто укажи направление, – вступил в разговор Кириан.
Я вздрогнула: он находился совсем рядом – у моего изголовья. Дёрнулась, чтобы сесть. Получилось, но с большим трудом, а потом я, к своему ужасу, начала боком заваливаться на боевика. Впрочем, он вполне мог отодвинуться и позволить мне без помех улечься обратно на землю. Однако меня неожиданно поймали в крепкие объятия и даже помогли выровняться.
– Рина, ты можешь идти? – нахмурившись, спросил Шейнан.
Похоже, предложение Кириана ему не понравилось. Правильно, в Заветном лесу даже одна сажень без проводника может стать последней или бесконечной. Предположим, вооружённый отряд сумеет отбиться от местных хищников, но на том его успехи и закончатся. Лес будет вечно кружить людей и заводить в свои многочисленные ловушки, обойти которые способен только Проводник.
– Сейчас проверим, – честно ответила я, не собираясь геройствовать. Как же хочется умыться. Мне, конечно, немного обтёрли руки и лицо, но подозреваю, что стало только хуже. Об одежде вообще лучше не думать – отряхну, когда грязь схватится корочкой. – Хорошо, что вы прикончили тварь, а то сидим как раз возле её логова.
Уютно привалившийся к земляному холму Мартен поспешно выпрямился и начал озираться по сторонам.
На ногах я держалась пошатываясь, будто изрядно приняла на грудь. Дирк галантно подал руку в качестве опоры и неуклюже пошутил:
– Может на четырёх лапах будет удобнее?
Было бы, но пока во мне действует магия целителя, сменить ипостась не получится. Я украдкой глянула на Кириана. Узнал или нет?
Рина – сокращение от Эйрин. Наша мама была с Северных островов, а там это имя очень распространено. Тем не менее в семье меня почти никогда не называли Рина, намного чаще использовали уменьшительно-ласкательное Ринни. В академии обращались полным именем. Именно Риной я стала сознательно, когда после судебного разбирательства переехала в Сосновку.
Кириан ответил мне бесстрастным взглядом и я, перед этим невольно задержав дыхание, с облегчением выдохнула и тут же скривилась. Как же больно!
Однако пошла наравне со всеми. Никто не собирался подстраиваться под раненого проводника. То ли они были настолько высокого мнения о целительских способностях Мариона, то ли их напугали слова, что мы можем опоздать, но теперь я находилась в середине отряда, не ведя за собой, а лишь словами указывая направление, и поневоле двигалась в заданном спутниками темпе. Мой вещевой мешок нёс Дирк, меч мне тоже до сих пор не вернули.
Когда я в очередной раз споткнулась, привычно шедший позади Кириан подхватил меня на руки. Пришлось прикусить язык, чтобы не вскрикнуть, – настолько это было неожиданно. Мартен одобрительно хмыкнул, а вот в глазах оглянувшегося Дирка проскользнуло чувство, похожее на ревность.
– Не знал, что перевёртыши такие неженки, – усмехнулся Кириан, удобнее перехватывая свою ношу.
Пришлось положить руки ему на плечи и с замиранием сердца подтянуться повыше, пока наши лица не оказались на одном уровне. Боевик смотрел вперёд, предоставив мне возможность любоваться его суровым профилем и воображать себя героиней любовного романа, которыми в запой зачитывалась Лана. Воспоминание о сестре обдало горечью и быстро выбило из головы дурные мысли. Я сосредоточилась на даре, который одновременно подсказывал близость искомого объекта и приближение опасности.
– Они совсем рядом!
Отряд тут же воинственно ощерился клинками.
– Где артефакт? – поставив меня на землю, спросил Кириан.
– Сейчас. – Я хотела вывернуться из его рук, но боевик держал крепко.
– Ты не притронешься к нему, – предупредил он. – Показывай.
Эх, попытка самостоятельно узнать – что это такое – с треском провалилась.
– Идём. – Я схватила мужчину за руку и, пока остальные оглядывались в поисках предсказанного противника, подтащила к дереву, между корнями которого небрежно валялся, а вовсе не был надёжно спрятан невзрачный серый круглый камень.
Шейнан бросился следом за нами и с благоговением поднял кругляш с земли, нежно обняв его ладонями.
– Жизнедар, – прошептал мужчина, и камень вдруг покрылся светящимися изнутри трещинками. Распавшись на осколки-лепестки, он выпустил наружу ярко-красный бутон, готовый вот-вот распуститься, но, прежде чем это произошло, грудь Шейнана пробил стальной наконечник стрелы.
Пальцы мужчины разжались, а сам он начал оседать, одновременно заваливаясь назад. Кириан подхватил артефакт. В его руках он снова схлопнулся в компактный круглый камень. Я же сцапала Шейнана за плечо и присела, цинично прикрывшись чужим телом. Над моей головой вжикнула и вонзилась в древесный ствол ещё одна стрела. Кириана рядом уже не было. На тропе вовсю кипела неравная битва.
Прикусив губу, я смотрела, как один за другим погибают мои спутники. Нападающие имели численный перевес вдвое, а то и втрое. В какой-то момент возле меня оказался Марион.
– Почему ты здесь отсиживаешься? – гневно рявкнул полуэльф, опасно махнув окровавленным мечом. – Ты же хорошо владеешь оружием!
– Это не моя война, – помотала я головой. Одно дело убить норлока или шихеру, совсем другое – человека. К тому же, я – проводник, а не воин. С тем же успехом меня могли нанять наши теперешние враги.
– Ты струсила! – презрительно выплюнул целитель.
У эльфов женщины сражаются наравне с мужчинами. Неудивительно, что он так на меня взъярился.
Наша короткая перепалка привлекла к себе внимание сразу трёх противников. Я заметила кровавое пятно, расползающееся на левом боку Мариона. Троих ему точно не потянуть…
Сначала меня не восприняли всерьёз, отмахнулись, как от надоедной мухи. Но после того, как муха больно ужалила, решили прихлопнуть, причём сразу с двух сторон. Смертельно ранить человека оказалось проще, чем шихеру, но меня настолько потрясло содеянное, что я тут же пропустила удар оставшегося в живых.
– Рина! – мгновением ранее крикнул Кириан, рванул в мою сторону и безнадёжно опоздал… Зато успел отомстить: снёс голову тому, кто вонзил в меня меч.
Удивительно, но я продолжала стоять, одной рукой придерживая клинок, торчащий из груди, другой – сжимая своё собственное оружие. Перевёртыши, конечно, живучие, но не настолько.
– Ты меня спасёшь? – хрипло спросила я. Губы покрылись солоноватой пеной, а из уголков рта на подбородок одна за другой покатились капли, быстро сливаясь в ручейки.
Боевик смотрел на меня потемневшими глазами. Его губы побелели от напряжения, скулы обострились, на них заметно заиграли желваки.
На что я, дурочка, надеюсь? Впрочем, так тому и быть. Лишь бы всё как можно скорее закончилось.
«Моя судьба – в твоей руке, но прямо сейчас я забираю её в свою».
И рванула меч.
***
Снова шёл дождь, шуршал в опавшей листве, скребся в окна. Под эти звуки уютно дремалось. Так бы и провалялась в постели весь день, но пришла пора прощаться.
