Она раздражала с первого взгляда: круглые очки, кривые косички и робкая полуулыбка. Сводная сестра. Зашла в дом бочком, будто понимала, что ей тут не рады, тихо поздоровалась и встала в углу прихожей, комкая в руках нелепую тряпичную сумку. Её шумная эпатажная мать ворвалась вихрем с дробным цокотом тонких высоких каблуков, приторно-сладким запахом духов, заливистым смехом. Женщина постоянно находилась в движении, много говорила, громко смеялась, жеманно кривлялась. Странно, но именно этим она понравилась отцу. Он сказал: «Наконец-то здесь будет жить хоть кто-то настолько живой». В таком случае её дочь Рене – ходячий зомби. Пришлось выковыривать девчонку из угла, в который она втихушку забилась.
– Даррен, мальчик мой, – пропела Вивиан, отрываясь от губ отца, в которые бесстыдно впилась голодным вампиром. – Проводи Рене в комнату. У вас такой огромный дом. Мышка может в нём потеряться…
Мышка? Так и есть. Серая, мелкая и противная. Не ходит, а крадётся. Не говорит, а шепчет. Впрочем, чаще молчит.
За завтраком Вивиан атаковала новыми просьбами:
– Даррен, милый, помоги Рене освоиться в новой школе. Возьми Мышку под своё крыло. Она у меня такая бедовая. Вечно влипает в неприятности. Рене, я заберу тебя после занятий. Поедем покупать платье. Через месяц свадьба. Как быстро летит время! Марк, дорогой…
На дальнейшую болтовню будущей мачехи Дар поставил блок. Взглянул в сторону Рене. Мышка витала в облаках. Завтрак лежал в тарелке нетронутым. Прекрасно. Помочь освоиться, говоришь? Урок первый – всё надо делать вовремя.
– Идём, – он резко поднялся.
– Уже? – всплеснула руками Вивиан. Удивительно, она нисколько не побеспокоилась о том, что дочь остаётся голодной, наоборот поторопила её: – Рене, давай живее. Не заставляй себя ждать.
Мышка вскочила на ноги и схватила тряпичный рюкзак со спинки стула.
– Впервые вижу, чтобы ты так спешил в школу, – задумчиво произнёс отец.
То ли ещё будет.
Даррен стремительным шагом покинул дом. Девчонка замешкалась в прихожей – завязывала шнурки на туфлях.
– Поехали, – скомандовал парень водителю, глядя, как Рене с трудом открывает массивную дубовую входную дверь.
– А как же? – удивился Лукас, кивая в сторону медлительной тетери.
– Говорит, что хочет прогуляться пешком, – пожал плечами Даррен.
– Несколько миль по незнакомому городу?
– Поехали!
Тем не менее в школу она не опоздала. Появилась за пять минут до начала занятий. Запыхавшаяся, растрёпанная, румяная, с телефоном наперевес. Он видел в окно, как она торопливо поднималась по высокому крыльцу, перескакивая через две ступеньки.
– Что за чучело? – спросил Аллан, один из близких приятелей Даррена.
– Будущая сводная сестра.
– Да ладно! Дочь Вивиан? Мамаша-то совсем другая. Я смотрел тот выпуск.
– Тот выпуск? – хмыкнул Ленард, третий в компании, тоже заглядывая в окно. – Признавайся, ты – фанат «Хочу жениться/Хочу замуж».
– Да пошёл ты! – толкнул друга в плечо Аллан.
– Кстати, ты не прав. Она – лапочка, – скрестил руки на груди Ленард. – Люблю тихонь. Иногда они прячут внутри настоящий вулкан страстей…
– Меня подобные ей раздражают, – пожал плечами Даррен. – Не хочу видеть их с мачехой в своём доме.
– Ну-у-у, – задумчиво протянул Ленард, потирая пальцами подбородок. – Это можно устроить.
– Устроить сестрёнке тёмную? – хихикнул Аллан.
– Я уже заставил её пройтись до школы пешком, – заметил Дар.
Прозвучал сигнал на урок. Одноклассники засуетились.
– Глупо. У меня есть идея получше. Потом обговорим, – подмигнул друзьям Ленард и отошёл к своему столу.
После занятий блондин поведал свою задумку:
– Толку её травить? Она тихоня. Будет глотать твои выходки и плакать. Лучше действовать с точностью наоборот. Влюби её в себя.
– Что?! – Дар в ужасе отшатнулся от изобретательного друга.
– Я не договорил, – усмехнулся тот. – Влюби и брось. Надо сделать так, чтобы она подумала, что ты влюблён. А потом, вдруг, выяснится, что ты просто был с ней мил.
– И что?
– Лучше тёмную, – Аллан почесал ёжик угольно-чёрных волос.
– Безответная любовь разобьёт Мышке сердце. После такого она не сможет находиться под одной крышей с тобой.
– С чего вдруг? – фыркнул Даррен. – Напротив, совместное проживание ей только на руку. Будет пытаться меня завоевать.
– Тогда скажешь, что тебе невыносимо видеть её страдания. И вообще, ты бы хотел жить как раньше – один. Влюблённые мышки готовы всем пожертвовать ради счастья любимого. Она даже мать отговорит от свадьбы, если попросишь. Будь я на твоём месте, не стал бы раздумывать. Эти очки, за которыми прячутся чудесные глаза… Эти пушистые волосы, безжалостно стянутые в косички… Ммм… Не девушка, а вулкан. Аллан, что с тобой? Тошнит?
Приятель брезгливо скривился:
– Когда ты так говоришь, напоминаешь маньяка.
– Идея дурацкая, но попробовать стоит. – Даррен соскочил с каменного парапета школьного крыльца и шутливо размял пальцы, словно готовясь к спортивным состязаниям. Две девушки, только что вышедшие на улицу, залюбовались высоким стройным парнем, кокетливо захихикали, пытаясь привлечь к себе его внимание.
– Дар, это правда, что новенькая в нашем классе твоя сводная сестра? – спросила та, что посмелее.
– Будущая, – поправил Аллан, с интересом разглядывая школьниц в экстремально коротких плиссированных юбочках.
– Она такая скромница, – стреляя глазами в сторону жгучего брюнета, заметила другая.
– Девочки, хотите в кино? – оживился Ленард, откидывая со лба длинные вьющиеся волосы.
– Конечно! – с нескрываемым восторгом воскликнула первая.
– Тогда… – быстро проделал какие-то манипуляции со своим мобильником парень, – …в семь вечера у «Миллениума».
– Нам позвать с собой ещё одну подругу? – хитро прищурилась девица.
– Нет. Мы сами, – очаровательно улыбнулся в ответ блондин. – До вечера, девочки, – он повернулся к Даррену: – Позовёшь с собой Мышку.
– Понял. Не дурак.
После занятий в новой школе Рене снова пошла пешком. Неторопливая прогулка до дома помогла привести мысли в порядок. Последние дни были очень суматошными из-за переезда.
Мама Рене всегда мечтала о славе. Она искренне полагала, что это преступление – заставлять её отсиживаться в скромной роли никому не известной домохозяйки. После смерти собственника-мужа Вивиан принялась активно работать над идеей явить себя миру, чтобы каждый смог насладиться её изысканной красотой и безупречными манерами. В конце концов женщина добилась своего – её пригласили участвовать в телешоу «Хочу жениться. Хочу замуж». Там Вивиан заметил один из спонсоров проекта – Марк Саерс, тоже вдовец. Ради яркой красотки он согласился стать участником шоу. Отношения пары бурно развивались не только на экране, но и в жизни, что в конечном итоге привело к предложению руки и сердца.
Всё это время Рене чувствовала себя одинокой и ненужной. Она до сих пор не пришла в себя после смерти отца, с которым у девочки были очень близкие и теплые отношения. Мать же, напротив, словно вырвалась из клетки и поспешила улететь навстречу новой судьбе, вспоминая про дочь лишь изредка и напоказ. Переезд в другой дом – огромный частный особняк посреди мегаполиса – стал последней каплей. Девушка окончательно замкнулась в себе, вырванная из привычной среды, из круга друзей, будто цветок, который безжалостно срезали с клумбы и забыли поставить в воду. Через месяц свадьба, из которой мама собиралась устроить очередное шоу. Будущий отчим – совершенно чужой и непонятный человек. Сводный брат невзлюбил её с первого взгляда. Друзья далеко. Возвращаться в новый дом не хочется. Города она не знает. Всё вокруг холодное и неприветливое. Толпы вечно спешащих людей. Серые как маски лица…
– Рене! – голос матери в телефонной трубке перекрыл какофонию звуков шумного мегаполиса. – Ты где?! Мы договаривались встретиться полчаса назад!
– Я забыла, – девушка остановилась возле фонарного столба, глядя как ветер треплет приклеенное к нему объявление: «Пропала собака».
– О!!! Так я и знала!!! Где ты? Я сейчас приеду за тобой.
Рене пожала плечами.
– Почему молчишь?! – истерично взвизгнул телефон.
Ног коснулось что-то мягкое. Девушка опустила глаза. Рядом, часто дыша, стояла белая кудрявая болонка с розовым ошейником. Как в объявлении.
– Рене!!!
– Мне некогда, – девушка отключила мобильник и присела на корточки.
– Иди сюда, малыш.
Болонка доверчиво ткнулась влажным носом в протянутую ладонь. Рене погладила пёсика и подхватила на руки. – Глупый, ты зачем убежал от хозяйки? Она же переживает. Плачет, наверное.
На то, чтобы добраться до места жительства потеряшки ушёл целый час. Однако Рене была довольна. Владелицей оказалась милая старушка, совершенно седая и потому такая же беленькая, как и её питомец. Она горячо поблагодарила Рене и напоследок выразила надежду, что они ещё встретятся. Забавная…
Домой девушка вернулась поздно. Мама устроила скандал, пользуясь отсутствием будущего мужа, рядом с которым не позволяла себе проявления подобных некрасивых эмоций. А сводный брат неожиданно удивил. Во-первых, извинился за утро. Во-вторых, пригласил в кино. Рене согласилась лишь потому, что хотела сбежать от сердитой матери. Узнав, что дети собираются в кинотеатр, Вивиан обрадовалась желанию будущего пасынка подружится с Рене, к которой до этого он проявлял явную неприязнь, и перестала ворчать на растяпу-дочь. Поужинав, молодые люди на такси отправились в центр города.
Рене смотрела в окно, не зная, о чём можно разговаривать с незнакомым парнем. Она не умела, как другие девушки, непринуждённо болтать о всякой чепухе. Даррен тоже не спешил ей на помощь, откинув голову на подголовник и прикрыв глаза. Её сводный брат был симпатичным. Высокий, стройный. Темно-русые волосы модно подстрижены. Длинная чёлка косо падает на синие глаза в обрамлении густых ресниц, от чего взгляд становился одновременно притягательно-выразительным и туманно-загадочным. Улыбка была редким гостем на лице Даррена, но сегодня вечером он впервые улыбнулся Рене, когда помогал сесть в такси.
– Ты так странно смотришь. Что-то случилось? – заметил пристальный интерес девушки Дар.
– Нет. Всё в порядке, – смущённо кашлянула она, почувствовав, что в горле действительно немного першит.
– Приехали, – Дар вышел первым, подал замешкавшейся Рене руку.
– Как мило, – к ним подошёл один из приятелей Даррена – смазливый блондин с манерными, явно напоказ, движениями. – Ждали только вас. Приятно познакомиться. Ленард.
– Аллан, – представился другой – мускулистый жгучий брюнет невысокого роста.
– Камилла.
– Летисия.
Обе девушки, одетые в короткие платья, смерили спутницу Даррена высокомерно-насмешливыми взглядами.
Поскольку предложение сходить в кино поступило неожиданно, Рене натянула то, что первым подвернулось под руку, было чистым и не требовало глажки: голубые джинсы и белую толстовку в тонкую поперечную полоску синего цвета.
– Идём, – махнул рукой Ленард.
– Как фильм-то называется? – запоздало полюбопытничал Аллан.
– «Зомби против всех».
– «Зомби против всех»? Ты серьёзно? – Даррен споткнулся, услышав ответ.
Блондин лишь пожал плечами:
– А что? Вип-зал. Кроме нас никого. Можно визжать, кричать и так далее.
Девчонки скривились. Лишь Рене осталась спокойна, продолжая рассматривать асфальт под ногами. В джинсах, кроссовках и толстовке она выглядела так, словно собралась на пробежку. Другие две девушки дружно цокали впереди высокими каблуками, а она семенила следом на голову ниже каждой из них. Мышка.
От газировки и попкорна Рене отказалась, коротко пояснив: «Не люблю». Войдя в зал, долго неуверенно топталась на месте. Привычные ряды кресел здесь заменяли полукруглые диваны на два-три человека.
– Давай сядем, – Дару пришлось силой тянуть девчонку за собой.
Погас свет. На экране появилось название фильма с густыми кровавыми подтёками, похожими на томатную пасту. Позади нервно заёрзали девчонки. Рене сидела тихо, не шевелясь.
Специалисты по спецэффектам и звукорежиссёр постарались на славу. Почти каждая сцена ужастика леденила кровь. Постоянно хотелось закрыть глаза. Всем, кроме Рене. Девчонка ни разу даже не поморщилась, не то чтобы вздрогнула. Под конец фильма Даррен глядел только на неё. Похоже, девушка даже заскучала, будто смотрела мыльную оперу, а не ужастик. Камилла и Летисия задушили своих спутников в объятиях и оглушили на оба уха, а Дару впору было самому бросаться на шею Рене. Ведь задумка Ленарда в том и состояла, чтобы испуганная девушка стала искать у Даррена защиты и поддержки. Нечаянное прикосновение, ласковое успокаивающее поглаживание руки, мимолётные объятия…
В кафе, когда обсуждали фильм, Ками и Лети признались, что иногда их тошнило от особо жутких сцен.
– А тебе как? – поинтересовался Ленард у задумавшейся Рене.
– Неплохой сюжет, – продолжая смотреть сквозь пространство, ответила девушка. – Обычно в подобных фильмах сюжет на втором месте или даже отсутствует, а тут…
Она вздрогнула, словно очнулась от потаённых мыслей, которые неосторожно высказала вслух, и смущённо посмотрела на изумлённо примолкших парней и девушек:
– В общем, было неплохо.
– Неплохо?! – восхищённо воскликнул Аллан. – Во даёт! Меня наизнанку выворачивало, а ей понравился сюжет.
– Спокойно. Мы за столом, – напомнил Ленард, в зелёных глазах которого тоже разгорелся неподдельный интерес к Рене.
Завели разговор о личных фобиях. Рене снова отмалчивалась.
– А у тебя какая? – на этот раз вопрос задал Аллан.
– Арахнофобия.
– Боязнь пауков?
Девушка кивнула.
– Банально, – хмыкнула Камилла.
– Почему ты такая молчунья? – спросила Лети.
– Я просто неважно себя чувствую, – призналась Рене, виновато улыбаясь. Её тонкие пальцы сомкнулись вокруг чашки с остывшим чаем.
– Правда? – всполошился Ленард.
Даррен положил ладонь девушке на лоб:
– Ты вся горишь!
Видимо, до сих пор она держалась на голом энтузиазме – не хотела портить остальным вечер. А теперь сразу сникла, откинулась на спинку стула и попросила:
– Хочу домой.
– Я вызову такси, – подсуетился Аллан.
В машине девчонку быстро сморило. Она уронила голову на плечо Даррена. Очки сползли с лица – пришлось снять. Без них она стала совсем хрупкой и беззащитной. Прежде всегда бледные щёки окрасил лихорадочный румянец. Когда такси остановилось, Дар, стараясь не разбудить Рене, подхватил её на руки. Однако она почувствовала холодный ветер, открыла глаза и прошептала:
– Я сама.
Он не ответил и не отпустил. Донёс до крыльца и только там поставил на ноги.
– Со мной такое бывает. Быстро пройдёт, – заверила Рене, поднимаясь по лестнице на второй этаж. – Не говори маме… Она… Ей не нравится, когда я болею.
– Тогда я сам тебе помогу, – не терпящим возражения тоном произнёс Даррен, спеша следом.
– Хорошо.
Удивительно, но она согласилась. Попросила принести аптечку и тёплой воды. Он впервые ухаживал за больной девушкой. Да что там! Он первый раз заботился о больном человеке. Внутри шевельнулось чувство, похожее на сострадание, и, чем дольше он смотрел на Рене, тем сильнее оно становилось. Что за мать, которая так относится к своему ребёнку, что он боится рассказывать ей о плохом самочувствии? У него с мамой секретов не было.
Рене быстро поправилась.
– Даррен, мальчик мой, – пропела Вивиан, отрываясь от губ отца, в которые бесстыдно впилась голодным вампиром. – Проводи Рене в комнату. У вас такой огромный дом. Мышка может в нём потеряться…
Мышка? Так и есть. Серая, мелкая и противная. Не ходит, а крадётся. Не говорит, а шепчет. Впрочем, чаще молчит.
За завтраком Вивиан атаковала новыми просьбами:
– Даррен, милый, помоги Рене освоиться в новой школе. Возьми Мышку под своё крыло. Она у меня такая бедовая. Вечно влипает в неприятности. Рене, я заберу тебя после занятий. Поедем покупать платье. Через месяц свадьба. Как быстро летит время! Марк, дорогой…
На дальнейшую болтовню будущей мачехи Дар поставил блок. Взглянул в сторону Рене. Мышка витала в облаках. Завтрак лежал в тарелке нетронутым. Прекрасно. Помочь освоиться, говоришь? Урок первый – всё надо делать вовремя.
– Идём, – он резко поднялся.
– Уже? – всплеснула руками Вивиан. Удивительно, она нисколько не побеспокоилась о том, что дочь остаётся голодной, наоборот поторопила её: – Рене, давай живее. Не заставляй себя ждать.
Мышка вскочила на ноги и схватила тряпичный рюкзак со спинки стула.
– Впервые вижу, чтобы ты так спешил в школу, – задумчиво произнёс отец.
То ли ещё будет.
Даррен стремительным шагом покинул дом. Девчонка замешкалась в прихожей – завязывала шнурки на туфлях.
– Поехали, – скомандовал парень водителю, глядя, как Рене с трудом открывает массивную дубовую входную дверь.
– А как же? – удивился Лукас, кивая в сторону медлительной тетери.
– Говорит, что хочет прогуляться пешком, – пожал плечами Даррен.
– Несколько миль по незнакомому городу?
– Поехали!
Тем не менее в школу она не опоздала. Появилась за пять минут до начала занятий. Запыхавшаяся, растрёпанная, румяная, с телефоном наперевес. Он видел в окно, как она торопливо поднималась по высокому крыльцу, перескакивая через две ступеньки.
– Что за чучело? – спросил Аллан, один из близких приятелей Даррена.
– Будущая сводная сестра.
– Да ладно! Дочь Вивиан? Мамаша-то совсем другая. Я смотрел тот выпуск.
– Тот выпуск? – хмыкнул Ленард, третий в компании, тоже заглядывая в окно. – Признавайся, ты – фанат «Хочу жениться/Хочу замуж».
– Да пошёл ты! – толкнул друга в плечо Аллан.
– Кстати, ты не прав. Она – лапочка, – скрестил руки на груди Ленард. – Люблю тихонь. Иногда они прячут внутри настоящий вулкан страстей…
– Меня подобные ей раздражают, – пожал плечами Даррен. – Не хочу видеть их с мачехой в своём доме.
– Ну-у-у, – задумчиво протянул Ленард, потирая пальцами подбородок. – Это можно устроить.
– Устроить сестрёнке тёмную? – хихикнул Аллан.
– Я уже заставил её пройтись до школы пешком, – заметил Дар.
Прозвучал сигнал на урок. Одноклассники засуетились.
– Глупо. У меня есть идея получше. Потом обговорим, – подмигнул друзьям Ленард и отошёл к своему столу.
***
После занятий блондин поведал свою задумку:
– Толку её травить? Она тихоня. Будет глотать твои выходки и плакать. Лучше действовать с точностью наоборот. Влюби её в себя.
– Что?! – Дар в ужасе отшатнулся от изобретательного друга.
– Я не договорил, – усмехнулся тот. – Влюби и брось. Надо сделать так, чтобы она подумала, что ты влюблён. А потом, вдруг, выяснится, что ты просто был с ней мил.
– И что?
– Лучше тёмную, – Аллан почесал ёжик угольно-чёрных волос.
– Безответная любовь разобьёт Мышке сердце. После такого она не сможет находиться под одной крышей с тобой.
– С чего вдруг? – фыркнул Даррен. – Напротив, совместное проживание ей только на руку. Будет пытаться меня завоевать.
– Тогда скажешь, что тебе невыносимо видеть её страдания. И вообще, ты бы хотел жить как раньше – один. Влюблённые мышки готовы всем пожертвовать ради счастья любимого. Она даже мать отговорит от свадьбы, если попросишь. Будь я на твоём месте, не стал бы раздумывать. Эти очки, за которыми прячутся чудесные глаза… Эти пушистые волосы, безжалостно стянутые в косички… Ммм… Не девушка, а вулкан. Аллан, что с тобой? Тошнит?
Приятель брезгливо скривился:
– Когда ты так говоришь, напоминаешь маньяка.
– Идея дурацкая, но попробовать стоит. – Даррен соскочил с каменного парапета школьного крыльца и шутливо размял пальцы, словно готовясь к спортивным состязаниям. Две девушки, только что вышедшие на улицу, залюбовались высоким стройным парнем, кокетливо захихикали, пытаясь привлечь к себе его внимание.
– Дар, это правда, что новенькая в нашем классе твоя сводная сестра? – спросила та, что посмелее.
– Будущая, – поправил Аллан, с интересом разглядывая школьниц в экстремально коротких плиссированных юбочках.
– Она такая скромница, – стреляя глазами в сторону жгучего брюнета, заметила другая.
– Девочки, хотите в кино? – оживился Ленард, откидывая со лба длинные вьющиеся волосы.
– Конечно! – с нескрываемым восторгом воскликнула первая.
– Тогда… – быстро проделал какие-то манипуляции со своим мобильником парень, – …в семь вечера у «Миллениума».
– Нам позвать с собой ещё одну подругу? – хитро прищурилась девица.
– Нет. Мы сами, – очаровательно улыбнулся в ответ блондин. – До вечера, девочки, – он повернулся к Даррену: – Позовёшь с собой Мышку.
– Понял. Не дурак.
***
После занятий в новой школе Рене снова пошла пешком. Неторопливая прогулка до дома помогла привести мысли в порядок. Последние дни были очень суматошными из-за переезда.
Мама Рене всегда мечтала о славе. Она искренне полагала, что это преступление – заставлять её отсиживаться в скромной роли никому не известной домохозяйки. После смерти собственника-мужа Вивиан принялась активно работать над идеей явить себя миру, чтобы каждый смог насладиться её изысканной красотой и безупречными манерами. В конце концов женщина добилась своего – её пригласили участвовать в телешоу «Хочу жениться. Хочу замуж». Там Вивиан заметил один из спонсоров проекта – Марк Саерс, тоже вдовец. Ради яркой красотки он согласился стать участником шоу. Отношения пары бурно развивались не только на экране, но и в жизни, что в конечном итоге привело к предложению руки и сердца.
Всё это время Рене чувствовала себя одинокой и ненужной. Она до сих пор не пришла в себя после смерти отца, с которым у девочки были очень близкие и теплые отношения. Мать же, напротив, словно вырвалась из клетки и поспешила улететь навстречу новой судьбе, вспоминая про дочь лишь изредка и напоказ. Переезд в другой дом – огромный частный особняк посреди мегаполиса – стал последней каплей. Девушка окончательно замкнулась в себе, вырванная из привычной среды, из круга друзей, будто цветок, который безжалостно срезали с клумбы и забыли поставить в воду. Через месяц свадьба, из которой мама собиралась устроить очередное шоу. Будущий отчим – совершенно чужой и непонятный человек. Сводный брат невзлюбил её с первого взгляда. Друзья далеко. Возвращаться в новый дом не хочется. Города она не знает. Всё вокруг холодное и неприветливое. Толпы вечно спешащих людей. Серые как маски лица…
– Рене! – голос матери в телефонной трубке перекрыл какофонию звуков шумного мегаполиса. – Ты где?! Мы договаривались встретиться полчаса назад!
– Я забыла, – девушка остановилась возле фонарного столба, глядя как ветер треплет приклеенное к нему объявление: «Пропала собака».
– О!!! Так я и знала!!! Где ты? Я сейчас приеду за тобой.
Рене пожала плечами.
– Почему молчишь?! – истерично взвизгнул телефон.
Ног коснулось что-то мягкое. Девушка опустила глаза. Рядом, часто дыша, стояла белая кудрявая болонка с розовым ошейником. Как в объявлении.
– Рене!!!
– Мне некогда, – девушка отключила мобильник и присела на корточки.
– Иди сюда, малыш.
Болонка доверчиво ткнулась влажным носом в протянутую ладонь. Рене погладила пёсика и подхватила на руки. – Глупый, ты зачем убежал от хозяйки? Она же переживает. Плачет, наверное.
На то, чтобы добраться до места жительства потеряшки ушёл целый час. Однако Рене была довольна. Владелицей оказалась милая старушка, совершенно седая и потому такая же беленькая, как и её питомец. Она горячо поблагодарила Рене и напоследок выразила надежду, что они ещё встретятся. Забавная…
Домой девушка вернулась поздно. Мама устроила скандал, пользуясь отсутствием будущего мужа, рядом с которым не позволяла себе проявления подобных некрасивых эмоций. А сводный брат неожиданно удивил. Во-первых, извинился за утро. Во-вторых, пригласил в кино. Рене согласилась лишь потому, что хотела сбежать от сердитой матери. Узнав, что дети собираются в кинотеатр, Вивиан обрадовалась желанию будущего пасынка подружится с Рене, к которой до этого он проявлял явную неприязнь, и перестала ворчать на растяпу-дочь. Поужинав, молодые люди на такси отправились в центр города.
Рене смотрела в окно, не зная, о чём можно разговаривать с незнакомым парнем. Она не умела, как другие девушки, непринуждённо болтать о всякой чепухе. Даррен тоже не спешил ей на помощь, откинув голову на подголовник и прикрыв глаза. Её сводный брат был симпатичным. Высокий, стройный. Темно-русые волосы модно подстрижены. Длинная чёлка косо падает на синие глаза в обрамлении густых ресниц, от чего взгляд становился одновременно притягательно-выразительным и туманно-загадочным. Улыбка была редким гостем на лице Даррена, но сегодня вечером он впервые улыбнулся Рене, когда помогал сесть в такси.
– Ты так странно смотришь. Что-то случилось? – заметил пристальный интерес девушки Дар.
– Нет. Всё в порядке, – смущённо кашлянула она, почувствовав, что в горле действительно немного першит.
– Приехали, – Дар вышел первым, подал замешкавшейся Рене руку.
– Как мило, – к ним подошёл один из приятелей Даррена – смазливый блондин с манерными, явно напоказ, движениями. – Ждали только вас. Приятно познакомиться. Ленард.
– Аллан, – представился другой – мускулистый жгучий брюнет невысокого роста.
– Камилла.
– Летисия.
Обе девушки, одетые в короткие платья, смерили спутницу Даррена высокомерно-насмешливыми взглядами.
Поскольку предложение сходить в кино поступило неожиданно, Рене натянула то, что первым подвернулось под руку, было чистым и не требовало глажки: голубые джинсы и белую толстовку в тонкую поперечную полоску синего цвета.
– Идём, – махнул рукой Ленард.
– Как фильм-то называется? – запоздало полюбопытничал Аллан.
– «Зомби против всех».
***
– «Зомби против всех»? Ты серьёзно? – Даррен споткнулся, услышав ответ.
Блондин лишь пожал плечами:
– А что? Вип-зал. Кроме нас никого. Можно визжать, кричать и так далее.
Девчонки скривились. Лишь Рене осталась спокойна, продолжая рассматривать асфальт под ногами. В джинсах, кроссовках и толстовке она выглядела так, словно собралась на пробежку. Другие две девушки дружно цокали впереди высокими каблуками, а она семенила следом на голову ниже каждой из них. Мышка.
От газировки и попкорна Рене отказалась, коротко пояснив: «Не люблю». Войдя в зал, долго неуверенно топталась на месте. Привычные ряды кресел здесь заменяли полукруглые диваны на два-три человека.
– Давай сядем, – Дару пришлось силой тянуть девчонку за собой.
Погас свет. На экране появилось название фильма с густыми кровавыми подтёками, похожими на томатную пасту. Позади нервно заёрзали девчонки. Рене сидела тихо, не шевелясь.
Специалисты по спецэффектам и звукорежиссёр постарались на славу. Почти каждая сцена ужастика леденила кровь. Постоянно хотелось закрыть глаза. Всем, кроме Рене. Девчонка ни разу даже не поморщилась, не то чтобы вздрогнула. Под конец фильма Даррен глядел только на неё. Похоже, девушка даже заскучала, будто смотрела мыльную оперу, а не ужастик. Камилла и Летисия задушили своих спутников в объятиях и оглушили на оба уха, а Дару впору было самому бросаться на шею Рене. Ведь задумка Ленарда в том и состояла, чтобы испуганная девушка стала искать у Даррена защиты и поддержки. Нечаянное прикосновение, ласковое успокаивающее поглаживание руки, мимолётные объятия…
В кафе, когда обсуждали фильм, Ками и Лети признались, что иногда их тошнило от особо жутких сцен.
– А тебе как? – поинтересовался Ленард у задумавшейся Рене.
– Неплохой сюжет, – продолжая смотреть сквозь пространство, ответила девушка. – Обычно в подобных фильмах сюжет на втором месте или даже отсутствует, а тут…
Она вздрогнула, словно очнулась от потаённых мыслей, которые неосторожно высказала вслух, и смущённо посмотрела на изумлённо примолкших парней и девушек:
– В общем, было неплохо.
– Неплохо?! – восхищённо воскликнул Аллан. – Во даёт! Меня наизнанку выворачивало, а ей понравился сюжет.
– Спокойно. Мы за столом, – напомнил Ленард, в зелёных глазах которого тоже разгорелся неподдельный интерес к Рене.
Завели разговор о личных фобиях. Рене снова отмалчивалась.
– А у тебя какая? – на этот раз вопрос задал Аллан.
– Арахнофобия.
– Боязнь пауков?
Девушка кивнула.
– Банально, – хмыкнула Камилла.
– Почему ты такая молчунья? – спросила Лети.
– Я просто неважно себя чувствую, – призналась Рене, виновато улыбаясь. Её тонкие пальцы сомкнулись вокруг чашки с остывшим чаем.
– Правда? – всполошился Ленард.
Даррен положил ладонь девушке на лоб:
– Ты вся горишь!
Видимо, до сих пор она держалась на голом энтузиазме – не хотела портить остальным вечер. А теперь сразу сникла, откинулась на спинку стула и попросила:
– Хочу домой.
– Я вызову такси, – подсуетился Аллан.
В машине девчонку быстро сморило. Она уронила голову на плечо Даррена. Очки сползли с лица – пришлось снять. Без них она стала совсем хрупкой и беззащитной. Прежде всегда бледные щёки окрасил лихорадочный румянец. Когда такси остановилось, Дар, стараясь не разбудить Рене, подхватил её на руки. Однако она почувствовала холодный ветер, открыла глаза и прошептала:
– Я сама.
Он не ответил и не отпустил. Донёс до крыльца и только там поставил на ноги.
– Со мной такое бывает. Быстро пройдёт, – заверила Рене, поднимаясь по лестнице на второй этаж. – Не говори маме… Она… Ей не нравится, когда я болею.
– Тогда я сам тебе помогу, – не терпящим возражения тоном произнёс Даррен, спеша следом.
– Хорошо.
Удивительно, но она согласилась. Попросила принести аптечку и тёплой воды. Он впервые ухаживал за больной девушкой. Да что там! Он первый раз заботился о больном человеке. Внутри шевельнулось чувство, похожее на сострадание, и, чем дольше он смотрел на Рене, тем сильнее оно становилось. Что за мать, которая так относится к своему ребёнку, что он боится рассказывать ей о плохом самочувствии? У него с мамой секретов не было.
***
Рене быстро поправилась.
