Тьфу ты, вымя поросячье, она что, всю ночь собралась проводить эти процедуры? Я решил, что нужно срочно возвращать свидетельницу на деловую стезю и, наливая новую порцию воды в котелок, поинтересовался.
– Роксана, а как давно ты живешь в Общине?
– С двенадцати лет. После того, как умерла мама. – Девушка на мгновение перестала терзать собаку и немного нахмурилась.
– Значит, ты должна хорошо знать существующие там порядки. Скажи, насколько доверительные отношения складываются между воспитанницами?
Она недоуменно приподняла брови.
– Что значит доверительные? Считаешь, мы все там подруги - не разлей вода?
– Вряд ли. – Я мягко улыбнулся, прикинув, какие страсти могут царить в чисто женском обществе. – Видишь ли, мне просто важно знать, насколько девушки осведомлены о жизни друг друга.
– А, ты о сплетнях?
– Возможно. Главное, чтобы они имели под собой реальную основу.
– Ну, на пустом месте слухи не рождаются. Так что... Тебя что-то конкретное интересует?
Я попытался вспомнить имена пропавших и, смутившись собственной промашки, спросил:
– У вас ведь исчезали с начала зимы воспитанницы? Так вот, меня интересует, какие разговоры ходили по этому поводу. А еще, может, что-то связывало этих девушек – общие интересы, привычки, знакомства?
– Исчезали?.. – Роксана крепко задумалась. – Ну, была пара сбежавших девчонок. Вроде как им жизнь в Общине не по нраву была. Поговаривали, будто они в монастырь подались.
– А что, были поводы?
Я вспомнил разговоры о сборище странных девиц, отрекавшихся от мира и посвятивших свою жизнь Матери Прародительнице. Пожалуй, предстоятельница поступила мудро, пустив подобный слух среди впечатлительных воспитанниц.
– Не все согласны с порядками, заведенными в Общине. Есть девушки, которые не хотят заводить детей, а кто-то просто панически боится мужчин. – Роксана пожала плечами. – Знаешь, в некоторых семьях очень серьезно относятся к невинности и с малых лет вдалбливают в голову дочерям весьма странные постулаты. О непорочности, сосуде чистоты и женской силы… В Общине же нравы, скажем так, более свободные. И не всем это по нутру. Порой и конфликты случаются.
– С кем?
– Да с теми же родственниками, или сами воспитанницы скандалят и пытаются доказать окружающим, что те живут неправильно.
Собака тихо взвизгнула, очевидно, анья Эдан слишком сильно дернула свалявшуюся шерсть. Свидетельница ойкнула и, погладив собаку, попросила: – Принеси ножницы, Рейнар, иначе я так никогда твою псину не отмою.
Я отлип от края ванной, на которую всё это время опирался и пошел шарить по полкам навесного шкафчика. Да, похоже, от воспоминаний Роксаны толку тоже не слишком много.
– И всё же, – обернулся я через плечо, – может, было у тех девушек что-то общее? Они дружили?
– Близкими подругами не были точно. Так, общались по надобности, как и все остальные воспитанницы. А общее… – анья Эдан прикусила губу, раздумывая, – разве что в город редко выбирались, и с мужчинами, по-моему, не общались. Это и не удивительно, раз потом в монастырь-то… Ну что, нашел?
Свидетельница забрала у меня ножницы, пощелкала ими в воздухе, потом скривилась.
– Такие же древние, как всё в этом доме. Воду давай.
Интересно, а меня она тоже скопом в древность записала? Я дернул ртом и принялся наполнять ведро. Анья Эдан вплотную увлеклась стрижкой, а я с тоской подумал, что хорошо бы сейчас слопать кусок слабо прожаренного мяса. Поесть днем я толком не успел, да и после приступов аппетит разгуливается не на шутку.
– Рейнар, полей.
Я повел плечами, думая, как странно звучит моё имя в девичьих устах и как же я отвык от подобного. Поднял ведро и стал поливать Айну, стараясь не смотреть на анью Эдан, как будто бы она могла прочитать мои мысли. Чушь какая!
Мыльные брызги полетели прямо в лицо, и я в последний момент успел дернуть головой, отворачивая раненную щеку. Это Роксана, решив то ли пошалить, то ли отомстить за мокрое платье, шлепнула ладонью по воде и рассмеялась.
– Не дуйся, в такие моменты ты становишься похож на глупого индюка.
Я собирался разозлиться, но отчего-то не получилось. Усмехнувшись, плеснул остатки из ведра в сторону девушки. Та с визгом отскочила, и я уже решил было, что победил, но тут терпение моей собаки, похоже, подошло к концу. Айна мотнула крупной башкой и со вкусом начала отряхиваться – волны мокрой шерсти закручивались вокруг ее тела, орошая всё вокруг обильным дождем. Спустя минуту мы были мокрыми с головы до ног, а псина, деловито зевнув, шагнула из корыта и, потрясая лапами, пошла к двери. Интересно, и кто теперь будет убирать этот потоп?
Роксана открыла глаза, перевела растерянный взгляд с собаки на меня и согнулась в приступе хохота, прижимая руки к животу.
– Ладно, – вздохнул я, – наигрались и хватит. Идите в гостиную, у камина просушитесь, а я пока порядок наведу.
– Могу помочь. – Анья Эдан прекратила смеяться и озадаченно посмотрела на меня.
– Лучше собаку причеши, пока та не высохла. На каминной полке, кажется, гребень лежал.
Девушка нерешительно кивнула, отжала подол платья и, открыв дверь, вышла вслед за убежавшей собакой. Надеюсь, Айна не станет играть сейчас в догонялки по всему дому?
Я стащил с себя рубаху, выкрутил, бросил на верёвку и облегченно вздохнул. Откровенно говоря, у меня была еще одна причина отослать девушку. Интересно, она отдаёт себе отчет, сколь соблазнительно выглядят женские формы в мокрой одежде?
Уборка заняла у меня примерно полчаса, а когда я, усталый и голодный, выбрался наконец-то из купальни, до моего носа долетел запах яичницы и травяного чая. Надо же, неужели совместное существование с капризной вертихвосткой может принести и нечто приятное…
Мне снился ингирский Хан. Жуткая рожа, раскрашенная татуировками – какие-то знаки, больше похожие на фигуры животных, чем на письмо, горящие ненавистью нечеловеческие глаза, перекатывающиеся бугры мускулов под кожей, потоки то ли пота, то ли грязи на обнаженном торсе. Сон был настолько привычен, что я даже не досмотрел его до свиста хлыста, рассекающего мне лицо, проснулся от одного предчувствия, что это вот-вот произойдет.
Солнечный свет радостно бил в окошко, играя серебром на морозном узоре. Я горько усмехнулся и тут же пропустил в мыслях череду дел, которые следует выполнить за сегодня. Перво-наперво нужно вернуть документы, потом связаться с Виттором, узнать, как продвигаются поиски портала. Еще что-то решить со вчерашним жандармом, с разболтанными ставнями в комнате Роксаны… да, разлеживаться времени точно нет.
Я быстро завершил утренние процедуры и, спустя четверть часа, деликатно постучал в дверь спальни моей гостьи. В любом случае, девушку снова придется таскать с собой – после того, как выяснилось, что в деле замешан жандарм, глупо просить кого-то из управления помочь с охраной дома. Изнутри раздалось глухое ворчание Айны, а потом сонный голос свидетельницы посоветовал мне отправляться в гости к хромому шакалу. Правда, после она окончательно проснулась и согласилась на предложение как можно быстрее спуститься к завтраку.
Следы нашего вчерашнего пиршества из гостиной никуда не делись, и я, недолго думая, сгреб грязные тарелки и свалил их на стол в кухне. Притащил кувшин ягодного морса с ледника и блюдо с овсяным печеньем и сушеными яблоками. Позже можем перекусить в дороге, да и набивать живот сразу после сна всегда казалось мне кощунством. Сытое брюхо к ученью глухо, как говорится.
Неизвестно, какого мнения на сей счет придерживалась моя гостья, но возмущения она не выразила. С задумчивым видом поклевала печенье и рассеяно кивнула на предостережение не забыть перчатки. Нервничает?
– Не переживай. – Я отставил кружку и ободряюще похлопал девушку по запястью. – В управлении ты будешь рядом со мной, заодно посмотришь, может еще кого «знакомого» встретишь.
Девушка вздрогнула, и я поспешил добавить:
– Правда, вероятность этого не слишком велика. А если тебя волнует тот бугай, так он после вчерашнего дежурства наверняка в своей берлоге отсыпается. Ну и ты же не думаешь, что на тебя станут покушаться на виду у всей жандармерии? Айна, кстати, тоже будет начеку.
Щеголяющая белоснежной шерстью псина широко открыла пасть и сладко зевнула, показав внушительные клыки.
– Да, наверное, ты прав. – Роксана вымученно улыбнулась и, решительно поднявшись, отряхнула руки. – Поехали, пока я смелая.
Когда мы прибыли к дверям управления, внутри здания уже вовсю кипела работа. Привычно скрипели перья, переговаривались дознаватели, топали тяжелыми сапогами жандармы, оставляя на полу грязные следы. Кто-то торопливый чуть не отдавил Айне лапу, за что удостоился низкого предупреждающего рычания. Пришлось оставить собаку на крыльце. Завидев меня, служащие привычно кривились, но стоило пропустить вперед анью Эдан, как шум стих, и любопытные мужские взгляды сошлись на ее фигуре. Все это время я внимательно следил за выражениями лиц – не выскажет ли кто испуга, озабоченности, да хоть какой необычной реакции. Но ничего такого не случилось. В какой-то момент мне даже стало забавно, до чего похожими оказались физиономии доблестных жандармов – смесь интереса, восторга и, кое у кого, неприкрытой похоти. Один только секретарь, сидевший у кабинета Катрана, скорчил презрительную мину, но это было вполне логично. Всё управление было в курсе специфических предпочтений этого толстяка.
– Комиссар у себя? – поинтересовался я, остановившись возле его стола.
– Недавно уехал. – Язвительный взгляд отлепился от Роксаны и укоризненно уперся мне в лицо.
– Вот. – Я брякнул под нос секретарю материалы дела. – Нужно вернуть в архив.
Тот кивнул. Открыл здоровый гроссбух, макнул перьевую ручку в чернильницу и стал записывать, высунув кончик языка от усердия. Я покосился на Роксану. Она жалась ко мне, стоя почти вплотную, и настороженно глядела по сторонам.
– Никого знакомого не приметила? – шепнул я ей на ухо. Девушка дернула плечом, покачала головой и напряженно улыбнулась.
– Слушай, а тут дамская комната есть?
– Э… понимаешь, в управлении обычно только мужчины бывают. – Я обескуражено почесал бровь. – Впрочем, могу тебя проводить. Посторожу у входа.
Я кивнул секретарю и повел свидетельницу в узкий коридор. Запах нужника дал о себе знать задолго до появления нужной двери. Роксана прикрыла нос ладонью и проморозила меня взглядом.
– Ну а что делать? – Я развел руками. – Если не передумала, схожу посмотрю, нет ли кого внутри.
Анья Эдан, не открывая лица, кивнула.
Подойдя к уборной, я услышал шум льющейся воды и хотел уже было вернуться, сказать свидетельнице, что нужно подождать, как дверь распахнулась, и на пороге возник мой старый знакомый.
– Привет, Фрей, – небрежно бросил Эльгар Фолл и сунул руки в карманы, – я как раз тебя искал.
– Чем обязан? – буркнул я, поворачивая назад.
– Решил узнать, как продвигается твое дело.
Какая милая непосредственность. Я что, похож на идиота, который станет распространяться первому встречному? Впрочем, Фолл был отнюдь не первым встречным. Он тоже был участником войны. Зато потом, когда в Солькоре была введена должность ингирвайзера, наше не слишком долгое, но доброе знакомство плавно перетекло в острое соперничество. И, нужно сказать, в достижении собственных целей Эльгар не гнушался использовать все доступные методы. Тем не менее, моя кандидатура тогда оказалась более подходящей и вот уже почти пятнадцать лет я тяну эту лямку – порталы, дозоры, слежка, схватки с ингирами, борьба с контрабандой. Соперник же мой умудрился подняться до сыщика тайной канцелярии.
Мы свернули за угол, и Фолл, увидев Роксану, присвистнул. Девушка бросила на него гневный взгляд. Я ободряюще ей кивнул и анья Эдан, фыркнув из-под ладони, нас покинула.
– Ничего себе, какие крали нынче водятся в управлении. Каким ветром занесло? – мурлыкнул ей вслед сыщик и прищурился.
– А с чего ты, собственно, решил, что я стану с тобой делиться?
Фолл вскинул широкие брови, а после ухмыльнулся.
– А, так это по делу… Действительно, и как я мог подумать? – Красавчик Фолл окинул меня уничижающим взглядом. – К слову, Тенрилл просил оказывать тебе любую посильную помощь. Ну и, соответственно, хочет быть в курсе расследования.
Я хмыкнул. Знай Дорсан, какие «теплые» отношения сложились между мной и его подчиненным, вряд ли стал бы ставить нас в пару. Но я не привык распахивать душу даже перед друзьями, да и общались мы с Фоллом на первый взгляд весьма пристойно.
– Что ж… тогда ты, наверное, комиссара Катрана? Насколько ему можно доверять?
– Ничего подозрительного за ним не замечено, – Эльгар задумчиво уставился куда-то поверх моего плеча. – Во всяком случае, пока. Сам понимаешь, пары дней недостаточно, чтобы знать наверняка.
– Ясно, – я натянул на лицо равнодушное выражение, – вот и у меня та же история. Пока никаких зацепок.
– И почему я не удивлен? – Последовавший за этим резкий смешок напомнил мне кашель больного волка. – Ты же никогда не расследовал подобного рода дела. Дорсан, пожалуй, будет огорчен.
Глядя в довольную физиономию сыщика, я с трудом сдержался, чтобы эту самую физиономию не подправить. Если Тенрилл хочет отчет, он получит его без посредников, лично от меня. Я пару раз выразительно ткнул костяшками кулака в беленую стенку и прислушался к звуку быстрых шагов. Анья Эдан выскочила из-за поворота, словно за ней гнался бешеный бык, и отпрянула от неожиданности.
– Вы меня напугали. Рей, дай платок! – Она встряхнула мокрыми руками.
– У меня нет. – Я пожал плечами.
– Досадно, – девушка поморщилась. Я припомнил, что отдал ей свой платок, когда утешал после смерти подруги, но смолчал. Еще обидится, что считаю ее растеряшей.
– Прошу, дорогая анья! – Фолл расплылся в слащавой улыбке и протянул кружевной кусок ткани. Белоснежный и надушенный чем-то терпким, перебивающим даже флер нужника. Вечно этот выскочка щеголяет. Роксана меж тем коротко улыбнулась, наскоро вытерла руки и вознамерилась платок вернуть.
– Что вы, что вы, не стоит беспокойства. – Сыщик в притворном ужасе вскинул ладони. – Ведь вам он может еще пригодиться, а у господина ингирвайзера, как я понял, иные отношения с гигиеной.
– Анья Эдан, идемте, у нас еще куча дел, – злобно буркнул я, не сдержавшись. Еще немного, и этот сивый мерин точно у меня доиграется и получит в челюсть.
Роксана слегка нахмурилась, потом виновато улыбнулась Фоллу и убрала платок за корсаж. Я поспешно отвернулся и скрипнул зубами. Эльгар – интересный мужчина. Холеный, с приятными чертами лица, обходительный, когда ему это нужно. И еще, как назло, война не оставила на нем ни единого шрама. Иногда у меня мелькали подозрения, что Фолл, по большей части, отсиживался в тылу. Я пошел по коридору и, с изрядной долей облегчения, услышал, как анья Эдан двинулась следом.
– Так вот, значит, какая вы на самом деле, – продолжал распинаться за моей спиной сыщик. – Господин Дорсан много о вас рассказывал, но я и предположить не мог, что его кузина столь хороша. Позвольте представиться, меня зовут Эльгар Фолл.
– О, так вы знаете Рилла?
– Несомненно, дорогая анья. Я служу под его непосредственным руководством, и, должен заметить, такого справедливого человека, как ваш кузен, встретишь не часто.
– Роксана, а как давно ты живешь в Общине?
– С двенадцати лет. После того, как умерла мама. – Девушка на мгновение перестала терзать собаку и немного нахмурилась.
– Значит, ты должна хорошо знать существующие там порядки. Скажи, насколько доверительные отношения складываются между воспитанницами?
Она недоуменно приподняла брови.
– Что значит доверительные? Считаешь, мы все там подруги - не разлей вода?
– Вряд ли. – Я мягко улыбнулся, прикинув, какие страсти могут царить в чисто женском обществе. – Видишь ли, мне просто важно знать, насколько девушки осведомлены о жизни друг друга.
– А, ты о сплетнях?
– Возможно. Главное, чтобы они имели под собой реальную основу.
– Ну, на пустом месте слухи не рождаются. Так что... Тебя что-то конкретное интересует?
Я попытался вспомнить имена пропавших и, смутившись собственной промашки, спросил:
– У вас ведь исчезали с начала зимы воспитанницы? Так вот, меня интересует, какие разговоры ходили по этому поводу. А еще, может, что-то связывало этих девушек – общие интересы, привычки, знакомства?
– Исчезали?.. – Роксана крепко задумалась. – Ну, была пара сбежавших девчонок. Вроде как им жизнь в Общине не по нраву была. Поговаривали, будто они в монастырь подались.
– А что, были поводы?
Я вспомнил разговоры о сборище странных девиц, отрекавшихся от мира и посвятивших свою жизнь Матери Прародительнице. Пожалуй, предстоятельница поступила мудро, пустив подобный слух среди впечатлительных воспитанниц.
– Не все согласны с порядками, заведенными в Общине. Есть девушки, которые не хотят заводить детей, а кто-то просто панически боится мужчин. – Роксана пожала плечами. – Знаешь, в некоторых семьях очень серьезно относятся к невинности и с малых лет вдалбливают в голову дочерям весьма странные постулаты. О непорочности, сосуде чистоты и женской силы… В Общине же нравы, скажем так, более свободные. И не всем это по нутру. Порой и конфликты случаются.
– С кем?
– Да с теми же родственниками, или сами воспитанницы скандалят и пытаются доказать окружающим, что те живут неправильно.
Собака тихо взвизгнула, очевидно, анья Эдан слишком сильно дернула свалявшуюся шерсть. Свидетельница ойкнула и, погладив собаку, попросила: – Принеси ножницы, Рейнар, иначе я так никогда твою псину не отмою.
Я отлип от края ванной, на которую всё это время опирался и пошел шарить по полкам навесного шкафчика. Да, похоже, от воспоминаний Роксаны толку тоже не слишком много.
– И всё же, – обернулся я через плечо, – может, было у тех девушек что-то общее? Они дружили?
– Близкими подругами не были точно. Так, общались по надобности, как и все остальные воспитанницы. А общее… – анья Эдан прикусила губу, раздумывая, – разве что в город редко выбирались, и с мужчинами, по-моему, не общались. Это и не удивительно, раз потом в монастырь-то… Ну что, нашел?
Свидетельница забрала у меня ножницы, пощелкала ими в воздухе, потом скривилась.
– Такие же древние, как всё в этом доме. Воду давай.
Интересно, а меня она тоже скопом в древность записала? Я дернул ртом и принялся наполнять ведро. Анья Эдан вплотную увлеклась стрижкой, а я с тоской подумал, что хорошо бы сейчас слопать кусок слабо прожаренного мяса. Поесть днем я толком не успел, да и после приступов аппетит разгуливается не на шутку.
– Рейнар, полей.
Я повел плечами, думая, как странно звучит моё имя в девичьих устах и как же я отвык от подобного. Поднял ведро и стал поливать Айну, стараясь не смотреть на анью Эдан, как будто бы она могла прочитать мои мысли. Чушь какая!
Мыльные брызги полетели прямо в лицо, и я в последний момент успел дернуть головой, отворачивая раненную щеку. Это Роксана, решив то ли пошалить, то ли отомстить за мокрое платье, шлепнула ладонью по воде и рассмеялась.
– Не дуйся, в такие моменты ты становишься похож на глупого индюка.
Я собирался разозлиться, но отчего-то не получилось. Усмехнувшись, плеснул остатки из ведра в сторону девушки. Та с визгом отскочила, и я уже решил было, что победил, но тут терпение моей собаки, похоже, подошло к концу. Айна мотнула крупной башкой и со вкусом начала отряхиваться – волны мокрой шерсти закручивались вокруг ее тела, орошая всё вокруг обильным дождем. Спустя минуту мы были мокрыми с головы до ног, а псина, деловито зевнув, шагнула из корыта и, потрясая лапами, пошла к двери. Интересно, и кто теперь будет убирать этот потоп?
Роксана открыла глаза, перевела растерянный взгляд с собаки на меня и согнулась в приступе хохота, прижимая руки к животу.
– Ладно, – вздохнул я, – наигрались и хватит. Идите в гостиную, у камина просушитесь, а я пока порядок наведу.
– Могу помочь. – Анья Эдан прекратила смеяться и озадаченно посмотрела на меня.
– Лучше собаку причеши, пока та не высохла. На каминной полке, кажется, гребень лежал.
Девушка нерешительно кивнула, отжала подол платья и, открыв дверь, вышла вслед за убежавшей собакой. Надеюсь, Айна не станет играть сейчас в догонялки по всему дому?
Я стащил с себя рубаху, выкрутил, бросил на верёвку и облегченно вздохнул. Откровенно говоря, у меня была еще одна причина отослать девушку. Интересно, она отдаёт себе отчет, сколь соблазнительно выглядят женские формы в мокрой одежде?
Уборка заняла у меня примерно полчаса, а когда я, усталый и голодный, выбрался наконец-то из купальни, до моего носа долетел запах яичницы и травяного чая. Надо же, неужели совместное существование с капризной вертихвосткой может принести и нечто приятное…
Мне снился ингирский Хан. Жуткая рожа, раскрашенная татуировками – какие-то знаки, больше похожие на фигуры животных, чем на письмо, горящие ненавистью нечеловеческие глаза, перекатывающиеся бугры мускулов под кожей, потоки то ли пота, то ли грязи на обнаженном торсе. Сон был настолько привычен, что я даже не досмотрел его до свиста хлыста, рассекающего мне лицо, проснулся от одного предчувствия, что это вот-вот произойдет.
Солнечный свет радостно бил в окошко, играя серебром на морозном узоре. Я горько усмехнулся и тут же пропустил в мыслях череду дел, которые следует выполнить за сегодня. Перво-наперво нужно вернуть документы, потом связаться с Виттором, узнать, как продвигаются поиски портала. Еще что-то решить со вчерашним жандармом, с разболтанными ставнями в комнате Роксаны… да, разлеживаться времени точно нет.
Я быстро завершил утренние процедуры и, спустя четверть часа, деликатно постучал в дверь спальни моей гостьи. В любом случае, девушку снова придется таскать с собой – после того, как выяснилось, что в деле замешан жандарм, глупо просить кого-то из управления помочь с охраной дома. Изнутри раздалось глухое ворчание Айны, а потом сонный голос свидетельницы посоветовал мне отправляться в гости к хромому шакалу. Правда, после она окончательно проснулась и согласилась на предложение как можно быстрее спуститься к завтраку.
Следы нашего вчерашнего пиршества из гостиной никуда не делись, и я, недолго думая, сгреб грязные тарелки и свалил их на стол в кухне. Притащил кувшин ягодного морса с ледника и блюдо с овсяным печеньем и сушеными яблоками. Позже можем перекусить в дороге, да и набивать живот сразу после сна всегда казалось мне кощунством. Сытое брюхо к ученью глухо, как говорится.
Неизвестно, какого мнения на сей счет придерживалась моя гостья, но возмущения она не выразила. С задумчивым видом поклевала печенье и рассеяно кивнула на предостережение не забыть перчатки. Нервничает?
– Не переживай. – Я отставил кружку и ободряюще похлопал девушку по запястью. – В управлении ты будешь рядом со мной, заодно посмотришь, может еще кого «знакомого» встретишь.
Девушка вздрогнула, и я поспешил добавить:
– Правда, вероятность этого не слишком велика. А если тебя волнует тот бугай, так он после вчерашнего дежурства наверняка в своей берлоге отсыпается. Ну и ты же не думаешь, что на тебя станут покушаться на виду у всей жандармерии? Айна, кстати, тоже будет начеку.
Щеголяющая белоснежной шерстью псина широко открыла пасть и сладко зевнула, показав внушительные клыки.
– Да, наверное, ты прав. – Роксана вымученно улыбнулась и, решительно поднявшись, отряхнула руки. – Поехали, пока я смелая.
Когда мы прибыли к дверям управления, внутри здания уже вовсю кипела работа. Привычно скрипели перья, переговаривались дознаватели, топали тяжелыми сапогами жандармы, оставляя на полу грязные следы. Кто-то торопливый чуть не отдавил Айне лапу, за что удостоился низкого предупреждающего рычания. Пришлось оставить собаку на крыльце. Завидев меня, служащие привычно кривились, но стоило пропустить вперед анью Эдан, как шум стих, и любопытные мужские взгляды сошлись на ее фигуре. Все это время я внимательно следил за выражениями лиц – не выскажет ли кто испуга, озабоченности, да хоть какой необычной реакции. Но ничего такого не случилось. В какой-то момент мне даже стало забавно, до чего похожими оказались физиономии доблестных жандармов – смесь интереса, восторга и, кое у кого, неприкрытой похоти. Один только секретарь, сидевший у кабинета Катрана, скорчил презрительную мину, но это было вполне логично. Всё управление было в курсе специфических предпочтений этого толстяка.
– Комиссар у себя? – поинтересовался я, остановившись возле его стола.
– Недавно уехал. – Язвительный взгляд отлепился от Роксаны и укоризненно уперся мне в лицо.
– Вот. – Я брякнул под нос секретарю материалы дела. – Нужно вернуть в архив.
Тот кивнул. Открыл здоровый гроссбух, макнул перьевую ручку в чернильницу и стал записывать, высунув кончик языка от усердия. Я покосился на Роксану. Она жалась ко мне, стоя почти вплотную, и настороженно глядела по сторонам.
– Никого знакомого не приметила? – шепнул я ей на ухо. Девушка дернула плечом, покачала головой и напряженно улыбнулась.
– Слушай, а тут дамская комната есть?
– Э… понимаешь, в управлении обычно только мужчины бывают. – Я обескуражено почесал бровь. – Впрочем, могу тебя проводить. Посторожу у входа.
Я кивнул секретарю и повел свидетельницу в узкий коридор. Запах нужника дал о себе знать задолго до появления нужной двери. Роксана прикрыла нос ладонью и проморозила меня взглядом.
– Ну а что делать? – Я развел руками. – Если не передумала, схожу посмотрю, нет ли кого внутри.
Анья Эдан, не открывая лица, кивнула.
Подойдя к уборной, я услышал шум льющейся воды и хотел уже было вернуться, сказать свидетельнице, что нужно подождать, как дверь распахнулась, и на пороге возник мой старый знакомый.
– Привет, Фрей, – небрежно бросил Эльгар Фолл и сунул руки в карманы, – я как раз тебя искал.
– Чем обязан? – буркнул я, поворачивая назад.
– Решил узнать, как продвигается твое дело.
Какая милая непосредственность. Я что, похож на идиота, который станет распространяться первому встречному? Впрочем, Фолл был отнюдь не первым встречным. Он тоже был участником войны. Зато потом, когда в Солькоре была введена должность ингирвайзера, наше не слишком долгое, но доброе знакомство плавно перетекло в острое соперничество. И, нужно сказать, в достижении собственных целей Эльгар не гнушался использовать все доступные методы. Тем не менее, моя кандидатура тогда оказалась более подходящей и вот уже почти пятнадцать лет я тяну эту лямку – порталы, дозоры, слежка, схватки с ингирами, борьба с контрабандой. Соперник же мой умудрился подняться до сыщика тайной канцелярии.
Мы свернули за угол, и Фолл, увидев Роксану, присвистнул. Девушка бросила на него гневный взгляд. Я ободряюще ей кивнул и анья Эдан, фыркнув из-под ладони, нас покинула.
– Ничего себе, какие крали нынче водятся в управлении. Каким ветром занесло? – мурлыкнул ей вслед сыщик и прищурился.
– А с чего ты, собственно, решил, что я стану с тобой делиться?
Фолл вскинул широкие брови, а после ухмыльнулся.
– А, так это по делу… Действительно, и как я мог подумать? – Красавчик Фолл окинул меня уничижающим взглядом. – К слову, Тенрилл просил оказывать тебе любую посильную помощь. Ну и, соответственно, хочет быть в курсе расследования.
Я хмыкнул. Знай Дорсан, какие «теплые» отношения сложились между мной и его подчиненным, вряд ли стал бы ставить нас в пару. Но я не привык распахивать душу даже перед друзьями, да и общались мы с Фоллом на первый взгляд весьма пристойно.
– Что ж… тогда ты, наверное, комиссара Катрана? Насколько ему можно доверять?
– Ничего подозрительного за ним не замечено, – Эльгар задумчиво уставился куда-то поверх моего плеча. – Во всяком случае, пока. Сам понимаешь, пары дней недостаточно, чтобы знать наверняка.
– Ясно, – я натянул на лицо равнодушное выражение, – вот и у меня та же история. Пока никаких зацепок.
– И почему я не удивлен? – Последовавший за этим резкий смешок напомнил мне кашель больного волка. – Ты же никогда не расследовал подобного рода дела. Дорсан, пожалуй, будет огорчен.
Глядя в довольную физиономию сыщика, я с трудом сдержался, чтобы эту самую физиономию не подправить. Если Тенрилл хочет отчет, он получит его без посредников, лично от меня. Я пару раз выразительно ткнул костяшками кулака в беленую стенку и прислушался к звуку быстрых шагов. Анья Эдан выскочила из-за поворота, словно за ней гнался бешеный бык, и отпрянула от неожиданности.
– Вы меня напугали. Рей, дай платок! – Она встряхнула мокрыми руками.
– У меня нет. – Я пожал плечами.
– Досадно, – девушка поморщилась. Я припомнил, что отдал ей свой платок, когда утешал после смерти подруги, но смолчал. Еще обидится, что считаю ее растеряшей.
– Прошу, дорогая анья! – Фолл расплылся в слащавой улыбке и протянул кружевной кусок ткани. Белоснежный и надушенный чем-то терпким, перебивающим даже флер нужника. Вечно этот выскочка щеголяет. Роксана меж тем коротко улыбнулась, наскоро вытерла руки и вознамерилась платок вернуть.
– Что вы, что вы, не стоит беспокойства. – Сыщик в притворном ужасе вскинул ладони. – Ведь вам он может еще пригодиться, а у господина ингирвайзера, как я понял, иные отношения с гигиеной.
– Анья Эдан, идемте, у нас еще куча дел, – злобно буркнул я, не сдержавшись. Еще немного, и этот сивый мерин точно у меня доиграется и получит в челюсть.
Роксана слегка нахмурилась, потом виновато улыбнулась Фоллу и убрала платок за корсаж. Я поспешно отвернулся и скрипнул зубами. Эльгар – интересный мужчина. Холеный, с приятными чертами лица, обходительный, когда ему это нужно. И еще, как назло, война не оставила на нем ни единого шрама. Иногда у меня мелькали подозрения, что Фолл, по большей части, отсиживался в тылу. Я пошел по коридору и, с изрядной долей облегчения, услышал, как анья Эдан двинулась следом.
– Так вот, значит, какая вы на самом деле, – продолжал распинаться за моей спиной сыщик. – Господин Дорсан много о вас рассказывал, но я и предположить не мог, что его кузина столь хороша. Позвольте представиться, меня зовут Эльгар Фолл.
– О, так вы знаете Рилла?
– Несомненно, дорогая анья. Я служу под его непосредственным руководством, и, должен заметить, такого справедливого человека, как ваш кузен, встретишь не часто.
