Реана сглотнула, сохраняя на лице улыбку и кивая. Голос откуда-то издалека повторил: "...не позже, чем через год, ты вернёшься в Кадар - по своей воле или нет. Живая или мертвая, побеждённая или победительница, ты или не ты - но вернёшься..." Ну-ну... "Со щитом или на щите"? А до того терпеть и верно немного. Чёрт возьми!
Раиру она этого не сказала.
- Обещаю, - заверил он тем временем, - в конце концов закончится вся эта история хорошо! Непременно!
- А чёрта с два! - не удержалась Реана, криво усмехнувшись.
- Ты не хочешь, чтобы все закончилось хорошо? - удивленно уставился на нее Раир.
Она помотала головой и хмыкнула:
- Вот этого я не говорила! Во-первых, не верю, а не "не хочу". А во-вторых, всё не заканчивается вообще никогда.
- Как это? - спросили оба её слушателя: Ликт вслух, а Раир приподнятой бровью.
Реана по очереди глянула на них, подумала, что немного доморощенной философии - самое то, чтобы отвлечься от Реды.
- Уверены, что вам охота слушать лекцию? - усмехнулась она.
- Я уверен вполне, учитывая, что ты уже улыбаешься, - заверил Раир.
- Ладно, сами напросились! Ну, во-первых я не думаю, что "всё" может закончиться. Просто потому, что нет никаких отдельных историй, а есть одна, со множеством боковых линий, без начала и без конца.
- Ну да, - ехидно согласился Ликт. - Только вот каждая история заканчивается встречей с Кеилом.
- Да я и не спорю, - фыркнула Реана. - Как раз потому я и не верю в "счастливый конец": для каждого из нас история заканчивается одинаково. Так что если конец счастливый, то это ещё не конец.
- Но если, отвлекшись от метафизики, взять конкретную историю, рассказанную конкретным человеком - разве не может рассказ завершиться счастливо? - спросил Раир.
- Само собой, может, - ответил вместо Реаны Ликт. - Рассказчик может историю и так закончить и сяк, в своём-то рассказе всякий волен!
Раир покачал головой:
- Видят стихии, ты говоришь, как плохой рассказчик. Лет пятьдесят назад, когда судили за ересь нгашталитов, им ставили в вину, что они сравнили поэтов с Тиарсе. Они говорили: как Тиарсе позволяет вещам быть, так и поэт в своих балладах становится судьбой и роком для героев. Судьба не управляет, но даёт возможность.
- Надо же, как всех троих на философию потянуло, - задумчиво хмыкнула Реана.
- И всё же, - гнул своё Ликт, - пусть сюжет не зависит от рассказчика, но ведь может история сама завершиться счастливо?
- Не может, - решительно мотнула головой Реана. - Здесь тоже неточность: счастливо для кого? Слушателю приятно знать, что герои успокоились. Тогда ему можно спокойно отвернуться, заняться другими делами, зная, что ничего интересного больше не произойдет. Но каково это знать самим героям?
- А что им не так? - удивился Ликт.
- А то, - почти зло сказала Реана. - Пока сюжет движется - персонажи нужны. А после счастливого конца, когда цель достигнута, их просто выкидывают за ненадобностью. Живите, счастливо - без смысла.
Увлёкшись, Реана стала столбом посреди улицы и говорила громко, так что прохожие оборачивались и ругались. Глянула вокруг, мотнула головой ("эк меня понесло!") и заключила на два тона тише, сдвигаясь с места:
- Давайте мы лучше пойдем дальше, пока нас не побили за создание пробки. А конец возможен только один, плохой. Сиречь летальный. А до тех пор я не успокоюсь - назло автору и читателям, которые, небось, на работу опаздывают, а я тут ещё рыпаюсь, дрянь ведь чокнутая.
Трое бродили себе и бродили весь день, совершенно не находя времени скучать - благо посмотреть было на что. Потом Ликт всё-таки не выдержал и присоединился к каким-то картёжникам, взяв с собой три медяка и пообещав, что к концу игры превратит эти монетки как минимум в серебро. После некоторых сомнений Раир и Реана решили не беспокоиться о Ликте, хотя бы потому, что свои игорные таланты он уже однажды доказал, основательно облегчив кошельки чуть ли не всех разбойников Дзадага... Да и удрать потом от обставленных шулеров - на это Ликтова инстинкта самосохранения хватит с лихвой!
А впрочем, дело было совсем не в том. Дело шло к вечеру, и как-то вдруг оказалось, что шумный карнавал остался позади, яркие декорации сменились полутонами, приглушенными красками фона. Подталая зима вокруг, и тишина. Праздник вобрал в себя всё живое, что было в Ри, карнавал спрессовал реальность в центре города, и окраины вымерли. Это потом, после полуночи, праздник, переполнив площади, выплеснется кострами на улицы, захватит весь город, а пока только двое бродили по пустым переулкам, держась за руки. Реана прикрепила к плащу подаренную розу, временами наклоняя к ней лицо. Они взахлёб говорили, каждый о своём, раскрываясь настежь, и молчали, так же взахлёб и так же настежь, - об одном. И души сливались, сличая мысли и чувства. И были - двое и мир.
Впереди тлел закат, когда двое вышли за стену города, поднялись на холм по снежному склону и стояли, молча. Равномерно-серое небо. И в равномерность оттенка высоко над горизонтом вклинивается полоса жемчужно-золотистого перистого кружева, сквозящего мокрой лазурью. Ниже - жемчужная вставка блекнет и темнеет, вливаясь в свинцовую тяжесть плотных туч, а ещё ниже, у самого горизонта, - узкое лезвие пылающего золота пропарывает серое полотно. Деревья тянутся ветвями к жемчужному кружеву, и коричневый тон их коры чем ниже, тем гуще: от отдельных тонких штрихов по свинцу неба до ряда тёмных стволов внизу. А на земле - неожиданно свежая белизна: снег...
"Реана"
"?"
"Поехали со мной".
"Куда?"
"На запад, в Вернац, а потом морем в Тор<b>е</b>н, в Лаолий..."
"Раир..."
"...Я не могу тебя отпустить! Потому что вот-вот начнется война, потому что Шегдар... потому что... Что я буду делать, если с тобой что-нибудь случится?!"
"Раир!.."
"Я не могу тебя отпустить!.."
"Милый, ну не могу я... И мне ведь уходить сложно, чёрт, ты же знаешь! Но я ничего не могу изменить. Ты ведь сам знаешь. Это... Ха! Знаешь, иногда мне кажется, что я схожу с ума. Иногда - что уже сошла... Я сначала должна разобраться. Если есть кто-то в Лаолии, кто сумеет привести мою дурную голову в порядок..."
"Самым сильным магом Лаолия считается его принц... Во имя Хофо, как бы я хотел знать, как всё исправить! Реана, я знаю, что... Но я не могу так просто тебя отпустить! Я не могу тебя потерять!"
"Нам есть из чего выбирать?"
Раир вздохнул. Взял её руки в свои.
- Но если мы расстанемся теперь, мы ведь увидимся ещё?
...не позже, чем через год... Реана заставила себя не вспоминать эти слова. У нее осталось уже гораздо меньше года. Но разве обязательно говорить это ему?..
- Да, мы увидимся ещё. Несмотря ни на что. Обещаю. И... Мы же ещё не расстались, верно?
- Верно...
Они вернулись домой уже под утро. А через пару часов прибежал мальчишка из тех, кого Раир нанял следить за пристанями, и сообщил, что завтра отплывают оба нужных корабля: "Сплетающая судьбу" - на запад и "К<b>и</b>лреишен" "Дар Килре" - на восток.
Около полудня Раир и Реана (Ликт ещё дрых) отправились на пристань договариваться. Переговоры закончились быстро и благополучно - заметно благополучнее в финансовом плане, чем ожидалось. Капитан "Сплетающей судьбу" оказался компактным подвижным зангцем, очень разговорчивым и гостеприимным, так что Раир отвязался от него только часа через два, и вернувшись в трактир, застал Реану уже там. Девушка весело кивала Ликту, оживлённо излагавшему подробности вчерашнего выигрыша (это чудо разжилось немаленьким капиталом: по пять золотых монет на каждого из троих), и попутно критически осматривала хорошую такую прореху в плаще.
- Что-то случилось? - спросил Раир, прикинув, что больше всего прореха похожа на след ножа.
- А? - подняла голову Реана. - Да нет, все отлично. Мой капитан, - как там его? А, Т<b>о</b>лла - оказался милейшим человеком, внешне - этакий шкаф с антресолями и притом - ярчайший флегматик из всех кого мне доводилось знать. А у Ликта все и вовсе замечательно...
- Нет, я про твой плащ. На что это ты напоролась? Или на кого?
- На кого, - кивнула Реана. - Это на обратной дороге какой-то... хм, опущу термин... словом, какой-то возжаждал избавить меня от моего кошелька. Я оказалась против - ну и вот. - Она приумолкла на миг, проводив взглядом Ликта, который куда-то тихонько выскользнул, а потом продолжила. - Я просто решила, что и невооруженных рук хватит, а этот гад ножом всё-таки мой плащ зацепил. Вот иголку-нитку наш линялый помидор одолжить не хочет, я его, похоже, и так уже достала... Ты что, разволновался за меня задним числом?
Раир вздохнул и пожал плечами.
- Ну да. Думаю, бессмысленно делать вид, что я за тебя не волнуюсь. Так же, как и повторять в тысячный раз, чтобы ты была осторожнее.
- Боюсь, что так, - сказала Реана совершенно небоящимся голосом. - Честное слово, я тоже не хочу, чтобы меня убили, я ж жить без себя не могу! Но скучно жить я тоже не могу. Не получается.
- Ну да. Только, клянусь крыльями Хофо, меня это ничуть не успокаивает.
- Знаешь, милый, - сказала Реана ощутимо потеплевшим голосом, - я ведь тоже за тебя волнуюсь. Согласись, ты тоже не слишком тихую жизнь ведёшь.
- Ну да... Да, но я же...
- Ага, но ты же мужчина и принц, это я, ничтожная, вечно лезу, куда не положено, - покивала Реана. - Да, размазывать мою гордость ниже плинтуса тоже можно, её у меня так много, что и не жалко, - она хмыкнула.
- Я серьёзно! Когда ты в очередной раз лезешь в самое пекло, мне хочется только одного: запереть тебя в башне, чтобы...
- Чтобы я из твоей башни сбежала на второй день, перегрызя цепи и выпрыгнув из окна, - Реана предложила свой вариант концовки этой фразы. - А потом не меньше недели ходила бы на тебя обиженная. Хотя, если бы там, в этой твоей башне, была библиотека, недельку я бы, пожалуй, высидела. В зависимости от числа и качества книг. И запирать не пришлось бы. Но не больше недели! Мне можно говорить гадости в глаза и за оные, можно не разговаривать со мной, можно ненавидеть, обманывать, предавать, бить ногами, можно меня презирать и смеяться надо мной, про меня можно даже забыть, но ни в коем случае нельзя меня запирать! Разве что с твёрдым намерением взбесить меня.
- А с намерением сохранить твою жизнь? - спросил Раир, уже улыбаясь и подсаживаясь рядом. - Сама-то ты её не бережешь.
- Как это не берегу? - возмутилась Реана. - Очень даже берегу. Она же у меня одна-единственная!
- Именно, - согласился Раир. - Ты у меня тоже одна-единственная.
- Приятно слышать, - Реана испытывала дикое желание замурлыкать, и щурилась совсем по-кошачьи. - Да ладно тебе. Я, в конце концов, не самое беззащитное существо в этом мире!
- Вот уж верно, клянусь Таго! - рассмеялся Раир. - Знаешь что, моя безумная?
- Пока нет...
- Давай чуть разомнёмся с мечами, заодно и убедимся, что и тебя, и меня кто-нибудь если и сумеет схватить - не удержит.
Ничего против Реана не имела, и скоро на крыльце перед трактиром валялись два плаща, а тупик, которым заканчивалась улочка, оживили две фигуры: стоя в совершенно небоевых позах, обнаженные мечи они, тем не менее, держали в руках. Площадка была не слишком удобна: основательно покоцанная мостовая, в меру скользкая, с обломками булыжника кое-где. Но искать другое место они не стали, сочтя не лишней разминку в условиях, приближенных к боевым.
Ликт вынырнул из двери трактира почти мгновенно следом за ними, оценил ситуацию и устроился на перилах крыльца с видом заядлого болельщика. Вынырнул, разумеется, не только он. Для жителей портового города звон стали - яснейший сигнал, при этом звуке рефлекторно включается насторожённое любопытство, которое вытаивает просто в любопытство, как только становится ясно, что ожидается дармовое представление. Словом, уже на прелюдию любовались человек пять - из окон. Прелюдия впечатляла, и в скором времени кружащуюся пару наблюдала немалая аудитория. По сравнению с многотысячными стадионами, это была, разумеется, жалкая кучка - всего-то два десятка человек! - но очень многие бродячие артисты Арны сочли бы это аншлагом. А зрелище, надо сказать, того стоило. Положим, некоторые зеваки как пришли, так и ушли, поняв, что не увидят тут ни эффектных широких замахов и ударов с разворота, ни фонтанов крови, но немало зрителей и осталось. Ликт (которому стратегическая позиция позволила не ругаться из-за места) подумал, что двое в центре круга на первый взгляд не замечали никого из посторонних, но если спросить завтра, скажем, Раира, он, пожалуй, не только назовёт точное число присутствовавших, но ещё и запросто опишет добрую половину наблюдавших ценителей. А чтобы быть ценителем, кстати, вовсе не обязательно успевать следить за всеми выпадами (как же, уследишь, когда фехтуют так!) или понимать чётко, чем данный эпизод боя грозит каждому из двоих. Достаточно уметь смотреть. Потому что это попросту захватывающе красиво, когда человек очень точно знает, где и какая из его конечностей (меч в том числе) находится в этот конкретный момент и где окажется в следующее мгновение. Когда выверенные движения сплетаются в кружевной рисунок, и зритель видит не руку, голову, клинок, а единое целое - и, более того, единое целое в движении. И так же чётко каждый из двоих видит второго, чувствует его, предугадывает его. Здесь необходимо такое же чувство партнера, как в танце, а иначе не выйдет ничего путного.
Но у этих двоих выходило, что ясно видели все зрители. Человек, хоть немного сведущий в этой области, сразу оценил бы мастерство - что у высокого темноволосого мужчины с царственной осанкой, непринужденно державшего одной рукой меч, который вполне мог сойти за двуручный, что у девушки, на голову его ниже, маленькой и гибкой, как кошка. Её меч был уже, короче и легче, но едва ли кто-то сказал бы, что темноволосому это давало преимущество. А клинки, очень разные даже на вид, оба были великолепны - настолько великолепны, что казалось странно видеть сразу два в одном месте. Так же, как видеть двух мастеров в тупике окраинной улочки небольшого города.
Зрители тоже бывают разные, и если несомненное умение двоих в центре круга видело большинство собравшихся, то знатоки различали и особенности стиля, - потому что различались эти двое не меньше, чем их мечи. Темноволосый был осмотрительней и спокойней в движениях, не рисковал лишний раз и не верил обманным движениям. Девушка действовала менее экономно, проводила одну комбинацию за другой, на ходу меняя план самым неожиданным образом, выплескивая неуёмную энергию. При этом она умудрялась сохранить плавность и какую-то алогичную гармонию каждого движения, и в её действиях светилось что-то такое, словно она полагала всё происходящее неплохой шуткой, удерживалась от смеха, сберегая дыхание, но взамен смеялась каждым жестом.
Один из зрителей, в бархатном камзоле, сказал своему соседу, одетому попроще:
- Не хотел бы я встретиться с этой кошкой в настоящем бою!
- Да? А я и с ним бы - сохраните Вечные!
- Ты прав, шансов было бы немного в любом случае, но с такой, как эта, никогда не знаешь, чего ожидать. Смотри!
Темноволосый ударил мечом так, что мог бы раскроить девушку напополам, если бы попал. Те, кто
Раиру она этого не сказала.
- Обещаю, - заверил он тем временем, - в конце концов закончится вся эта история хорошо! Непременно!
- А чёрта с два! - не удержалась Реана, криво усмехнувшись.
- Ты не хочешь, чтобы все закончилось хорошо? - удивленно уставился на нее Раир.
Она помотала головой и хмыкнула:
- Вот этого я не говорила! Во-первых, не верю, а не "не хочу". А во-вторых, всё не заканчивается вообще никогда.
- Как это? - спросили оба её слушателя: Ликт вслух, а Раир приподнятой бровью.
Реана по очереди глянула на них, подумала, что немного доморощенной философии - самое то, чтобы отвлечься от Реды.
- Уверены, что вам охота слушать лекцию? - усмехнулась она.
- Я уверен вполне, учитывая, что ты уже улыбаешься, - заверил Раир.
- Ладно, сами напросились! Ну, во-первых я не думаю, что "всё" может закончиться. Просто потому, что нет никаких отдельных историй, а есть одна, со множеством боковых линий, без начала и без конца.
- Ну да, - ехидно согласился Ликт. - Только вот каждая история заканчивается встречей с Кеилом.
- Да я и не спорю, - фыркнула Реана. - Как раз потому я и не верю в "счастливый конец": для каждого из нас история заканчивается одинаково. Так что если конец счастливый, то это ещё не конец.
- Но если, отвлекшись от метафизики, взять конкретную историю, рассказанную конкретным человеком - разве не может рассказ завершиться счастливо? - спросил Раир.
- Само собой, может, - ответил вместо Реаны Ликт. - Рассказчик может историю и так закончить и сяк, в своём-то рассказе всякий волен!
Раир покачал головой:
- Видят стихии, ты говоришь, как плохой рассказчик. Лет пятьдесят назад, когда судили за ересь нгашталитов, им ставили в вину, что они сравнили поэтов с Тиарсе. Они говорили: как Тиарсе позволяет вещам быть, так и поэт в своих балладах становится судьбой и роком для героев. Судьба не управляет, но даёт возможность.
- Надо же, как всех троих на философию потянуло, - задумчиво хмыкнула Реана.
- И всё же, - гнул своё Ликт, - пусть сюжет не зависит от рассказчика, но ведь может история сама завершиться счастливо?
- Не может, - решительно мотнула головой Реана. - Здесь тоже неточность: счастливо для кого? Слушателю приятно знать, что герои успокоились. Тогда ему можно спокойно отвернуться, заняться другими делами, зная, что ничего интересного больше не произойдет. Но каково это знать самим героям?
- А что им не так? - удивился Ликт.
- А то, - почти зло сказала Реана. - Пока сюжет движется - персонажи нужны. А после счастливого конца, когда цель достигнута, их просто выкидывают за ненадобностью. Живите, счастливо - без смысла.
Увлёкшись, Реана стала столбом посреди улицы и говорила громко, так что прохожие оборачивались и ругались. Глянула вокруг, мотнула головой ("эк меня понесло!") и заключила на два тона тише, сдвигаясь с места:
- Давайте мы лучше пойдем дальше, пока нас не побили за создание пробки. А конец возможен только один, плохой. Сиречь летальный. А до тех пор я не успокоюсь - назло автору и читателям, которые, небось, на работу опаздывают, а я тут ещё рыпаюсь, дрянь ведь чокнутая.
Трое бродили себе и бродили весь день, совершенно не находя времени скучать - благо посмотреть было на что. Потом Ликт всё-таки не выдержал и присоединился к каким-то картёжникам, взяв с собой три медяка и пообещав, что к концу игры превратит эти монетки как минимум в серебро. После некоторых сомнений Раир и Реана решили не беспокоиться о Ликте, хотя бы потому, что свои игорные таланты он уже однажды доказал, основательно облегчив кошельки чуть ли не всех разбойников Дзадага... Да и удрать потом от обставленных шулеров - на это Ликтова инстинкта самосохранения хватит с лихвой!
А впрочем, дело было совсем не в том. Дело шло к вечеру, и как-то вдруг оказалось, что шумный карнавал остался позади, яркие декорации сменились полутонами, приглушенными красками фона. Подталая зима вокруг, и тишина. Праздник вобрал в себя всё живое, что было в Ри, карнавал спрессовал реальность в центре города, и окраины вымерли. Это потом, после полуночи, праздник, переполнив площади, выплеснется кострами на улицы, захватит весь город, а пока только двое бродили по пустым переулкам, держась за руки. Реана прикрепила к плащу подаренную розу, временами наклоняя к ней лицо. Они взахлёб говорили, каждый о своём, раскрываясь настежь, и молчали, так же взахлёб и так же настежь, - об одном. И души сливались, сличая мысли и чувства. И были - двое и мир.
Впереди тлел закат, когда двое вышли за стену города, поднялись на холм по снежному склону и стояли, молча. Равномерно-серое небо. И в равномерность оттенка высоко над горизонтом вклинивается полоса жемчужно-золотистого перистого кружева, сквозящего мокрой лазурью. Ниже - жемчужная вставка блекнет и темнеет, вливаясь в свинцовую тяжесть плотных туч, а ещё ниже, у самого горизонта, - узкое лезвие пылающего золота пропарывает серое полотно. Деревья тянутся ветвями к жемчужному кружеву, и коричневый тон их коры чем ниже, тем гуще: от отдельных тонких штрихов по свинцу неба до ряда тёмных стволов внизу. А на земле - неожиданно свежая белизна: снег...
"Реана"
"?"
"Поехали со мной".
"Куда?"
"На запад, в Вернац, а потом морем в Тор<b>е</b>н, в Лаолий..."
"Раир..."
"...Я не могу тебя отпустить! Потому что вот-вот начнется война, потому что Шегдар... потому что... Что я буду делать, если с тобой что-нибудь случится?!"
"Раир!.."
"Я не могу тебя отпустить!.."
"Милый, ну не могу я... И мне ведь уходить сложно, чёрт, ты же знаешь! Но я ничего не могу изменить. Ты ведь сам знаешь. Это... Ха! Знаешь, иногда мне кажется, что я схожу с ума. Иногда - что уже сошла... Я сначала должна разобраться. Если есть кто-то в Лаолии, кто сумеет привести мою дурную голову в порядок..."
"Самым сильным магом Лаолия считается его принц... Во имя Хофо, как бы я хотел знать, как всё исправить! Реана, я знаю, что... Но я не могу так просто тебя отпустить! Я не могу тебя потерять!"
"Нам есть из чего выбирать?"
Раир вздохнул. Взял её руки в свои.
- Но если мы расстанемся теперь, мы ведь увидимся ещё?
...не позже, чем через год... Реана заставила себя не вспоминать эти слова. У нее осталось уже гораздо меньше года. Но разве обязательно говорить это ему?..
- Да, мы увидимся ещё. Несмотря ни на что. Обещаю. И... Мы же ещё не расстались, верно?
- Верно...
Они вернулись домой уже под утро. А через пару часов прибежал мальчишка из тех, кого Раир нанял следить за пристанями, и сообщил, что завтра отплывают оба нужных корабля: "Сплетающая судьбу" - на запад и "К<b>и</b>лреишен" "Дар Килре" - на восток.
Около полудня Раир и Реана (Ликт ещё дрых) отправились на пристань договариваться. Переговоры закончились быстро и благополучно - заметно благополучнее в финансовом плане, чем ожидалось. Капитан "Сплетающей судьбу" оказался компактным подвижным зангцем, очень разговорчивым и гостеприимным, так что Раир отвязался от него только часа через два, и вернувшись в трактир, застал Реану уже там. Девушка весело кивала Ликту, оживлённо излагавшему подробности вчерашнего выигрыша (это чудо разжилось немаленьким капиталом: по пять золотых монет на каждого из троих), и попутно критически осматривала хорошую такую прореху в плаще.
- Что-то случилось? - спросил Раир, прикинув, что больше всего прореха похожа на след ножа.
- А? - подняла голову Реана. - Да нет, все отлично. Мой капитан, - как там его? А, Т<b>о</b>лла - оказался милейшим человеком, внешне - этакий шкаф с антресолями и притом - ярчайший флегматик из всех кого мне доводилось знать. А у Ликта все и вовсе замечательно...
- Нет, я про твой плащ. На что это ты напоролась? Или на кого?
- На кого, - кивнула Реана. - Это на обратной дороге какой-то... хм, опущу термин... словом, какой-то возжаждал избавить меня от моего кошелька. Я оказалась против - ну и вот. - Она приумолкла на миг, проводив взглядом Ликта, который куда-то тихонько выскользнул, а потом продолжила. - Я просто решила, что и невооруженных рук хватит, а этот гад ножом всё-таки мой плащ зацепил. Вот иголку-нитку наш линялый помидор одолжить не хочет, я его, похоже, и так уже достала... Ты что, разволновался за меня задним числом?
Раир вздохнул и пожал плечами.
- Ну да. Думаю, бессмысленно делать вид, что я за тебя не волнуюсь. Так же, как и повторять в тысячный раз, чтобы ты была осторожнее.
- Боюсь, что так, - сказала Реана совершенно небоящимся голосом. - Честное слово, я тоже не хочу, чтобы меня убили, я ж жить без себя не могу! Но скучно жить я тоже не могу. Не получается.
- Ну да. Только, клянусь крыльями Хофо, меня это ничуть не успокаивает.
- Знаешь, милый, - сказала Реана ощутимо потеплевшим голосом, - я ведь тоже за тебя волнуюсь. Согласись, ты тоже не слишком тихую жизнь ведёшь.
- Ну да... Да, но я же...
- Ага, но ты же мужчина и принц, это я, ничтожная, вечно лезу, куда не положено, - покивала Реана. - Да, размазывать мою гордость ниже плинтуса тоже можно, её у меня так много, что и не жалко, - она хмыкнула.
- Я серьёзно! Когда ты в очередной раз лезешь в самое пекло, мне хочется только одного: запереть тебя в башне, чтобы...
- Чтобы я из твоей башни сбежала на второй день, перегрызя цепи и выпрыгнув из окна, - Реана предложила свой вариант концовки этой фразы. - А потом не меньше недели ходила бы на тебя обиженная. Хотя, если бы там, в этой твоей башне, была библиотека, недельку я бы, пожалуй, высидела. В зависимости от числа и качества книг. И запирать не пришлось бы. Но не больше недели! Мне можно говорить гадости в глаза и за оные, можно не разговаривать со мной, можно ненавидеть, обманывать, предавать, бить ногами, можно меня презирать и смеяться надо мной, про меня можно даже забыть, но ни в коем случае нельзя меня запирать! Разве что с твёрдым намерением взбесить меня.
- А с намерением сохранить твою жизнь? - спросил Раир, уже улыбаясь и подсаживаясь рядом. - Сама-то ты её не бережешь.
- Как это не берегу? - возмутилась Реана. - Очень даже берегу. Она же у меня одна-единственная!
- Именно, - согласился Раир. - Ты у меня тоже одна-единственная.
- Приятно слышать, - Реана испытывала дикое желание замурлыкать, и щурилась совсем по-кошачьи. - Да ладно тебе. Я, в конце концов, не самое беззащитное существо в этом мире!
- Вот уж верно, клянусь Таго! - рассмеялся Раир. - Знаешь что, моя безумная?
- Пока нет...
- Давай чуть разомнёмся с мечами, заодно и убедимся, что и тебя, и меня кто-нибудь если и сумеет схватить - не удержит.
Ничего против Реана не имела, и скоро на крыльце перед трактиром валялись два плаща, а тупик, которым заканчивалась улочка, оживили две фигуры: стоя в совершенно небоевых позах, обнаженные мечи они, тем не менее, держали в руках. Площадка была не слишком удобна: основательно покоцанная мостовая, в меру скользкая, с обломками булыжника кое-где. Но искать другое место они не стали, сочтя не лишней разминку в условиях, приближенных к боевым.
Ликт вынырнул из двери трактира почти мгновенно следом за ними, оценил ситуацию и устроился на перилах крыльца с видом заядлого болельщика. Вынырнул, разумеется, не только он. Для жителей портового города звон стали - яснейший сигнал, при этом звуке рефлекторно включается насторожённое любопытство, которое вытаивает просто в любопытство, как только становится ясно, что ожидается дармовое представление. Словом, уже на прелюдию любовались человек пять - из окон. Прелюдия впечатляла, и в скором времени кружащуюся пару наблюдала немалая аудитория. По сравнению с многотысячными стадионами, это была, разумеется, жалкая кучка - всего-то два десятка человек! - но очень многие бродячие артисты Арны сочли бы это аншлагом. А зрелище, надо сказать, того стоило. Положим, некоторые зеваки как пришли, так и ушли, поняв, что не увидят тут ни эффектных широких замахов и ударов с разворота, ни фонтанов крови, но немало зрителей и осталось. Ликт (которому стратегическая позиция позволила не ругаться из-за места) подумал, что двое в центре круга на первый взгляд не замечали никого из посторонних, но если спросить завтра, скажем, Раира, он, пожалуй, не только назовёт точное число присутствовавших, но ещё и запросто опишет добрую половину наблюдавших ценителей. А чтобы быть ценителем, кстати, вовсе не обязательно успевать следить за всеми выпадами (как же, уследишь, когда фехтуют так!) или понимать чётко, чем данный эпизод боя грозит каждому из двоих. Достаточно уметь смотреть. Потому что это попросту захватывающе красиво, когда человек очень точно знает, где и какая из его конечностей (меч в том числе) находится в этот конкретный момент и где окажется в следующее мгновение. Когда выверенные движения сплетаются в кружевной рисунок, и зритель видит не руку, голову, клинок, а единое целое - и, более того, единое целое в движении. И так же чётко каждый из двоих видит второго, чувствует его, предугадывает его. Здесь необходимо такое же чувство партнера, как в танце, а иначе не выйдет ничего путного.
Но у этих двоих выходило, что ясно видели все зрители. Человек, хоть немного сведущий в этой области, сразу оценил бы мастерство - что у высокого темноволосого мужчины с царственной осанкой, непринужденно державшего одной рукой меч, который вполне мог сойти за двуручный, что у девушки, на голову его ниже, маленькой и гибкой, как кошка. Её меч был уже, короче и легче, но едва ли кто-то сказал бы, что темноволосому это давало преимущество. А клинки, очень разные даже на вид, оба были великолепны - настолько великолепны, что казалось странно видеть сразу два в одном месте. Так же, как видеть двух мастеров в тупике окраинной улочки небольшого города.
Зрители тоже бывают разные, и если несомненное умение двоих в центре круга видело большинство собравшихся, то знатоки различали и особенности стиля, - потому что различались эти двое не меньше, чем их мечи. Темноволосый был осмотрительней и спокойней в движениях, не рисковал лишний раз и не верил обманным движениям. Девушка действовала менее экономно, проводила одну комбинацию за другой, на ходу меняя план самым неожиданным образом, выплескивая неуёмную энергию. При этом она умудрялась сохранить плавность и какую-то алогичную гармонию каждого движения, и в её действиях светилось что-то такое, словно она полагала всё происходящее неплохой шуткой, удерживалась от смеха, сберегая дыхание, но взамен смеялась каждым жестом.
Один из зрителей, в бархатном камзоле, сказал своему соседу, одетому попроще:
- Не хотел бы я встретиться с этой кошкой в настоящем бою!
- Да? А я и с ним бы - сохраните Вечные!
- Ты прав, шансов было бы немного в любом случае, но с такой, как эта, никогда не знаешь, чего ожидать. Смотри!
Темноволосый ударил мечом так, что мог бы раскроить девушку напополам, если бы попал. Те, кто
