А камень - он камень и есть, что ты с ним ни делай. Камень его не очень интересовал. Но если тебя с самого детства учат различать породы чуть ли не с закрытыми глазами...
Тьелпэ огляделся ещё раз - везде рыжели примерно такие же валуны - и пошёл к отцу. Тот посмотрел вопросительно.
- Там тоже гнилой камень, - сказал Тьелпэ, остановившись рядом. - Зерно крупное, примеси.
Куруфинвэ кивнул, соглашаясь.
- Где-то в окрестностях может быть и другой гранит, получше. Но придётся поискать.
Тьелпэ кивнул.
- Нужно позвать Тьелкормо? Пока они далеко не ушли.
- Я позову, - сказал Куруфинвэ, уже нащупывая брата осанвэ.
Через полчаса, когда раздосадованные охотники показались из-за кустов, сумки уже были собраны.
- Это единственные выходы камня, которые ты видел? – поприветствовал брата Куруфинвэ.
- А ты думаешь, я на них охочусь, что ли? Этот вот просто запомнился, тут Хуан месяц назад оленя...
- Понятно, - оборвал его Куруфинвэ. - В крайнем случае можно использовать и этот, но попробуем всё-таки найти получше. Давай посмотрим у тех холмов. - Он ткнул пальцем в безлесые верхушки на юге.
Тьелкормо передумал грустить. Что там за камень, он не знал, но охота к югу отсюда была лучше.
- Хорошо. Поехали.
Привычно пристроившись в хвосте, Тьелпэ продолжал молчать, рассеянно разглядывая пейзаж и доверив выбор дороги лошади. И так ясно, что она пойдёт за вожаком.
Пейзаж был унылый: серый и ржавый, изредка попадались тонкие кривые деревца. Только камни и трава под копытами, где то и дело шмыгал кто-то чёрный, маленький и потому почти неразличимый в траве.
Обида на отца уже прошла. То ли по дороге, то ли пока смотрели гранит. Ему нравилось так ехать, работать вместе, приходить к одному мнению, не сговариваясь...
Лошадь взяла немного в сторону, обходя лысый куст на два шага правей, чем кони Куруфинвэ и Тьелкормо, и в следующий миг Тьелпэ обнаружил, что летит вместе с ней куда-то вбок.
Лошадь успела ещё раз отпрыгнуть и заржать, беспокойно переступая, отходя боком от злополучного куста, прежде чем Тьелпэ понял, что началось всё не с прыжка, а с вспорхнувшей из-под копыт птицы, и перестал растерянно хлопать глазами.
Упасть он, впрочем, не упал, даже не потерял равновесие.
Куруфинвэ обернулся, и беспокойство в его взгляде быстро уступило место удивлению. Вроде бы уже не маленький, не первый раз верхом умеет.
- Тьелпэ! – Тьелкормо, тоже обернувшийся. - Что случилось?
- Ничего, - несколько смущённо отозвался Тьелпэ, успокаивающе гладя свою лошадку по шее. - Птица из-под копыт. Всё в порядке.
Он сжал колени, намекая продолжить путь, - лошадь фыркнула ещё раз и пошла, недовольно косясь в сторону куста и обходя его по широкой дуге.
Тьелпэ глянул на отца, но тот, похоже, заинтересовался происходящим гораздо меньше Тьелкормо. Только бросил через плечо: "Не отвлекайся!"
Ни в этот выезд, ни в следующие два подходящего камня они не нашли. В отчётах верных, отправленных разведывать окрестности будущей крепости, тоже не было ничего подходящего. По крайней мере, Куруфинвэ постоянно находил к чему придраться: то прочность, то цвет, то размеры месторождения... Но с окрестностями им и правда не повезло в этом смысле. Возить весь материал аж от главных хребтов Эред-Ветрин не хотелось, а в предгорьях и на равнине породы были всё больше осадочные, на фундамент или основание стен не пустишь.
Находки всё равно исправно наносили на карту – на будущее, - а между тем осень окончательно уступила место зиме, потом и вовсе зарядили метели по нескольку дней подряд, и разъезды пришлось прекратить, как это ни раздражало Куруфинвэ. Но здешние сезоны менялись с такой поразительной скоростью, что передышка не играла особой роли. Тем более, дел и в лагере хватало. Снабжением и запасами занимался Карнистиро, патрулями и охотой – Тьелкормо и близнецы, а Куруфинвэ оставались мастерские, постройки, ремонт оружия и инструментов, и скучать было некогда, даже несмотря на помощь сына и верных. Всё это требовало внимания, и не со всем этим успели разобраться за короткое лето.
В Форменосе лето тоже было короче зимы – и короче, чем на юге или в центре Амана. Но не настолько, как здесь. Хотя удивительно, скорей уж, что лето здесь вообще было, в темноте под звёздами.
Лаиквендо по приглашению Макалаурэ остался зимовать в лагере, и помогал дополнять карты, сравнивать языки и обдумывать, хотя бы примерно, завязывание отношений с местными. Потом, конечно, нужно будет найти другие источники информации и всё проверить, но пока приходилось довольствоваться одним. В эти края и летом никто без нужды не совался, а зимой через заснеженные перевалы - тем более.
Близнецы не меньше лаиквендо помогали в составлении карты, методично прочёсывая горы и равнину в поисках приключений. Что не мешало им раз в пару недель приходить к Макалаурэ и ныть о необходимости срочной атаки на Ангамандо.
Остальных бездействие тоже не радовало. Как только в воздухе запахло весной, Куруфинвэ возобновил геологоразведку – не стал дожидаться даже, пока снег полностью стает. Заявив, что в каменистых холмах паводков опасаться глупо, а слушать музыку остатки снега не мешают, примерную карту составить можно и так.
Равнина уже совсем перелиняла из белого в бурый, а кое-где даже с прозеленью, когда поиски, наконец, принесли плоды. Один из разъездов нашёл гранит, и Куруфинвэ отправился проверять – опять втроём, с сыном и Тьелкормо.
Искомое место оказалось ближе к месту строительства, присмотренному ещё осенью, чем к лагерю, и в первый день они успели только доехать до места и оценить батолит в первом приближении. Невысокое, изрезанное временем плато к юго-востоку от озера, бело-зелёное от соснового стланика и кривых берёзок. Гранит здесь оказался и правда приличный, средней зернистости, насыщенного, почти чёрного цвета. Придирчиво осмотрев скальные выступы со всех сторон, Куруфинвэ признал камень подходящим для основания стен. Гранит, конечно, материал хороший, но больно тяжёлый, так что верхнюю часть стен можно выложить и чем-то полегче, вроде известняка. Его в окрестностях как раз хватало, хороший плотный камень ещё осенью отметили на карте где-то в этих местах.
Куруфинвэ повернулся к югу, всматриваясь в тёмные силуэты гор на фоне неба. Зимой, в снегу, было всё-таки светлей, а сейчас опять приходилось напрягать зрение. Шапки ледников не помогали, наоборот, сливались с облаками и размазывали контур. Но карта, даже примерная, позволяла хотя бы сориентироваться на месте и узнать высшие точки хребта. Получалось, что известняк нашли совсем неподалёку, на подходах к ближайшему отсюда перевалу...
Они устроили стоянку у батолита, на следующий день Тьелкормо ушёл на охоту, а Куруфинвэ и Тьелпэ съездили к перевалу, убедились, что известняк действительно неплохой и на карте отмечен правильно. А в следующие дни - пока Тьелкормо с Хуаном охотились - вплотную занялись уже описанием батолита: определить размеры, глубину залегания, отметить на карте места будущих карьеров, место для лагеря, подъездные пути... Для скорости работали они почти всё время отдельно, сходясь только по вечерам, сверять пометки на картах.
Тэльво азартно улыбнулся, зажав в руке сразу четыре стрелы.
- Спорим, я попаду вон в того, серого?
- С четырёх попыток? - с нарочитым сомнением. - Ну, попробуй.
Они остановили коней на краю леса и смотрели через ложбину вперёд, в поле, где остановился и обсуждал что-то отряд орков. Небольшой, чуть больше дюжины. Как раз размяться. Зимой орки так близко не подходили, и близнецы совсем измаялись от скуки.
Тэльво фыркнул и, толкнув Атью пятками, поднял его в галоп. Коню отчаянно не нравились эти дурно пахнущие громкие существа, но он привык доверять хозяину. Движения всадника были спокойными и уверенными, и часть этого спокойствия передавалась коню.
Орки обернулись и радостно бросились навстречу. Пару часов назад они заметили лёгкую добычу на равнине и гнали почти до самого её края. Когда начались перелески, два всадника неожиданно пропали куда-то, но не успел отряд толком огорчиться, как добыча опять сама идёт в руки.
Не сбавляя хода, Тэльво выпустил все четыре стрелы одну за другой и схватил новые. Попал он в того серого или нет, уже было не понять: орки быстро смешались, и отличить одного от другого было сложновато. Да и незачем.
Они близнецов тоже вряд ли различали.
Питьо сначала держался рядом, прикрывая, но когда до орков оставалось уже недалеко, два-три лошадиных корпуса, резко свернул влево, вдоль ложбинки, которая с той стороны уходила к лесу и утыкалась одним краем в голый колючий кустарник, а другим – в кучу валунов.
Тэльво повторил его манёвр, вырываясь немного вперёд.
Орки воодушевились, заметив тупик: теперь точно не уйдут!
Питьо обернулся, с лёгким беспокойством) оценивая расстояние. До сих пор им удавалось держаться достаточно далеко, чтобы не бояться орочьих пращей и слабых луков, но теперь как бы не догнали, в самом деле. Здесь отрываться некуда, могут и вплотную подойти. Не хватало ещё, чтобы порезали Минье ноги.
Через пару сотен метров ложбинка утыкалась в каменистый бугор, обсыпанный небольшими валунами. Не доезжая до них немного, близнецы синхронно развернули коней обратно, выпуская по паре стрел, и потянулись за новыми, но тут...
На бугор впереди вдруг вспрыгнуло ещё несколько пеших нолдор, сразу начиная стрелять. Промахнуться с такого расстояния было сложно.
Орки взвыли, поняв, что соотношение сил резко поменялось. Кто-то бросился назад, кто-то - наоборот вперёд, в яростной надежде всё-таки достать таких близких всадников - и тут же падали, получив стрелу.
Амбаруссар, может, и пропустили бы кого-то, увлекшись выбором целей поинтересней, но их верные совсем не хотели потом объяснять в лагере, зачем в принцах торчат орочьи ятаганы.
Вдруг Тэльво увидел прямо перед собой того самого серого орка, радостно вскрикнул и уже натянул тетиву, как орк рухнул, проткнутый сразу тремя стрелами. Принц тут же обернулся, нашёл взглядом стрелявших и обиженно выкрикнул:
- Ну кто вас просил? Мы же договаривались за камнями!
Отвечать ему не стали, и он снова повернулся к оркам - как раз вовремя, чтобы увидеть, как очередной особо наглый падает со стрелой в шее прямо под копыта возмущённо заржавшему Атье.
- Не зевай! - сердито прикрикнул Питьо, целясь уже в другую сторону.
Что-то стрелы кончаются.
Ну ничего, орки тоже.
У верных стрел было более чем достаточно, чтобы через минуту ни одного орка на ногах не осталось. Большинство лежали тихо, только некоторые раненые копошились, подвывая в ужасе и пытаясь отползти за камни или под своих же товарищей.
Питьо осмотрелся, снял стрелу с тетивы и задумчиво почесал висок той же рукой. Оперение щекотно ткнулось в ухо.
Тэльво убрал лук в налуч и снова обернулся к верным.
- Вот что непонятного было? Пока орки перелазят камни, мы в них стреляем! Чего вы сюда-то влезли? Теперь по вашей милости Питьо меня неделю дразнить будет!
- Я тебя и так дразнить буду, без всяких милостей, - успокоил его Питьо, подъезжая и тоже убирая стрелу и лук.
Серкенаро спрыгнул с камня, поклонился.
- Прошу прощения, лорд Амбарусса. Нам показалось, что ваши лошади занервничали и не сумели справиться с препятствием.
Прямо говорить принцам, что он о них думает, ему показалось невежливо.
Тэльво недовольно фыркнул, похлопал Атью по шее.
- Ты слышал, что про тебя говорят?
- Что ему не повезло с хозяином, - охотно ответил вместо коня Питьо. - Мало того, что с четырёх попыток в цель попасть не может, так ещё и отвлекается посреди драки.
Тэльво резко выпрямился, обиженно глядя то на брата, то на Серкенаро. Как бы говоря: вот видишь, что из-за тебя приходится терпеть?
Серкенаро сделал вид, что не заметил. Он не первый раз слышал, как близнецы подначивают друг дружку, и не видел бы в этом беды, если бы после таких подначек они не кидались вдвоём на отряд орков. Например.
Другое дело, что урезонивать их бесполезно.
Тем временем остальные нолдор тоже спустились в ложбинку, прошлись по полю короткой битвы и отобрали троих орков, ранения которых позволяли не опасаться за их жизнь. По крайней мере, в ближайшие несколько часов.
Тэльво за это время надоело возмущённо смотреть на брата, и он пошёл возмущённо смотреть на пленных.
Ради них всё это и затевалось.
Остановился, не доходя до пленных несколько шагов. Вот не первый день уже в Эндорэ, а всё никак не мог привыкнуть к виду этих созданий. Вроде бы и похожи на эльдар, а выглядят жутко. А может, потому и жутко, что похожи.
Питьо тоже подошёл, оставив лошадей на Серкенаро.
Разговаривать они вроде как должны уметь. По крайней мере, друг с другом они как-то общались. Тэльво сердито покосился на брата и выступил чуть вперёд.
- Куда вы шли и зачем?
Один из орков, раненный в руку, издал серию звуков, напоминавших больше рычание Хуана, чем связную речь.
- А они точно умеют говорить? - немного растерянно сказал Питьо.
- Может, это он на тебя ругается, - всё ещё обиженно буркнул Тэльво. Надо срочно придумать хорошую идею, пока Питьо и тут не обставил.
Он попробовал обратиться к орку с помощью осанвэ, пытаясь уловить какие-то образы. Даже у животных бывают образы и эмоции - должны же и у этих быть. Но ничего не получилось, только голова разболелась. Добавляя хорошего настроения.
Потер лоб сердито.
- Чья это была идея с пленными?
- Наша, - сказал Питьо. - Ну, этого лаиквендо мы же как-то поняли...
- Точно. Может, он и этого поймет? Если это вообще язык...
А если и не поймёт, в лагере всё равно можно будет свалить проблему на кого-то другого.
Обратная дорога до лагеря заняла гораздо больше времени, потому что двигаться пришлось со скоростью пеших пленных, которых лошади везти всё равно отказались бы. Они и так недовольно косились на орков, фыркая и прядая ушами.
В лагере, оставив пленных под охраной, Амбаруссар пошли искать переводчика и обнаружили его у левады. Если бы не орки, из-за которых отряд расположился подальше от лошадей, и вовсе бы искать не пришлось.
- Алла, Эндир. - Окликнул гостя Тэльво. Вообще-то они до сих пор практически не общались, не до того было. Но близнецов это не смущало. - Скажи, ты знаешь язык орков?
- У них вообще есть язык? - добавил Питьо.
Эндир обернулся
- Язык орков? Знаю, он довольно простой, хотя и звучит непривычно.
Для Амбаруссар непривычно звучал и язык Эндира, но главное они вычленили: переводчик найден.
- Отлично! - обрадовался Питьо. - Пойдём с нами.
Возле пленных все трое остановились, и Эндир спросил сам, подождав инструкций и не дождавшись:
- О чём я должен их спросить?
- Ну... - начал Питьо, замолчал, почесал затылок. Посмотрел на брата, и оба расхохотались.
- А он ещё не придумал, - отсмеявшись сообщил Тэльво.
- Я не придумал конкретных вопросов, - поправил его Питьо. - Но вообще мы хотели узнать, почему их не видно последнее время. Собираются они куда-то, что ли...
- На этот вопрос могу и я ответить, - вздохнул Эндир. - Они не оставляют попыток захватить Эгларест и Бритомбар - владения лорда Кирдана. Вероятно, эти собирались пройти на подкрепление к своим через Невраст.
Близнецы снова переглянулись.
- Попыток сделать что через что? - спросил Тэльво.
Тьелпэ огляделся ещё раз - везде рыжели примерно такие же валуны - и пошёл к отцу. Тот посмотрел вопросительно.
- Там тоже гнилой камень, - сказал Тьелпэ, остановившись рядом. - Зерно крупное, примеси.
Куруфинвэ кивнул, соглашаясь.
- Где-то в окрестностях может быть и другой гранит, получше. Но придётся поискать.
Тьелпэ кивнул.
- Нужно позвать Тьелкормо? Пока они далеко не ушли.
- Я позову, - сказал Куруфинвэ, уже нащупывая брата осанвэ.
Через полчаса, когда раздосадованные охотники показались из-за кустов, сумки уже были собраны.
- Это единственные выходы камня, которые ты видел? – поприветствовал брата Куруфинвэ.
- А ты думаешь, я на них охочусь, что ли? Этот вот просто запомнился, тут Хуан месяц назад оленя...
- Понятно, - оборвал его Куруфинвэ. - В крайнем случае можно использовать и этот, но попробуем всё-таки найти получше. Давай посмотрим у тех холмов. - Он ткнул пальцем в безлесые верхушки на юге.
Тьелкормо передумал грустить. Что там за камень, он не знал, но охота к югу отсюда была лучше.
- Хорошо. Поехали.
Привычно пристроившись в хвосте, Тьелпэ продолжал молчать, рассеянно разглядывая пейзаж и доверив выбор дороги лошади. И так ясно, что она пойдёт за вожаком.
Пейзаж был унылый: серый и ржавый, изредка попадались тонкие кривые деревца. Только камни и трава под копытами, где то и дело шмыгал кто-то чёрный, маленький и потому почти неразличимый в траве.
Обида на отца уже прошла. То ли по дороге, то ли пока смотрели гранит. Ему нравилось так ехать, работать вместе, приходить к одному мнению, не сговариваясь...
Лошадь взяла немного в сторону, обходя лысый куст на два шага правей, чем кони Куруфинвэ и Тьелкормо, и в следующий миг Тьелпэ обнаружил, что летит вместе с ней куда-то вбок.
Лошадь успела ещё раз отпрыгнуть и заржать, беспокойно переступая, отходя боком от злополучного куста, прежде чем Тьелпэ понял, что началось всё не с прыжка, а с вспорхнувшей из-под копыт птицы, и перестал растерянно хлопать глазами.
Упасть он, впрочем, не упал, даже не потерял равновесие.
Куруфинвэ обернулся, и беспокойство в его взгляде быстро уступило место удивлению. Вроде бы уже не маленький, не первый раз верхом умеет.
- Тьелпэ! – Тьелкормо, тоже обернувшийся. - Что случилось?
- Ничего, - несколько смущённо отозвался Тьелпэ, успокаивающе гладя свою лошадку по шее. - Птица из-под копыт. Всё в порядке.
Он сжал колени, намекая продолжить путь, - лошадь фыркнула ещё раз и пошла, недовольно косясь в сторону куста и обходя его по широкой дуге.
Тьелпэ глянул на отца, но тот, похоже, заинтересовался происходящим гораздо меньше Тьелкормо. Только бросил через плечо: "Не отвлекайся!"
***
Ни в этот выезд, ни в следующие два подходящего камня они не нашли. В отчётах верных, отправленных разведывать окрестности будущей крепости, тоже не было ничего подходящего. По крайней мере, Куруфинвэ постоянно находил к чему придраться: то прочность, то цвет, то размеры месторождения... Но с окрестностями им и правда не повезло в этом смысле. Возить весь материал аж от главных хребтов Эред-Ветрин не хотелось, а в предгорьях и на равнине породы были всё больше осадочные, на фундамент или основание стен не пустишь.
Находки всё равно исправно наносили на карту – на будущее, - а между тем осень окончательно уступила место зиме, потом и вовсе зарядили метели по нескольку дней подряд, и разъезды пришлось прекратить, как это ни раздражало Куруфинвэ. Но здешние сезоны менялись с такой поразительной скоростью, что передышка не играла особой роли. Тем более, дел и в лагере хватало. Снабжением и запасами занимался Карнистиро, патрулями и охотой – Тьелкормо и близнецы, а Куруфинвэ оставались мастерские, постройки, ремонт оружия и инструментов, и скучать было некогда, даже несмотря на помощь сына и верных. Всё это требовало внимания, и не со всем этим успели разобраться за короткое лето.
В Форменосе лето тоже было короче зимы – и короче, чем на юге или в центре Амана. Но не настолько, как здесь. Хотя удивительно, скорей уж, что лето здесь вообще было, в темноте под звёздами.
Лаиквендо по приглашению Макалаурэ остался зимовать в лагере, и помогал дополнять карты, сравнивать языки и обдумывать, хотя бы примерно, завязывание отношений с местными. Потом, конечно, нужно будет найти другие источники информации и всё проверить, но пока приходилось довольствоваться одним. В эти края и летом никто без нужды не совался, а зимой через заснеженные перевалы - тем более.
Близнецы не меньше лаиквендо помогали в составлении карты, методично прочёсывая горы и равнину в поисках приключений. Что не мешало им раз в пару недель приходить к Макалаурэ и ныть о необходимости срочной атаки на Ангамандо.
Остальных бездействие тоже не радовало. Как только в воздухе запахло весной, Куруфинвэ возобновил геологоразведку – не стал дожидаться даже, пока снег полностью стает. Заявив, что в каменистых холмах паводков опасаться глупо, а слушать музыку остатки снега не мешают, примерную карту составить можно и так.
Равнина уже совсем перелиняла из белого в бурый, а кое-где даже с прозеленью, когда поиски, наконец, принесли плоды. Один из разъездов нашёл гранит, и Куруфинвэ отправился проверять – опять втроём, с сыном и Тьелкормо.
Искомое место оказалось ближе к месту строительства, присмотренному ещё осенью, чем к лагерю, и в первый день они успели только доехать до места и оценить батолит в первом приближении. Невысокое, изрезанное временем плато к юго-востоку от озера, бело-зелёное от соснового стланика и кривых берёзок. Гранит здесь оказался и правда приличный, средней зернистости, насыщенного, почти чёрного цвета. Придирчиво осмотрев скальные выступы со всех сторон, Куруфинвэ признал камень подходящим для основания стен. Гранит, конечно, материал хороший, но больно тяжёлый, так что верхнюю часть стен можно выложить и чем-то полегче, вроде известняка. Его в окрестностях как раз хватало, хороший плотный камень ещё осенью отметили на карте где-то в этих местах.
Куруфинвэ повернулся к югу, всматриваясь в тёмные силуэты гор на фоне неба. Зимой, в снегу, было всё-таки светлей, а сейчас опять приходилось напрягать зрение. Шапки ледников не помогали, наоборот, сливались с облаками и размазывали контур. Но карта, даже примерная, позволяла хотя бы сориентироваться на месте и узнать высшие точки хребта. Получалось, что известняк нашли совсем неподалёку, на подходах к ближайшему отсюда перевалу...
Они устроили стоянку у батолита, на следующий день Тьелкормо ушёл на охоту, а Куруфинвэ и Тьелпэ съездили к перевалу, убедились, что известняк действительно неплохой и на карте отмечен правильно. А в следующие дни - пока Тьелкормо с Хуаном охотились - вплотную занялись уже описанием батолита: определить размеры, глубину залегания, отметить на карте места будущих карьеров, место для лагеря, подъездные пути... Для скорости работали они почти всё время отдельно, сходясь только по вечерам, сверять пометки на картах.
***
Тэльво азартно улыбнулся, зажав в руке сразу четыре стрелы.
- Спорим, я попаду вон в того, серого?
- С четырёх попыток? - с нарочитым сомнением. - Ну, попробуй.
Они остановили коней на краю леса и смотрели через ложбину вперёд, в поле, где остановился и обсуждал что-то отряд орков. Небольшой, чуть больше дюжины. Как раз размяться. Зимой орки так близко не подходили, и близнецы совсем измаялись от скуки.
Тэльво фыркнул и, толкнув Атью пятками, поднял его в галоп. Коню отчаянно не нравились эти дурно пахнущие громкие существа, но он привык доверять хозяину. Движения всадника были спокойными и уверенными, и часть этого спокойствия передавалась коню.
Орки обернулись и радостно бросились навстречу. Пару часов назад они заметили лёгкую добычу на равнине и гнали почти до самого её края. Когда начались перелески, два всадника неожиданно пропали куда-то, но не успел отряд толком огорчиться, как добыча опять сама идёт в руки.
Не сбавляя хода, Тэльво выпустил все четыре стрелы одну за другой и схватил новые. Попал он в того серого или нет, уже было не понять: орки быстро смешались, и отличить одного от другого было сложновато. Да и незачем.
Они близнецов тоже вряд ли различали.
Питьо сначала держался рядом, прикрывая, но когда до орков оставалось уже недалеко, два-три лошадиных корпуса, резко свернул влево, вдоль ложбинки, которая с той стороны уходила к лесу и утыкалась одним краем в голый колючий кустарник, а другим – в кучу валунов.
Тэльво повторил его манёвр, вырываясь немного вперёд.
Орки воодушевились, заметив тупик: теперь точно не уйдут!
Питьо обернулся, с лёгким беспокойством) оценивая расстояние. До сих пор им удавалось держаться достаточно далеко, чтобы не бояться орочьих пращей и слабых луков, но теперь как бы не догнали, в самом деле. Здесь отрываться некуда, могут и вплотную подойти. Не хватало ещё, чтобы порезали Минье ноги.
Через пару сотен метров ложбинка утыкалась в каменистый бугор, обсыпанный небольшими валунами. Не доезжая до них немного, близнецы синхронно развернули коней обратно, выпуская по паре стрел, и потянулись за новыми, но тут...
На бугор впереди вдруг вспрыгнуло ещё несколько пеших нолдор, сразу начиная стрелять. Промахнуться с такого расстояния было сложно.
Орки взвыли, поняв, что соотношение сил резко поменялось. Кто-то бросился назад, кто-то - наоборот вперёд, в яростной надежде всё-таки достать таких близких всадников - и тут же падали, получив стрелу.
Амбаруссар, может, и пропустили бы кого-то, увлекшись выбором целей поинтересней, но их верные совсем не хотели потом объяснять в лагере, зачем в принцах торчат орочьи ятаганы.
Вдруг Тэльво увидел прямо перед собой того самого серого орка, радостно вскрикнул и уже натянул тетиву, как орк рухнул, проткнутый сразу тремя стрелами. Принц тут же обернулся, нашёл взглядом стрелявших и обиженно выкрикнул:
- Ну кто вас просил? Мы же договаривались за камнями!
Отвечать ему не стали, и он снова повернулся к оркам - как раз вовремя, чтобы увидеть, как очередной особо наглый падает со стрелой в шее прямо под копыта возмущённо заржавшему Атье.
- Не зевай! - сердито прикрикнул Питьо, целясь уже в другую сторону.
Что-то стрелы кончаются.
Ну ничего, орки тоже.
У верных стрел было более чем достаточно, чтобы через минуту ни одного орка на ногах не осталось. Большинство лежали тихо, только некоторые раненые копошились, подвывая в ужасе и пытаясь отползти за камни или под своих же товарищей.
Питьо осмотрелся, снял стрелу с тетивы и задумчиво почесал висок той же рукой. Оперение щекотно ткнулось в ухо.
Тэльво убрал лук в налуч и снова обернулся к верным.
- Вот что непонятного было? Пока орки перелазят камни, мы в них стреляем! Чего вы сюда-то влезли? Теперь по вашей милости Питьо меня неделю дразнить будет!
- Я тебя и так дразнить буду, без всяких милостей, - успокоил его Питьо, подъезжая и тоже убирая стрелу и лук.
Серкенаро спрыгнул с камня, поклонился.
- Прошу прощения, лорд Амбарусса. Нам показалось, что ваши лошади занервничали и не сумели справиться с препятствием.
Прямо говорить принцам, что он о них думает, ему показалось невежливо.
Тэльво недовольно фыркнул, похлопал Атью по шее.
- Ты слышал, что про тебя говорят?
- Что ему не повезло с хозяином, - охотно ответил вместо коня Питьо. - Мало того, что с четырёх попыток в цель попасть не может, так ещё и отвлекается посреди драки.
Тэльво резко выпрямился, обиженно глядя то на брата, то на Серкенаро. Как бы говоря: вот видишь, что из-за тебя приходится терпеть?
Серкенаро сделал вид, что не заметил. Он не первый раз слышал, как близнецы подначивают друг дружку, и не видел бы в этом беды, если бы после таких подначек они не кидались вдвоём на отряд орков. Например.
Другое дело, что урезонивать их бесполезно.
Тем временем остальные нолдор тоже спустились в ложбинку, прошлись по полю короткой битвы и отобрали троих орков, ранения которых позволяли не опасаться за их жизнь. По крайней мере, в ближайшие несколько часов.
Тэльво за это время надоело возмущённо смотреть на брата, и он пошёл возмущённо смотреть на пленных.
Ради них всё это и затевалось.
Остановился, не доходя до пленных несколько шагов. Вот не первый день уже в Эндорэ, а всё никак не мог привыкнуть к виду этих созданий. Вроде бы и похожи на эльдар, а выглядят жутко. А может, потому и жутко, что похожи.
Питьо тоже подошёл, оставив лошадей на Серкенаро.
Разговаривать они вроде как должны уметь. По крайней мере, друг с другом они как-то общались. Тэльво сердито покосился на брата и выступил чуть вперёд.
- Куда вы шли и зачем?
Один из орков, раненный в руку, издал серию звуков, напоминавших больше рычание Хуана, чем связную речь.
- А они точно умеют говорить? - немного растерянно сказал Питьо.
- Может, это он на тебя ругается, - всё ещё обиженно буркнул Тэльво. Надо срочно придумать хорошую идею, пока Питьо и тут не обставил.
Он попробовал обратиться к орку с помощью осанвэ, пытаясь уловить какие-то образы. Даже у животных бывают образы и эмоции - должны же и у этих быть. Но ничего не получилось, только голова разболелась. Добавляя хорошего настроения.
Потер лоб сердито.
- Чья это была идея с пленными?
- Наша, - сказал Питьо. - Ну, этого лаиквендо мы же как-то поняли...
- Точно. Может, он и этого поймет? Если это вообще язык...
А если и не поймёт, в лагере всё равно можно будет свалить проблему на кого-то другого.
Обратная дорога до лагеря заняла гораздо больше времени, потому что двигаться пришлось со скоростью пеших пленных, которых лошади везти всё равно отказались бы. Они и так недовольно косились на орков, фыркая и прядая ушами.
В лагере, оставив пленных под охраной, Амбаруссар пошли искать переводчика и обнаружили его у левады. Если бы не орки, из-за которых отряд расположился подальше от лошадей, и вовсе бы искать не пришлось.
- Алла, Эндир. - Окликнул гостя Тэльво. Вообще-то они до сих пор практически не общались, не до того было. Но близнецов это не смущало. - Скажи, ты знаешь язык орков?
- У них вообще есть язык? - добавил Питьо.
Эндир обернулся
- Язык орков? Знаю, он довольно простой, хотя и звучит непривычно.
Для Амбаруссар непривычно звучал и язык Эндира, но главное они вычленили: переводчик найден.
- Отлично! - обрадовался Питьо. - Пойдём с нами.
Возле пленных все трое остановились, и Эндир спросил сам, подождав инструкций и не дождавшись:
- О чём я должен их спросить?
- Ну... - начал Питьо, замолчал, почесал затылок. Посмотрел на брата, и оба расхохотались.
- А он ещё не придумал, - отсмеявшись сообщил Тэльво.
- Я не придумал конкретных вопросов, - поправил его Питьо. - Но вообще мы хотели узнать, почему их не видно последнее время. Собираются они куда-то, что ли...
- На этот вопрос могу и я ответить, - вздохнул Эндир. - Они не оставляют попыток захватить Эгларест и Бритомбар - владения лорда Кирдана. Вероятно, эти собирались пройти на подкрепление к своим через Невраст.
Близнецы снова переглянулись.
- Попыток сделать что через что? - спросил Тэльво.
