Но она сдерживалась, убедившись, что любой ее разговор и даже мысли могут быть подслушаны. Принцесса поднесла ладони к лицу и подышала на них, чтобы хоть немного согреться, затем снова обратилась с молитвами к богам, которые на сей раз не оставили ее без внимания, потому что уже через полчала в замочной скважине раздался скрежет ключа. Дверь открылась и вошедший стражник объявил, что Его Величество смилостивился и Эйслин переводят под домашний арест в дворцовые покои. От слов стража быстро перешла к действиям и не успевшую прийти в себя девушку доставили во дворец.
Гостиная и комната теперь казались ей такими привычными, как будто она провела в них всю жизнь и только что вернулась после долгого путешествия. Пребывание в тюрьме стало своего рода приключением, казавшимся гораздо более долгим, чем являлось на самом деле. Фрейлины встретили госпожу так, словно та не подвергалась унизительным процедурам ареста и допроса, они старались услужить ей, чтобы сгладить неприятные впечатления. Эйс, до сих пор находилась в угнетённом настроении, гадала, насколько искренними были намерения девушек, ведь теперь даже им, особенно им, доверять она не могла.
– Подготовьте ванну и чистые вещи, пожалуйста, – распорядилась принцесса, когда стражники вышли вон. – И принесите вина. Побольше.
Триан обижался на отца за арест Эйс, из-за которого помолвку перенесли на неопределенное время. Он уже три раза пытался попасть в кабинет императора, но тот не желал видеть его. По двору расползались слухи о необычных способностях леди Эйс, что ещё больше распаляло интерес принца. Как только до Триана дошла новость о возвращении невесты, он тут же прихорошился и поспешил в Белое крыло.
– Доброе утро, ваше высочество, – лицо Эйслин было озарено мягкой улыбкой, покрытой тенью сожаления.
Молодой человек бросился к девушке и со всей присущей ему горячностью сжал ее в своих объятиях.
– Эйс! Хвала богам! Вы в порядке! Я так волновался! Отец и слышать не хотел мои доказательства о вашей невиновности. Но вы здесь, а значит, я смог защитить вас!
Принцесса удивилась. Пока она сидела на твердой лавке в тюремной камере и страдала от самобичевания и мыслей об одиночестве, Триан не побоялся пойти наперекор собственному отцу, императору, чтобы вызволить ее оттуда! Тепло благодарности окутало сердце Эйс, она крепко обняла Триана в ответ и прошептала: «Спасибо». Принц удовлетворённо улыбнулся и, немного отстранившись, продолжил:
– Вы обещали мне прогулку, ваше высочество.
– И я с удовольствием сдержу обещание, – более спокойно ответила девушка.
– Прекрасно! Тогда я зайду за вами перед ужином, не хватало ещё, чтобы эта глупая стража преследовала нас по пятам.
Он сжал руки принцессы в своих и посмотрел на нее взглядом, разбившим ранее немало сердец, но совершенно не впечатлившим Эйслин. Ее мысли занимал не Триан, а возможность выбраться, наконец, из удушающих стен дворца, насладиться солёным морским воздухом и имитацией свободы.
– Прошу прощения, но мне нужно подготовиться к прогулке, – смущённо напомнила девушка, увидев, что Триан не собирается покидать ее так быстро. Он резко отпустил ее руки и, извинившись, почти выбежал из гостиной.
Несмотря на обуревавшее ее чувство благодарности к его высочеству, Эйслин не могла так просто забыть поступки его отца. Даже если она станет женой Триана, Тасс не оставит намерений использовать ее дар в личных, далеко не мирных целях. Арест стал лишь публичной поркой и то, что могло последовать за ним в случае ее неповиновения (а подчиняться императору просто так Эйс не собиралась) ввергало принцессу в ужас. Следовало хорошенько обдумать каждое свое действие и слово, каждый шаг и каждую связь, в особенности после того, как Виссен Сами увидел ее последние воспоминания.
«Доложил ли он о них Тассу? Если да, то значит ли это, что императору все равно, насколько я целомудренна? Я всего лишь оружие в его руках», – принцесса меряла шагами комнату, не находя себе места.
Обед она принимала в покоях, впрочем теперь ей предстояло принимать здесь и завтрак, и ужин. То, что вина ее ещё не доказана, не означало, что подозрения сняты. Отныне ей запрещалось перемещаться по дворцу и прилегающим к нему территориям в одиночку и принимать гостей, если они не являлись членами королевской семьи. Она была лишена всех привилегий и обязанностей, а потому прекрасно понимала, что Триан преподносит ей роскошный подарок. Эйс пересмотрела все свои наряды в поисках подходящего, остановив выбор на лёгком синем платье, украшенном вышитыми на фатине цветочными узорами. Сверху девушка накинула тонкую, но теплую шаль на случай, если у Тасса появится желание снова бросить ее в темницу.
Триан, как и обещал, прибыл вовремя. Он долго пытался избавиться от следовавших за ними по пятам стражников, а затем смирился и утратил к ним всякий интерес. На пристани молодых людей ожидал небольшой корабль. На палубе его царила романтическая обстановка, повсюду были расставлены свечи, чей огонь сдерживала магия, и цветы, волшебное благоухание которых слышали даже те, кто находился поодаль. Совесть уколола Эйс, напоминая о том, что благодарность и любовь - вещи не равноценные, и если в Триане вдруг проснулись романтические чувства, то ей придется перешагнуть через себя, чтобы ответить ему взаимностью. Перед глазами вновь возник образ Тасса Каро, и отвращение подступило к горлу. Пересилив нахлынувшие на нее эмоции, Эйс взошла на палубу и постаралась перевести свое внимание на море. Она прислушалась к шуму моря и ощутила ласковые прикосновения ветра.
Корабль отчалил от берега, и Триан весело воскликнул:
– А теперь позвольте пригласить вас на ужин!
Эйс улыбнулась, но непонятное чувство обречённости не позволило ей ощутить радость в полной мере. Несмотря на это, она протянула руку принцу и прошла к накрытому для двоих столику.
– Благодарю, – произнесла девушка, когда Триан помог ей сесть.
– Всегда рад поухаживать за моей невестой.
– Честно говоря, я начинаю сомневаться в намерениях императора относительно нашего брака, – рискнула высказать свои опасения Эйс.
– Почему?
Принцесса молчала.
– Если это из-за покушения на отца, то он уже отозвал свои обвинения. Как только будут улажены все формальности, вам вернут прежние права.
– А мои родные знают об этом? О моем аресте?
– Я не знаю. Вся корреспонденция проходит через Лионеля и отца. Они не считают нужным ставить меня в известность, если дело не касается моих обязанностей.
– Печально. Ведь все, что касается вашей невесты, это тоже ваши обязанности, – принцесса была расстроена. – Я надеялась, что отец и сестра смогут помочь.
Триан услышал упрек в голосе Эйс и ощутил собственное бессилие. Вся ситуация: и ее заточение, и этот разговор – злила его. Он, будучи сыном императора, не имел возможности защитить дорогих ему людей, собственные взгляды и принципы. Окружающие оказались прав: несмотря на сформировавшееся тело, внутри он все еще ребенок.
Триан спохватился и поспешил успокоить ее:
– Вам не о чем переживать! У вас есть я! – сделал попытку оправдаться он.
– Да, конечно.
И снова она относилась к нему, как к мальчику. Но теперь это воспринималось им по-другому. Триан быстро сообразил, что не сможет переубедить принцессу, потому что и сам мало верил в собственные возможности.
Они продолжили разговор, в ходе которого девушка постаралась направить мысли собеседника в другое русло, и у нее довольно легко это получилось. Триан с удовольствием рассказывал о своем детстве, и принцесса на мгновение увидела то, что сразу же постаралась отогнать от себя. Корону на его голове. На его красивых темных волосах она выглядела так, словно ее изготовили специально для него. Где-то в глубине появилось знание, что совсем скоро видение окажется правдой, что он уставший от катастрофических потерь, но уверенный в своей спокойной силе воссядет на престол империи и станет справедливым правителем. Вот только для нее там не было места. Он должен знать.
Эйслин спокойно выслушала все, о чем говорил принц, и заговорила:
– Ваше высочество, вы знаете о моем даре. И я должна задать вам вопрос: хотите ли вы знать свое будущее?
Триан замер.
– Вы видели что-то обо мне?
– Да, видела. Но хотите ли вы знать, что именно?
Молодой человек задумался. Неизвестность страшила его, но являлось ли знание о будущем спасением? Не станет ли он узником озвученной ему судьбы? Подумав немного, он согласился.
– Я видела корону на вашей голове. Корону империи Каро. Вы станете великим правителем, но прежде вы должны пройти через испытания. Помните, что не мы выбираем дату нашей смерти, и туда, где боги лишают нас чего-то, обязательно приходит нечто новое, более светлое. Хорошим правителем может стать только счастливый человек, – и, немного помедлив, Эйс добавила. – Я не та, кто сделает вас счастливым.
Триана охватил ступор. Он не знал, как отреагировать на предсказание, правду говорила девушка или же играла его эмоциями и ожиданиями. Да, он в глубине души, как и любой другой принц, мечтал стать когда-нибудь королем, но не готов был ради этого идти на предательство. Слова Эйс звучали, словно сказка. Чтобы найти счастье герою предстояло сразиться с драконом, только в его случае драконом оказывались отец и брат. И что значит, не сможет сделать его счастливым?
– Я выбрал вас, – наконец, сказал Триан. – И я не намерен отказываться от своего слова.
Он решил сражаться. Не столько ради любви ставшей ему близкой женщины, сколько ради того чтобы доказать самому себе, что он достоин ее слов. Эйслин огорчилась. Ей не хотелось разочаровывать его, но будущее народа Каро она снова ставила выше личных интересов, хотя статус императрицы был очень привлекателен.
– Всему свое время, – по-матерински произнесла принцесса, окончательно укрепив в Триане принятое решение.
– Я благодарен вам за предсказание и постараюсь следовать своему предназначению, – заверил девушку принц.
После ужина Триан оставил Эйс на палубе, объяснив это тем, что нужно согласовать с капитаном маршрут. Девушка стояла около леера, отделяющего ее от края, за которым плескалась темная бездна, чтобы получше разглядеть блики луны, отражаемые водой. Ей безумно захотелось избавиться от давящего чувства неизбежности, убежать из столицы, оказаться дома, в неприступных горах Тинаса. И чтобы рядом оказался человек, способный защитить от всего на этом свете, особенно от ее собственных чувств. Волны, убегавшие от корабля, помогли Эйс расслабиться, унося с собой мысли, и только взгляд синих глаз не покидал ее, обещая дать то, о чем она мечтала. «Не верь ему! – кричал изо всех сил разум. – Он один из них. Его природа не простит предательства». Но она не могла заставить себя выкинуть его из памяти. Не сегодня.
Ветер кидал волосы на лицо и приходилось постоянно поправлять их. Очередной порыв заставил Эйс поднять руку и поднести ее к лицу, когда она почувствовала, как эту самую руку хватают и заводят за спину. То же самое произошло и со второй рукой, и теперь кто-то высокий и сильный, крепко схватив ее и закрыв рот, толкал ее в сторону леера. Девушка, догадавшись о намерениях нападавшего, постаралась вырваться, но силы были неравными, и, стоя на краю палубы, она мысленно позвала его. Падая в темные воды океана, Эйслин все так же безмолвно выкрикивала его имя.
«А может, это к лучшему, – думала Эйс, уходя под воду. – И теперь не придется убеждать Триана в том, что нам не предначертано быть вместе». Она рискнула открыть глаза. Размытые очертания луны скрывали корабль и уходящего от нее убийцу. «А ведь я даже не успела как следует влюбиться, – продолжала размышлять Эйс. – Как много бы я позволила себе сделать, если удалось бы выжить. Полюбить без оглядки и пережить страсть, сбежать из дворца и повеселиться на деревенском празднике, выйти замуж за хорошего человека и родить детей... В этом мире столько прекрасного». Время шло мучительно медленно, постепенно лишая воздуха. Но Эйс, утратив контроль над собственным телом, не паниковала, глубоко внутри она знала, что ее время ещё не пришло.
Секунды спустя ее накрыло ещё одно осознание: это уже происходило с ней. Темная вода уже накрывала ее так, заботливо утешая и утаскивая на дно. И спокойствие, которое ощущала Эйс, было очень знакомо. Конечно! Ей ведь снился такой же сон! Значит, он придет за ней. Придет, ведь правда?
Политическая обстановка в империи требовала от Эйгара умения быть в двух местах одновременно, а такого, несмотря на внушительный скрытый потенциал, в нем не наблюдалось. Поэтому защиту границ он доверил верному боевому товарищу, а сам вылетел в одну из северных провинций империи, твердыню Эдельстан, управляемую мятежными князьями клана Абель, потерпевшими некогда поражение в Войне кланов, но вовремя переметнувшимися на сторону победителя. Братья Абель до сих пор не были согласны с разделом земель и считали, что достойны большего. Они по какому-то магическому стечению обстоятельств были вынуждены признать власть Тасса Каро, но лелеяли надежду вернуть себе все северные владения, составлявшие некогда отдельное государство. По всей вероятности, именно поэтому они не так жестко относились ко всевозможным видам выражения протестных настроений (а попросту мятежей, возмущений и бунтов) со стороны местных жителей и старались действовать максимально мягко.
Но сейчас одно из таких возмущений грозило вылиться в крупное вооруженное восстание, и, хотя Эйгар был абсолютно уверен в том, что сможет подавить любой мятеж, никогда нельзя было недооценивать масштаб народного гнева. Мужчина решил войти в Эдельстан неузнанным. За стенами города расположились многочисленные крестьянские дома, в каждом из которых могла проживать семья потенциального мятежника. Эйгар наблюдал за мужчинами и женщинами, стариками и детьми, подмечал для себя не совсем характерную для севера теплоту отношений и готовность помочь. Пока он шел к воротам, его трижды поприветствовали незнакомые люди, и трижды он вежливо отказывался от помощи. Внутри города царила более официальная, но не менее уютная атмосфера. Близился праздник конца года и горожане делились друг с другом планами и приготовлениями. Подростки уже начинали наряжать растущие на каждом углу Эдельстана ели, а женщины устремлялись на рынок в поисках редких в это время года фруктов. Вдруг перед Эйгаром мелькнула фигура, напомнившая ему принцессу Тинаса. Он напрягся и вперился взглядом в толпу, стараясь найти удаляющуюся от него незнакомку. Наконец, мужчине удалось догнать девушку, и, чтобы не попасть впросак, он обогнал ее и кинул быстрый взгляд на лицо. Она оказалась очень красивой, мягкая улыбка украшала, а глаза блестели, словно в них поселились маленькие драгоценные камешки. Но Эйгара не впечатлила ее красота, рыцарь вздохнул, сам не понимая, чего ему хочется.
В замке Абель его встретили с почестями. Все аристократические семьи, и не только они, знали о нелегкой, но игравшей значительную роль в истории страны судьбе мужчины. Он воспринимался ими как особое оружие императора, которое тот пускал в ход в случае неповиновения кого-либо из них, поэтому правители земель старались обходиться с ним как можно более уважительно, изо всех сил сдерживая свой страх.
Гостиная и комната теперь казались ей такими привычными, как будто она провела в них всю жизнь и только что вернулась после долгого путешествия. Пребывание в тюрьме стало своего рода приключением, казавшимся гораздо более долгим, чем являлось на самом деле. Фрейлины встретили госпожу так, словно та не подвергалась унизительным процедурам ареста и допроса, они старались услужить ей, чтобы сгладить неприятные впечатления. Эйс, до сих пор находилась в угнетённом настроении, гадала, насколько искренними были намерения девушек, ведь теперь даже им, особенно им, доверять она не могла.
– Подготовьте ванну и чистые вещи, пожалуйста, – распорядилась принцесса, когда стражники вышли вон. – И принесите вина. Побольше.
***
Триан обижался на отца за арест Эйс, из-за которого помолвку перенесли на неопределенное время. Он уже три раза пытался попасть в кабинет императора, но тот не желал видеть его. По двору расползались слухи о необычных способностях леди Эйс, что ещё больше распаляло интерес принца. Как только до Триана дошла новость о возвращении невесты, он тут же прихорошился и поспешил в Белое крыло.
– Доброе утро, ваше высочество, – лицо Эйслин было озарено мягкой улыбкой, покрытой тенью сожаления.
Молодой человек бросился к девушке и со всей присущей ему горячностью сжал ее в своих объятиях.
– Эйс! Хвала богам! Вы в порядке! Я так волновался! Отец и слышать не хотел мои доказательства о вашей невиновности. Но вы здесь, а значит, я смог защитить вас!
Принцесса удивилась. Пока она сидела на твердой лавке в тюремной камере и страдала от самобичевания и мыслей об одиночестве, Триан не побоялся пойти наперекор собственному отцу, императору, чтобы вызволить ее оттуда! Тепло благодарности окутало сердце Эйс, она крепко обняла Триана в ответ и прошептала: «Спасибо». Принц удовлетворённо улыбнулся и, немного отстранившись, продолжил:
– Вы обещали мне прогулку, ваше высочество.
– И я с удовольствием сдержу обещание, – более спокойно ответила девушка.
– Прекрасно! Тогда я зайду за вами перед ужином, не хватало ещё, чтобы эта глупая стража преследовала нас по пятам.
Он сжал руки принцессы в своих и посмотрел на нее взглядом, разбившим ранее немало сердец, но совершенно не впечатлившим Эйслин. Ее мысли занимал не Триан, а возможность выбраться, наконец, из удушающих стен дворца, насладиться солёным морским воздухом и имитацией свободы.
– Прошу прощения, но мне нужно подготовиться к прогулке, – смущённо напомнила девушка, увидев, что Триан не собирается покидать ее так быстро. Он резко отпустил ее руки и, извинившись, почти выбежал из гостиной.
Несмотря на обуревавшее ее чувство благодарности к его высочеству, Эйслин не могла так просто забыть поступки его отца. Даже если она станет женой Триана, Тасс не оставит намерений использовать ее дар в личных, далеко не мирных целях. Арест стал лишь публичной поркой и то, что могло последовать за ним в случае ее неповиновения (а подчиняться императору просто так Эйс не собиралась) ввергало принцессу в ужас. Следовало хорошенько обдумать каждое свое действие и слово, каждый шаг и каждую связь, в особенности после того, как Виссен Сами увидел ее последние воспоминания.
«Доложил ли он о них Тассу? Если да, то значит ли это, что императору все равно, насколько я целомудренна? Я всего лишь оружие в его руках», – принцесса меряла шагами комнату, не находя себе места.
Обед она принимала в покоях, впрочем теперь ей предстояло принимать здесь и завтрак, и ужин. То, что вина ее ещё не доказана, не означало, что подозрения сняты. Отныне ей запрещалось перемещаться по дворцу и прилегающим к нему территориям в одиночку и принимать гостей, если они не являлись членами королевской семьи. Она была лишена всех привилегий и обязанностей, а потому прекрасно понимала, что Триан преподносит ей роскошный подарок. Эйс пересмотрела все свои наряды в поисках подходящего, остановив выбор на лёгком синем платье, украшенном вышитыми на фатине цветочными узорами. Сверху девушка накинула тонкую, но теплую шаль на случай, если у Тасса появится желание снова бросить ее в темницу.
Триан, как и обещал, прибыл вовремя. Он долго пытался избавиться от следовавших за ними по пятам стражников, а затем смирился и утратил к ним всякий интерес. На пристани молодых людей ожидал небольшой корабль. На палубе его царила романтическая обстановка, повсюду были расставлены свечи, чей огонь сдерживала магия, и цветы, волшебное благоухание которых слышали даже те, кто находился поодаль. Совесть уколола Эйс, напоминая о том, что благодарность и любовь - вещи не равноценные, и если в Триане вдруг проснулись романтические чувства, то ей придется перешагнуть через себя, чтобы ответить ему взаимностью. Перед глазами вновь возник образ Тасса Каро, и отвращение подступило к горлу. Пересилив нахлынувшие на нее эмоции, Эйс взошла на палубу и постаралась перевести свое внимание на море. Она прислушалась к шуму моря и ощутила ласковые прикосновения ветра.
Корабль отчалил от берега, и Триан весело воскликнул:
– А теперь позвольте пригласить вас на ужин!
Эйс улыбнулась, но непонятное чувство обречённости не позволило ей ощутить радость в полной мере. Несмотря на это, она протянула руку принцу и прошла к накрытому для двоих столику.
– Благодарю, – произнесла девушка, когда Триан помог ей сесть.
– Всегда рад поухаживать за моей невестой.
– Честно говоря, я начинаю сомневаться в намерениях императора относительно нашего брака, – рискнула высказать свои опасения Эйс.
– Почему?
Принцесса молчала.
– Если это из-за покушения на отца, то он уже отозвал свои обвинения. Как только будут улажены все формальности, вам вернут прежние права.
– А мои родные знают об этом? О моем аресте?
– Я не знаю. Вся корреспонденция проходит через Лионеля и отца. Они не считают нужным ставить меня в известность, если дело не касается моих обязанностей.
– Печально. Ведь все, что касается вашей невесты, это тоже ваши обязанности, – принцесса была расстроена. – Я надеялась, что отец и сестра смогут помочь.
Триан услышал упрек в голосе Эйс и ощутил собственное бессилие. Вся ситуация: и ее заточение, и этот разговор – злила его. Он, будучи сыном императора, не имел возможности защитить дорогих ему людей, собственные взгляды и принципы. Окружающие оказались прав: несмотря на сформировавшееся тело, внутри он все еще ребенок.
Триан спохватился и поспешил успокоить ее:
– Вам не о чем переживать! У вас есть я! – сделал попытку оправдаться он.
– Да, конечно.
И снова она относилась к нему, как к мальчику. Но теперь это воспринималось им по-другому. Триан быстро сообразил, что не сможет переубедить принцессу, потому что и сам мало верил в собственные возможности.
Они продолжили разговор, в ходе которого девушка постаралась направить мысли собеседника в другое русло, и у нее довольно легко это получилось. Триан с удовольствием рассказывал о своем детстве, и принцесса на мгновение увидела то, что сразу же постаралась отогнать от себя. Корону на его голове. На его красивых темных волосах она выглядела так, словно ее изготовили специально для него. Где-то в глубине появилось знание, что совсем скоро видение окажется правдой, что он уставший от катастрофических потерь, но уверенный в своей спокойной силе воссядет на престол империи и станет справедливым правителем. Вот только для нее там не было места. Он должен знать.
Эйслин спокойно выслушала все, о чем говорил принц, и заговорила:
– Ваше высочество, вы знаете о моем даре. И я должна задать вам вопрос: хотите ли вы знать свое будущее?
Триан замер.
– Вы видели что-то обо мне?
– Да, видела. Но хотите ли вы знать, что именно?
Молодой человек задумался. Неизвестность страшила его, но являлось ли знание о будущем спасением? Не станет ли он узником озвученной ему судьбы? Подумав немного, он согласился.
– Я видела корону на вашей голове. Корону империи Каро. Вы станете великим правителем, но прежде вы должны пройти через испытания. Помните, что не мы выбираем дату нашей смерти, и туда, где боги лишают нас чего-то, обязательно приходит нечто новое, более светлое. Хорошим правителем может стать только счастливый человек, – и, немного помедлив, Эйс добавила. – Я не та, кто сделает вас счастливым.
Триана охватил ступор. Он не знал, как отреагировать на предсказание, правду говорила девушка или же играла его эмоциями и ожиданиями. Да, он в глубине души, как и любой другой принц, мечтал стать когда-нибудь королем, но не готов был ради этого идти на предательство. Слова Эйс звучали, словно сказка. Чтобы найти счастье герою предстояло сразиться с драконом, только в его случае драконом оказывались отец и брат. И что значит, не сможет сделать его счастливым?
– Я выбрал вас, – наконец, сказал Триан. – И я не намерен отказываться от своего слова.
Он решил сражаться. Не столько ради любви ставшей ему близкой женщины, сколько ради того чтобы доказать самому себе, что он достоин ее слов. Эйслин огорчилась. Ей не хотелось разочаровывать его, но будущее народа Каро она снова ставила выше личных интересов, хотя статус императрицы был очень привлекателен.
– Всему свое время, – по-матерински произнесла принцесса, окончательно укрепив в Триане принятое решение.
– Я благодарен вам за предсказание и постараюсь следовать своему предназначению, – заверил девушку принц.
После ужина Триан оставил Эйс на палубе, объяснив это тем, что нужно согласовать с капитаном маршрут. Девушка стояла около леера, отделяющего ее от края, за которым плескалась темная бездна, чтобы получше разглядеть блики луны, отражаемые водой. Ей безумно захотелось избавиться от давящего чувства неизбежности, убежать из столицы, оказаться дома, в неприступных горах Тинаса. И чтобы рядом оказался человек, способный защитить от всего на этом свете, особенно от ее собственных чувств. Волны, убегавшие от корабля, помогли Эйс расслабиться, унося с собой мысли, и только взгляд синих глаз не покидал ее, обещая дать то, о чем она мечтала. «Не верь ему! – кричал изо всех сил разум. – Он один из них. Его природа не простит предательства». Но она не могла заставить себя выкинуть его из памяти. Не сегодня.
Ветер кидал волосы на лицо и приходилось постоянно поправлять их. Очередной порыв заставил Эйс поднять руку и поднести ее к лицу, когда она почувствовала, как эту самую руку хватают и заводят за спину. То же самое произошло и со второй рукой, и теперь кто-то высокий и сильный, крепко схватив ее и закрыв рот, толкал ее в сторону леера. Девушка, догадавшись о намерениях нападавшего, постаралась вырваться, но силы были неравными, и, стоя на краю палубы, она мысленно позвала его. Падая в темные воды океана, Эйслин все так же безмолвно выкрикивала его имя.
Глава 18
«А может, это к лучшему, – думала Эйс, уходя под воду. – И теперь не придется убеждать Триана в том, что нам не предначертано быть вместе». Она рискнула открыть глаза. Размытые очертания луны скрывали корабль и уходящего от нее убийцу. «А ведь я даже не успела как следует влюбиться, – продолжала размышлять Эйс. – Как много бы я позволила себе сделать, если удалось бы выжить. Полюбить без оглядки и пережить страсть, сбежать из дворца и повеселиться на деревенском празднике, выйти замуж за хорошего человека и родить детей... В этом мире столько прекрасного». Время шло мучительно медленно, постепенно лишая воздуха. Но Эйс, утратив контроль над собственным телом, не паниковала, глубоко внутри она знала, что ее время ещё не пришло.
Секунды спустя ее накрыло ещё одно осознание: это уже происходило с ней. Темная вода уже накрывала ее так, заботливо утешая и утаскивая на дно. И спокойствие, которое ощущала Эйс, было очень знакомо. Конечно! Ей ведь снился такой же сон! Значит, он придет за ней. Придет, ведь правда?
***
Политическая обстановка в империи требовала от Эйгара умения быть в двух местах одновременно, а такого, несмотря на внушительный скрытый потенциал, в нем не наблюдалось. Поэтому защиту границ он доверил верному боевому товарищу, а сам вылетел в одну из северных провинций империи, твердыню Эдельстан, управляемую мятежными князьями клана Абель, потерпевшими некогда поражение в Войне кланов, но вовремя переметнувшимися на сторону победителя. Братья Абель до сих пор не были согласны с разделом земель и считали, что достойны большего. Они по какому-то магическому стечению обстоятельств были вынуждены признать власть Тасса Каро, но лелеяли надежду вернуть себе все северные владения, составлявшие некогда отдельное государство. По всей вероятности, именно поэтому они не так жестко относились ко всевозможным видам выражения протестных настроений (а попросту мятежей, возмущений и бунтов) со стороны местных жителей и старались действовать максимально мягко.
Но сейчас одно из таких возмущений грозило вылиться в крупное вооруженное восстание, и, хотя Эйгар был абсолютно уверен в том, что сможет подавить любой мятеж, никогда нельзя было недооценивать масштаб народного гнева. Мужчина решил войти в Эдельстан неузнанным. За стенами города расположились многочисленные крестьянские дома, в каждом из которых могла проживать семья потенциального мятежника. Эйгар наблюдал за мужчинами и женщинами, стариками и детьми, подмечал для себя не совсем характерную для севера теплоту отношений и готовность помочь. Пока он шел к воротам, его трижды поприветствовали незнакомые люди, и трижды он вежливо отказывался от помощи. Внутри города царила более официальная, но не менее уютная атмосфера. Близился праздник конца года и горожане делились друг с другом планами и приготовлениями. Подростки уже начинали наряжать растущие на каждом углу Эдельстана ели, а женщины устремлялись на рынок в поисках редких в это время года фруктов. Вдруг перед Эйгаром мелькнула фигура, напомнившая ему принцессу Тинаса. Он напрягся и вперился взглядом в толпу, стараясь найти удаляющуюся от него незнакомку. Наконец, мужчине удалось догнать девушку, и, чтобы не попасть впросак, он обогнал ее и кинул быстрый взгляд на лицо. Она оказалась очень красивой, мягкая улыбка украшала, а глаза блестели, словно в них поселились маленькие драгоценные камешки. Но Эйгара не впечатлила ее красота, рыцарь вздохнул, сам не понимая, чего ему хочется.
В замке Абель его встретили с почестями. Все аристократические семьи, и не только они, знали о нелегкой, но игравшей значительную роль в истории страны судьбе мужчины. Он воспринимался ими как особое оружие императора, которое тот пускал в ход в случае неповиновения кого-либо из них, поэтому правители земель старались обходиться с ним как можно более уважительно, изо всех сил сдерживая свой страх.
