Состояние влюленности вытеснило, видно, все сомнения о собственной мужской состоятельности. И любовница, должно быть, хорошо изображала сексуальныый восторг. Верил, что таким образом избежит надвигавшейся неумолимо импотенции. Забыл о своей роли мужа, отца и деда.
Пошел на поводу алчной любовницы и даже забыл об элементарной порядочности. Думал, что просто выставит ставшую ненужной жену из дома, и всех дел – пусть убирается к одному из сыновей. Но всё пошло не так, как замышляли молодуха и старый пердун. Оскорбленные сыновья дружно встали на защиту матери. Они не имели своих квартир, потому были прописаны у родителей, проживая в квартирах своих жён. Старший сын, юрист, не дал облапошить мать, добился, чтобы ей отошла добротная дача и при разделе черёхкомнатной квартиры прекрасная трехкомнатная квартира. Расчеты молодой хищницы на шикарную квартиру лопнули как мыльный пузырь, ей пришлось жить в двухкомнатной квартирке.
И у пожилого новобрачного началась не очень весёлая супружеская жизнь. Иллюзия безоблачного и безмятежного счастья лопнула подобно мыльному пузырю. Он, не переступавший раньше порог кухни, теперь постоянно околачивался там в фартуке, мыл посуду, подтирал пол, готовил. Он, не знавший, сколько стоит батон в магазине и мясо на базаре, таскался с хозяйственной сумкой после занятий. Он, никогда не державший в руках утюг, гладил не только свои вещи, но и вещи своей жены. Он, не имевший понятия, что хотя бы раз в неделю нужно мыть пол в квартире, пыхтел, обливался потом, выжимая тряпку.
Сватья, милейшая женщина, можно сказать даже, святая, потерявшая себя во имя и на благо обожаемого мужа и сыновей, чувствовала себя потеряной и обездоленой. Закончила консерваторию, но никогда нигде почему-то не работала, хотя считалась когда-то талантливой исполнительницей. Старший сын снова поднатужился и нашел хороший вариант обмена ее квартиры: однокомнатную и двухкомнатную в нашем же районе. Она поселилась в одномнатной квартире, а вторую стала сдавать иностранцам. Кроме того, юрист добился, чтобы отец выплачивал матери ежемесячно деньги на проживание. Сумма, в принципе, небольшая, но отдавать ведь всегда тяжело!
Полтора года назад сват неожиданно для себя узнал и убедился, что молодая жена, всё чаще поговаривающая о том, что ей безумно хочется от него ребёнка, наставляет ему активно могучие рога. Хватило ума на то, чтобы срочно развестись, пока ещё не приобрел ничего значительного для общего хозяйства и молодуха не принесла ему потомство в подоле. Стал проситься назад в лоно старой семьи. Сыновья все эти годы с ним не общались, и просто-напросто запретили матери принять назад блудного мужа. Она подчинилась сыновьям, но я чувствовала, что она была готова простить этого старого олуха.
Мы с ней часто общались, она к моей маме приходила, Дане помогала, с внуками возилась, учила их играть на пианино, приучала музыку слушать и понимать, с женой старшего сына тоже была в очень хороших отношениях. И через пару месяцев после этого попала под машину. Ночью, в дождь, перебегала улицу не на переходе, в неосвещенном месте. Погибла, не приходя в сознание. Куда шла в такое позднее время, зачем? Нам с Марленом это показалось похожим на самоубийство. Наш семейный юрист, брат зятя, собирался обвинить водителя, но его жена, Дана и наш зять отговорили его.
Сыновья никак не могли решить, на каком кладбище её хоронить, на мусульманском или православном. Так как она не была фанатично верующей, и сыновья не считали себя православными, похоронили ее на мусульманском кладбище, но по-христиански – в гробу. Сыновья с отцом по-прежнему не общаются. Теперь он в их глазах является ещё и причиной смерти матери. Нам сват тоже не особо нужен. Несколько раз он появлялся у нас, пытался упросить повлиять через Дану на зятя. Мы очень вежливо отказались. Я не любительнца вмешиваться в чужие отношения.
Марлен после его ухода задумчиво сказал:
– Вот какую участь, оказывается, готовил для меня сын, если бы я пошел налево!
В семь лет Жан устроил показательный судебный процесс над отцом для профилактики, перечислил все пункты наказания за супружескую измену.
– Если бы сват знал, что его ждёт, наверно, он был бы осмотрительней. Но этот брак в какой-то мере пошёл ему на пользу. Он теперь очень искренно оплакивает первую жену. Кроме того, сбросил лишний вес, брюхо убрал, научился за собой следить самостоятельно: стирает, гладит, полы моет, продукты покупает, готовит. Не помрёт! – продолжил Марлен.
– Может, он с этой девицей осуществил все свои тайные извращения - садо, мазо и ещё что-нибудь? С покойной он, конечно, не мог себе подобного позволить, – предположила я.
Глава 4
Развод по-казахски
Асем бабушке
Бабуля,
А когда ты пришла к решению развестись? Долго терпела? Или произошло что-то из ряда вон выходящее?
Ответ бабушки Асем
Асемочка,
решение назревало постепенно после приезда из Москвы в Алма-Ату. Если до появления в нашей семейной жизни свекрови отношение к мужу было сносным, то в полуторной квартире жизнь стала просто невыносимой. Эта женщина не понимала и не хотела понять, что такое личное пространство. Если муж заходил в нашу комнатушку и закрывал дверь, вслед за ним тут же забегала свекровь. Уходя, она оставляла дверь распахнутой. Я знала, что она шарится в моих вещах. В присутствии сына и без него заводила разговор о том, как нам будет хорошо, когда мы найдём хороший вариант для обмена полуторки мужа в спальном районе и моей двухкомнатной в элитном доме в самом центре столицы.
Один раз за несколько дней до Нового года перед Новым Годом я со свекровью поругалась и ушла из дома глубокой ночью. Было холодно, шел снег, метелило, мой «Запорожец» был не заправлен, и я стала пытаться остановить такси или хотя бы частную машину. Ни одной! И наконец появился автомобиль, за рулем которого был твой дедушка, в то время молодой и красивый. Он меня довез до дома. Помог донести вещи до третьего этажа. Тут я обнаружила, что ключей, которые всегда были в кармане куртки, нет. Грымза-свекровь, видно, втихаря осматривала квартиры - моих родителей и мою, но не успела положить ключи назад. Родители перед праздником уехали в Москву к своим друзьям. Я зарыдала, мне стало плохо. Твой дедушка повел меня к себе. Я сильно простудилась, загрипповала, у меня подскочила температура, я слегла. Он меня выходил, и я узнала его только после выздоровления.
Бабушка
Я не стала звонить, чтобы не разбудить случайно ребенка, сама неслышно ключом открыла дверь, сняла шубку, сапоги, переобулась и остановилась перед входом в комнату, в которой шел разговор между свекровью и мужем. Говорила в основном свекровь, громко, злобно.
- Это что же? Оставила ребенка, сказала, что часа на два, а сама на четыре часа пропала! Где твоя непутевая баба шляется? Сиди тут с ее плаксой, пищит и пищит! Где она может шлындать?
- Апа, как у тебя язык поворачивается, такое говорить? Это же твоя внучка! У Арман столько поводов, которые она должна отметить с коллегами, которых она почти три месяца не видела! Думаю, что раскрутили ее на ресторан.
- Смотри-ка, она еще и по ресторанам таскается! Ты мне скажи лучше, ты поговорил с ней об обмене квартиры? У нее двухкомнатная квартира в хорошем доме в центре города пустует, она там, видите ли, свою докторскую работу начала писать, и нужно, чтобы ей не мешали. А мы тут в полуторной хрущобе теснимся! Скоро сюда твои две сестры переедут. Наша Танатай замуж выходит, у жениха квартиры нет. Мы нашу квартиру ей оставим. Пусть живут свободно в мире и согласии.
- Апа, вот Вы о том, чтобы Тана не в тесноте жила, заботитесь, а о том, что моей семье тесно будет, подумали?
- Ничего ты не соображаешь! Муж уйдет - другого найти трудно. А что жена? Бабу ты всегда найдешь! Подумаешь, защитилась на год раньше положенного срока, быстро подтверждение получить ухитрилась, руководитель ей уже тему докторской предлагает! С таким отцом, конечно!
- При чем тут отец, апа?! Не он же ей работу писал!
- Мог бы и за тебя похлопотать! Знаю прекрасно, как всё это делается! Конечно же, подсуетился, взятки членам комиссии небось сунул. Ты вот говорил, что ее отец что-то о хорошей мебели заикнулся, а твоя дура ответила, что сейчас вам ее и ставить-то некуда. Так вот, не нужно от нее отказываться! Пусть покупает! Мы ее и распаковывать не будем, сразу же на наш адрес отправим. Это будет приданое нашей Танатай.
- Апа, как-то не очень хорошо это получится! Ее отец будет стараться, доставать всё это для собственной дочери, а мы так некрасиво поступим.
- А не его это собачье дело, как новая семья приданым распорядиться решит. Пусть радуется, что дочь сбыл.
- Вы так говорите, будто она какая-то неликвидная. Она ведь и умница, и хороша собой. Знаете, сколько охотников на нее было!
- Еще бы! Хотя, что в ней красивого?! Глаза, как блюдца? С таким папашей любая дурнушка красавицей покажется! Знаешь, ведь деньги у них должны быть! А в доме ничего особенного и нет. Сплошные полки с книгами. Ни горок с хрусталем и «Мадонной», ни ковров, и дача у них очень скромная, а мать ее даже серьги не носит, и кольца, и браслеты на ней не золотые, а из серебра, якобы, ручной работы от мастеров-ювелиров. Ведет себя как герцогиня, не меньше. А что она в этой жизни значительного сделала? Чего добилась? Даже сына своему мужу родить не сумела, бедняжка! Никчёмная баба! Странные и безголовые какие-то люди!
Запищал ребенок. Свекровь стала со злобой напевать своим скрипучим голосом:
Жапала?-жапала? ?ар жауат,
Жаман ?атын ?ыз табат.
(Снег падает хлопьями,
А некудышная баба рожает дочь.)
- Изумительная колыбельная для внучки! – не выдержав, сказала я, войдя в комнату.
- Явилась, наконец-то, не запылилась!
- Я же объяснила Таиру, что мне надо как-то отметить с коллегами сразу несколько событий: что я начала работать в этом вузе, на этой кафедре, что получила подтверждение об успешной защите кандидатской, что родила ребёнка, и скоро Новый год, который я с ними не смогу встретить.
- Нашла, тоже мне, что отмечать! Я девчонке имя подобрала! Назовем ее Улбосын, Улжан или Улбике (примечание автора: такие имена дают девочкам, когда желают, чтобы следующий ребёнок был непременно мальчиком).
- Такое дурацкое имя я ей не дам! У Вас вот дом полон женщин, и то нет ни одной с таким именем.
- Так я же родила сына, Танирбергена, и не смей его называть Таиром! Он Танирберген! Обнаглела! Глаза свои бестыжие распахни! Посмотри наверх, чей это шанырак? Кто он, и кто ты?! Он хозяин дома, он мужчина, он твой владыка, а ты всего-навсего баба, его прислуга. Ты поняла? Язык свой длинный укороти, прикуси! Делай, что тебе приказывают! Вообразила себя лучше, чем мой сын? Подумаешь, успела раньше срока защититься! Подумаешь, через пару месяцев признали ее уже кандидатом наук! Подумаешь, тему докторской ей уже в Москве руководительница предложила! Запомни, здесь, в этом доме, ты никто и никогда в нашей семье номером один не будешь!
- У Вас в семье что, как в концлагере все под номерами живут? И что Вы вечно ко мне придираетесь? Я ведь не мужа Вашего увела, а замуж за Вашего сына вышла!
- Смотри-ка, как осмелела, разошлась! Эй, сынок, ты что не слышишь, как твоя непутёвая баба с твоей родной матерью разговаривает?! Расфыркалась тут! Раскудахталась! Заткни ее сейчас же! Пусть знает свое место!
Муж подошел ко мне:
- Дорогая, не надо так остро реагировать! Апа - пожилая женщина, она утомилась. Ей ведь приходится помогать тебе изо всех сил!
- Конечно, столько сил нужно, чтобы обежать всех своих знакомых в городе и магазины, пока ты на работе, и успеть прибежать к тому времени, когда ты возвращаешься. Ни кроватки для ребенка, ни коляски, хотя деньги на это я ей оставляла. Они непонятным образом куда-то испарились. В роддом меня отвозили мои родители, потому что твоя мама с приятельницей поехала, воспользовавшись тем, что ты в командировке, видно, на исчезнувшие деньги в санаторий, поэтому даже не знала, когда я родила и где я родила. Придумала какую-то историю, что ее срочно вызвали дочери. Из роддома меня забирали мои родители, а когда моя мама позвонила, чтобы поздравить ее с рождением внучки, твои сестры сказали, что мать и не приезжала вовсе.
Вдруг мне стало так одиноко, так тоскливо в этом доме, рядом с этой мерзкой и стервозной женщиной и с ее безвольным и глуповатым сыном. Я собрала самые необходимые вещи ребенка, сложила их в сумку, запеленала дочь, уложила ее в корзиночку, вышла с вещами и девочкой в прихожую, оделась и пошла к выходу. Муж бросился ко мне, но мать его остановила зычным криком:
- Оставь ее! Ишь ты! Испугать нас решила! Приползет через полчаса! Как побитая собака приползет, ещё и ноги тебе целовать будет, паскуда! Предоставь это мне! Я ее научу, как мужа и свекровь уважать нужно!
Глава 5
Встреча в метель
Бабушка
На улице ветрено, холодно, снегопад начался. Я вышла к краю тротуара, ни одной машины не видно. Долго простояла. Наконец показалась одна. Я помахала рукой, она остановилась. Водитель вышел и помог сесть на заднее сиденье. Я назвала адрес, мы тронулись. Водитель молчал. У меня на глаза то и дело наворачивались злые слезы. Когда мы приехали, я хотела расплатиться с водителем, но он отказался от денег, помог выйти из машины, взял сумку и мы поднялись вместе на третий этаж. На лестничной площадке он взял корзинку с ребенком, а я засунула руку в карман куртки, чтобы достать ключи. Их там не было! Связки ключей от моей и родительской квартир в кармане не было! Так вот почему эта гадкая карга орала, что я приползу через полчаса! Она приезжала сюда, чтобы осмотреть мою квартиру, побывала, наверно, и в квартире родителей и не успела положить назад ключи в карман куртки.
На площадке только две наши квартиры. Я бросилась к квартире родителей, стала звонить. Тишина. Никого нет! Как я могла забыть! Родители же говорили мне, что поедут на Новый год к друзьям в Москву. Что же мне делать? Возвращаться я не хочу! Ни за что! Ноги подогнулись, и я без сил села на ступеньку и зарыдала – от злости и бессилия. Голова раскалывалась от боли. Тело ломило. Мужчина повесил сумку на плечо, в одной руке корзинка с ребенком, другой рукой помог подняться мне и сказал:
– Я живу в соседнем доме. Мы пойдем ко мне. Иначе Вы простудите ребенка. Согреетесь, придете в себя, и подумаем, что Вам делать дальше.
Я послушно поплелась с ним. Мозги ватные, веки тяжёлые. Что было дальше, смутно помню.
Я очнулась в чужой квартире, в чужой постели. Как я в ней оказалась? Это больница? Не похоже… Где мой ребенок? Я ведь была с ребенком! Я медленно поднялась, голова кружилась, подошла к двери, открыла ее и оказалась в большой прихожей. Нет, это не клиника, это квартира. Я подошла к открытой двери соседней комнаты.
На столе у окна царственно возлежала моя дочь и то изумленно таращила глазки, то блаженно их зажмуривала. Мужчина, которого я, хоть убей меня, не знала, умело делал ей массаж. Я залюбовалась его мастерскими движениями, старалась запомнить, как и в какой последовательности он их делает. Под конец он ловко подбросил ребенка, и мне показалось, что он его уронит. Я с криком бросилась к ним и рухнула, запутавшись в большой пижаме, явно больничной, не моей.
Пошел на поводу алчной любовницы и даже забыл об элементарной порядочности. Думал, что просто выставит ставшую ненужной жену из дома, и всех дел – пусть убирается к одному из сыновей. Но всё пошло не так, как замышляли молодуха и старый пердун. Оскорбленные сыновья дружно встали на защиту матери. Они не имели своих квартир, потому были прописаны у родителей, проживая в квартирах своих жён. Старший сын, юрист, не дал облапошить мать, добился, чтобы ей отошла добротная дача и при разделе черёхкомнатной квартиры прекрасная трехкомнатная квартира. Расчеты молодой хищницы на шикарную квартиру лопнули как мыльный пузырь, ей пришлось жить в двухкомнатной квартирке.
И у пожилого новобрачного началась не очень весёлая супружеская жизнь. Иллюзия безоблачного и безмятежного счастья лопнула подобно мыльному пузырю. Он, не переступавший раньше порог кухни, теперь постоянно околачивался там в фартуке, мыл посуду, подтирал пол, готовил. Он, не знавший, сколько стоит батон в магазине и мясо на базаре, таскался с хозяйственной сумкой после занятий. Он, никогда не державший в руках утюг, гладил не только свои вещи, но и вещи своей жены. Он, не имевший понятия, что хотя бы раз в неделю нужно мыть пол в квартире, пыхтел, обливался потом, выжимая тряпку.
Сватья, милейшая женщина, можно сказать даже, святая, потерявшая себя во имя и на благо обожаемого мужа и сыновей, чувствовала себя потеряной и обездоленой. Закончила консерваторию, но никогда нигде почему-то не работала, хотя считалась когда-то талантливой исполнительницей. Старший сын снова поднатужился и нашел хороший вариант обмена ее квартиры: однокомнатную и двухкомнатную в нашем же районе. Она поселилась в одномнатной квартире, а вторую стала сдавать иностранцам. Кроме того, юрист добился, чтобы отец выплачивал матери ежемесячно деньги на проживание. Сумма, в принципе, небольшая, но отдавать ведь всегда тяжело!
Полтора года назад сват неожиданно для себя узнал и убедился, что молодая жена, всё чаще поговаривающая о том, что ей безумно хочется от него ребёнка, наставляет ему активно могучие рога. Хватило ума на то, чтобы срочно развестись, пока ещё не приобрел ничего значительного для общего хозяйства и молодуха не принесла ему потомство в подоле. Стал проситься назад в лоно старой семьи. Сыновья все эти годы с ним не общались, и просто-напросто запретили матери принять назад блудного мужа. Она подчинилась сыновьям, но я чувствовала, что она была готова простить этого старого олуха.
Мы с ней часто общались, она к моей маме приходила, Дане помогала, с внуками возилась, учила их играть на пианино, приучала музыку слушать и понимать, с женой старшего сына тоже была в очень хороших отношениях. И через пару месяцев после этого попала под машину. Ночью, в дождь, перебегала улицу не на переходе, в неосвещенном месте. Погибла, не приходя в сознание. Куда шла в такое позднее время, зачем? Нам с Марленом это показалось похожим на самоубийство. Наш семейный юрист, брат зятя, собирался обвинить водителя, но его жена, Дана и наш зять отговорили его.
Сыновья никак не могли решить, на каком кладбище её хоронить, на мусульманском или православном. Так как она не была фанатично верующей, и сыновья не считали себя православными, похоронили ее на мусульманском кладбище, но по-христиански – в гробу. Сыновья с отцом по-прежнему не общаются. Теперь он в их глазах является ещё и причиной смерти матери. Нам сват тоже не особо нужен. Несколько раз он появлялся у нас, пытался упросить повлиять через Дану на зятя. Мы очень вежливо отказались. Я не любительнца вмешиваться в чужие отношения.
Марлен после его ухода задумчиво сказал:
– Вот какую участь, оказывается, готовил для меня сын, если бы я пошел налево!
В семь лет Жан устроил показательный судебный процесс над отцом для профилактики, перечислил все пункты наказания за супружескую измену.
– Если бы сват знал, что его ждёт, наверно, он был бы осмотрительней. Но этот брак в какой-то мере пошёл ему на пользу. Он теперь очень искренно оплакивает первую жену. Кроме того, сбросил лишний вес, брюхо убрал, научился за собой следить самостоятельно: стирает, гладит, полы моет, продукты покупает, готовит. Не помрёт! – продолжил Марлен.
– Может, он с этой девицей осуществил все свои тайные извращения - садо, мазо и ещё что-нибудь? С покойной он, конечно, не мог себе подобного позволить, – предположила я.
Глава 4
Развод по-казахски
Асем бабушке
Бабуля,
А когда ты пришла к решению развестись? Долго терпела? Или произошло что-то из ряда вон выходящее?
Ответ бабушки Асем
Асемочка,
решение назревало постепенно после приезда из Москвы в Алма-Ату. Если до появления в нашей семейной жизни свекрови отношение к мужу было сносным, то в полуторной квартире жизнь стала просто невыносимой. Эта женщина не понимала и не хотела понять, что такое личное пространство. Если муж заходил в нашу комнатушку и закрывал дверь, вслед за ним тут же забегала свекровь. Уходя, она оставляла дверь распахнутой. Я знала, что она шарится в моих вещах. В присутствии сына и без него заводила разговор о том, как нам будет хорошо, когда мы найдём хороший вариант для обмена полуторки мужа в спальном районе и моей двухкомнатной в элитном доме в самом центре столицы.
Один раз за несколько дней до Нового года перед Новым Годом я со свекровью поругалась и ушла из дома глубокой ночью. Было холодно, шел снег, метелило, мой «Запорожец» был не заправлен, и я стала пытаться остановить такси или хотя бы частную машину. Ни одной! И наконец появился автомобиль, за рулем которого был твой дедушка, в то время молодой и красивый. Он меня довез до дома. Помог донести вещи до третьего этажа. Тут я обнаружила, что ключей, которые всегда были в кармане куртки, нет. Грымза-свекровь, видно, втихаря осматривала квартиры - моих родителей и мою, но не успела положить ключи назад. Родители перед праздником уехали в Москву к своим друзьям. Я зарыдала, мне стало плохо. Твой дедушка повел меня к себе. Я сильно простудилась, загрипповала, у меня подскочила температура, я слегла. Он меня выходил, и я узнала его только после выздоровления.
Бабушка
Я не стала звонить, чтобы не разбудить случайно ребенка, сама неслышно ключом открыла дверь, сняла шубку, сапоги, переобулась и остановилась перед входом в комнату, в которой шел разговор между свекровью и мужем. Говорила в основном свекровь, громко, злобно.
- Это что же? Оставила ребенка, сказала, что часа на два, а сама на четыре часа пропала! Где твоя непутевая баба шляется? Сиди тут с ее плаксой, пищит и пищит! Где она может шлындать?
- Апа, как у тебя язык поворачивается, такое говорить? Это же твоя внучка! У Арман столько поводов, которые она должна отметить с коллегами, которых она почти три месяца не видела! Думаю, что раскрутили ее на ресторан.
- Смотри-ка, она еще и по ресторанам таскается! Ты мне скажи лучше, ты поговорил с ней об обмене квартиры? У нее двухкомнатная квартира в хорошем доме в центре города пустует, она там, видите ли, свою докторскую работу начала писать, и нужно, чтобы ей не мешали. А мы тут в полуторной хрущобе теснимся! Скоро сюда твои две сестры переедут. Наша Танатай замуж выходит, у жениха квартиры нет. Мы нашу квартиру ей оставим. Пусть живут свободно в мире и согласии.
- Апа, вот Вы о том, чтобы Тана не в тесноте жила, заботитесь, а о том, что моей семье тесно будет, подумали?
- Ничего ты не соображаешь! Муж уйдет - другого найти трудно. А что жена? Бабу ты всегда найдешь! Подумаешь, защитилась на год раньше положенного срока, быстро подтверждение получить ухитрилась, руководитель ей уже тему докторской предлагает! С таким отцом, конечно!
- При чем тут отец, апа?! Не он же ей работу писал!
- Мог бы и за тебя похлопотать! Знаю прекрасно, как всё это делается! Конечно же, подсуетился, взятки членам комиссии небось сунул. Ты вот говорил, что ее отец что-то о хорошей мебели заикнулся, а твоя дура ответила, что сейчас вам ее и ставить-то некуда. Так вот, не нужно от нее отказываться! Пусть покупает! Мы ее и распаковывать не будем, сразу же на наш адрес отправим. Это будет приданое нашей Танатай.
- Апа, как-то не очень хорошо это получится! Ее отец будет стараться, доставать всё это для собственной дочери, а мы так некрасиво поступим.
- А не его это собачье дело, как новая семья приданым распорядиться решит. Пусть радуется, что дочь сбыл.
- Вы так говорите, будто она какая-то неликвидная. Она ведь и умница, и хороша собой. Знаете, сколько охотников на нее было!
- Еще бы! Хотя, что в ней красивого?! Глаза, как блюдца? С таким папашей любая дурнушка красавицей покажется! Знаешь, ведь деньги у них должны быть! А в доме ничего особенного и нет. Сплошные полки с книгами. Ни горок с хрусталем и «Мадонной», ни ковров, и дача у них очень скромная, а мать ее даже серьги не носит, и кольца, и браслеты на ней не золотые, а из серебра, якобы, ручной работы от мастеров-ювелиров. Ведет себя как герцогиня, не меньше. А что она в этой жизни значительного сделала? Чего добилась? Даже сына своему мужу родить не сумела, бедняжка! Никчёмная баба! Странные и безголовые какие-то люди!
Запищал ребенок. Свекровь стала со злобой напевать своим скрипучим голосом:
Жапала?-жапала? ?ар жауат,
Жаман ?атын ?ыз табат.
(Снег падает хлопьями,
А некудышная баба рожает дочь.)
- Изумительная колыбельная для внучки! – не выдержав, сказала я, войдя в комнату.
- Явилась, наконец-то, не запылилась!
- Я же объяснила Таиру, что мне надо как-то отметить с коллегами сразу несколько событий: что я начала работать в этом вузе, на этой кафедре, что получила подтверждение об успешной защите кандидатской, что родила ребёнка, и скоро Новый год, который я с ними не смогу встретить.
- Нашла, тоже мне, что отмечать! Я девчонке имя подобрала! Назовем ее Улбосын, Улжан или Улбике (примечание автора: такие имена дают девочкам, когда желают, чтобы следующий ребёнок был непременно мальчиком).
- Такое дурацкое имя я ей не дам! У Вас вот дом полон женщин, и то нет ни одной с таким именем.
- Так я же родила сына, Танирбергена, и не смей его называть Таиром! Он Танирберген! Обнаглела! Глаза свои бестыжие распахни! Посмотри наверх, чей это шанырак? Кто он, и кто ты?! Он хозяин дома, он мужчина, он твой владыка, а ты всего-навсего баба, его прислуга. Ты поняла? Язык свой длинный укороти, прикуси! Делай, что тебе приказывают! Вообразила себя лучше, чем мой сын? Подумаешь, успела раньше срока защититься! Подумаешь, через пару месяцев признали ее уже кандидатом наук! Подумаешь, тему докторской ей уже в Москве руководительница предложила! Запомни, здесь, в этом доме, ты никто и никогда в нашей семье номером один не будешь!
- У Вас в семье что, как в концлагере все под номерами живут? И что Вы вечно ко мне придираетесь? Я ведь не мужа Вашего увела, а замуж за Вашего сына вышла!
- Смотри-ка, как осмелела, разошлась! Эй, сынок, ты что не слышишь, как твоя непутёвая баба с твоей родной матерью разговаривает?! Расфыркалась тут! Раскудахталась! Заткни ее сейчас же! Пусть знает свое место!
Муж подошел ко мне:
- Дорогая, не надо так остро реагировать! Апа - пожилая женщина, она утомилась. Ей ведь приходится помогать тебе изо всех сил!
- Конечно, столько сил нужно, чтобы обежать всех своих знакомых в городе и магазины, пока ты на работе, и успеть прибежать к тому времени, когда ты возвращаешься. Ни кроватки для ребенка, ни коляски, хотя деньги на это я ей оставляла. Они непонятным образом куда-то испарились. В роддом меня отвозили мои родители, потому что твоя мама с приятельницей поехала, воспользовавшись тем, что ты в командировке, видно, на исчезнувшие деньги в санаторий, поэтому даже не знала, когда я родила и где я родила. Придумала какую-то историю, что ее срочно вызвали дочери. Из роддома меня забирали мои родители, а когда моя мама позвонила, чтобы поздравить ее с рождением внучки, твои сестры сказали, что мать и не приезжала вовсе.
Вдруг мне стало так одиноко, так тоскливо в этом доме, рядом с этой мерзкой и стервозной женщиной и с ее безвольным и глуповатым сыном. Я собрала самые необходимые вещи ребенка, сложила их в сумку, запеленала дочь, уложила ее в корзиночку, вышла с вещами и девочкой в прихожую, оделась и пошла к выходу. Муж бросился ко мне, но мать его остановила зычным криком:
- Оставь ее! Ишь ты! Испугать нас решила! Приползет через полчаса! Как побитая собака приползет, ещё и ноги тебе целовать будет, паскуда! Предоставь это мне! Я ее научу, как мужа и свекровь уважать нужно!
Глава 5
Встреча в метель
Бабушка
На улице ветрено, холодно, снегопад начался. Я вышла к краю тротуара, ни одной машины не видно. Долго простояла. Наконец показалась одна. Я помахала рукой, она остановилась. Водитель вышел и помог сесть на заднее сиденье. Я назвала адрес, мы тронулись. Водитель молчал. У меня на глаза то и дело наворачивались злые слезы. Когда мы приехали, я хотела расплатиться с водителем, но он отказался от денег, помог выйти из машины, взял сумку и мы поднялись вместе на третий этаж. На лестничной площадке он взял корзинку с ребенком, а я засунула руку в карман куртки, чтобы достать ключи. Их там не было! Связки ключей от моей и родительской квартир в кармане не было! Так вот почему эта гадкая карга орала, что я приползу через полчаса! Она приезжала сюда, чтобы осмотреть мою квартиру, побывала, наверно, и в квартире родителей и не успела положить назад ключи в карман куртки.
На площадке только две наши квартиры. Я бросилась к квартире родителей, стала звонить. Тишина. Никого нет! Как я могла забыть! Родители же говорили мне, что поедут на Новый год к друзьям в Москву. Что же мне делать? Возвращаться я не хочу! Ни за что! Ноги подогнулись, и я без сил села на ступеньку и зарыдала – от злости и бессилия. Голова раскалывалась от боли. Тело ломило. Мужчина повесил сумку на плечо, в одной руке корзинка с ребенком, другой рукой помог подняться мне и сказал:
– Я живу в соседнем доме. Мы пойдем ко мне. Иначе Вы простудите ребенка. Согреетесь, придете в себя, и подумаем, что Вам делать дальше.
Я послушно поплелась с ним. Мозги ватные, веки тяжёлые. Что было дальше, смутно помню.
***
Я очнулась в чужой квартире, в чужой постели. Как я в ней оказалась? Это больница? Не похоже… Где мой ребенок? Я ведь была с ребенком! Я медленно поднялась, голова кружилась, подошла к двери, открыла ее и оказалась в большой прихожей. Нет, это не клиника, это квартира. Я подошла к открытой двери соседней комнаты.
На столе у окна царственно возлежала моя дочь и то изумленно таращила глазки, то блаженно их зажмуривала. Мужчина, которого я, хоть убей меня, не знала, умело делал ей массаж. Я залюбовалась его мастерскими движениями, старалась запомнить, как и в какой последовательности он их делает. Под конец он ловко подбросил ребенка, и мне показалось, что он его уронит. Я с криком бросилась к ним и рухнула, запутавшись в большой пижаме, явно больничной, не моей.
