Глаза уже не были просто мутно-серыми и большими, они были тёмно-синими и загадочными. Губы прекратили быть просто невнятными варениками, приобретя четкую форму с приятной пухлостью. Маленький нос не стал больше, но уже не выглядел таким маленьким, как раньше.
Значит, папины гены взяли верх, да?
И характер тоже начал портиться из-за этого же? А…
Че-е-ерт! В диком понимании выпучив глаза, уставилась на своё ошалевшее отражение. Папа знал! Не мог не знать! Но это значит…
— Долго ещё? Обед стынет!
— Иду. — радуясь, что он не идет за мной лично, тряхнула головой, чтобы выкинуть из неё лишние мысли. Сейчас они точно лишние.
В итоге в гостиную я выходила уже более или менее успокоившаяся с тщательно удерживаемым ровным выражением на лице.
О, креветочки! С удовольствием подхватив тарелку, устроилась в свободном кресле с ногами и целиком ушла в дегустацию обеда. Морепродукты я любила. А пока ела, думала. Теперь необходимо выяснить — гей или нет. Это многое разъяснит. По крайней мере даст толчок к новым виткам моей чокнутой фантазии.
А пока о насущном. Пока есть запал…
— Матвей, откуда у тебя растут бэлты?
— Зависит от моего желания. — удивленно переведя на меня взгляд, словно не ожидал именно этого вопроса, мужчина приподнял бровь. — Что, истерика прошла?
— Надеюсь. — упрямо поджав губы и принципиально не замечая иронии в его вопросе, продолжила. — А из чего они?
— Полумагия. Свойства тела. На самом деле они могут менять свою структуру от нежности шелка до твердости стали. Согласно выкладкам ученых и исследователей, они состоят из живых клеток хозяина, но имеют некоторую магическую составляющую, которая помогает ими управлять и изменять согласно моменту. — пожав плечами и пожевав, продолжил. Я же слушала чуть ли не с открытым ртом. Матвей говорит и при этом нормально? Вау! — У основной массы кхаа-шарг ещё в детском возрасте проявляются почти все имеющиеся бэлты. У слуг всегда на спине вдоль позвоночника, у лордов всегда на пальцах рук, то есть не меньше десяти. Остальные же необходимо искать и проявлять самим. Существуют специальные школы, упражнения и учителя. Техники и приёмы. Прорывы случаются в случае стрессов и перенапряжения. Впрочем в такие моменты можно и перегореть и на долгое время лишиться уже имеющегося.
Снова сунув в рот кусок и начав тщательно его пережевывать, потянулся к чаю и запил. Всё что ли? Маловато будет…
— А как узнать, есть ещё бэлты кроме как на пальцах, или всё, это максимум?
— Существуют специальные медитативные техники, с помощью которых воины постигают суть своего тела и могут распознать даже самый крохотный намек на рождение новой бэлты.
— Воины? Только воины? А что делать женщинам?
— Женщинам? — посмотрев на меня, как на нечто забавное, фыркнул. — Зачем женщинам лишние бэлты?
— Что значит лишние? — возмутившись подобным проявлением шовинизма, распахнула глаза. — Это когда они были лишними???
— А зачем они тебе? Ты с десятью-то не знаешь что делать.
— Лишнего в хозяйстве вообще ничего не бывает. — поджав губы, уверенно кивнула своим словам. — Вот тебе. Зачем семнадцать?
— Для работы.
— Для какой?
— Тебе с кровавыми подробностями? — наконец отставив пустую тарелку в сторону, Матвей несколько секунд смотрел четко мне в глаза.
— Неужели их так много? Кровавых подробностей.
— Бывало. Если соотносить мою профессию с реалиями Земли, то я… хм… пусть будет наёмник. Телохранитель я лишь сейчас. До того, как меня нанял граф, я служил по контракту в горячей точке одной отдаленной планеты. У них там случился переворот и мы восстанавливали порядок. Поверь, я убивал и не раз. Причем именно бэлтами.
Мда. Кровожадненько… А зачем так честно-то?
— А как именно?
Я больная. Я хочу знать подробности. Много-много кровавых подробностей.
— В смысле?
— Ну, разрывал, разрезал, душил? Как?
— Всякое бывало. — глянув на меня как-то странно, прищурился. — То, что с тобой проделал Лучан, тоже можно. Одновременно пустить разъедающую кислоту и пить кровь. Вообще-то это извращение, но находятся индивиды, получающие от этого удовольствие.
— А ты так делал?
— Нет.
— А как делал?
— Арина, ты какие-то странные вопросы задаешь… ты мазохистка?
— С чего бы? Совсем нет. Просто хочу знать. Так что? Ты пил кровь живых?
— Пил. Приходилось. Но не из-за того, что мне хотелось развлечься, а из-за того, что иначе я бы умер сам.
Точно. Во многих прочитанных мною фэнтези упоминалось, что кровь — живительная сила. Так значит всё-таки мы частично вампиры…
— А кроме бэлт у тебя есть оружие?
— Здесь и сейчас — нет.
— А вообще?
— А вообще, умею всё.
— Всё-всё?
— Всё.
Ой, врун! Или… не врун?
Старательно разглядывая сидящего напротив мужчину, пыталась оценить степень его опасности. Вот только именно сейчас он выглядел настолько безопасным, что всё сказанное ранее казалось бредом. Обычный мужчина…
— Покажи одну бэлту.
— Орать будешь?
— Нет.
Надеюсь.
— Ну, смотри… — явно мне не поверив, Матвей иронично скривил губы, но из рукава футболки тут же выглянул кончик иссиня-черной ленты.
Словно живая змейка она скользнула вдоль левой руки и замерла в районе запястья. Стараясь не дергаться, заворожено разглядывала живую ленту. Она правда вела себя, как живая! Нюхала воздух, оглядывалась…
— А насколько она длинная?
— До пяти метров.
— Ого! А ширина?
— У меня до пяти сантиметров. У женщин обычно не шире пары сантиметров, у слуг ещё меньше. Соответственно и с длиной то же самое.
Ну да, мои были с ширину ногтя, а это около сантиметра. А уж какие коротенькие и вовсе смех. Значит, тренировки, да?
— А цвет?
— Цвет различен и обычно в тон волос.
— Ой, кстати! А все кхаа-шарги черноволосые и синеглазые?
— Да, различны лишь оттенки.
Ага. Ну вот, теперь я знаю чуть больше. Вот только толку?
— А как ты меня будешь учить?
— Шокотерапия. Знакомо слово?
Кисло скривившись, сморщила нос. Вообще-то он этим с утра занимается… причем весьма успешно. Нет, гад какой! А ему ещё и смешно! Смейся-смейся. Пока есть чем смеяться.
— Ты будешь меня пугать и издеваться?
— Ну-у-у… — взгляд на меня, взгляд на потолок, широкая улыбка маньяка, от которой передергивает, снова взгляд на меня и… — А ты умная девочка, Ариша. Начнем?
— Э… н-н-нет. — едва не подавившись воздухом от его честности, интенсивно замотала головой. Да я можно сказать только в себя пришла!
— Нет?
— Нет! Я только поела! А если меня стошнит?
— Да? — искренне удивившись на такое объяснение отказа, прищурился, а затем безразлично пожал плечами. — Ну, как хочешь. Но вечером всё равно начнем. Спать будешь?
Спать? Задумавшись, неопределенно пожала плечами. Не знаю ещё. Вот сейчас съем свой кусочек пирога и подумаю… Неторопливо жуя, думала о своём. Странный он. То вполне нормальный, то совсем тупой. То рассказывает, то лишь ухмыляется.
А спать я всё-таки пошла. После обильного обеда неукротимо заклонило в сон, так что противиться своим желаниям я не стала, лишь вымыла руки, да умыла лицо, снова задержавшись перед зеркалом. Мне кажется, или и волосы изменили цвет? Стянув резинку, растрепала гриву. Они всегда были густыми и послушными, но вот цвет… Да, цвет тоже изменился. Стал насыщенно черным, но со странным перламутровым отливом. Или это из-за освещения?
— Матвей, какого цвета у меня волосы? — выйдя из ванной, огорошила свою светло-синюю няньку очередным странным вопросом.
— А сама уже не видишь?
— Вижу, но не понимаю. — не поведясь на язвительный тон, подошла вплотную к до сих пор сидящему в кресле телохранителю. — Раньше они у меня были тускло-серыми. Из-за печати?
— Возможно. — безразлично пожав плечами, потянулся и футболка тут же натянулась на груди. Кстати бэлту он так и не убрал, сейчас она обвивала всю левую руку, как чуть выпуклая татуировка. — Тебя что заусило с цветом?
— У них неестественный оттенок. — надув губы, как обиженный ребенок, недовольно нахмурилась. Опять он вредничает и не отвечает нормально. — Ты ведь должен всё знать о кхаа-шаргах. Разве такой цвет бывает?
Взяв пальцами прядку, потрясла ею в воздухе.
— Бывают вообще немыслимые. — фыркнув, вдруг резко встал, так что стало неуютно.
Между нами осталось едва ли десять сантиметров, так что пришлось задрать голову. С моими неполными метр шестьдесят, да еще и босиком — это была вообще катастрофа.
— Ну, что ты такой трудный, а?! — вспылив, топнула ногой. — Что, нельзя просто ответить? Обязательно выпрашивать? Обязательно язвить и хмыкать? Да, я ничего не знаю! Да, я ничего не умею! Я вообще кхаа-шарг всего сутки!!!
— Не ори.
— Я не ору! Я доношу до тебя информацию, тупень!
Всё, я дошла до точки, раз уже начала обзываться вслух. Он меня бесил. Вот прямо на ровном месте! Один язвительный взгляд, один намек на презрительную усмешку… и всё, меня клинит.
— Арина Аркадьевна, ты мелкая невоспитанная соплюшка. — фыркнув мне в лоб, неожиданно взял за плечи, резко развернул, и, придав ускорение шлепком по попе, отправил в сторону спальни. — Спать иди, недоразумение.
Я? Я??? Я — недоразумение??! Взвившись, развернулась обратно и что есть сил влепила нахалу пощечину.
— А вот это зря. — на его левой щеке алел отпечаток моей ладони и пальцев, а взгляд был беспощадным, как сама Бездна. Голос был тихим, но желудок тут же сжался в тугой комок.
Шаг назад.
Ещё шаг назад…
— А-А-А… м-м-м!!!!!!!!!!
Визг оборвался уже через секунду, когда он спеленал меня рванувшими наружу бэлтами и одной из них залепил мне рот. Маньяк! Тиран! САДЮГА!!!
— Итак, объясню тебе нехитрые правила поведения относительно меня. — без каких-либо видимых усилий приподняв меня в воздух одними бэлтами, приблизил к себе, так что наши глаза оказались на одном уровне. Мои — паникующие, дико напуганные и его — раздраженные и сосредоточенные. — Не обзывать. Не бить. Не шипеть. Слушаться безукоризненно, исполнять в ту же секунду. Понятно?
Сумев лишь моргнуть, почувствовала, как по щеке покатилась слеза. Он меня запугивал. Планомерно и неотвратимо. Я могла оказывать сопротивление четко до того момента, как видела бэлты. Затем… включалась плакса и истеричка. Меня снова трясло, а он просто смотрел и молчал. Словно это доставляло ему удовольствие. Извращенное. Больное. Нечеловеческое.
Сквозь пелену слез, увидела, как он пренебрежительно сморщился, а затем захват ослаб и я, не удержавшись на ногах, упала на пол.
— О, боги! — раздраженный рык над головой, а затем неуловимое глазу перемещение и вот я уже лечу на кровать. — Прекращай уже, раздражает.
И ушел, хлопнув дверью.
Раздражает? Тебя раздражает моя реакция?
Придурок.
А нечего её добиваться всеми мыслимыми и немыслимыми способами!!! Я девочка, а девочки имеют особенность бояться и реветь, когда им страшно!!!
Мразь…
Забралась под одеяло и сжалась в комочек, оставив снаружи лишь глаза и нос. Как же это гадко… Я хочу! Я очень хочу дать ему отпор! Но… боюсь.
Что он там говорил? Через шокотерапию? Как бы не сломаться с такой терапии…
— Арина…
Оглянувшись, ничего не увидела в густом тумане.
— Арина…
Кто? Кто меня зовет?
— Ариша…
Туман неожиданно стал совсем редким, а затем и вовсе рассеялся. Мама…
— Мама???
Я видела её фотографию. Одну единственную. Она стояла у папы на рабочем столе в красивой деревянной рамке. Папа, мама и новорожденная я у папы на руках.
— Аришка… — подойдя так медленно, словно пробиралась сквозь поток воды, мама взяла мои ладошки в свои руки. — Какая ты стала красавица… всё-таки это случилось, да?
— Да.
Я знала, о чем она. О том, что печать сломана и её защита повреждена. О том, что я больше не человек, но всё ещё не кхаа-шарг. О том, что совсем недавно меня чуть не убили.
— Мне так жаль… Но раз это произошло, то нет смысла скрывать всё остальное. — отпустив мои руки, мама неожиданно взяла моё лицо в свои ладони и приблизилась настолько близко, что её лицо расплылось у меня перед глазами.
Последнее, что она сказала, перед тем, как поцеловать меня в лоб, было:
— Я очень люблю тебя, доченька, прости нас с папой…
А затем мой мозг взорвался.
— У-у-у… — подвывая от дикой головной боли, выла в подушку.
Матвей снова ворвался в спальню и нависал надо мной, пытаясь понять, почему я кричала на этот раз, но сейчас мне на него было наплевать. Наплевать на этого эгоистичного идиота. На этого придурка, из-за которого сорвало ключевой узел. Тот самый узел, который сдерживал генную память по линии мамы.
Она не была человеком.
Она была шин-су.
Дебильные названия…
Шин-су — демон стихий.
Папочка всегда выбирал всё самое лучшее…
— Уйди, это просто кошмар. — не собираясь говорить даже долю правды, глянула на него покрасневшими от слёз глазами.
— Уверена? — почему-то не торопясь верить, Матвей уселся на кровати и потянулся к одеялу.
— Не трогай! — взвизгнув, оскалилась, не замечая, как растут клыки, до крови царапая губы.
— Совсем крышу сорвало? — прищурившись, зачем-то настойчиво дернул край, отчего я самым натуральным образом зарычала. — О-о-о… да тебе пора охладиться, детка.
Сопротивление не помогло. Я кричала, визжала, брыкалась, царапалась и даже умудрилась его укусить, но уже через минуту меня бросили в…
Бульк.
Уйдя с головой под воду, тут же затрепыхалась. Я умела плавать, но так… Откуда тут бассейн??? С трудом определившись, где небо, рванула вверх, едва не запутавшись в собственных черно-розовых бэлтах, окутавших меня буквально всю. Да сгиньте вы, не до вас!
В три гребка достигнув бортика, нащупала ногами дно и встала. Воды оказалось чуть больше, чем по пояс. С волос текло, с майки текло, из носа текло… тонкие метровые бэлты болтались из ногтей и спины, как сопливые веревки и даже не собирались уходить внутрь.
Господи, да когда ж это закончится?!!
А он стоял на балконе третьего этажа и смотрел на меня, как на нечто ужасно забавное, но при этом крайне непослушное. Удавлю. Научусь и удавлю.
— Ну? Остыла?
— Р-р-рш… — тихо рыкнув, глянула так, что если бы взглядом можно было убить — он бы скончался самым мучительным способом.
— Я ведь могу и повторить.
— Себя притопи, тупица. — прошипев себе под нос, наконец вышла из воды, косо глянув на троицу отдыхающих у бассейна девиц. Всё те же лица. Две остроухие эльфийки и нэко. Интересно, это правда эльфийки или кто-то другой?
Впрочем, нет. Не интересно.
Плюнув на приличия, даже не подумала подняться наверх. Раз уж меня выбросили (с третьего этажа!!!), то пожалуй, позагораю. Взгляд налево, взгляд направо… чудесно! Кроме нас четверых — никого. С омерзением стянула мокрую майку, кое-как стянула мокрые шорты и уже собралась снять и мокрый бюстик, чьи поролоновые чашечки противно липли к груди, как сзади раздались отчетливые шаги светло-синего изверга.
Как я определила? Очень просто, по ужасу, мелькнувшему в глазах ближайшей остроухой.
— Стриптиз?
— Я должна ходить в мокром? — решив, что бюстик — это всё-таки перебор, развернулась к нему лицом, попутно сев на шезлонг.
— А подняться и переодеться?
— Чтобы ты выкинул меня снова? — краем глаза отмечая, как заинтересованно водят ушками три свидетельницы наших разборок, развернулась к ним и широко улыбнулась. — Девочки, здравствуйте. Отдыхаете? Ой, как здорово! А меня Арина зовут. Да, кстати, вот этого больного зовут Матвей и к сожалению папа сделал его моим женихом. Но мне не жалко и совсем не нужно, так что могу поделиться. Кому-нибудь надо? Он буйный, поверьте, его на всех хватит! Ай!
Значит, папины гены взяли верх, да?
И характер тоже начал портиться из-за этого же? А…
Че-е-ерт! В диком понимании выпучив глаза, уставилась на своё ошалевшее отражение. Папа знал! Не мог не знать! Но это значит…
— Долго ещё? Обед стынет!
— Иду. — радуясь, что он не идет за мной лично, тряхнула головой, чтобы выкинуть из неё лишние мысли. Сейчас они точно лишние.
В итоге в гостиную я выходила уже более или менее успокоившаяся с тщательно удерживаемым ровным выражением на лице.
О, креветочки! С удовольствием подхватив тарелку, устроилась в свободном кресле с ногами и целиком ушла в дегустацию обеда. Морепродукты я любила. А пока ела, думала. Теперь необходимо выяснить — гей или нет. Это многое разъяснит. По крайней мере даст толчок к новым виткам моей чокнутой фантазии.
А пока о насущном. Пока есть запал…
— Матвей, откуда у тебя растут бэлты?
— Зависит от моего желания. — удивленно переведя на меня взгляд, словно не ожидал именно этого вопроса, мужчина приподнял бровь. — Что, истерика прошла?
— Надеюсь. — упрямо поджав губы и принципиально не замечая иронии в его вопросе, продолжила. — А из чего они?
— Полумагия. Свойства тела. На самом деле они могут менять свою структуру от нежности шелка до твердости стали. Согласно выкладкам ученых и исследователей, они состоят из живых клеток хозяина, но имеют некоторую магическую составляющую, которая помогает ими управлять и изменять согласно моменту. — пожав плечами и пожевав, продолжил. Я же слушала чуть ли не с открытым ртом. Матвей говорит и при этом нормально? Вау! — У основной массы кхаа-шарг ещё в детском возрасте проявляются почти все имеющиеся бэлты. У слуг всегда на спине вдоль позвоночника, у лордов всегда на пальцах рук, то есть не меньше десяти. Остальные же необходимо искать и проявлять самим. Существуют специальные школы, упражнения и учителя. Техники и приёмы. Прорывы случаются в случае стрессов и перенапряжения. Впрочем в такие моменты можно и перегореть и на долгое время лишиться уже имеющегося.
Снова сунув в рот кусок и начав тщательно его пережевывать, потянулся к чаю и запил. Всё что ли? Маловато будет…
— А как узнать, есть ещё бэлты кроме как на пальцах, или всё, это максимум?
— Существуют специальные медитативные техники, с помощью которых воины постигают суть своего тела и могут распознать даже самый крохотный намек на рождение новой бэлты.
— Воины? Только воины? А что делать женщинам?
— Женщинам? — посмотрев на меня, как на нечто забавное, фыркнул. — Зачем женщинам лишние бэлты?
— Что значит лишние? — возмутившись подобным проявлением шовинизма, распахнула глаза. — Это когда они были лишними???
— А зачем они тебе? Ты с десятью-то не знаешь что делать.
— Лишнего в хозяйстве вообще ничего не бывает. — поджав губы, уверенно кивнула своим словам. — Вот тебе. Зачем семнадцать?
— Для работы.
— Для какой?
— Тебе с кровавыми подробностями? — наконец отставив пустую тарелку в сторону, Матвей несколько секунд смотрел четко мне в глаза.
— Неужели их так много? Кровавых подробностей.
— Бывало. Если соотносить мою профессию с реалиями Земли, то я… хм… пусть будет наёмник. Телохранитель я лишь сейчас. До того, как меня нанял граф, я служил по контракту в горячей точке одной отдаленной планеты. У них там случился переворот и мы восстанавливали порядок. Поверь, я убивал и не раз. Причем именно бэлтами.
Мда. Кровожадненько… А зачем так честно-то?
— А как именно?
Я больная. Я хочу знать подробности. Много-много кровавых подробностей.
— В смысле?
— Ну, разрывал, разрезал, душил? Как?
— Всякое бывало. — глянув на меня как-то странно, прищурился. — То, что с тобой проделал Лучан, тоже можно. Одновременно пустить разъедающую кислоту и пить кровь. Вообще-то это извращение, но находятся индивиды, получающие от этого удовольствие.
— А ты так делал?
— Нет.
— А как делал?
— Арина, ты какие-то странные вопросы задаешь… ты мазохистка?
— С чего бы? Совсем нет. Просто хочу знать. Так что? Ты пил кровь живых?
— Пил. Приходилось. Но не из-за того, что мне хотелось развлечься, а из-за того, что иначе я бы умер сам.
Точно. Во многих прочитанных мною фэнтези упоминалось, что кровь — живительная сила. Так значит всё-таки мы частично вампиры…
— А кроме бэлт у тебя есть оружие?
— Здесь и сейчас — нет.
— А вообще?
— А вообще, умею всё.
— Всё-всё?
— Всё.
Ой, врун! Или… не врун?
Старательно разглядывая сидящего напротив мужчину, пыталась оценить степень его опасности. Вот только именно сейчас он выглядел настолько безопасным, что всё сказанное ранее казалось бредом. Обычный мужчина…
— Покажи одну бэлту.
— Орать будешь?
— Нет.
Надеюсь.
— Ну, смотри… — явно мне не поверив, Матвей иронично скривил губы, но из рукава футболки тут же выглянул кончик иссиня-черной ленты.
Словно живая змейка она скользнула вдоль левой руки и замерла в районе запястья. Стараясь не дергаться, заворожено разглядывала живую ленту. Она правда вела себя, как живая! Нюхала воздух, оглядывалась…
— А насколько она длинная?
— До пяти метров.
— Ого! А ширина?
— У меня до пяти сантиметров. У женщин обычно не шире пары сантиметров, у слуг ещё меньше. Соответственно и с длиной то же самое.
Ну да, мои были с ширину ногтя, а это около сантиметра. А уж какие коротенькие и вовсе смех. Значит, тренировки, да?
— А цвет?
— Цвет различен и обычно в тон волос.
— Ой, кстати! А все кхаа-шарги черноволосые и синеглазые?
— Да, различны лишь оттенки.
Ага. Ну вот, теперь я знаю чуть больше. Вот только толку?
— А как ты меня будешь учить?
— Шокотерапия. Знакомо слово?
Кисло скривившись, сморщила нос. Вообще-то он этим с утра занимается… причем весьма успешно. Нет, гад какой! А ему ещё и смешно! Смейся-смейся. Пока есть чем смеяться.
— Ты будешь меня пугать и издеваться?
— Ну-у-у… — взгляд на меня, взгляд на потолок, широкая улыбка маньяка, от которой передергивает, снова взгляд на меня и… — А ты умная девочка, Ариша. Начнем?
— Э… н-н-нет. — едва не подавившись воздухом от его честности, интенсивно замотала головой. Да я можно сказать только в себя пришла!
— Нет?
— Нет! Я только поела! А если меня стошнит?
— Да? — искренне удивившись на такое объяснение отказа, прищурился, а затем безразлично пожал плечами. — Ну, как хочешь. Но вечером всё равно начнем. Спать будешь?
Спать? Задумавшись, неопределенно пожала плечами. Не знаю ещё. Вот сейчас съем свой кусочек пирога и подумаю… Неторопливо жуя, думала о своём. Странный он. То вполне нормальный, то совсем тупой. То рассказывает, то лишь ухмыляется.
А спать я всё-таки пошла. После обильного обеда неукротимо заклонило в сон, так что противиться своим желаниям я не стала, лишь вымыла руки, да умыла лицо, снова задержавшись перед зеркалом. Мне кажется, или и волосы изменили цвет? Стянув резинку, растрепала гриву. Они всегда были густыми и послушными, но вот цвет… Да, цвет тоже изменился. Стал насыщенно черным, но со странным перламутровым отливом. Или это из-за освещения?
— Матвей, какого цвета у меня волосы? — выйдя из ванной, огорошила свою светло-синюю няньку очередным странным вопросом.
— А сама уже не видишь?
— Вижу, но не понимаю. — не поведясь на язвительный тон, подошла вплотную к до сих пор сидящему в кресле телохранителю. — Раньше они у меня были тускло-серыми. Из-за печати?
— Возможно. — безразлично пожав плечами, потянулся и футболка тут же натянулась на груди. Кстати бэлту он так и не убрал, сейчас она обвивала всю левую руку, как чуть выпуклая татуировка. — Тебя что заусило с цветом?
— У них неестественный оттенок. — надув губы, как обиженный ребенок, недовольно нахмурилась. Опять он вредничает и не отвечает нормально. — Ты ведь должен всё знать о кхаа-шаргах. Разве такой цвет бывает?
Взяв пальцами прядку, потрясла ею в воздухе.
— Бывают вообще немыслимые. — фыркнув, вдруг резко встал, так что стало неуютно.
Между нами осталось едва ли десять сантиметров, так что пришлось задрать голову. С моими неполными метр шестьдесят, да еще и босиком — это была вообще катастрофа.
— Ну, что ты такой трудный, а?! — вспылив, топнула ногой. — Что, нельзя просто ответить? Обязательно выпрашивать? Обязательно язвить и хмыкать? Да, я ничего не знаю! Да, я ничего не умею! Я вообще кхаа-шарг всего сутки!!!
— Не ори.
— Я не ору! Я доношу до тебя информацию, тупень!
Всё, я дошла до точки, раз уже начала обзываться вслух. Он меня бесил. Вот прямо на ровном месте! Один язвительный взгляд, один намек на презрительную усмешку… и всё, меня клинит.
— Арина Аркадьевна, ты мелкая невоспитанная соплюшка. — фыркнув мне в лоб, неожиданно взял за плечи, резко развернул, и, придав ускорение шлепком по попе, отправил в сторону спальни. — Спать иди, недоразумение.
Я? Я??? Я — недоразумение??! Взвившись, развернулась обратно и что есть сил влепила нахалу пощечину.
— А вот это зря. — на его левой щеке алел отпечаток моей ладони и пальцев, а взгляд был беспощадным, как сама Бездна. Голос был тихим, но желудок тут же сжался в тугой комок.
Шаг назад.
Ещё шаг назад…
— А-А-А… м-м-м!!!!!!!!!!
Визг оборвался уже через секунду, когда он спеленал меня рванувшими наружу бэлтами и одной из них залепил мне рот. Маньяк! Тиран! САДЮГА!!!
— Итак, объясню тебе нехитрые правила поведения относительно меня. — без каких-либо видимых усилий приподняв меня в воздух одними бэлтами, приблизил к себе, так что наши глаза оказались на одном уровне. Мои — паникующие, дико напуганные и его — раздраженные и сосредоточенные. — Не обзывать. Не бить. Не шипеть. Слушаться безукоризненно, исполнять в ту же секунду. Понятно?
Сумев лишь моргнуть, почувствовала, как по щеке покатилась слеза. Он меня запугивал. Планомерно и неотвратимо. Я могла оказывать сопротивление четко до того момента, как видела бэлты. Затем… включалась плакса и истеричка. Меня снова трясло, а он просто смотрел и молчал. Словно это доставляло ему удовольствие. Извращенное. Больное. Нечеловеческое.
Сквозь пелену слез, увидела, как он пренебрежительно сморщился, а затем захват ослаб и я, не удержавшись на ногах, упала на пол.
— О, боги! — раздраженный рык над головой, а затем неуловимое глазу перемещение и вот я уже лечу на кровать. — Прекращай уже, раздражает.
И ушел, хлопнув дверью.
Раздражает? Тебя раздражает моя реакция?
Придурок.
А нечего её добиваться всеми мыслимыми и немыслимыми способами!!! Я девочка, а девочки имеют особенность бояться и реветь, когда им страшно!!!
Мразь…
Забралась под одеяло и сжалась в комочек, оставив снаружи лишь глаза и нос. Как же это гадко… Я хочу! Я очень хочу дать ему отпор! Но… боюсь.
Что он там говорил? Через шокотерапию? Как бы не сломаться с такой терапии…
— Арина…
Оглянувшись, ничего не увидела в густом тумане.
— Арина…
Кто? Кто меня зовет?
— Ариша…
Туман неожиданно стал совсем редким, а затем и вовсе рассеялся. Мама…
— Мама???
Я видела её фотографию. Одну единственную. Она стояла у папы на рабочем столе в красивой деревянной рамке. Папа, мама и новорожденная я у папы на руках.
— Аришка… — подойдя так медленно, словно пробиралась сквозь поток воды, мама взяла мои ладошки в свои руки. — Какая ты стала красавица… всё-таки это случилось, да?
— Да.
Я знала, о чем она. О том, что печать сломана и её защита повреждена. О том, что я больше не человек, но всё ещё не кхаа-шарг. О том, что совсем недавно меня чуть не убили.
— Мне так жаль… Но раз это произошло, то нет смысла скрывать всё остальное. — отпустив мои руки, мама неожиданно взяла моё лицо в свои ладони и приблизилась настолько близко, что её лицо расплылось у меня перед глазами.
Последнее, что она сказала, перед тем, как поцеловать меня в лоб, было:
— Я очень люблю тебя, доченька, прости нас с папой…
А затем мой мозг взорвался.
— У-у-у… — подвывая от дикой головной боли, выла в подушку.
Матвей снова ворвался в спальню и нависал надо мной, пытаясь понять, почему я кричала на этот раз, но сейчас мне на него было наплевать. Наплевать на этого эгоистичного идиота. На этого придурка, из-за которого сорвало ключевой узел. Тот самый узел, который сдерживал генную память по линии мамы.
Она не была человеком.
Она была шин-су.
Дебильные названия…
Шин-су — демон стихий.
Папочка всегда выбирал всё самое лучшее…
— Уйди, это просто кошмар. — не собираясь говорить даже долю правды, глянула на него покрасневшими от слёз глазами.
— Уверена? — почему-то не торопясь верить, Матвей уселся на кровати и потянулся к одеялу.
— Не трогай! — взвизгнув, оскалилась, не замечая, как растут клыки, до крови царапая губы.
— Совсем крышу сорвало? — прищурившись, зачем-то настойчиво дернул край, отчего я самым натуральным образом зарычала. — О-о-о… да тебе пора охладиться, детка.
Сопротивление не помогло. Я кричала, визжала, брыкалась, царапалась и даже умудрилась его укусить, но уже через минуту меня бросили в…
Бульк.
Уйдя с головой под воду, тут же затрепыхалась. Я умела плавать, но так… Откуда тут бассейн??? С трудом определившись, где небо, рванула вверх, едва не запутавшись в собственных черно-розовых бэлтах, окутавших меня буквально всю. Да сгиньте вы, не до вас!
В три гребка достигнув бортика, нащупала ногами дно и встала. Воды оказалось чуть больше, чем по пояс. С волос текло, с майки текло, из носа текло… тонкие метровые бэлты болтались из ногтей и спины, как сопливые веревки и даже не собирались уходить внутрь.
Господи, да когда ж это закончится?!!
А он стоял на балконе третьего этажа и смотрел на меня, как на нечто ужасно забавное, но при этом крайне непослушное. Удавлю. Научусь и удавлю.
— Ну? Остыла?
— Р-р-рш… — тихо рыкнув, глянула так, что если бы взглядом можно было убить — он бы скончался самым мучительным способом.
— Я ведь могу и повторить.
— Себя притопи, тупица. — прошипев себе под нос, наконец вышла из воды, косо глянув на троицу отдыхающих у бассейна девиц. Всё те же лица. Две остроухие эльфийки и нэко. Интересно, это правда эльфийки или кто-то другой?
Впрочем, нет. Не интересно.
Плюнув на приличия, даже не подумала подняться наверх. Раз уж меня выбросили (с третьего этажа!!!), то пожалуй, позагораю. Взгляд налево, взгляд направо… чудесно! Кроме нас четверых — никого. С омерзением стянула мокрую майку, кое-как стянула мокрые шорты и уже собралась снять и мокрый бюстик, чьи поролоновые чашечки противно липли к груди, как сзади раздались отчетливые шаги светло-синего изверга.
Как я определила? Очень просто, по ужасу, мелькнувшему в глазах ближайшей остроухой.
— Стриптиз?
— Я должна ходить в мокром? — решив, что бюстик — это всё-таки перебор, развернулась к нему лицом, попутно сев на шезлонг.
— А подняться и переодеться?
— Чтобы ты выкинул меня снова? — краем глаза отмечая, как заинтересованно водят ушками три свидетельницы наших разборок, развернулась к ним и широко улыбнулась. — Девочки, здравствуйте. Отдыхаете? Ой, как здорово! А меня Арина зовут. Да, кстати, вот этого больного зовут Матвей и к сожалению папа сделал его моим женихом. Но мне не жалко и совсем не нужно, так что могу поделиться. Кому-нибудь надо? Он буйный, поверьте, его на всех хватит! Ай!
