Тридцать лет назад?
— Слушай, тогда получается — царь знает папу?
— Знает.
— А с какой стороны?
— О, поверьте, только лишь с положительной. — уверено покивав, Чертик предался воспоминаниям: — Старшеки какие только байки о тех временах не рассказывали… о, дивное было времечко! Говорят, нашли они с местным Царем-батюшкой общий язык, да покуролесили вдоволь. Да так, что пару кварталов перестраивать потом пришлось. Но всё на пользу — опять же обновление города.
— Мда… — тут же припомнив, что и сама кое-что кое-где порушила, так что точно там отстраиваться заново будут, слегка успокоилась. Если папа был тут на хорошем счету, то может и не сильно обидится царь, когда я скажу «нет»? — А долго он тут был?
— Да не, меньше года. Сначала-то куролесили они, отрывались, а потом загрустил ваш батюшка, вспоминая о матушке — они как раз с нею только-только познакомились, да как узнал, что через Лабиринт домой можно вернуться — так и ушел. А спустя месяц, аккурат в квартире вашей матушки вышел.
— Месяц? Он был в Лабиринте целый месяц? — моментально подумав о насущном, я уточнила: — А что он там ел? Пил, спал? Что там вообще было, в этом Лабиринте?
— Ну-у-у… это сложно сказать. Никто об этом особо не рассказывает никогда, говорят слишком уж личное. Да и время там течет иначе. Это тут ажно месяц прошел, а в Лабиринте может и час всего, а может даже и минута. Не такой он, как правильные миры. Нереальный. В нем по слухам такое бывает, о чем даже сказочники додуматься не могут. Так его в миру и называют — Лабиринт Нереальностей.
Покивав, серьезно задумалась. А стоит ли мне самой туда соваться? Так, прикинем плюсы и минусы: из плюсов — возможность вернуться домой, найти пресловутый смысл жизни и обрести внутреннюю гармонию; из минусов — вероятность стать непонятно кем. Хотя и так непонятно кто… но хотя бы человек! А вот стать козой или сорокой мне что-то совсем не улыбается.
Прикидывала я, прикидывала… и в конечном счете поняла, что банально трушу. Нет никаких гарантий, что Лабиринт сделает то, что хочу я. А что я хочу? Домой? Ну… как бы не особо. Там интернет, тут экология. Там Эйнар, Вигард и Ягишна, чтоб ей икалось. Тут? Тут пока ещё незнакомый Царь Кощей, почти жених Вовчик, Чертик (обожаю его!) и…
— Алеф! — сплеснув руками, потому что совершенно забыла о фавне, с тревогой посмотрела на чертика, тут же навострившего ушки. — Чертик, а где Алеф? Куда его разместили? О нём хоть кто-нибудь позаботился?
— Конечно. — уверенно кивнув, он пояснил: — Как вы сказали, что он ваш спаситель, капитан тут же поменял к нему отношение. А как вас купать повели, так его к себе в казармы забрал. Вы не переживайте, на вечерний прием его тоже пригласят. Да к тому же он ещё и свидетель по вашему делу спасения.
— Ох, ну слава богу! — нет, надо что-то делать с памятью. Травок попить что ли? Или… — Чертик, а расскажи ещё о Лабиринте? Где он находится, как туда попасть? Надо разрешения спрашивать или свободный доступ?
— Ну-у-у… — задумчиво почесав ухо, нечистик неопределенно пожал плечами. — Раньше, говорят, он в свободном доступе был, но вот в последнее время ворота под замком. Царь-батюшка так решил.
— А с чего? — тут же с подозрением нахмурившись подобному препятствию, прищурилась я: — Чего-то опасается?
— Да пришлые тут последние по первости буянили. Дамочка всё в Лабиринт рвалась, да парень ейный всё её отговаривал. Да так отговаривал, что потом рощу заново садить пришлось. Опасается он значицца за неё, а она ни в какую. Так в итоге Царь-батюшка и наложил запрет на вход. Только понимашь с его разрешения.
Черт!
Нет, я сама как бы туда не рвусь, но мало ли… если приспичит, то как быть? Ведь если закрыто и запрещено, то значит что? Пра-а-авильно! Значит надо!
— А он может мне запретить?
— Сложно сказать. — почесав второе ухо, нечистик развел руками: — Кто их, этих царей поймёт. Кому-то разрешит, да сам ускорения придаст, а кому-то и запретит, причем напрочь. Да не переживайте вы так. Никто вас принуждать ни к чему не посмеет. Ежели шо — так тот час же батюшке доложусь и он сюды свой личный полк в охрану сошлет, лишь бы вам комфортно было.
— Правда?
— Зуб даю!
— Спасибо. — не удержавшись и рассмеявшись, действительно успокоилась. А немного подумав, поинтересовалась: — А ты папе с мамой можешь весточку отправить, что у меня всё хорошо?
— Дык ужо. Каждый день докладываюсь.
— Да-а-а? — впервые задумавшись над этим вопросом всерьез и увидев четкий ответный кивок, смогла лишь покачать головой. Вот так сервис! Вот так забота! Даже не верится. — Спасибо… а они мне что-нибудь передавали?
— Да так, по мелочи. Сказали не тревожить мне вас попусту, но ежели сами поинтересуетесь, то сказать. Скучают они по вам, но все понимают. Жизнь она такая — о сумы, да от тюрьмы зарекаться низя. Но верят, что устроитесь как надобно и справитесь со всем, что жись значицца вам отмерит. Вот.
Вот…
Благодарно кивнув, не удержалась от грустного вздоха. Да уж, и могла ли я подумать всего пару месяцев назад, что всего лишь помечтав об идеальном мужчине и неземной любви, попаду в мир-тюрьму? А ведь он и правда был неземным… вот только любовью не был.
Задумавшись о Вигарде, покачала головой. Вигард-Вигард… демоняка ты фиолетовая. Такой красивый и такой подлый. Такой непонятливый и такой настырный.
Не сумев восстановить в памяти свою последнюю вспышку белого безумия, даже пожалела его. Тогда, когда я убегала, на поляне кроме Алекса никого не было. Я не верю, что могла его убить, но вот покалечить до полусмерти — запросто.
Даже жалко стало… не везет, так не везет.
Эх, ладно, что думать о том, что прошло? Надо думать о том, что будет!
А будет у меня вечерний прием у Царя!
— Чертик, а расскажи о Царе? Каков он? Какие привычки? Что любит, что терпеть не может?
— О, местный Царь-батюшка мужчина суровый, но справедливый. — с энтузиазмом начав расписывать достоинства местного правителя, чертик увлекся настолько, что рассказ затянулся почти до вечера, но перебивать его я не торопилась. Прошелся он и по характеру, оказавшемуся исконно кощеевским, то есть суровым и придирчивым, и по его политике и правилам, и по последним принятым законам, да нововведениям.
Так, из законов мне понравились пенсионная реформа, гарантирующая стабильный доход тем, кто уже не мог работать, нововведения в здравоохранении, позволяющие получать специализированный уход на дому и в госпиталях, даже если требовалось дорогостоящее лечение. Лекари тут действительно приносили клятву Гиппократа, а не брали «на лапу», как это практиковалось на Земле. Жизнь и здоровье здесь ценилось в разы больше, чем богатство и выгода.
— Да уж… знаешь, я не хочу возвращаться. И без интернета жить можно. А вот без хороших друзей и доброго отношения окружающих — сложно.
— И правильно.
— Но работу и жилье нам уже надо подыскивать. — решительно кивнула я, потому что сама мысль о браке казалась мне дикой.
За Вовку? Фигу! Ему самому ещё взрослеть и взрослеть. Нет уж, только за того, за кого сама захочу. Не зря я тогда при бабуле первый раз вспылила — начитавшись любовных романов, я всегда знала, что выйду замуж по любви и никак иначе. И сначала полюблю, а уже потом замуж, а не наоборот! Вот так-то!
Задумавшись о том, как буду это реализовывать и когда (уж точно не в ближайшем будущем и так дел невпроворот), мельком бросила взгляд в окошко и недовольно поморщилась. Дождь утихать не собирался, и в комнате уже ощутимо натянуло сырости, так что пришлось просить Чертика разжечь камин.
Вот только стоило мне с комфортом устроиться в подвинутом к камину кресле, как раздался тихий, но уверенный стук. Ах, да, я же дверь закрыла.
— Кто?
— Гонец, Ваше Высочество. Приглашение вам на званый ужин.
О? Здорово! А я уж задумалась, чем себя развлечь.
Поторопившись открыть дверь и принять из рук симпатичного парнишки лет шестнадцати, но при форме, красивый конверт с гербовой печатью, поблагодарила и тут же его вскрыла, так как парень переминался с ноги на ногу и, судя по всему, уходить без ответа не собирался.
«Уважаемая царевна Ирина Константиновна! Сего дня в девятнадцать чесов вечера жду вас во дворце на ужин»
И лаконичная подпись — Царь Кощей.
Кратко и доступно. Здорово!
М-м-м…
— Скажите, а сколько время?
— Восемнадцать пятнадцать. — даже не взглянув никуда, звонко отчеканил парнишка.
— А мне… — немного стушевавшись, уточнила: — А меня проводят? Просто я не знаю города…
— Конечно. Как будете готовы, я вас тот час провожу.
— По улице? — отметив, что у него самого волосы и одежда сухая, задумалась о том, каким образом он сам сюда пришел. Под зонтом?
— Внизу вас ожидает карета.
— Скажите, а сколько по времени отсюда и до дворца?
— Э?
Умудрившись озадачить паренька, я с улыбкой пояснила:
— Пора уже выходить, чтобы прибыть вовремя или ещё есть время, чтобы расчесаться и заплестись?
— О, вы об этом. — расслабившись и улыбнувшись в ответ, отчего тут же перестал походить на военного, а стал обычным мальчишкой, паренек что-то прикинул и уверенно кивнул: — У вас есть пятнадцать-двадцать минут. Опаздывать не стоит.
— Спасибо. Тогда проходите, не стойте в дверях. Я сейчас.
Предложив немного смутившемуся гонцу устроиться на диванчике в гостиной, пока сама отправилась в спальню действительно расчесываться и приводить себя в тот самый порядок, чтобы не краснеть за свой внешний вид, попутно вызвала горничную и попросила её убрать со стола после обеда.
Так… одета я красиво, претензий нет. Украшения? Нет, пожалуй нет. Своих у меня нет, а демонские подарки разбирать не хочу. Да и вряд ли их оценит кощей, если поймет от кого они.
Лента… Мне нужна лента!
— Чертик! Расческа и красная лента.
— Пожалуйста.
Ну, вот и всё: коса заплетена, красивый бант повязан.
— А… а венец?
— Какой венец?
— Ваш.
— Мой? — удивленно обернувшись от зеркала, где придирчиво осматривала себя на предмет чего-нибудь не того, тут же увидела в руках Чертика самую настоящую корону! — Откуда?
— Батюшка ваш передал.
— Красота какая… — бережно приняв из его рук украшение, восхищенно рассматривала и не верила. Венец! Вроде всего лишь незатейливый ободок с россыпью звезд, но каждая звездочка — настоящее произведение искусства.
Да я и правда царевна!
Хихикнув, как дурочка, вернулась к зеркалу и постаралась надеть его так, чтобы было удобно. Вот только зря я переживала — стоило ободку металла прильнуть к волосам, как он пару раз мигнул, а затем сел, как влитой.
— Магия?
— Она самая.
— А какая? — с интересом рассматривая своё отражение, не могла налюбоваться. Эх, много ли надо для счастья? Как оказалось — не очень.
— Личная. От беды, да от сглаза. От приворота, да от соблазна. От отравы, да от речей лживых. Защитная в общем.
— О, здорово! Ну, всё, я готова. — крутанувшись последний раз перед зеркалом и со смехом подмигнув Чертику, присела в благодарном реверансе, когда он протянул мне белоснежную шаль с красными розами и кисточками по краям. Ну вот, теперь точно готова!
Путь до дворца действительно занял от силы десять минут. Мы дольше спускались и одевались, чем ехали в карете. Причем рассудив здраво и уточнив кое-что у Чертика, с собой я его брать не стала, договорившись о том, что если возникнет необходимость — просто вызову. Гонца звали Андрей, но сколько я ни пыталась его разговорить во время нашей короткой поездки, парень по большому счету отделывался парой слов. Но я, не ожидая от самой себя, была настойчивой и можно даже сказать, что настырной, выяснив, что на ужин приглашена не только я, но и Алеф и даже те двое, что пришли сюда до меня. Владимир конечно же, ещё пара бояр, числящихся у царя в советниках и даже несколько девушек, чтобы я не чувствовала себя одиноко в мужской компании.
Ого! Да это целый банкет!
Благодарно кивнув лакею, принявшему плащ, которым меня обеспечил Андрей, с интересом осматривалась. Карета подъехала прямо к ступеням парадного входа, так что мы даже промокнуть не успели, пробежав по ступенькам метров пять и зайдя в огромный холл, где нас уже ждали.
— Добрый вечер… — сдержано кивнув, Владимир, переодевшийся в самый настоящий смокинг, подал мне руку, но стоило мне её принять, как тут же прошипел едва слышно: — Откуда у тебя на голове Это?
— Что? — ответив так же шепотом, удивленно подняла взгляд и тут же увидела в его глазах явное раздражение.
— Венец.
Хм… что-то ты нравишься мне всё меньше и меньше. Володенька, а не думал ли ты мне напакостить, а?
— Папа позаботился. — постаравшись ответить ровно, я тут же уточнила: — А что? Правда, красивый?
— Ну… выдохнув и сморщив нос, словно я спросила откровенную чушь, в конце концов он признал: — Да, красивый. Ладно, идем, нас уже ждут. Договор наш помнишь?
— Конечно. У меня очень хорошая память.
— Ну-ну… — скептично хмыкнув, мужчина уверенно повел меня по широкому красивому коридору, затем по деревянной резной лестнице, снова по коридору… и наконец привел по назначению.
А именно в большую и ярко освещенную гостиную, где за богато накрытым столом уже устраивались те, кто пришел чуть раньше. Первым я увидела Алефа и тут же ему улыбнулась, кивнув, затем пробежалась взглядом по девушкам, которые произвели на меня довольно приятное впечатление (хотя как знать…), а затем…
— Ира?
— Ма… Марина? — глупо хлопая ресницами, я перевела взгляд чуть левее, на сидящего рядом с нею мужчину, и ещё обескураженнее прошептала: — Самуил Гаврилович? А что вы тут… делаете?
— Ир-р-ра…
Гробовая тишина…
И дикий женский вопль.
— Убью дрянь!!! Cagna! А di putana! Porca troia!!!
Не успев даже испугаться, когда перекосившаяся от дикой злобы Марина перепрыгнула через стол и рванула ко мне, через секунду видела перед собой лишь спину Владимира, рывком убравшего меня с траектории когтей моей бывшей начальницы, а ещё через секунду на помещение вновь опустилась тишина. На этот раз гнетущая…
Подозревая всё самое худшее, я опасливо выглянула из-за его плеча и тут же сдавлено охнула. Марина стала статуей.
— Вы её зачем, — прошептав, я не могла поверить в нереальность происходящего. — Вы её…
— В темницу! — резко бросив приказ подбежавшим стражникам, Владимир обернулся ко мне и, бережно взяв под локоток, попытался сдвинуть с места, но у него ничего не получилось. — Ира? В чем дело? Всё хорошо, её уже унесли.
— Она… — сглотнув и обернувшись на двери, за которые действительно уже унесли Марину, с надеждой заглянула в синие глаза молодого кощея. — Она жива?
— Да конечно жива. Что ей будет-то? Через пару часов одыбает. Всё, идем. Нас ждут. Кстати вы что, знакомы?
— Да… — пребывая в шоке, я могла лишь послушно переступать ногами и идти в том направлении, в котором меня тянул Владимир. Мыслей было так много, что я не могла зацепиться за какую-либо определенную.
Они здесь? Как? Откуда? За что? Но они же… демоны!
Не заметив, как села и куда, очнулась лишь от громкого вопроса, кажется заданного уже не в первый раз.
— Ирина Константиновна, голубушка, что с вами?
— М? — повернув голову на звук и осознав, что сижу по правую руку от самого что ни на есть царя, а Владимир устроился напротив, смутилась так сильно, что покраснели кажется даже уши. — Простите…
А Царь-батюшка выглядел на все сто. Лет сорока-пятидесяти, моложавый, подтянутый, в смокинге, волосы черные и слегка вьющиеся, глаза тёмно-карие, улыбка приветливая… загляденье, а не царь!
— Слушай, тогда получается — царь знает папу?
— Знает.
— А с какой стороны?
— О, поверьте, только лишь с положительной. — уверено покивав, Чертик предался воспоминаниям: — Старшеки какие только байки о тех временах не рассказывали… о, дивное было времечко! Говорят, нашли они с местным Царем-батюшкой общий язык, да покуролесили вдоволь. Да так, что пару кварталов перестраивать потом пришлось. Но всё на пользу — опять же обновление города.
— Мда… — тут же припомнив, что и сама кое-что кое-где порушила, так что точно там отстраиваться заново будут, слегка успокоилась. Если папа был тут на хорошем счету, то может и не сильно обидится царь, когда я скажу «нет»? — А долго он тут был?
— Да не, меньше года. Сначала-то куролесили они, отрывались, а потом загрустил ваш батюшка, вспоминая о матушке — они как раз с нею только-только познакомились, да как узнал, что через Лабиринт домой можно вернуться — так и ушел. А спустя месяц, аккурат в квартире вашей матушки вышел.
— Месяц? Он был в Лабиринте целый месяц? — моментально подумав о насущном, я уточнила: — А что он там ел? Пил, спал? Что там вообще было, в этом Лабиринте?
— Ну-у-у… это сложно сказать. Никто об этом особо не рассказывает никогда, говорят слишком уж личное. Да и время там течет иначе. Это тут ажно месяц прошел, а в Лабиринте может и час всего, а может даже и минута. Не такой он, как правильные миры. Нереальный. В нем по слухам такое бывает, о чем даже сказочники додуматься не могут. Так его в миру и называют — Лабиринт Нереальностей.
Покивав, серьезно задумалась. А стоит ли мне самой туда соваться? Так, прикинем плюсы и минусы: из плюсов — возможность вернуться домой, найти пресловутый смысл жизни и обрести внутреннюю гармонию; из минусов — вероятность стать непонятно кем. Хотя и так непонятно кто… но хотя бы человек! А вот стать козой или сорокой мне что-то совсем не улыбается.
Прикидывала я, прикидывала… и в конечном счете поняла, что банально трушу. Нет никаких гарантий, что Лабиринт сделает то, что хочу я. А что я хочу? Домой? Ну… как бы не особо. Там интернет, тут экология. Там Эйнар, Вигард и Ягишна, чтоб ей икалось. Тут? Тут пока ещё незнакомый Царь Кощей, почти жених Вовчик, Чертик (обожаю его!) и…
— Алеф! — сплеснув руками, потому что совершенно забыла о фавне, с тревогой посмотрела на чертика, тут же навострившего ушки. — Чертик, а где Алеф? Куда его разместили? О нём хоть кто-нибудь позаботился?
— Конечно. — уверенно кивнув, он пояснил: — Как вы сказали, что он ваш спаситель, капитан тут же поменял к нему отношение. А как вас купать повели, так его к себе в казармы забрал. Вы не переживайте, на вечерний прием его тоже пригласят. Да к тому же он ещё и свидетель по вашему делу спасения.
— Ох, ну слава богу! — нет, надо что-то делать с памятью. Травок попить что ли? Или… — Чертик, а расскажи ещё о Лабиринте? Где он находится, как туда попасть? Надо разрешения спрашивать или свободный доступ?
— Ну-у-у… — задумчиво почесав ухо, нечистик неопределенно пожал плечами. — Раньше, говорят, он в свободном доступе был, но вот в последнее время ворота под замком. Царь-батюшка так решил.
— А с чего? — тут же с подозрением нахмурившись подобному препятствию, прищурилась я: — Чего-то опасается?
— Да пришлые тут последние по первости буянили. Дамочка всё в Лабиринт рвалась, да парень ейный всё её отговаривал. Да так отговаривал, что потом рощу заново садить пришлось. Опасается он значицца за неё, а она ни в какую. Так в итоге Царь-батюшка и наложил запрет на вход. Только понимашь с его разрешения.
Черт!
Нет, я сама как бы туда не рвусь, но мало ли… если приспичит, то как быть? Ведь если закрыто и запрещено, то значит что? Пра-а-авильно! Значит надо!
— А он может мне запретить?
— Сложно сказать. — почесав второе ухо, нечистик развел руками: — Кто их, этих царей поймёт. Кому-то разрешит, да сам ускорения придаст, а кому-то и запретит, причем напрочь. Да не переживайте вы так. Никто вас принуждать ни к чему не посмеет. Ежели шо — так тот час же батюшке доложусь и он сюды свой личный полк в охрану сошлет, лишь бы вам комфортно было.
— Правда?
— Зуб даю!
— Спасибо. — не удержавшись и рассмеявшись, действительно успокоилась. А немного подумав, поинтересовалась: — А ты папе с мамой можешь весточку отправить, что у меня всё хорошо?
— Дык ужо. Каждый день докладываюсь.
— Да-а-а? — впервые задумавшись над этим вопросом всерьез и увидев четкий ответный кивок, смогла лишь покачать головой. Вот так сервис! Вот так забота! Даже не верится. — Спасибо… а они мне что-нибудь передавали?
— Да так, по мелочи. Сказали не тревожить мне вас попусту, но ежели сами поинтересуетесь, то сказать. Скучают они по вам, но все понимают. Жизнь она такая — о сумы, да от тюрьмы зарекаться низя. Но верят, что устроитесь как надобно и справитесь со всем, что жись значицца вам отмерит. Вот.
Вот…
Благодарно кивнув, не удержалась от грустного вздоха. Да уж, и могла ли я подумать всего пару месяцев назад, что всего лишь помечтав об идеальном мужчине и неземной любви, попаду в мир-тюрьму? А ведь он и правда был неземным… вот только любовью не был.
Задумавшись о Вигарде, покачала головой. Вигард-Вигард… демоняка ты фиолетовая. Такой красивый и такой подлый. Такой непонятливый и такой настырный.
Не сумев восстановить в памяти свою последнюю вспышку белого безумия, даже пожалела его. Тогда, когда я убегала, на поляне кроме Алекса никого не было. Я не верю, что могла его убить, но вот покалечить до полусмерти — запросто.
Даже жалко стало… не везет, так не везет.
Эх, ладно, что думать о том, что прошло? Надо думать о том, что будет!
А будет у меня вечерний прием у Царя!
— Чертик, а расскажи о Царе? Каков он? Какие привычки? Что любит, что терпеть не может?
— О, местный Царь-батюшка мужчина суровый, но справедливый. — с энтузиазмом начав расписывать достоинства местного правителя, чертик увлекся настолько, что рассказ затянулся почти до вечера, но перебивать его я не торопилась. Прошелся он и по характеру, оказавшемуся исконно кощеевским, то есть суровым и придирчивым, и по его политике и правилам, и по последним принятым законам, да нововведениям.
Так, из законов мне понравились пенсионная реформа, гарантирующая стабильный доход тем, кто уже не мог работать, нововведения в здравоохранении, позволяющие получать специализированный уход на дому и в госпиталях, даже если требовалось дорогостоящее лечение. Лекари тут действительно приносили клятву Гиппократа, а не брали «на лапу», как это практиковалось на Земле. Жизнь и здоровье здесь ценилось в разы больше, чем богатство и выгода.
— Да уж… знаешь, я не хочу возвращаться. И без интернета жить можно. А вот без хороших друзей и доброго отношения окружающих — сложно.
— И правильно.
— Но работу и жилье нам уже надо подыскивать. — решительно кивнула я, потому что сама мысль о браке казалась мне дикой.
За Вовку? Фигу! Ему самому ещё взрослеть и взрослеть. Нет уж, только за того, за кого сама захочу. Не зря я тогда при бабуле первый раз вспылила — начитавшись любовных романов, я всегда знала, что выйду замуж по любви и никак иначе. И сначала полюблю, а уже потом замуж, а не наоборот! Вот так-то!
Задумавшись о том, как буду это реализовывать и когда (уж точно не в ближайшем будущем и так дел невпроворот), мельком бросила взгляд в окошко и недовольно поморщилась. Дождь утихать не собирался, и в комнате уже ощутимо натянуло сырости, так что пришлось просить Чертика разжечь камин.
Вот только стоило мне с комфортом устроиться в подвинутом к камину кресле, как раздался тихий, но уверенный стук. Ах, да, я же дверь закрыла.
— Кто?
— Гонец, Ваше Высочество. Приглашение вам на званый ужин.
О? Здорово! А я уж задумалась, чем себя развлечь.
Поторопившись открыть дверь и принять из рук симпатичного парнишки лет шестнадцати, но при форме, красивый конверт с гербовой печатью, поблагодарила и тут же его вскрыла, так как парень переминался с ноги на ногу и, судя по всему, уходить без ответа не собирался.
«Уважаемая царевна Ирина Константиновна! Сего дня в девятнадцать чесов вечера жду вас во дворце на ужин»
И лаконичная подпись — Царь Кощей.
Кратко и доступно. Здорово!
М-м-м…
— Скажите, а сколько время?
— Восемнадцать пятнадцать. — даже не взглянув никуда, звонко отчеканил парнишка.
— А мне… — немного стушевавшись, уточнила: — А меня проводят? Просто я не знаю города…
— Конечно. Как будете готовы, я вас тот час провожу.
— По улице? — отметив, что у него самого волосы и одежда сухая, задумалась о том, каким образом он сам сюда пришел. Под зонтом?
— Внизу вас ожидает карета.
— Скажите, а сколько по времени отсюда и до дворца?
— Э?
Умудрившись озадачить паренька, я с улыбкой пояснила:
— Пора уже выходить, чтобы прибыть вовремя или ещё есть время, чтобы расчесаться и заплестись?
— О, вы об этом. — расслабившись и улыбнувшись в ответ, отчего тут же перестал походить на военного, а стал обычным мальчишкой, паренек что-то прикинул и уверенно кивнул: — У вас есть пятнадцать-двадцать минут. Опаздывать не стоит.
— Спасибо. Тогда проходите, не стойте в дверях. Я сейчас.
Предложив немного смутившемуся гонцу устроиться на диванчике в гостиной, пока сама отправилась в спальню действительно расчесываться и приводить себя в тот самый порядок, чтобы не краснеть за свой внешний вид, попутно вызвала горничную и попросила её убрать со стола после обеда.
Так… одета я красиво, претензий нет. Украшения? Нет, пожалуй нет. Своих у меня нет, а демонские подарки разбирать не хочу. Да и вряд ли их оценит кощей, если поймет от кого они.
Лента… Мне нужна лента!
— Чертик! Расческа и красная лента.
— Пожалуйста.
Ну, вот и всё: коса заплетена, красивый бант повязан.
— А… а венец?
— Какой венец?
— Ваш.
— Мой? — удивленно обернувшись от зеркала, где придирчиво осматривала себя на предмет чего-нибудь не того, тут же увидела в руках Чертика самую настоящую корону! — Откуда?
— Батюшка ваш передал.
— Красота какая… — бережно приняв из его рук украшение, восхищенно рассматривала и не верила. Венец! Вроде всего лишь незатейливый ободок с россыпью звезд, но каждая звездочка — настоящее произведение искусства.
Да я и правда царевна!
Хихикнув, как дурочка, вернулась к зеркалу и постаралась надеть его так, чтобы было удобно. Вот только зря я переживала — стоило ободку металла прильнуть к волосам, как он пару раз мигнул, а затем сел, как влитой.
— Магия?
— Она самая.
— А какая? — с интересом рассматривая своё отражение, не могла налюбоваться. Эх, много ли надо для счастья? Как оказалось — не очень.
— Личная. От беды, да от сглаза. От приворота, да от соблазна. От отравы, да от речей лживых. Защитная в общем.
— О, здорово! Ну, всё, я готова. — крутанувшись последний раз перед зеркалом и со смехом подмигнув Чертику, присела в благодарном реверансе, когда он протянул мне белоснежную шаль с красными розами и кисточками по краям. Ну вот, теперь точно готова!
Путь до дворца действительно занял от силы десять минут. Мы дольше спускались и одевались, чем ехали в карете. Причем рассудив здраво и уточнив кое-что у Чертика, с собой я его брать не стала, договорившись о том, что если возникнет необходимость — просто вызову. Гонца звали Андрей, но сколько я ни пыталась его разговорить во время нашей короткой поездки, парень по большому счету отделывался парой слов. Но я, не ожидая от самой себя, была настойчивой и можно даже сказать, что настырной, выяснив, что на ужин приглашена не только я, но и Алеф и даже те двое, что пришли сюда до меня. Владимир конечно же, ещё пара бояр, числящихся у царя в советниках и даже несколько девушек, чтобы я не чувствовала себя одиноко в мужской компании.
Ого! Да это целый банкет!
Благодарно кивнув лакею, принявшему плащ, которым меня обеспечил Андрей, с интересом осматривалась. Карета подъехала прямо к ступеням парадного входа, так что мы даже промокнуть не успели, пробежав по ступенькам метров пять и зайдя в огромный холл, где нас уже ждали.
— Добрый вечер… — сдержано кивнув, Владимир, переодевшийся в самый настоящий смокинг, подал мне руку, но стоило мне её принять, как тут же прошипел едва слышно: — Откуда у тебя на голове Это?
— Что? — ответив так же шепотом, удивленно подняла взгляд и тут же увидела в его глазах явное раздражение.
— Венец.
Хм… что-то ты нравишься мне всё меньше и меньше. Володенька, а не думал ли ты мне напакостить, а?
— Папа позаботился. — постаравшись ответить ровно, я тут же уточнила: — А что? Правда, красивый?
— Ну… выдохнув и сморщив нос, словно я спросила откровенную чушь, в конце концов он признал: — Да, красивый. Ладно, идем, нас уже ждут. Договор наш помнишь?
— Конечно. У меня очень хорошая память.
— Ну-ну… — скептично хмыкнув, мужчина уверенно повел меня по широкому красивому коридору, затем по деревянной резной лестнице, снова по коридору… и наконец привел по назначению.
А именно в большую и ярко освещенную гостиную, где за богато накрытым столом уже устраивались те, кто пришел чуть раньше. Первым я увидела Алефа и тут же ему улыбнулась, кивнув, затем пробежалась взглядом по девушкам, которые произвели на меня довольно приятное впечатление (хотя как знать…), а затем…
— Ира?
— Ма… Марина? — глупо хлопая ресницами, я перевела взгляд чуть левее, на сидящего рядом с нею мужчину, и ещё обескураженнее прошептала: — Самуил Гаврилович? А что вы тут… делаете?
— Ир-р-ра…
Гробовая тишина…
И дикий женский вопль.
— Убью дрянь!!! Cagna! А di putana! Porca troia!!!
Не успев даже испугаться, когда перекосившаяся от дикой злобы Марина перепрыгнула через стол и рванула ко мне, через секунду видела перед собой лишь спину Владимира, рывком убравшего меня с траектории когтей моей бывшей начальницы, а ещё через секунду на помещение вновь опустилась тишина. На этот раз гнетущая…
Подозревая всё самое худшее, я опасливо выглянула из-за его плеча и тут же сдавлено охнула. Марина стала статуей.
— Вы её зачем, — прошептав, я не могла поверить в нереальность происходящего. — Вы её…
— В темницу! — резко бросив приказ подбежавшим стражникам, Владимир обернулся ко мне и, бережно взяв под локоток, попытался сдвинуть с места, но у него ничего не получилось. — Ира? В чем дело? Всё хорошо, её уже унесли.
— Она… — сглотнув и обернувшись на двери, за которые действительно уже унесли Марину, с надеждой заглянула в синие глаза молодого кощея. — Она жива?
— Да конечно жива. Что ей будет-то? Через пару часов одыбает. Всё, идем. Нас ждут. Кстати вы что, знакомы?
— Да… — пребывая в шоке, я могла лишь послушно переступать ногами и идти в том направлении, в котором меня тянул Владимир. Мыслей было так много, что я не могла зацепиться за какую-либо определенную.
Они здесь? Как? Откуда? За что? Но они же… демоны!
Не заметив, как села и куда, очнулась лишь от громкого вопроса, кажется заданного уже не в первый раз.
— Ирина Константиновна, голубушка, что с вами?
— М? — повернув голову на звук и осознав, что сижу по правую руку от самого что ни на есть царя, а Владимир устроился напротив, смутилась так сильно, что покраснели кажется даже уши. — Простите…
А Царь-батюшка выглядел на все сто. Лет сорока-пятидесяти, моложавый, подтянутый, в смокинге, волосы черные и слегка вьющиеся, глаза тёмно-карие, улыбка приветливая… загляденье, а не царь!
