-Меня этому научил детский дом. Я не вижу смысла в добродетели. Пойми, чем хуже ты относишься к улице, тем лучше улица относится к тебе. Где-то также и с людьми.
-Привязанности – это всегда боль потери. Но что мы без них? Ходячие куски мяса и крови?
-Вроде того, и знаешь, меня это устраивает, - Даган был непреклонен в своей философии.
Каждый имеет право на свою философию. В мире, где царит хаос и разрушение, у всех своя правда.
-Нам нужно его похоронить, - я опустила Пифа на пол, укрыв куском рваного клетчатого покрывала.
-Если пройти дальше по тоннелю через вторую дверь, там, в конце одного из коридоров тупик и завал из земли и кирпичей. На поверхности мороз, землю не пробить, а отдавать его властям на утилизацию я не хочу.
-А что здесь делают с мертвыми?
Даган почесал затылок.
-Отдают в специальную контору, там записывают, ну, кто, куда, отчего умер. Потом забирают тело и утилизируют на удобрения для будущих растений.
-Так говорит Портер Джонс?
-Да, так говорят нам всем, обрисовывая радужную смерть: даже после своей кончины вы сможете принести пользу и прочее. Как по мне, бредовей идее не бывает.
-Но доля рациональности в этом есть.
Разговоры «ни о чем» помогли мне отвлечься, привести внутреннее море в состояние спокойствия. Я по-прежнему ощущала внутри сосущую пустоту, затягивающую все, что было вокруг, но мне стало чуть легче. Я так давно перешагнула точку невозврата к прежней жизни, что забыла, как она выглядела.
-Возьми фонарик, там темно.
Даган взвалил на плечи тело своей мертвого друга, и мы ушли в коридоры, освещая путь слабым пятном света от фонаря. Коридоры, как и наша жизнь, пахли сыростью и плесенью.
Мы работали всю ночь, разгребая завал голыми руками, а затем укрывая тело Пифа землей и осколками кирпичей. Воцарившаяся между нами тишина звенела в ушах, я слышала, как бьется мое сердце, а мысли тараканами шевелятся в черепной коробке. Физический труд помогает стабилизировать внутренний мир. Всегда помогал, во все времена.
Я была рада занять себя, понимая, что эту ночь я проведу без сна.
Утро вязкими щупальцами вытаскивало меня из беспокойного сна, которым мне все-таки удалось забыться после нескольких часов бессонницы. Руки горели после ночной работы, пальцы были ободраны, а ногти сорваны почти под корень. Я протестующе ворочалась в куче тряпья, что служила мне спальным местом. Все тело болело, я бы скорее провалилась здесь и сейчас, чем встала и встретила новый безрадостный день.
-Ты говорила во сне, - проговорил рядом Даган.
Я повернула голову в его сторону и открыла опухшие веки. Выглядел парень неважно: под глазами залегли мешками темные круги, а зрачки блестели как у сумасшедшего. Думаю, мое лицо тоже не напоминало икону.
-Выглядишь отвратительно, -пробубнила я, снова отворачиваясь.
-Ты не лучше.
-О чем я говорила?
-Об Алексе, - Даган сказал это так, чтоб никто больше не услышал, словно это было самой страшной тайной мира.
Я тихонько вздохнула, стараясь скрыть эмоции, возникающие при упоминании его имени.
-Черт.
-Не переживай, ничего такого, пару раз позвала его по имени, да и только.
Я снова повернулась и уставилась на него. Ребята занимались своими делами, словно вчера ничего не произошло. Был Пиф и нет его. Тускло светила подпотолочная лампочка, кругом летала унылая пыль.
Даган проследил за моим взглядом, угадывая замешательство сложившейся ситуацией. Я заметила, что его руки выглядели хуже моих – на них живого места не было. Он вчера работал с утроенной силой по разгребанию завала, ведь Пиф все-таки его друг, а не мой.
Я вообще тут оказалась случайно. Я просто шла мимо. Я всю свою жизнь иду мимо.
-Я знаю, о чем ты думаешь.
-Серьезно? О чем же? – я собралась с духом и приняла полувертикальное положение. Спина сразу же отозвалась свинцом в налитых болью мышцах.
-Как мы можем вести себя так, словно ничего не произошло. Верно?
-В точку.
-Я не стану оправдываться, а просто скажу то, что заложено здесь, - он ткнул пальцем себе в лоб, затем в грудь, - а не здесь. Если воспринимать каждую потерю слишком серьезно, можно сойти с ума.
-Раньше люди на этом жизнь строили – на сочувствии.
-Вот именно, раньше.
Я не стала ему больше возражать. Дэни на костре разогрел вчерашнюю похлебку, что я сварила из принесенных крыс. Приятно потянуло запахом дыма, жженого дерева и мяса, пусть и крысиного. Живот заурчал, предвкушая утреннюю трапезу.
-Всем завтракать! – пропищал Дэни, и мальчишки потянулись к центру комнаты с разных углов, гремя грязными мисками.
Я не могла не отметить, что они была мрачнее, чем обычно, но держались крайне достойно. Внутри что-то застыдилось собственных вчерашних слез, отчего я почувствовала себя младше и мельче этих уличных ребят.
Мы сели полукругом около бочки, через отверстия в металле которой я наблюдала, как огонь неторопливо поглощал ножки деревянного стола. Когда-то этот стол украшал чей-то интерьер на кухне, на нем лежала белоснежная скатерть и стояли фарфоровые тарелки. Собиралась вся семья, и они вместе проводили время за ужином.
Все это ушло в прошлое, разбившись тысячей осколков, которых уже никогда не собрать. Они разлетелись по всей планете, прорастая поселениями выживших. Мы безнадежно потеряли эту планету, наш дом теперь пуст и безумен.
Начались неспешные разговоры, ребята обсуждали, чем будут заниматься сегодня и куда пойдут. Я вызвалась с ними, но Даган осадил, сказав, что от меня будет больше проблем, чем пользы.
-Я не настолько безнадежна, - хмурила я брови.
-Ты не знаешь этот Город, а мы знаем. В случае чего, мы сможем сбежать, уйти и укрыться. А ты?
Даган боялся, что я стану обузой, как я в свое время рассуждала, решая, освобождать ли Алекса на заправке. Я поступила, как они – я бросила, побоялась лишней ответственности, побоялась, что не справлюсь. Не важно, что потом я вернулась за ним, изначально-то я ушла. Поэтому я прекрасно понимала, о чем думал этот парень.
-Пойми, я не могу сидеть, сложив руки. Мне надо искать его, - я не сдавалась.
-Послушай, потеряшка, если ты сдохнешь от ножа в почку где-нибудь в подворотне, ты ему не поможешь. Тебе нереально повезло вчера, что мы встретили тебя раньше других агрессивных представителей нашего прекрасного Объединенного во благо Города. Считай, что выиграла в лотерею огромный куш. Трать его с умом.
-Вдруг ему нужна помощь? Я должна хотя бы попытаться.
-Нет, не должна. Предоставь это мне.
Я вопросительно выгнула бровь.
-Я знаю, у каких людей можно поспрашивать. Его разыскивают по всему городу как заразного. Если еще не поймали представителя Джонса, то не факт, что не зарезали за углом местные жители. Ты собираешься ходить и расспрашивать у всех: «Эй, а вы не видели тут сбежавшего вчера заразного? Я ищу его, ага»?
Я как всегда рвалась действовать, не сформировав до конца план действий, положившись на удачу и счастливый случай, но даже они имеют свойство заканчиваться, как плохое кино.
-Постарайся хоть раз довериться кому-то, кроме себя. Я не уверен, жив он или нет, но если мертв, то узнаю это.
Даган развернулся на пятках, дав понять, что разговор окончен.
-Так, все на выход, Дэни, тебе фонарик, открываешь строй. Сегодня пойдем к востоку, дело у меня одно, заскочим по дороге. Нам всем нужно проветриться, оденьтесь теплее, ходить будем долго.
Я без особо энтузиазма наблюдала, как ребятня накидывала на себя непомерно большие куртки и полушубки. Когда последние приготовления были окончены, они открыли дверь и по очереди скрылись в выглядывающей темноте.
-С внутренней стороны засов, закройся, пока нас нет.
-Могут быть претенденты на это? – я обмахнула рукой скромную комнатушку, служащую им жильем.
-Да, просто закройся, не хочу по приходу найти твой труп, - холодно произнес Даган и скрылся за дверью.
Она по инерции закрылась, издав протяжный звук, словно крик умирающего человека. Я неспешно встала и подошла к выходу, отгоняя неприятные ассоциации. Обрывками долетали звуки шагов мальчишек, тающие с каждой секундой.
Засов представлял собой два паза, в которые вставлялся тяжелый кусок дерева толщиной около десяти сантиметров. Спина сопротивлялась физическому труду, пришлось почти умолять себя поднять деревяшку и водрузить на положенное ей место.
Наконец, с баррикадой было окончено, я устало уселась на перевернутый деревянный ящик, что стоял рядом с еще теплой металлической бочкой. От похлебки не осталось и следа, лишь грязный котелок напоминал о вкусном ужине и завтраке.
Расскажи я своей маме, что жизнь заставит есть сырых крыс, она бы в обморок упала. И я вместе с ней. Но жизнь не терпит возражений. Ты либо ешь, либо умираешь.
Комната молчала, глядя на меня грязными столами и рваными тряпками. Надо будет прибраться немного, а то как на помойке живут.
Я сгребла в стопку грязные миски, оторвала небольшой кусок от какого-то покрывала, что валялось рядом на полу, и принялась их оттирать.
Чаще всего в своих блужданиях по коридорам мыслей я возвращалась к двум пунктам: Алекс и Пиф. Оба больно кололи внутри, словно тоненькими еле видными иголками. Я прокручивала в голове слова Дагана о доверии.
Могу ли я доверять им? Скорее да, чем нет. Смерть Пифа и ночь, проведенная в разборе завала из красного кирпича для формирования могилы, невероятно сблизили нас. Но я не буду утверждать, что стану сильно рисковать ради него или его ребят. Я их воспринимала как бесплатное дополнение к главарю, как что-то обязательное и ненавязчивое.
Если встанет вопрос бросить и бежать, я их брошу.
Даган тебя не бросил – мелькнула противная мысль в голове. Котелок плохо поддавался оттиранию, но я все равно старалась, орудуя засаленным куском тряпки. Пальцы противно жгло, но я старалась не замечать этого.
Ради Алекса я рисковала. Ради него я убила человека, или почти убила, новостей с поверхности относительно здоровья Главнокомандующего у меня не было. Стану ли я рисковать жизнью ради мальчишек? Нет.
Ради Дагана?
Не знаю.
Будет день, будет пища.
Пока что у меня есть дела важнее. Наконец, мне удалось привести посуду в более ли менее приличный вид. Я собрала тарелки башенкой и поставила на пол ближе к стене, чтобы случайно ногой не задеть.
Подкинула еще пару трухлявых деревяшек в бочку для поддержания тепла. Дым от огня хорошо затягивало в вентиляционное отверстие, что располагалось под потолком в дальнем углу. Если бы не оно, дышать тут было бы нечем.
Разбирая гору тряпья, на которой спали мальчишки, я случайно нашла маленькую фотокарточку с наполовину вытертым изображением молодой женщины. Это была чья-то мать, но ужасное состояние фотографии не позволило мне даже разглядеть, на кого она могла быть похожа.
Жаль, что я потеряла свои вещи, там была заколка на трех зубчиках, которую мне удалось сохранить и пронести сквозь время. Мое личное сокровище безнадежно потеряно. Хорошо хоть, что подарок Алекса на день рождения в виде деревянной куколки все еще висит на шее. Я слегка коснулась его, кулон напоминал мне о том времени, когда все было не так плохо – когда мы жили в деревне в своем доме. Я какое-то время еще покрутила фотокарточку в пальцах, с которой одним глазом на меня печально смотрела красивая женщина, потом спрятала под складки тряпья.
Одинокие люди в одиноком Городе.
Одиночество стало нормой жизни.
Руки после ночи сильно саднили, а спина изнывала от усталости. Я улеглась на разобранную и вновь уложенную кучу тряпок, проверила состояние пистолета, что все еще носила спрятанным под толстовкой, и моментально провалилась в сон.
В дверь кто-то постучал. Я резко подскочила на лежаке, плохо возвращаясь в реальность. Черт, сколько я проспала? Даже представить не могу. Час? Два?
В дверь снова постучали. Я тихо, стараясь не шуметь, подошла к ней, положив одну руку на пистолет.
-Потеряшка, это мы, открывай, - тихо проговорил Даган.
Я выдохнула, сердце гулко отбивало внутри одному ему известные ритмы. Немного повозившись с засовом, я все-таки сняла задвижку и открыла тяжелую металлическую дверь.
Ребята ввалились в комнату, шумно дыша, словно за ними гнались все демоны мира.
Даган резко махнул рукой «Закрывай», я пыталась уловить, что произошло там, наверху, что заставило ребят так измениться в поведении. Они очень нервничали, постоянно оглядывались и не смотрели напрямую в глаза.
-Что случилось?
Даган не спешил с ответом, да и ребята помалкивали.
Долгие бессонные ночи по чужим домам и внутри брошенных машин меня научили различать, когда что-то идет не так. От ребят исходили флюиды страха, превращаясь в осязаемую пелену паники. Она влетела с ними, в миг заполнив маленькую комнату.
-Что случилось? – второй раз мой вопрос звучал жестче и настойчивее. Если они взяли меня в свою маленькую банду, то я имею право знать, что происходит.
-Ребята, собирайтесь, - Даган кружил по комнате, как ворон, пытаясь взглядом выцепить важные вещи. –Да закрой ты уже эту дверь!
Мальчишки разбежались по разным углам, сворачивая покрывала в тюки и закидывая в них свой нехитрый скраб: тарелки, ложки, фонарик и прочую мелочь. Они очень торопились, кажется, демоны не просто гнались за ними, а уже стояли за закрытой дверью.
-Мы уходим, - было мне ответом.
-Почему?
-По дороге объясню.
На это мне ответить было нечего. Проверяя, ничего ли я не забыла, вдруг поняла, что забывать-то нечего: все вещи, что спасали меня сотни раз, остались в Центре по ликвидации А-2. Кроме пистолета. Он пока еще при мне.
-Черт! - не зная толком, что происходит, я поддалась панике. Не успевшее успокоиться сердце снова провалилось куда-то внутрь грудной клетки.
Даган отворил вторую металлическую дверь, за которую мы ходили хоронить Пифа. За ней были бесчисленные коридоры, темные, как души выживших людей. Дэни включил фонарик, и ребята вереницей ринулись на выход, не заставляя себя ждать. Я побежала следом, Даган последним. Перед тем, как закрыть дверь, он кинул спичку на одно из оставшихся оборванных покрывал, которое медленно принялось разгораться.
-Это их задержит.
После этого дверь за его спиной захлопнулась, лишая нас доброй части света. Впереди мелькало пятно от фонаря Дэни, но ребята бежали, отчего оно плясало по стенам, словно попрыгунчик.
Я понеслась следом, стараясь не упасть и не сломать ноги.
-Кого их, Даган?
-Мы перешли дорогу самой отчаянной банде головорезов сегодня. Они так просто не оставят это, - на ходу объяснял Даган. –Они называют себя Шакалы. Подходящее название.
-Что же вы наделали?
-Налево, - крикнул Даган, и мальчишки оперативно свернули, продолжая уноситься вперед по темным коридорам.
-Мы украли у них немного провизии и убили мальчишку, которого приставили охранять привезенный груз. У них своя сеть поставок еды, за которую с бедняков сдирают по три цены. Мы украли одну партию.
Слова о том, что они кого-то убили, поразили меня. Мальчики. По десять лет от силы. Убили человека.
Город не исполнитель желаний, это Город убийца.
-Оу, дела ни к черту.
-Да уж.
Дальше мы бежали в тишине, пока сзади не послышался громкий металлический звук, словно кто-то с ноги вынес дверь, что мы не так давно оставили за своими спинами. Все резко остановились, я слышала частое дыхание мальчишек, Дэни автоматически выключил фонарик. Ребята боялись, очень боялись тех, кто гнался за ними.
-Привязанности – это всегда боль потери. Но что мы без них? Ходячие куски мяса и крови?
-Вроде того, и знаешь, меня это устраивает, - Даган был непреклонен в своей философии.
Каждый имеет право на свою философию. В мире, где царит хаос и разрушение, у всех своя правда.
-Нам нужно его похоронить, - я опустила Пифа на пол, укрыв куском рваного клетчатого покрывала.
-Если пройти дальше по тоннелю через вторую дверь, там, в конце одного из коридоров тупик и завал из земли и кирпичей. На поверхности мороз, землю не пробить, а отдавать его властям на утилизацию я не хочу.
-А что здесь делают с мертвыми?
Даган почесал затылок.
-Отдают в специальную контору, там записывают, ну, кто, куда, отчего умер. Потом забирают тело и утилизируют на удобрения для будущих растений.
-Так говорит Портер Джонс?
-Да, так говорят нам всем, обрисовывая радужную смерть: даже после своей кончины вы сможете принести пользу и прочее. Как по мне, бредовей идее не бывает.
-Но доля рациональности в этом есть.
Разговоры «ни о чем» помогли мне отвлечься, привести внутреннее море в состояние спокойствия. Я по-прежнему ощущала внутри сосущую пустоту, затягивающую все, что было вокруг, но мне стало чуть легче. Я так давно перешагнула точку невозврата к прежней жизни, что забыла, как она выглядела.
-Возьми фонарик, там темно.
Даган взвалил на плечи тело своей мертвого друга, и мы ушли в коридоры, освещая путь слабым пятном света от фонаря. Коридоры, как и наша жизнь, пахли сыростью и плесенью.
Мы работали всю ночь, разгребая завал голыми руками, а затем укрывая тело Пифа землей и осколками кирпичей. Воцарившаяся между нами тишина звенела в ушах, я слышала, как бьется мое сердце, а мысли тараканами шевелятся в черепной коробке. Физический труд помогает стабилизировать внутренний мир. Всегда помогал, во все времена.
Я была рада занять себя, понимая, что эту ночь я проведу без сна.
Глава 32.
Утро вязкими щупальцами вытаскивало меня из беспокойного сна, которым мне все-таки удалось забыться после нескольких часов бессонницы. Руки горели после ночной работы, пальцы были ободраны, а ногти сорваны почти под корень. Я протестующе ворочалась в куче тряпья, что служила мне спальным местом. Все тело болело, я бы скорее провалилась здесь и сейчас, чем встала и встретила новый безрадостный день.
-Ты говорила во сне, - проговорил рядом Даган.
Я повернула голову в его сторону и открыла опухшие веки. Выглядел парень неважно: под глазами залегли мешками темные круги, а зрачки блестели как у сумасшедшего. Думаю, мое лицо тоже не напоминало икону.
-Выглядишь отвратительно, -пробубнила я, снова отворачиваясь.
-Ты не лучше.
-О чем я говорила?
-Об Алексе, - Даган сказал это так, чтоб никто больше не услышал, словно это было самой страшной тайной мира.
Я тихонько вздохнула, стараясь скрыть эмоции, возникающие при упоминании его имени.
-Черт.
-Не переживай, ничего такого, пару раз позвала его по имени, да и только.
Я снова повернулась и уставилась на него. Ребята занимались своими делами, словно вчера ничего не произошло. Был Пиф и нет его. Тускло светила подпотолочная лампочка, кругом летала унылая пыль.
Даган проследил за моим взглядом, угадывая замешательство сложившейся ситуацией. Я заметила, что его руки выглядели хуже моих – на них живого места не было. Он вчера работал с утроенной силой по разгребанию завала, ведь Пиф все-таки его друг, а не мой.
Я вообще тут оказалась случайно. Я просто шла мимо. Я всю свою жизнь иду мимо.
-Я знаю, о чем ты думаешь.
-Серьезно? О чем же? – я собралась с духом и приняла полувертикальное положение. Спина сразу же отозвалась свинцом в налитых болью мышцах.
-Как мы можем вести себя так, словно ничего не произошло. Верно?
-В точку.
-Я не стану оправдываться, а просто скажу то, что заложено здесь, - он ткнул пальцем себе в лоб, затем в грудь, - а не здесь. Если воспринимать каждую потерю слишком серьезно, можно сойти с ума.
-Раньше люди на этом жизнь строили – на сочувствии.
-Вот именно, раньше.
Я не стала ему больше возражать. Дэни на костре разогрел вчерашнюю похлебку, что я сварила из принесенных крыс. Приятно потянуло запахом дыма, жженого дерева и мяса, пусть и крысиного. Живот заурчал, предвкушая утреннюю трапезу.
-Всем завтракать! – пропищал Дэни, и мальчишки потянулись к центру комнаты с разных углов, гремя грязными мисками.
Я не могла не отметить, что они была мрачнее, чем обычно, но держались крайне достойно. Внутри что-то застыдилось собственных вчерашних слез, отчего я почувствовала себя младше и мельче этих уличных ребят.
Мы сели полукругом около бочки, через отверстия в металле которой я наблюдала, как огонь неторопливо поглощал ножки деревянного стола. Когда-то этот стол украшал чей-то интерьер на кухне, на нем лежала белоснежная скатерть и стояли фарфоровые тарелки. Собиралась вся семья, и они вместе проводили время за ужином.
Все это ушло в прошлое, разбившись тысячей осколков, которых уже никогда не собрать. Они разлетелись по всей планете, прорастая поселениями выживших. Мы безнадежно потеряли эту планету, наш дом теперь пуст и безумен.
Начались неспешные разговоры, ребята обсуждали, чем будут заниматься сегодня и куда пойдут. Я вызвалась с ними, но Даган осадил, сказав, что от меня будет больше проблем, чем пользы.
-Я не настолько безнадежна, - хмурила я брови.
-Ты не знаешь этот Город, а мы знаем. В случае чего, мы сможем сбежать, уйти и укрыться. А ты?
Даган боялся, что я стану обузой, как я в свое время рассуждала, решая, освобождать ли Алекса на заправке. Я поступила, как они – я бросила, побоялась лишней ответственности, побоялась, что не справлюсь. Не важно, что потом я вернулась за ним, изначально-то я ушла. Поэтому я прекрасно понимала, о чем думал этот парень.
-Пойми, я не могу сидеть, сложив руки. Мне надо искать его, - я не сдавалась.
-Послушай, потеряшка, если ты сдохнешь от ножа в почку где-нибудь в подворотне, ты ему не поможешь. Тебе нереально повезло вчера, что мы встретили тебя раньше других агрессивных представителей нашего прекрасного Объединенного во благо Города. Считай, что выиграла в лотерею огромный куш. Трать его с умом.
-Вдруг ему нужна помощь? Я должна хотя бы попытаться.
-Нет, не должна. Предоставь это мне.
Я вопросительно выгнула бровь.
-Я знаю, у каких людей можно поспрашивать. Его разыскивают по всему городу как заразного. Если еще не поймали представителя Джонса, то не факт, что не зарезали за углом местные жители. Ты собираешься ходить и расспрашивать у всех: «Эй, а вы не видели тут сбежавшего вчера заразного? Я ищу его, ага»?
Я как всегда рвалась действовать, не сформировав до конца план действий, положившись на удачу и счастливый случай, но даже они имеют свойство заканчиваться, как плохое кино.
-Постарайся хоть раз довериться кому-то, кроме себя. Я не уверен, жив он или нет, но если мертв, то узнаю это.
Даган развернулся на пятках, дав понять, что разговор окончен.
-Так, все на выход, Дэни, тебе фонарик, открываешь строй. Сегодня пойдем к востоку, дело у меня одно, заскочим по дороге. Нам всем нужно проветриться, оденьтесь теплее, ходить будем долго.
Я без особо энтузиазма наблюдала, как ребятня накидывала на себя непомерно большие куртки и полушубки. Когда последние приготовления были окончены, они открыли дверь и по очереди скрылись в выглядывающей темноте.
-С внутренней стороны засов, закройся, пока нас нет.
-Могут быть претенденты на это? – я обмахнула рукой скромную комнатушку, служащую им жильем.
-Да, просто закройся, не хочу по приходу найти твой труп, - холодно произнес Даган и скрылся за дверью.
Она по инерции закрылась, издав протяжный звук, словно крик умирающего человека. Я неспешно встала и подошла к выходу, отгоняя неприятные ассоциации. Обрывками долетали звуки шагов мальчишек, тающие с каждой секундой.
Засов представлял собой два паза, в которые вставлялся тяжелый кусок дерева толщиной около десяти сантиметров. Спина сопротивлялась физическому труду, пришлось почти умолять себя поднять деревяшку и водрузить на положенное ей место.
Наконец, с баррикадой было окончено, я устало уселась на перевернутый деревянный ящик, что стоял рядом с еще теплой металлической бочкой. От похлебки не осталось и следа, лишь грязный котелок напоминал о вкусном ужине и завтраке.
Расскажи я своей маме, что жизнь заставит есть сырых крыс, она бы в обморок упала. И я вместе с ней. Но жизнь не терпит возражений. Ты либо ешь, либо умираешь.
Комната молчала, глядя на меня грязными столами и рваными тряпками. Надо будет прибраться немного, а то как на помойке живут.
Я сгребла в стопку грязные миски, оторвала небольшой кусок от какого-то покрывала, что валялось рядом на полу, и принялась их оттирать.
Чаще всего в своих блужданиях по коридорам мыслей я возвращалась к двум пунктам: Алекс и Пиф. Оба больно кололи внутри, словно тоненькими еле видными иголками. Я прокручивала в голове слова Дагана о доверии.
Могу ли я доверять им? Скорее да, чем нет. Смерть Пифа и ночь, проведенная в разборе завала из красного кирпича для формирования могилы, невероятно сблизили нас. Но я не буду утверждать, что стану сильно рисковать ради него или его ребят. Я их воспринимала как бесплатное дополнение к главарю, как что-то обязательное и ненавязчивое.
Если встанет вопрос бросить и бежать, я их брошу.
Даган тебя не бросил – мелькнула противная мысль в голове. Котелок плохо поддавался оттиранию, но я все равно старалась, орудуя засаленным куском тряпки. Пальцы противно жгло, но я старалась не замечать этого.
Ради Алекса я рисковала. Ради него я убила человека, или почти убила, новостей с поверхности относительно здоровья Главнокомандующего у меня не было. Стану ли я рисковать жизнью ради мальчишек? Нет.
Ради Дагана?
Не знаю.
Будет день, будет пища.
Пока что у меня есть дела важнее. Наконец, мне удалось привести посуду в более ли менее приличный вид. Я собрала тарелки башенкой и поставила на пол ближе к стене, чтобы случайно ногой не задеть.
Подкинула еще пару трухлявых деревяшек в бочку для поддержания тепла. Дым от огня хорошо затягивало в вентиляционное отверстие, что располагалось под потолком в дальнем углу. Если бы не оно, дышать тут было бы нечем.
Разбирая гору тряпья, на которой спали мальчишки, я случайно нашла маленькую фотокарточку с наполовину вытертым изображением молодой женщины. Это была чья-то мать, но ужасное состояние фотографии не позволило мне даже разглядеть, на кого она могла быть похожа.
Жаль, что я потеряла свои вещи, там была заколка на трех зубчиках, которую мне удалось сохранить и пронести сквозь время. Мое личное сокровище безнадежно потеряно. Хорошо хоть, что подарок Алекса на день рождения в виде деревянной куколки все еще висит на шее. Я слегка коснулась его, кулон напоминал мне о том времени, когда все было не так плохо – когда мы жили в деревне в своем доме. Я какое-то время еще покрутила фотокарточку в пальцах, с которой одним глазом на меня печально смотрела красивая женщина, потом спрятала под складки тряпья.
Одинокие люди в одиноком Городе.
Одиночество стало нормой жизни.
Руки после ночи сильно саднили, а спина изнывала от усталости. Я улеглась на разобранную и вновь уложенную кучу тряпок, проверила состояние пистолета, что все еще носила спрятанным под толстовкой, и моментально провалилась в сон.
В дверь кто-то постучал. Я резко подскочила на лежаке, плохо возвращаясь в реальность. Черт, сколько я проспала? Даже представить не могу. Час? Два?
В дверь снова постучали. Я тихо, стараясь не шуметь, подошла к ней, положив одну руку на пистолет.
-Потеряшка, это мы, открывай, - тихо проговорил Даган.
Я выдохнула, сердце гулко отбивало внутри одному ему известные ритмы. Немного повозившись с засовом, я все-таки сняла задвижку и открыла тяжелую металлическую дверь.
Ребята ввалились в комнату, шумно дыша, словно за ними гнались все демоны мира.
Даган резко махнул рукой «Закрывай», я пыталась уловить, что произошло там, наверху, что заставило ребят так измениться в поведении. Они очень нервничали, постоянно оглядывались и не смотрели напрямую в глаза.
-Что случилось?
Даган не спешил с ответом, да и ребята помалкивали.
Долгие бессонные ночи по чужим домам и внутри брошенных машин меня научили различать, когда что-то идет не так. От ребят исходили флюиды страха, превращаясь в осязаемую пелену паники. Она влетела с ними, в миг заполнив маленькую комнату.
-Что случилось? – второй раз мой вопрос звучал жестче и настойчивее. Если они взяли меня в свою маленькую банду, то я имею право знать, что происходит.
-Ребята, собирайтесь, - Даган кружил по комнате, как ворон, пытаясь взглядом выцепить важные вещи. –Да закрой ты уже эту дверь!
Мальчишки разбежались по разным углам, сворачивая покрывала в тюки и закидывая в них свой нехитрый скраб: тарелки, ложки, фонарик и прочую мелочь. Они очень торопились, кажется, демоны не просто гнались за ними, а уже стояли за закрытой дверью.
-Мы уходим, - было мне ответом.
-Почему?
-По дороге объясню.
На это мне ответить было нечего. Проверяя, ничего ли я не забыла, вдруг поняла, что забывать-то нечего: все вещи, что спасали меня сотни раз, остались в Центре по ликвидации А-2. Кроме пистолета. Он пока еще при мне.
-Черт! - не зная толком, что происходит, я поддалась панике. Не успевшее успокоиться сердце снова провалилось куда-то внутрь грудной клетки.
Даган отворил вторую металлическую дверь, за которую мы ходили хоронить Пифа. За ней были бесчисленные коридоры, темные, как души выживших людей. Дэни включил фонарик, и ребята вереницей ринулись на выход, не заставляя себя ждать. Я побежала следом, Даган последним. Перед тем, как закрыть дверь, он кинул спичку на одно из оставшихся оборванных покрывал, которое медленно принялось разгораться.
-Это их задержит.
После этого дверь за его спиной захлопнулась, лишая нас доброй части света. Впереди мелькало пятно от фонаря Дэни, но ребята бежали, отчего оно плясало по стенам, словно попрыгунчик.
Я понеслась следом, стараясь не упасть и не сломать ноги.
-Кого их, Даган?
-Мы перешли дорогу самой отчаянной банде головорезов сегодня. Они так просто не оставят это, - на ходу объяснял Даган. –Они называют себя Шакалы. Подходящее название.
-Что же вы наделали?
-Налево, - крикнул Даган, и мальчишки оперативно свернули, продолжая уноситься вперед по темным коридорам.
-Мы украли у них немного провизии и убили мальчишку, которого приставили охранять привезенный груз. У них своя сеть поставок еды, за которую с бедняков сдирают по три цены. Мы украли одну партию.
Слова о том, что они кого-то убили, поразили меня. Мальчики. По десять лет от силы. Убили человека.
Город не исполнитель желаний, это Город убийца.
-Оу, дела ни к черту.
-Да уж.
Дальше мы бежали в тишине, пока сзади не послышался громкий металлический звук, словно кто-то с ноги вынес дверь, что мы не так давно оставили за своими спинами. Все резко остановились, я слышала частое дыхание мальчишек, Дэни автоматически выключил фонарик. Ребята боялись, очень боялись тех, кто гнался за ними.
