Мистер Гред усмехнулся и ответил:
- Знаю-знаю. У тебя ещё будет возможность мне поклониться. Вот только скажи: зачем к тебе приходил охотник? Мои люди утверждают, что оружия у него не было, когда он возвращался в подземелья.
- Бессовестно врут, ваше высокоблагородие, - все рассыпался едкими обращениями пленник с кривой улыбкой, - За оружием он ко мне приходил. Я ему кинжал с фульгуритом продал.
- Да, кинжал, действительно, числится в проданных вещах, - подтвердил полковник, положив на стол рядом с начальником потрепанную, с темными кофейными пятнами на страницах тетрадь, изъятую у контрабандиста.
- Гельсен – не тот человек, который стал бы ходить просто за одним кинжалом, - ответил Гред, - Что ему ещё от тебя было нужно?
- Да ничего, сэр. Я простой бандит, - он пожал плечами и виновато улыбнулся.
- Простой бандит? Ну-ну. Нам известно, кто ты, мистер Лой Лавден. Мы осведомлены о твоих способностях, оттого и цепи, которыми связаны твои руки и ноги, содержат демагниат, а вокруг помещения воздух наэлектризован. Ты сильный колдун, который создает зачарованные вещи и прекрасно работает с телимаврой. Нет смысла скрываться, Лой. За тобой следили с давних пор.
В холодных глазах начальника мелькнул страшный огонек, а на губах возникла злая улыбка. Заметив тень смятения, промелькнувшую в глазах мага, верхняя губа Греда чуть приподнялась, обнажив острые белые зубы – зубы настоящего свирепого хищника.
- При мне Тайная полиция достигла небывалых высот в областях разведки и шпионажа. Не удивляйся этому. Мы умеем выслеживать нужных людей.
- А я и не удивлен. Вечно вы вместо чего-то полезного ерунду какую-то делаете, - проворчал тот, ничуть не смутившись, - Лучше бы порядок навели в стране.
- Так мы и наводим... – вновь блеснули глаза Греда, - У нас не очень много времени, потому мы вынуждены отказаться от старых пыток. Узнайте его мысли с помощью Голоса Разума, - холодно отдал он приказ полковнику, - А вы, поручик, если сумеете с ним договориться, пока полковник выполняет мой приказ, получите повышение. А заодно пособие для вашей хворой матушки.
Он убрал руки за спину и вышел из комнаты величественным размеренным шагом, который не мог сравниться со спешным бегом вылетевшего оттуда полковника. Поручик и маг остались одни. Лой окинул изучающем взглядом растерявшегося молодого человека и сказал:
- А ты не такой, как они. Ты другой. Как тебя зовут?
Жалко стало юноше закованного в кандалы человека, не хотел он грубостью на доброту отвечать. Глаза мага были светлыми и очень добрыми. Лицо, которое только начинало покрываться морщинами от дыхания приближающейся старости, осунулось за несколько часов пребывания в застенках Тайной полиции. Видно, с ним уже давно работали.
- Поручик Георгий Гранин, - ответил офицер.
- Я тебя однажды видел. Ты тогда хотел задержать охотника. Но что? Струсил? – хитро прищурился Лой.
Поручик обиженно закусил губу и опустил взгляд. Все же держался стойко и не хотел грубить ему.
- Зачем тебе эта работа? Брось её, нечестное это дело. Даже я, контрабандист, тебе об этом говорю. Раньше Тайной полиции боялись, потому что она сильная была и справедливая, точно несговорчивая совесть. А теперь её боятся за звериный оскал, за волчью морду, которая прячется под государственной овечьей шкурой, прикидываясь стражем порядка. Сам вспомни, что она за ужасы на улицах города устраивала. А власть у нас меняется, как времена года... А эта Тайная канцелярия, эта Фемида как девка продажная прыгает от одного правителя к другому, и стержня у ней нет. Разве ж это дело? Кому ты служишь, поручик Гранин? – спросил контрабандист глухо.
Тот молчал. Он не по доброй воле пошел на эту службу, и она была ему, действительно, не в радость. Каждый раз, пересекая порог родной квартиры в маленьком домике в Речном квартале, он вспоминал прошедшее за день и становилось ему тошно. Ходить по городу в лохмотьях, чтобы слушать, о чем говорят люди, чтобы быть в курсе заговоров, чтобы знать, когда готовится мятеж, чтобы следить, чтобы незаметно захватывать, чтобы тихо избавляться. Как тараканы, бегали ищейки по городу, залезая во все щели, докапываясь до всего интересного. Да, поручику Гранину сначала казалась очень позорной такая работа, но ради больной матери он пошел на это. Талантливого молодого человека заметили ещё в Военной Академии и очень долго пытались втянуть его в ряды агентов. Но потом отдел кадров просто сменил тактику: юноше просто не дали альтернативных вариантов службы. Подмаслила им это дело начавшаяся война милитаристов с учёными. Когда в городе не осталось хорошей работы для поручика, окончившего Академию, ему пришлось направиться в Тайную полицию, где его давно ждали. Но восхождения по карьерной лестнице у Гранина не было. Чувствовали в нем чужого человека, который мыслит иначе.
- Не говори мне, что служишь закону, - продолжал Лой, - Закона нет. Его отменили уже очень давно. Не говори, что служишь государству. То государство, которое существует сейчас, очень хрупкое, того и гляди развалится. Не говори, что служишь справедливости. Она исчезла вместе с законом. А эта организация по определению не принимает людей с совестью, со встроенным нравственным ориентиром. И ты, мой юный друг, самый наглядный тому пример. Другие-то, небось, уже полковников получили, а то и больше. Вон и тот, большемордый, Бленклин он-то вместе с тобой пришел и вон куда влез. К самому начальнику пробрался. А ты? Все тот же поручик. Совесть тебе карьеру строить мешает.
Поручик хранил молчание. Ему нечего на это было ответить. Он прекрасно понимал, что маг просто озвучил его мысли и не открыл для него чего-то нового. Лой смотрел на него с довольным видом проповедника, заронившего зерно сомнения в душу убежденного атеиста. На его лице впервые появилась скупая, но какая-то ласковая, немного отеческая улыбка. Тишину комнаты нарушили торопливые шаги в коридоре. Они донеслись до ушей людей. Маг встревожился и сказал торопливо, чуть придвинувшись к поручику:
- Нельзя мне некоторые мысли открывать, нельзя! Гранин, ты можешь спасти ситуацию, ты можешь помочь покончить с войной! Только не дай им найти ту девушку! – отчаянно шептал он, - Проберись в Сопротивление!
- А вы? – быстро спросил поручик, посмотрев с тревогой в сторону двери.
- За меня не волнуйся. Я маг. Я защищусь. Ступай, - чуть ворчливо поторопил его контрабандист и занял свое место на железном стуле под ослепительной лампой по другую сторону длинного узкого стола, после чего Гранин кивнул и вышел, чуть не столкнувшись на ходу с полковником.
Лой не знал, что полковник и поручик, с которым он сейчас говорил, – старые приятели ещё со времен Академии и совместной учебы. Раньше Гранин и Бленклин были товарищами. Дежурили вместе, проекты делали вместе, вместе учили устав и защищали девчонок от стай уличных собак, вместе ходили дружинниками и следили за порядком. Но потом пути приятелей разошлись. Бленклин хотел высокого звания, статуса и богатства, а Гранин – справедливости, закона и порядка. Его не интересовали чины и материальные ценности. На этой почве они начинали спорить друг с другом. После Бленклин и вовсе примкнул к милитаристам, желая побыстрее подняться вверх. Ему удалось достичь желаемого: он уже был полковником. А талантливый Гранин так и остался поручиком, дав повод старому другу для злорадства. Теперь полковник высокомерно смотрел на него, тактично не замечал и с наслаждением ему отдавал приказы, когда свои, когда и начальника Тайной полиции.
- Знаю-знаю. У тебя ещё будет возможность мне поклониться. Вот только скажи: зачем к тебе приходил охотник? Мои люди утверждают, что оружия у него не было, когда он возвращался в подземелья.
- Бессовестно врут, ваше высокоблагородие, - все рассыпался едкими обращениями пленник с кривой улыбкой, - За оружием он ко мне приходил. Я ему кинжал с фульгуритом продал.
- Да, кинжал, действительно, числится в проданных вещах, - подтвердил полковник, положив на стол рядом с начальником потрепанную, с темными кофейными пятнами на страницах тетрадь, изъятую у контрабандиста.
- Гельсен – не тот человек, который стал бы ходить просто за одним кинжалом, - ответил Гред, - Что ему ещё от тебя было нужно?
- Да ничего, сэр. Я простой бандит, - он пожал плечами и виновато улыбнулся.
- Простой бандит? Ну-ну. Нам известно, кто ты, мистер Лой Лавден. Мы осведомлены о твоих способностях, оттого и цепи, которыми связаны твои руки и ноги, содержат демагниат, а вокруг помещения воздух наэлектризован. Ты сильный колдун, который создает зачарованные вещи и прекрасно работает с телимаврой. Нет смысла скрываться, Лой. За тобой следили с давних пор.
В холодных глазах начальника мелькнул страшный огонек, а на губах возникла злая улыбка. Заметив тень смятения, промелькнувшую в глазах мага, верхняя губа Греда чуть приподнялась, обнажив острые белые зубы – зубы настоящего свирепого хищника.
- При мне Тайная полиция достигла небывалых высот в областях разведки и шпионажа. Не удивляйся этому. Мы умеем выслеживать нужных людей.
- А я и не удивлен. Вечно вы вместо чего-то полезного ерунду какую-то делаете, - проворчал тот, ничуть не смутившись, - Лучше бы порядок навели в стране.
- Так мы и наводим... – вновь блеснули глаза Греда, - У нас не очень много времени, потому мы вынуждены отказаться от старых пыток. Узнайте его мысли с помощью Голоса Разума, - холодно отдал он приказ полковнику, - А вы, поручик, если сумеете с ним договориться, пока полковник выполняет мой приказ, получите повышение. А заодно пособие для вашей хворой матушки.
Он убрал руки за спину и вышел из комнаты величественным размеренным шагом, который не мог сравниться со спешным бегом вылетевшего оттуда полковника. Поручик и маг остались одни. Лой окинул изучающем взглядом растерявшегося молодого человека и сказал:
- А ты не такой, как они. Ты другой. Как тебя зовут?
Жалко стало юноше закованного в кандалы человека, не хотел он грубостью на доброту отвечать. Глаза мага были светлыми и очень добрыми. Лицо, которое только начинало покрываться морщинами от дыхания приближающейся старости, осунулось за несколько часов пребывания в застенках Тайной полиции. Видно, с ним уже давно работали.
- Поручик Георгий Гранин, - ответил офицер.
- Я тебя однажды видел. Ты тогда хотел задержать охотника. Но что? Струсил? – хитро прищурился Лой.
Поручик обиженно закусил губу и опустил взгляд. Все же держался стойко и не хотел грубить ему.
- Зачем тебе эта работа? Брось её, нечестное это дело. Даже я, контрабандист, тебе об этом говорю. Раньше Тайной полиции боялись, потому что она сильная была и справедливая, точно несговорчивая совесть. А теперь её боятся за звериный оскал, за волчью морду, которая прячется под государственной овечьей шкурой, прикидываясь стражем порядка. Сам вспомни, что она за ужасы на улицах города устраивала. А власть у нас меняется, как времена года... А эта Тайная канцелярия, эта Фемида как девка продажная прыгает от одного правителя к другому, и стержня у ней нет. Разве ж это дело? Кому ты служишь, поручик Гранин? – спросил контрабандист глухо.
Тот молчал. Он не по доброй воле пошел на эту службу, и она была ему, действительно, не в радость. Каждый раз, пересекая порог родной квартиры в маленьком домике в Речном квартале, он вспоминал прошедшее за день и становилось ему тошно. Ходить по городу в лохмотьях, чтобы слушать, о чем говорят люди, чтобы быть в курсе заговоров, чтобы знать, когда готовится мятеж, чтобы следить, чтобы незаметно захватывать, чтобы тихо избавляться. Как тараканы, бегали ищейки по городу, залезая во все щели, докапываясь до всего интересного. Да, поручику Гранину сначала казалась очень позорной такая работа, но ради больной матери он пошел на это. Талантливого молодого человека заметили ещё в Военной Академии и очень долго пытались втянуть его в ряды агентов. Но потом отдел кадров просто сменил тактику: юноше просто не дали альтернативных вариантов службы. Подмаслила им это дело начавшаяся война милитаристов с учёными. Когда в городе не осталось хорошей работы для поручика, окончившего Академию, ему пришлось направиться в Тайную полицию, где его давно ждали. Но восхождения по карьерной лестнице у Гранина не было. Чувствовали в нем чужого человека, который мыслит иначе.
- Не говори мне, что служишь закону, - продолжал Лой, - Закона нет. Его отменили уже очень давно. Не говори, что служишь государству. То государство, которое существует сейчас, очень хрупкое, того и гляди развалится. Не говори, что служишь справедливости. Она исчезла вместе с законом. А эта организация по определению не принимает людей с совестью, со встроенным нравственным ориентиром. И ты, мой юный друг, самый наглядный тому пример. Другие-то, небось, уже полковников получили, а то и больше. Вон и тот, большемордый, Бленклин он-то вместе с тобой пришел и вон куда влез. К самому начальнику пробрался. А ты? Все тот же поручик. Совесть тебе карьеру строить мешает.
Поручик хранил молчание. Ему нечего на это было ответить. Он прекрасно понимал, что маг просто озвучил его мысли и не открыл для него чего-то нового. Лой смотрел на него с довольным видом проповедника, заронившего зерно сомнения в душу убежденного атеиста. На его лице впервые появилась скупая, но какая-то ласковая, немного отеческая улыбка. Тишину комнаты нарушили торопливые шаги в коридоре. Они донеслись до ушей людей. Маг встревожился и сказал торопливо, чуть придвинувшись к поручику:
- Нельзя мне некоторые мысли открывать, нельзя! Гранин, ты можешь спасти ситуацию, ты можешь помочь покончить с войной! Только не дай им найти ту девушку! – отчаянно шептал он, - Проберись в Сопротивление!
- А вы? – быстро спросил поручик, посмотрев с тревогой в сторону двери.
- За меня не волнуйся. Я маг. Я защищусь. Ступай, - чуть ворчливо поторопил его контрабандист и занял свое место на железном стуле под ослепительной лампой по другую сторону длинного узкого стола, после чего Гранин кивнул и вышел, чуть не столкнувшись на ходу с полковником.
Лой не знал, что полковник и поручик, с которым он сейчас говорил, – старые приятели ещё со времен Академии и совместной учебы. Раньше Гранин и Бленклин были товарищами. Дежурили вместе, проекты делали вместе, вместе учили устав и защищали девчонок от стай уличных собак, вместе ходили дружинниками и следили за порядком. Но потом пути приятелей разошлись. Бленклин хотел высокого звания, статуса и богатства, а Гранин – справедливости, закона и порядка. Его не интересовали чины и материальные ценности. На этой почве они начинали спорить друг с другом. После Бленклин и вовсе примкнул к милитаристам, желая побыстрее подняться вверх. Ему удалось достичь желаемого: он уже был полковником. А талантливый Гранин так и остался поручиком, дав повод старому другу для злорадства. Теперь полковник высокомерно смотрел на него, тактично не замечал и с наслаждением ему отдавал приказы, когда свои, когда и начальника Тайной полиции.
