- Жанна… Да что с тобой!? – чуть отстранив ее от себя, юноша хотел похлопать девушку по щеке, но его внимание привлекла шея. Как маг, он сразу почувствовал, опасность от этой печати, которую буквально окутывала тьма. Секунду он непонимающе смотрит на нее, но тихий стон принцессы моментально приводит с себя.
- Пери! – выкрикивает имя своего секретаря, и испуганный мужчина моментально вбегает в кабинет, но, увидев полулежащую на полу принцессу Рогнетии, бледнеет.
- В-веше величество, она…
- Не время задавать вопросы! Быстро разыщи Винсента, и принцессу Мелиссу! Пусть немедленно явятся в мои покои! Возьми на помощь стражников. – и, заметив, что секретарь замешкался, прицедил сквозь зубы, - Пошел!
И мужчина сразу исчезает из поля зрения. Чертыхнувшись вслух, император берет на руки безвольную принцессу, и практически бегом покидает свой кабинет и приемную, и спешит к лестнице в сопровождении двух оставшихся стражников. До своих покоев мужчина добрался в краткие сроки, где бережно положил девушку на кровать, внимательно вглядываясь в ее бледное лицо. Выглядело, словно девушка просто заснула, если бы не эта зловещая печать. Вспомнив ее последние слова, Юлиан почувствовал всепоглощающую ярость и ненависть к последнему королю Рогнетии, сжимает кулаки, которые стали подрагивать от магии.
- Эй, приятель, спокойнее! – император резко разворачивается в сторону обеспокоенного друга, который тяжело дышал, слегка привалившись к дверному косяку, - Что стряслось, раз твой секретарь примчался ко мне полуживым?!
- Что с ней? – юноша разворачивается, открывая вид на лежащую на кровати девушку.
- Жанна?! – бровь главы стражи от удивления ползут вверх, - Что с ней!? Что за печать? Ах, это глупый вопрос…
Блондин поспешно подходит к постели и кладет руки на виски девушки и прикрывает глаза. От его ладоней заструился белый свет, который, впрочем, быстро погас, а сам юноша выглядел озадаченным:
- Не понимаю! Это печать молчания… Маг мог наложить ее только при физическом контакте с жертвой… Эта магия такая знакомая…
- Это магия рода империи Лонкас. – скривился Юлиан, а затем аккуратно, едва ощутимо проводит по щеке девушки, а во взгляде застывает грусть.
- И кто это мог быть…
- Что с Жанной!? – промелькнувший вихрь нагло расталкивает мужчин, склоняясь перед ней, я затем, повернув голову, с яростью смотрит на них, - Что вы с ней сделали!? Вы решили убить ее!?
- Идиотка! Больно нам нужна ее смерть! – фыркает Винсент, с гневом глядя на княжескую принцессу, - Наоборот, мы пытаемся спасти ее!
- Конечно, я так и поверила…
- Мелисса, Винсент, хватит. – оба вздрагивают от ледяного голоса императора, и синхронно поворачивают голову в его сторону, глядя на него с замешательством, а тот тем временем продолжал, - Жанна в таком состоянии сейчас из-за собственного отца.
- Из-за короля Рогнетии? Да чтоб его черти настигли! – выплевывает Мелисса, моментально успокаиваясь, и вновь пристально смотрит на печать на шее лучшей подруги, - Вы позвали меня сюда не просто так. Что нужно?
- Твой артефакт. Нам нужно узнать местонахождение ее отца.
Девушка некоторое время в замешательстве смотрит на мужчин, медленно осмысливая их слова сквозь пелену беспокойства за подругу, и заторможено кивает головой. Со вздохом извлекает из потайного кармашка платья артефакт и складной ножик, и предупреждает:
- Артефакт не всегда может показать местоположение.
- Ты уверена? – хмурится Винсент.
- Да, уже проверяла… Маги иногда могут скрывать свое местонахождение.
- Даже не хочу спрашивать за кем ты, конкретно, следила.
- И не надо. – отзывается принцесса, и делает небольшой надрез на ладони, а затем сжимает артефакт и произносит, - Где сейчас Рольдин дер ван Райтон?
Возникшая перед молодыми людьми сфера была полностью черной. Мелисса грустно вздыхает:
- Артефакт не может найти его.
- Вот дьявол! – выругался Винсент, а Юлиан сжимает в ярости кулаки, которые начали светиться алым светом.
Девушка со смесью испуга и напряжения наблюдает за ними, и лихорадочно вспоминает, как она раньше обходила подобную ловушку магической вещи. Внезапно ее прояснило, и торопливо зашептала:
- Покажи, чем сейчас занимается Рольдин дер ванн Райтон!
И под удивленные взгляды тьма исчезла из сферы, уступая четкому изображению. Бывший король Рогнетии, немного осунувшийся, бледный, но с тем же жестоким взглядом и кривой улыбкой, облаченный в богатую дворянскую одежду, торопливо шагал по коридору.
- Я знаю, где он! Это дворец Тирии! – восклицает Мелисса, а юноши лишь молча кивают в ответ, продолжая внимательно наблюдать за происходящим в сфере.
Бывший король Рогнетии оглядываясь, словно боясь чего-то, приближается к группе стражников, застывшей у неприметной двери. Те молча распахивают ее, и он входит в темное помещение. На этом моменте сфера резко гаснет, а затем резко исчезает, оставляя присутствующих в глубокой задумчивости.
- Я думал, он безвылазно сидит в империи Лонкас, но что он забыл в королевстве Тирии? – Винсент качает головой, словно задавая вопрос самому себе, а затем смотрит на своего друга, - Что будем делать?
- Пока что ничего. – после недолгой заминки отвечает Юлиан, садится на кровать и проводит кончиками пальцев по скуле бессознательной принцессы, - Жанна скоро очнется, но нужно понять, что это за печать… А в них хорошо разбирается император Даритии. Нужно связаться с ним.
Как только он произнес эти слова, его друг с нескрываемым гневом смотрит на друга, затем делает глубокий вдох и цедит сквозь зубы:
- Как хочешь.
Юлиан тяжело вздыхает после его слов и с досадой качает головой. Мелисса, заинтригованная странным поведением юноши, склоняет голову, пристально глядя на него. Кажется, сейчас она была свидетельницей чего-то очень личного, и явно интересного.
Винсент замечает ее взгляд и недобро прищуривается, и та поспешно опускает глаза, чувствуя, как внезапно заколотилось сердце от страха. Ей показалось, что словно на секунду, глаза мужчины стали белыми?
- Забудь все, что услышала.
***
- Ты пришел. – бывший король Тирии с пренебрежением смотрел на вошедшего мужчину, который гневно сверкнул глазами от подобного тона, но лишь вежливо поприветствовал его:
- Приветствую тебя, Лакрис.
- Как все прошло?
- Жанна будет нас слушаться, пока в наших руках Ванесса и Сайлен. Она дорожит ими.
В ответ король Тирии лишь хмыкает:
- А для тебя, Рольдин, они ценны?
- Мне этого не знать, Лакрис.
- Идеальный ответ для бесчувственной марионетки. И как же я презираю тебя за это, но ты слишком ценен для меня. Девочка не пыталась предать?
На мгновение в глазах короля Рогнетии промелькнул страх, который не заметил владыка Тирии, за ним злость, но через секунду, когда Лакрис посмотрит на него, он будет лишь вежливо улыбаться:
- Мне жаль, но пыталась. К счастью, я последовал вашему совету и наложил печать молчания.
- Так-так, хорошо. Все идет, как было задумано…
- Ты уверен, что храм не поможет снять печать с Жанны?
- О нет, эти святоши ему точно не будут помогать. – захохотал король Тирии, хлопнув по подлокотнику трона. Его смех был неприятным, и король Рогнетии с трудом удерживал маску равнодушия. – Глупец, думал, раз он маг, то не нужны никакие последователи богов, перестав финансировать их! Мальчишка просчитался, думая, что храм со своеми знаниями и историей не нужны!
Вот тут на губах Рольдина внезапно пробегает презрительная улыбка, словно ему были смешны слова Лакриса. А в мыслях он размышляет, что этот король все же, хоть и прекрасный тактик, но все же плохо знает императора Валиона. Мальчишка никогда бы не подставил себя так очевидно! Прекрасный ход.
- Ох, ну что это я отвлекся. – отмахивается король Тарии, самодовольно улыбаясь, а затем резко приказывает, - Иди! Скоро получишь от меня новое задание!
Он сжимает кулак и на лбу короля Рогнетии проступает белая печать. Рольдин, словно безвольная кукла, резко встает, и неестественной походкой выходит из комнатки. Там, удалившись на достаточное расстояние, он с гневом начинает в исступлении колотить стену, проклиная короля Тирии. Когда приступ гнева иссякает, он устало прислоняется лбом к холодному камню. Осталось не так долго терпеть. Всего лишь немного! Он добровольно согласился стать марионеткой, все ради обещанной награды.
***
Я медленно приоткрыла глаза, уставившись на незнакомый полог кровати. Сей факт ничуть не взволновал меня, и даже не напряг. Внутри было пусто. До отвращения пусто и холодно. Хотелось биться в истерике, рыдать. Я опять угодила в оковы отца! Мало того, что он может в любой момент придти ко мне во сне. Я не тешила себя глупыми мыслями и не давала клятвы никогда не спать – человек не может долго обходиться без сна и рано или поздно организм победит. А если победит человек, то с летальным исходом.
Приподнимаюсь на локтях, я затем принимаю лежачее положение, обняв колени, и уткнувшись лбом в них, тихо заплакала. Я так устала! За что жизнь так жестока ко мне? Расплата за грехи прошлой жизни? Правильно говорят, что бумеранг существует, и он будет жестоким, бездушным, но, как бы мне не горько было это признавать, справедливым. Больше всего пугало, что не смотря на то, что хоть и физическое тело оставалось на месте, пока отец переносил сознание в пустоту, но, тем не менее, мог ставить печать. То, что это была печать, я нисколько не сомневалась, иначе бы не потеряла сознание от боли, когда задумала рассказать про него.
Чувствую, как кровать рядом со мной прогибается под тяжестью тела, и вздрагиваю от внезапности, когда, чья-то рука касается спины. Выпрямившись, смотрю на свидителя моей слабости и, гулко сглотнув, шепчу:
- Юлиан… Что ты здесь делаешь?
- Я бы назвал этот вопрос глупым – что мне еще делать в собственных покоях?
Вялая шутка не вызывает ни у кого улыбку. Император пристально смотрит в мои заплаканные глаза, и я вижу на его лице лишь грусть. Ни жалости, ни сочувствия, что не могу терпеть в такие минуты. Горько усмехнувшись, вновь утыкаюсь в колени, чувствуя, как внутри все разрывается от боли, безвыходности, но с этим приходит равнодушие к себе:
- Юлиан, как ты думаешь: вся эта жизнь – наказание за грехи прошлого? Как долго мне расплачиваться за них?
- Не мне судить. – чуть приподняв голову, улавливаю ледяной взгляд алых глаз, а черты лица заострились, стали жестокими. – Возможно ты уже расплатилась за них, а возможно и нет. Никто не знает, испытание это, или расплата.
- Испытание? – наигранно фыркаю, закатив глаза, и, сглотнув, произношу те слова, которые так долго прятала в себе, - Я уже не уверена, что поступила правильно, избежав смерти. В самом деле, умереть не такой уж и плохой вариант. Не станет меня – сразу множество проблем решится. Трон Рогнетии получит отец Розы, я перестану быть марионеткой отца и «темной лошадкой» для альянса, ты сам избавишься от постоянного напоминания о трудной прошлой жизни в моем лице, у подруг и, матери и Сайлен будет меньше беспокойств. Да и еще…
- Хватит! – вздрагиваю от громкого голоса, и испуганно смотрю на разозленного Юлиана, который, ухватив за запястья, полностью разворачивает лицом к себе, и цедит сквозь зубы, - Никогда не смей больше говорить подобные слова!
- Но я говорю правду! – слезы вновь текут по щекам. Я осознавала, что нарывалась на неприятности, но сейчас было такое состояние, когда хотелось выкрикивать опасные слова, ругаться, растаптывать свою жизнь. Чувствую, как руки немеют от сильной хватки, и пытаюсь вырвать их, - Отпусти, мне больно!
Император вздрагивает от крика, словно вырвавшись из задумчивости, и разжимает свои ладони, и виновато смотрит на меня:
- Прости, я не хотел причинить тебе боль.
Я лишь хмурюсь, игнорируя его, и растираю онемевшие запястья. Было обидно… Обидно, что не поддался на провокацию, а сказал лишь то, что только злит.
- Жанна. – его холодные кончики пальцев настойчиво заставляют приподнять голову и посмотреть ему в глаза, - Обещай, что ты больше не будешь дума, что твоя жизнь ничтожна, и смерть принесет только облегчение. Ты не права. Ты дорога многим людям, даже мне.
Я гулко сглатываю, чувствуя, как сердце участило биение после его последней фразы.
- Тебе… Мне бы хотелось в это верить, но не могу.
- Вся твоя проблема, в том, что ты слишком зациклилась на своем прошлом, и сквозь его пелену не видишь настоящее, везде ищешь подвох, тайный замысел. Признаюсь, в высшем свете подобного дерьма много, но ты не должна так думать по отношению к близким к тебе людям. Тебя постоянно бросает в крайности – ты то делаешь шаг вперед, стараясь наладить отношения со мной, то сейчас бросаешься с обвинениями и задаешь провокационные вопросы.
- Прошлое всегда будет с нами, Юлиан, и, пойми, рано или поздно нам все равно вернуться к разговору о нем!
- Ты права. – тяжело вздыхает тот, на мгновение прикрывая глаза, разговор ему не нравился, - Но, Жанна, ты не должна так думать о себе и жаждать умереть. Ложись спать, тебе нужно отдохнуть. Поговорим утром.
- А как же ты?
- Дворец огромен, и свободные покои точно найдутся. – пожимает плечами император и встает. Меня внезапно охватывает страх вновь остаться одной, одной спать, ведь во сне скорее всего будет поджидать отец, и, не отдавая себе отчета, тянусь вперед и хватаю мага за руку. Тот удивленно смотрит на меня, а я, втаптывая свою гордость в грязь, с мольбой шепчу:
- Пожалуйста, не уходи.
Удивленный взгляд сменяется недоверчивым. Юлиан в замешательстве смотрит на меня, явно не решаясь принять решение, но через минуту вновь садится обратно, а я смутилась:
- Прости, не подумай ничего, просто мне и в правду страшно оставаться одной…
- Не оправдывайся. Я все понимаю.
Благодарно улыбнувшись ему, принимаю лежачее положение на боку, а рядом ложится Юлиан, накрывая обоих теплым одеялом. Только сейчас почувствовав тепло, поняла, как успела продрогнуть на прохладном воздухе покоев, и мелко задрожала, приобнимая себя за плечи в попытке быстрее согреться.
- Замерзла?
Киваю головой, а затем возмущенно вскидываю голову, когда меня, приобняв за талию, вплотную притягивают к мужскому телу:
- Юлиан, ты же обещал!
- Не припоминаю, чтобы давал обещания. Напомни.
С досадой прикусываю губу. Он прав, сейчас никаких обещаний не давал. Император хмыкает, глядя, как я морщусь, и качает головой:
- Жанна, я не трону тебя, как ты себе выдумала и нафантазировала. Пока что я не до такой степени испорчен. А теперь постарайся уснуть, тебе нужен отдых.
Успокоил… Хотя глупо, наверное, было думать, что в такой ситуации мною попытаются воспользоваться? Юлиан не маленький, и, а в этом я уверена, есть девушка. Как там девочки ее назвали? Вспомнила! Маркиза Майко. Ей порочили титул императрицы. Настроение моментально испортилось, а в душе образовалась пустота. Узнала только сегодня, и не слышала об их расставании. Нет, я так не могу… И ведь сама виновата, что позволила себя в мыслях большего. Юлиан замечает перемены настроения в моем лице, и хмурится, а я лишь плотнее закутываюсь в одеяло. Глупышка! Размечталась!
