Сайлен выглядит шокированной, что-то мямлит, что мол, не всегда могла находится рядом, ведь герцог Барима клятвенно заверил обеспечить полную безопасность матери. Затем, вспомнив, что он и есть советник короля, растерялась, покраснела. Выругалась. Я ее так понимала – маму увели прямо под носом! Теперь мы с уважением смотрели на женщину перед нами. Да, ее внезапная помолвка вызвала ажиотаж у нас, желание возмущаться, ревность, но… Герцогу Бариму удалось сделать то, что не могли мы. Он придал матери смелости, чувство уверенности, она стала ценить себя. А это говорит… о многом, о его чувствах.
- Ванесса? Ты весь неожиданно покинула… - мы обернулись в сторону появившегося советника короля. Увидев нас, он удивленно приподнял брови, но затем его цепкие серые глаза замечают отца, и недобро сузились: - Что здесь происходит?
- Ох, ничего, мой дорогой. – при виде жениха лицо мамы смягчается, - Не стоит волноваться. Просто встретила старого знакомого. – последний взгляд на отца, - Может тебе и смешно, Рольдин, но и не стоит забывать, что трона Рогнетии у тебя нет. Подумай над тем, кто ты. И, если я узнаю, что ты снова приблизился к моим дочерям, то сильно пожалеешь. Пусть я не сильна, но война информацией была всегда эффективной.
- Не забывай, что они и мои дочери, Ванесса. – голос у отца злой, резкий, дыхание тяжелое, но он не рискнет противостоять, не рискнет применить магию. Мама права, его положение сейчас неоднозначное, шаткое. Он сейчас никто, и цепляется за власть угрозами и манипуляцией людьми. При этом сам являясь марионеткой.
- Да? Девочки, кто ваш отец?
Мы шокировано смотрим на маму, но подыгрываем:
- Мама, ты же прекрасно знаешь, что наш отец… эм…- неловкий взгляд на герцога, и сестра смутилась, - …герцог Барима – а затем тычет в отца пальцем, - А этого мужчину мы видим впервые! Идем, Жанна!
Меня уводят от отца, и я не возражаю, не желая находится рядом с отвратительным человеком ни минуты. Мы вновь возвращаемся в зал, где скопились люди в ожидании новых объявление от епископа, который поднялся на балкон, и Сайлен повернулась к мужчине:
- Герцог Барима, прошу принять мои извинения за недавние слова. Просто… я ляпнула, не подумав…
- Ну, учитывая, что я сделал предложение вашей матери, не спросив вашего благословения, считайте небольшой компенсацией. – он слегка улыбнулся, когда мама ощутимо ударила локтем в бок, - Я не ваш отец, Сайлен, Жанна, но не возражаю, если мы действительно будем стараться стать семьей.
Мы с сестрой улыбаемся, переглядываясь. Да, он прав, он не наш отец, но, возможно, когда-нибудь мы назовем его «отцом». В сердцах всегда есть надежда на любовь, на обретение новой семьи.
- Сайлен, Жанна, девочки мои. – мама берет каждую за руку, и пытливо заглядывает в глаза, - Я приняла предложение Баримы, но желаю услышать ваше отношение к моей помолвке. Вы… не возражаете?
- Если ты счастлива мама, то мы можем только благословить ваш союз, правда, Жанна?
Я киваю головой, широко улыбаясь. В сердце по-настоящему тепло от вида счастливой матери. Та шепчет слова благодарности, обнимая нас, но затем лукаво смотрит в мою сторону:
- Ох, о чем это я? Моя помолвка такая неожиданная? Моя дочь, Жанна, явно скромничает, не так ли?
Теперь я смущенно потупила взгляд, и сестра с ехидцей в голосе протянула:
- Мама права. Жанна, ты наверняка подлила слабительного ему в бокал, и не давала лекартсво, пока он не дал согласие?
- Сайлен!
- Да шучу я, но с тебя рассказ, но и не только. Жанна… - она переглядывается с мамой и герцогом, и те серьезнеют, киваю головой. Что происходит? – Мы немного задержимся здесь, во дворце. Нужно поговорить кое о чем. Это важно, но желательно завтра.
- Я вас услышала, и организую встречу.
Дальше мы слушаем объявление епископа о наследнике императора севера, которое вызвало нешуточный ажиотаж среди присутствующий на балу, породив множество вопросов. Однако, когда Винсент еще и продемонстрировал свой настоящий облик и магию, сомнений не осталось, что он его настоящий сын. Слова епископа всегда имели большой вес, и никто не рискнул долго оспаривать правдивость подобной новости. После этого была уже объявлена помолвка новоявленного наследника севера с дочерью князя. Вот здесь уже возмущались в основном леди, уже за минуту успевшие в мечтах выдать свою дочь за него, и их юные дочери, в мыслях примерившие корону. Я смотрела на серьезных Винсента и Мелиссу, и искренне желала им счастья.
Когда более или важные объявления прогремели, виновники шумихи быстро сбежали к нам, друзьям, снова собравшимся вместе. Некоторые порывались подойти к нам, поздравить пару, но стража не пропускала. Поздравления принимал император севера и княжеская чета, дав возможность своим детям сделать передышку, пусть те и серьезно нарушали правила. Вскоре мужчины отошли куда-то, пообещав быстро вернуться, княжеская принцесса подозвала ожидавшего официанта с напитками.
- Мели, но это вино очень крепкое. – скривилась Роза, но покорно взяла бокал, последовав моему примеру.
- И что? Сегодня тяжелый день, а за это надо выпить!
Чокнувшись, мы немного выпили, продолжая болтать.
- Девочки, здесь душно, может выйдем на балкон? – нахмурилась Роза, активно обмахиваясь веером. Ее лицо стало румяным.
В зале и вправду было душно, и мы зашли в свободный от гостей балкон, куда имел вход только Юлиан, или я. Стража осталась сторожить вход.
- Не понимаю, мне даже здесь жарко! – Розалия вновь отпила глоток, и, поморщившись, отставила бокал.
Я прислонилась к перилам, чувствуя неладное с собственным телом. Оно горело, а прохлада, которая приятно обласкала тело, только ухудшила все. Появились странные ощущения.
- Девочки, вы тоже это ощущаете, да? – Мелисса тяжело дышала, массируя виски, - Я заболела?
- Нет… - Розалия вновь взяла бокал, пристально всматриваясь в жидкость, - Кажется нас отравили…
- Нет, это что-то другое. – отвернула предположения я, прекрасно разбираясь в этой теме, - Это не симптомы яда. Это… о нет…
- Что происходит? – раздался встревоженный голос Винсента.
Я с трудом сфокусировала взгляд на вернувшихся мужчин, и прикусила губу, борясь с телом.
- Нас отравили… чем-то, но не ядом. – первой с мыслями собралась Мелисса, и я выдавила:
- Нам подмешали в бокал афродизиак! Нужно противоядие!
На мгновение мужчины замерли в замешательстве, не зная как реагировать на подобное, и я их понимала : афродизиак – не яд, не умрем, но проблем доставит немало. Первым пришел в себя Юлиан, сначала отдав приказ страже привести лекаря, а затем обратился к другу:
- Винсент, из нас троих ты лучше всех владеешь целительской магией. Сможешь сделать что-нибудь?
- Ага, конечно, я прямо матер этого дела! – съязвил тот, фыркнув, - Конечно же, я не умею исцелять… от чертова афродизиака!
- Точно, артефакт! Как я раньше не сообразила! – хлопнула по разгоряченному лбу, и полезла в бюстгальтер платья, старательно игнорируя пристальный интерес мужчин, и извлекла артефакт. Аккуратно сделав разрез на подушечке пальца, сжала магическую вещь, моля о исцелении. Ответ был полон разочарований.
«Зачем ты, девчонка, разбудила меня?»
- Мне нужна помощь! Нас отравили афродизиаком!
«Это не яд, и он не угрожает твоей жизни. Я не исцеляю подобное.» - заявив подобное, артефакт погас, но я находилась в шоке. Меня послали! Вот же…нехорошо! Только не ругаться!
- Жанна? Он исцелил тебя? – Розалия, подойдя ко мне вплотную, тяжело дышит, глядя с такой надеждой во взгляде, что было стыдно признаваться:
- Нет… - зажмурилась, пытаясь немного привести мысли в порядок, что удалось с большим трудом, и коснулась ладонями холодного мрамора перил балкона, немного охлаждая разгоряченное тело. Такой контраст вызвал волну… неприличных ощущений удовольствия, и с трудом сдержалась, чтобы не застонать.
- Мне нужно выпить! – Мелисса потянулась к бокалу, но была остановлена хмурым Винсентом, который перехватил ее руку на полпути. И… Мы с Розой сочувствуем ему, глядя на то, как подруга теперь с вожделением смотрит на мужчину. Тот и сам осознал свою ошибку , когда девушка, закусив губу от возбуждения, приникла к телу Винсента, обнимая его.
- Я ничего не могу поделать… ты такой красавчик, Винсент! – тот судорожно сглатывает, в панике озираясь на друзей, а княжеская принцесса схватилась за остатки разума, -Да принесите это чертово противоядие! У меня уже крыша едет!
- Жанна, Розалия… - так забавно было видеть Юлиана растерянным, не знающим что предпринять, - Вы… как самочувствие?
- Пока что держимся. – буркнула я, и, когда император сделал шаг в мою сторону, предостерегающе подняла руку, - Юлиан, не подходи. Иначе… будет плохо.
Розалия, наплевав на все правила приличия и здравомыслия, села на холодный пол, вплотную обнимая перила, не сдаваясь. Присоединиться к ней не успеваю, на балкон вбегает взволнованный лекарь – мужчина пожилого возраста с лысой головой, длинной седой бородой и огромными круглыми очками, которые делали глаза невообразимо огромными. Лекарь был опытным, сразу перешел к делу:
- Ваше величество, что произошло?
- Девушек отравили афродизиаком. Есть противоядие?
- Ох, афродизиак… - тот внезапно развеселился, хмыкнув, - Давненько не сталкивался. Нет, ваше величество, его у меня нет, но, если прикажете, я приготовлю его. Но не рекомендую…
- Будьте добры приготовить. – Юлиан мрачнеет, с беспокойством смотря на меня, -Сколько времени понадобится?
- Поэтому я и говорил, что не рекомендую. Мне понадобится четыре часа – его действие к этому времени начнет спадать.
- Четыре часа!? – взвыл в отчаянии Винсент, с трудом удерживая шаловливые руки Мелиссы, все порывающая расстегнуть его камзол, - Тогда… что нам делать с ними?
Старик задумчиво чешет свою лысую макушку, а затем расплывается в воодушевленной улыбке:
- Все просто, дать им то, чего они хотят. – однако улыбка с его лица сползает, встретившись с тремя весьма яростными лицами, - Ну, лучший выход – увести девушек с бала в их покои, и отправить служанок – пусть присмотрят за ними. Будут буянить – привязывайте.
- Не надо меня привязывать! – тот же отреагировала возмущением Мелисса, и с придыханием окидывает жениха предвкушающим взглядом, - Мы же договоримся, Винсент, не так ли?
- Когда придешь в себя, тогда и договоримся. Юлиан, Хенг, их надо увести с бала – будет нехорошо, если заметят их состояние.
Чувствую, как холодные ладони Юлиана касаются талии и руки, заставляя оторваться от перил, и не сдерживаю стона разочарования, лишаясь такого приятного контраста температур, но чувствую, как тело начинает еще больше гореть от его аккуратных прикосновений, еще больше теряя здравый смысл. Прильнув к нему, обнимая, с наслаждением вдыхаю запах дорогого одеколона, с трудом сдерживаясь, чтобы руки оставались на одном месте. Так хочется пройтись ладонями по… Стоп Жанна, не думай о столь постыдных вещах!
- Жанна, прошу, контролируй себя. – голос Юлиана звучит так притягательно, хрипло. И меня насильно ведут из балкона.
Оглянувшись, замечаю, как Розалия плачет, обвиняя Хенга в неизвестных мне грехах, и тот, мрачнея с каждым словом, молча поднимает ее с пола, и так же уводит с балкона. Похоже, подруга вправду многое накопала на него в архивах храма. Горжусь ею, но искренне желаю остаться живой, и придержать язычок. Мы идем неторопливо, по темным частям зала, стараясь остаться незамеченными, и выскользаем через неприметную дверь для слуг, ведущую в коридор, где расходимся.
Когда мы доходим до покоев императора, я без стеснения, игнорируя стражников, откровенно висела на мужчине, и шептала неразборчивые слова, откровенно пытаясь подкатить к нему. Как только двери спальни за нами закрываются, тянусь к губам императора, не в силах сдерживать огонь в теле, но тот отстраняется, пристально глядя мне в глаза, и тихо шепчет:
- Жанна, не стоит. Ты будешь жалеть, это не твои настоящие чувства, афродизиак.
Такие обидные слова для меня словно пощечина, приводящая в чувства, и внимательно вглядываюсь в алые глаза Юлиана, которые смотрят на меня. Его тело напряжено, словно… готово сорваться в любую секунду, и это льстит мне, хоть и больно от его слов, но в то же время чувствую искреннею благодарность, что не воспользовался этой ситуацией, что сдерживает себя, дорожит чувствами. Это так благородно… Прекрасно осознаю, что все поступки сейчас совершаю под действием афродизиака, но… что если мне нравится это? Не хочется сопротивляться? Это так пошло, но так заводит.
- Мы обязательно найдем виновника. Я позову служанок… - император отступает на шаг, но я останавливаю его, обнимая, и мужчина вновь терпеливо разрывает объятия. - Жанна, я же сказал… - однако я нетерпеливо перебиваю его.
- Знаю! – сжимаю за торчащий ворот рубашки, заставляя его склониться, и с вожделением шепчу, - Мне плевать на афродизиак, Юлиан! Я люблю тебя и не буду ни о чем жалеть. Хотя, нет, а может буду – скандалить весьма интересно. – глядя на ошарашенное лицо мужчины, хмыкаю, а затем тихо, почти умоляюще шепчу, - Поцелуй меня… прошу! Ну же!
- Жанна, - голос Юлиана звучал хрипло, едва слышно, а мое сердца быстро забилось от того, как он… по-особенному произносил имя, и, притянув за талию вплотную к своему телу, накрыл губы поцелуем. Горячим, страстным, торопливым, словно боялся, что я одумаюсь, оттолкну его.
Отстранившись, он настойчиво повел в сторону кровати, и, усевшись, усадил меня на свои колени, вновь притянул для поцелуя. На этот раз он был неторопливым, осторожным, а руки мужчины медленно ласкали спину, плечи, уверенным движением находя наиболее чувствительные места. Не выдержав, застонала от удовольствия, запрокинув голову, обняв на шею, и тут же почувствовала губы на шее, а руки плавно переместились к бедрам. Прикрыв глаза, я отдалась новым восхитительным ощущениям. Поцелуи были требовательными, иногда болезненными, но это еще больше распаляло меня, как и руки стали сильнее надавливать, ближе подбираться к более откровенным местам, медленно освобождая от одежды. Волны наслаждения прокатывали по всему телу, мысли разбегались в разные стороны, не желая собраться в одну кучк, словно я падала в бездонную пропасть, полную пламени…. Становилось трудно дышать. Тьма медленно поглощала разум…
- Юлиан… - прошептала я, прежде чем окончательно провалиться в такую блаженную темноту.
***
Тело девушки обмякло в его объятиях, и мужчина почувствовал ледяной страх, отрезвивший его в мгновение секунды, и обеспокоенно заглянул в закрытые глаза, безмятежное лицо.
- Жанна! – легкий хлопок по щекам, а затем магический импульс по ее телу, а затем не сдержав стона разочарования и неудовлетворения, уткнулся в ее плечо.
Принцесса потеряла сознание. Реакция организма остро отреагировала на афродизиак, а затем на возбуждение, и попросту… перегрелось, насильно погрузив свою хозяйку тела в сон. Император не знал – смеяться ему или злиться от всей комичности ситуации, и частично позавидовал своей невесте. Ей сейчас было гораздо проще, а вот ему оставалось только сцепив зубы терпеть собственное неудовлетворение.
