Я тяжело вздохнула, порой мне было тяжело с непростым характером брата. Даже живя во второй раз, я так и не смогла разгадать его. Вскоре мы остановились возле дома и Юлиан первым покинул карету. Обиделся… Вот только на что? Я , взяв свою коробочку, со вздохом встала и с удивлением посмотрела на ладонь, которую мужчина протягивал мне, чтобы с могла легко спуститься на землю. Улыбнулась, с благодарностью вкладывая ладошку, и спрыгнула на снежную землю. В доме нас приветливо встречает хозяйка дома и ее дочка.
- Приветствую вас лейтенант Юлиан и леди Жанна! Надеюсь, вы провели прекрасный вечер у вашей тетушки?
Ах да, они же не знают о наших настоящих статусах, и думали, что перед ними скромный лейтенант и его младшая сестричка. Только сейчас порадовалась, что королевские имена очень популярны среди простого и купеческого народа. А на счет нашей одежды, те не имеют достаточного уровня образования, чтобы отличить парадную форму военного от императорской.
- Благодарю, госпожа Нади, вечер был весьма теплым и гостеприимным, однако, если вы не против, то я удалюсь к себе в комнату, и прошу никого не беспокоить меня.
Сказав это, мужчина резко разворачивается в сторону лестницы, по которой быстро поднимается. Звук закрывшейся двери. Я уныло снимаю накидку и отдаю ее Доре, которая с неохотой исполняет свои обязанности. Ее мать недовольно хмурится, а затем сочувственно улыбается мне:
- Ваш брат в плохом настроении? Что-то случилось на ужине?
- Благодарю за беспокойство, он в порядке. – вежливо улыбаюсь от ответ, не имея желания вести беседу, и, извинившись, удаляюсь к себе. Без посторонней помощи пришлось долго провозиться с платьем, а, избавившись от него, с нескрываемым облегчением переоделась в легкую сорочку и рухнула на кровать. Настроение было поганым из-за странного поведении Юлиана. В сердце проснулся страх: а вдруг мои действия ведут меня к собственной казни? Будущее, которое я изменило, так и оставалось для меня неизвестным. Теперь события развиваются совершенно по-другому. Взяла коробочку, открыла и нежно провела пальцами по старой, потрепанной обложке книг, вдыхая запах пожелтевших страниц, чувствую детский восторг перед старинной вещью. Однако не стала открывать ее. Не сейчас, когда у меня подавленное настроение. Забралась под одеяло, погасив лампочку на прикроватной тумбочке, и стала при свете луны рассматривать артефакт подаренный Августом. Постепенно веки тяжелели, и я провалилась в тревожный сон.
- Жанна!
Я оборачиваюсь и улыбаюсь:
- Август, как я рада видеть тебя! – однако мужчина не выглядит счастливым и качает головой:
- Как ты могла со мной так поступить? Я доверял тебе, любил, а ты? Ты просто использовала меня в своих целях! Из-за тебя погибли люди моего королевства! Ты убийца!
- Что? О чем ты говоришь Август!? Тебя не понимаю!
- Оглянись.
Поворачиваю голову и с замиранием сердца смотрю на безликую толпу, стоящую предо мной. Нервно сглатываю. Что происходит!? Где я? Оглядываюсь и вижу гильотину и двух безликих стражников, которые направляются ко мне.
- Ты должна заплатить за грехи собственной смертью!
Резко оборачивают, отшатываясь, и, споткнувшись, падаю, больно оцарапав ладони.
- Юлиан, что происходит!? Г-где я?
- Не играй дурочку, я не поведусь вновь на это. Казнить ее!
- Что!? Постой! Это какая-то ошибка! – и, когда руки стражников хватают мои запястью, начинаю яростно вырываться, - Не трогайте меня! Не-е-ет!
-Стойте! – стражники останавливаются, а я со страхом смотрю, как Юлиан медленно подходит ко мне, и резко дает болезненную пощечину, - Проснись, Жанна!
- Жанна, проснись!
Резко распахиваю глаза и вижу перед собой обеспокоенное лицо брата, который с облегчением вздыхает:
- Наконец ты проснулась.
- Ч-что произошло!? – я медленно сажусь на кровати, и прижимаю к своей груди подрагивающие ладони и сглатываю слюну с металлическим привкусом. Сон был таким реалистичным… Резким движением вытираю со лба липкий неприятный пот.
- Ты кричала во сне и я забеспокоился. Приснился кошмар?
- Д-да…
- Что тебе приснилось?
Вздрагиваю от его вопроса, чувствуя, как сердце стискивает страх, и натянуто улыбаюсь:
- Я н-не помню.
Юлиан хмурится – он чувствует, что я солгала ему, а затем встает, протягивая мне руку:
- Идем на кухню, тебе нужно выпить травяной чай. Он успокаивает.
Поколебавшись, я вновь решаюсь довериться ему, не смотря на сон, и неторопливо выбираюсь из под одеяла и накидываю тонкий халатик, который мне протягивает брат, и следую за ним в коридор. Дверь в его комнату открыта и оттуда просачивается свет, и внезапно мужчина, едва слышно выругавшись, пытается незаметно и быстро провести меня мимо нее, но я успеваю заметить девушку в его постели. Дора… она провожает меня ненавидящим взглядом, прикрывая свое голое тело одеялом. Я отвечаю ей равнодушным взглядом, а внутри возникает неприязнь к ней. Я чувствую, как меня переполняет злость и самодовольство: я оказалась важнее. Мы в полном молчании спускаемся на первый этаж и заходим на кухню, где я забираюсь на высокий стул и кладу локти на столешницу. Юлиан с помощью магии разжигает плиту и ставит чайник, а затем тоже садится за стол и пристально смотрит на меня. Я же начинаю с напускным истересом в полумраке рассматривать потолок.
- Ты даже не спросишь?
- Не виду смысла, - сухо отвечаю, прекрасно понимая, что он имеет в виду, - Ты взрослый парень, и у тебя…м-м-м… - я краснею на этом моменте, - есть определенные потребности, но это меня никак не касается.
- Вот как… - бормочет тот, впрочем, ничуть не смущенный моим ответом, а затем интересуется, - Жанна, кто тебе нравится?
- С чего вдруг такой вопрос?
- Просто любопытно.
- Угадай с одного раза.
- Август. Но почему он тебе нравится, почему не жених, которого хочет навязать тебе отец?
- Потому что Август добрый, он… как солнце: согревает, дарит любовь своими лучами. Он не обидит девушку, прямолинеен, честен…
- Прямо как идеальный принц на белом коне. – с нескрываемым сарказмом замечает Юлиан, и я фыркаю:
- Он и есть принц. Вот только нужно уговорить отца, чтобы он одобрил его кандидатуру…
- А если не одобрит, что будешь делать?
Вопрос, который я часто задавала себе в одиночестве. Я не соглашусь выйти за предложенного отцом жениха, но и не знала что делать. Все зависело от того, выживу ли я. Если выживу, а отец будет казнен, то я буду лишена всех титулов, у меня остается только слабая надежда, что любовь Августа ко мне настоящая, и, возможно… наше социальная разница не будет преградой. Если же я буду казнена, то нет смысла волноваться об этом. Сейчас, пока я учусь, могу не заботиться о этих вопросах. Эх, казалось, только недавно мне было двенадцать, а скоро исполнится шестнадцать… Осталось два года…
- Не знаю, все будет зависеть от обстоятельств…
Свистит чайник и брат начинает разливать по чашкам кипяток, одну из которых протягивает мне. С благодарностью беру и только сейчас понимаю, как сильно я замерзла, а ледяными руками едва удерживала чашку. Задумчиво смотрю на наследника империи и тихо интересуюсь:
- Юлиан, если отец не одобрит Августа, то… ты ведь поможешь мне?
Юноша не выглядит удивленным моим вопросом, делает глоток чая, и с тихим стуком ставит чашку на стол, пристально глядя на меня, подперев кулаком голову:
- С чего ты решила, что я в силах помочь тебе?
- Через два года твоя коронация, а слово императора – закон даже для королей…
Я чувствую, как бешено бьется мое сердце от страха и опасности, а дрожь в ладонях я пыталась скрыть, спрятав руки под столом.. Сейчас я шла по тонкому льду, который в любую секунду мог треснуть. Казалось, время молчания тянулось бесконечно долго, и ,наконец, слышу тихий и спокойный голос Юлиана:
- Посмотрим, - и, словно передразнивая, повторил мои слова, - Все будет зависеть от обстоятельств. Я хмурюсь, страх, плотно засевший в сердце, никуда не исчезает, а надежда на светлое будущее остается все такой же темной. Я до сих пор не могла понять, о чем думает Юлиан. Нервно сглотнув, поспешно пью чай, не ощущая его вкуса.
- Благодарю вас за гостеприимство, госпожа Нади, - я делаю реверанс и вежливо улыбаюсь, - В вашем доме было так уютно!
- Ох, Жанна, умеешь ты смутить старушку! – домовладелица смущенно всплескивает руками, тепло глядя на меня, - Ты учись хорошо, радуй родителей и брата отличными оценками!
- Буду стараться. – продолжаю улыбаться, но в глубине души засела грусть. Я писала матери, но, отец, похоже, подозревая о нашей переписке, загрузил ее кучей дел и обязанностями. Было больно не видеть родного любимого человека, но такова жизнь, в какой-то момент тебе приходится начинать собственный путь без советов и ласки матери.
- Экипаж готов. Пора отправляться. – в прихожую заходит брат и отряхивается от снега, я киваю головой:
- До свидания, госпожа Нади и Дора. – я игнорирую взглядом ее дочь, которая после сорванной ночи стала мстить мне по мелочам: то чай холодный с солью подаст, то мыло в ванную не положит, то одежду плох постирает. Свои самые дорогие сердцу вещи я всегда убирала в чемоан, закрывая на замок – боялась, что она и до них доберется.
Юлиан так же сухо прощается, но перед выходом Дора внезапно со слезами бросается к нему на шею:
- Юлианчик, любовь моя, умоляю, не покидай меня! Я… я беременна!
Я спотыкаюсь об порог, чуть не полетев кубарем на улицу, услышав ошеломляющую новость, а господа Нади с оханьем хватается за сердце. Воцаряется тишина, прерываемая только свистом вьюги и тиканьем старинных часов. Брат даже не пытается обнять девушку в ответ, и лишь грубо отталкивает ее:
- Ты беременна не от меня. – его слова звучат холодно, словно пощечина, и я невольно ежусь: как хорошо, что я не была на месте этой девушки. Из слез Доры брызнули слезы, и та закрывает лицо ладонями:
- Почему ты так холоден, Юлиан? Я же люблю тебя! Ребенок твой!
- Раз вы утверждаете, что ребенок мой… - наследник империи делает паузу, а в глазах дочери домовладелицы появляется радость, перемешанная с ликование. В этот момент, глядя в ее глаза, а ясно осознаю, что она лжет и мне становится так противно. Как низко пала эта девушка! – То, после его рождения, не против провести магическую экспертизу на крови?
- Что!? Да как ты смеешь негодяй! – визжит Дора, подскакивая к брату, чтобы залепить пощечину, но тот легко перехватывает ее руки и отталкивает так, что девушка падает. Дора больше не смотрит на него, ее взгляд остановился на мне, - Ты! Ты во всем виновата! Из-за тебя! Я не…
- Дора, прекращай! – тихо, но властно произносит госпожа Нади, а на ее лице застыла печаль, и дочь испуганно замолкает, в изумлении глядя на свою маму. Домохозяйка кланяется нам, - Я должна принести извинения за поведение дочери. Мне жаль, я думала, что достойно воспитала ее, но что-то все же упустила. Если вы желаете, я могу вернуть деньги за ваше проживание…
- Не стоит, госпожа Нади, мы в порядке, а теперь, если не возражаете, мы покинем ваш гостеприимный дом.
Я с осуждением смотрю на брата и качаю головой. Это было оскорбление доброй женщины, и спешу к карете, возле которой нас ждет кучер, при моем приближении открывший дверь. Я запрыгиваю в нее, скрываясь от снежной метели, и вскоре ко мне присоединяется брат, самостоятельно захлопнувший дверь.
- Юлиан, почему ты решил, что ребенок не твой? – резко задаю вопрос, пока смелость не покинула меня. Отношения за эти каникулы между нами стали натянутыми, меня не покидало чувство, что я хожу по лезвию, и готова вот-вот сорваться в пропасть. Так же я знала, что Юлиан провел не одну ночь с Дорой…
- Жанна, тут все очень просто: я маг, и могу сделать так, что девушка не забеременеет от меня.
- А магия весьма полезна… - констатирую я, а после интересуюсь, - А у тебя точно нет бастардов?
- Если бы были, то знал. Маги всегда чувствуют собственных детей.
Я киваю головой, соглашаясь с ним. Его слова соответствовала той информации, которую я почерпнула из древней книги, приобретенной на аукционе. Она оказалась весьма интересной, но для этого пришлось купить словарь по древнему языку. Пока что сумела перевести первую главу, где бог описываю своих любимцев – магов. Хотелось найти главу про артефакты - возможно я узнаю, какой магией обладает «свет Анниры».
Путь мы проделали в полном молчании, каждый затаил обиду на другого, и не хотел идти на уступки. Только на пороге академии Юлиан обнял меня. Первый… Улыбнувшись, я хотела тоже обнять его, но в итоге запуталась руками в его теплой мантии. Тихо посмялись.
- Береги себя.
В С таким кратким пожеланием, он неторопливо спустился по парадной. Я с тоской во взгляде провожала удаляющийся силуэт кареты, который вскоре скрылся в лесу. Он возвращался на военные учения, а отношения между странами накалялись. Сцепив руки в замок, вознесла молитву богине Аннир за его удачу, за длинную жизнь. Пусть, что он казнил меня в прошлой жизни, но сейчас он, хоть и темная лошадка, но заботится обо мне. Пусть мы вновь встретимся…
- А ты не лопнешь? – Розалия с ужасом смотрела на количество еды на моем подносе, а я лишь потирала ладошки в предвкушении:
- Завидуй молча! К твоему сведению, я похудела на пять киллограмов!
- Сидя на одних тортиках? – подруга скептически приподнимает бровь, и отправляет в рот ложку супа.
- А вот и не угадала! Сидела на нервах! Очень малокалорийные и очень эффективны для потери веса!
Дочь герцога фыркнула, и промолчала, не став развивать больную для меня тему она знала, что я в ссоре с семьей: меня не было ни на одном праздничном балу в честь нового года и зимы.
- Здесь свободно?
Вздрогнув от неожиданности, мы с Розой резко поднимаем головы, отрываясь от еды, и с удивлением смотрим на Мелиссу. Та, не дожидаясь, когда мы придем в себя, усаживается рядом со мной на пустое место и мило улыбается.
- Благодарю, вы так добры!
Эм… чего? Смотрю на Мелиссу и хмурюсь. В столовой на мгновение воцаряется тишина: все в изумлении бросают взгляды на наш столик и перешептываются. Не то, чтобы я не рада ее видеть. Нет, очень даже рада, но одно дело разговаривать на аукционе, и совершенно другое – в академии.
- Мелисса, ты случайно не пила алкоголь сегодня?
- Не припоминаю подобного!
- А зря!
- Жанна, хватит грубить! – Розалия укоризненно качает головой, и я, фыркнув, гордо продолжила трапезничать, а подруга повернулась в гостье и почти шепотом спросила:
- Мелисса, вы точно уверены, что хотите сидеть с нами за одним столом?
- Что с ним не так? О, боги, этот столик покрасили краской!?
- Нет-нет! – поспешно мотает головой, всплескивая руками, дочь герцога, - Понимаете, мы с Жанной белые вороны в Академии, что-то вроде местных «неудачниц»…
- Неудачниц? Почему?
- Ну, мы не ведем себя так, как большинство здесь. – пожимает плечами подруга, слегка усмехаясь, - Не издеваемся над слабыми, учимся, не грубим, не пытаемся завоевать власть.
- Та-а-ак, как интересно! – теперь усмешка появляется на губах принцессы княжества, и она окидывает зал пристальным взглядом, - Полагаю, раз я подсела к белым воронам, то мои темные крылышки медленно светлеют?
- Приветствую вас лейтенант Юлиан и леди Жанна! Надеюсь, вы провели прекрасный вечер у вашей тетушки?
Ах да, они же не знают о наших настоящих статусах, и думали, что перед ними скромный лейтенант и его младшая сестричка. Только сейчас порадовалась, что королевские имена очень популярны среди простого и купеческого народа. А на счет нашей одежды, те не имеют достаточного уровня образования, чтобы отличить парадную форму военного от императорской.
- Благодарю, госпожа Нади, вечер был весьма теплым и гостеприимным, однако, если вы не против, то я удалюсь к себе в комнату, и прошу никого не беспокоить меня.
Сказав это, мужчина резко разворачивается в сторону лестницы, по которой быстро поднимается. Звук закрывшейся двери. Я уныло снимаю накидку и отдаю ее Доре, которая с неохотой исполняет свои обязанности. Ее мать недовольно хмурится, а затем сочувственно улыбается мне:
- Ваш брат в плохом настроении? Что-то случилось на ужине?
- Благодарю за беспокойство, он в порядке. – вежливо улыбаюсь от ответ, не имея желания вести беседу, и, извинившись, удаляюсь к себе. Без посторонней помощи пришлось долго провозиться с платьем, а, избавившись от него, с нескрываемым облегчением переоделась в легкую сорочку и рухнула на кровать. Настроение было поганым из-за странного поведении Юлиана. В сердце проснулся страх: а вдруг мои действия ведут меня к собственной казни? Будущее, которое я изменило, так и оставалось для меня неизвестным. Теперь события развиваются совершенно по-другому. Взяла коробочку, открыла и нежно провела пальцами по старой, потрепанной обложке книг, вдыхая запах пожелтевших страниц, чувствую детский восторг перед старинной вещью. Однако не стала открывать ее. Не сейчас, когда у меня подавленное настроение. Забралась под одеяло, погасив лампочку на прикроватной тумбочке, и стала при свете луны рассматривать артефакт подаренный Августом. Постепенно веки тяжелели, и я провалилась в тревожный сон.
***
- Жанна!
Я оборачиваюсь и улыбаюсь:
- Август, как я рада видеть тебя! – однако мужчина не выглядит счастливым и качает головой:
- Как ты могла со мной так поступить? Я доверял тебе, любил, а ты? Ты просто использовала меня в своих целях! Из-за тебя погибли люди моего королевства! Ты убийца!
- Что? О чем ты говоришь Август!? Тебя не понимаю!
- Оглянись.
Поворачиваю голову и с замиранием сердца смотрю на безликую толпу, стоящую предо мной. Нервно сглатываю. Что происходит!? Где я? Оглядываюсь и вижу гильотину и двух безликих стражников, которые направляются ко мне.
- Ты должна заплатить за грехи собственной смертью!
Резко оборачивают, отшатываясь, и, споткнувшись, падаю, больно оцарапав ладони.
- Юлиан, что происходит!? Г-где я?
- Не играй дурочку, я не поведусь вновь на это. Казнить ее!
- Что!? Постой! Это какая-то ошибка! – и, когда руки стражников хватают мои запястью, начинаю яростно вырываться, - Не трогайте меня! Не-е-ет!
-Стойте! – стражники останавливаются, а я со страхом смотрю, как Юлиан медленно подходит ко мне, и резко дает болезненную пощечину, - Проснись, Жанна!
- Жанна, проснись!
Резко распахиваю глаза и вижу перед собой обеспокоенное лицо брата, который с облегчением вздыхает:
- Наконец ты проснулась.
- Ч-что произошло!? – я медленно сажусь на кровати, и прижимаю к своей груди подрагивающие ладони и сглатываю слюну с металлическим привкусом. Сон был таким реалистичным… Резким движением вытираю со лба липкий неприятный пот.
- Ты кричала во сне и я забеспокоился. Приснился кошмар?
- Д-да…
- Что тебе приснилось?
Вздрагиваю от его вопроса, чувствуя, как сердце стискивает страх, и натянуто улыбаюсь:
- Я н-не помню.
Юлиан хмурится – он чувствует, что я солгала ему, а затем встает, протягивая мне руку:
- Идем на кухню, тебе нужно выпить травяной чай. Он успокаивает.
Поколебавшись, я вновь решаюсь довериться ему, не смотря на сон, и неторопливо выбираюсь из под одеяла и накидываю тонкий халатик, который мне протягивает брат, и следую за ним в коридор. Дверь в его комнату открыта и оттуда просачивается свет, и внезапно мужчина, едва слышно выругавшись, пытается незаметно и быстро провести меня мимо нее, но я успеваю заметить девушку в его постели. Дора… она провожает меня ненавидящим взглядом, прикрывая свое голое тело одеялом. Я отвечаю ей равнодушным взглядом, а внутри возникает неприязнь к ней. Я чувствую, как меня переполняет злость и самодовольство: я оказалась важнее. Мы в полном молчании спускаемся на первый этаж и заходим на кухню, где я забираюсь на высокий стул и кладу локти на столешницу. Юлиан с помощью магии разжигает плиту и ставит чайник, а затем тоже садится за стол и пристально смотрит на меня. Я же начинаю с напускным истересом в полумраке рассматривать потолок.
- Ты даже не спросишь?
- Не виду смысла, - сухо отвечаю, прекрасно понимая, что он имеет в виду, - Ты взрослый парень, и у тебя…м-м-м… - я краснею на этом моменте, - есть определенные потребности, но это меня никак не касается.
- Вот как… - бормочет тот, впрочем, ничуть не смущенный моим ответом, а затем интересуется, - Жанна, кто тебе нравится?
- С чего вдруг такой вопрос?
- Просто любопытно.
- Угадай с одного раза.
- Август. Но почему он тебе нравится, почему не жених, которого хочет навязать тебе отец?
- Потому что Август добрый, он… как солнце: согревает, дарит любовь своими лучами. Он не обидит девушку, прямолинеен, честен…
- Прямо как идеальный принц на белом коне. – с нескрываемым сарказмом замечает Юлиан, и я фыркаю:
- Он и есть принц. Вот только нужно уговорить отца, чтобы он одобрил его кандидатуру…
- А если не одобрит, что будешь делать?
Вопрос, который я часто задавала себе в одиночестве. Я не соглашусь выйти за предложенного отцом жениха, но и не знала что делать. Все зависело от того, выживу ли я. Если выживу, а отец будет казнен, то я буду лишена всех титулов, у меня остается только слабая надежда, что любовь Августа ко мне настоящая, и, возможно… наше социальная разница не будет преградой. Если же я буду казнена, то нет смысла волноваться об этом. Сейчас, пока я учусь, могу не заботиться о этих вопросах. Эх, казалось, только недавно мне было двенадцать, а скоро исполнится шестнадцать… Осталось два года…
- Не знаю, все будет зависеть от обстоятельств…
Свистит чайник и брат начинает разливать по чашкам кипяток, одну из которых протягивает мне. С благодарностью беру и только сейчас понимаю, как сильно я замерзла, а ледяными руками едва удерживала чашку. Задумчиво смотрю на наследника империи и тихо интересуюсь:
- Юлиан, если отец не одобрит Августа, то… ты ведь поможешь мне?
Юноша не выглядит удивленным моим вопросом, делает глоток чая, и с тихим стуком ставит чашку на стол, пристально глядя на меня, подперев кулаком голову:
- С чего ты решила, что я в силах помочь тебе?
- Через два года твоя коронация, а слово императора – закон даже для королей…
Я чувствую, как бешено бьется мое сердце от страха и опасности, а дрожь в ладонях я пыталась скрыть, спрятав руки под столом.. Сейчас я шла по тонкому льду, который в любую секунду мог треснуть. Казалось, время молчания тянулось бесконечно долго, и ,наконец, слышу тихий и спокойный голос Юлиана:
- Посмотрим, - и, словно передразнивая, повторил мои слова, - Все будет зависеть от обстоятельств. Я хмурюсь, страх, плотно засевший в сердце, никуда не исчезает, а надежда на светлое будущее остается все такой же темной. Я до сих пор не могла понять, о чем думает Юлиан. Нервно сглотнув, поспешно пью чай, не ощущая его вкуса.
***
- Благодарю вас за гостеприимство, госпожа Нади, - я делаю реверанс и вежливо улыбаюсь, - В вашем доме было так уютно!
- Ох, Жанна, умеешь ты смутить старушку! – домовладелица смущенно всплескивает руками, тепло глядя на меня, - Ты учись хорошо, радуй родителей и брата отличными оценками!
- Буду стараться. – продолжаю улыбаться, но в глубине души засела грусть. Я писала матери, но, отец, похоже, подозревая о нашей переписке, загрузил ее кучей дел и обязанностями. Было больно не видеть родного любимого человека, но такова жизнь, в какой-то момент тебе приходится начинать собственный путь без советов и ласки матери.
- Экипаж готов. Пора отправляться. – в прихожую заходит брат и отряхивается от снега, я киваю головой:
- До свидания, госпожа Нади и Дора. – я игнорирую взглядом ее дочь, которая после сорванной ночи стала мстить мне по мелочам: то чай холодный с солью подаст, то мыло в ванную не положит, то одежду плох постирает. Свои самые дорогие сердцу вещи я всегда убирала в чемоан, закрывая на замок – боялась, что она и до них доберется.
Юлиан так же сухо прощается, но перед выходом Дора внезапно со слезами бросается к нему на шею:
- Юлианчик, любовь моя, умоляю, не покидай меня! Я… я беременна!
Я спотыкаюсь об порог, чуть не полетев кубарем на улицу, услышав ошеломляющую новость, а господа Нади с оханьем хватается за сердце. Воцаряется тишина, прерываемая только свистом вьюги и тиканьем старинных часов. Брат даже не пытается обнять девушку в ответ, и лишь грубо отталкивает ее:
- Ты беременна не от меня. – его слова звучат холодно, словно пощечина, и я невольно ежусь: как хорошо, что я не была на месте этой девушки. Из слез Доры брызнули слезы, и та закрывает лицо ладонями:
- Почему ты так холоден, Юлиан? Я же люблю тебя! Ребенок твой!
- Раз вы утверждаете, что ребенок мой… - наследник империи делает паузу, а в глазах дочери домовладелицы появляется радость, перемешанная с ликование. В этот момент, глядя в ее глаза, а ясно осознаю, что она лжет и мне становится так противно. Как низко пала эта девушка! – То, после его рождения, не против провести магическую экспертизу на крови?
- Что!? Да как ты смеешь негодяй! – визжит Дора, подскакивая к брату, чтобы залепить пощечину, но тот легко перехватывает ее руки и отталкивает так, что девушка падает. Дора больше не смотрит на него, ее взгляд остановился на мне, - Ты! Ты во всем виновата! Из-за тебя! Я не…
- Дора, прекращай! – тихо, но властно произносит госпожа Нади, а на ее лице застыла печаль, и дочь испуганно замолкает, в изумлении глядя на свою маму. Домохозяйка кланяется нам, - Я должна принести извинения за поведение дочери. Мне жаль, я думала, что достойно воспитала ее, но что-то все же упустила. Если вы желаете, я могу вернуть деньги за ваше проживание…
- Не стоит, госпожа Нади, мы в порядке, а теперь, если не возражаете, мы покинем ваш гостеприимный дом.
Я с осуждением смотрю на брата и качаю головой. Это было оскорбление доброй женщины, и спешу к карете, возле которой нас ждет кучер, при моем приближении открывший дверь. Я запрыгиваю в нее, скрываясь от снежной метели, и вскоре ко мне присоединяется брат, самостоятельно захлопнувший дверь.
- Юлиан, почему ты решил, что ребенок не твой? – резко задаю вопрос, пока смелость не покинула меня. Отношения за эти каникулы между нами стали натянутыми, меня не покидало чувство, что я хожу по лезвию, и готова вот-вот сорваться в пропасть. Так же я знала, что Юлиан провел не одну ночь с Дорой…
- Жанна, тут все очень просто: я маг, и могу сделать так, что девушка не забеременеет от меня.
- А магия весьма полезна… - констатирую я, а после интересуюсь, - А у тебя точно нет бастардов?
- Если бы были, то знал. Маги всегда чувствуют собственных детей.
Я киваю головой, соглашаясь с ним. Его слова соответствовала той информации, которую я почерпнула из древней книги, приобретенной на аукционе. Она оказалась весьма интересной, но для этого пришлось купить словарь по древнему языку. Пока что сумела перевести первую главу, где бог описываю своих любимцев – магов. Хотелось найти главу про артефакты - возможно я узнаю, какой магией обладает «свет Анниры».
Путь мы проделали в полном молчании, каждый затаил обиду на другого, и не хотел идти на уступки. Только на пороге академии Юлиан обнял меня. Первый… Улыбнувшись, я хотела тоже обнять его, но в итоге запуталась руками в его теплой мантии. Тихо посмялись.
- Береги себя.
В С таким кратким пожеланием, он неторопливо спустился по парадной. Я с тоской во взгляде провожала удаляющийся силуэт кареты, который вскоре скрылся в лесу. Он возвращался на военные учения, а отношения между странами накалялись. Сцепив руки в замок, вознесла молитву богине Аннир за его удачу, за длинную жизнь. Пусть, что он казнил меня в прошлой жизни, но сейчас он, хоть и темная лошадка, но заботится обо мне. Пусть мы вновь встретимся…
***
- А ты не лопнешь? – Розалия с ужасом смотрела на количество еды на моем подносе, а я лишь потирала ладошки в предвкушении:
- Завидуй молча! К твоему сведению, я похудела на пять киллограмов!
- Сидя на одних тортиках? – подруга скептически приподнимает бровь, и отправляет в рот ложку супа.
- А вот и не угадала! Сидела на нервах! Очень малокалорийные и очень эффективны для потери веса!
Дочь герцога фыркнула, и промолчала, не став развивать больную для меня тему она знала, что я в ссоре с семьей: меня не было ни на одном праздничном балу в честь нового года и зимы.
- Здесь свободно?
Вздрогнув от неожиданности, мы с Розой резко поднимаем головы, отрываясь от еды, и с удивлением смотрим на Мелиссу. Та, не дожидаясь, когда мы придем в себя, усаживается рядом со мной на пустое место и мило улыбается.
- Благодарю, вы так добры!
Эм… чего? Смотрю на Мелиссу и хмурюсь. В столовой на мгновение воцаряется тишина: все в изумлении бросают взгляды на наш столик и перешептываются. Не то, чтобы я не рада ее видеть. Нет, очень даже рада, но одно дело разговаривать на аукционе, и совершенно другое – в академии.
- Мелисса, ты случайно не пила алкоголь сегодня?
- Не припоминаю подобного!
- А зря!
- Жанна, хватит грубить! – Розалия укоризненно качает головой, и я, фыркнув, гордо продолжила трапезничать, а подруга повернулась в гостье и почти шепотом спросила:
- Мелисса, вы точно уверены, что хотите сидеть с нами за одним столом?
- Что с ним не так? О, боги, этот столик покрасили краской!?
- Нет-нет! – поспешно мотает головой, всплескивая руками, дочь герцога, - Понимаете, мы с Жанной белые вороны в Академии, что-то вроде местных «неудачниц»…
- Неудачниц? Почему?
- Ну, мы не ведем себя так, как большинство здесь. – пожимает плечами подруга, слегка усмехаясь, - Не издеваемся над слабыми, учимся, не грубим, не пытаемся завоевать власть.
- Та-а-ак, как интересно! – теперь усмешка появляется на губах принцессы княжества, и она окидывает зал пристальным взглядом, - Полагаю, раз я подсела к белым воронам, то мои темные крылышки медленно светлеют?
