– А поцелуешь, отнесу за так!
Я даже опешила:
– Ты что себе позволяешь, сопляк?! Да я лучше кого другого найду.
Несмотря на то, что он по сути предлагал мне средства поберечь, ни за какие коврижки не соглашусь целовать какого-то оборванца! Где это видано? Парень лишь разочарованно вздохнул, но всё же согласился на мои условия.
А мне оставалось только ждать. Остаток дня провела собирая вещи. Всё же тратить деньги на прислугу не позволял заработок, приходилось уповать только на собственные силы. Но как бы не было сложно, мне нравилось быть самостоятельной. В усадьбе маменьки и папеньки такого не дозволялось.
20 мая
Под утро приехал Константин. Именно его я так ждала. Боялась, что тот может отказаться приезжать, но мои опасения оказались напрасными. Этот молодой человек тоже работает в типографии. Мы всегда приятно общались когда сталкивались по работе. Пару раз он помогал мне добраться до дому. И всегда выделял среди большинства.
Думаю если бы я показала свою заинтересованность, у нас бы что-то выгорело, но ведь у меня без него хватало кавалеров. Хотя теперь понимаю, что они и яйца выеденного не стоят. Меня окружали сплошь ненадёжные личности. Позвать их и будь уверен получишь ответ:
"Дорогая, Элла! Покамест отлучиться к вам не представляется возможным. Маета, право, сплошная маета в делах! Но я надеюсь вы всё же дождётесь. Как только так сразу. Ваш Аноним."
Нет, они определённо появляются лишь тогда когда нужно им, а не мне. Константин оказался надёжнее прочих. Должность впрочем у него не настолько высока, насколько я могу знать, но тот, не сомневаюсь, добьётся успеха скорее чем Георгий. Он гораздо расторопнее. Да и семья у Рязанова добропорядочная.
Встретившись мы пообедали вместе. Константин был предельно учтив. Настоящий джентльмен. Даже несмотря на то, что я вызвала его столь срочно, не уточнив детали, нетерпения тот не проявлял. А я ещё какое-то время собиралась с мыслями, дабы объяснить всё произошедшее.
– Вы знаете, это была моя ошибка приезжать сюда. Следовало сразу дать отказ Георгию Филипповичу, а не тратить время.
Константин понимающе кивнул в ответ. Только что он понимал? Якобы не исключал возможность нашего разлада с начальником? Но отчего же так? Я знаю с Георгием они не в ладах. Несколько раз мне довелось слышать их перепалку прямо на рабочем месте.
– Надеюсь он вас не оскорбил? Иначе у нас с ним будет отдельный разговор.
Я задумалась, но посчитала, что не следует наговаривать на начальника, пусть тот действительно оказался не прав. Не буду так поспешно портить отношения. На случай если тот ещё мне понадобится.
– Нет, но он меня уволил. Поэтому терпеть его общество я больше не намерена.
Парень вздохнул.
– Должно быть вам было крайне пренеприятно слышать это, Элла. Таков уж Георгий, к сожалению. Но не расстраивайтесь и на вашей улице будет праздник. У вас будет работа лучше, я не сомневаюсь.
После таких слов даже на душе потеплело. Он и утешать умеет. Я даже воодушевилась. Действительно: а если новое место работы окажется лучше предыдущего?
– Сегодня же отъбудем. Не хотелось бы тратить время.
Согласно закивав, я сразу же поспешила забрать вещи из номера.
Немного позднее…
Мою сумку с особо ценными вещами я из рук не выпустила, остальное доверила служащим. Но тут проходя мимо двери Георгия меня такая злость взяла. Возможно хоть немного уязвлю его гордость, если покажу с кем покину это место. На стук бывший начальник отреагировал быстро. Явно не спал, возможно читал или писал очередной свой "шедевр". Открыв дверь и внимательно разглядев меня он сделал вывод:
– Элла? Вы уже собрались? Так скоро? Я ждал когда вы выспитесь, чтобы…
– Нет, – даже не дав договорить перебила. – С вами я больше никуда не поеду.
Высплюсь? Отчего же тот решил дать мне выспаться и к чему такая забота? Ах да! Чувствует себя виноватым передо мной. Это очевидно. Он удивлённо вскинул брови:
– Как так? Вы что же остаётесь тут?
Как бы не так! Что за наивность?
– Нет, добраться до дома мне поможет Константин.
Георгий скривил губы, лишний раз доказывая как ему неприятен этот человек. Даже имя.
– Рязанов?
Я утвердительно кивнула.
– Просто хотела поставить вас в известность, чтобы вы не искали меня.
– Элла, ну что за ребячество? Мы же взрослые люди, прекратите это.
И снова этот осуждающий тон. Сколько раз я подобное уже слышала?
– Для вас всё ребячество, Георгий. Всё что не касается вас. А я устала вас терпеть. Прощайте.
Бывший начальник вздохнул, снова посетовал на французском, как сложно понять женщину. Когда же я демонстративно отвернулась, чтобы уйти, он легонько дотронулся до моего локтя.
– Элла, право слово, вы слишком строги ко мне. Давайте поговорим спокойно, обстоятельно.
Я моментально развернулась к нему.
– Я по вашему неоправданно строга? Это вы меня опозорили. Дважды!
Мужчина сразу занервничал, боясь, что нас могут услышать.
– Зайдите ко мне в номер. Мы всё обсудим.
Я без вопросов проследовала в его комнату. Всё же любопытно стало посмотреть на апартаменты писателя. Я бы сказала, что помещение выглядело так, словно в нём не живут, если бы не знала насколько педантичен Лаврентьев. Идеальный порядок и чистота во всём, особенно если сравнить с моим номером, где я перед уходом раскидала вещи в попытке быстро собраться. Думаю увидев сейчас мой номер этот зануда был бы в ужасе. Но меня скорее пугала эта идеальность, поэтому сняв тонкие перчатки я бросила их на одну из полок.
На столике у окна стояла пишущая машинка, которую он всегда брал с собой, куда бы не отправился. При беглом рассмотрении заметно, что ей, возможно даже совсем недавно пользовались. Бумага внутри машинки наполовину исписана. Право писатель готов денно и нощно что-то творить. Как им только не надоедает своя писанина?
– Если вы намерены поехать в сопровождении Константина, это конечно ваше право, но я действительно не хочу чтобы между нами была размолвка, Элла.
– Вы перед всеми солгали, что я ваша невеста, а потом уволили. Считаете после этого я должна всё забыть и простить вас?
Взгляд Георгия был направлен на невпопад брошенные на столике перчатки. Бывший начальник напряжённо уставился на них, чем позабавил меня. Я бесстрашно стояла посередине небольшой комнаты, готовая в любую минуту уйти. А Георгий прислонился к стене, ссутулил плечи и выглядел нерешительно.
– Прошу меня простить. Всё же про "невесту" я уже объяснялся. Но я даже не думал, что увольнение вас настолько сильно заденет. Вы же сами настаивали на этом. Искренне сожалею, что мы друг друга не поняли, и даже не знаю как ещё загладить свою вину перед вами…
Разве возможно так плохо разбираться в людях? Я немного обдумала его слова. А действительно ли он старался сделать как лучше? Назвал перед всеми невестой, чтобы не было пересудов – как незамужняя могла поехать в обществе мужчины. А потом уволил вспомнив как я сгоряча сказала будто ухожу. Как можно полагаться на слова сказанные в порыве? Да он плохо меня знал и вероятно судил по себе. Но почему-то я чувствовала, что меня дурят. Или же он что-то недоговаривает.
– Вот хоть убейте – я вам не верю. По мне вы просто высокомерный тип! И делаете всё в угоду себе, не задумываясь о чувствах окружающих. Считаете, что вы лучше меня?
Лаврентьев отрицательно завертел головой.
– Вовсе нет.
Но теперь моя очередь не считаться с его словами, пусть почувствует себя на моём месте. Сейчас я скажу, что о нём думаю. Всё скажу!
– Вы всего лишь бездарный писака! И как начальник вы неважный!
Ни один мускул не дернулся на бесстрастном лице писателя. Так странно, что слова не задели его. Возможно этот человек привык слышать подобное в свой адрес.
– Хотите получить признание от меня?
От денег я бы не отказалась, не помешают, но слово "признание" меня действительно заинтриговало. Думаю промолчу, пусть он сам распинается. Не получив ответа Георгий вздохнул.
– Вчера вы были чертовски проницательны. Я действительно боялся, что на работе вы будете отвлекать меня. Конечно вы сами знаете насколько привлекательны и я понял, что даже мне, человеку с хорошей выдержкой, сложно так долго противостоять вам.
– И вы посчитали лучшим решением уволить меня и держаться подальше?
Он сжал губы в полоску и согласно кивнул.
– А мои доводы, что мне нравится моё место работы для вас значит пустой звук? – продолжала я.
– Элла, вы требуете от меня невозможного… Поймите уже – мне сложно понимать людей, я их не переношу. Для меня важнее всего моя работа, мои книги, даже будучи бездарной личностью меня больше ничего не интересует…
Впервые вижу его настолько взволнованным. Неужто сейчас Георгий открыл передо мной душу? Это похоже на правду. Мне снова стало его жаль. Моя добросердечность точно когда-то меня погубит.
– Нельзя всё время отстраняться от людей. И это невозможно. По-крайней мере не в вашей профессии. Вам нужно попробовать снова с кем-то сдружиться, и не бояться. Вы же не трус, Георгий Филиппович.
– Загвоздка в том, Элла, что я не могу и не знаю кому могу довериться.
Сейчас бывший начальник казалось был полностью откровенен. Но вместе с тем мне сложно было его понять. Всё же мы слишком разные. Разве что можно извлечь из этого выгоду.
– Давайте так: я буду помогать вам, учить как нужно общаться и понимать людей, оставаясь в своей должности. А вы будете мне за это доплачивать.
Георгий казалось посмотрел на меня другими глазами. Раздумывал какое-то время, так что на лбу у того пролегли морщинки. Я думала, как неправильно будет заставлять Константина так долго ждать. Прошла, должно быть, целая минута, но наконец-то Георгий ответил:
– Это дельная мысль, только я хочу чтобы вы дали мне слово, что это останется между нами. Иначе наши пути разойдутся.
Я кивнула:
– Договорились.
– И знаете, если уж мы стали предельно откровенны друг с другом, то вам не следует доверять Константину.
– Отчего же это?
Опять из-за их общей неприязни? Георгий немного замялся, снова собираясь с мыслями:
– Возможно Константин выглядит ответственным и надёжным, но на деле он не настолько идеален. В прошлый раз, насколько я могу помнить, Константин проиграл изрядную сумму в карты. Он любит азартные игры и если тот так внезапно заинтересовался вами, может на поверку оказаться пари с друзьями. Я бы хотел вас предостеречь от возможного обмана.
Пари? На меня? А в чём же оно может быть заключено? Я судорожно раздумывала: неужели Константин вправду хочет воспользоваться мной и опозорить добившись своего? Это было бы очень некрасиво с его стороны. Но судя по поспешности и сговорчивости можно действительно предположить неладное. Георгию незачем вредить мне, мы ведь хотим заключить своего рода соглашение, о взаимной помощи. В таком случае мне не помешают лишние деньги. Всё предельно честно.
Если подумать ещё: Константин ведь и впрямь мог испытывать ко мне чувства, а Георгий всеми силами вредить своему врагу. Тогда у них обоих может быть повод использовать меня. Так кому же верить?
– В таком случае мне нужно всё обдумать…
Георгий понимающе кивнул головой.
– Вам решать, Элла.
Голос его звучал тихо. Казалось тот даже немного расстроен. Понимая, что я могу предпочесть ему Константина. Ведь у парня больше шансов начать отношения со мной. Тот привлекательнее, амбициознее, интереснее в плане общения, из хорошей семьи и… Нет странных заморочек как у Георгия. А я ведь никогда не размышляла о своём начальнике в таком ключе. Оставив его я вскоре вернулась к нему, чтобы сообщить о своём решении. Но предварительно через сотрудника отеля передала записку для Константина.
И вот мы снова стояли друг напротив друга. Я начала говорить первой:
– Мне бы хотелось решить всё раз и навсегда. Вы обещаете, что будете со мной предельно откровенны?
– Элла, я всегда стараюсь быть с вами честен. Конечно кроме того случая когда скрыл, что назвал вас перед всеми своей невестой.
Согласно кивнув я набралась смелости и задала тревожащий меня вопрос:
– Мне нужно знать правду, Георгий: я хоть что-то значу для вас?
Мужчина слегка улыбнулся, что для такого черствого человека большая редкость.
– Знаете, я надеялся, что в поездке мы сможем всё обсудить. Я рассказал бы, что обдумывая своё решение полностью поменял его и сожалею о сказанном. Когда уволил вас я понял, насколько был неправ. Ведь только наедине с вами я чувствовал себя иначе. Чувство ne pas dans son assiette (пер.: быть не в своём положении духа) пропадало. Было бы кощунством с моей стороны потерять вас. А ведь я пытался отстраниться от вас, но потерпел фиаско, потому что понял, как всей душой не хочу этого. Не хочу терять вас не только как работника…
Его слова поразили меня до глубины души. Неужели это правда? Тогда и я верно поступила, когда повинуясь своему внутреннему чутью выбрала Георгия Филипповича. Мне показалось это верным решением. С ним ведь гораздо привычнее и как человек он надежнее. От поездки с Константином отказалась через записку с извинениями. Смелости сказать тому правду в лицо уже не решилась.
– Я рада что вы наконец-то высказались так полно.
Не в силах сдержать чувства я просто бросилась к нему крепко обнимая. Георгий обнял в ответ, но так трепетно. Мне действительно приятно было оказаться в его объятиях. А когда я подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза тот сказал:
– Vous etes belle (пер.: вы прекрасны). Прекрасны как цветок самой совершенной розы.
Я прикрыла глаза, тем самым позволяя поцеловать. Его тёплые губы накрыли мои, сразу же закружилась голова. Поцелуй за поцелуем, я была в плену его рук и мечтала, чтобы этот момент никогда не кончался. Он с трудом справляясь с собой прервал поцелуй и хрипло прошептал:
– С вами так сложно сдерживаться. Остановите меня, Элла.
Но ведь я тоже не хотела, чтобы он остановился!
– Пусть это останется за этими стенами, не останавливайтесь, прошу. Мне так хорошо с вами…
Впервые мне захотелось попросить о таком, ведь обычно упрашивают меня. Услышав это Георгий взволнованно выдохнул, но подчинился. Одурманненые страстью мы буквально срывали с себя одежду. Дойти до кровати нам было не суждено, мы сразу переместились на стол. Я вынудила начальника забыть про приличия, но ему это понравилось. Он чуть слышно шептал: "Ma belle rose" (пер. моя прекрасная роза) даря головокружительные ласки. Мы задыхались от страсти. Старались заглушить сладострастный стон, что выходило крайне плохо.
Когда стало неудобно, Георгий, как настоящий джентльмен донёс меня в кровать. Там наша ода любви и страсти продолжилась не менее рьяно. Окружающий мир перестал существовать. Думаю даже если бы в комнату ворвались я бы этого не заметила. Настолько мы были увлечены собой. А успокоились только достигнув пика удовольствия.
Довольные и усталые остались лежать в кровати. Его объятия пришлись как раз кстати. Теперь я понимаю, что мне не хватало в отношениях с любовниками. Такой простой заботы и тепла. Он держал меня за руку словно боялся, что я уйду.
