Его слова не приносили облегчения. Не так должен был быть первый раз! Глаза на мокром месте.
- И сколько таких жертв приказа у тебя было? - хотелось быть сильной, вот только голос предательски дрогнул.
- Я не знаю точно. Около тридцати.
Мне стало тошно. Нижняя губка задрожала. Слёзы потекли по щекам. Хоть по приказу, хоть нет, сути это не меняет. Он - насильник.
- Вот только яйцеголовые не добились того, чего хотели, - тихо сказал он.
- Что ты хочешь сказать? - спросила просто, чтобы не думать, хотя мне было не интересно.
- Ты первая, на кого у меня... Ну, видя кого, у меня появилось желание. Не первая в жизни, но первая после вживления чипа.
Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться от этой новости.
- Одеться не хочешь? - смотреть на него голого не хотелось.
- У меня нет одежды.
- Значит, скафандр, - сделала вывод я.
Страха больше не осталось. Но обида точила изнутри. Именно обида и боль.
- Ты нож видел? - отчего-то спросила я.
- Да. А ещё ты с кем-то говорила.
- Мне сообщили, как можно обезвредить чип, - отметила, что ему не интересна эта тема. - Ты не спрашиваешь ничего, значит, знаешь что-то.
- Или не собираюсь это обсуждать. Не уверен, что яйцеголовые не видят моими глазами.
- Яйцеголовые?
- Твари, проводившие надо мной эксперименты, - в его словах чувствовалась скрытая ненависть.
А я... Мне бы ненавидеть этих яйцеголовых, испоганивших мою жизнь, но лишь безразличие внутри к ним, но не к нему.
- Что они хотели?
- Что-то такое, чего раньше у них не получилось, - зло выплюнул он. - Думаю, убить вождя.
- У тебя есть подобный опыт? - тут же пожалела, что спросила. Одно дело расценивать этого типа как потенциального убийцу, а другое - знать, что он - убийца.
- Нет. Но теоретически я знаю, как убивать.
Я закрыла глаза, стараясь совладать с чувствами. Не убийца. Не факт, конечно, что его словам можно верить, но он пока не совершил ничего плохого. Хотелось верить в это. Что пытался, но не завершил начатое.
- Твои глаза... - начал он.
- Это не настоящий цвет глаз. Мне говорили, что они под цвет кожи. Я, наверное, похожа на статую, - грустно предположила я. Странно, что меня пытались венерианские парни соблазнить, да и вот этот мужчина соблазнился. Но он, в отличие от меня, почти не выделяется среди местных. Разве что цвет глаз. Я села на траву, задумчиво глядя вдаль. - Значит, скафандры наши похожи. И ты не можешь вернуться на Землю.
Не знаю, стало бы мне легче быть подальше от него и отпустить его домой.
- На землю? - не понял он.
- Домой, - я прикусила язык. Про око СВА не стоит распространяться. Да и мы слишком далеко ушли от него. Два месяца добирались, ведь надо было опередить солнце, поскольку здесь задержимся.
И что мне делать теперь с этим мужчиной?
- Как твоё имя? - спросила его.
- Да... Ларини, - замешкавшись, выдал он.
- А моё - Венера, - представилась я.
Он лёг рядом, чуть согнув ноги в коленях. Ничуть не смущаясь своей наготы. Я скользнула взглядом по его телу. Худощав, кости выступают. Ноги выглядят сильными, а вот в остальном - скелет, обтянутый кожей. А вот волосы красивые. Иссиня-чёрные, точно вороново крыло. Правда, не факт, что это настоящий цвет, ведь его скафандр делали похожим на местного жителя. Собранные в косу, доставали волосы до лопаток. Глаза серо-карие какие-то, правда, серый цвет сохраняется на глазном яблоке. Возможно, такой эффект от скафандра.
- Ты разглядываешь меня так, будто впервые мужчину видишь, но при этом так холодно.
- Голого мужчину? - уточнила я.
Он сел.
- Хочешь сказать, что у тебя ещё не было мужчины?
- Не было, - тихо сказала я. - Ну, разве вот ты...
- Я успел начатое? - переменился он в лице.
Я молчала.
- Твоя женщина... - прошептал он.
Сглотнула. Тело покрылось гусиной кожей, я поёжилась.
И хоть не знала, о чём он говорил, но внутри точно что-то оборвалось.
- Слушай, а давай сделаем друг другу приятное? У меня давно не было женщины. У тебя - мужчины. Ты мне приятна. Снимем напряжение... И первые эмоции забудутся... - сказал он довольно весело.
- Да пошёл ты!... - сквозь зубы выпалила я, во мне закипало возмущение.
- Ладно, как скажешь, пойду! - он встал и пошёл куда-то, чем заставил пожалеть о своих словах. Идти на попятную я не собиралась, но оставаться одной было страшнее. Почему-то сейчас одиночество ощущалось особенно остро. И эта внутренняя боль. Может, правда, стоило согласиться. Попробовать всё исправить.
- Постой! - окликнула его и тут же пожалела. Исправить с первым встречным? Нет!
- Ты передумала? - повернулся он заинтересованно.
- Иди сюда, садись, - я похлопала рядом с собой. Кто бы знал, каких усилий мне стоило отринуть чувства и оставаться внешне спокойной. Слёзы высохли.
- Я что, собака? - возмутился он. Причём, возмущение было таким искренним, что я растерялась.
- Кажется, мы друг друга не понимаем, - сказала я. Он, всё же, вернулся. Но садиться рядом не спешил.
- Объяснись! - прозвучало, точно приказ.
- Ты что, с Луны свалился? - пошутила я. Но, видя его непонимание, решила растолковать. Кажется, чувства юмора у него нет и понимает всё слишком буквально.
- Твоё предложение оскорбительно для меня.
- Почему?
- Да потому что я не девушка лёгкого поведения. Для меня половые отношения допустимы только с любимым человеком. И это не развлечение или снятие напряжения - это степень близости. Новый уровень. - Хорошо. Дальше.
- А что дальше? - не поняла я. Его прямолинейность пугала и практичный подход, словно у всего есть цена. Будто у него вовсе нет чувств.
- Ты меня прогнала, но потом переменила своё решение.
- Я тебя не прогоняла. Я была просто возмущена, в сердцах выпалила ругательство. Мол, козёл ты.
- Ты сравнила меня с козлом? - вновь возмущение.
- Да кто ты, чёрт возьми?! - вновь ругнулась я. - Ты свободно говоришь на русском, но не понимаешь русскую душу!
- Я знаю твой язык, но не знаю, кто такие русские.
А я от его слов впала в ступор. Как такое может быть?
- Тогда повторю свой вопрос: кто ты и откуда?
То, что он сказал дальше было на незнакомом мне языке, я не смогла бы повторить даже то, что он произнёс. Да, он явно не с Земли.
- Ладно-ладно, можешь не повторять. Я не знаю, где это, но явно не на моей родной планете.
- Тогда давай продолжим разбирать непонятки.
- Хорошо. Что ещё?
- Ты похлопала рядом с собой.
- Это жест присесть рядом. Ну, не далеко. Вот с этой стороны от меня. К животным не относится.
- А что значит "с Луны свалился"?
- Около моей планеты есть естественный спутник, называемый по-русски луна или месяц. Вот если человек не понимает простых вещей, говорят, что он с Луны свалился, будто инопланетянин.
- То есть, я в прямом смысле с Луны свалился?
- Ну, вряд ли. Свалился откуда-то из другого места. В данном случае, от этих яйцеголовых. Уж не знаю, на чём они там находятся где-то вверху.
- У них база там.
- Понятно, - если честно, мне было всё равно, база или космический корабль, или летающий остров. Но раз мы затронули тему взаимоотношений с инопланетянами, спрошу: - Получается, ты не против заняться со мной сексом, зная, что мы с разных планет? А как же предохранение от незапланированной беременности, не говоря уж о возможной несовместимости или различных болезнях? - хотя, если ему был приказ спариться со мною, значит, как-то да совместимы. Опять опыты проводят надо мною....
- Беременность может наступить, - он вдруг задумался.
- Что?
- Похоже, я болен.
- Ты о чём?
- Эти яйцеголовые что-то сделали со мною.
- Конечно, сделали, чип вживили, пытали.
- Нет, я не об этом. Они с моими мозгами что-то сделали.
- Ты о чём? - не поняла я.
- Ты меня возбуждаешь, сама мысль прикоснуться к тебе не вызывает отвращения, мало того, я хочу заняться с тобой этим самым... спариванием, в общем, и даже мысль, что у нас будут дети, совместные дети, не вызывает отторжения.
- А раньше, значит, вызывала.
- Ну, я не допускал даже мысли о такой возможности.
А я вспомнила сравнение с собакой. Не стоило развивать эту тему. Но подмывало, очень.
- Почему?
- Я - высокородный. А мы вступаем в отношения только с высокородными.
Мда. Куда я попала? Хотела уйти, но по-прежнему сидела.
- Ладно. Так вот, мы не договорили. Беременность, вирусы - тебя не пугают?
- На брак со мною можешь не рассчитывать. Как я уже говорил, мы не допускаем даже мысли о таком с кем-то невысокородным. Детей... - он задумался. - Детей я могу содержать. Но опять же, неофициально. То есть, никогда не признаю, что это мои дети, хотя могу давать на них денег.
Перспективы открывались, прямо-таки, ах!
- Что дальше? - я уже как он заговорила.
- Вирусы? Это что такое?
Объяснять ему пришлось подробно и долго. Как я поняла, должна действовать защита, которая борется с ними. Иммунитет. Всё! Да, есть болезни, которые поражают тела, а защита с ними не справляется. Но эти болезни по сути - отравление организма, влияние извне. Биологическое оружие. Но всё равно, при нормальном иммунитете они не страшны. Единственная напасть - преждевременная старость. Хотя если не употреблять наркотиков и рожать каждые три года, то и это не страшно. Ну, так у высокородных.
Я просто хлопала глазами. А потом этот умник выдал: наше ДНК с ними почти не отличается, даже больше, мы имеем поющую ДНК, что это значит, он пока не знает. А значит, и у нас всё должно быть, как у них. Но это было не так.
А я вдруг почему-то вспомнила Дао. Как он представился? Да... Ларини?
- Дао?
- Господин Дао, - поправил он, по привычке, как я поняла.
Мы встретились взглядом. Я просто отвернулась. На глаза выступили слёзы. А потом встала и пошла куда глаза глядят.
Стало так обидно. Мысли все выветрились. А с чувствами мне не удавалось совладать. Не заметила, как во что-то врезалась.
Подняла заплаканный взгляд.
Хотела сказать "уйди", но сдержалась. Он ведь не поймёт, что я вовсе не хочу, чтобы он уходил. При этом один его вид вызывает боль. Хочу, чтоб остался, извинился, сказал, что я ему дорога. Правда, от высокородного экспериментатора ждать этого не приходилось.
- Что опять? - сказала довольно грубо. Не собиралась с ним быть вежливой.
- Давай поговорим?
- Уже поговорили.
- Нет, не о том.
- Господин высокородный Дао, о чём вам говорить с низкородной Венерой? - съязвила я.
- Забудь про всю высокородность. Сейчас она не к месту.
- Мне больно. Вот тут, - показала на сердце.
- Я проверю тебя и вылечу.
- Это не лечится капсулой.
- Тогда как? - он положил руки на мои бока.
- Ты ведь болен и хочешь вылечиться. - Болен. Но лечиться не хочу, - и он вдруг поцеловал меня. Странно, но я не хотела отталкивать его.
- Что ты со мной делаешь? - прервался он, проводя по моим волосам.
- Что же?
- Сводишь меня с ума, - и он вновь поцеловал со всей страстью.
Я его оттолкнула, но он не отпустил.
- Нет, Дао. Я не согласна на роль любовницы высокородного.
- А я тебе и не предлагал, - прошептал он.
- Как же не предлагал? - припомнила я недавнюю "возможность расслабиться".
- То было до того, как я узнал, что ты не такая.
А меня это рассмешило. Видно, нервишки шалят! Судит по словам, а не поступкам.
- Ты не прав. Разве ты судил по поступкам? Слова могут лгать.
- Но ведь это тёмные лгут, если им выгодно, - вдруг сказал он.
- Тёмные? Светлые? День и ночь, мужчина и женщина, две стороны одной монеты. Нет чёрного и белого. Есть лишь разные оттенки. Если человеку плохо, надо ему помочь, если он дарит радость окружающим, то можно зарядиться этим светом и нести его дальше, - пробормотала я. - А слова... Да, они могут ранить или лечить, но важнее поступки.
- Ты на меня больше не сердишься?
- Дао... - я не хотела говорить. Поцелуй чуть уменьшил боль. Хотелось забыться, вопреки здравому рассудку.
- Называй меня по имени. Ларини.
- Лар... - я не смогла сказать дальше. - Больше не ставь надо мной экспериментов, ладно? - отчаянно попросила я.
- Как скажешь, Нера, - сократил Венеру, лишь пропустив первый слог.
- Нера? - я удивлённо вскинула бровь.
- Ты сократила моё имя. Я - твоё.
- Но Нера?
- Несущая свет. РА - свет на древнем языке.
Я улыбнулась. Впервые, как встретила его. Грустно, как мне показалось.
- Ладно, пойду домой. Уже пора ложиться спать.
Он удержал меня в объятиях.
- До завтра, Лар, - я не смотрела ему в глаза. Слишком больно.
- До завтра, Нера.
Он нехотя отпустил меня, а я пошла по склону вверх, а потом вниз, в долину, где сейчас жила.
Выгнав из своей постели настойчивых ухажёров, я обняла подушку из травы и уснула.
...Дао
Столько боли в её глазах, столько грусти. Никогда ещё он не видел такого. Чужое горе его не волновало. Разве что семья - единственная ценность в его жизни. Единственные люди, к кому он испытывал чувства. К маме, отцу, младшим братьям и сестре. Остальные родственники, хоть и считались частью семьи, но были лишь нахлебниками, к которым он не испытывал ничего, кроме презрения.
Он не назвал бы свои чувства любовью, у тёмных просто не было этого слова. Привязанность, уважение, ответственность.
Но никогда чужая боль не приносила ему мучений. Он не хотел, чтоб так вышло. Но это произошло. Этого не изменить. И раз светлые об этом знали и ничего не сделали, значит, этого избежать бы не вышло. Хотя, они всё же вмешались. Сейчас он уже не был уверен, что они не использовали его в своих целях, но они спасли ему жизнь, избавили от чипа. Он был благодарен за это. Но... Она плачет. Её слёзы приносят столько страданий. Он боялся к ней прикоснуться, не знал, как себя вести. И это он-то! Проживший длинную жизнь, имевший множество женщин, сейчас растерян, будто ребёнок.
Он хотел всё исправить. Но она не позволила. И он невольно зауважал её. В ней был стержень. То, чего не было у других жительниц её планеты. Да и тёмные женщины просто знали себе цену, поэтому набивали её, играя. Но она была искренней. Старалась казаться сильной, только у неё не всегда получалось. Он же не мог ей солгать, даже ради её же блага. Поэтому говорил то, что она спрашивала.
"Твоя женщина..." - вспомнил он слова мальчика. Может ли он считать её своей?
Они не понимали друг друга. Но готовы были выслушать. Только общение и остаётся?
Он хотел её, не просто на физическом уровне. Но что ей может предложить? Стать матерью его детей, которых он никогда не признает своими?
А когда она просто ушла, потерянная, но не сломлённая, он просто не смог отпустить.
"Моя женщина. Только моя!" - понял он про себя. Никому не позволит к ней прикоснуться.
Поцелуй она не отвергла, как и объятия. А потом сказала слова, которые даже он понял только сейчас. После плена, после встречи с нею.
Она не может стать женой высокородного тёмного. А жив ли тот высокородный тёмный? От него даже оболочки не осталось, она изменилась. Он не может вернуться в свой мир. Правда, сдаваться пока не следовало, тем паче сейчас, когда яйцеголовые его больше не могут подчинить. Но хочет ли он вернуться?
Дао сделал вид, что оставил её в покое. Сам же следовал за нею на расстоянии. Видел, как она ушла под навес. Слышал других женщин, видел других мужчин, ведь здесь не темнело. Сердце сжала рука ревности. Он спустился вниз, в долину. Стал на проходе. Ему даже кто-то из девушек улыбнулся, заигрывая.
- И сколько таких жертв приказа у тебя было? - хотелось быть сильной, вот только голос предательски дрогнул.
- Я не знаю точно. Около тридцати.
Мне стало тошно. Нижняя губка задрожала. Слёзы потекли по щекам. Хоть по приказу, хоть нет, сути это не меняет. Он - насильник.
- Вот только яйцеголовые не добились того, чего хотели, - тихо сказал он.
- Что ты хочешь сказать? - спросила просто, чтобы не думать, хотя мне было не интересно.
- Ты первая, на кого у меня... Ну, видя кого, у меня появилось желание. Не первая в жизни, но первая после вживления чипа.
Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться от этой новости.
- Одеться не хочешь? - смотреть на него голого не хотелось.
- У меня нет одежды.
- Значит, скафандр, - сделала вывод я.
Страха больше не осталось. Но обида точила изнутри. Именно обида и боль.
- Ты нож видел? - отчего-то спросила я.
- Да. А ещё ты с кем-то говорила.
- Мне сообщили, как можно обезвредить чип, - отметила, что ему не интересна эта тема. - Ты не спрашиваешь ничего, значит, знаешь что-то.
- Или не собираюсь это обсуждать. Не уверен, что яйцеголовые не видят моими глазами.
- Яйцеголовые?
- Твари, проводившие надо мной эксперименты, - в его словах чувствовалась скрытая ненависть.
А я... Мне бы ненавидеть этих яйцеголовых, испоганивших мою жизнь, но лишь безразличие внутри к ним, но не к нему.
- Что они хотели?
- Что-то такое, чего раньше у них не получилось, - зло выплюнул он. - Думаю, убить вождя.
- У тебя есть подобный опыт? - тут же пожалела, что спросила. Одно дело расценивать этого типа как потенциального убийцу, а другое - знать, что он - убийца.
- Нет. Но теоретически я знаю, как убивать.
Я закрыла глаза, стараясь совладать с чувствами. Не убийца. Не факт, конечно, что его словам можно верить, но он пока не совершил ничего плохого. Хотелось верить в это. Что пытался, но не завершил начатое.
- Твои глаза... - начал он.
- Это не настоящий цвет глаз. Мне говорили, что они под цвет кожи. Я, наверное, похожа на статую, - грустно предположила я. Странно, что меня пытались венерианские парни соблазнить, да и вот этот мужчина соблазнился. Но он, в отличие от меня, почти не выделяется среди местных. Разве что цвет глаз. Я села на траву, задумчиво глядя вдаль. - Значит, скафандры наши похожи. И ты не можешь вернуться на Землю.
Не знаю, стало бы мне легче быть подальше от него и отпустить его домой.
- На землю? - не понял он.
- Домой, - я прикусила язык. Про око СВА не стоит распространяться. Да и мы слишком далеко ушли от него. Два месяца добирались, ведь надо было опередить солнце, поскольку здесь задержимся.
И что мне делать теперь с этим мужчиной?
- Как твоё имя? - спросила его.
- Да... Ларини, - замешкавшись, выдал он.
- А моё - Венера, - представилась я.
Он лёг рядом, чуть согнув ноги в коленях. Ничуть не смущаясь своей наготы. Я скользнула взглядом по его телу. Худощав, кости выступают. Ноги выглядят сильными, а вот в остальном - скелет, обтянутый кожей. А вот волосы красивые. Иссиня-чёрные, точно вороново крыло. Правда, не факт, что это настоящий цвет, ведь его скафандр делали похожим на местного жителя. Собранные в косу, доставали волосы до лопаток. Глаза серо-карие какие-то, правда, серый цвет сохраняется на глазном яблоке. Возможно, такой эффект от скафандра.
- Ты разглядываешь меня так, будто впервые мужчину видишь, но при этом так холодно.
- Голого мужчину? - уточнила я.
Он сел.
- Хочешь сказать, что у тебя ещё не было мужчины?
- Не было, - тихо сказала я. - Ну, разве вот ты...
- Я успел начатое? - переменился он в лице.
Я молчала.
- Твоя женщина... - прошептал он.
Сглотнула. Тело покрылось гусиной кожей, я поёжилась.
И хоть не знала, о чём он говорил, но внутри точно что-то оборвалось.
- Слушай, а давай сделаем друг другу приятное? У меня давно не было женщины. У тебя - мужчины. Ты мне приятна. Снимем напряжение... И первые эмоции забудутся... - сказал он довольно весело.
- Да пошёл ты!... - сквозь зубы выпалила я, во мне закипало возмущение.
- Ладно, как скажешь, пойду! - он встал и пошёл куда-то, чем заставил пожалеть о своих словах. Идти на попятную я не собиралась, но оставаться одной было страшнее. Почему-то сейчас одиночество ощущалось особенно остро. И эта внутренняя боль. Может, правда, стоило согласиться. Попробовать всё исправить.
- Постой! - окликнула его и тут же пожалела. Исправить с первым встречным? Нет!
- Ты передумала? - повернулся он заинтересованно.
- Иди сюда, садись, - я похлопала рядом с собой. Кто бы знал, каких усилий мне стоило отринуть чувства и оставаться внешне спокойной. Слёзы высохли.
- Я что, собака? - возмутился он. Причём, возмущение было таким искренним, что я растерялась.
- Кажется, мы друг друга не понимаем, - сказала я. Он, всё же, вернулся. Но садиться рядом не спешил.
- Объяснись! - прозвучало, точно приказ.
- Ты что, с Луны свалился? - пошутила я. Но, видя его непонимание, решила растолковать. Кажется, чувства юмора у него нет и понимает всё слишком буквально.
- Твоё предложение оскорбительно для меня.
- Почему?
- Да потому что я не девушка лёгкого поведения. Для меня половые отношения допустимы только с любимым человеком. И это не развлечение или снятие напряжения - это степень близости. Новый уровень. - Хорошо. Дальше.
- А что дальше? - не поняла я. Его прямолинейность пугала и практичный подход, словно у всего есть цена. Будто у него вовсе нет чувств.
- Ты меня прогнала, но потом переменила своё решение.
- Я тебя не прогоняла. Я была просто возмущена, в сердцах выпалила ругательство. Мол, козёл ты.
- Ты сравнила меня с козлом? - вновь возмущение.
- Да кто ты, чёрт возьми?! - вновь ругнулась я. - Ты свободно говоришь на русском, но не понимаешь русскую душу!
- Я знаю твой язык, но не знаю, кто такие русские.
А я от его слов впала в ступор. Как такое может быть?
- Тогда повторю свой вопрос: кто ты и откуда?
То, что он сказал дальше было на незнакомом мне языке, я не смогла бы повторить даже то, что он произнёс. Да, он явно не с Земли.
- Ладно-ладно, можешь не повторять. Я не знаю, где это, но явно не на моей родной планете.
- Тогда давай продолжим разбирать непонятки.
- Хорошо. Что ещё?
- Ты похлопала рядом с собой.
- Это жест присесть рядом. Ну, не далеко. Вот с этой стороны от меня. К животным не относится.
- А что значит "с Луны свалился"?
- Около моей планеты есть естественный спутник, называемый по-русски луна или месяц. Вот если человек не понимает простых вещей, говорят, что он с Луны свалился, будто инопланетянин.
- То есть, я в прямом смысле с Луны свалился?
- Ну, вряд ли. Свалился откуда-то из другого места. В данном случае, от этих яйцеголовых. Уж не знаю, на чём они там находятся где-то вверху.
- У них база там.
- Понятно, - если честно, мне было всё равно, база или космический корабль, или летающий остров. Но раз мы затронули тему взаимоотношений с инопланетянами, спрошу: - Получается, ты не против заняться со мной сексом, зная, что мы с разных планет? А как же предохранение от незапланированной беременности, не говоря уж о возможной несовместимости или различных болезнях? - хотя, если ему был приказ спариться со мною, значит, как-то да совместимы. Опять опыты проводят надо мною....
- Беременность может наступить, - он вдруг задумался.
- Что?
- Похоже, я болен.
- Ты о чём?
- Эти яйцеголовые что-то сделали со мною.
- Конечно, сделали, чип вживили, пытали.
- Нет, я не об этом. Они с моими мозгами что-то сделали.
- Ты о чём? - не поняла я.
- Ты меня возбуждаешь, сама мысль прикоснуться к тебе не вызывает отвращения, мало того, я хочу заняться с тобой этим самым... спариванием, в общем, и даже мысль, что у нас будут дети, совместные дети, не вызывает отторжения.
- А раньше, значит, вызывала.
- Ну, я не допускал даже мысли о такой возможности.
А я вспомнила сравнение с собакой. Не стоило развивать эту тему. Но подмывало, очень.
- Почему?
- Я - высокородный. А мы вступаем в отношения только с высокородными.
Мда. Куда я попала? Хотела уйти, но по-прежнему сидела.
- Ладно. Так вот, мы не договорили. Беременность, вирусы - тебя не пугают?
- На брак со мною можешь не рассчитывать. Как я уже говорил, мы не допускаем даже мысли о таком с кем-то невысокородным. Детей... - он задумался. - Детей я могу содержать. Но опять же, неофициально. То есть, никогда не признаю, что это мои дети, хотя могу давать на них денег.
Перспективы открывались, прямо-таки, ах!
- Что дальше? - я уже как он заговорила.
- Вирусы? Это что такое?
Объяснять ему пришлось подробно и долго. Как я поняла, должна действовать защита, которая борется с ними. Иммунитет. Всё! Да, есть болезни, которые поражают тела, а защита с ними не справляется. Но эти болезни по сути - отравление организма, влияние извне. Биологическое оружие. Но всё равно, при нормальном иммунитете они не страшны. Единственная напасть - преждевременная старость. Хотя если не употреблять наркотиков и рожать каждые три года, то и это не страшно. Ну, так у высокородных.
Я просто хлопала глазами. А потом этот умник выдал: наше ДНК с ними почти не отличается, даже больше, мы имеем поющую ДНК, что это значит, он пока не знает. А значит, и у нас всё должно быть, как у них. Но это было не так.
А я вдруг почему-то вспомнила Дао. Как он представился? Да... Ларини?
- Дао?
- Господин Дао, - поправил он, по привычке, как я поняла.
Мы встретились взглядом. Я просто отвернулась. На глаза выступили слёзы. А потом встала и пошла куда глаза глядят.
Стало так обидно. Мысли все выветрились. А с чувствами мне не удавалось совладать. Не заметила, как во что-то врезалась.
Подняла заплаканный взгляд.
Хотела сказать "уйди", но сдержалась. Он ведь не поймёт, что я вовсе не хочу, чтобы он уходил. При этом один его вид вызывает боль. Хочу, чтоб остался, извинился, сказал, что я ему дорога. Правда, от высокородного экспериментатора ждать этого не приходилось.
- Что опять? - сказала довольно грубо. Не собиралась с ним быть вежливой.
- Давай поговорим?
- Уже поговорили.
- Нет, не о том.
- Господин высокородный Дао, о чём вам говорить с низкородной Венерой? - съязвила я.
- Забудь про всю высокородность. Сейчас она не к месту.
- Мне больно. Вот тут, - показала на сердце.
- Я проверю тебя и вылечу.
- Это не лечится капсулой.
- Тогда как? - он положил руки на мои бока.
- Ты ведь болен и хочешь вылечиться. - Болен. Но лечиться не хочу, - и он вдруг поцеловал меня. Странно, но я не хотела отталкивать его.
- Что ты со мной делаешь? - прервался он, проводя по моим волосам.
- Что же?
- Сводишь меня с ума, - и он вновь поцеловал со всей страстью.
Я его оттолкнула, но он не отпустил.
- Нет, Дао. Я не согласна на роль любовницы высокородного.
- А я тебе и не предлагал, - прошептал он.
- Как же не предлагал? - припомнила я недавнюю "возможность расслабиться".
- То было до того, как я узнал, что ты не такая.
А меня это рассмешило. Видно, нервишки шалят! Судит по словам, а не поступкам.
- Ты не прав. Разве ты судил по поступкам? Слова могут лгать.
- Но ведь это тёмные лгут, если им выгодно, - вдруг сказал он.
- Тёмные? Светлые? День и ночь, мужчина и женщина, две стороны одной монеты. Нет чёрного и белого. Есть лишь разные оттенки. Если человеку плохо, надо ему помочь, если он дарит радость окружающим, то можно зарядиться этим светом и нести его дальше, - пробормотала я. - А слова... Да, они могут ранить или лечить, но важнее поступки.
- Ты на меня больше не сердишься?
- Дао... - я не хотела говорить. Поцелуй чуть уменьшил боль. Хотелось забыться, вопреки здравому рассудку.
- Называй меня по имени. Ларини.
- Лар... - я не смогла сказать дальше. - Больше не ставь надо мной экспериментов, ладно? - отчаянно попросила я.
- Как скажешь, Нера, - сократил Венеру, лишь пропустив первый слог.
- Нера? - я удивлённо вскинула бровь.
- Ты сократила моё имя. Я - твоё.
- Но Нера?
- Несущая свет. РА - свет на древнем языке.
Я улыбнулась. Впервые, как встретила его. Грустно, как мне показалось.
- Ладно, пойду домой. Уже пора ложиться спать.
Он удержал меня в объятиях.
- До завтра, Лар, - я не смотрела ему в глаза. Слишком больно.
- До завтра, Нера.
Он нехотя отпустил меня, а я пошла по склону вверх, а потом вниз, в долину, где сейчас жила.
Выгнав из своей постели настойчивых ухажёров, я обняла подушку из травы и уснула.
Глава 8
...Дао
Столько боли в её глазах, столько грусти. Никогда ещё он не видел такого. Чужое горе его не волновало. Разве что семья - единственная ценность в его жизни. Единственные люди, к кому он испытывал чувства. К маме, отцу, младшим братьям и сестре. Остальные родственники, хоть и считались частью семьи, но были лишь нахлебниками, к которым он не испытывал ничего, кроме презрения.
Он не назвал бы свои чувства любовью, у тёмных просто не было этого слова. Привязанность, уважение, ответственность.
Но никогда чужая боль не приносила ему мучений. Он не хотел, чтоб так вышло. Но это произошло. Этого не изменить. И раз светлые об этом знали и ничего не сделали, значит, этого избежать бы не вышло. Хотя, они всё же вмешались. Сейчас он уже не был уверен, что они не использовали его в своих целях, но они спасли ему жизнь, избавили от чипа. Он был благодарен за это. Но... Она плачет. Её слёзы приносят столько страданий. Он боялся к ней прикоснуться, не знал, как себя вести. И это он-то! Проживший длинную жизнь, имевший множество женщин, сейчас растерян, будто ребёнок.
Он хотел всё исправить. Но она не позволила. И он невольно зауважал её. В ней был стержень. То, чего не было у других жительниц её планеты. Да и тёмные женщины просто знали себе цену, поэтому набивали её, играя. Но она была искренней. Старалась казаться сильной, только у неё не всегда получалось. Он же не мог ей солгать, даже ради её же блага. Поэтому говорил то, что она спрашивала.
"Твоя женщина..." - вспомнил он слова мальчика. Может ли он считать её своей?
Они не понимали друг друга. Но готовы были выслушать. Только общение и остаётся?
Он хотел её, не просто на физическом уровне. Но что ей может предложить? Стать матерью его детей, которых он никогда не признает своими?
А когда она просто ушла, потерянная, но не сломлённая, он просто не смог отпустить.
"Моя женщина. Только моя!" - понял он про себя. Никому не позволит к ней прикоснуться.
Поцелуй она не отвергла, как и объятия. А потом сказала слова, которые даже он понял только сейчас. После плена, после встречи с нею.
Она не может стать женой высокородного тёмного. А жив ли тот высокородный тёмный? От него даже оболочки не осталось, она изменилась. Он не может вернуться в свой мир. Правда, сдаваться пока не следовало, тем паче сейчас, когда яйцеголовые его больше не могут подчинить. Но хочет ли он вернуться?
Дао сделал вид, что оставил её в покое. Сам же следовал за нею на расстоянии. Видел, как она ушла под навес. Слышал других женщин, видел других мужчин, ведь здесь не темнело. Сердце сжала рука ревности. Он спустился вниз, в долину. Стал на проходе. Ему даже кто-то из девушек улыбнулся, заигрывая.
