– Госпожа менеджер. – Фаниль пополз к Дане. – Что будем делать? Я жажду приступить к работе! У меня уже столько идей. Я понял, что могут возникнуть трудности еще вчера, когда моя прелесть, твоя Принцесса отверг меня. Поэтому и решил, что трогать его для меня будешь ты, Даняшенька.
«Даняшенька?!»
Первым порывом было схватить с тумбочки вазу с чупа-чупсами и ушатать ею дизайнера. Прямо по вспенившейся макушке.
– Точно, Фаниль же предлагал такой вариант вчера. – Шушу энергично закивала. – Вы еще договорились с ним…
– Ни с кем я ни о чем не договаривалась, – взбрыкнула Даня. – Я вообще ваши слова тогда всерьез не восприняла!
– О, не страшно. – Позитив из Фаниля было и мухобойкой не выбить. – Сделаем это прямо сейчас.
– Почему я? – Даня не теряла надежды отвертеться. Как вообще так все обернулось?
– Шушунечка не подходит, – терпеливо объяснил Фаниль и, повернувшись к Шушу, залебезил: – Ты хоть и мастер-волшебница, моя радость, и кисточками-красками орудуешь как богиня, но руки у тебя все равно не те. Пальчики будто сарделинки. А мне нужны похожие на мои. С длинными пальцами. И кожей, плотно обтягивающей каждую костяшку. Вот как у нее. – Красноречивый взгляд последовал в сторону новоиспеченного модельного менеджера.
– У меня?! – неприятно поразилась Даня. – Хочешь сказать, что мои руки похожи на твои?!
Абзац. Они все уже перешли на «ты». Как давно это случилось?
Где же эта атмосфера деловых встреч, к которым так привыкла Даня? Избыточная вежливость, хладнокровие, необходимость держаться на расстоянии и вечная настороженность? Строгие костюмы, пожатие рук, вежливые улыбки и постоянная бдительность?
А это просто какая-то деревенская свара. Гламурная деревенская свара.
– У тебя такие же прелестные пальчики, как и у меня. – Фаниль сиял.
Даня как-то незаметно для себя начала отступать, пока в бок ей не ткнулось что-то твердое.
– Осторожно. Ноги отдавишь, – проворчал Яков, отодвигая от ее бока свой телефон. Им-то он и ткнул ее под ребра. Сам мальчишка устроился на краю кровати, будто бы собираясь подняться.
«Как насчет возразить?» – процедила сквозь зубы Даня, намекая на чудесную способность Якова всем устраивать проблемы.
– Время теряем, – будто не слыша ее, буркнул Яков. Он встал и потянулся. Фаниль проследил за этой сценой с жадным вниманием. – Работать надо.
«Погодите-ка. Не этот ли субъект пару минут назад распылялся угрозами и требовал, чтобы я к нему больше никогда не прикасалась? Алле, Принцесса, ты же сам себе противоречишь!»
– Остальные должны выйти, – отдавал распоряжения Фаниль. – Мне нужно сосредоточиться. Останется только Даняшенька. Она – мои руки.
«О, это звучит отвратительно».
Воспрянувшая духом Шушу, пожав плечами, повернулась к Петро.
– Ну что, по печеньке?
– Ох, а я думал на эту неделю уже завязать с бухлом. Но ты такая убедительная.
Оба быстренько собрались и мгновенно ретировались.
«Нет, не уходите», – панически пискнул внутренний голос Дани.
А затем замок двери щелкнул. Полная изоляция.
Помацать тощего пацана – да не вопрос. Какие уж тут трудности? Обнаженных мужчин Даня в своей жизни повидала уже немало – хотя здесь и нечем было гордиться. А тут всего лишь потрогать парня и, в общем-то, вполне одетого – ха! Да запросто!
Но что-то все равно было не так. Чем отличается этот случай от множества других, Даня так и не сумела понять.
«Жесть. – Она присела на краешек кровати. В районе затылка нарастал жар. – Волнуюсь, как девственница на жертвоприношении. Шацкая, ты ли это?»
Буравя взглядом спину Якова, Даня, максимально понизив голос, спросила:
– И как ты вообще согласился на такое?
Мальчишка покосился на нее через плечо.
– Альтернативы так никто и не предложил. Не мне же за вас всех думать. Мне платят за другое.
– Вовремя включил меркантильность. Не собираешься защищаться? Ты же недотрога. Тебя бесят чужие прикосновения.
– Я и так максимально себя защитил. Из двух отвратительных персон я выбрал наименее противную.
Мысленный анализ фразы выдал любопытный результат.
– Выходит, я тебе менее отвратительна, чем Фаниль?
– Выходит.
– О, радости-то сколько.
– Окей, бамбинки, посовещались? – Фаниль продемонстрировал им раскрытые ладони с видом позитивного хирурга, на добродушной ноте сообщившего пациенту, что скальпель был забыт где-то среди его внутренностей, но сейчас все будет тип-топ. – А я уже настроился! Раздевайся!
Спина Якова резко приблизилась – мальчишка попятился и едва не присел на колени Дани. По выражению его лица несложно было понять, что он вместо этого с наибольшим удовольствием накинул бы на себя еще что-нибудь. Пальто, бронежилет… доспехи.
– Нам нужен максимальный доступ к телу. Меня устроит и бельишко. – В улыбке Фаниля появилось что-то хищное. Судя по всему, он бы предпочел, чтобы модель рассекала по комнате голышом.
– Нет, – отрезал Яков. Ладно, догадался умерить отвращение в тоне.
Что ж, в принципе Даня вполне понимала Якова. Может, они оба и были мужиками, но, будь она парнем, тоже бы не рискнула оголяться при Фаниле.
– Майка. Вполне плотно прилегает к телу. – Стоило и себя оградить от излишнего просмотра того, что ей не причиталось. – Пусть будет в майке. А джинсы у него узкие. Может, подойдет?
– Джинсы не подойдут. – Фаниль был не преклонен.
– Тогда я надену тайтсы. – Яков тоже включился в оборону. – Плотнее некуда.
– Белье, – напирал Фаниль.
– Тайтсы.
– Тайтсы, – поддержала Якова Даня. Она-то помнила, кому тут придется все это дело щупать. – Двое против одного.
– Вы такие зажатые, – несколько разочарованно пробубнил Фаниль. – Ничего, я вас растормошу.
– Тормоши, – легко согласилась Даня. – Но на мальчишке будет белье и тайтсы. И майка, – быстро добавила она. А то вдруг вдохновленному модельеру придет в голову ловить ее на слове.
– Договорились.
Неожиданная покладистость Фаниля насторожила Даню. Неужто еще что-то задумал?
– Дуй переодеваться, – распорядилась она, обращаясь к Якову. – А я прикрою отступление.
Мальчишка принялся обходить ее по кругу, чтобы добраться до шкафа в прихожей.
– Когда начнем… – донесся до девушки его свистящий шепот.
– А? – Она недоуменно повернула к нему голову.
– Не смей руки мне между ног совать, как ты это раньше делала, – прошипел мальчишка.
«Ого, заявы. Ну и гаденыш».
– Это как пойдет, – невозмутимо отозвалась Даня.
Будет и дальше язвить, и в ней проснется азарт.
Яков скорчил рожу, но больше никаких комментариев отпускать не стал. Пошуршав в шкафу, мальчишка скрылся в ванной комнате.
– Какая стесняшка. – Фаниль, улыбаясь во все свои белоснежные зубы, вышел в прихожую повертеться перед зеркалом.
А Даня заняла себя отправкой сообщений. У Лёли и Геры был один телефон на двоих. Они передавали его друг другу и пользовались по очереди. Если хотя бы один из них намекнул ей о том, что каждому требуется свой собственный мобильный, она бы приобрела его для них. Но братья молчали. И ни разу не пожаловались.
«Лёль, ты там как?» – написала она. Неважно, кому было адресовано сообщение, ответ всегда приходил от первого лица.
«Нормально. Гера посидел в зале до конца репетиции. А сейчас ждем Киру. Он нас заберет».
«Гер, как там краснота на лице? Ожидаем синяков? Умойся ледяной водой».
«Уже. Да этот ушлепок меня почти не задел. Я быстрый».
«Пальцы натри мылом. И зефирку за щеку для профилактики. Не выражаться мне тут в переписке».
«Когда ты домой?»
«Постараюсь побыстрее со всем покончить».
– Но вряд ли это будет так просто, – пробормотала она, кидая телефон на покрывало.
Фаниль впорхнул в помещение на секунду раньше, чем открылась дверь ванной комнаты. Видать, у дизайнера было шестое чувство. Или нюх. Взял и унюхал приближение юного создания. Полураздетого.
Дыхание застопорилось, а в районе грудной клетки появилось ощущение щекотки. Как же хорошо, что Яков не мялся, не пытался стыдливо прикрыться или смущенно отвести взгляд. А иначе это был бы по-настоящему жесткий удар по восприятию.
Это стройное тело двигалось с мистическим изяществом. Черная спортивная майка плотно прилегала к бледной коже, обнаженные чуть приподнятые плечи источали странноватое сияние, словно отполированный белый камень, а выпирающие ключицы, наполовину прикрытые лямками, еще сильнее подчеркивали худобу парня. А какая умопомрачительная у него была талия! Плавные линии очерчивали фигуру и переходили в бедра. Если в форме плеч и просматривалось нечто женское, то в бедрах по бокам отсутствовала та округлость, присущая девичьим прелестям. Тощий мужской зад…
Яков наклонился, чтобы оправить штанину у лодыжки. Лямки майки на его спине скрещивались в «икс», а по бокам выпирали острые лопатки. Такие беленькие… И гладенькие. А еще обнаружилась небольшая округлость в ягодицах. Такое только со спины углядеть и можно было. И судя по тому, как аккуратно ткань тайтсов прилегала к коже, этот попец был воистину упругим.
Даня словила себя на обличающей мысли, что была бы даже не против опуститься до уровня Фаниля и пожамкать эти «полумесяцы».
Хотя погодите-ка… Ей ведь и поручили заняться, так сказать, тактильным познанием. Но не до такой же степени!
«Окстись, Шацкая! Не дури!»
Этот гибрид женского и мужского начал был болезненно восхитительным. Может, это и правда было сродни помешательству. Желать и страшиться своих желаний.
– К-как это вообще будет выглядеть? – Даня с наивысшим трудом переключилась на Фаниля.
Тот походил на волка из американских мультяшек, готового вот-вот пустить слюну. Однако это явно было не вожделение. Хотя страсть к искусству, усиленная вдохновением, тоже своего рода вожделение. Страстное желание творить и создавать.
– Ты будешь медленно водить руками по его телу, а я буду представлять, что это мои руки, – с придыханием ответил Фаниль.
Как хорошо, что этот мужик был с ними. Один взгляд на возбудившегося дизайнера, и все нехорошие мысли Дани относительно Якова запихнулись глубоко в подкорку. Пусть лучше Фаниль создает атмосферу. Пусть и отвратительную, но собственную и вполне рабочую.
– То есть ты будешь представлять, что это твои руки скользят по нему? – не удержалась от повторного уточнения Даня.
– Именно.
Даня быстро глянула на Якова, чтобы успеть поймать его реакцию на пояснение.
Мальчишка поджал губы и сделал малюсенький едва заметный шажок в сторону Дани.
– Что-то мне не по себе, – глухо сообщил он, настороженно косясь на Фаниля. Возможно, полагал, что тот может слететь с катушек и кинуться на него.
– А представь, каково мне! – С патетикой она переборщила, но необходимо было сохранять нейтралитет и ни в коем случае не показывать свою заинтересованность.
Ей очень хотелось, чтобы этот кошмар побыстрее закончился. Да, никакой аномальной заинтересованности.
– Шустрее, бамбинки. Поближе к свету. – Фаниль, пыхтя, перетащил одно из кресел на середину комнаты. Уместившись в нем, он кивнул на пустое пространство между окном и кроватью. – Вот здесь будет самое то. Ко мне вполоборота.
– После вас. – Даня галантно вскинула руку, пропуская мальчишку вперед.
Яков потер предплечья, выдав этим жестом нервозность, и нехотя прошел на указанное место. Даня последовала за ним. Кресло с Фанилем находилось от них всего в каких-то двух метрах. Ощущение пребывания на сцене в некоем фривольном заведении с каждой секундой лишь усиливалось. Мысль о необходимости делать что-то под чужим пристальным взглядом не приносила Дане никакого удовольствия. А уж заниматься тем, что они собирались… от этого несло тревожащей непристойностью.
– Сделай это быстро. – Яков сжал руки в кулаки. Судя по тому, как его клонило назад, он очень хотел сорваться с места и улепетнуть подальше, но держался.
То самоуверен до жути – «пора работать» и все такое, то так и норовит сбежать. Забавный контраст.
– Нет, все нужно сделать медленно и с расстановкой. – В интонациях Фаниля появилась деловитость. – Угроза просчитаться в расчетах и так слишком велика.
– Так пусть она просто измерит меня лентой, – чуть ли не прорычал Яков.
– Не пойдет, милое дитя. – Фаниль покачал пальчиком. – Мы же уже обсуждали это.
«Раньше надо было взбрыкиваться, Принцесса», – недовольно подумала Даня. Каждое мгновение промедления заставляло ее все больше нервничать. А еще жалеть о том, что пошла на поводу у всяких неуравновешенных личностей.
– Эй… – Даня, угрюмо хмурясь, ткнула пальцем в собственную прическу. – Думаю, волосы надо собрать.
– Согласен. – Фаниль щелчком пальца отправил свой локон куда-то вверх. Тот вернулся и мстительно огрел владельца по носу. – Они будут скрывать весь обзор.
– Я заплету. – Даня развела руками, привлекая внимание Якова. – Но в таком положении не дотянусь. Ты меня выше, если не заметил.
– Ладно, – бесцветным голосом отозвался Яков.
Плюх.
Даня обалдело уставилась на белобрысую макушку, внезапно оказавшуюся на уровне ее пояса. Яков без всякой задней мыслей просто взял и опустился перед ней на одно колено.
– Плети, – приказал он.
Смутиться еще сильнее – разве это возможно? Даня быстро отвернулась к стене, боясь, что кто-то заметит ее стремительно заалевшие щеки.
– Можно я сделаю фоточку? – заискивающе попросил Фаниль.
– НЕТ! – последовал сдвоенный вопль.
– Ню, такая картиночка пропадает…
Руки едва слушались. Да и Яков не спешил ей содействовать. Даже не удосужился повернуться спиной, чтобы удобнее было заниматься его волосами. Так и стоял на одном колене, опустив голову и вперив взгляд в девичьи ноги. Даня не сразу осознала, что из-за такого странноватого внимания подгибает и разгибает пальцы на ногах, будто пытаясь что-то загрести под себя. Туда-сюда, туда-сюда. И мальчишка за всем этим буйством наблюдал с крайней сосредоточенностью.
Ужас. Дичайшая ситуация. Переключиться на рабочий режим никак не получалось.
Благо, для создания нужной прически волосы Якова чем-то облили. Видимость пушистости они за собой оставляли, но еще и послушно укладывались под пальцами в нужную форму. Очередной Данин «шедевр» – пухлую кривенькую косу – даже не пришлось ничем закреплять. Локоны просто прилипли друг к другу.
– Готово. – Даня кашлянула. – Если не собираешься предлагать мне свою бледную культяпку и фиброзно-мышечный орган, то лучше поскорее встань.
Яков поднялся и недоуменно сощурился. А потом до него дошло.
– Еще чего! Да кому ты нужна!
– Тебе. Стой смирно. Я настраиваюсь. – Даня слегка помассировала себе руки.
– Ты как будто душить собралась, – с ехидцей заметил Яков.
– Ну, раз уж у нас тут такие откровения, предупреждаю, что с расчетом силы у меня все скверно. Могу переборщить и малость передавить чего полезного.
– Издеваешься? – Яков напрягся. Видать, собственные «полезности» были ему весьма дороги.
– Бамбинки, я с удовольствием обсужу с вами приятности вашего будущего медового месяца, но чуточку попозже, – мягко вмешался Фаниль, нетерпеливо покачиваясь на краешке кресла. – Давайте поработаем, а иначе еще чуть-чуть и вы решите, что я ленивый бездельник.
Дане почему-то стало весело.
– Слушай, а свадебное платье тебе точно будет к лицу, – ляпнула она и попыталась ретироваться, но бегству помешал упершийся в ноги край кровати. – И фату не забудь…
«Даняшенька?!»
Первым порывом было схватить с тумбочки вазу с чупа-чупсами и ушатать ею дизайнера. Прямо по вспенившейся макушке.
– Точно, Фаниль же предлагал такой вариант вчера. – Шушу энергично закивала. – Вы еще договорились с ним…
– Ни с кем я ни о чем не договаривалась, – взбрыкнула Даня. – Я вообще ваши слова тогда всерьез не восприняла!
– О, не страшно. – Позитив из Фаниля было и мухобойкой не выбить. – Сделаем это прямо сейчас.
– Почему я? – Даня не теряла надежды отвертеться. Как вообще так все обернулось?
– Шушунечка не подходит, – терпеливо объяснил Фаниль и, повернувшись к Шушу, залебезил: – Ты хоть и мастер-волшебница, моя радость, и кисточками-красками орудуешь как богиня, но руки у тебя все равно не те. Пальчики будто сарделинки. А мне нужны похожие на мои. С длинными пальцами. И кожей, плотно обтягивающей каждую костяшку. Вот как у нее. – Красноречивый взгляд последовал в сторону новоиспеченного модельного менеджера.
– У меня?! – неприятно поразилась Даня. – Хочешь сказать, что мои руки похожи на твои?!
Абзац. Они все уже перешли на «ты». Как давно это случилось?
Где же эта атмосфера деловых встреч, к которым так привыкла Даня? Избыточная вежливость, хладнокровие, необходимость держаться на расстоянии и вечная настороженность? Строгие костюмы, пожатие рук, вежливые улыбки и постоянная бдительность?
А это просто какая-то деревенская свара. Гламурная деревенская свара.
– У тебя такие же прелестные пальчики, как и у меня. – Фаниль сиял.
Даня как-то незаметно для себя начала отступать, пока в бок ей не ткнулось что-то твердое.
– Осторожно. Ноги отдавишь, – проворчал Яков, отодвигая от ее бока свой телефон. Им-то он и ткнул ее под ребра. Сам мальчишка устроился на краю кровати, будто бы собираясь подняться.
«Как насчет возразить?» – процедила сквозь зубы Даня, намекая на чудесную способность Якова всем устраивать проблемы.
– Время теряем, – будто не слыша ее, буркнул Яков. Он встал и потянулся. Фаниль проследил за этой сценой с жадным вниманием. – Работать надо.
«Погодите-ка. Не этот ли субъект пару минут назад распылялся угрозами и требовал, чтобы я к нему больше никогда не прикасалась? Алле, Принцесса, ты же сам себе противоречишь!»
– Остальные должны выйти, – отдавал распоряжения Фаниль. – Мне нужно сосредоточиться. Останется только Даняшенька. Она – мои руки.
«О, это звучит отвратительно».
Воспрянувшая духом Шушу, пожав плечами, повернулась к Петро.
– Ну что, по печеньке?
– Ох, а я думал на эту неделю уже завязать с бухлом. Но ты такая убедительная.
Оба быстренько собрались и мгновенно ретировались.
«Нет, не уходите», – панически пискнул внутренний голос Дани.
А затем замок двери щелкнул. Полная изоляция.
Глава 13. НЕЖНЕЕ И МЯГЧЕ
Помацать тощего пацана – да не вопрос. Какие уж тут трудности? Обнаженных мужчин Даня в своей жизни повидала уже немало – хотя здесь и нечем было гордиться. А тут всего лишь потрогать парня и, в общем-то, вполне одетого – ха! Да запросто!
Но что-то все равно было не так. Чем отличается этот случай от множества других, Даня так и не сумела понять.
«Жесть. – Она присела на краешек кровати. В районе затылка нарастал жар. – Волнуюсь, как девственница на жертвоприношении. Шацкая, ты ли это?»
Буравя взглядом спину Якова, Даня, максимально понизив голос, спросила:
– И как ты вообще согласился на такое?
Мальчишка покосился на нее через плечо.
– Альтернативы так никто и не предложил. Не мне же за вас всех думать. Мне платят за другое.
– Вовремя включил меркантильность. Не собираешься защищаться? Ты же недотрога. Тебя бесят чужие прикосновения.
– Я и так максимально себя защитил. Из двух отвратительных персон я выбрал наименее противную.
Мысленный анализ фразы выдал любопытный результат.
– Выходит, я тебе менее отвратительна, чем Фаниль?
– Выходит.
– О, радости-то сколько.
– Окей, бамбинки, посовещались? – Фаниль продемонстрировал им раскрытые ладони с видом позитивного хирурга, на добродушной ноте сообщившего пациенту, что скальпель был забыт где-то среди его внутренностей, но сейчас все будет тип-топ. – А я уже настроился! Раздевайся!
Спина Якова резко приблизилась – мальчишка попятился и едва не присел на колени Дани. По выражению его лица несложно было понять, что он вместо этого с наибольшим удовольствием накинул бы на себя еще что-нибудь. Пальто, бронежилет… доспехи.
– Нам нужен максимальный доступ к телу. Меня устроит и бельишко. – В улыбке Фаниля появилось что-то хищное. Судя по всему, он бы предпочел, чтобы модель рассекала по комнате голышом.
– Нет, – отрезал Яков. Ладно, догадался умерить отвращение в тоне.
Что ж, в принципе Даня вполне понимала Якова. Может, они оба и были мужиками, но, будь она парнем, тоже бы не рискнула оголяться при Фаниле.
– Майка. Вполне плотно прилегает к телу. – Стоило и себя оградить от излишнего просмотра того, что ей не причиталось. – Пусть будет в майке. А джинсы у него узкие. Может, подойдет?
– Джинсы не подойдут. – Фаниль был не преклонен.
– Тогда я надену тайтсы. – Яков тоже включился в оборону. – Плотнее некуда.
– Белье, – напирал Фаниль.
– Тайтсы.
– Тайтсы, – поддержала Якова Даня. Она-то помнила, кому тут придется все это дело щупать. – Двое против одного.
– Вы такие зажатые, – несколько разочарованно пробубнил Фаниль. – Ничего, я вас растормошу.
– Тормоши, – легко согласилась Даня. – Но на мальчишке будет белье и тайтсы. И майка, – быстро добавила она. А то вдруг вдохновленному модельеру придет в голову ловить ее на слове.
– Договорились.
Неожиданная покладистость Фаниля насторожила Даню. Неужто еще что-то задумал?
– Дуй переодеваться, – распорядилась она, обращаясь к Якову. – А я прикрою отступление.
Мальчишка принялся обходить ее по кругу, чтобы добраться до шкафа в прихожей.
– Когда начнем… – донесся до девушки его свистящий шепот.
– А? – Она недоуменно повернула к нему голову.
– Не смей руки мне между ног совать, как ты это раньше делала, – прошипел мальчишка.
«Ого, заявы. Ну и гаденыш».
– Это как пойдет, – невозмутимо отозвалась Даня.
Будет и дальше язвить, и в ней проснется азарт.
Яков скорчил рожу, но больше никаких комментариев отпускать не стал. Пошуршав в шкафу, мальчишка скрылся в ванной комнате.
– Какая стесняшка. – Фаниль, улыбаясь во все свои белоснежные зубы, вышел в прихожую повертеться перед зеркалом.
А Даня заняла себя отправкой сообщений. У Лёли и Геры был один телефон на двоих. Они передавали его друг другу и пользовались по очереди. Если хотя бы один из них намекнул ей о том, что каждому требуется свой собственный мобильный, она бы приобрела его для них. Но братья молчали. И ни разу не пожаловались.
«Лёль, ты там как?» – написала она. Неважно, кому было адресовано сообщение, ответ всегда приходил от первого лица.
«Нормально. Гера посидел в зале до конца репетиции. А сейчас ждем Киру. Он нас заберет».
«Гер, как там краснота на лице? Ожидаем синяков? Умойся ледяной водой».
«Уже. Да этот ушлепок меня почти не задел. Я быстрый».
«Пальцы натри мылом. И зефирку за щеку для профилактики. Не выражаться мне тут в переписке».
«Когда ты домой?»
«Постараюсь побыстрее со всем покончить».
– Но вряд ли это будет так просто, – пробормотала она, кидая телефон на покрывало.
Фаниль впорхнул в помещение на секунду раньше, чем открылась дверь ванной комнаты. Видать, у дизайнера было шестое чувство. Или нюх. Взял и унюхал приближение юного создания. Полураздетого.
Дыхание застопорилось, а в районе грудной клетки появилось ощущение щекотки. Как же хорошо, что Яков не мялся, не пытался стыдливо прикрыться или смущенно отвести взгляд. А иначе это был бы по-настоящему жесткий удар по восприятию.
Это стройное тело двигалось с мистическим изяществом. Черная спортивная майка плотно прилегала к бледной коже, обнаженные чуть приподнятые плечи источали странноватое сияние, словно отполированный белый камень, а выпирающие ключицы, наполовину прикрытые лямками, еще сильнее подчеркивали худобу парня. А какая умопомрачительная у него была талия! Плавные линии очерчивали фигуру и переходили в бедра. Если в форме плеч и просматривалось нечто женское, то в бедрах по бокам отсутствовала та округлость, присущая девичьим прелестям. Тощий мужской зад…
Яков наклонился, чтобы оправить штанину у лодыжки. Лямки майки на его спине скрещивались в «икс», а по бокам выпирали острые лопатки. Такие беленькие… И гладенькие. А еще обнаружилась небольшая округлость в ягодицах. Такое только со спины углядеть и можно было. И судя по тому, как аккуратно ткань тайтсов прилегала к коже, этот попец был воистину упругим.
Даня словила себя на обличающей мысли, что была бы даже не против опуститься до уровня Фаниля и пожамкать эти «полумесяцы».
Хотя погодите-ка… Ей ведь и поручили заняться, так сказать, тактильным познанием. Но не до такой же степени!
«Окстись, Шацкая! Не дури!»
Этот гибрид женского и мужского начал был болезненно восхитительным. Может, это и правда было сродни помешательству. Желать и страшиться своих желаний.
– К-как это вообще будет выглядеть? – Даня с наивысшим трудом переключилась на Фаниля.
Тот походил на волка из американских мультяшек, готового вот-вот пустить слюну. Однако это явно было не вожделение. Хотя страсть к искусству, усиленная вдохновением, тоже своего рода вожделение. Страстное желание творить и создавать.
– Ты будешь медленно водить руками по его телу, а я буду представлять, что это мои руки, – с придыханием ответил Фаниль.
Как хорошо, что этот мужик был с ними. Один взгляд на возбудившегося дизайнера, и все нехорошие мысли Дани относительно Якова запихнулись глубоко в подкорку. Пусть лучше Фаниль создает атмосферу. Пусть и отвратительную, но собственную и вполне рабочую.
– То есть ты будешь представлять, что это твои руки скользят по нему? – не удержалась от повторного уточнения Даня.
– Именно.
Даня быстро глянула на Якова, чтобы успеть поймать его реакцию на пояснение.
Мальчишка поджал губы и сделал малюсенький едва заметный шажок в сторону Дани.
– Что-то мне не по себе, – глухо сообщил он, настороженно косясь на Фаниля. Возможно, полагал, что тот может слететь с катушек и кинуться на него.
– А представь, каково мне! – С патетикой она переборщила, но необходимо было сохранять нейтралитет и ни в коем случае не показывать свою заинтересованность.
Ей очень хотелось, чтобы этот кошмар побыстрее закончился. Да, никакой аномальной заинтересованности.
– Шустрее, бамбинки. Поближе к свету. – Фаниль, пыхтя, перетащил одно из кресел на середину комнаты. Уместившись в нем, он кивнул на пустое пространство между окном и кроватью. – Вот здесь будет самое то. Ко мне вполоборота.
– После вас. – Даня галантно вскинула руку, пропуская мальчишку вперед.
Яков потер предплечья, выдав этим жестом нервозность, и нехотя прошел на указанное место. Даня последовала за ним. Кресло с Фанилем находилось от них всего в каких-то двух метрах. Ощущение пребывания на сцене в некоем фривольном заведении с каждой секундой лишь усиливалось. Мысль о необходимости делать что-то под чужим пристальным взглядом не приносила Дане никакого удовольствия. А уж заниматься тем, что они собирались… от этого несло тревожащей непристойностью.
– Сделай это быстро. – Яков сжал руки в кулаки. Судя по тому, как его клонило назад, он очень хотел сорваться с места и улепетнуть подальше, но держался.
То самоуверен до жути – «пора работать» и все такое, то так и норовит сбежать. Забавный контраст.
– Нет, все нужно сделать медленно и с расстановкой. – В интонациях Фаниля появилась деловитость. – Угроза просчитаться в расчетах и так слишком велика.
– Так пусть она просто измерит меня лентой, – чуть ли не прорычал Яков.
– Не пойдет, милое дитя. – Фаниль покачал пальчиком. – Мы же уже обсуждали это.
«Раньше надо было взбрыкиваться, Принцесса», – недовольно подумала Даня. Каждое мгновение промедления заставляло ее все больше нервничать. А еще жалеть о том, что пошла на поводу у всяких неуравновешенных личностей.
– Эй… – Даня, угрюмо хмурясь, ткнула пальцем в собственную прическу. – Думаю, волосы надо собрать.
– Согласен. – Фаниль щелчком пальца отправил свой локон куда-то вверх. Тот вернулся и мстительно огрел владельца по носу. – Они будут скрывать весь обзор.
– Я заплету. – Даня развела руками, привлекая внимание Якова. – Но в таком положении не дотянусь. Ты меня выше, если не заметил.
– Ладно, – бесцветным голосом отозвался Яков.
Плюх.
Даня обалдело уставилась на белобрысую макушку, внезапно оказавшуюся на уровне ее пояса. Яков без всякой задней мыслей просто взял и опустился перед ней на одно колено.
– Плети, – приказал он.
Смутиться еще сильнее – разве это возможно? Даня быстро отвернулась к стене, боясь, что кто-то заметит ее стремительно заалевшие щеки.
– Можно я сделаю фоточку? – заискивающе попросил Фаниль.
– НЕТ! – последовал сдвоенный вопль.
– Ню, такая картиночка пропадает…
Руки едва слушались. Да и Яков не спешил ей содействовать. Даже не удосужился повернуться спиной, чтобы удобнее было заниматься его волосами. Так и стоял на одном колене, опустив голову и вперив взгляд в девичьи ноги. Даня не сразу осознала, что из-за такого странноватого внимания подгибает и разгибает пальцы на ногах, будто пытаясь что-то загрести под себя. Туда-сюда, туда-сюда. И мальчишка за всем этим буйством наблюдал с крайней сосредоточенностью.
Ужас. Дичайшая ситуация. Переключиться на рабочий режим никак не получалось.
Благо, для создания нужной прически волосы Якова чем-то облили. Видимость пушистости они за собой оставляли, но еще и послушно укладывались под пальцами в нужную форму. Очередной Данин «шедевр» – пухлую кривенькую косу – даже не пришлось ничем закреплять. Локоны просто прилипли друг к другу.
– Готово. – Даня кашлянула. – Если не собираешься предлагать мне свою бледную культяпку и фиброзно-мышечный орган, то лучше поскорее встань.
Яков поднялся и недоуменно сощурился. А потом до него дошло.
– Еще чего! Да кому ты нужна!
– Тебе. Стой смирно. Я настраиваюсь. – Даня слегка помассировала себе руки.
– Ты как будто душить собралась, – с ехидцей заметил Яков.
– Ну, раз уж у нас тут такие откровения, предупреждаю, что с расчетом силы у меня все скверно. Могу переборщить и малость передавить чего полезного.
– Издеваешься? – Яков напрягся. Видать, собственные «полезности» были ему весьма дороги.
– Бамбинки, я с удовольствием обсужу с вами приятности вашего будущего медового месяца, но чуточку попозже, – мягко вмешался Фаниль, нетерпеливо покачиваясь на краешке кресла. – Давайте поработаем, а иначе еще чуть-чуть и вы решите, что я ленивый бездельник.
Дане почему-то стало весело.
– Слушай, а свадебное платье тебе точно будет к лицу, – ляпнула она и попыталась ретироваться, но бегству помешал упершийся в ноги край кровати. – И фату не забудь…
