– Да тут не в дате вся беда…
– Понятно, – понимающе кивнул правитель и с трона встал. – Идём со мною, – махнул он сыну лесоруба.
– А я…
– А ты ступай домой, парень же найдёт дорогу к дому без тебя?
– Конечно…
– Вот и хорошо, иди домой…
Слова царя, что тот приказ – нельзя не подчинится. И Претич, оставив сына у царя, ушёл, теряясь в думках.
20.
Меланья вышла за ворота и поспешила к мужу в поле…
Он там любимый, ждёт её…
А ветерок, тем временем по кронам пробежал, зашелестел подсохшим разнотравьем. И освежил горячую головушку. Меланья замедлила свой ход… Да призадумалась…
– Вот бабаская натура, – Илья ругнулся, на подругу покосившись, перебив рассказчика. – Чего тут думать, к мужику бежать ей надо. Он ждёт её … а она задумалась, – он сердито сплюнул.
– Действительно, – нахмурился Лёхан. – Чего задумалась, и так же ясно всё как день. – Беги ты к мужу, а она вдруг тормозит…
Дубня воспользовавшись паузой налил себе из котелка, и улыбаясь пил, наблюдая за друзьями.
– Ну, чего ты замолчал, давай рассказывай, что дальше было, – бухтел Илья, сердито сдвинув брови.
Меланья призадумалась, и было ей об чём… Слова, что Лейла ей сказала, крепко в сердце поразили, и как бы да, она права, но как так можно то. При людях, да при детях, средь бела дня… да и ночью у них же дети… А раньше мать с отцом, они ж состарились, одних их тоже было не оставить. А так, конечно, Лейла то права. И муж любимый всегда рядом, но должен он меня понять… Вот детки подрастут… Останемся мы с ним в вдвоём, тогда и будем миловаться без лишних глаз ушей и прочего. Сейчас пойду к нему и всё ему скажу. Он муж, он моему отцу и матери обед давал, он всё поймёт… А Лейла да, всё правильно сказала… муж рядом, обнимает и лобзает – это правильно… И ночью… муж с женою должны быть вместе, но вот детишки подрастут, покинут отчий дом и вот тогда, оставшись наконец то лишь вдвоём…
Меланья замечталась, и не заметила, как полпути прошла. Уже и поле показалась, где муж с детьми ждали её.
– Ну что там во дворце? – Ивар с расспросами пристал.
– Ой, всё хорошо. Там дева чудная была Лейлою зовут, хоть молода она, а так мудра не по годам, мы с ней так хорошо поговорили. Она мне про семью и жизнь рассказывала. И знаешь, что, она права. Мы с тобой давно уже женаты, детишки вон у нас помощники растут. Вот мы и подождём, когда они на ноги встанут, и как птенцы из нашего гнезда все упорхнут. Тогда мы наконец с тобой одни останемся. Тогда и сможем друг другом миловаться без лишних то ушей и глаз.
– Чего?! – опешил Ивар. – Тебе это во дворце сказали?
– Ну… да… – захлопав глазками в недоумении уставилась Мелания на мужа. – А Лейла так здорово всё объяснила, и ты как муж должон это понять…
Ивар резко телегу развернул и в сторону дворца направил ускоряясь.
– Ты что? Куда? – воскликнула Меланья. – Нам же домой, надо, куда ты едешь…
– Сейчас узнаешь? – пахарь стеганул коня, едва себя удерживая.
Подъехав к воротам, они подняли пыль. И Ивар без приятственно прошёл, минуя стражу.
– Куда?! – воскликнула Меланья, кидаясь мужа догонять.
– Сиди с детьми в телеге! – приказал ей пахарь и поспешил к дверям парадным.
Внутри у мужика всё закипало, но он себя держал, и пред царём представ вдруг растерял слова и зароптал.
– Чего сын мой случилось? – царь удивился, Ивара увидев.
– Да вот… да вот… жена моя у вас была, и ей тут ваша … эта… такого тут наговорила…
– Ну смелее…
– Да вот моей жене тут рассказали, что нужно подождать пока детишки подрастут…
– Чего?! – царь округлил глаза, но тут же взял под контроль эмоции свои. – Сын мой, слова учителя были правые и видимо посыл у них был детей нужно растить здоровыми, а это не даётся сразу, а нужно ждать. Слова наши имеют силу непомерную, но есть проблема в том, как, тот, кому эти слова сказали их поймёт. Твоя жена, ученье видимо, истолковала так как смогла его понять. И сам же видишь одного занятия ей мало. Придётся твоей жене завтра снова явится на урок.
– Нет уж спасибо, – Ивар нахмурился. – От вашего ученья лишь стало хуже.
– Не горячись, не всем давно, науками с первых уроков овладеть. Езжай домой, остынь, и отдохни, а завтра вы с женой опять придёте уже вдвоём. Да будет сложно первую седьмицу, но потом же будет хорошо.
– Спасибо вам на добром слове, но лучше мы без вашего ученья как-нибудь уж проживём. Ведь жили раньше же и не тужили…
– Ага, поэтому ты за советом и пришёл, – перебил его правитель. – Сейчас ты весь кипишь как самовар. Езжай домой, остынь. А завтра жду вас снова у себя. «Считай это моим приказом», —сказав так царь, рукой махнул, давай знак уйти.
Не смог тут Ивар возразить. Ушёл, скрипя зубами. И всю обратную дорогу он молчал. Молчало и семейство, видя, как отец расстроен.
Могута тоже шёл домой… В душе всё было пусто и тоскливо. И вдруг слова заморского целителя «здоров» ознобом по телу пробежали: «Да, что тот лекарь странный понимает…, пощупал он и всё – здоров. Ни травок, ни присыпок не назначил. Не заговоров, ни шепотков. Он в этом же ничего не понимает. Здоров… Да на вид я и здоров. И руки целые и ноги. И голова на месте… А вот как мужик…» – вздохнул Могута и сердито сплюнул. – «Вот напала же оказина вдруг на меня. Эх надо было послушаться Баяну, с ходить до бабки в соседнее село. Она колдунья в третьем поколенье. От всех болячек может излечить. А этот едва взглянул: «Здоров» – Могута снова вздохнул и сплюнул себе под ноги. – «Вот что жене сейчас я расскажу, что я здоров, а как тогда мне быть мужчиной?» – мысли одна другой мрачнее всё дальше уводили мужика. Он шёл, уже ругая: себя, жену, соседку, что всё ходит мимо и через забор заглядывает к ним. Вот видно сглазила меня такая расщеколда. Ну точно, она и на купалу пялилась на нас. Ещё и бабка у жены всё свадьбу нашу не хотела. Ходила всё ворчала, что в кузне я всё газами и ядами весь пропитаюсь, и как мужик негоден скоро буду. И вот накаркала гузыня. Хоть и нет давно её в живых, но видимо прям из могилы смогла достать меня. А доктор этот чёрный весь, хоть бы помылся в баньке, копоть стёр себя мочалкой, и вдруг «Здоров» Да что он понимает то…
Так и шёл мужик домой от мрачных думок богатея. Домой пришёл. Жена к нему, он сердито отмахнулся и не поевши спать пошёл.
Тем временем к царю пришла Сияна.
– Смелее дочь моя, ты проходи, – с улыбкой встретил царь её, и дал знак последовать за ним.
Они прошли по коридорам, уже пришли к знакомым нам дверям. Резные створки распахнулись. Они вошли.
Журчит фонтан, в бассейне так манит водица…, и дева чудная с поклоном их встречает.
– Амину ты надеюсь не забыла? «Я вас оставлю», —сказал царь и поспешил уйти.
– Ну, что готова к первому уроку?
– Наверное, – замялась дочь портнихи.
– Да не робей ты, тебе скоро вести домашний быт. И быть хранительницей дома своего. И от тебя зависит в нём уют и счастье, и его устроенность.
– Ой, что-то боязно мне снова.
– Да не боись ты, улыбнулась Амина. – Садись вот на подушки, – удобно между ними примостившись чудная дева Сияну поманила. Та послушно подошла и рядом села. – Ты знаешь, когда меня к мужчине привели в первые. Я тоже, вот как ты, боялась… Но мне с мужчиной повезло. Он был так нежен, ласков, осторожен… и всё прошло легко и было даже мне приятно, – Амина снова улыбнулась. Но до этого меня готовили старшие сёстры.
– Это как готовили? Помыли в баньке с травами душистыми?
– И это тоже… и не только. Пойми, когда в постели ночью двое, особенно на первый раз. Да ещё когда вот как с тобой и страшно. Тут важно абсолютно всё. Сама постель, бельё, и обстановка. И очень важно настроение твоё и жениха. Особенно важно твоё желание и чувства. И только от тебя зависит это не от твоего возлюбленного. Он может быть и нежен и ласков, и очень осторожен, но если ты будешь зажата, и вскакивать от каждого шороха, то, чтоб жених твой не пытался, усилия его пройдут напрасно. И он, бедняга, не поймёт, что происходит, и будет думать всякое.
– Я не смогу…
– Конечно ты не сможешь, – нахмурилась Амина. – Ты сейчас сидишь как на иголках, а мы же ничего не делаем, а только говорим об этом. Какой шайтан тебя так напугал?
– Чего?
– Да уж не важно, – отмахнулась Амина. – Продолжим… Расскажи мне лучше о женихе своём.
– Степане? – Сияна тут же изменилась, заулыбалась. – Он такой хороший. Внимательный, цветы мне дарит, отцу и матери помощник. Не ждёт, когда его попросят. Сам приходит. Ещё он так на меня смотрит, что я мурашками аж вся прям покрываюсь, и мне то жарко вдруг становиться, то холодно… А когда его нет рядом, то грустно так и прям реветь мне хочется… – сказала это и носом зашмыгала слезу пуская.
– Ой стоп, не нужно нам тут сырость разводить, – Амина возмутилась на Сияну, замахав руками, звякнув браслетами. – И мы от нужного ушли. Так, сырость вытираем и продолжим… – Я вижу, что ты Степана любишь, и это очень хорошо. Это как раз нам и поможет с твоими страхами быстрее разобраться. И мы начнём с азов, наверное… Тебе уже, я так понимаю, многое успели рассказать. Про то как тело женское меняется, почему у девочек и женщин каждый месяц кровь идёт? – Сияна кивнула. – Отлично. Тогда я буду продолжать. И раз ты уже знаешь, что тело женское полно сюрпризов и часто не всегда приятных, то и уже знаешь, а если нет, то понимаешь, что нам придётся с этим жить. Вести домашние дела, детей растить. Особое мытьё, уход и прочее. А также мужа ублажать. И о себе не забывать... И чтобы с любимым мужем близость радостью была не мукой, у женщины должен быть правильный настрой на эту близость. И это очень важно, и нужно понимать обоим. Ты можешь, конечно же себя заставить, но зачем? К чему такие жертвы если ты в угоду мужу позабудешь о себе. Иль он, пытаясь милую ублажить забыл, что должен сделать приятное себе. Два тела, сливаясь в нежной стоме, становятся единым органом для наслаждения. И только так, в гармонии друг с другом, вы станете любимыми супругами. Да это будет сложно, трудно, а порой и даже стыдно. Но кто, как не любимый рядом поддержит, выслушает, попытается понять. Никто, и третьих тут не надо. Два любящих друг друга сердца бьются в унисон. И даже если что-то не получится, не страшно… Тут главное доверие, желанье говорить вместе с готовностью друг друга слышать. Тогда любая ситуация, проблема, да неважно что произойдёт, для вас будут не страшные. Вы, став единым целом, обвенчавшись, будете друг другу крепкою стеной, за которой можно будет спрятаться. Удерживаемые доверием к друг другу, у вас не будет запретных тем вообще. И тогда любые страхи, сомнения или проблемы не смогут вас хоть чем-то зацепить или разрушить ваш покой. Потому что ты будешь знать, что к мужу ты можешь подойти, он всегда тебя послушает, и муж твой к тебе так же придёт со своей проблемой. И неважно понимаешь ты, иль тебе страшно, вы вместе, а значит решения тоже вдвоём сумеете найти. Как только вы это поймёте, вот так семью свою построите, то жить вам счастливо всю жизнь не зная горя.
Сияна слушала Амину меняяся в лице.
– На сегодня наш урок закончен. Иди домой, и завтра снова приходи, – Амина встала, поклонилась и мелодично позвякивая колокольчиками удалилась.
Сияна долго на подушках просидела… Ух сколько думок было в голове… В душе как будто ураган пронёсся. И было всё ей непонятно… страшно… то холодно… то жарко… и душно так, что захотелось поскорей на улицу уйти.
И девушка вскочила и побежала из дворца. Слуги только успевали ей двери отворять.
А между тем к царю пришёл Степан.
Его к Мадлене проводили.
Увидев полуголую девицу, парень застыл в проходе.
– Да проходи ты, не робей, – махнул ему правитель. – Знакомься – помощница моя, Мадлена. Она особыми владеет тайными науками, и это твой учитель. Тебе ж жениться предстоит, и кто как не она тебя премудростям и тайнам женщины обучит. Чтоб с молодой женой ты не боялась в первый раз остаться ночью.
Степан, краснея, мялся у дверей глазами бегая бояся на девицу посмотреть.
– Ну кто ж так делает! – Илья вдруг возмутился. – Пацан зелёный же вообще, ещё и перед свадьбою переживает. А его как в омут с головою, к Мадлене сразу.
– Ух меня б туда к этой Мадлене, – вмешался в разговор Лёхан, не в силах усидеть на месте.
– Сиди ты уж, помалкивай, разгорячился он, – махнул на него рукой Илья. – Тут дело то сурьёзное, хотя, откуда тебе то это понимать.
Рассказчик, пользуясь моментом, налил себе ещё отвара и пил неспеша, улыбаясь, за друзьями наблюдая.
– Так, попил… давай, рассказывай, что дальше было…
Степан, робея, стоял, то на царя косился, то на диву…
– Привет тебе, – улыбнулась ему Мадлена. – Тебя как звать?
– Ссссс…тепан, я сын лесоруба в третьем поколении.
– Топор серьёзный инструмент, в кривых руках он много бед может наделать.
– Я знаю, дед мой себе так пальцы отрубил, когда в учениках ходил. Я тоже, не сразу научился, но раны быстро зажили, остались только шрамы…
– Шрамы украшение мужчин, – улыбнулась Мадлена. – Я вижу, ты хороший ученик, а значит и дальше проблем у нас возникнуть не должно.
– Я вас оставлю, – сказал царь и поспешил уйти.
Степан остался с чудной дивой. Он продолжал стоят в дверях, украдкой на неё поглядывая.
– А как твою невесту звать? – спросила у него Мадлена.
– Сияна.
– Ты её любишь, иль родители решила так.
– Люблю, она такая славная, что я дышать уж без неё и не могу. И к ней сейчас бы убежал… – парень вздохнул.
– Так что мешает вам скорей жениться?
– Да вот… Сияна… точнее… я… ну то есть мы… – парень раскраснелся весь, стоит, боится на деву посмотреть.
– Да не боись ты, говори, как есть… ты ж взрослый муж уже… хоть и не женат пока, но раз решил жениться, то будешь вынужден решать любые семейные проблемы. И женские терпеть капризы.
– Да это я-то понимаю… но вот Сияна …
– …
– Она боится, что после первой ночи мы вдруг друг другу опротивим.
– Серьёзная проблема, – кивнула ему Мадлена, и рукой махнула. – Ты проходи, присядь, в ногах то правды нет. Понятно, что тело молодое, горячее, но нужно смолоду себя беречь. Коль хочешь стать ты для семьи опорой, не обузой.
– Я для Сияны всё добуду, хоть жемчуга, хоть шубу.
– Всё это хорошо, – кивала соглашаяся Мадлена, – Но женщине, по сути, надобно не это…
– А что? – Степан несмело сделал несколько шагов вперёд и замер.
– Для женщины важнее, чтоб любимый был с ней рядом, чтобы ласкал, и понимал, и принимал её как человека, а не как куклу, с которой поиграл, и она вдруг надоела.
– Я что-то не пойму, – Степан нахмурил брови.
– Садись, я поясню. – Мадлена жестом указала пареньку на ложе. – Вот вы поженитесь, а дальше что? – Степан послушался и сел.
– Мы будем жить с ней…
– Вот просто жить и всё?
– Ну нет. Сначала поживём с её родителями, нам кухню летнюю там выделяют. У нас решили, что будет не совсем удобно, мы ж на окраине живём у леса. Зимою так нас иногда прям заметает, что пока всё откопаешь… Царь батюшка нам уже на свадьбу землю подарил, отстроим дом… детишек нарожаем…
– Хорошее начало, – улыбнулася Мадлена. – И будет хорошо коль так и сложится. Но … увы… у молодых, в мечтах одно, а после свадьбы жизнь становиться реальностью и важно знать, и быть готовым к этому.
– Да я как бы готов… но вот Сияна…
– Ты не готов!
– Я… не готов… – удивился парень, и на Мадлену посмотрел, забыв про робость. – Как не готов я же хочу жениться.
– Понятно, – понимающе кивнул правитель и с трона встал. – Идём со мною, – махнул он сыну лесоруба.
– А я…
– А ты ступай домой, парень же найдёт дорогу к дому без тебя?
– Конечно…
– Вот и хорошо, иди домой…
Слова царя, что тот приказ – нельзя не подчинится. И Претич, оставив сына у царя, ушёл, теряясь в думках.
20.
Меланья вышла за ворота и поспешила к мужу в поле…
Он там любимый, ждёт её…
А ветерок, тем временем по кронам пробежал, зашелестел подсохшим разнотравьем. И освежил горячую головушку. Меланья замедлила свой ход… Да призадумалась…
– Вот бабаская натура, – Илья ругнулся, на подругу покосившись, перебив рассказчика. – Чего тут думать, к мужику бежать ей надо. Он ждёт её … а она задумалась, – он сердито сплюнул.
– Действительно, – нахмурился Лёхан. – Чего задумалась, и так же ясно всё как день. – Беги ты к мужу, а она вдруг тормозит…
Дубня воспользовавшись паузой налил себе из котелка, и улыбаясь пил, наблюдая за друзьями.
– Ну, чего ты замолчал, давай рассказывай, что дальше было, – бухтел Илья, сердито сдвинув брови.
Меланья призадумалась, и было ей об чём… Слова, что Лейла ей сказала, крепко в сердце поразили, и как бы да, она права, но как так можно то. При людях, да при детях, средь бела дня… да и ночью у них же дети… А раньше мать с отцом, они ж состарились, одних их тоже было не оставить. А так, конечно, Лейла то права. И муж любимый всегда рядом, но должен он меня понять… Вот детки подрастут… Останемся мы с ним в вдвоём, тогда и будем миловаться без лишних глаз ушей и прочего. Сейчас пойду к нему и всё ему скажу. Он муж, он моему отцу и матери обед давал, он всё поймёт… А Лейла да, всё правильно сказала… муж рядом, обнимает и лобзает – это правильно… И ночью… муж с женою должны быть вместе, но вот детишки подрастут, покинут отчий дом и вот тогда, оставшись наконец то лишь вдвоём…
Меланья замечталась, и не заметила, как полпути прошла. Уже и поле показалась, где муж с детьми ждали её.
– Ну что там во дворце? – Ивар с расспросами пристал.
– Ой, всё хорошо. Там дева чудная была Лейлою зовут, хоть молода она, а так мудра не по годам, мы с ней так хорошо поговорили. Она мне про семью и жизнь рассказывала. И знаешь, что, она права. Мы с тобой давно уже женаты, детишки вон у нас помощники растут. Вот мы и подождём, когда они на ноги встанут, и как птенцы из нашего гнезда все упорхнут. Тогда мы наконец с тобой одни останемся. Тогда и сможем друг другом миловаться без лишних то ушей и глаз.
– Чего?! – опешил Ивар. – Тебе это во дворце сказали?
– Ну… да… – захлопав глазками в недоумении уставилась Мелания на мужа. – А Лейла так здорово всё объяснила, и ты как муж должон это понять…
Ивар резко телегу развернул и в сторону дворца направил ускоряясь.
– Ты что? Куда? – воскликнула Меланья. – Нам же домой, надо, куда ты едешь…
– Сейчас узнаешь? – пахарь стеганул коня, едва себя удерживая.
Подъехав к воротам, они подняли пыль. И Ивар без приятственно прошёл, минуя стражу.
– Куда?! – воскликнула Меланья, кидаясь мужа догонять.
– Сиди с детьми в телеге! – приказал ей пахарь и поспешил к дверям парадным.
Внутри у мужика всё закипало, но он себя держал, и пред царём представ вдруг растерял слова и зароптал.
– Чего сын мой случилось? – царь удивился, Ивара увидев.
– Да вот… да вот… жена моя у вас была, и ей тут ваша … эта… такого тут наговорила…
– Ну смелее…
– Да вот моей жене тут рассказали, что нужно подождать пока детишки подрастут…
– Чего?! – царь округлил глаза, но тут же взял под контроль эмоции свои. – Сын мой, слова учителя были правые и видимо посыл у них был детей нужно растить здоровыми, а это не даётся сразу, а нужно ждать. Слова наши имеют силу непомерную, но есть проблема в том, как, тот, кому эти слова сказали их поймёт. Твоя жена, ученье видимо, истолковала так как смогла его понять. И сам же видишь одного занятия ей мало. Придётся твоей жене завтра снова явится на урок.
– Нет уж спасибо, – Ивар нахмурился. – От вашего ученья лишь стало хуже.
– Не горячись, не всем давно, науками с первых уроков овладеть. Езжай домой, остынь, и отдохни, а завтра вы с женой опять придёте уже вдвоём. Да будет сложно первую седьмицу, но потом же будет хорошо.
– Спасибо вам на добром слове, но лучше мы без вашего ученья как-нибудь уж проживём. Ведь жили раньше же и не тужили…
– Ага, поэтому ты за советом и пришёл, – перебил его правитель. – Сейчас ты весь кипишь как самовар. Езжай домой, остынь. А завтра жду вас снова у себя. «Считай это моим приказом», —сказав так царь, рукой махнул, давай знак уйти.
Не смог тут Ивар возразить. Ушёл, скрипя зубами. И всю обратную дорогу он молчал. Молчало и семейство, видя, как отец расстроен.
Могута тоже шёл домой… В душе всё было пусто и тоскливо. И вдруг слова заморского целителя «здоров» ознобом по телу пробежали: «Да, что тот лекарь странный понимает…, пощупал он и всё – здоров. Ни травок, ни присыпок не назначил. Не заговоров, ни шепотков. Он в этом же ничего не понимает. Здоров… Да на вид я и здоров. И руки целые и ноги. И голова на месте… А вот как мужик…» – вздохнул Могута и сердито сплюнул. – «Вот напала же оказина вдруг на меня. Эх надо было послушаться Баяну, с ходить до бабки в соседнее село. Она колдунья в третьем поколенье. От всех болячек может излечить. А этот едва взглянул: «Здоров» – Могута снова вздохнул и сплюнул себе под ноги. – «Вот что жене сейчас я расскажу, что я здоров, а как тогда мне быть мужчиной?» – мысли одна другой мрачнее всё дальше уводили мужика. Он шёл, уже ругая: себя, жену, соседку, что всё ходит мимо и через забор заглядывает к ним. Вот видно сглазила меня такая расщеколда. Ну точно, она и на купалу пялилась на нас. Ещё и бабка у жены всё свадьбу нашу не хотела. Ходила всё ворчала, что в кузне я всё газами и ядами весь пропитаюсь, и как мужик негоден скоро буду. И вот накаркала гузыня. Хоть и нет давно её в живых, но видимо прям из могилы смогла достать меня. А доктор этот чёрный весь, хоть бы помылся в баньке, копоть стёр себя мочалкой, и вдруг «Здоров» Да что он понимает то…
Так и шёл мужик домой от мрачных думок богатея. Домой пришёл. Жена к нему, он сердито отмахнулся и не поевши спать пошёл.
Тем временем к царю пришла Сияна.
– Смелее дочь моя, ты проходи, – с улыбкой встретил царь её, и дал знак последовать за ним.
Они прошли по коридорам, уже пришли к знакомым нам дверям. Резные створки распахнулись. Они вошли.
Журчит фонтан, в бассейне так манит водица…, и дева чудная с поклоном их встречает.
– Амину ты надеюсь не забыла? «Я вас оставлю», —сказал царь и поспешил уйти.
– Ну, что готова к первому уроку?
– Наверное, – замялась дочь портнихи.
– Да не робей ты, тебе скоро вести домашний быт. И быть хранительницей дома своего. И от тебя зависит в нём уют и счастье, и его устроенность.
– Ой, что-то боязно мне снова.
– Да не боись ты, улыбнулась Амина. – Садись вот на подушки, – удобно между ними примостившись чудная дева Сияну поманила. Та послушно подошла и рядом села. – Ты знаешь, когда меня к мужчине привели в первые. Я тоже, вот как ты, боялась… Но мне с мужчиной повезло. Он был так нежен, ласков, осторожен… и всё прошло легко и было даже мне приятно, – Амина снова улыбнулась. Но до этого меня готовили старшие сёстры.
– Это как готовили? Помыли в баньке с травами душистыми?
– И это тоже… и не только. Пойми, когда в постели ночью двое, особенно на первый раз. Да ещё когда вот как с тобой и страшно. Тут важно абсолютно всё. Сама постель, бельё, и обстановка. И очень важно настроение твоё и жениха. Особенно важно твоё желание и чувства. И только от тебя зависит это не от твоего возлюбленного. Он может быть и нежен и ласков, и очень осторожен, но если ты будешь зажата, и вскакивать от каждого шороха, то, чтоб жених твой не пытался, усилия его пройдут напрасно. И он, бедняга, не поймёт, что происходит, и будет думать всякое.
– Я не смогу…
– Конечно ты не сможешь, – нахмурилась Амина. – Ты сейчас сидишь как на иголках, а мы же ничего не делаем, а только говорим об этом. Какой шайтан тебя так напугал?
– Чего?
– Да уж не важно, – отмахнулась Амина. – Продолжим… Расскажи мне лучше о женихе своём.
– Степане? – Сияна тут же изменилась, заулыбалась. – Он такой хороший. Внимательный, цветы мне дарит, отцу и матери помощник. Не ждёт, когда его попросят. Сам приходит. Ещё он так на меня смотрит, что я мурашками аж вся прям покрываюсь, и мне то жарко вдруг становиться, то холодно… А когда его нет рядом, то грустно так и прям реветь мне хочется… – сказала это и носом зашмыгала слезу пуская.
– Ой стоп, не нужно нам тут сырость разводить, – Амина возмутилась на Сияну, замахав руками, звякнув браслетами. – И мы от нужного ушли. Так, сырость вытираем и продолжим… – Я вижу, что ты Степана любишь, и это очень хорошо. Это как раз нам и поможет с твоими страхами быстрее разобраться. И мы начнём с азов, наверное… Тебе уже, я так понимаю, многое успели рассказать. Про то как тело женское меняется, почему у девочек и женщин каждый месяц кровь идёт? – Сияна кивнула. – Отлично. Тогда я буду продолжать. И раз ты уже знаешь, что тело женское полно сюрпризов и часто не всегда приятных, то и уже знаешь, а если нет, то понимаешь, что нам придётся с этим жить. Вести домашние дела, детей растить. Особое мытьё, уход и прочее. А также мужа ублажать. И о себе не забывать... И чтобы с любимым мужем близость радостью была не мукой, у женщины должен быть правильный настрой на эту близость. И это очень важно, и нужно понимать обоим. Ты можешь, конечно же себя заставить, но зачем? К чему такие жертвы если ты в угоду мужу позабудешь о себе. Иль он, пытаясь милую ублажить забыл, что должен сделать приятное себе. Два тела, сливаясь в нежной стоме, становятся единым органом для наслаждения. И только так, в гармонии друг с другом, вы станете любимыми супругами. Да это будет сложно, трудно, а порой и даже стыдно. Но кто, как не любимый рядом поддержит, выслушает, попытается понять. Никто, и третьих тут не надо. Два любящих друг друга сердца бьются в унисон. И даже если что-то не получится, не страшно… Тут главное доверие, желанье говорить вместе с готовностью друг друга слышать. Тогда любая ситуация, проблема, да неважно что произойдёт, для вас будут не страшные. Вы, став единым целом, обвенчавшись, будете друг другу крепкою стеной, за которой можно будет спрятаться. Удерживаемые доверием к друг другу, у вас не будет запретных тем вообще. И тогда любые страхи, сомнения или проблемы не смогут вас хоть чем-то зацепить или разрушить ваш покой. Потому что ты будешь знать, что к мужу ты можешь подойти, он всегда тебя послушает, и муж твой к тебе так же придёт со своей проблемой. И неважно понимаешь ты, иль тебе страшно, вы вместе, а значит решения тоже вдвоём сумеете найти. Как только вы это поймёте, вот так семью свою построите, то жить вам счастливо всю жизнь не зная горя.
Сияна слушала Амину меняяся в лице.
– На сегодня наш урок закончен. Иди домой, и завтра снова приходи, – Амина встала, поклонилась и мелодично позвякивая колокольчиками удалилась.
Сияна долго на подушках просидела… Ух сколько думок было в голове… В душе как будто ураган пронёсся. И было всё ей непонятно… страшно… то холодно… то жарко… и душно так, что захотелось поскорей на улицу уйти.
И девушка вскочила и побежала из дворца. Слуги только успевали ей двери отворять.
А между тем к царю пришёл Степан.
Его к Мадлене проводили.
Увидев полуголую девицу, парень застыл в проходе.
– Да проходи ты, не робей, – махнул ему правитель. – Знакомься – помощница моя, Мадлена. Она особыми владеет тайными науками, и это твой учитель. Тебе ж жениться предстоит, и кто как не она тебя премудростям и тайнам женщины обучит. Чтоб с молодой женой ты не боялась в первый раз остаться ночью.
Степан, краснея, мялся у дверей глазами бегая бояся на девицу посмотреть.
– Ну кто ж так делает! – Илья вдруг возмутился. – Пацан зелёный же вообще, ещё и перед свадьбою переживает. А его как в омут с головою, к Мадлене сразу.
– Ух меня б туда к этой Мадлене, – вмешался в разговор Лёхан, не в силах усидеть на месте.
– Сиди ты уж, помалкивай, разгорячился он, – махнул на него рукой Илья. – Тут дело то сурьёзное, хотя, откуда тебе то это понимать.
Рассказчик, пользуясь моментом, налил себе ещё отвара и пил неспеша, улыбаясь, за друзьями наблюдая.
– Так, попил… давай, рассказывай, что дальше было…
Степан, робея, стоял, то на царя косился, то на диву…
– Привет тебе, – улыбнулась ему Мадлена. – Тебя как звать?
– Ссссс…тепан, я сын лесоруба в третьем поколении.
– Топор серьёзный инструмент, в кривых руках он много бед может наделать.
– Я знаю, дед мой себе так пальцы отрубил, когда в учениках ходил. Я тоже, не сразу научился, но раны быстро зажили, остались только шрамы…
– Шрамы украшение мужчин, – улыбнулась Мадлена. – Я вижу, ты хороший ученик, а значит и дальше проблем у нас возникнуть не должно.
– Я вас оставлю, – сказал царь и поспешил уйти.
Степан остался с чудной дивой. Он продолжал стоят в дверях, украдкой на неё поглядывая.
– А как твою невесту звать? – спросила у него Мадлена.
– Сияна.
– Ты её любишь, иль родители решила так.
– Люблю, она такая славная, что я дышать уж без неё и не могу. И к ней сейчас бы убежал… – парень вздохнул.
– Так что мешает вам скорей жениться?
– Да вот… Сияна… точнее… я… ну то есть мы… – парень раскраснелся весь, стоит, боится на деву посмотреть.
– Да не боись ты, говори, как есть… ты ж взрослый муж уже… хоть и не женат пока, но раз решил жениться, то будешь вынужден решать любые семейные проблемы. И женские терпеть капризы.
– Да это я-то понимаю… но вот Сияна …
– …
– Она боится, что после первой ночи мы вдруг друг другу опротивим.
– Серьёзная проблема, – кивнула ему Мадлена, и рукой махнула. – Ты проходи, присядь, в ногах то правды нет. Понятно, что тело молодое, горячее, но нужно смолоду себя беречь. Коль хочешь стать ты для семьи опорой, не обузой.
– Я для Сияны всё добуду, хоть жемчуга, хоть шубу.
– Всё это хорошо, – кивала соглашаяся Мадлена, – Но женщине, по сути, надобно не это…
– А что? – Степан несмело сделал несколько шагов вперёд и замер.
– Для женщины важнее, чтоб любимый был с ней рядом, чтобы ласкал, и понимал, и принимал её как человека, а не как куклу, с которой поиграл, и она вдруг надоела.
– Я что-то не пойму, – Степан нахмурил брови.
– Садись, я поясню. – Мадлена жестом указала пареньку на ложе. – Вот вы поженитесь, а дальше что? – Степан послушался и сел.
– Мы будем жить с ней…
– Вот просто жить и всё?
– Ну нет. Сначала поживём с её родителями, нам кухню летнюю там выделяют. У нас решили, что будет не совсем удобно, мы ж на окраине живём у леса. Зимою так нас иногда прям заметает, что пока всё откопаешь… Царь батюшка нам уже на свадьбу землю подарил, отстроим дом… детишек нарожаем…
– Хорошее начало, – улыбнулася Мадлена. – И будет хорошо коль так и сложится. Но … увы… у молодых, в мечтах одно, а после свадьбы жизнь становиться реальностью и важно знать, и быть готовым к этому.
– Да я как бы готов… но вот Сияна…
– Ты не готов!
– Я… не готов… – удивился парень, и на Мадлену посмотрел, забыв про робость. – Как не готов я же хочу жениться.
