— Во время вашего путешествия наверняка случалось что-то интересное, правда? — спросил мальчик.
Дедушка нахмурился и недовольно засопел. Почти как Кир в такие же моменты.
— Цыц! Умные нашлись, — он снова достал свой курительный прибор и принялся дымить. — Окно откройте пошире, чтоб дымом не пахло.
Аня ловко подпрыгнула к окну и распахнулаего настежь.
— Если хотите понять, почему все случилось так, как случилось, вы должны знать, что дуэль по ряду причин была изначально предрешена, — сказал старик и дети ожидаемо притихли. — Об этом в ваших книжках не написано, агась?
— Хочешь сказать, Асуро был слабее? — прошептал мальчик с детским испугом. Из того, что он знал об этом герое давних времен, Ред, — именно так его называли остальные джиханы, — ему импонировал больше, чем заносчивый, высокомерный, весь из себя манерный Кай. Ред был прямолинеен, безкомпромиссен, рвал глотки за друзей, никогда не сдавал своих и всегда шел до конца. Настоящий джихан с большой буквы!
— Нет, многие исследователи считают, и я с ними солидарен, что на момент дуэли Асуро был сильнее, — ответил дедушка.
— Ерунда, не верю. Кай — непобедимый. Ни одного проигранного боя за ним не числится, — горячо произнесла Аня. Она никому не говорила, уж тем более Киру, но ее девичье сердечко начинало стучать чаще при виде чудом сохранившейся одной газетной статьи, которую братец где-то стырил. Газетная бумага пожелтела, потерлась, но лик рейхана Кая, удачно запечатленный как-то снизу, оставался различимым, особенно его преисполненный бесконечной силы и самоуверенности взгляд. Недавно Аня со смущением проснулась, после дивного и яркого сна, где она бегала по какому-то плато, что-то искала и плакала, как вдруг перед ней появился высокий-превысокий, уходящий в небеса рейхан. И безжизненное плато наполнилось запахами тысяч цветов, а через миг — самими цветами всех мастей и окрасов. Кай не произнес ни слова в ее сне, лишь смотрел на нее, как на газетной вырезке, с презрением и высокомерием, а она ощутила такую безопасность, такую защищенность от одного присутствия его, преисполнилась такой безумной нежности и почему-то жалости к этому гиганту, ей захотелось, чтобы он взял ее на руки и прижал к себе, вжал в себя, а она бы целовала его в лоб. И плакала, плакала… В общем, хорошо, что Кир, да и никто не умеют читать мысли.
— Вопрос… Для отдельной дискуссии кто из них круче, — примирительно проговорил дедушка. — Повторю: имелись причины, по которым Асуро не мог быть рейханом. Хотя, чтобы их детальнее описать нужно рассказать все с начала… Ох-ох-ох… Откуда начать бы.
Он снова задумался. Его выцветшие глаза смотрели поочередно на детей. Они поняли, что старик прикидывает: говорить о каких-то моментах или не говорить.
— Деда, мы уже не дети, — степенно и по ее мнению солидно произнесла Аня. — Рассказывай как есть, мы поймем. Все равно когда-нибудь узнаем, так уж лучше от тебя. А если боишься, что мы чего-то испугаемся, то это вряд ли. Вон Кир сейчас читает про вторжение Баха.
Мальчик бросил на нее предупреждающий взгляд, Аня прикусила язык, но было поздно. Дедушка ошалел и снова закашлялся в кулак.
— Честное слово, я этот шкаф выброшу к чертовой матери, — проговорил старик. — Сколько еще книг стырили, признавайтесь?
— Немного, — робко ответил мальчик. — Том про Баха самый, считай, интересный. Обычно попадается какая-то ерунда про законодательство Республики, культурология Сорминора, которую не прочитать без словаря, список Верховных Советников Республики, перечень джиханов. Короче, тому подобная лабуда.
Дедушка ехидно улыбнулся.
— Знаешь почему тебе, кстати, так влетело за нее?
Аня тоже улыбнулась, но украдкой, чтобы брат не заметил. Кир покраснел и обиженно покачал головой.
— Потому что на семидесятой странице написано про Розу, а на восемьдесят какой-то, не помню, — про меня.
Дети переглянулись. Вид у каждого был такой, словно они упустили из рук золотой слиток, выкинув его в море, приняв за обычный камень. После того, как бабушка отлупила Кира, книгу они больше не видели и вряд ли теперь когда увидят.
— Э-э-э-х-х, исследователи вы недоделанные, — хрипло и сочно смеялся старик. — Вас бы в Республику, когда любая книга про Сорминор находилась под строжайшим запретом и чтение каралось, в лучшем случае, смертной казнью.
— А что про тебя там писали? — спросила Аня.
— А про бабушку? — спросил брат не без крохотной доли злорадства.
— А вот уже не скажу, — засмеялся дед. — Слушайте и понемногу узнаете. Давайте так, сначала поясню откуда рукопись. Написана она, как я сказал, в 10 году. После встречи на Острове Судей…
10 год Новой Федерации,
Остров Судей, где-то в районе здания Центральной Администрации
День встречи, раннее-раннее утро, практически ночь
— …Ничего, ничего, такое бывает. Посидите, отдышитесь, пройдет. Перемещения даются нелегко, полностью вас понимаю, особенно первое. Тем более, вы не до конца оправились после предыдущих недугов.
Тяжело и часто дышишь, глядя в землю. Желудок снова скрутило тошнотой, пару вдохов надеялся, что отпустит, но нет, тебя опять вывернуло.
— Гм… Я немного извиняюсь, — произнес человек, сидя на камне, брезгливо или учтиво отвернувшись от тебя. — Стоило, пожалуй, в два захода, чтобы не настолько долгое расстояние за раз.
Отплевываешься. В носу и горле отвратительно зажгло, рот наполнил гадкий привкус.
— Но нужно было поспешить и явиться точненько к нужному моменту, — сказал человек, достал платок. И высморкался в него.
— Где… Тьфу… Где мы?
— На так называемой Земле Судей. Есть ассоциации?
Садишься на землю, утираешь лицо, пытаешься прийти в себя. Голова безудержно кружилась, тело словно расширялось и разбухало после невероятного сжатия. Стоило бы выработать привычку к вечному слегка контуженному состоянию, которое сопровождает тебя с момента пробуждения.
А название, тем временем, вызывало ассоциации. Ты его определенно слышал. Но на том знания о местности и заканчивались.
— Название знакомо. Но более… Ничего не помню.
— В сих краях некогда находилось ваше непосредственное начальство, именуемое не иначе, как… — в голосе незнакомца прозвучала нескрываемая насмешка и сарказм. — Верховный Совет Мировой Республики. Во как. Оценили? Все ведь вам подавай верховное, все мировое…
Еле-еле сфокусировал внимание, оглядываешь собеседника. Тот сидел на камне, уставившись на твою грудь.
— А интересные циферки, — медленно произнес человек и указал пальцем на наколки. — До неприличия интересные. Позвольте полюбопытствовать: по какой причине выбор для разукрашивания тела пал на данную комбинацию чисел?
Отдуваясь, осматриваешь себя. Ты сидел на земле в больничных штанах, да легких тапочках.
— Без понятия, — честно отвечаешь ты. — Наверно, по той же, по какой набил и этот глаз.
— Нет, с глазом-то все понятно. Предельная банальность — один из символов Республики, ее всевластия и давнишнего тотального контроля. Око Совета, следящее за тобой, — собеседник снова зазвучал с издевкой и кривлянием. — Полная ерунда. Но числа…
— Знаешь их значение?
Человек был обыкновенным. Короткие волосы жидкого цвета, худоба, взросло-неопределенный возраст, образованное и начитанное лицо. В противовес тому расплывающемуся образу, сейчас он имел внешность пресную, из разряда тех, которые не заметишь, не запомнишь. Присмотревшись, улавливаешь и у него самого наличие наколки на шее, ниже кадыка: равносторонний треугольник вершиной вниз с каким-то рисунком внутри.
На твой вопрос он ответил не сразу. Явно что-то прикидывал.
— Понятия не имею, — наконец сказал он.
Разумеется. И на какой ответ ты рассчитывал?
— Но… — продолжил собеседник. — Похоже вы полны сюрпризов, господин маршал. Теперь понятно почему… Гм.
Не обращаешь внимания на его эти полунамеки и загадочности, встаешь, изучаешь местность перед собой. Кругом виднелись следы разрушений: широкая, вымощенная камнем площадь, на которой ты стоял, извивалась паутинами трещин, всюду лежали какие-то куски рухляди и обломки. Кое-где росли деревья, из проломов на камне вылезала трава.
— Что здесь произошло? — спросил ты.
— Драка, — ответил незнакомец. — Весьма масштабная.
— Давно?
— Десять лет назад, — улыбнулся человек.
— Почему именно здесь?
— А вы обернитесь.
Следуешь его предложению и застываешь. Перед тобой уходя за горизонт, ввысь, в ширину и во все стороны, во всю гладь взора простиралось невероятных размеров здание непонятной архитектуры, ужасающе громоздясь на клочке земли. Казалось, все в нем лучилось титанизмом: огроменные бойницы, широченные окна, — кое-где, правда, отсутствовавшие, — переходы, мосты, налепленные на уходящие куда-то уже совсем в черноту ночи необъятные, недосягаемые колонны. Не верилось, что создать подобное под силу человеку.
— Впечатляет, скажите? — незнакомец подошел к тебе, любуясь больше выражением твоего лица, чем постройкой.
— Это… Что? — голос у тебя ошарашенный.
— Здание Совета вашего. Верховного. Скромное жилище для скромных слуг людей. Однако конъюнктура изменилась, теперь у людей новые слуги, тоже, разумеется, скромные, не менее благородные и честные. Удобное такое местечко. Всех вмещает, — насмешливо сказал странник, принесший тебя. — И, кстати, они вас, думаю, заждались.
Картинка в твоей голове начинала складываться. И не нравилась тебе эта картинка, прямо говоря. Медленно отступаешь от человека, тело машинально принимает боевую стойку.
— Эй, эй, вы чего? — сразу отреагировал человек.
— Эти новые слуги — по их приказу меня в больнице хотели грохнуть?
Невыразительное лицо человека искренне удивилось.
— Конечно… Ах, вы считаете я веду вас к ним на съедение? — спросил он. — Если бы и я желал вашей гибели, то не вытаскивал бы из лап той несчастной девушки, согласитесь?
— Но ты ведешь меня к тем, кто хотел… хочет моей смерти. Зачем мне туда? —твой голос звучит весьма вкрадчиво.
— Новые владельцы сей недвижимости ожидают со дня на день кое-кого. Собирают по всему миру оставшихся… персоналий прошлого, — сказал человек, примирительно подняв руки. — Ибо предусмотреть всех последствий не могут, готовятся поистине к наиневероятнейшим вариантам.
— Хао? Он придет сюда? — спрашиваешь ты. — И я должен буду его встретить вместе с остальными?
— Точно так, — согласился твой инкогнито. — Уверяю, никто и виду не подаст, что хотел вашей смерти.
В скором темпе соображаешь. Ситуация следующая: у тебя был знакомый, — враг или друг, пока даже неясно, — который, судя по всему, стал знаменитой личностью одиозного характера. Все его опасаются, ждут и все в таком духе. Он скоро явится сюда. Новое правительство, как бы оно ни называлось, к тебе расположением не блещет, но оно, видимо, собирает всех важных фигур прошлых лет для урегулирования ситуации с Хао. И ты — одна из таких фигур, по мнению этого преснолицего. Но не по мнению правительства.
— Ты на чьей стороне?
— На вашей, господин маршал, на вашей. Можете успокоиться, — горячо ответил человек. — И на стороне… Хм… Ну Хао, да. В общем, на стороне людей, как-то так.
— Значит Хао и я — союзники?
— Н-н-не совсем, — как ты и ожидал, он замялся. — Но поверьте, уже не враги.
Смотришь на здание. Выбора как такового нет. Допустим, захочешь сбежать — и куда? Средств к существованию нет, дома нет, близких или друзей тоже. К работе, не связанной с проливанием крови, ты вряд ли приспособлен. Однако ты весьма известен, известность эта спорная, узнают и прирежут где-нибудь. Хотя может быть какие-то близкие остались, но один хрен ничего не помнишь. Ни прошлого, ни имени…
— Ты назвал меня Химмель, верно?
— Верно, — согласился человек, терпеливо ожидающий твоих действий. — Маршал Химмель, командующий восточными группами армий Республики.
— Что еще можешь сказать?
— А что бы вам хотелось узнать?
В твоей груди потеплело от злости и раздражения. Вечные ответные вопросы и недомолвки порядком надоели.
Ты ринулся к незнакомцу, пытаясь ухватить того за грудки, но тот с недюжинной пронырливостью отстранился и в ужасе замахал руками.
— Нет, нет, нет! Не трогайте меня ни в коем случае! — голос у него зазвучал предельно взволнованно, даже истерично, он был неподдельно испуган. — Не за себя беспокоюсь, а за вас. Вы чего взъярились-то?
— Я должен знать хоть что-то! Имя, должность мне мало о чем говорят, — твоя интонация стала грозной и будто привычной. Похоже ты часто к ней прибегал. — Кто меня ждет? Какова будет моя функция? К чему мне быть готовым? Кто ты, в конце концов, мать твою, такой?!
Незнакомец терпеливо тебя выслушал, опустил руки, устало вздохнул.
— Кто я — это вопрос неактуальный, вот честное слово. Насчет того кто вас ожидает: бывшие джиханы, бывшие коллеги по цеху, то есть военные Республики, члены правления новой Федерации и остальные по мелочи, — перечислял человек, загибая тонкие, длинные пальцы. — По именам перечислять не буду, не вспомните. Функция ваша — осуществление приема объекта «Зеро». Иначе говоря, встретить, потолковать о том, о сем и желательно мирно разойтись.
— Объект «Зеро»?
— Кодовое название мероприятий по слежке за Хао и обозначение его самого. Идиотское, согласен, но давал не я.
— Можем разойтись не мирно? — все время разговора внимательно следишь за собеседником.
— Врать не буду — вероятность есть, — тот печально развел руками. — Конкретно его действия выходят из моей сферы… компетенции, так сказать.
— У меня есть выбор? Я могу не идти туда?
Незнакомец оценивающе осмотрел тебя. Похоже было, что он на мгновение сверился с некой внутренней инструкцией. Словно сам удивляясь от собственных слов произнес:
— Вы знаете… Да. Можете. Я не в праве заставлять вас. Это одно из условий моего договора.
— С кем?
— А не ваше дело, — улыбнулся он.
Иллюзия выбора, горько усмехнулся ты своим мыслям. Уходить некуда, признайся честно. Кроме того, если хочешь выяснить свое прошлое и место в мире необходимо узнать как можно больше, — бывшие коллеги и враги подсобят в таком вопросе.
— Ладно, — ты проводишь руками по усталому лицу, разминаешь плечи. — Мне туда прямо так и заявиться? В тапках, да рваных больничных штанишках? Иду я один, верно? Ты за мной не последуешь?
Незнакомец засмеялся. На этот раз весьма приятно, по-человечески.
— Вы когда-то чуть ли не за правило держали прибывать на крупные мероприятия в несоответствующем виде. Не переживайте, вас моментально признают, по одежке встречать не будут. И нет, не последую, свою роль я выполнил, далее сами.
Ты снова окинул взглядом здание.
— А где вход?
Но никто тебе не ответил, окружающий сумрак был тих и глух, белесого человека и след простыл.
— Все равно что сам с собой разговаривал… — недовольно пробурчал ты. Поправив светло-зеленые брюки пятнами крови, вероятно не твоей, хмуро направляешься искать способ пробраться в каменную громадину.
10 год Новой Федерации,
Остров Судей, здание Центральной Администрации
День встречи, очень раннее утро
— Том, вставай! Томас! Поднимайся ты! Господи…
Джоан расталкивала пухлого мужчину, тормоша его за руки, шлепая по щекам, дергая за изношенную коричневую рубашку. Тот невозмутимо лежал на диване, тоже коричневом и неописуемо грязном. Бросив попытки разбудить его мирным способом, она налила в стакан ледяной, мутной воды, — а тут другой не текло, — и с наслаждением медленно вылила на посапывающее лицо.
Дедушка нахмурился и недовольно засопел. Почти как Кир в такие же моменты.
— Цыц! Умные нашлись, — он снова достал свой курительный прибор и принялся дымить. — Окно откройте пошире, чтоб дымом не пахло.
Аня ловко подпрыгнула к окну и распахнулаего настежь.
— Если хотите понять, почему все случилось так, как случилось, вы должны знать, что дуэль по ряду причин была изначально предрешена, — сказал старик и дети ожидаемо притихли. — Об этом в ваших книжках не написано, агась?
— Хочешь сказать, Асуро был слабее? — прошептал мальчик с детским испугом. Из того, что он знал об этом герое давних времен, Ред, — именно так его называли остальные джиханы, — ему импонировал больше, чем заносчивый, высокомерный, весь из себя манерный Кай. Ред был прямолинеен, безкомпромиссен, рвал глотки за друзей, никогда не сдавал своих и всегда шел до конца. Настоящий джихан с большой буквы!
— Нет, многие исследователи считают, и я с ними солидарен, что на момент дуэли Асуро был сильнее, — ответил дедушка.
— Ерунда, не верю. Кай — непобедимый. Ни одного проигранного боя за ним не числится, — горячо произнесла Аня. Она никому не говорила, уж тем более Киру, но ее девичье сердечко начинало стучать чаще при виде чудом сохранившейся одной газетной статьи, которую братец где-то стырил. Газетная бумага пожелтела, потерлась, но лик рейхана Кая, удачно запечатленный как-то снизу, оставался различимым, особенно его преисполненный бесконечной силы и самоуверенности взгляд. Недавно Аня со смущением проснулась, после дивного и яркого сна, где она бегала по какому-то плато, что-то искала и плакала, как вдруг перед ней появился высокий-превысокий, уходящий в небеса рейхан. И безжизненное плато наполнилось запахами тысяч цветов, а через миг — самими цветами всех мастей и окрасов. Кай не произнес ни слова в ее сне, лишь смотрел на нее, как на газетной вырезке, с презрением и высокомерием, а она ощутила такую безопасность, такую защищенность от одного присутствия его, преисполнилась такой безумной нежности и почему-то жалости к этому гиганту, ей захотелось, чтобы он взял ее на руки и прижал к себе, вжал в себя, а она бы целовала его в лоб. И плакала, плакала… В общем, хорошо, что Кир, да и никто не умеют читать мысли.
— Вопрос… Для отдельной дискуссии кто из них круче, — примирительно проговорил дедушка. — Повторю: имелись причины, по которым Асуро не мог быть рейханом. Хотя, чтобы их детальнее описать нужно рассказать все с начала… Ох-ох-ох… Откуда начать бы.
Он снова задумался. Его выцветшие глаза смотрели поочередно на детей. Они поняли, что старик прикидывает: говорить о каких-то моментах или не говорить.
— Деда, мы уже не дети, — степенно и по ее мнению солидно произнесла Аня. — Рассказывай как есть, мы поймем. Все равно когда-нибудь узнаем, так уж лучше от тебя. А если боишься, что мы чего-то испугаемся, то это вряд ли. Вон Кир сейчас читает про вторжение Баха.
Мальчик бросил на нее предупреждающий взгляд, Аня прикусила язык, но было поздно. Дедушка ошалел и снова закашлялся в кулак.
— Честное слово, я этот шкаф выброшу к чертовой матери, — проговорил старик. — Сколько еще книг стырили, признавайтесь?
— Немного, — робко ответил мальчик. — Том про Баха самый, считай, интересный. Обычно попадается какая-то ерунда про законодательство Республики, культурология Сорминора, которую не прочитать без словаря, список Верховных Советников Республики, перечень джиханов. Короче, тому подобная лабуда.
Дедушка ехидно улыбнулся.
— Знаешь почему тебе, кстати, так влетело за нее?
Аня тоже улыбнулась, но украдкой, чтобы брат не заметил. Кир покраснел и обиженно покачал головой.
— Потому что на семидесятой странице написано про Розу, а на восемьдесят какой-то, не помню, — про меня.
Дети переглянулись. Вид у каждого был такой, словно они упустили из рук золотой слиток, выкинув его в море, приняв за обычный камень. После того, как бабушка отлупила Кира, книгу они больше не видели и вряд ли теперь когда увидят.
— Э-э-э-х-х, исследователи вы недоделанные, — хрипло и сочно смеялся старик. — Вас бы в Республику, когда любая книга про Сорминор находилась под строжайшим запретом и чтение каралось, в лучшем случае, смертной казнью.
— А что про тебя там писали? — спросила Аня.
— А про бабушку? — спросил брат не без крохотной доли злорадства.
— А вот уже не скажу, — засмеялся дед. — Слушайте и понемногу узнаете. Давайте так, сначала поясню откуда рукопись. Написана она, как я сказал, в 10 году. После встречи на Острове Судей…
***
10 год Новой Федерации,
Остров Судей, где-то в районе здания Центральной Администрации
День встречи, раннее-раннее утро, практически ночь
— …Ничего, ничего, такое бывает. Посидите, отдышитесь, пройдет. Перемещения даются нелегко, полностью вас понимаю, особенно первое. Тем более, вы не до конца оправились после предыдущих недугов.
Тяжело и часто дышишь, глядя в землю. Желудок снова скрутило тошнотой, пару вдохов надеялся, что отпустит, но нет, тебя опять вывернуло.
— Гм… Я немного извиняюсь, — произнес человек, сидя на камне, брезгливо или учтиво отвернувшись от тебя. — Стоило, пожалуй, в два захода, чтобы не настолько долгое расстояние за раз.
Отплевываешься. В носу и горле отвратительно зажгло, рот наполнил гадкий привкус.
— Но нужно было поспешить и явиться точненько к нужному моменту, — сказал человек, достал платок. И высморкался в него.
— Где… Тьфу… Где мы?
— На так называемой Земле Судей. Есть ассоциации?
Садишься на землю, утираешь лицо, пытаешься прийти в себя. Голова безудержно кружилась, тело словно расширялось и разбухало после невероятного сжатия. Стоило бы выработать привычку к вечному слегка контуженному состоянию, которое сопровождает тебя с момента пробуждения.
А название, тем временем, вызывало ассоциации. Ты его определенно слышал. Но на том знания о местности и заканчивались.
— Название знакомо. Но более… Ничего не помню.
— В сих краях некогда находилось ваше непосредственное начальство, именуемое не иначе, как… — в голосе незнакомца прозвучала нескрываемая насмешка и сарказм. — Верховный Совет Мировой Республики. Во как. Оценили? Все ведь вам подавай верховное, все мировое…
Еле-еле сфокусировал внимание, оглядываешь собеседника. Тот сидел на камне, уставившись на твою грудь.
— А интересные циферки, — медленно произнес человек и указал пальцем на наколки. — До неприличия интересные. Позвольте полюбопытствовать: по какой причине выбор для разукрашивания тела пал на данную комбинацию чисел?
Отдуваясь, осматриваешь себя. Ты сидел на земле в больничных штанах, да легких тапочках.
— Без понятия, — честно отвечаешь ты. — Наверно, по той же, по какой набил и этот глаз.
— Нет, с глазом-то все понятно. Предельная банальность — один из символов Республики, ее всевластия и давнишнего тотального контроля. Око Совета, следящее за тобой, — собеседник снова зазвучал с издевкой и кривлянием. — Полная ерунда. Но числа…
— Знаешь их значение?
Человек был обыкновенным. Короткие волосы жидкого цвета, худоба, взросло-неопределенный возраст, образованное и начитанное лицо. В противовес тому расплывающемуся образу, сейчас он имел внешность пресную, из разряда тех, которые не заметишь, не запомнишь. Присмотревшись, улавливаешь и у него самого наличие наколки на шее, ниже кадыка: равносторонний треугольник вершиной вниз с каким-то рисунком внутри.
На твой вопрос он ответил не сразу. Явно что-то прикидывал.
— Понятия не имею, — наконец сказал он.
Разумеется. И на какой ответ ты рассчитывал?
— Но… — продолжил собеседник. — Похоже вы полны сюрпризов, господин маршал. Теперь понятно почему… Гм.
Не обращаешь внимания на его эти полунамеки и загадочности, встаешь, изучаешь местность перед собой. Кругом виднелись следы разрушений: широкая, вымощенная камнем площадь, на которой ты стоял, извивалась паутинами трещин, всюду лежали какие-то куски рухляди и обломки. Кое-где росли деревья, из проломов на камне вылезала трава.
— Что здесь произошло? — спросил ты.
— Драка, — ответил незнакомец. — Весьма масштабная.
— Давно?
— Десять лет назад, — улыбнулся человек.
— Почему именно здесь?
— А вы обернитесь.
Следуешь его предложению и застываешь. Перед тобой уходя за горизонт, ввысь, в ширину и во все стороны, во всю гладь взора простиралось невероятных размеров здание непонятной архитектуры, ужасающе громоздясь на клочке земли. Казалось, все в нем лучилось титанизмом: огроменные бойницы, широченные окна, — кое-где, правда, отсутствовавшие, — переходы, мосты, налепленные на уходящие куда-то уже совсем в черноту ночи необъятные, недосягаемые колонны. Не верилось, что создать подобное под силу человеку.
— Впечатляет, скажите? — незнакомец подошел к тебе, любуясь больше выражением твоего лица, чем постройкой.
— Это… Что? — голос у тебя ошарашенный.
— Здание Совета вашего. Верховного. Скромное жилище для скромных слуг людей. Однако конъюнктура изменилась, теперь у людей новые слуги, тоже, разумеется, скромные, не менее благородные и честные. Удобное такое местечко. Всех вмещает, — насмешливо сказал странник, принесший тебя. — И, кстати, они вас, думаю, заждались.
Картинка в твоей голове начинала складываться. И не нравилась тебе эта картинка, прямо говоря. Медленно отступаешь от человека, тело машинально принимает боевую стойку.
— Эй, эй, вы чего? — сразу отреагировал человек.
— Эти новые слуги — по их приказу меня в больнице хотели грохнуть?
Невыразительное лицо человека искренне удивилось.
— Конечно… Ах, вы считаете я веду вас к ним на съедение? — спросил он. — Если бы и я желал вашей гибели, то не вытаскивал бы из лап той несчастной девушки, согласитесь?
— Но ты ведешь меня к тем, кто хотел… хочет моей смерти. Зачем мне туда? —твой голос звучит весьма вкрадчиво.
— Новые владельцы сей недвижимости ожидают со дня на день кое-кого. Собирают по всему миру оставшихся… персоналий прошлого, — сказал человек, примирительно подняв руки. — Ибо предусмотреть всех последствий не могут, готовятся поистине к наиневероятнейшим вариантам.
— Хао? Он придет сюда? — спрашиваешь ты. — И я должен буду его встретить вместе с остальными?
— Точно так, — согласился твой инкогнито. — Уверяю, никто и виду не подаст, что хотел вашей смерти.
В скором темпе соображаешь. Ситуация следующая: у тебя был знакомый, — враг или друг, пока даже неясно, — который, судя по всему, стал знаменитой личностью одиозного характера. Все его опасаются, ждут и все в таком духе. Он скоро явится сюда. Новое правительство, как бы оно ни называлось, к тебе расположением не блещет, но оно, видимо, собирает всех важных фигур прошлых лет для урегулирования ситуации с Хао. И ты — одна из таких фигур, по мнению этого преснолицего. Но не по мнению правительства.
— Ты на чьей стороне?
— На вашей, господин маршал, на вашей. Можете успокоиться, — горячо ответил человек. — И на стороне… Хм… Ну Хао, да. В общем, на стороне людей, как-то так.
— Значит Хао и я — союзники?
— Н-н-не совсем, — как ты и ожидал, он замялся. — Но поверьте, уже не враги.
Смотришь на здание. Выбора как такового нет. Допустим, захочешь сбежать — и куда? Средств к существованию нет, дома нет, близких или друзей тоже. К работе, не связанной с проливанием крови, ты вряд ли приспособлен. Однако ты весьма известен, известность эта спорная, узнают и прирежут где-нибудь. Хотя может быть какие-то близкие остались, но один хрен ничего не помнишь. Ни прошлого, ни имени…
— Ты назвал меня Химмель, верно?
— Верно, — согласился человек, терпеливо ожидающий твоих действий. — Маршал Химмель, командующий восточными группами армий Республики.
— Что еще можешь сказать?
— А что бы вам хотелось узнать?
В твоей груди потеплело от злости и раздражения. Вечные ответные вопросы и недомолвки порядком надоели.
Ты ринулся к незнакомцу, пытаясь ухватить того за грудки, но тот с недюжинной пронырливостью отстранился и в ужасе замахал руками.
— Нет, нет, нет! Не трогайте меня ни в коем случае! — голос у него зазвучал предельно взволнованно, даже истерично, он был неподдельно испуган. — Не за себя беспокоюсь, а за вас. Вы чего взъярились-то?
— Я должен знать хоть что-то! Имя, должность мне мало о чем говорят, — твоя интонация стала грозной и будто привычной. Похоже ты часто к ней прибегал. — Кто меня ждет? Какова будет моя функция? К чему мне быть готовым? Кто ты, в конце концов, мать твою, такой?!
Незнакомец терпеливо тебя выслушал, опустил руки, устало вздохнул.
— Кто я — это вопрос неактуальный, вот честное слово. Насчет того кто вас ожидает: бывшие джиханы, бывшие коллеги по цеху, то есть военные Республики, члены правления новой Федерации и остальные по мелочи, — перечислял человек, загибая тонкие, длинные пальцы. — По именам перечислять не буду, не вспомните. Функция ваша — осуществление приема объекта «Зеро». Иначе говоря, встретить, потолковать о том, о сем и желательно мирно разойтись.
— Объект «Зеро»?
— Кодовое название мероприятий по слежке за Хао и обозначение его самого. Идиотское, согласен, но давал не я.
— Можем разойтись не мирно? — все время разговора внимательно следишь за собеседником.
— Врать не буду — вероятность есть, — тот печально развел руками. — Конкретно его действия выходят из моей сферы… компетенции, так сказать.
— У меня есть выбор? Я могу не идти туда?
Незнакомец оценивающе осмотрел тебя. Похоже было, что он на мгновение сверился с некой внутренней инструкцией. Словно сам удивляясь от собственных слов произнес:
— Вы знаете… Да. Можете. Я не в праве заставлять вас. Это одно из условий моего договора.
— С кем?
— А не ваше дело, — улыбнулся он.
Иллюзия выбора, горько усмехнулся ты своим мыслям. Уходить некуда, признайся честно. Кроме того, если хочешь выяснить свое прошлое и место в мире необходимо узнать как можно больше, — бывшие коллеги и враги подсобят в таком вопросе.
— Ладно, — ты проводишь руками по усталому лицу, разминаешь плечи. — Мне туда прямо так и заявиться? В тапках, да рваных больничных штанишках? Иду я один, верно? Ты за мной не последуешь?
Незнакомец засмеялся. На этот раз весьма приятно, по-человечески.
— Вы когда-то чуть ли не за правило держали прибывать на крупные мероприятия в несоответствующем виде. Не переживайте, вас моментально признают, по одежке встречать не будут. И нет, не последую, свою роль я выполнил, далее сами.
Ты снова окинул взглядом здание.
— А где вход?
Но никто тебе не ответил, окружающий сумрак был тих и глух, белесого человека и след простыл.
— Все равно что сам с собой разговаривал… — недовольно пробурчал ты. Поправив светло-зеленые брюки пятнами крови, вероятно не твоей, хмуро направляешься искать способ пробраться в каменную громадину.
***
10 год Новой Федерации,
Остров Судей, здание Центральной Администрации
День встречи, очень раннее утро
— Том, вставай! Томас! Поднимайся ты! Господи…
Джоан расталкивала пухлого мужчину, тормоша его за руки, шлепая по щекам, дергая за изношенную коричневую рубашку. Тот невозмутимо лежал на диване, тоже коричневом и неописуемо грязном. Бросив попытки разбудить его мирным способом, она налила в стакан ледяной, мутной воды, — а тут другой не текло, — и с наслаждением медленно вылила на посапывающее лицо.
