Глава 1. Поворот судьбы
Солнце в этот день светило совершенно по-весеннему. Снег уже растаял повсюду, даже в самых укромных уголках, деревья начали зеленеть, а небо сделалось пронзительно-голубым – таким, каким оно бывает только в апреле.
Подперев голову рукой, Айзава Юки глазела в окно на весну, уверенно вступающую в свои права, щурилась от яркого света и размышляла ни о чём. Эми, соседка по общежитию и единственная подруга, всегда втолковывала ей, что так не говорят, но Юки считала, что в данном случае это самое точное выражение, а думать ни о чём было её любимым занятием с давних пор. Наверное, следовало стать серьёзнее – всё же вчера ей исполнилось четырнадцать, и она уже на последнем году обучения в средней школе, – но вот беда, нисколько не хотелось.
Последний урок закончился полчаса назад, все давно разошлись, а Юки по-прежнему пыталась решить дилемму – то ли дойти до моря и прогуляться по берегу, то ли сразу вернуться в общежитие и засесть за домашку. Хотя парта стояла у самого окна, а море было не так уж далеко отсюда, увидеть его с этого места никак не получалось, и Юки всегда по нему скучала. В Аомори, где она родилась и прожила пять по-настоящему счастливых лет с родителями и братиком, их дом стоял почти у самого берега, и в комнате всегда слышался шум прибоя. А ещё ей безумно нравились огромные сугробы, укрывавшие весь город во время зимы. Здесь, в Саппоро, тоже выпадало немало снега, но Юки всегда казалось, что в Аомори его было гораздо больше. Да что там говорить, даже собственное имя всякий раз напоминало ей про холода и снегопады.
Так ничего и не придумав, Юки зевнула, подхватила сумку с учебниками и встала из-за парты. Ну и ладно, значит, надо просто выйти из класса на улицу, а дальше ноги её сами куда-нибудь понесут – либо туда, либо сюда. Она всегда так поступала, когда не могла определиться с выбором – полагалась на волю случая и неспешно плыла по течению. Такой уж она уродилась, без амбиций и стремлений, и её это полностью устраивало.
Однако в самых дверях Юки нос к носу столкнулась с Миурой, классной руководительницей. Пробормотав извинения, она попыталась проскользнуть мимо, но та решительно преградила ей путь:
– А ну стой, Айзава. Очень хорошо, что я тебя встретила… Я-то думала, ты обо всём забыла и уже ушла, у тебя ведь вечно ветер в голове. Но раз ты тут, тогда пошли.
– Ой… а куда? – Юки растерянно уставилась на учительницу.
– Что значит куда? В медпункт, разумеется. Или ты всё-таки забыла, что у тебя сегодня тестирование? Да, все понимают, что это простая формальность… Простая, но необходимая – распоряжения правительства надо выполнять, знаешь ли. Ну, давай же, шагай быстрее, не будь как снулая рыба.
Миура нервно дёрнула плечом, что выражало крайнюю степень нетерпения. Сама похожая на школьницу в свои тридцать с небольшим, она была стремительной и порывистой, отчего Юки относилась к ней с опаской – никогда не знаешь, что в следующую минуту взбредёт в голову этой женщине. А про тестирование она и в самом деле забыла… Миура говорила ей вчера об этом, что верно, то верно, но это ведь такая ерунда, которая вылетает из головы почти сразу. Сколько Юки себя помнила, положительного результата за все эти годы не было ни у кого, так стоит ли огород городить?
– А это правда обязательно? – Юки, хоть и плелась покорно следом за классной, всё ещё не теряла надежды отвертеться, поскольку терпеть не могла посещать медпункт.
– Не задавай глупых вопросов! – Миура начала раздражаться. – Ты прекрасно знаешь, что всех девушек в Японии тестируют трижды – в четырнадцать, в четырнадцать с половиной и в пятнадцать лет. Всех, слышишь? И наша школа не исключение. Поторапливайся, Айзава, у меня и без тебя дел по горло!
Она пустилась в рассуждения о безответственных девчонках, не знающих, что такое патриотизм, но Юки её уже не слушала, вновь погрузившись в свои мысли. Так всё-таки, куда потом – на море или в общежитие? На берегу наверняка дует ветер и холодно, зато можно посидеть на волнорезе и послушать крики чаек. С другой стороны, есть вариант плюнуть на прогулку и попросить Эми помочь с математикой, потому что вечером она, конечно же, ничего объяснять не захочет…
Определиться Юки опять не успела, потому что неожиданно спохватилась, что уже стоит на пороге медпункта. Пожилая медсестра, которую все без исключения называли тётушкой Такабоси, приветливо с ней поздоровалась и кивнула на кушетку:
– Давай-ка, Айзава, садись сюда. Ты ведь у нас на тестирование пришла, верно?
– Верно, – ответила за неё Миура и прислонилась к стене, скрестив руки на груди – не иначе, собиралась проконтролировать весь процесс лично.
Юки осторожно присела на краешек и украдкой огляделась. В общем-то, ничего страшного в медпункте отродясь не было, и всё же бывать здесь она не любила. Шкафчик с лекарствами, кровать за белой занавеской – всё это почему-то навевало на неё тоску. А вот этот прибор в сером корпусе, очень похожий на осциллограф, наверное, и есть та самая штука, которая используется для проверки.
– Ты, главное, не бойся, – ласково сказала тётушка Такабоси. – Это всё быстро и ничуть не больно, пара минут – и готово.
– Да я и не боюсь, – с достоинством ответила Юки.
И правда, чего тут бояться-то? Эми через это прошла в марте, и ещё девчонок пять из их класса тоже – никто об этом больше одного дня не вспоминал. Конечно, бывает порой и положительный результат, бывает… Но уж точно не в их школе.
Медсестра включила серый прибор, пощёлкала тумблерами, сверяясь с висевшей рядом инструкцией, затем повернулась к Юки:
– Будь добра, правый рукав подними до локтя.
Вздохнув, Юки послушно сделала то, что от неё требовалось, а тётушка Такабоси приклеила пластырем к её предплечью два датчика – они соединялись с прибором толстыми жгутиками проводов и невольно наводили на мысли о тентаклях. Подслеповато щурясь, медсестра вновь уставилась в инструкцию и принялась крутить блестящие рифлёные верньеры.
– Так-так, что у нас тут… – приговаривала она. – Главное, ничего не перепутать – левый на ноль, а правый на шесть с половиной… Так-так… Ой!
Тётушка Такабоси замерла вдруг с открытым ртом, а её вечно сонные глаза округлились, и у Юки внутри всё похолодело. Ну почему у неё в этой жизни всё идёт не так, даже какое-то дурацкое тестирование? Миура тоже напряглась, отлипла от стены и резко спросила:
– В чём дело? Что у вас там?
– Ох, сколько работаю в школе, а такого ни разу не видела… – пролепетала медсестра. – Тест-то положительный вроде бы…
Классная чуть не поперхнулась.
– Точно? Уверены? Ошибки быть не может?
– Так ведь всё по инструкции делала – левую ручку на ноль, а правую на шесть с половиной. Можно ещё на одиннадцать выставлять, в противофазу – так тут написано… А результат-то такой же, да вы сами гляньте!
Миура тотчас сунулась к прибору, и какое-то время обе женщины, прижавшись голова к голове, растерянно созерцали показания стрелок. Потом они одновременно выпрямились, так же одновременно посмотрели на Юки, и от их остекленевших взглядов ей стало не по себе. Первой опомнилась Миура.
– Такабоси-сан! – неожиданно звонким голосом выпалила она. – Немедленно звоните в Тэнсикан, номер у вас должен быть. Скажете им всё как положено – Саппоро, средняя школа Инахо, обнаружена ученица с махо-потенциалом. Айзава Юки, четырнадцать лет, первое тестирование… Да-да, вот именно так всё и скажите, а я пока доложу директору Касуми…
Классная выскочила было за порог, но в последний момент развернулась и наставила палец на Юки:
– Айзава, а ты сиди здесь! Хотя нет, отправляйся в класс, будешь ждать меня там. И не вздумай уходить никуда, поняла?
– По-поняла…
Юки неожиданно стала заикаться, а ледяной ком в груди рос со страшной скоростью. У неё действительно обнаружили махо-потенциал? У неё, одной-единственной из всей школы? Да что там школа – она, получается, на весь город одна такая! На всю префектуру! Чем же она до такой степени прогневала богов, что они решили наградить её подобным проклятием?
Может, это просто кошмар, дурной сон? И нужно подождать, пока он закончится? На негнущихся ногах Юки выбралась из медпункта, не замечая даже, что рукав её платья по-прежнему закатан до локтя, и медленно побрела назад в класс. Вцепившись в ремень сумки так, что побелели костяшки пальцев, она старательно пыталась припомнить всё, что слышала когда-либо про Тэнсикан, но мысли расползались, словно полудохлые тараканы.
Сногсшибательная новость, должно быть, распространилась по школе мгновенно, потому что на протяжении всей дороги Юки чувствовала на себе настороженные, а порой и испуганные взгляды. Она всегда была самой незаметной, эдакой серенькой мышкой, многие одноклассники даже имени её не помнили – а вот теперь в одночасье стала знаменитостью. Кому только нужна такая слава… Старенький учитель английского украдкой сделал жест, которым отгоняют злых духов, а двое второгодок так и вовсе шарахнулись от неё, словно она была монстром из морских глубин. Не помня себя, Юки добралась до пустого класса, плотно прикрыла за собой дверь, села за чью-то чужую парту и только сейчас поняла, что её зубы безостановочно стучат.
Оказывается, она обладает махо-потенциалом, кто бы мог подумать. Таких случаев на всю Японию – четыре-пять в год, вероятность почти такая же, как в лотерею выиграть, и всё-таки суперприз, будь он неладен, достался именно ей. А это значит, что её пошлют на войну. На самую настоящую войну, которая идёт уже десять лет и которой не видно конца.
Впрочем, началось всё гораздо раньше, 28 августа 1964 года. Юки тогда ещё и на свете не было, но она прекрасно помнила эту дату – и потому, что об этом рассказывали в школе, и потому, что старик Икэда, комендант общежития, называл этот день самым чёрным в своей жизни. Даже не сосчитать, сколько раз он жаловался на то, что так и не смог своими глазами увидеть Олимпиаду в Токио и запланированный там бейсбольный матч с американцами. А ведь он так мечтал об этом, почти полгода копил на хороший билет, и всё зря.
В тот день посреди Токийского залива открылся портал в иное измерение, из которого полезли чудовищные твари. Неуязвимые для обычного оружия, внешним видом они напоминали огромных насекомых, и по сию пору никто не мог сказать с уверенностью, были то живые существа или роботы. Во всяком случае, биологическое и механическое присутствовало в них в равной степени, поэтому им дали название – кимуси.
Армия оказалась бессильна против такого врага, и от Токио за пару недель остались одни развалины. Многие тогда погибли, те, кто успел – бежали на юг и на север страны, бросив свои дома и имущество. А потом кимуси начали постепенно расширять свой ареал обитания, продвигаясь от портала всё дальше и дальше во все стороны. Они постоянно менялись, одни возвращались назад в свой неведомый мир, другие приходили им на смену, но экспансия никогда не прекращалась – всё новые и новые части Японии оказывались под их пятой, медленно, но неумолимо. Кимуси разоряли страну пятнадцать лет, пока в один прекрасный момент их не остановили «ангелы» – те самые девушки с махо-потенциалом.
Конечно, всё это проходили в школе. Любой ребёнок знал, что махо-потенциал был открыл случайно, потом лучшие японские учёные, хоть и не без помощи зарубежных коллег, поняли, как на его основе можно создать оружие, которое позволит бороться с врагом на равных. Вскоре появились первые отряды «ангелов» – крайне малочисленные, они тем не менее успешно сдерживали кимуси, а чуть позже, набравшись опыта, начали теснить тварей и освобождать захваченные территории. Зачистка Японии полностью завершилась в начале 1986 года, когда монстров загнали назад в портал, а разрушенную страну восстановили – но одержать окончательную победу так и не удалось. Портал продолжал функционировать, уничтожить его или хотя бы заблокировать не представлялось возможным, и кимуси раз за разом пытались взять реванш. Именно поэтому на берегу Токийского залива был построен Тэнсикан, Дом Ангелов, в котором на постоянной основе несли службу девушки, способные сражаться с врагом благодаря своему дару. По сути, они стояли на страже всей Японии, почти ежедневно отбивая атаки насекомоподобных тварей.
Как раз тогда и ввели обязательное трёхкратное тестирование, чтобы оперативно находить тех, кто мог пополнить ряды «ангелов». Махо-потенциал впервые проявлялся в четырнадцать-пятнадцать лет, а к двадцати годам начинал слабеть и в конце концов исчезал полностью. Поэтому Тэнсикан, словно древний ненасытный бог, постоянно требовал свежей крови. Служба там считалась почётной, «ангелов» боготворили как спасительниц нации и в то же время боялись – никто не знал, откуда берётся их дар, который мог быть не только благом, но и угрозой.
И вот теперь Юки нежданно-негаданно оказалась одной из них. Её тоже станут называть «ангелом», а Тэнсикан на ближайшие шесть лет станет её домом. Хотела ли она когда-нибудь такой судьбы для себя?
Время тянулось мучительно медленно. В класс никто не заглядывал, тени за окном становились всё длиннее и длиннее, и чем дальше, тем больше у Юки крепло ощущение, что между ней и остальным миром пролегла невидимая стена. С каждой минутой стена эта становилась выше и толще, наглухо отрезая её от прежней беззаботной жизни, которая уже никогда не вернётся. Хотя какая разница – ведь она и так одна, всегда одна. А если бы родители были живы сейчас – смогли бы они защитить свою дочь?
На уроках много раз объясняли, почему зачистка Японии от кимуси началась именно с юга – там было больше крупных городов, больше инфраструктуры и промышленных районов, которые требовалось восстанавливать. Освобождение северных префектур планировалось позже, «ангелов» просто-напросто не хватало на всю страну, поэтому выбирать особенно не приходилось. Наверное, с точки зрения правительства это действительно был самый разумный вариант, вот только Юки подобные резоны интересовали меньше всего. Кимуси разрушили Аомори, когда ей было пять лет, из всей семьи выжила только она – мать, отец и младший братик навсегда остались под развалинами. Маленькую Юки эвакуировали на Хоккайдо, и все эти годы она находилась на попечении государства, а память услужливо задвинула страшные воспоминания в самый дальний уголок. Лишь одно она знала точно – если бы хвалёные «ангелы» вовремя появились на севере, её семья была бы жива. Может, они и спасли Японию, но не уберегли самых близких ей людей, а потому были навечно перед ней виноваты.
Юки подняла голову и прислушалась – никаких звуков, школа практически опустела. Может, про неё все забыли, и ей придётся сидеть тут до самого утра? А что, если…
Интересно, что произойдёт, если она сейчас сбежит из школы? Миура, наверное, тотчас позвонит в полицию, и её начнут разыскивать по всему городу – ведь она редкая и ценная штучка, обладательница махо-потенциала. А ей даже пойти некуда – не в общежитие же возвращаться! Если повезёт, можно добраться до ближайшей станции и укатить на север Хоккайдо, в какой-нибудь маленький городок, где никто не догадается её искать. Вот только кому она там нужна?
Впрочем, Юки и без того знала, что сбежать у неё кишка тонка. Как бы ни было плохо, она всегда предпочитала терпеть, потому что от любых бунтарских поступков могло стать ещё хуже.
