Впрочем, существовала и другая напасть, кроме чтения мыслей – всякий раз Торико уговаривала Юки ещё разок засинхрониться. Но та всегда отвечала решительным отказом – того первого и единственного раза ей хватило выше крыши. Юки до сих пор не понимала до конца, как это вообще возможно – пустить кого-то к себе в голову и раскрыть перед ним все тайны своей души.
В один из дней Торико, помимо подробного доклада о том, кто кому что сказал, кто на кого как посмотрел и кто отличился в последнем бою, выдала кое-что действительно новое и неожиданное.
– А у Саёри, между прочим, способности слабеют, если ты вдруг не в курсе. Ей ведь через полтора месяца двадцать стукнет, знаешь же, да? Только она, понятное дело, это скрывает, так что имей в виду – я тебе ничего не говорила!
– Эмм… а почему скрывает-то? – удивилась Юки. – Хорошо же – домой вернётся, сможет жить, как захочет…
– А то сама не понимаешь! Она же у нас самая старшая, пример для подражания и вообще… Не будет же она всем свою слабость показывать! Так у неё ещё вдобавок и гордость семейная, честь клана Аканэ, вот это всё… Вот только у остальных девчонок глаза есть, и они прекрасно видят, как ей тяжело.
Почему-то Юки при этих словах ощутила лёгкий привкус грусти. Вот так и течёт жизнь, не останавливаясь ни на минуту – сама она ещё только учится использовать свои способности, а у кого-то они уже исчезают.
– А что значит – слабеют? Становится сложнее махо-силу включать? Или что?
– Ну… – Торико подняла глаза к небу и задумалась, что случалось с ней крайне редко. – Точно-то я тебе и не скажу, наверное. Говорят, что усилий больше тратить приходится и устаёшь сильнее. Ну, знаешь, это как в молодости бегаешь повсюду вприпрыжку и не устаёшь, а в старости прогуляешься вокруг собственного дома и никак отдышаться не можешь.
Она помолчала, потом сделала страшные глаза и прошептала:
– Вчера вечером первую категорию отражали – знаешь же, да? Так вот, Саёри после боя еле на ногах держалась и бледная вся была, словно после болезни… Но я тебе ничего не говорила, поняла?!
Юки помнила об этом разговоре ещё пару дней, потом он вылетел из памяти, а в самом конце мая история получила неожиданное продолжение. Приближался сезон дождей, ясные деньки выдавались всё реже, и прогуляться по саду удавалось далеко не всегда – Юки находила мало удовольствия в том, чтобы бродить под зонтом по мокрым дорожкам и слушать, как капли воды уныло стучат по листьям. Дождь лил с самого утра и в этот день, но после обеда, словно по волшебству, прояснилось. К тому же Торико и Мию нынче дежурили, а это означало, что сегодня ничто не помешает Юки насладиться уединением на любимой скамейке под ивой. Она ещё не просохла после ливня и приятно пахла мокрым деревом, но на этот случай Юки предусмотрительно захватила из комнаты старое покрывало – оно верой и правдой служило ей ещё во времена учёбы в школе.
Отработка новых ударов в додзё отняла, как обычно, уйму сил, а солнце пригревало совсем по-летнему, поэтому очень скоро Юки разморило. Поначалу она лишь зевала и старательно тёрла слипающиеся глаза, но потом решила, что ничего страшного не случится, если она подремлет полчасика. Всего лишь полчасика и не больше… Юки уже проваливалась в сон, когда за спиной у неё неожиданно послышались голоса. Один она узнала сразу – он мог принадлежать только Сакуре. А второй? Наверное, кто-то из «ангелов»…
– …у меня всё в полном порядке, Аяно-сан.
– Правда? И кого ты пытаешься обмануть, Аканэ? Разве что себя в первую очередь. Тебе не кажется это безответственным?
Аканэ… Выходит, собеседница Сакуры – это Саёри. И судя по всему, между ними какой-то серьёзный разговор, не предназначенный для чужих ушей. Юки слишком поздно сообразила, что её не видно за толстым стволом ивы, а потому Сакура и Саёри уверены, что они здесь одни. И что же ей делать? Момент, когда приличия ещё позволяли встать и с извинениями удалиться, оказался упущен, теперь Юки оставалось лишь сидеть тихо, словно мышка, и всей душой надеяться, что её не обнаружат. Вот позорище-то будет на весь Тэнсикан, если решат, что она специально подслушивала!
– Рано или поздно время приходит для любой из нас, Аканэ. Прости, но я не верю, что тебе так сильно полюбилось воевать… Или ты до сих пор хочешь что-то доказать своему отцу?
– Да нет же, совсем не в этом дело…
Саёри вздохнула так тяжко, что Юки почти физически ощутила её душевные терзания. Наверное, речь сейчас идёт как раз о её способностях, которые слабеют с каждым днём. Говорила же Торико, что Саёри ото всех это скрывает, вот только зачем?
– Тогда в чём?
– Аой… Меня беспокоит Аой, Аяно-сан. Вы не хуже меня знаете, какая она – эгоистичная, самоуверенная, вечно думает, что ей всё по плечу… Летай мы в тройке подольше, всё наладилось бы со временем, но ведь и двух месяцев не прошло. Уверены, что Сирасэ сможет с ней справиться без меня? С её-то мягким характером…
– С мягким характером? – Сакура весело рассмеялась. – Послушай, мне кажется, ты слишком привыкла видеть в Иванами свою Бету, которую надо защищать и оберегать от любых неприятностей. Вот только она куда как взрослее и умнее, чем тебе кажется… Не забыла, что ей уже семнадцать?
Саёри промолчала – то ли собиралась с мыслями, чтобы возразить, то ли, наоборот, признавала правоту командира. А Сакура продолжала:
– Понимаю, что ты переживаешь за неё и волнуешься. Всегда трудно расставаться, когда почти три года делишь с подругой радости и горести, сражаешься плечом к плечу, доверяешь ей свою жизнь… Но проявлять сейчас ненужное геройство и всякий раз превозмогать себя даже в мелких стычках – ради чего? В конце концов, ты подвергаешь опасности не только себя, но и Иванами, а по большому счёту и всех остальных. Кому будет легче, если ты свалишься вниз прямо посреди боя?
– Да, всё так, – Саёри вновь вздохнула. – Вы правы, конечно… Наверное, я действительно до сих пор вижу в Сирасэ ту робкую девочку, какой она была, когда приехала в Тэнсикан. И вот она выросла и изменилась, а я даже не заметила, и по-прежнему не понимаю до конца, почему она выбрала именно Аой… Плохая я Альфа, да, Аяно-сан?
– Ты замечательная Альфа, Аканэ. Ответственная и очень заботливая. Но время идёт, а Иванами должна двигаться дальше уже без тебя – понимаешь? Танака, конечно, не подарок, но у нас тут многие не подарок, да вспомни саму себя хотя бы в её возрасте. Такая же ершистая, всех задирала и считала себя самой крутой.
– Ох, а ведь правда, – Саёри сдавленно хихикнула. – Настоящая оторва была, семейное воспитание давало о себе знать… Правда, потом повзрослела и поняла, что настоящие ценности совсем в другом.
– Вот и Танака тоже повзрослеет. Поверь, всё у них будет хорошо. А чтобы ты совсем успокоилась, обещаю, что буду приглядывать за ними на первых порах.
За спиной у Юки повисла долгая тишина, потом вновь раздался голос Саёри – он немного подрагивал от слёз или это только казалось?
– Спасибо… Если честно, после нашего разговора мне стало легче. И я впервые за эти дни почувствовала, что наконец-то готова к отъезду… Что ж, пишите тогда увольнительные бумаги, Аяно-сан. Отец-то и вправду меня уже заждался.
– Надеюсь, тот опыт, который ты приобрела в Тэнсикане, поможет тебе и в мирной жизни не наделать глупостей, – усмехнулась Сакура. – Что ни говори, а бизнес у вашей семьи… непростой. Впрочем, ладно, совсем не моё это дело.
Голоса начали постепенно удаляться – должно быть, Сакура и Саёри неспешно направились прочь из сада. Только сейчас Юки поняла, что даже дышать боялась, не говоря уж о том, чтобы сделать хоть единое движение. Вот же угораздило её ненароком подслушать чужой разговор, да ещё такой доверительный!
Зато теперь она очень хорошо понимала, что чувствует Саёри и почему так старательно оттягивает тот день, когда ей придётся покинуть Тэнсикан. Аой и в самом деле та ещё мерзавка, неудивительно, что Саёри настолько волнуется за свою миниатюрную и дружелюбную Бету… Да вот только, если разобраться, Сирасэ запросто умеет управляться с Аой – уж это Юки своими глазами видела. При всей своей мягкости Сирасэ способна быть строгой и требовательной, так что поставить на место зазнайку Аой не составляет для неё особого труда.
А действительно, как так вышло, что такие разные и ни капельки не похожие друг на друга Сирасэ и Аой стали парой? Ответа на этот вопрос Юки не знала. Порой сложно разобраться в чувствах, даже своих, и, наверное, взаимные симпатии могут проявляться самым неожиданным образом. Ведь сумела же она сама по-настоящему подружиться с Кёко, а уж как та её бесила в первые дни! Может, и у Сирасэ получилось рассмотреть в Аой что-то хорошее?
Конечно, Юки никому даже словом не обмолвилась об этом разговоре. А меньше чем через неделю, в самом начале июня, она услышала за завтраком, что сегодня – последний день Саёри в Тэнсикане, и вечером состоится традиционный прощальный ужин в её честь. Для Кёко такое событие тоже оказалось в новинку – в этом году никого из «ангелов» ещё не провожали, а потому, переодеваясь после завтрака в спортивку, они только о том и говорили. Интересно, что чувствует сейчас Саёри? Радость от того, что скоро будет дома, или грусть от расставания с Бетой и подругами, или и то и другое сразу? Повезло ей, для неё война закончилась, и ей больше никогда не придётся вскакивать по тревоге, чтобы отбивать бесконечные атаки кимуси.
– Ну, когда-нибудь и нас так же будут провожать, – оптимистично заявила Кёко. – Вот тогда и узнаем, что чувствуют в этот момент!
Юки лишь покачала головой – нескоро это случится, ох и нескоро… Шесть лет, подумать только! Шесть долгих лет, и за это время может случиться всякое. Только и остаётся, что радоваться за Саёри да завидовать ей белой завистью.
Потом они с Кёко отправились в додзё, и думать об этом стало некогда, а дальше, как обычно, день полетел стремительно – до обеда отработка ударов и блоков, после обеда укрощение и подчинение махо-силы. Юки сегодня установила новый рекорд – почти двадцать пять минут, в глубине души она собой гордилась, однако сейчас её мутило, а ноги дрожали, и, плетясь по лестнице после занятий, приходилось при каждом шаге цепляться за перила, чтобы не споткнуться ненароком. Кроме того, зверски хотелось есть, а мечты о предстоящем ужине вновь напомнили о том, что сегодня он будет особенным.
– Слушай, Ю-тян, может, надо было сувенирчик купить какой-нибудь? – озабоченно спросила Кёко, когда они добрались наконец-то до своей комнаты. – А то вроде как-то неудобно…
– Сувенирчик? Где ж ты его купишь-то, магазины в городе только… Да и не знаю я, что Саёри любит. Вообще ничего о ней не знаю, мы ведь с ней не общались почти.
– Ну, на память любая полезная вещь сгодилась бы. Вот только ты права, покупать-то всё равно негде… Буфет со вкусняшками у нас в Тэнсикане есть, а вот сувенирных лавок не устроили, разве что в город надо было напроситься в прошлый выходной. Эх, да кто ж нас туда возьмёт!
– Думаешь, церемония торжественная будет какая-то? Как на выпускном?
– Вот уж не знаю, Ю-тян, поживём – увидим.
Однако ничего торжественного в сегодняшнем ужине не оказалось, и было всё точно так же, как в любой другой день. Правда, на этот раз компанию «ангелам» составили Сатико и Сакура, а сама Саёри очутилась в центре внимания – кто-то давал ей напоследок добрые напутствия, кто-то подходил обниматься, кто-то просто благодарил от всей души. И без того маленькая Сирасэ, казалось, стала ещё меньше, в глазах её блестели слёзы, которые она даже не пыталась скрывать. Но больше всего Юки поразило, что непробиваемая Аой растеряла всё своё высокомерие и тоже выглядела взволнованной. Ну конечно, ведь завтра ей предстоит сменить красный бант на белый – она станет настоящим «ангелом» и пойдёт вместе с Сирасэ в любой бой, каким бы тяжёлым он ни был.
– Аканэ, – Сакура встала со своего места, и в столовой сразу сделалось тихо. – Благодарю тебя за службу. Ты была отличным «ангелом» и храбро сражалась с врагом все эти годы, а ещё воспитала замечательную Бету, которая, несомненно, всегда будет вспоминать тебя добрым словом. Завтра у тебя начнётся совсем другая жизнь, мирная, и я от всего сердца желаю тебе в этой жизни дальнейших успехов. У тебя всё получалось тут, получится и там. А Тэнсикан пусть навсегда останется в твоей душе.
– Спасибо, Аяно-сан, – Саёри, несмотря на свои почти двадцать лет, шмыгнула носом, как маленькая. – Большое вам спасибо.
У Юки почему-то тоже вдруг защипало в глазах, хотя за полтора месяца она так и не узнала толком, что за человек Саёри. Но все её так любят, и всем так грустно с ней расставаться… А Сирасэ, наверное, сейчас тяжелее всех – ведь она остаётся без старшей подруги, которая всегда поможет и утешит в трудную минуту. И теперь ей самой придётся стать такой старшей подругой для Аой – для упрямой и вредной Аой, которая всегда и во всём считает себя правой.
А дальше вновь продолжились пожелания счастья, удачи и семейного благополучия. Сэнко, на удивление серьёзная в этот вечер, от лица всего Тэнсикана выразила надежду, что через годик Саёри найдёт себе хорошего мужа – но не раньше, потому что иначе тогда она, Сэнко, не сможет побывать на их свадьбе. И даже Хогэцу, эта снежная королева, неожиданно подошла к Саёри и обняла её так крепко, что у той перехватило дух.
– Грустненько как-то, – вздохнула Кёко, не забывая, впрочем, уплетать ужин за обе щеки. – Теперь в Тэнсикане будет на одного человека меньше, а нас ведь и так мало. Вдруг больше никто из новеньких сюда не приедет, представляешь? И останемся мы тут в конце концов с тобой вдвоём…
– Ой, да ну тебя, подруга, чего несёшь-то, – отмахнулась Юки. – Проводы, конечно, печальная вроде бы штука, а с другой стороны, я вот Саёри завидую… Вернётся в свой дом, к родным, будет спать сколько захочет и перестанет постоянно рисковать жизнью.
– Учитывая, какая у неё семья, насчёт последнего я не уверена… Но ты права, Ю-тян, спать-то я б тоже не отказалась столько, сколько захочется.
Снаружи тем временем давно уже стемнело и опять зарядил дождь, даже при закрытых окнах было слышно, как он нудно и монотонно шумит. Поэтому Юки невольно открыла от удивления рот, когда Саёри поднялась из-за стола и с улыбкой до ушей помахала всем обеими руками:
– А теперь счастливо всем оставаться! Мы с Сирасэ уходим бродить в саду, вернёмся поздно, ждать нас не советую!
– Промокнете ведь до нитки, дурочки! – расхохоталась Курэха. – Льёт там, по-моему, как из ведра.
– Так мы ж пойдём под одним зонтом, самый подходящий вариант для прощальной прогулки. Традиции ведь нельзя нарушать, верно? А то мне напоследок надо многое ещё сказать моей дорогой подруге…
Саёри весело фыркнула, ухватила за руку свою понурую Бету и потащила её прочь из столовой. Их проводили дружным смехом, лишь Юки с Кёко недоуменно переглядывались – похоже, только они были не в курсе того, зачем нужно отправляться гулять в такую собачью погоду. Просветила их вездесущая Торико, которая с разбега шлёпнулась к ним за стол и принялась с удовольствием объяснять:
– Принято так – соображаете, да? В последний вечер уезжающая Альфа всегда после ужина уходит со своей Бетой в сад. И о чём они там разговаривают – большой секрет! Но лично я думаю, что они прощаются и говорят друг другу всё то, что не успели сказать за прошедшие годы, вот!
В один из дней Торико, помимо подробного доклада о том, кто кому что сказал, кто на кого как посмотрел и кто отличился в последнем бою, выдала кое-что действительно новое и неожиданное.
– А у Саёри, между прочим, способности слабеют, если ты вдруг не в курсе. Ей ведь через полтора месяца двадцать стукнет, знаешь же, да? Только она, понятное дело, это скрывает, так что имей в виду – я тебе ничего не говорила!
– Эмм… а почему скрывает-то? – удивилась Юки. – Хорошо же – домой вернётся, сможет жить, как захочет…
– А то сама не понимаешь! Она же у нас самая старшая, пример для подражания и вообще… Не будет же она всем свою слабость показывать! Так у неё ещё вдобавок и гордость семейная, честь клана Аканэ, вот это всё… Вот только у остальных девчонок глаза есть, и они прекрасно видят, как ей тяжело.
Почему-то Юки при этих словах ощутила лёгкий привкус грусти. Вот так и течёт жизнь, не останавливаясь ни на минуту – сама она ещё только учится использовать свои способности, а у кого-то они уже исчезают.
– А что значит – слабеют? Становится сложнее махо-силу включать? Или что?
– Ну… – Торико подняла глаза к небу и задумалась, что случалось с ней крайне редко. – Точно-то я тебе и не скажу, наверное. Говорят, что усилий больше тратить приходится и устаёшь сильнее. Ну, знаешь, это как в молодости бегаешь повсюду вприпрыжку и не устаёшь, а в старости прогуляешься вокруг собственного дома и никак отдышаться не можешь.
Она помолчала, потом сделала страшные глаза и прошептала:
– Вчера вечером первую категорию отражали – знаешь же, да? Так вот, Саёри после боя еле на ногах держалась и бледная вся была, словно после болезни… Но я тебе ничего не говорила, поняла?!
Юки помнила об этом разговоре ещё пару дней, потом он вылетел из памяти, а в самом конце мая история получила неожиданное продолжение. Приближался сезон дождей, ясные деньки выдавались всё реже, и прогуляться по саду удавалось далеко не всегда – Юки находила мало удовольствия в том, чтобы бродить под зонтом по мокрым дорожкам и слушать, как капли воды уныло стучат по листьям. Дождь лил с самого утра и в этот день, но после обеда, словно по волшебству, прояснилось. К тому же Торико и Мию нынче дежурили, а это означало, что сегодня ничто не помешает Юки насладиться уединением на любимой скамейке под ивой. Она ещё не просохла после ливня и приятно пахла мокрым деревом, но на этот случай Юки предусмотрительно захватила из комнаты старое покрывало – оно верой и правдой служило ей ещё во времена учёбы в школе.
Отработка новых ударов в додзё отняла, как обычно, уйму сил, а солнце пригревало совсем по-летнему, поэтому очень скоро Юки разморило. Поначалу она лишь зевала и старательно тёрла слипающиеся глаза, но потом решила, что ничего страшного не случится, если она подремлет полчасика. Всего лишь полчасика и не больше… Юки уже проваливалась в сон, когда за спиной у неё неожиданно послышались голоса. Один она узнала сразу – он мог принадлежать только Сакуре. А второй? Наверное, кто-то из «ангелов»…
– …у меня всё в полном порядке, Аяно-сан.
– Правда? И кого ты пытаешься обмануть, Аканэ? Разве что себя в первую очередь. Тебе не кажется это безответственным?
Аканэ… Выходит, собеседница Сакуры – это Саёри. И судя по всему, между ними какой-то серьёзный разговор, не предназначенный для чужих ушей. Юки слишком поздно сообразила, что её не видно за толстым стволом ивы, а потому Сакура и Саёри уверены, что они здесь одни. И что же ей делать? Момент, когда приличия ещё позволяли встать и с извинениями удалиться, оказался упущен, теперь Юки оставалось лишь сидеть тихо, словно мышка, и всей душой надеяться, что её не обнаружат. Вот позорище-то будет на весь Тэнсикан, если решат, что она специально подслушивала!
– Рано или поздно время приходит для любой из нас, Аканэ. Прости, но я не верю, что тебе так сильно полюбилось воевать… Или ты до сих пор хочешь что-то доказать своему отцу?
– Да нет же, совсем не в этом дело…
Саёри вздохнула так тяжко, что Юки почти физически ощутила её душевные терзания. Наверное, речь сейчас идёт как раз о её способностях, которые слабеют с каждым днём. Говорила же Торико, что Саёри ото всех это скрывает, вот только зачем?
– Тогда в чём?
– Аой… Меня беспокоит Аой, Аяно-сан. Вы не хуже меня знаете, какая она – эгоистичная, самоуверенная, вечно думает, что ей всё по плечу… Летай мы в тройке подольше, всё наладилось бы со временем, но ведь и двух месяцев не прошло. Уверены, что Сирасэ сможет с ней справиться без меня? С её-то мягким характером…
– С мягким характером? – Сакура весело рассмеялась. – Послушай, мне кажется, ты слишком привыкла видеть в Иванами свою Бету, которую надо защищать и оберегать от любых неприятностей. Вот только она куда как взрослее и умнее, чем тебе кажется… Не забыла, что ей уже семнадцать?
Саёри промолчала – то ли собиралась с мыслями, чтобы возразить, то ли, наоборот, признавала правоту командира. А Сакура продолжала:
– Понимаю, что ты переживаешь за неё и волнуешься. Всегда трудно расставаться, когда почти три года делишь с подругой радости и горести, сражаешься плечом к плечу, доверяешь ей свою жизнь… Но проявлять сейчас ненужное геройство и всякий раз превозмогать себя даже в мелких стычках – ради чего? В конце концов, ты подвергаешь опасности не только себя, но и Иванами, а по большому счёту и всех остальных. Кому будет легче, если ты свалишься вниз прямо посреди боя?
– Да, всё так, – Саёри вновь вздохнула. – Вы правы, конечно… Наверное, я действительно до сих пор вижу в Сирасэ ту робкую девочку, какой она была, когда приехала в Тэнсикан. И вот она выросла и изменилась, а я даже не заметила, и по-прежнему не понимаю до конца, почему она выбрала именно Аой… Плохая я Альфа, да, Аяно-сан?
– Ты замечательная Альфа, Аканэ. Ответственная и очень заботливая. Но время идёт, а Иванами должна двигаться дальше уже без тебя – понимаешь? Танака, конечно, не подарок, но у нас тут многие не подарок, да вспомни саму себя хотя бы в её возрасте. Такая же ершистая, всех задирала и считала себя самой крутой.
– Ох, а ведь правда, – Саёри сдавленно хихикнула. – Настоящая оторва была, семейное воспитание давало о себе знать… Правда, потом повзрослела и поняла, что настоящие ценности совсем в другом.
– Вот и Танака тоже повзрослеет. Поверь, всё у них будет хорошо. А чтобы ты совсем успокоилась, обещаю, что буду приглядывать за ними на первых порах.
За спиной у Юки повисла долгая тишина, потом вновь раздался голос Саёри – он немного подрагивал от слёз или это только казалось?
– Спасибо… Если честно, после нашего разговора мне стало легче. И я впервые за эти дни почувствовала, что наконец-то готова к отъезду… Что ж, пишите тогда увольнительные бумаги, Аяно-сан. Отец-то и вправду меня уже заждался.
– Надеюсь, тот опыт, который ты приобрела в Тэнсикане, поможет тебе и в мирной жизни не наделать глупостей, – усмехнулась Сакура. – Что ни говори, а бизнес у вашей семьи… непростой. Впрочем, ладно, совсем не моё это дело.
Голоса начали постепенно удаляться – должно быть, Сакура и Саёри неспешно направились прочь из сада. Только сейчас Юки поняла, что даже дышать боялась, не говоря уж о том, чтобы сделать хоть единое движение. Вот же угораздило её ненароком подслушать чужой разговор, да ещё такой доверительный!
Зато теперь она очень хорошо понимала, что чувствует Саёри и почему так старательно оттягивает тот день, когда ей придётся покинуть Тэнсикан. Аой и в самом деле та ещё мерзавка, неудивительно, что Саёри настолько волнуется за свою миниатюрную и дружелюбную Бету… Да вот только, если разобраться, Сирасэ запросто умеет управляться с Аой – уж это Юки своими глазами видела. При всей своей мягкости Сирасэ способна быть строгой и требовательной, так что поставить на место зазнайку Аой не составляет для неё особого труда.
А действительно, как так вышло, что такие разные и ни капельки не похожие друг на друга Сирасэ и Аой стали парой? Ответа на этот вопрос Юки не знала. Порой сложно разобраться в чувствах, даже своих, и, наверное, взаимные симпатии могут проявляться самым неожиданным образом. Ведь сумела же она сама по-настоящему подружиться с Кёко, а уж как та её бесила в первые дни! Может, и у Сирасэ получилось рассмотреть в Аой что-то хорошее?
Конечно, Юки никому даже словом не обмолвилась об этом разговоре. А меньше чем через неделю, в самом начале июня, она услышала за завтраком, что сегодня – последний день Саёри в Тэнсикане, и вечером состоится традиционный прощальный ужин в её честь. Для Кёко такое событие тоже оказалось в новинку – в этом году никого из «ангелов» ещё не провожали, а потому, переодеваясь после завтрака в спортивку, они только о том и говорили. Интересно, что чувствует сейчас Саёри? Радость от того, что скоро будет дома, или грусть от расставания с Бетой и подругами, или и то и другое сразу? Повезло ей, для неё война закончилась, и ей больше никогда не придётся вскакивать по тревоге, чтобы отбивать бесконечные атаки кимуси.
– Ну, когда-нибудь и нас так же будут провожать, – оптимистично заявила Кёко. – Вот тогда и узнаем, что чувствуют в этот момент!
Юки лишь покачала головой – нескоро это случится, ох и нескоро… Шесть лет, подумать только! Шесть долгих лет, и за это время может случиться всякое. Только и остаётся, что радоваться за Саёри да завидовать ей белой завистью.
Потом они с Кёко отправились в додзё, и думать об этом стало некогда, а дальше, как обычно, день полетел стремительно – до обеда отработка ударов и блоков, после обеда укрощение и подчинение махо-силы. Юки сегодня установила новый рекорд – почти двадцать пять минут, в глубине души она собой гордилась, однако сейчас её мутило, а ноги дрожали, и, плетясь по лестнице после занятий, приходилось при каждом шаге цепляться за перила, чтобы не споткнуться ненароком. Кроме того, зверски хотелось есть, а мечты о предстоящем ужине вновь напомнили о том, что сегодня он будет особенным.
– Слушай, Ю-тян, может, надо было сувенирчик купить какой-нибудь? – озабоченно спросила Кёко, когда они добрались наконец-то до своей комнаты. – А то вроде как-то неудобно…
– Сувенирчик? Где ж ты его купишь-то, магазины в городе только… Да и не знаю я, что Саёри любит. Вообще ничего о ней не знаю, мы ведь с ней не общались почти.
– Ну, на память любая полезная вещь сгодилась бы. Вот только ты права, покупать-то всё равно негде… Буфет со вкусняшками у нас в Тэнсикане есть, а вот сувенирных лавок не устроили, разве что в город надо было напроситься в прошлый выходной. Эх, да кто ж нас туда возьмёт!
– Думаешь, церемония торжественная будет какая-то? Как на выпускном?
– Вот уж не знаю, Ю-тян, поживём – увидим.
Однако ничего торжественного в сегодняшнем ужине не оказалось, и было всё точно так же, как в любой другой день. Правда, на этот раз компанию «ангелам» составили Сатико и Сакура, а сама Саёри очутилась в центре внимания – кто-то давал ей напоследок добрые напутствия, кто-то подходил обниматься, кто-то просто благодарил от всей души. И без того маленькая Сирасэ, казалось, стала ещё меньше, в глазах её блестели слёзы, которые она даже не пыталась скрывать. Но больше всего Юки поразило, что непробиваемая Аой растеряла всё своё высокомерие и тоже выглядела взволнованной. Ну конечно, ведь завтра ей предстоит сменить красный бант на белый – она станет настоящим «ангелом» и пойдёт вместе с Сирасэ в любой бой, каким бы тяжёлым он ни был.
– Аканэ, – Сакура встала со своего места, и в столовой сразу сделалось тихо. – Благодарю тебя за службу. Ты была отличным «ангелом» и храбро сражалась с врагом все эти годы, а ещё воспитала замечательную Бету, которая, несомненно, всегда будет вспоминать тебя добрым словом. Завтра у тебя начнётся совсем другая жизнь, мирная, и я от всего сердца желаю тебе в этой жизни дальнейших успехов. У тебя всё получалось тут, получится и там. А Тэнсикан пусть навсегда останется в твоей душе.
– Спасибо, Аяно-сан, – Саёри, несмотря на свои почти двадцать лет, шмыгнула носом, как маленькая. – Большое вам спасибо.
У Юки почему-то тоже вдруг защипало в глазах, хотя за полтора месяца она так и не узнала толком, что за человек Саёри. Но все её так любят, и всем так грустно с ней расставаться… А Сирасэ, наверное, сейчас тяжелее всех – ведь она остаётся без старшей подруги, которая всегда поможет и утешит в трудную минуту. И теперь ей самой придётся стать такой старшей подругой для Аой – для упрямой и вредной Аой, которая всегда и во всём считает себя правой.
А дальше вновь продолжились пожелания счастья, удачи и семейного благополучия. Сэнко, на удивление серьёзная в этот вечер, от лица всего Тэнсикана выразила надежду, что через годик Саёри найдёт себе хорошего мужа – но не раньше, потому что иначе тогда она, Сэнко, не сможет побывать на их свадьбе. И даже Хогэцу, эта снежная королева, неожиданно подошла к Саёри и обняла её так крепко, что у той перехватило дух.
– Грустненько как-то, – вздохнула Кёко, не забывая, впрочем, уплетать ужин за обе щеки. – Теперь в Тэнсикане будет на одного человека меньше, а нас ведь и так мало. Вдруг больше никто из новеньких сюда не приедет, представляешь? И останемся мы тут в конце концов с тобой вдвоём…
– Ой, да ну тебя, подруга, чего несёшь-то, – отмахнулась Юки. – Проводы, конечно, печальная вроде бы штука, а с другой стороны, я вот Саёри завидую… Вернётся в свой дом, к родным, будет спать сколько захочет и перестанет постоянно рисковать жизнью.
– Учитывая, какая у неё семья, насчёт последнего я не уверена… Но ты права, Ю-тян, спать-то я б тоже не отказалась столько, сколько захочется.
Снаружи тем временем давно уже стемнело и опять зарядил дождь, даже при закрытых окнах было слышно, как он нудно и монотонно шумит. Поэтому Юки невольно открыла от удивления рот, когда Саёри поднялась из-за стола и с улыбкой до ушей помахала всем обеими руками:
– А теперь счастливо всем оставаться! Мы с Сирасэ уходим бродить в саду, вернёмся поздно, ждать нас не советую!
– Промокнете ведь до нитки, дурочки! – расхохоталась Курэха. – Льёт там, по-моему, как из ведра.
– Так мы ж пойдём под одним зонтом, самый подходящий вариант для прощальной прогулки. Традиции ведь нельзя нарушать, верно? А то мне напоследок надо многое ещё сказать моей дорогой подруге…
Саёри весело фыркнула, ухватила за руку свою понурую Бету и потащила её прочь из столовой. Их проводили дружным смехом, лишь Юки с Кёко недоуменно переглядывались – похоже, только они были не в курсе того, зачем нужно отправляться гулять в такую собачью погоду. Просветила их вездесущая Торико, которая с разбега шлёпнулась к ним за стол и принялась с удовольствием объяснять:
– Принято так – соображаете, да? В последний вечер уезжающая Альфа всегда после ужина уходит со своей Бетой в сад. И о чём они там разговаривают – большой секрет! Но лично я думаю, что они прощаются и говорят друг другу всё то, что не успели сказать за прошедшие годы, вот!
