Расстраивать соседку лишними переживаниями ей не хотелось, ведь за три года, что они жили рядом, успели стать почти родными друг другу.
– Ты только одна не вздумай ехать! В крайнем случае, к компании какой прибейся, только смотри, чтоб семейные были, с детьми! Так благонадёжней будет, – последнюю фразу бабулька произнесла, с трудом сдерживая готовые пролиться слёзы.
– Не переживайте вы так, баб Лен! – преувеличенно бодро сказала Женька и улыбнулась. – Где наша не пропадала!
– Ну, дай Бог, может, свидимся ещё! – и старушка всё же заплакала. Девушка обняла милую сердцу бабульку и отправилась к себе, размышляя, что нужно взять с собой в дорогу.
Как хорошо, что поддавшись массовой погоне за здоровым образом жизни, пару лет назад Женька приобрела себе велосипед, который благополучно дожидался следующего сезона на крюках на лоджии! Осталось лишь собраться, а перед этим не мешало бы чем-нибудь перекусить.
Лужа под холодильником стала значительно больше, поэтому сначала пришлось убрать её и на всякий случай отключить сам холодильник от всё равно отсутствующего электропитания. Затем, съев творожок, Женька попыталась сварить себе кофе. Для этого решила использовать фондюшницу, но свеча, прогорев минут тридцать, лишь нагрела воду до состояния «уже не холодная». Судя по всему, про кофе можно забыть. Вылила получившуюся бурду, пожалев впустую потраченную воду, и запила бутерброд простой водой.
Пока «варилось» кофе, Женька произвела инспекцию холодильника и домашних припасов в попытке понять: что есть смысл брать с собой, что выкинуть, а что можно оставить здесь в надежде на лучшие времена. Если сын бабы Лены придёт за ней сегодня, нужно будет вручить им мясо, иначе его придётся просто выкинуть, так как в отключенном холодильнике оно всё равно испортится, хотя часть можно будет взять с собой. Мама живёт в частном доме, поэтому даже если начнутся перебои с газом, можно будет готовить в печи или во дворе на мангале.
Так, дома осталось полтора литра воды. Это грустно, поэтому либо сейчас нужно идти искать колонку, либо завтра в дороге мучиться от жажды. А это не вариант. Женька оделась и, засунув в пакет трёхлитровую кастрюлю, боязливо отправилась добывать воду, предварительно ещё раз заглянув к соседке и поинтересовавшись:
– Баб Лен, вам воды набрать?
– Не нужно, наверное, Женечка. Сын всё равно много унести не сможет.
Что удивительно, людей на улице было немного. Но в поле зрения девушки попадались в основном мужчины. Поэтому, разглядев на рукаве одного из них белую повязку, Женя решила, что именно к нему она и обратится за помощью и подсказками.
– Подскажите, пожалуйста, где можно набрать воды? – спросила у крепко сбитого мужичка.
– Можно на водокачке у пожарки, там старая артезианская скважина работает, а можно у супермаркета, – ответил он, сохраняя на лице серьёзное выражение.
Фраза «у супермаркета» ввела Евгению в замешательство. Денег она с собой не взяла, да и было их не так чтоб уж много, основная часть хранилась на карте. Очевидно, её лицо явственно отображало всю гамму переживаемых девушкой эмоций, и мужчина пояснил:
– Воду у супермаркета раздают бесплатно.
– Спасибо, – выдохнула Женька и резво направилась к торговому центру, стоящему неподалёку.
Увидев хвост огромной очереди, она пожалела, что не отправилась на поиски воды сразу, но поделать уже ничего не могла. В надежде узнать какие-нибудь новости от соседей по очереди, Евгения притихла и начала прислушиваться к разговорам, что бродили среди местного населения. И от них ей стало по-настоящему не по себе.
– Говорят, что в столицу войска ввели во избежание массовых погромов… – послышался громкий шёпот от полной тётки с двойным подбородком.
– А как по другому-то? Столько народу разом без ничего осталось! – вторила ей её товарка не менее колоритной внешности. – Беспорядки, можно сказать, гарантированы!
– Здесь тоже комендантский час ввели, хоть мы и не столица, – решил поддержать разговор сухопарый дедок с седой бородкой.
– Пока мы дома при свечах будем сидеть, они будут свои делишки тёмные делать, – тётка, судя по всему, представляла собой непримиримую оппозицию любой власти. Но у Женьки её слова почему-то сопроводились жёстким металлическим голосом, громко вещающим: «Город засыпает, просыпается мафия!»
– Где их взять, свечки-то? – не преминул поинтересоваться дед, а Женька в очередной раз пожалела, что зря перевела свечу в попытке сварить себе любимой кофе.
– Да что свечки? Как еду готовить? Мне вот всухомятку питаться нельзя, язва, – подключился тщедушного вида и неопределенного возраста мужчина, – и без горячего тоже загнуться могу.
– Ничего, поте?рпите! – тётка-оппозиционерка была ещё и оптимисткой. Хотя, чаще всего оптимизм таких личностей распространяется на кого угодно, только не на них самих.
– Да сколько можно! – воскликнул язвенник, как будто уже находясь на пределе своего терпения.
– Вы главное не нервничайте, – проговорил дедок, явно не подозревая, что это та самая фраза, что бесит психов ещё сильнее.
– А то язва откроется! – то ли желая урезонить, то ли издеваясь, добавила товарка тётки-оппозиционерки.
Женька опасалась влезать в этот, принимающий агрессивный характер разговор, но ей необходимо было узнать до которого часа будет действовать этот самый пресловутый комендантский час. Ведь она планировала завтра с утра выдвигаться в сторону маминого дома, поэтому, дёрнув деда за рукав, спросила:
– А комендантский час до скольких?
Дедок от неожиданности чуть подпрыгнул, вытаращился на неё и рявкнул:
– Что ж ты так пугаешь-то старого человека?
Женька, никак не ожидавшая такой бурной реакции на свой невинный вопрос, тоже вылупила на него глаза и от растерянности проглотила язык.
– А на всю ночь и объявлен, – пояснила оппозиционерка, – как стемнеет и до утра. В сумерки и ночью на улицу выходить нельзя.
В октябре темнеет около шести вечера, а светает около семи утра, то есть у неё будет всего одиннадцать часов, чтобы преодолеть расстояние в сто километров. Если средняя скорость велосипедиста десять километров в час, то она должна успеть!
– Спасибо, – чуть ли не радостно поблагодарила она тётку, удовлетворившись произведёнными расчётами, а та посмотрела на неё как на сумасшедшую.
Представив, что в течение десяти часов она крутит педали велосипеда, Женькино настроение начало стремительно падать. Это же можно коней по дороге двинуть! Остаётся лишь надеяться, что она выдержит этот безумный велопробег.
Меж тем очередь потихоньку двигалась, приближаясь к открытым дверям торгового центра, возле которых вместе с представителями власти стояли люди с белыми повязками. Не считая различного рода разговоров, всё было тихо и мирно. Видимо не до конца осознавая произошедшее, граждане в панику пока не впадали и держались на вполне цивилизованном уровне. А может просто боялись, что в случае начавшихся беспорядков, воду им бесплатно давать перестанут. Как бы то ни было, после того, как какая-то женщина сделала отметку в амбарной книге, Женька получила свою двухлитровую баклажку, а к ней в придачу пачку печенья и упаковку йогурта. Говорили, что с утра раздавали хлеб и творог, но те быстро закончились, поэтому теперь продуктовый набор ограничен печеньем и быстро портящейся молочкой. Молоко, способное храниться без холодильников, решили придержать для раздачи детям.
Не повезло тем, кто оказался в гостях, вероятнее всего продукты выдавали людям, живущим и зарегистрированным непосредственно в городе. И вряд ли эта раздача была санкционирована владельцами магазинов. Не совсем понятно, как власти будут выкручиваться, если через пару-тройку дней всё встанет на свои места, и результаты такой экспроприации признают незаконной, но лучше уж так, чем стихийные погромы. По крайней мере, не испортят то, что можно употребить по назначению. Если же всё наладится не так скоро, как хотелось бы, то правильнее будет раздать мясо, сыр и колбасу, чем потом утилизировать протухшие продукты и бороться с грибком и плесенью.
Тут внимание девушки привлекло некое оживление, возникшее чуть в стороне от входа в супермаркет. Люди, толпящиеся у табачного киоска, выясняли, продавать ли сигареты блоками или пачками! И только появление сотрудника правопорядка остановило разгоравшийся скандал.
Женька добралась до квартиры и задумалась: а как она собирается не проспать ранний подъём завтра? Ей во что бы то ни стало необходимо проснуться в районе шести утра, чтобы успеть с рассветом выехать. Вновь постучавшись к вечно выручающей её соседке и на всякий случай захватив с собой упаковку курицы, девушка поняла, что соседки дома уже нет. Наверно, пока она стояла в очереди за водой, сын бабы Лены успел увести свою маму. В подъезде этажом выше с грохотом закрылась дверь, чиркнула зажигалка, и потянуло сигаретным дымком. Женька осторожно подняла голову и заглянула в проём между лестницами, при этом едва не проглотив пепел, стряхнутый соседом с шестого этажа прямо в лицо любопытной девушке!
– Твою ж налево! – выругался молодой, какой-то взъерепененный мужчина.
– Вить, там воду раздают, – негромко пискнула Женька.
– Уже, – немногословно ответил парень.
– Ви-и-ить, а у вас будильник есть?
– Уже нет, – он хмыкнул, а у Женьки перед мысленным взором промелькнуло третье утро её студенческой жизни. Когда, только заселившись в общежитие, наблюдала поутру занимательный полёт громко звенящего будильника, выкинутого сгоряча откуда-то из окна верхнего этажа многоэтажной «свечки», и его прощальное «бдзинь» от соприкосновения с асфальтом. Хорошо, что утро было раннее, и никого этим будильником не зашибло!
– Совсем никакого? Может, валяется где?
– На хрена нам это старьё? – возмутился парень, понимая, что именно это старьё благополучно пережило бы сегодняшний катаклизм.
– Понятно, – промямлила Женька, решив, что антиквариат нужно искать у людей постарше, и пытаясь вспомнить, в каких квартирах проживают старички. – Хочешь курицу, сырую?
От столь неожиданного поворота человек наверху сначала затих, а потом захохотал. Эхо разносило его смех по всем девяти этажам их подъезда, а Женька недоумевала: «Что именно его так рассмешило?»
– Разведёте костёр на улице, шашлыки сделаете. Я уезжаю, а она всё равно пропадёт, – словно оправдываясь, она уговаривала его забрать тушку невинно убиенной птички.
– Ну, ты даёшь, Жень! – сквозь слёзы выдавил Витька, спускаясь на её этаж. – Меня Олька за полдня до белого каления своим нытьём и страхами довела, а ты со своей курицей будто на землю вернула! Давай её сюда! А за будильником в девятую квартиру давай сходим, там вроде пенсионеры живут, может быть выручат.
И они пошли. Витька с курицей, а следом Женька, пока ещё не знакомая с этими пенсионерами. Те оказались дома, Виктора, как выяснилось, они хорошо знали, он помогал им переносить вещи, когда дом начал заселяться. Ну и, разумеется, механический будильник у них в наличии присутствовал. Дали его без вопросов, попросив только занести утром, когда Женька будет уезжать.
– А не рано? – её сомнения были понятны, всё-таки стартовать она собиралась в районе семи утра и не представляла, как можно проснуться добровольно в это время суток. – Может, я в закутке у мусоропровода оставлю, а вы потом, когда проснётесь, заберёте? Я в пакетик заверну.
– Дочка, мы уже без всяких будильников к этому времени встанем, – лукаво усмехнулся дед по имени Михаил Степанович и подмигнул своей жене.
– Правда, не беспокойся, рано ложимся, рано вставать привыкли, – подтвердила его жена, Екатерина Павловна.
– Спасибо, – смущенно пробормотала девушка, чувствуя неловкость от того, что любила поспать подольше, – я завтра загляну, – и добавила, обращаясь к Виктору, – там, у торгового центра сигареты продавать начали.
– Да что ж ты сразу-то не сказала! – воскликнул парень и стремглав помчался на улицу.
Остаток светового дня Евгения потратила на упаковку вещей, которые планировала взять с собой. В который раз пытаясь утрамбовать не очень вместительный рюкзак, девушка сортировала «нужное» и «не первостепенно нужное», так и не находя в себе сил отказаться хотя бы от части своего имущества. Понимая, что все фотографии в телефоне, скорее всего, безвозвратно утеряны, Женька упорно не желала расставаться с фотоальбомом, но он занимал очень много места в рюкзаке, а ведь туда нужно было ещё впихнуть зимние вещи и обувь. Фраза «зима близко» не покидала мысли девушки, но забрать все приготовленные пожитки просто не представлялось возможным. Промучившись часа два, Женька ограничилась весьма скудным набором одежды и уже при слабом свете свечки-таблетки наконец-то упаковала свой багаж, не забыв и фотки, вытащенные из альбома и втиснутые в какую-то коробку.
Она даже немного согрелась, невзирая на просачивающуюся сквозь не очень добротную балконную дверь прохладу. Окно на лоджии было распахнуто настежь в слабой попытке сохранить оставшиеся продукты. Зябко передёрнув плечами, Женька выскочила на лоджию и притащила велосипед в прихожую, напустив промозглый вечерний осенний холод в квартиру. Глупая! Вот что мешало сделать это с утра?! Запивая холодной водой сделанный из последнего куска хлеба бутерброд, Женька установила будильник на шесть утра и поймала себя на том, что пока суетилась, занимаясь делами, ни о чём другом не думала, а тут её накрыло…
Как там мама? Она ведь совсем одна! Серёжка, старший брат, давно уехал со своей семьёй жить на Урал, заявив, что там солнце светит ярче. А отец… отец умер, и скоро будет четыре года, как его не стало. Правда, в их городке живёт ещё семья маминой сестры, но вряд ли они позаботятся о маме. У них своих проблем хватает.
Женька вспомнила и о своей подруге, однокласснице Светке, которая в начале этого года вышла замуж и в конце сентября родила дочку. Как? Вот как в таких условиях жить молодой семье с грудным ребёнком? Впрочем, если у Светки есть молоко, то кормить нужно только её. На лице сама собой возникла улыбка, Евгения представила подругу молокозаводом. Улыбка погасла, когда девушка вспомнила, что ребёнка ещё нужно мыть! Ладно ещё в их небольшом городишке, где старые водонапорные колонки понатыканы через каждый километр, а здесь, в большом городе что делать? Никаких влажных салфеток не хватит. Печку-буржуйку в квартире устанавливать, чтобы воду вскипятить? Так и весь дом спалить можно ненароком. Да и дрова брать негде.
Свечка погасла. Женька и не заметила, что последние несколько минут огонёк еле теплился на алюминиевом дне таблетки. В квартире стало непроглядно темно, вероятно небо заволокло тучами, а привычный свет фонарей отныне отсутствовал. Нашарив на столе зажигалку, девушка подпалила ещё одну таблетку и решила, что нужно ложиться спать, иначе завтра опять проспит. Усмехнулась, вспомнив, как нервничала с утра, переживая, что получит взбучку от начальства. Да уж, времена изменились, и утренняя проблема уже не казалась глобальной. Время, конечно, детское, но лучше выспаться, чем потом крутить педали в полукоматозном состоянии.
Но сон категорически не шёл. Женьке рисовались яркие картины жизни и быта в постапокалипсическом обществе, при этом, чем старательнее она стремилась их не видеть, тем мрачнее они становились.
– Ты только одна не вздумай ехать! В крайнем случае, к компании какой прибейся, только смотри, чтоб семейные были, с детьми! Так благонадёжней будет, – последнюю фразу бабулька произнесла, с трудом сдерживая готовые пролиться слёзы.
– Не переживайте вы так, баб Лен! – преувеличенно бодро сказала Женька и улыбнулась. – Где наша не пропадала!
– Ну, дай Бог, может, свидимся ещё! – и старушка всё же заплакала. Девушка обняла милую сердцу бабульку и отправилась к себе, размышляя, что нужно взять с собой в дорогу.
Как хорошо, что поддавшись массовой погоне за здоровым образом жизни, пару лет назад Женька приобрела себе велосипед, который благополучно дожидался следующего сезона на крюках на лоджии! Осталось лишь собраться, а перед этим не мешало бы чем-нибудь перекусить.
Лужа под холодильником стала значительно больше, поэтому сначала пришлось убрать её и на всякий случай отключить сам холодильник от всё равно отсутствующего электропитания. Затем, съев творожок, Женька попыталась сварить себе кофе. Для этого решила использовать фондюшницу, но свеча, прогорев минут тридцать, лишь нагрела воду до состояния «уже не холодная». Судя по всему, про кофе можно забыть. Вылила получившуюся бурду, пожалев впустую потраченную воду, и запила бутерброд простой водой.
Пока «варилось» кофе, Женька произвела инспекцию холодильника и домашних припасов в попытке понять: что есть смысл брать с собой, что выкинуть, а что можно оставить здесь в надежде на лучшие времена. Если сын бабы Лены придёт за ней сегодня, нужно будет вручить им мясо, иначе его придётся просто выкинуть, так как в отключенном холодильнике оно всё равно испортится, хотя часть можно будет взять с собой. Мама живёт в частном доме, поэтому даже если начнутся перебои с газом, можно будет готовить в печи или во дворе на мангале.
Так, дома осталось полтора литра воды. Это грустно, поэтому либо сейчас нужно идти искать колонку, либо завтра в дороге мучиться от жажды. А это не вариант. Женька оделась и, засунув в пакет трёхлитровую кастрюлю, боязливо отправилась добывать воду, предварительно ещё раз заглянув к соседке и поинтересовавшись:
– Баб Лен, вам воды набрать?
– Не нужно, наверное, Женечка. Сын всё равно много унести не сможет.
Что удивительно, людей на улице было немного. Но в поле зрения девушки попадались в основном мужчины. Поэтому, разглядев на рукаве одного из них белую повязку, Женя решила, что именно к нему она и обратится за помощью и подсказками.
– Подскажите, пожалуйста, где можно набрать воды? – спросила у крепко сбитого мужичка.
– Можно на водокачке у пожарки, там старая артезианская скважина работает, а можно у супермаркета, – ответил он, сохраняя на лице серьёзное выражение.
Фраза «у супермаркета» ввела Евгению в замешательство. Денег она с собой не взяла, да и было их не так чтоб уж много, основная часть хранилась на карте. Очевидно, её лицо явственно отображало всю гамму переживаемых девушкой эмоций, и мужчина пояснил:
– Воду у супермаркета раздают бесплатно.
– Спасибо, – выдохнула Женька и резво направилась к торговому центру, стоящему неподалёку.
Увидев хвост огромной очереди, она пожалела, что не отправилась на поиски воды сразу, но поделать уже ничего не могла. В надежде узнать какие-нибудь новости от соседей по очереди, Евгения притихла и начала прислушиваться к разговорам, что бродили среди местного населения. И от них ей стало по-настоящему не по себе.
– Говорят, что в столицу войска ввели во избежание массовых погромов… – послышался громкий шёпот от полной тётки с двойным подбородком.
– А как по другому-то? Столько народу разом без ничего осталось! – вторила ей её товарка не менее колоритной внешности. – Беспорядки, можно сказать, гарантированы!
– Здесь тоже комендантский час ввели, хоть мы и не столица, – решил поддержать разговор сухопарый дедок с седой бородкой.
– Пока мы дома при свечах будем сидеть, они будут свои делишки тёмные делать, – тётка, судя по всему, представляла собой непримиримую оппозицию любой власти. Но у Женьки её слова почему-то сопроводились жёстким металлическим голосом, громко вещающим: «Город засыпает, просыпается мафия!»
– Где их взять, свечки-то? – не преминул поинтересоваться дед, а Женька в очередной раз пожалела, что зря перевела свечу в попытке сварить себе любимой кофе.
– Да что свечки? Как еду готовить? Мне вот всухомятку питаться нельзя, язва, – подключился тщедушного вида и неопределенного возраста мужчина, – и без горячего тоже загнуться могу.
– Ничего, поте?рпите! – тётка-оппозиционерка была ещё и оптимисткой. Хотя, чаще всего оптимизм таких личностей распространяется на кого угодно, только не на них самих.
– Да сколько можно! – воскликнул язвенник, как будто уже находясь на пределе своего терпения.
– Вы главное не нервничайте, – проговорил дедок, явно не подозревая, что это та самая фраза, что бесит психов ещё сильнее.
– А то язва откроется! – то ли желая урезонить, то ли издеваясь, добавила товарка тётки-оппозиционерки.
Женька опасалась влезать в этот, принимающий агрессивный характер разговор, но ей необходимо было узнать до которого часа будет действовать этот самый пресловутый комендантский час. Ведь она планировала завтра с утра выдвигаться в сторону маминого дома, поэтому, дёрнув деда за рукав, спросила:
– А комендантский час до скольких?
Дедок от неожиданности чуть подпрыгнул, вытаращился на неё и рявкнул:
– Что ж ты так пугаешь-то старого человека?
Женька, никак не ожидавшая такой бурной реакции на свой невинный вопрос, тоже вылупила на него глаза и от растерянности проглотила язык.
– А на всю ночь и объявлен, – пояснила оппозиционерка, – как стемнеет и до утра. В сумерки и ночью на улицу выходить нельзя.
В октябре темнеет около шести вечера, а светает около семи утра, то есть у неё будет всего одиннадцать часов, чтобы преодолеть расстояние в сто километров. Если средняя скорость велосипедиста десять километров в час, то она должна успеть!
– Спасибо, – чуть ли не радостно поблагодарила она тётку, удовлетворившись произведёнными расчётами, а та посмотрела на неё как на сумасшедшую.
Представив, что в течение десяти часов она крутит педали велосипеда, Женькино настроение начало стремительно падать. Это же можно коней по дороге двинуть! Остаётся лишь надеяться, что она выдержит этот безумный велопробег.
Меж тем очередь потихоньку двигалась, приближаясь к открытым дверям торгового центра, возле которых вместе с представителями власти стояли люди с белыми повязками. Не считая различного рода разговоров, всё было тихо и мирно. Видимо не до конца осознавая произошедшее, граждане в панику пока не впадали и держались на вполне цивилизованном уровне. А может просто боялись, что в случае начавшихся беспорядков, воду им бесплатно давать перестанут. Как бы то ни было, после того, как какая-то женщина сделала отметку в амбарной книге, Женька получила свою двухлитровую баклажку, а к ней в придачу пачку печенья и упаковку йогурта. Говорили, что с утра раздавали хлеб и творог, но те быстро закончились, поэтому теперь продуктовый набор ограничен печеньем и быстро портящейся молочкой. Молоко, способное храниться без холодильников, решили придержать для раздачи детям.
Не повезло тем, кто оказался в гостях, вероятнее всего продукты выдавали людям, живущим и зарегистрированным непосредственно в городе. И вряд ли эта раздача была санкционирована владельцами магазинов. Не совсем понятно, как власти будут выкручиваться, если через пару-тройку дней всё встанет на свои места, и результаты такой экспроприации признают незаконной, но лучше уж так, чем стихийные погромы. По крайней мере, не испортят то, что можно употребить по назначению. Если же всё наладится не так скоро, как хотелось бы, то правильнее будет раздать мясо, сыр и колбасу, чем потом утилизировать протухшие продукты и бороться с грибком и плесенью.
Тут внимание девушки привлекло некое оживление, возникшее чуть в стороне от входа в супермаркет. Люди, толпящиеся у табачного киоска, выясняли, продавать ли сигареты блоками или пачками! И только появление сотрудника правопорядка остановило разгоравшийся скандал.
Женька добралась до квартиры и задумалась: а как она собирается не проспать ранний подъём завтра? Ей во что бы то ни стало необходимо проснуться в районе шести утра, чтобы успеть с рассветом выехать. Вновь постучавшись к вечно выручающей её соседке и на всякий случай захватив с собой упаковку курицы, девушка поняла, что соседки дома уже нет. Наверно, пока она стояла в очереди за водой, сын бабы Лены успел увести свою маму. В подъезде этажом выше с грохотом закрылась дверь, чиркнула зажигалка, и потянуло сигаретным дымком. Женька осторожно подняла голову и заглянула в проём между лестницами, при этом едва не проглотив пепел, стряхнутый соседом с шестого этажа прямо в лицо любопытной девушке!
– Твою ж налево! – выругался молодой, какой-то взъерепененный мужчина.
– Вить, там воду раздают, – негромко пискнула Женька.
– Уже, – немногословно ответил парень.
– Ви-и-ить, а у вас будильник есть?
– Уже нет, – он хмыкнул, а у Женьки перед мысленным взором промелькнуло третье утро её студенческой жизни. Когда, только заселившись в общежитие, наблюдала поутру занимательный полёт громко звенящего будильника, выкинутого сгоряча откуда-то из окна верхнего этажа многоэтажной «свечки», и его прощальное «бдзинь» от соприкосновения с асфальтом. Хорошо, что утро было раннее, и никого этим будильником не зашибло!
– Совсем никакого? Может, валяется где?
– На хрена нам это старьё? – возмутился парень, понимая, что именно это старьё благополучно пережило бы сегодняшний катаклизм.
– Понятно, – промямлила Женька, решив, что антиквариат нужно искать у людей постарше, и пытаясь вспомнить, в каких квартирах проживают старички. – Хочешь курицу, сырую?
От столь неожиданного поворота человек наверху сначала затих, а потом захохотал. Эхо разносило его смех по всем девяти этажам их подъезда, а Женька недоумевала: «Что именно его так рассмешило?»
– Разведёте костёр на улице, шашлыки сделаете. Я уезжаю, а она всё равно пропадёт, – словно оправдываясь, она уговаривала его забрать тушку невинно убиенной птички.
– Ну, ты даёшь, Жень! – сквозь слёзы выдавил Витька, спускаясь на её этаж. – Меня Олька за полдня до белого каления своим нытьём и страхами довела, а ты со своей курицей будто на землю вернула! Давай её сюда! А за будильником в девятую квартиру давай сходим, там вроде пенсионеры живут, может быть выручат.
И они пошли. Витька с курицей, а следом Женька, пока ещё не знакомая с этими пенсионерами. Те оказались дома, Виктора, как выяснилось, они хорошо знали, он помогал им переносить вещи, когда дом начал заселяться. Ну и, разумеется, механический будильник у них в наличии присутствовал. Дали его без вопросов, попросив только занести утром, когда Женька будет уезжать.
– А не рано? – её сомнения были понятны, всё-таки стартовать она собиралась в районе семи утра и не представляла, как можно проснуться добровольно в это время суток. – Может, я в закутке у мусоропровода оставлю, а вы потом, когда проснётесь, заберёте? Я в пакетик заверну.
– Дочка, мы уже без всяких будильников к этому времени встанем, – лукаво усмехнулся дед по имени Михаил Степанович и подмигнул своей жене.
– Правда, не беспокойся, рано ложимся, рано вставать привыкли, – подтвердила его жена, Екатерина Павловна.
– Спасибо, – смущенно пробормотала девушка, чувствуя неловкость от того, что любила поспать подольше, – я завтра загляну, – и добавила, обращаясь к Виктору, – там, у торгового центра сигареты продавать начали.
– Да что ж ты сразу-то не сказала! – воскликнул парень и стремглав помчался на улицу.
Глава 3. Отъезд.
Остаток светового дня Евгения потратила на упаковку вещей, которые планировала взять с собой. В который раз пытаясь утрамбовать не очень вместительный рюкзак, девушка сортировала «нужное» и «не первостепенно нужное», так и не находя в себе сил отказаться хотя бы от части своего имущества. Понимая, что все фотографии в телефоне, скорее всего, безвозвратно утеряны, Женька упорно не желала расставаться с фотоальбомом, но он занимал очень много места в рюкзаке, а ведь туда нужно было ещё впихнуть зимние вещи и обувь. Фраза «зима близко» не покидала мысли девушки, но забрать все приготовленные пожитки просто не представлялось возможным. Промучившись часа два, Женька ограничилась весьма скудным набором одежды и уже при слабом свете свечки-таблетки наконец-то упаковала свой багаж, не забыв и фотки, вытащенные из альбома и втиснутые в какую-то коробку.
Она даже немного согрелась, невзирая на просачивающуюся сквозь не очень добротную балконную дверь прохладу. Окно на лоджии было распахнуто настежь в слабой попытке сохранить оставшиеся продукты. Зябко передёрнув плечами, Женька выскочила на лоджию и притащила велосипед в прихожую, напустив промозглый вечерний осенний холод в квартиру. Глупая! Вот что мешало сделать это с утра?! Запивая холодной водой сделанный из последнего куска хлеба бутерброд, Женька установила будильник на шесть утра и поймала себя на том, что пока суетилась, занимаясь делами, ни о чём другом не думала, а тут её накрыло…
Как там мама? Она ведь совсем одна! Серёжка, старший брат, давно уехал со своей семьёй жить на Урал, заявив, что там солнце светит ярче. А отец… отец умер, и скоро будет четыре года, как его не стало. Правда, в их городке живёт ещё семья маминой сестры, но вряд ли они позаботятся о маме. У них своих проблем хватает.
Женька вспомнила и о своей подруге, однокласснице Светке, которая в начале этого года вышла замуж и в конце сентября родила дочку. Как? Вот как в таких условиях жить молодой семье с грудным ребёнком? Впрочем, если у Светки есть молоко, то кормить нужно только её. На лице сама собой возникла улыбка, Евгения представила подругу молокозаводом. Улыбка погасла, когда девушка вспомнила, что ребёнка ещё нужно мыть! Ладно ещё в их небольшом городишке, где старые водонапорные колонки понатыканы через каждый километр, а здесь, в большом городе что делать? Никаких влажных салфеток не хватит. Печку-буржуйку в квартире устанавливать, чтобы воду вскипятить? Так и весь дом спалить можно ненароком. Да и дрова брать негде.
Свечка погасла. Женька и не заметила, что последние несколько минут огонёк еле теплился на алюминиевом дне таблетки. В квартире стало непроглядно темно, вероятно небо заволокло тучами, а привычный свет фонарей отныне отсутствовал. Нашарив на столе зажигалку, девушка подпалила ещё одну таблетку и решила, что нужно ложиться спать, иначе завтра опять проспит. Усмехнулась, вспомнив, как нервничала с утра, переживая, что получит взбучку от начальства. Да уж, времена изменились, и утренняя проблема уже не казалась глобальной. Время, конечно, детское, но лучше выспаться, чем потом крутить педали в полукоматозном состоянии.
Но сон категорически не шёл. Женьке рисовались яркие картины жизни и быта в постапокалипсическом обществе, при этом, чем старательнее она стремилась их не видеть, тем мрачнее они становились.
