Молодой человек прищурился, вглядываясь в тёмную веранду, но рассмотреть говорящего не смог. Легко быть смелым с абсолютно незнакомыми людьми, а вот когда тебя называют по имени, вся храбрость как-то незаметно уменьшается. Кто знает, что ему о тебе известно?
– Кто… – начинающий бандит приблизился к двери, Владимир упёрся руками в косяк, с явным намерением не дать ему пройти внутрь, но Женька вышла на свет.
– О! Спичка-лисичка! – на него смотрели хорошо знакомые серые, немного миндалевидные глаза с густыми ресницами, в которые он, лет так десять назад, был безоговорочно влюблён. – Ты как здесь очутилась? – вполне искренне улыбнулся парень.
– Живу я здесь, – ответила девушка.
– Вы, вроде, возле школы в многоэтажке жили? – он озадаченно наморщил лоб.
– А теперь тут буду.
– А братец твой? – наличие старшего брата огораживало Женьку в своё время от многих несанкционированных поползновений в её сторону ретивых ухажёров.
– Приедет скоро, – не моргнув глазом, соврала девушка. Знать о том, что Серёжа живёт на Урале и приехать сюда вряд ли сможет, местной шпане не обязательно. Пусть лучше опасаются его возможного появления.
– А-а-а, – не скрывая разочарования, протянул представитель теневой власти города, если в его словах была хоть толика правды. – Выходи, поболтаем, давно ведь не виделись, – неожиданно предложил парень.
– Давай ты завтра зайдёшь, днём, – вежливо улыбнулась ему Евгения, – сейчас уже поздно.
Однако молодой человек не собирался так просто сдаваться и проигнорировал предложение.
– Да ладно, время детское, – хлопнул себя по карману, привычно собираясь достать мобильник, но вовремя вспомнил, что гаджет ныне совершенно бесполезен. – Выходи, погуляем! – он весело ей подмигнул.
– Тебе же нормально сказали: «завтра приходи»! Что не понятно-то? – дядя Володя никуда не собирался отпускать племянницу с местной, по его мнению, шушерой.
– Не боись, мужик, не обижу! – парень хотел понравиться родным девушки и говорил хоть и на жаргоне, но миролюбиво.
– Я сказал: никуда она не пойдёт на ночь глядя! – не уступал мужчина, не обращая внимания, на зло блеснувшие глаза молодого человека. Тот вот-вот был готов начать отстаивать своё право на позднюю прогулку с девушкой, и, пока Эдик не начал бычиться, Женька попыталась успокоить родню:
– Дядя Володь, это Эдик, мой бывший одноклассник, мы недолго на лавочке у дома посидим… – обозначив продолжительность и границы их прогулки хулигану и родне, Женька, стараясь не смотреть на обеспокоенную маму, впрыгнула в кроссовки и протиснулась между непреклонно стоявшим дядей и косяком со словами: – я скоро.
Пристроившись на старенькой скамейке и крикнув сотоварищам: «Я догоню!», Эдик, чиркая периодически зажигалкой, чтобы подпалить какую-то ветку, спросил:
– Ну, ты как? Где?
– Нормально. В столице, – так же односложно ответила она, не уточняя, что не совсем, собственно говоря, в столице, посчитав, что конкретное своё место пребывания Эдику сообщать вовсе не обязательно.
– Замужем? – в ожидании ответа молодой человек несколько напрягся, но на неё не смотрел, уставившись на огонёк, что слабо занялся на конце ветки.
– Почти. Весной расписаться хотели, – Женькин мифический «жених» обрастал подробностями. – Жду со дня на день, когда Саша сюда приедет, – девушка сама не поняла, как такое произошло, но говоря о «женихе» почему-то представила своего недавнего попутчика.
– А-а-а… – разочарованно протянул бывший одноклассник, – а у нас…
И тут на Евгению посыпались местные молодёжные новости: кто женился, кто развёлся, у кого дети родились, кто какую машину купил или разбил, у кого какой бизнес или кто на кого работает. Некоторые имена девушка вспоминала по ходу повествования, некоторые так и не вспомнила, а возможно никогда и не знала. Изредка вставляя междометия и ничего не значащие фразы, Женька ждала, пока иссякнет поток новостей и его красноречия, периодически вежливо улыбаясь.
– Помнишь Генку из параллельного класса? – посмотрев на девушку и дождавшись от неё лёгкого кивка, парень с сожалением произнёс: – От передоза умер.
Может быть, этот пресловутый Гена был его другом, может, сам факт смерти от наркотиков стал для него открытием, но погибшего парня Эдику было искренне жаль, что и не замедлила выразить Женька, зеркаля его эмоции:
– Мне жаль, – Генку она не помнила, но печально улыбнулась.
Эдик, успевший к этому времени разжечь небольшой костерок из валяющихся вблизи от скамейки веточек, вновь оглянулся и, увидев её улыбку, буквально замер.
– А ты больше не спичка, лисичка, – разъединил он её детское прозвище, убрав неактуальную часть. – Совсем-совсем не спичка…
Взгляд парня пополз вниз и остановился на губах девушки.
– Знаешь, ты единственная девчонка, у которой мне хотелось нежно целовать уголки губ…
Женька опешила от неожиданной поэтичности прозвучавшей фразы. А парень, проведя по её скуле большим пальцем, продолжил:
– Я больше ни у кого не встречал такого чувственного ротика.
Женька вздрогнула, коря себя на чём свет стоит за согласие посидеть с ним на лавочке.
– Таких сексуальных, немного углублённых уголков, – его лицо приблизилось, и на девушку пахнуло пивом.
– Эдька, отстань, – улыбаться девушка теперь опасалась, чтобы не провоцировать его на дальнейшие, никоим образом ей не нужные действия. – Мне пора.
– Мне снились твои глаза, – молодой человек не обратил внимания на её слова
Чёрт! Никогда бы не подумала, что она так маниакально ему нравилась! Они не дружили, но он никогда её не обижал, если не считать детских дразнилок, впрочем, и не заступался. Женька давала ему списывать, если просил, но особого внимания не обращала, хотя статус хулигана прочно приклеился к Эдику уже в пятом классе. А теперь оказалось, что всё это время парень хранил о ней тёплые воспоминания и питал нежные чувства.
– Эдь, я почти замужем, – рискнула она напомнить.
– И что? – судя по всему, мужа Эдик помехой не считал.
– Я люблю его, – Женька покраснела от своей лжи, но темнота скрыла приступ её стыдливости.
– Я хотел бы быть на его месте, – с какой-то настоящей грустью произнёс парень, но неожиданно продолжил с напускным весельем: – Поцелуемся!? На прощанье!?
Девушка не успела ничего ответить, как он обхватил её затылок рукой, и в её рот ворвался чужой язык.
– Не смей! – она резко оттолкнула обнаглевшего одноклассника и вскочила, едва не упав, с лавки. Удерживая изо всех сил, рвущийся наружу: «Фу-у-у!» и опасаясь кричать, прошипела: – Никогда не смей меня целовать без разрешения!
– А я спросил, – нагло, с каким-то удовлетворением усмехнулся он в ответ.
– А я не разрешала! – выпалила Женя и рванула по направлению к дому, через шаг спотыкаясь в кромешной темноте и размышляя, что нужно всё-таки сказать дяде Володе о ружье. Так, на всякий случай.
– Ты вкусная! – донеслось ей вслед.
– А ты нет, – буркнула девушка, вытирая губы рукавом куртки.
Встревоженная мама встретила её словами:
– Не нравится мне твой ухажёр…
– Да я как-то тоже не в восторге от него, – пробормотала Женька и отправилась чистить зубы.
Потом долго ворочалась в постели, размышляя, какая нелёгкая столкнула её с Эдиком? Ложиться спать в девять часов вечера было непривычно, а с учётом того, что утром ей дали выспаться по максимуму, в сон даже не клонило. Вспоминались попутчики, воображение рисовало картинки их нынешней жизни и быта, почему-то остро захотелось туда, к ребятам. Но сделать это, к сожалению, Женька не могла, поэтому решила, что лучше думать о делах насущных. Вот к Светке не мешало бы завтра заехать, всё равно в центр с Ольгой и Владимиром поедет. Так, думая о встрече с подругой, она и уснула.
А проснулась девушка от воплей и причитаний.
– Да не поможет тут твоя таблетка, к врачу ему надо! – громко спорила с кем-то Ольга.
Ответа Женька не услышала, судя по всему, оппонент говорил не так громко, как тётя Оля. Одевшись, девушка выползла на кухню, где и происходило основное действо. Дядя Володя сидел за столом, со страдальческим видом прижимая к щеке? ладонь. Мама растерянно замерла посреди кухни, держа в руках коробку с лекарствами, а Ольга решительно доказывала мужу, что нужно срочно ехать в больницу.
– Что случилось? – понять самостоятельно, в чём дело, девушка не смогла.
– Жуб, – мученически закатив к небу глаза, выдавил из себя дядя Володя.
– Болит? – девушка посмотрела на него с сочувствием. Все, кому знаком этот вид боли, легко поймут столкнувшего с ней человека.
– Да нет, – Ольга знала лучше своего мужа, болит у него что-то или нет, – откололся, когда варенье вишнёвое ел. И ведь оно изначально было с косточками! Вот как можно так неосторожно?! – последняя фраза предназначалась непосредственно Владимиру, и этот упрёк заметно усилил его мученическое состояние.
Лицо крупного, сильного мужчины сморщилось, одна бровь не то виновато, не то удивлённо поползла вверх, придав его физиономии какую-то дикую смесь удивлённо-виноватого страдания.
– Што делать-то теперь? – не отнимая руку от нижней части щеки? и практически не открывая рта, спросил пострадавший.
– Что? Лечить!
– Я не уверена, что стоматологи работают, – мама Женьки поставила свою коробку на место и с участием смотрела на родственника.
– А вдруг?
Глаза у дяди Володи сверкнули, в голове Женьки мелькнула его любимая присказка про слово «вдруг», и она не смогла скрыть улыбки, понимая, что дядя сдержался лишь потому, чтобы не злить своими комментариями жену, которая не выносила, когда он, по её мнению, начинал хохмить не к месту.
– Не проверим, не узнаем! Собирайтесь, заодно на квартиру зайдём, все равно намеревались, да и узнаем, что в городе творится. А то здесь, на отшибе совсем от жизни отстанем, – постановила Ольга.
– Она теперь у всех не шатко не валко бежит, – проговорила мама, наскоро собирая нехитрый завтрак для своей дочери.
Через некоторое время Женька с двумя старшими родственниками, катя велосипед, отправилась в многоэтажный центр города.
– Может, пока вы идёте, я поеду? К Светке загляну, а потом мы встретимся? – выдвинула предложение девушка, но напоролась на непримиримый взгляд Ольги.
– Нет, втроём безопаснее.
– Да что со мной средь бела дня в городе случиться-то может? – удивилась Женя.
– А мы не знаем, что там в принципе происходит. Ладно, если только велосипед отнимут, а если там полнейший беспредел? – в словах Ольги была своя правда, поэтому Женька решила не отделяться пока от старших.
Спустя какое-то время компания подошла к дверям стоматологии, с удивлением обнаружив, что клиника открыта. Женька, попирая все требования санэпида, затащила велосипед внутрь, а Ольга сунулась в ближайшую открытую дверь, несколько недоверчиво взирая на пусть и единственного на всю больницу, но врача, который, видя написанные на их лицах крупными буквами мысли, не замедлил пояснить:
– Город маленький, все знают, кто и где живёт, и прутся прямо домой. Вот мы и решили, что по двое работать будем, – вздохнул он и продолжил, – хотя особой помощи оказать не получится. Что у вас?
– Жуб откололся, – дядя Володя взглядом дал понять открывшей было рот жене, что с врачом общаться в состоянии сам.
– Проходите, – и они скрылись в кабинете.
Когда за ними закрылась дверь, вся решительность Ольги улетучилась, вполне ожидаемо сменившись на сомнения:
– А как он без электричества сверлить-то будет? – женщина подняла взор на Женьку, будто бы ожидая от неё ответа.
На что девушка лишь молчаливо пожала плечами.
– Неужто удалять придётся? – эта мысль Ольге однозначно не нравилась, но, так как никаких привычных уху звуков из кабинета не доносилось, именно в ней она и утвердилась. – И будет у меня беззубый муж…
– Имплант вставите, когда всё наладится, – внесла предложение Женя.
– Ты сама-то в это веришь? – с сомнением осведомилась Ольга. – Что всё наладится?
– Верю, конечно, – как можно убедительнее проговорила девушка. Она действительно верила, что случившийся коллапс рано или поздно закончится, оставалось надеяться, что произойдёт это скорее «рано», чем «поздно».
Из-за двери, в отсутствии пугающего основную массу посетителей жужжания, раздавался монотонный голос врача, и периодически лязгали об металл медицинские инструменты. Немного погодя в дверях появился улыбающийся Владимир, один из передних зубов которого заметно уменьшился в размере.
– Всё! – с облегчением выдохнул он.
Ольга, заметив, что обломок зуба остался на месте, спросила:
– А если кариес начнётся?
– Вот тогда и удалим, – резюмировал выходящий из кабинета врач. – Нет там никакого кариеса, а скол я продезинфицировал и зацементировал, благо медикаменты пока есть в наличии. Будем надеяться, что этого надолго хватит.
Владимир сиял, вся его боль незамедлительно исчезла, а новость, что ему не предстоит ходить щербатым, вселила в него новые силы.
– Пошли скорее! – обратился он к своим женщинам, желая как можно быстрее покинуть клинику. – Спасибо Вам, доктор, большое!
Всю дорогу до квартиры родни они обсуждали, что будет, когда закончатся лекарства. И, если проблемы со стоматологией можно было решить болезненным и кардинальным способом, то, что делать инвалидам, людям с сахарным диабетом и прочим, постоянно нуждающимся в медикаментах больным?
– Что-то можно травками лечить, – Ольга, как и большинство современных людей была далека от фитолечения, но знала, что оно существует.
– Где их взять-то? Конец октября на дворе, – сокрушённо качнул головой Владимир.
– От аллергии травки не помогут, – вставила свои пять копеек Женька, в прямом смысле слова чихающая на кошек.
– А онкологию как лечить? – Ольга вспомнила о трудноизлечимых заболеваниях.
– Только хирургически… – предположила Женя.
– Да уж, выкосит полпланеты, пока всё образуется, – проговорил Владимир, искренне сокрушаясь о немочи и бессилии человечества перед вирусами и недугами.
– Выживут сильнейшие, – вынесла жёсткий вердикт Ольга.
– Всё равно жалко, – Женя подумала о маленьких детях и, вспомнив о том, что основной причиной был разговор о пресловутой безопасности, внимательно огляделась вокруг.
Если не присматриваться, то ничего в окружающей действительности особо не изменилось. Чувство опасности не витало в воздухе. На улице было малолюдно, как в разгар рабочего дня, когда основная масса обывателей их небольшого городка находится на работе. Вот только лица встречающихся им людей были угрюмы, неприветливы и чем-то явно озабочены. Хотя почему «чем-то»? Их проблемы были хорошо известны: Где взять пропитание? Как пережить неумолимо приближающуюся и весьма холодную в средней полосе их страны зиму? Чем лечиться и что делать в отсутствии связи и транспорта?
Иногда им встречались следы от костров, видимо люди, не рискуя разводить огонь в своих жилищах, предпочитали кипятить воду, готовить еду и греться у открытого огня на улице. Кое-где валялись пух и перья. Сначала Женя решила, что кто-то распотрошил подушку, но дядя Володя предположил, что началась охота на голубей.
– Было уже такое, – словно что-то вспоминая, произнёс мужчина. – В начале девяностых тоже голуби с улиц исчезли.
– Они же заразные часто бывают, – засомневалась девушка в качестве блюд, приготовленных из городских птиц.
– Кто… – начинающий бандит приблизился к двери, Владимир упёрся руками в косяк, с явным намерением не дать ему пройти внутрь, но Женька вышла на свет.
– О! Спичка-лисичка! – на него смотрели хорошо знакомые серые, немного миндалевидные глаза с густыми ресницами, в которые он, лет так десять назад, был безоговорочно влюблён. – Ты как здесь очутилась? – вполне искренне улыбнулся парень.
– Живу я здесь, – ответила девушка.
– Вы, вроде, возле школы в многоэтажке жили? – он озадаченно наморщил лоб.
– А теперь тут буду.
– А братец твой? – наличие старшего брата огораживало Женьку в своё время от многих несанкционированных поползновений в её сторону ретивых ухажёров.
– Приедет скоро, – не моргнув глазом, соврала девушка. Знать о том, что Серёжа живёт на Урале и приехать сюда вряд ли сможет, местной шпане не обязательно. Пусть лучше опасаются его возможного появления.
– А-а-а, – не скрывая разочарования, протянул представитель теневой власти города, если в его словах была хоть толика правды. – Выходи, поболтаем, давно ведь не виделись, – неожиданно предложил парень.
– Давай ты завтра зайдёшь, днём, – вежливо улыбнулась ему Евгения, – сейчас уже поздно.
Однако молодой человек не собирался так просто сдаваться и проигнорировал предложение.
– Да ладно, время детское, – хлопнул себя по карману, привычно собираясь достать мобильник, но вовремя вспомнил, что гаджет ныне совершенно бесполезен. – Выходи, погуляем! – он весело ей подмигнул.
– Тебе же нормально сказали: «завтра приходи»! Что не понятно-то? – дядя Володя никуда не собирался отпускать племянницу с местной, по его мнению, шушерой.
– Не боись, мужик, не обижу! – парень хотел понравиться родным девушки и говорил хоть и на жаргоне, но миролюбиво.
– Я сказал: никуда она не пойдёт на ночь глядя! – не уступал мужчина, не обращая внимания, на зло блеснувшие глаза молодого человека. Тот вот-вот был готов начать отстаивать своё право на позднюю прогулку с девушкой, и, пока Эдик не начал бычиться, Женька попыталась успокоить родню:
– Дядя Володь, это Эдик, мой бывший одноклассник, мы недолго на лавочке у дома посидим… – обозначив продолжительность и границы их прогулки хулигану и родне, Женька, стараясь не смотреть на обеспокоенную маму, впрыгнула в кроссовки и протиснулась между непреклонно стоявшим дядей и косяком со словами: – я скоро.
Пристроившись на старенькой скамейке и крикнув сотоварищам: «Я догоню!», Эдик, чиркая периодически зажигалкой, чтобы подпалить какую-то ветку, спросил:
– Ну, ты как? Где?
– Нормально. В столице, – так же односложно ответила она, не уточняя, что не совсем, собственно говоря, в столице, посчитав, что конкретное своё место пребывания Эдику сообщать вовсе не обязательно.
– Замужем? – в ожидании ответа молодой человек несколько напрягся, но на неё не смотрел, уставившись на огонёк, что слабо занялся на конце ветки.
– Почти. Весной расписаться хотели, – Женькин мифический «жених» обрастал подробностями. – Жду со дня на день, когда Саша сюда приедет, – девушка сама не поняла, как такое произошло, но говоря о «женихе» почему-то представила своего недавнего попутчика.
– А-а-а… – разочарованно протянул бывший одноклассник, – а у нас…
И тут на Евгению посыпались местные молодёжные новости: кто женился, кто развёлся, у кого дети родились, кто какую машину купил или разбил, у кого какой бизнес или кто на кого работает. Некоторые имена девушка вспоминала по ходу повествования, некоторые так и не вспомнила, а возможно никогда и не знала. Изредка вставляя междометия и ничего не значащие фразы, Женька ждала, пока иссякнет поток новостей и его красноречия, периодически вежливо улыбаясь.
– Помнишь Генку из параллельного класса? – посмотрев на девушку и дождавшись от неё лёгкого кивка, парень с сожалением произнёс: – От передоза умер.
Может быть, этот пресловутый Гена был его другом, может, сам факт смерти от наркотиков стал для него открытием, но погибшего парня Эдику было искренне жаль, что и не замедлила выразить Женька, зеркаля его эмоции:
– Мне жаль, – Генку она не помнила, но печально улыбнулась.
Эдик, успевший к этому времени разжечь небольшой костерок из валяющихся вблизи от скамейки веточек, вновь оглянулся и, увидев её улыбку, буквально замер.
– А ты больше не спичка, лисичка, – разъединил он её детское прозвище, убрав неактуальную часть. – Совсем-совсем не спичка…
Взгляд парня пополз вниз и остановился на губах девушки.
– Знаешь, ты единственная девчонка, у которой мне хотелось нежно целовать уголки губ…
Женька опешила от неожиданной поэтичности прозвучавшей фразы. А парень, проведя по её скуле большим пальцем, продолжил:
– Я больше ни у кого не встречал такого чувственного ротика.
Женька вздрогнула, коря себя на чём свет стоит за согласие посидеть с ним на лавочке.
– Таких сексуальных, немного углублённых уголков, – его лицо приблизилось, и на девушку пахнуло пивом.
– Эдька, отстань, – улыбаться девушка теперь опасалась, чтобы не провоцировать его на дальнейшие, никоим образом ей не нужные действия. – Мне пора.
– Мне снились твои глаза, – молодой человек не обратил внимания на её слова
Чёрт! Никогда бы не подумала, что она так маниакально ему нравилась! Они не дружили, но он никогда её не обижал, если не считать детских дразнилок, впрочем, и не заступался. Женька давала ему списывать, если просил, но особого внимания не обращала, хотя статус хулигана прочно приклеился к Эдику уже в пятом классе. А теперь оказалось, что всё это время парень хранил о ней тёплые воспоминания и питал нежные чувства.
– Эдь, я почти замужем, – рискнула она напомнить.
– И что? – судя по всему, мужа Эдик помехой не считал.
– Я люблю его, – Женька покраснела от своей лжи, но темнота скрыла приступ её стыдливости.
– Я хотел бы быть на его месте, – с какой-то настоящей грустью произнёс парень, но неожиданно продолжил с напускным весельем: – Поцелуемся!? На прощанье!?
Девушка не успела ничего ответить, как он обхватил её затылок рукой, и в её рот ворвался чужой язык.
– Не смей! – она резко оттолкнула обнаглевшего одноклассника и вскочила, едва не упав, с лавки. Удерживая изо всех сил, рвущийся наружу: «Фу-у-у!» и опасаясь кричать, прошипела: – Никогда не смей меня целовать без разрешения!
– А я спросил, – нагло, с каким-то удовлетворением усмехнулся он в ответ.
– А я не разрешала! – выпалила Женя и рванула по направлению к дому, через шаг спотыкаясь в кромешной темноте и размышляя, что нужно всё-таки сказать дяде Володе о ружье. Так, на всякий случай.
– Ты вкусная! – донеслось ей вслед.
– А ты нет, – буркнула девушка, вытирая губы рукавом куртки.
Глава 10. Боль зубная.
Встревоженная мама встретила её словами:
– Не нравится мне твой ухажёр…
– Да я как-то тоже не в восторге от него, – пробормотала Женька и отправилась чистить зубы.
Потом долго ворочалась в постели, размышляя, какая нелёгкая столкнула её с Эдиком? Ложиться спать в девять часов вечера было непривычно, а с учётом того, что утром ей дали выспаться по максимуму, в сон даже не клонило. Вспоминались попутчики, воображение рисовало картинки их нынешней жизни и быта, почему-то остро захотелось туда, к ребятам. Но сделать это, к сожалению, Женька не могла, поэтому решила, что лучше думать о делах насущных. Вот к Светке не мешало бы завтра заехать, всё равно в центр с Ольгой и Владимиром поедет. Так, думая о встрече с подругой, она и уснула.
А проснулась девушка от воплей и причитаний.
– Да не поможет тут твоя таблетка, к врачу ему надо! – громко спорила с кем-то Ольга.
Ответа Женька не услышала, судя по всему, оппонент говорил не так громко, как тётя Оля. Одевшись, девушка выползла на кухню, где и происходило основное действо. Дядя Володя сидел за столом, со страдальческим видом прижимая к щеке? ладонь. Мама растерянно замерла посреди кухни, держа в руках коробку с лекарствами, а Ольга решительно доказывала мужу, что нужно срочно ехать в больницу.
– Что случилось? – понять самостоятельно, в чём дело, девушка не смогла.
– Жуб, – мученически закатив к небу глаза, выдавил из себя дядя Володя.
– Болит? – девушка посмотрела на него с сочувствием. Все, кому знаком этот вид боли, легко поймут столкнувшего с ней человека.
– Да нет, – Ольга знала лучше своего мужа, болит у него что-то или нет, – откололся, когда варенье вишнёвое ел. И ведь оно изначально было с косточками! Вот как можно так неосторожно?! – последняя фраза предназначалась непосредственно Владимиру, и этот упрёк заметно усилил его мученическое состояние.
Лицо крупного, сильного мужчины сморщилось, одна бровь не то виновато, не то удивлённо поползла вверх, придав его физиономии какую-то дикую смесь удивлённо-виноватого страдания.
– Што делать-то теперь? – не отнимая руку от нижней части щеки? и практически не открывая рта, спросил пострадавший.
– Что? Лечить!
– Я не уверена, что стоматологи работают, – мама Женьки поставила свою коробку на место и с участием смотрела на родственника.
– А вдруг?
Глаза у дяди Володи сверкнули, в голове Женьки мелькнула его любимая присказка про слово «вдруг», и она не смогла скрыть улыбки, понимая, что дядя сдержался лишь потому, чтобы не злить своими комментариями жену, которая не выносила, когда он, по её мнению, начинал хохмить не к месту.
– Не проверим, не узнаем! Собирайтесь, заодно на квартиру зайдём, все равно намеревались, да и узнаем, что в городе творится. А то здесь, на отшибе совсем от жизни отстанем, – постановила Ольга.
– Она теперь у всех не шатко не валко бежит, – проговорила мама, наскоро собирая нехитрый завтрак для своей дочери.
Через некоторое время Женька с двумя старшими родственниками, катя велосипед, отправилась в многоэтажный центр города.
– Может, пока вы идёте, я поеду? К Светке загляну, а потом мы встретимся? – выдвинула предложение девушка, но напоролась на непримиримый взгляд Ольги.
– Нет, втроём безопаснее.
– Да что со мной средь бела дня в городе случиться-то может? – удивилась Женя.
– А мы не знаем, что там в принципе происходит. Ладно, если только велосипед отнимут, а если там полнейший беспредел? – в словах Ольги была своя правда, поэтому Женька решила не отделяться пока от старших.
Спустя какое-то время компания подошла к дверям стоматологии, с удивлением обнаружив, что клиника открыта. Женька, попирая все требования санэпида, затащила велосипед внутрь, а Ольга сунулась в ближайшую открытую дверь, несколько недоверчиво взирая на пусть и единственного на всю больницу, но врача, который, видя написанные на их лицах крупными буквами мысли, не замедлил пояснить:
– Город маленький, все знают, кто и где живёт, и прутся прямо домой. Вот мы и решили, что по двое работать будем, – вздохнул он и продолжил, – хотя особой помощи оказать не получится. Что у вас?
– Жуб откололся, – дядя Володя взглядом дал понять открывшей было рот жене, что с врачом общаться в состоянии сам.
– Проходите, – и они скрылись в кабинете.
Когда за ними закрылась дверь, вся решительность Ольги улетучилась, вполне ожидаемо сменившись на сомнения:
– А как он без электричества сверлить-то будет? – женщина подняла взор на Женьку, будто бы ожидая от неё ответа.
На что девушка лишь молчаливо пожала плечами.
– Неужто удалять придётся? – эта мысль Ольге однозначно не нравилась, но, так как никаких привычных уху звуков из кабинета не доносилось, именно в ней она и утвердилась. – И будет у меня беззубый муж…
– Имплант вставите, когда всё наладится, – внесла предложение Женя.
– Ты сама-то в это веришь? – с сомнением осведомилась Ольга. – Что всё наладится?
– Верю, конечно, – как можно убедительнее проговорила девушка. Она действительно верила, что случившийся коллапс рано или поздно закончится, оставалось надеяться, что произойдёт это скорее «рано», чем «поздно».
Из-за двери, в отсутствии пугающего основную массу посетителей жужжания, раздавался монотонный голос врача, и периодически лязгали об металл медицинские инструменты. Немного погодя в дверях появился улыбающийся Владимир, один из передних зубов которого заметно уменьшился в размере.
– Всё! – с облегчением выдохнул он.
Ольга, заметив, что обломок зуба остался на месте, спросила:
– А если кариес начнётся?
– Вот тогда и удалим, – резюмировал выходящий из кабинета врач. – Нет там никакого кариеса, а скол я продезинфицировал и зацементировал, благо медикаменты пока есть в наличии. Будем надеяться, что этого надолго хватит.
Владимир сиял, вся его боль незамедлительно исчезла, а новость, что ему не предстоит ходить щербатым, вселила в него новые силы.
– Пошли скорее! – обратился он к своим женщинам, желая как можно быстрее покинуть клинику. – Спасибо Вам, доктор, большое!
Всю дорогу до квартиры родни они обсуждали, что будет, когда закончатся лекарства. И, если проблемы со стоматологией можно было решить болезненным и кардинальным способом, то, что делать инвалидам, людям с сахарным диабетом и прочим, постоянно нуждающимся в медикаментах больным?
– Что-то можно травками лечить, – Ольга, как и большинство современных людей была далека от фитолечения, но знала, что оно существует.
– Где их взять-то? Конец октября на дворе, – сокрушённо качнул головой Владимир.
– От аллергии травки не помогут, – вставила свои пять копеек Женька, в прямом смысле слова чихающая на кошек.
– А онкологию как лечить? – Ольга вспомнила о трудноизлечимых заболеваниях.
– Только хирургически… – предположила Женя.
– Да уж, выкосит полпланеты, пока всё образуется, – проговорил Владимир, искренне сокрушаясь о немочи и бессилии человечества перед вирусами и недугами.
– Выживут сильнейшие, – вынесла жёсткий вердикт Ольга.
– Всё равно жалко, – Женя подумала о маленьких детях и, вспомнив о том, что основной причиной был разговор о пресловутой безопасности, внимательно огляделась вокруг.
Если не присматриваться, то ничего в окружающей действительности особо не изменилось. Чувство опасности не витало в воздухе. На улице было малолюдно, как в разгар рабочего дня, когда основная масса обывателей их небольшого городка находится на работе. Вот только лица встречающихся им людей были угрюмы, неприветливы и чем-то явно озабочены. Хотя почему «чем-то»? Их проблемы были хорошо известны: Где взять пропитание? Как пережить неумолимо приближающуюся и весьма холодную в средней полосе их страны зиму? Чем лечиться и что делать в отсутствии связи и транспорта?
Иногда им встречались следы от костров, видимо люди, не рискуя разводить огонь в своих жилищах, предпочитали кипятить воду, готовить еду и греться у открытого огня на улице. Кое-где валялись пух и перья. Сначала Женя решила, что кто-то распотрошил подушку, но дядя Володя предположил, что началась охота на голубей.
– Было уже такое, – словно что-то вспоминая, произнёс мужчина. – В начале девяностых тоже голуби с улиц исчезли.
– Они же заразные часто бывают, – засомневалась девушка в качестве блюд, приготовленных из городских птиц.
