Остальные начали беспорядоч-ную стрельбу, пытаясь то ли попасть в птицу, в которой кто-то опознал местно-го «медведя», то ли просто от страха стреляя в небо. Кто-то схватил огнетуши-тель и выпустил в зверюгу всю пену. Напуганная птица, изрядно вытоптав по-ляну и раскидав все вещи, с верещанием умчалась глубь острова, а раздосадо-ванные люди, кое-как собрав свои рюкзаки и палатку, сели в оставшийся флайер и полетели на космодром.
Упавший вместе с флайером в воду Тринадцатый всё же смог достать но-гой ключ, вытянувшись между сиденьями и вывихнув и без того болевшую правую руку, на которой пришлось висеть, когда флайер поднялся, но, когда он открывал наручники, разбитым стеклом ему отрубило большой палец на правой руке. Выбравшись на берег, DEX первым делом выковырял из левого плеча чип, целую долгую минуту смотрел на труп несчастной Irien’ки, потом осторожно поднял тело и положил его на первую же проплывавшую мимо льдину. Свой чип он положил рядом с её телом. Под такой тяжестью льдина через несколько метров раскололась и тело ушло под воду.
Неожиданная свобода вначале испугала, так как он никогда ранее в лесу не был, а в стандартной программе выживания особенностей именно этого ле-са и этих озёр не было. Он собрал всё, что осталось из вещей, в одном месте, проверил – и успокоился. А когда понял, что и система ничего не имеет против самостоятельной жизни (приказ «…и если сможешь достать ключ, то ты свобо-ден…» был активен) – даже обрадовался. У него была целая лосиная шкура, две большие термосумки с лосиным мясом, почти целый комбинезон, две ру-башки и штаны, сушившиеся на кольях у кустов, помятая полупустая аптечка, три металлические миски, две кружки и мятый огнетушитель, который он вы-бросил туда же, куда упал флайер.
Собственные повреждения уже не казались чем-то очень уж страшным. Подумаешь, оторванный палец, вывихнутое плечо, сломанная ключица, тре-щины на трёх рёбрах, ожоги на ногах и порезы на ногах от битого стекла… больно, но не смертельно. Главное, что жив! И есть еда и одежда. Но нет обу-ви… но есть шкура, кусками которой можно обмотать ступни. Одной левой ру-кой кое-как вытащил осколки стекла из подошв и наложил на кисть правой ру-ки повязку с обезболивающей мазью и кое-как смазал ею же следы ожогов.
Когда прошёл первый стресс, он понял, насколько голоден. Мясо, висев-шее над костром, частично подгорело, но оно показалось Тринадцатому самой вкусной едой на свете – и наевшийся DEX вдруг понял, что теперь некому называть его по его номеру.
- Я теперь Свободный Киборг! – выдохнул он, - и могу делать всё, что за-хочу!
Он решил идти на юг, где тепло и много еды. Но сначала надо отлежаться и регенерировать. Через пару дней он обнаружил, что не один на острове – его сканеры засекли проходящего мимо егеря. Ему повезло – егерь был без ки-борга и не заметил его. Той же ночью на свой страх и риск Свободный Киборг прошёл по следам егеря к его дому на другом конце острова и украл лодку, плащ, два котелка и нож.
Пролежав день в укрытии, после заката бывший Тринадцатый сложил в лодку все уже свои вещи и на вёслах двинулся к югу.
Ральф лежал под тёплым одеялом и полуспал под спокойную речь старого учителя. И думал: так ли уж свободен Свободный Киборг? Вроде он может идти в любое место, куда захочет… а на самом деле?
Когда беглец двинулся на юг, то не предполагал даже, что там живёт столько людей! Сначала всю ночь он грёб на вёслах, а озеро и не собиралось заканчиваться… и карты не было. Ну, не дали взятому фактически на убой киборгу карту местности… и ни одного видеофона люди ему не оставили… и инфранета нет. Но… по сигналу сети его бы сразу вычислили – но где он, этот сигнал сети? И… есть ли на украденной лодке с логотипом заповедника маячок? И… когда он сработает… и кто отследит этот сигнал? Просканировал лодку, но маячка не нашёл.
На островах никто не живёт, кроме егеря, а зверью инфранет без надобности. К полуночи не только стемнело, но и похолодало, о борта лодки бились льдины, включить фонарик, закреплённый на носу лодки, он не решился, действие обезболивающей мази закончилось – и стало невыносимо страшно от неизвестности.
На рассвете он всё же причалил к пустынному с виду берегу, но, увидев мчащуюся навстречу стаю собак, поспешил обратно в лодку. Тогда он завернулся в шкуру и просто лёг на дно лодки, пустив её плыть по течению. Захотелось есть. Но он никогда до этого не пробовал сырое мясо, а разводить костёр на лодке поостерёгся – огонёк могут заметить с берега. Значит, надо потерпеть немного и поспать, пока есть возможность.
Ближе к вечеру он всё же пристал к берегу, вытащил лодку, спрятал её в лесочке и первым делом наелся прошлогодних ягод, оставшихся на кустах, а потом снял бинты и осторожно осмотрел раны. Кисть правой руки опухла и начала гноиться, ступни опухли от воспаления, так как хоть осколки стекла он и смог вытолкнуть имплантами, но, не зная местных животных, наступил босыми ногами на муравейник, болели рёбра и ключица… и опустевшая аптечка была выброшена за ненадобностью. Энергия при включенной регенерации стремительно заканчивалась, вокруг стемнело, в воздухе летали только что проснувшиеся и от того злые дикие пчёлы, под ногами бегали мелкие зверьки и совершенно не боялись его – и вдруг пришло в голову, что стая этих зверьков без труда может сожрать его заживо.
Включив программу выживания, беглец кое-как развёл костёр и стал на прутьях жарить мясо из одной термосумки. Когда мясо было почти готово, из-за кустов вышел высокий худощавый человек в тёмной одежде и с длинной бородой и спокойно поздоровался. Беглый DEX вскочил на ноги и перешёл в боевой режим, включая инфракрасное зрение, чтобы отпугнуть человека, но старик только рассмеялся:
- Убить меня и не пытайся, я нужен Маре здесь… а вот ты себя выдал, парень, красными глазами. Не сдам, не бойся… можешь жить здесь, сделай землянку и тебя никто не тронет. Но только если вредить никому не станешь.
- Ты кто?
- Скоро сам узнаешь… идти-то сможешь? Ладно, подлечу. Погаси костёр, бери мясо и иди за мной. За лодкой вернёшься позже, - и пошёл вперёд через кусты. Киборг подчинился - ведь этот человек, узнав, кто он такой, не испугался, а решил помочь. Верилось с трудом – но выхода другого не было, так как ночь в этом лесу он мог не пережить.
- Ты DEX? – спокойно и даже не оборачиваясь назад спросил человек. - Если не станешь сверкать в темноте красными глазами, никто не признает в тебе киборга. А люди есть всякие. Есть и такие, что живут в лесах вроде бы сами по себе… но без помощи других людей обойтись не могут. Пришли.
Метрах в сорока от берега озера обнаружился неширокий ручей, текущий по широкой дуге к озеру, на полянке на краю болота стоял вкопанный столб с вырезанным на нём изображением женщины с серпом. Перед столбом лежал большой плоский камень, а перед камнем – костровище. Чуть в стороне лежали два коротких толстых бревна, на которых было удобно сидеть.
- Это капище Мары, богини смерти, - пояснил старик, не дожидаясь вопросов киборга, - и здесь сейчас я дам тебе имя. И в деревни будешь заходить и представляться только этим именем. А спросят если, кто дал имя, скажи: «Темногор!».
Тёмный волхв зажёг огонь перед идолом и после проведения обряда имянаречения (киборг получил имя Одинец) приказал протянуть над алтарным камнем правую руку и резко полоснул ножом по запястью. Одинец так же резко отдёрнул руку, полив камень своей кровью.
- Успокойся, парень! – окрикнул его старик, - надо, чтобы Мара тебя знала и не забрала раньше времени. Сядь! Я врач по образованию… до пенсии на медпункте работал, – он достал из сумки дорожную аптечку, осторожно обработал его раны, сделал три укола (обезболивающее, противоаллергенное просто на всякий случай и витамины) и, наложив чистые повязки, сел напротив киборга: - И слушай меня, если хочешь жить здесь…
Темногор говорил долго и сурово, но боевой киборг даже не пытался перебить его и сбежать: во-первых, действие лекарства скоро пройдёт, боль вернётся и нужен будет ещё один укол, а во-вторых - информация была не просто нужная, но жизненно необходимая. Прогорел костёр – и старик позвал его в свой дом для разговора. Вышли на рассвете, но сначала вернулись на берег за лодкой, а затем по ручью прошли мимо капища примерно на полкилометра дальше в сторону болота к одноэтажному дому тёмного волхва. Одинец тащил лодку по ручью на длинной верёвке.
Придя на место старик кому-то позвонил, не скрываясь от киборга, чтобы тот ничего эдакого себе не напридумывал – и сообщил, где находится лодка егеря и когда её можно будет забрать. И пригласил Одинца в дом.
***
Киборг не понимал, почему он бездумно подчиняется, ведь этот человек не был его хозяином – но провёл в доме волхва почти две недели, подлечился, наелся и выспался. И записывал в цифровую память всё, что говорил старик:
- …а воровать не смей! Распоследнее дело – воровать и грабить. Если что-то нужно, попроси. Или дай что-то своё на обмен. На краю некоторых деревень обычно для беглецов и одиночек ставят угощение, чтобы они могли не входить в деревню, его брать можно, но оставляй на обмен то, что тебе негоже. Шкурки лишние, например… или рыбу… грибов корзину принеси… не кради, не убивай, не порти вещей в деревнях и в зимовках… и люди тебя не тронут. Попросят помочь – не отказывай, и сам учись просить о помощи при необходимости. А через пять лет ты сам должен будешь выйти к людям и признаться, кто ты такой…
В середине мая Одинец решил уйти – на его удивление старик и не пытался его задержать, хотя за проведённое у него время киборг вычистил ручей, обновил заборчик вокруг курятника, научился ставить силки и ловить рыбу, вычистил камни вокруг капища Мары… и охранял дом и двор.
Первое лето он жил в самодельном шалаше в паре километров от дома волхва, приходя к нему на пару часов каждый день, а с наступлением осени двинулся на юг. К его сожалению, инфранета у старика тогда ещё не было и карту местности скачать Одинец не смог, но он был уверен, что на юге есть всё.
В конце сентября он на этой же лодке, уже купленной для него волхвом, проехал протоку и попал в другое озеро, а к началу ноября сделал себе под прибрежными кустами землянку, утеплил её - и провёл зиму в ней. Рыбачил, охотился, иногда встречал людей, здоровался и назывался именем, которое дал старик – люди здоровались и шли мимо, даже не пытаясь его поймать и сдать производителю. Раз Темногор назвал парня Одинцом – значит, была причина.
Весной снова отправился в путь, но в деревнях вокруг турбазы то ли люди другие были, то ли киборгов у людей было больше, но однажды он, не выдержав холодных ночёвок в стогах и страха быть пойманным на мелких кражах продуктов с капищ, решился на кражу шубы из сеней большого дома и убежал, но его заметили, а домашний Mary дал ему возможность связаться с DEX’ом их нового участкового. Так Одинец познакомился с Ральфом, но сказал, что его имя теперь Свободный Киборг.
Ральф дал ему необходимые для жизни в лесу программы и посоветовал вернуться к прежней землянке – чем севернее, тем меньше людей и тем спокойнее для беглого киборга. Всё-таки свобода – дело очень утомительное и с множеством ограничений. И потому Одинец пустился в обратный путь к тому острову, с которого начал своё путешествие.
И вот он здесь… конечно, охране приказано не трогать Свободного Киборга, если он не станет вредить… Ральф передал другу запись разговора людей о свободе и о том, как охране вести себя с дикарём – и задумался.
Как бы ни был свободен Свободный Киборг, а идти, куда хочет, он не может, так как везде люди и их законы он должен учитывать и соблюдать. И есть, что захочет, не может тоже – ну нет в лесу ни арбузов, ни компота, ни мороженого… и взять негде, хоть и хочется. И спать сколько хочется, не получается – надо остерегаться не столько людей, сколько хищников, и надо охранять свои вещи…
Значит, свобода не бесконечна, и надо соблюдать множество придуманных обычаев, традиций и законов, чтобы жить со всеми в мире.
Ральф вздохнул. Значит, надо сообщить Свободному Киборгу, чтобы он выходил уже из леса и начал жить нормально, как равный среди таких же киборгов, как он сам.
***
В половине четвёртого пополудни пятнадцатого ноября в космопорте Ян-тарного опустился круизный лайнер – и к нему тут же с разрешения управления космопорта подлетели четыре флайеробуса. Капитан лайнера вышел из шлюза и мрачно поздоровался с подошедшими к нему директором заповедника, гла-вой ОЗК и Ниной с Платоном. Он явно рассчитывал на сумму не менее миллио-на галактов, а приходится соглашаться на сто тысяч, причём большая часть суммы будет в изделиях так называемых народных мастеров. Зато он остаётся на свободе и при должности, а это немаловажно.
После сухого приветствия он пригласил своих юриста и завхоза, принял на счёт первый перевод денег (десять тысяч от ОЗК) – и его помощники вывели первые десять киборгов и завхоз лайнера по одному стал передавать их Ка-рине.
- Все DEX’ы сюда привезены, - пробурчал завхоз лайнера на вопрос Кари-ны о количестве киборгов на борту, - на Кассандре их всё равно забрали бы бесплатно, а так… девяносто семь… хоть и обещали вам большее число привез-ти, но сколько смогли выкупить, столько и привезли… держите список.
- С паршивой овцы хоть шерсти клок? – усмехнулся Платон, - мы и так да-ём за них намного больше, чем по тысяче. Я уже знаю, по какой цене и кому Вы продали наши изделия в прошлый раз… Вам выгодно привозить киборгов именно сюда. А сейчас я привёз ювелирные изделия. Серьги и браслеты из натурального речного жемчуга на серебряной основе, некоторые из них имеют вставки из настоящего янтаря, на общую сумму восемьдесят семь тысяч… ав-торская работа, все в единственном экземпляре. Десять тысяч ОЗК платит день-гами. А также бонусом коробка пуховых платков и кружевных скатертей почти на семь тысяч. Вы не будете в убытке, я уверен в этом. Выводите следующих… всех выводите… и тогда я отдам Вам всю шкатулку.
Капитан собрался уже высказать всё, что имеет, на этого потрясающе наглого Irien’а, но сдержался – и только кивнул помощнику:
- Выводи всех… десятками, - и помощник вернулся в лайнер.
Рейс действительно был прибыльным даже при продаже киборгов по ты-сяче за каждого, так как часть киборгов была выкуплена по стоимости лома за триста-пятьсот галактов плюс возможность получить хоть какие-то деньги за тех киборгов лайнера, с которыми «развлекались» пассажиры, да и кор-мосмесь в этом рейсе выдавалась раз в двое суток – ровно столько, чтобы ни-кто из киборгов не умер в пути. Пассажиры и большая часть команды не знали, что и в каком состоянии находится в трюме лайнера, чтобы никому не сообщи-ли по пути следования.
Карина с помощью Родиона и Леонида принимала документы на каждо-го киборга и под присмотром Эвы и Бернарда DEX’ы садились в флайеробусы из заповедника и Звёздного, а Irien’ы и Mary – в арендованные Платоном дру-гие два флайеробуса.
Когда осталось около десятка киборгов, прибыл флайеробус с конезавода и Юрий Сергеевич попросил Карину дать DEX’ов и им.
Упавший вместе с флайером в воду Тринадцатый всё же смог достать но-гой ключ, вытянувшись между сиденьями и вывихнув и без того болевшую правую руку, на которой пришлось висеть, когда флайер поднялся, но, когда он открывал наручники, разбитым стеклом ему отрубило большой палец на правой руке. Выбравшись на берег, DEX первым делом выковырял из левого плеча чип, целую долгую минуту смотрел на труп несчастной Irien’ки, потом осторожно поднял тело и положил его на первую же проплывавшую мимо льдину. Свой чип он положил рядом с её телом. Под такой тяжестью льдина через несколько метров раскололась и тело ушло под воду.
Неожиданная свобода вначале испугала, так как он никогда ранее в лесу не был, а в стандартной программе выживания особенностей именно этого ле-са и этих озёр не было. Он собрал всё, что осталось из вещей, в одном месте, проверил – и успокоился. А когда понял, что и система ничего не имеет против самостоятельной жизни (приказ «…и если сможешь достать ключ, то ты свобо-ден…» был активен) – даже обрадовался. У него была целая лосиная шкура, две большие термосумки с лосиным мясом, почти целый комбинезон, две ру-башки и штаны, сушившиеся на кольях у кустов, помятая полупустая аптечка, три металлические миски, две кружки и мятый огнетушитель, который он вы-бросил туда же, куда упал флайер.
Собственные повреждения уже не казались чем-то очень уж страшным. Подумаешь, оторванный палец, вывихнутое плечо, сломанная ключица, тре-щины на трёх рёбрах, ожоги на ногах и порезы на ногах от битого стекла… больно, но не смертельно. Главное, что жив! И есть еда и одежда. Но нет обу-ви… но есть шкура, кусками которой можно обмотать ступни. Одной левой ру-кой кое-как вытащил осколки стекла из подошв и наложил на кисть правой ру-ки повязку с обезболивающей мазью и кое-как смазал ею же следы ожогов.
Когда прошёл первый стресс, он понял, насколько голоден. Мясо, висев-шее над костром, частично подгорело, но оно показалось Тринадцатому самой вкусной едой на свете – и наевшийся DEX вдруг понял, что теперь некому называть его по его номеру.
- Я теперь Свободный Киборг! – выдохнул он, - и могу делать всё, что за-хочу!
Он решил идти на юг, где тепло и много еды. Но сначала надо отлежаться и регенерировать. Через пару дней он обнаружил, что не один на острове – его сканеры засекли проходящего мимо егеря. Ему повезло – егерь был без ки-борга и не заметил его. Той же ночью на свой страх и риск Свободный Киборг прошёл по следам егеря к его дому на другом конце острова и украл лодку, плащ, два котелка и нож.
Пролежав день в укрытии, после заката бывший Тринадцатый сложил в лодку все уже свои вещи и на вёслах двинулся к югу.
Глава 28 (344)
Ральф лежал под тёплым одеялом и полуспал под спокойную речь старого учителя. И думал: так ли уж свободен Свободный Киборг? Вроде он может идти в любое место, куда захочет… а на самом деле?
Когда беглец двинулся на юг, то не предполагал даже, что там живёт столько людей! Сначала всю ночь он грёб на вёслах, а озеро и не собиралось заканчиваться… и карты не было. Ну, не дали взятому фактически на убой киборгу карту местности… и ни одного видеофона люди ему не оставили… и инфранета нет. Но… по сигналу сети его бы сразу вычислили – но где он, этот сигнал сети? И… есть ли на украденной лодке с логотипом заповедника маячок? И… когда он сработает… и кто отследит этот сигнал? Просканировал лодку, но маячка не нашёл.
На островах никто не живёт, кроме егеря, а зверью инфранет без надобности. К полуночи не только стемнело, но и похолодало, о борта лодки бились льдины, включить фонарик, закреплённый на носу лодки, он не решился, действие обезболивающей мази закончилось – и стало невыносимо страшно от неизвестности.
На рассвете он всё же причалил к пустынному с виду берегу, но, увидев мчащуюся навстречу стаю собак, поспешил обратно в лодку. Тогда он завернулся в шкуру и просто лёг на дно лодки, пустив её плыть по течению. Захотелось есть. Но он никогда до этого не пробовал сырое мясо, а разводить костёр на лодке поостерёгся – огонёк могут заметить с берега. Значит, надо потерпеть немного и поспать, пока есть возможность.
Ближе к вечеру он всё же пристал к берегу, вытащил лодку, спрятал её в лесочке и первым делом наелся прошлогодних ягод, оставшихся на кустах, а потом снял бинты и осторожно осмотрел раны. Кисть правой руки опухла и начала гноиться, ступни опухли от воспаления, так как хоть осколки стекла он и смог вытолкнуть имплантами, но, не зная местных животных, наступил босыми ногами на муравейник, болели рёбра и ключица… и опустевшая аптечка была выброшена за ненадобностью. Энергия при включенной регенерации стремительно заканчивалась, вокруг стемнело, в воздухе летали только что проснувшиеся и от того злые дикие пчёлы, под ногами бегали мелкие зверьки и совершенно не боялись его – и вдруг пришло в голову, что стая этих зверьков без труда может сожрать его заживо.
Включив программу выживания, беглец кое-как развёл костёр и стал на прутьях жарить мясо из одной термосумки. Когда мясо было почти готово, из-за кустов вышел высокий худощавый человек в тёмной одежде и с длинной бородой и спокойно поздоровался. Беглый DEX вскочил на ноги и перешёл в боевой режим, включая инфракрасное зрение, чтобы отпугнуть человека, но старик только рассмеялся:
- Убить меня и не пытайся, я нужен Маре здесь… а вот ты себя выдал, парень, красными глазами. Не сдам, не бойся… можешь жить здесь, сделай землянку и тебя никто не тронет. Но только если вредить никому не станешь.
- Ты кто?
- Скоро сам узнаешь… идти-то сможешь? Ладно, подлечу. Погаси костёр, бери мясо и иди за мной. За лодкой вернёшься позже, - и пошёл вперёд через кусты. Киборг подчинился - ведь этот человек, узнав, кто он такой, не испугался, а решил помочь. Верилось с трудом – но выхода другого не было, так как ночь в этом лесу он мог не пережить.
- Ты DEX? – спокойно и даже не оборачиваясь назад спросил человек. - Если не станешь сверкать в темноте красными глазами, никто не признает в тебе киборга. А люди есть всякие. Есть и такие, что живут в лесах вроде бы сами по себе… но без помощи других людей обойтись не могут. Пришли.
Метрах в сорока от берега озера обнаружился неширокий ручей, текущий по широкой дуге к озеру, на полянке на краю болота стоял вкопанный столб с вырезанным на нём изображением женщины с серпом. Перед столбом лежал большой плоский камень, а перед камнем – костровище. Чуть в стороне лежали два коротких толстых бревна, на которых было удобно сидеть.
- Это капище Мары, богини смерти, - пояснил старик, не дожидаясь вопросов киборга, - и здесь сейчас я дам тебе имя. И в деревни будешь заходить и представляться только этим именем. А спросят если, кто дал имя, скажи: «Темногор!».
Тёмный волхв зажёг огонь перед идолом и после проведения обряда имянаречения (киборг получил имя Одинец) приказал протянуть над алтарным камнем правую руку и резко полоснул ножом по запястью. Одинец так же резко отдёрнул руку, полив камень своей кровью.
- Успокойся, парень! – окрикнул его старик, - надо, чтобы Мара тебя знала и не забрала раньше времени. Сядь! Я врач по образованию… до пенсии на медпункте работал, – он достал из сумки дорожную аптечку, осторожно обработал его раны, сделал три укола (обезболивающее, противоаллергенное просто на всякий случай и витамины) и, наложив чистые повязки, сел напротив киборга: - И слушай меня, если хочешь жить здесь…
Темногор говорил долго и сурово, но боевой киборг даже не пытался перебить его и сбежать: во-первых, действие лекарства скоро пройдёт, боль вернётся и нужен будет ещё один укол, а во-вторых - информация была не просто нужная, но жизненно необходимая. Прогорел костёр – и старик позвал его в свой дом для разговора. Вышли на рассвете, но сначала вернулись на берег за лодкой, а затем по ручью прошли мимо капища примерно на полкилометра дальше в сторону болота к одноэтажному дому тёмного волхва. Одинец тащил лодку по ручью на длинной верёвке.
Придя на место старик кому-то позвонил, не скрываясь от киборга, чтобы тот ничего эдакого себе не напридумывал – и сообщил, где находится лодка егеря и когда её можно будет забрать. И пригласил Одинца в дом.
***
Киборг не понимал, почему он бездумно подчиняется, ведь этот человек не был его хозяином – но провёл в доме волхва почти две недели, подлечился, наелся и выспался. И записывал в цифровую память всё, что говорил старик:
- …а воровать не смей! Распоследнее дело – воровать и грабить. Если что-то нужно, попроси. Или дай что-то своё на обмен. На краю некоторых деревень обычно для беглецов и одиночек ставят угощение, чтобы они могли не входить в деревню, его брать можно, но оставляй на обмен то, что тебе негоже. Шкурки лишние, например… или рыбу… грибов корзину принеси… не кради, не убивай, не порти вещей в деревнях и в зимовках… и люди тебя не тронут. Попросят помочь – не отказывай, и сам учись просить о помощи при необходимости. А через пять лет ты сам должен будешь выйти к людям и признаться, кто ты такой…
В середине мая Одинец решил уйти – на его удивление старик и не пытался его задержать, хотя за проведённое у него время киборг вычистил ручей, обновил заборчик вокруг курятника, научился ставить силки и ловить рыбу, вычистил камни вокруг капища Мары… и охранял дом и двор.
Первое лето он жил в самодельном шалаше в паре километров от дома волхва, приходя к нему на пару часов каждый день, а с наступлением осени двинулся на юг. К его сожалению, инфранета у старика тогда ещё не было и карту местности скачать Одинец не смог, но он был уверен, что на юге есть всё.
В конце сентября он на этой же лодке, уже купленной для него волхвом, проехал протоку и попал в другое озеро, а к началу ноября сделал себе под прибрежными кустами землянку, утеплил её - и провёл зиму в ней. Рыбачил, охотился, иногда встречал людей, здоровался и назывался именем, которое дал старик – люди здоровались и шли мимо, даже не пытаясь его поймать и сдать производителю. Раз Темногор назвал парня Одинцом – значит, была причина.
Весной снова отправился в путь, но в деревнях вокруг турбазы то ли люди другие были, то ли киборгов у людей было больше, но однажды он, не выдержав холодных ночёвок в стогах и страха быть пойманным на мелких кражах продуктов с капищ, решился на кражу шубы из сеней большого дома и убежал, но его заметили, а домашний Mary дал ему возможность связаться с DEX’ом их нового участкового. Так Одинец познакомился с Ральфом, но сказал, что его имя теперь Свободный Киборг.
Ральф дал ему необходимые для жизни в лесу программы и посоветовал вернуться к прежней землянке – чем севернее, тем меньше людей и тем спокойнее для беглого киборга. Всё-таки свобода – дело очень утомительное и с множеством ограничений. И потому Одинец пустился в обратный путь к тому острову, с которого начал своё путешествие.
И вот он здесь… конечно, охране приказано не трогать Свободного Киборга, если он не станет вредить… Ральф передал другу запись разговора людей о свободе и о том, как охране вести себя с дикарём – и задумался.
Как бы ни был свободен Свободный Киборг, а идти, куда хочет, он не может, так как везде люди и их законы он должен учитывать и соблюдать. И есть, что захочет, не может тоже – ну нет в лесу ни арбузов, ни компота, ни мороженого… и взять негде, хоть и хочется. И спать сколько хочется, не получается – надо остерегаться не столько людей, сколько хищников, и надо охранять свои вещи…
Значит, свобода не бесконечна, и надо соблюдать множество придуманных обычаев, традиций и законов, чтобы жить со всеми в мире.
Ральф вздохнул. Значит, надо сообщить Свободному Киборгу, чтобы он выходил уже из леса и начал жить нормально, как равный среди таких же киборгов, как он сам.
***
В половине четвёртого пополудни пятнадцатого ноября в космопорте Ян-тарного опустился круизный лайнер – и к нему тут же с разрешения управления космопорта подлетели четыре флайеробуса. Капитан лайнера вышел из шлюза и мрачно поздоровался с подошедшими к нему директором заповедника, гла-вой ОЗК и Ниной с Платоном. Он явно рассчитывал на сумму не менее миллио-на галактов, а приходится соглашаться на сто тысяч, причём большая часть суммы будет в изделиях так называемых народных мастеров. Зато он остаётся на свободе и при должности, а это немаловажно.
После сухого приветствия он пригласил своих юриста и завхоза, принял на счёт первый перевод денег (десять тысяч от ОЗК) – и его помощники вывели первые десять киборгов и завхоз лайнера по одному стал передавать их Ка-рине.
- Все DEX’ы сюда привезены, - пробурчал завхоз лайнера на вопрос Кари-ны о количестве киборгов на борту, - на Кассандре их всё равно забрали бы бесплатно, а так… девяносто семь… хоть и обещали вам большее число привез-ти, но сколько смогли выкупить, столько и привезли… держите список.
- С паршивой овцы хоть шерсти клок? – усмехнулся Платон, - мы и так да-ём за них намного больше, чем по тысяче. Я уже знаю, по какой цене и кому Вы продали наши изделия в прошлый раз… Вам выгодно привозить киборгов именно сюда. А сейчас я привёз ювелирные изделия. Серьги и браслеты из натурального речного жемчуга на серебряной основе, некоторые из них имеют вставки из настоящего янтаря, на общую сумму восемьдесят семь тысяч… ав-торская работа, все в единственном экземпляре. Десять тысяч ОЗК платит день-гами. А также бонусом коробка пуховых платков и кружевных скатертей почти на семь тысяч. Вы не будете в убытке, я уверен в этом. Выводите следующих… всех выводите… и тогда я отдам Вам всю шкатулку.
Капитан собрался уже высказать всё, что имеет, на этого потрясающе наглого Irien’а, но сдержался – и только кивнул помощнику:
- Выводи всех… десятками, - и помощник вернулся в лайнер.
Рейс действительно был прибыльным даже при продаже киборгов по ты-сяче за каждого, так как часть киборгов была выкуплена по стоимости лома за триста-пятьсот галактов плюс возможность получить хоть какие-то деньги за тех киборгов лайнера, с которыми «развлекались» пассажиры, да и кор-мосмесь в этом рейсе выдавалась раз в двое суток – ровно столько, чтобы ни-кто из киборгов не умер в пути. Пассажиры и большая часть команды не знали, что и в каком состоянии находится в трюме лайнера, чтобы никому не сообщи-ли по пути следования.
Карина с помощью Родиона и Леонида принимала документы на каждо-го киборга и под присмотром Эвы и Бернарда DEX’ы садились в флайеробусы из заповедника и Звёздного, а Irien’ы и Mary – в арендованные Платоном дру-гие два флайеробуса.
Когда осталось около десятка киборгов, прибыл флайеробус с конезавода и Юрий Сергеевич попросил Карину дать DEX’ов и им.
