знаменитым учёным на гребне успеха, не полным сил элегантным мужчиной, который пользуется бешеной популярностью у женщин, а никчёмным стариком, болтовню которого даже послушать толком не хотят, потому, что он повторяет одни и те же мемуарные байки, как антикварная заезженная грампластинка.
        Да ещё Дианка. Умеет бить по больным местам, нечего сказать.
        Он для развития экзо-археологии сделал многое, но превзойти отца не сумел и, несмотря на все свои достижения, в научных кругах оставался Мендосой-младшим.
        Дианка, конечно, умеет не только насмехаться, но и сочувствовать по-настоящему. Она наверняка выдаст целую тираду о том, что не всё потеряно, что он не мужчина, раз проявил так мало настойчивости, что девочку можно со временем влюбить в себя, если достанет изобретательности и упорства.
        Но его чутьё подсказывало, что больше ничего сделать нельзя. То самое чутьё, которое помогало избежать опасности в экспедициях, отыскать подход к власть имущим, обаять женщин. Нынче что-то категорически не совпало. Девушка не переменит решение, это ощущается в ней чётко и однозначно.
        Обманутые надежды…
        Что ж, не в первый раз. Он переживёт.
        Кое-каким интересным образом.
       
        10.
       
        Несколько дней прошли тихо и мрачно, мать с Кадной почти не разговаривала.
        Девушка целыми днями просиживала возле унибука, ожидая вестей от Дианы Павловны, слушала в наушниках шаманские песни, улыбалась, занавесив лицо волосами от взгляда матери, и вспоминала стерео-портрет.
        Дама-археолог на связь не выходила. Кадна беспокоилась, но не сильно, понимая, что на поиск нужно время.
        И вот однажды утром раздался сигнал. Девушка глянула на экран, где высветилось имя, и отскочила от унибука, словно от ядовитого насекомого.
        Звонил Мендоса.
        Мать, наоборот, опрометью бросилась к электронному устройству, выхватила у дочери наушники, о чём-то защебетала. По бессвязным междометиям ничего понять было нельзя, и Кадна в нетерпении ёрзала, ожидая, когда закончится разговор.
        -Роман Августович просит нас посторожить дом во время очередной его поездки! – радостно сообщила Нинианна, нажав на кнопку «отбой». – Ему нужно, чтобы в доме кто-то присутствовал, и это было заметно со стороны. Разумеется, он разрешил пользоваться всем, что не заперто, удобствами, бассейном, спортзалом, библиотекой и прочим. Можно есть продукты, какие найдём в холодильниках, ночевать в любой свободной комнате…
        Кадна оцепенела от изумления.
        -Решено, ты немедленно едешь туда! Собирайся и не вздумай отказываться, капризов я больше не потерплю!
        Девушка отмерла и спокойно посмотрела на мать.
        -Хочешь сказать – м ы едем туда?
        Нинианна бросила ей рюкзачок.
        -Нет. Туда едешь т ы.
        Девушка громко фыркнула.
        -Ни за что не поверю, что посторожить дом больше никого не нашлось!
        Женщина засмеялась.
        – Ну, разумеется, это предлог, дурында ты! Вероятно, он хочет, чтобы для начала ты привыкла к его жилищу, а затем уже и к нему самому.
        Кадна исподлобья посмотрела на мать.
        – Если он подкараулит меня там и изнасилует, если даже он поймает меня и запрёт в подвале, я всё равно за него не выйду!
        Нинианна принялась укладывать в рюкзак самые кокетливые платья дочери. Кадна демонстративно прибавила к ним газовый баллончик.
        – Не ударяйся в параноидальные фантазии, Мендоса не монстр. Он звонил из космопорта и уже улетел с Чирринеша. Так ты едешь или мне тебя… сопроводить?
        «Отконвоировать», наверное, ты хотела сказать, подумала Кадна.
        – Еду. Я с превеликим удовольствием покопаюсь в его библиотеке.
        Это была почти правда.
        Если брат Дианы Павловны не добудет нужную информацию, вполне возможно, что она, Кадна, разыщет её сама.
       
        11.
       
        Дневной аэробус был наполовину пуст. Те, кто спешил на работу, уже разъехались, те, кто отдыхал, в основном оставались дома.
        Кадна нервничала и, чтобы как-то занять себя, принялась разглядывать немногочисленных попутчиков. Они ей не нравились. То ли усталые, то ли не в настроении, то ли, в самом деле, некрасивые. И это при современном уровне коррекции внешности! Наверное, у них нет достаточно денег. Прямо как у неё – школу закончила, в вуз пока не поступила, хоть стипендия была бы…
        Впрочем, вон там виднеется исключение – мужчина, выше толпы на целую голову, статный, с выразительными, чёткими чертами лица. Тайрианин. Генетически жители Хинн-Тайра подобны людям, только выше ростом и гораздо красивее. А цивилизация их намного старше…
        Нет, так нельзя, осадила девушка сама себя. Нельзя заглядываться на других мужчин, когда уже полюбила одного, вполне конкретного.
        Аэробус приземлился неожиданно. Оказывается, Кадна уже приехала.
        Девушка подхватила рюкзачок, не оглядываясь, выбежала из салона гравимобиля и пошла по дорожке, замощённой пружинистым металлобетоном.
        Свежий ветер качал ветви деревьев под высоким ослепительным небом, нёс одуряющие ароматы цветов. Кадна не замечала окружающей красоты. Она шагала всё медленней и, наконец, остановилась перед высокими массивными воротами ограды, окружающей сад и знакомый особняк.
        Ворота среагировали на облик или на глазную сетчатку, торжественно открылись автоматически.
        Кадна взяла наизготовку газовый баллончик и вошла. Жаль, что на оборонительное оружие посерьёзней надо получать разрешение. Например, на парализатор. Да и стоит он дорого.
        Сад под силовым куполом, без птиц и насекомых, с недвижными кустами и деревьями, вызывал опасения, но, в то же время, царящая тут полная тишина позволяла легко улавливать подозрительные звуки.
        Девушка пошла вдоль дорожки, по траве, прячась за кустами. Она держала баллончик на вытянутой руке перед собой, то и дело поворачивалась во все стороны и, не моргая, до рези в глазах и слёз ручьём, вглядывалась в заросли. Как в кино.
        За деревьями никто не поджидал, чтобы внезапно наброситься.
        Невозможно вечно бродить на цыпочках по саду, да и глупо, в конце концов. Кадна приблизилась к ступеням входной лестницы, хоть и далеко не сразу. Некоторое время стояла, приглядываясь и прислушиваясь. Потом устало вздохнула, решилась и поднялась к дверям особняка.
        Двери мигнули бледным глазком видео-камеры, пискнули и распахнулись.
        Холл внизу был пуст, спрятаться тут особо негде. Однако, это ведь ничего не значит, правда? Укрытие может быть за раздвижной панелью. Но из стен, к удивлению девушки, тоже никто не выскочил…
        Она обошла весь огромный дом, не обнаружила ни единой живой души, устала, точно ездовая собака, и даже задыхаться начала, оттого, что нервничала. Мимоходом выбрала комнату, самую маленькую, привычного размера, вещи раскладывать не стала. Ощутила, что зверски хочет есть, и так и пошла разыскивать кухню, с рюкзаком за плечами и баллончиком наготове.
        Кухня обнаружилась на первом этаже, огромная, по меркам Кадны, с отдельной дверью для выгрузки подвезённых продуктов, с мини-лифтами, с помощью которых доставляют приготовленные блюда на верхние этажи, с несколькими плитами и холодильниками, множеством шкафов, шкафчиков, полочек…
        Кадна бегло осмотрелась и вздохнула, не зная, хотелось бы ей распоряжаться таким обширным хозяйством, с которым наверняка много возни, или не хотелось бы. Девушка открыла ближайший холодильник, высмотрела прозрачный пластиковый контейнер с роллами, взяла его подмышку.
        Дверь подсобного помещения открылась, и кто-то сделал шаг в кухню.
        Кадна высунулась из-за дверцы холодильника и нажала на кнопку баллончика, целясь в лицо. Она жала на кнопку до тех пор, пока не закончился заряд газа, и яростно кричала на весь дом.
        А потом увидела, что это робот-официант.
        И тут же, кашляя, была вынуждена со всех ног сбежать из кухни.
        Хорошо, что хоть какую-то еду успела взять.
        Взвыл сигнал тревоги, засвистели воздушные насосы. Мендоса богач, и у него так называемый «умный» дом. Хорошо хоть, автоматики по минимуму, и роботы на каждом шагу под ногами не путаются.
        Кадна вихрем пронеслась по коридорам, влетела в выбранную получасом ранее комнату, бегом подтащила к двери массивный комод, проверила запоры окна, уселась на кровати. Тяжёлое дыхание девушки было единственным звуком, который нарушал мёртвую тишину.
        Она не знала, сколько времени просидела, замерев и насторожённо прислушиваясь. Сигнал тревоги давно смолк, должно быть, газ из баллончика рассеялся.
        Кадна захотела пить, сообразила, что забыла взять на кухне воду. Осмотрела комнату, обнаружила мини-бар, нашла в нём минералку и обрадовалась. Потом поняла, что чувствует себя глупо. В дверь комнаты никто не ломился. Похоже, в доме и в самом деле никого, кроме неё, нет. Сколько можно сидеть за дурацкой баррикадой и бесполезно тратить драгоценное время вместо того, чтобы искать информацию?
        Девушка с трудом отодвинула от двери комод и вышла.
        Призрачно-бледные глаза следящей автоматики провожали её по всем полутёмным коридорам, стук каблучков звучал, словно кастаньеты в неуверенных руках.
        Кабинет Мендосы оказался заперт. Как и некоторые комнаты. Сердце будто окатило холодной волной. Ну, разумеется, этого следовало ожидать, а ты что думала?
        Списки работников экспедиций, студентов, слушателей лекций – насколько это личная информация?
        Кадна побежала в библиотеку.
        Книги, которыми были заполнены несколько залов, сейчас её не интересовали. Материалы располагались не так, как в городских библиотеках, а по системе, удобной хозяину. Девушка бродила между стеллажей и шкафов, пытаясь понять эту систему.
        Вскоре Кадне стало дурно от духоты, она сдалась и побрела в зал с портретами, а там уселась на пол и принялась смотреть. Взгляд молодого человека со стереоскопического овала, казалось, проникал в самую душу. Где же искать тебя?
        Портрет, конечно, можно заснять на унибук и вбить в поисковик галактической сети. Ага, и выдаст оный поисковик несколько миллиардов результатов среди населения всех земных планет-колоний…
        Растерянная Кадна вернулась в комнату и всю ночь просидела на кровати, боясь заснуть, чтобы её не застали врасплох.
        А если за одной из запертых дверей всё-таки прячется… кто-то?
       
        12.
       
        Утром Кадна поднялась в одну из башенок проветриться. Голова кружилась с непривычки после бессонной ночи, девушка чувствовала себя как-то… потусторонне, что ли. Но напрасно она понадеялась освежиться на ветру, купол силового поля накрывал всё имение, и в круглой беседке с колоннами на вершине башенки был такой же спёртый, неподвижный воздух, как в доме.
        Кадна с усилием вздохнула, повертелась во все стороны, осматривая сад и лесопарк с высоты. Неожиданно девушка почувствовала себя лучше. Тёмное море древесных крон со светлыми пятнами осенней седины и нежные переливы утреннего неба словно придали ей сил для дальнейших поисков, внушили надежду.
        Надо было сразу подумать, как следует, а не метаться по дому безо всякого плана. Кадна сначала засмеялась, а потом принялась ругаться на себя вслух. И так, ворча, побежала вниз по лестнице.
        Вот курица! Воистину от любви глупеют! Сначала потратила уйму времени на научную библиотеку, потом зависла в ступоре перед портретом, тьфу… А между прочим, к каждой секции мендосовской выставки примыкает комната с материалами, подобранными по соответствующей теме или периоду. Нужные сведения должны быть рядом с залом, где висят портреты!
        Сфотографированную картинку можно вбить в локальную, домашнюю сеть, во всех помещениях выставки есть компьютеры.
        Это же элементарно! Почему ей сразу в голову не пришло? Дура, столько времени потеряла! А если прямо сейчас явится Мендоса? А она ещё ничего не нашла и даже близко к следу инфы не подобралась!..
        Трясущиеся пальцы не попадали по виртуальным кнопкам голографической клавиатуры. Перед глазами мелькали кадры, схемы, цифры.
        Забавно, насколько переменчива судьба. Не увидела бы она, Кадна, этот портрет, так сейчас бы размышляла, как удрать вообще от всех, и от матери, и от Мендосы, прямо на улицу, в никуда. С большой вероятностью, что попросту пропадёт, потому, что выживать не умеет…
        Нашла. Рассмотрела номер ящичка и номер носителя. Деревянный короб выпал из рук, кристаллы рассыпались. Кадна опустилась на колени и поползла по полу, собирая блестящие горошины, которые разлетелись по всему залу.
        Вот она, нужная. Девушка вставила кристалл в гнездо проектора и застыла перед экраном.
        Это был стереоскопический, объёмный фильм. Отрывочный, темноватый, без звука. Снимал кто-то не очень умелый.
        Руины, палатки, разгрузка имущества. Видео-отчёт какой-то экспедиции. Пейзажа мало, нельзя понять, что за планета. Великий Космос, вот и Он! Готовит что-то на походной плитке, помогает разгружать вещи… Как движется! Плавно, легко, грациозно! Пока что держится спиной или вполоборота, но это точно Он!
        У Кадны сладко забилось сердце, в груди разлилось ощущение тепла, радость заполонила сознание. Нашла! Сама нашла, без посторонней помощи!
        На экране тем временем развели костёр, ветер трепал языки пламени, искры летели в ночное небо. Бородач с гитарой присел на рюкзак, тронул струны. Как жаль, что видео без звука!
        К Нему подошла девушка, пригласила на танец. Ревность кольнула сердце, Кадна придвинулась к экрану вплотную. Блондин галантно подал девушке руку, они закружились на фоне летящих искр, словно под фейерверком, переходя из света во тьму и обратно. Ветер развевал платье девушки и длинные, ниже плеч, волосы статного мужчины.
        Кадна только теперь заметила значки в углу экрана – видео было заснято в нескольких вариантах. Дома у Кадны самый дешёвый проектор, фильмы можно смотреть только стереоскопические или очень старые, плоские. Но здесь…
        Кадна поколебалась и включила голографический режим, развернув трансляцию на весь зал.
        Стены исчезли, вместо потолка появилось высокое тёмное небо с незнакомыми созвездиями, огромный костёр был совсем рядом. Только не грел. Пару раз девушка посетила голографический кинотеатр и тогда не увидела в подобных фильмах смысла. Ну, можно оказаться внутри кадра, проходить сквозь движущиеся фигуры. И что?
        Сейчас смысл был. Кадна вскочила, побежала вперёд, забыв о мебели в зале, но, как ни странно, ни на что не налетела. Заглянула в лицо, испытала отчаяние. Прекрасный мужчина был совсем близко, смотрел, казалось, ей прямо в глаза и в то же время сквозь неё. Можно протянуть руку, но нельзя коснуться, можно сказать что-нибудь, но это бесполезно. Он не услышит, не ответит.
        Она дождалась начала танца, встала на место девушки, заслонив собой светящуюся стройную фигурку. Он подал руку ей, Кадне, обнял за талию её, а вовсе не ту, призрачную. Кадна закружилась внутри голограммы. Движения не совпадали, объятия не ощущались. Грудь словно стиснули металлические обручи, воздух стало слишком мало.