Спеть Песнь Природы, чтобы их жертва не была напрасной.
Камень начал светиться ярче, его успокаивающий свет, казалось, почти подталкивал Сану к кургану. Она посмотрела на луну, которая почти достигла своего пика в ночном небе. Медведица сделала глубокий вдох, выдохнула и шагнула вперед.
Курган был холодным, сырым и заросшим плесенью. Воздух был густым от удушливых спор, стены липкими от влаги.
Сана нырнула под выступающий камень, от посоха вытянутого вперёд исходило свечение осколка духа, которое создавало вокруг нее небольшой пузырь тепла. Каждый шаг приводил к мучительному хлюпанью, когда крошечные грибы и дурно пахнущие наросты хрустели под ногами. Густое облако мух из плоти жужжало вокруг маленького шара света, опускаясь на незваного гостя.
С каждым шагом медведя воздух становился все более спертым и гнилостным. Стены кургана превратились из мокрого камня в пористую породу, покрытую одеялом из грибка. Личинки выползали из отверстий в скале, падая извивающимися кучами у ног Саны. Она продвигалась вперед, решимость росла с каждым шагом. Что-то было впереди - открытая камера в центре проклятого кургана. Что бы ни жило в этом месте, оно ждало там. Это была какая-то древняя гробница - в центре большой квадратной камеры лежал один единственный саркофаг. На полу валялись кости, а на стене были вырезаны полки, заполненные выброшенными трупами. Температура упала, и холод стал изнуряющим. Сана поняла, что она может видеть свое дыхание до того, как маленькие белые облачка покажут ее отрывистые вздохи. Она снова испугалась, запаниковала. Она обвела посохом комнату, освещая темные углы, к которым не прикасались многие поколения. Там в дальнем углу медведица, наконец, увидела массу черных и фиолетовых усиков, змеящихся из отверстия в полу, ведущего вниз, возможно, дальше, чем должно было спуститься любое живое существо.
Усики отпрянули от света, ужасный пронзительный вопль сотряс комнату, кости с грохотом посыпались с полок на пол, где они заплясали взад и вперед по каменной кладке. Облако черного и пурпурного поднялось вверх, заполнив весь потолок помещения. Сана подняла свой посох, белое свечение казалось ничтожным по сравнению с массивным существом перед ней.
Из-за облака на нее смотрели два глаза, два фиолетовых пламени, глубоко спрятанных в глазницах гигантского вороньего черепа. Черные завитки пробежали по полу, поднимаясь по стенам, окружая Сану в пузыре света.
«Я… Я…» - Сана пыталась что-то сказать, но застыла в ужасе от того, что было перед ней.
Существо снова закричало, массивные черные крылья распахнулись из облака, разбрызгивая грязную смолу, похожую на ил, по стенам гробницы. Она осела кучками на полу и запульсировала, подобно биению сердца.
Наконец, Сана она могла видеть, что это за существо: Проклятие, живое воплощение Гнили.
Он метнулся вперед острым, как бритва клювом, намереваясь разрезать медведицу надвое.
Сана инстинктивно подняла посох, чтобы защититься, и клюв существа резко столкнулся с пузырем света вокруг нее. Ворон отпрянул, но пузырь света уменьшился. Медведица чувствовала, как холод вокруг истощает дух, ослабляет её и защитный барьер, который защищал её от окружающей Гнили. Сана поняла, что черная смола движется по полу медленными червеобразными движениями, собираясь по периметру ее щита. Как только щит рухнет, она будет поглощена этим. Она почувствовала, как темнота сгущается вокруг, маленький круг света сжимается под ее ужасной тяжестью. Осколок духа в посохе сильно дрожал, угрожая расколоться на части. Уменьшающийся шар света заставил Сану упасть на колени, придавив ее. Свет в осколке мигнул. Силы его иссякли. Сана закрыла глаза и стиснула зубы. Гниль просто слишком сильна – слишком сильна…
Но потом пришла мысль. Воспоминание.
Брат Торр стоял у Древа Природы с протянутой лапой. Сана была ещё маленьким детёнышем.
«Ты видишь её?» - спросил он – «Щедрость Природы. Видишь, как она растёт, как даёт жизнь?»
«Но разве она также не отбирает её?» спросила Сана.
Торр улыбнулся, опустился на колени, чтобы посмотреть ей в глаза – «Это так. Она может даже отнять у нас то, что нам дороже всего. Наши дома, наших близких», - он положил лапу ей на плечо – «Но это не просто её прихоть. Так устроена жизнь в нашем мире. Она заставляет нас начать всё сначала. Искать новые пути. Перерождаться в новых существ, чтобы изучить, как можно лучше служить Природе» - он жестом указал на Древо позади него. – «Жизнь медведя это один удар сердца для Природы. Она продолжает процветать благодаря нашей жертве и служению. И когда-нибудь она заберёт меня у тебя, как забрала мою семью и их семью до них. Но мы никогда не должны сомневаться. Мы никогда не должны колебаться. Мы должны быть едины с Природой».
«Я… Я…» - Сана пыталась что-то сказать но не смогла. Торр улыбнулся.
«Сана, милая, ты всегда ты всегда так стараешься найти правильные слова. Слушай Природу и тебе больше никогда не придётся их искать» - он встал – «А сейчас, что Природа говорит тебе?»
«Что я не должна сомневаться» - Сана открыла глаза. Похожая на смолу грязь окружила ее, щит едва держался. Ворон продолжал кричать где-то за пределами смоляной завесы, его крики нарастали до маниакальной громкости.
«Что я не должна колебаться!» - закричала Сана, чувствуя, как в ней поднимается боевой дух. Осколок в ее посохе начал светиться ярче, шар света начал блистать. Черная жижа превратилась в пепел. Медведица медленно встала с каменного пола, руки напряглись, поворачивая осколок в сторону Ворона.
«Я едина с Природой» - сказала она чистым и громким голосом – «И тебе не сравниться с её песней» - Сана шагнула вперед, толкая посох против невидимой силы, окружающей порождение Гнили. Оно шипело и кричало, в отчаянии размахивая крыльями. Усики, змеящиеся по комнате, сжимались обратно в облако тумана, которое висело за Вороном.
Сана выставила посох вперед, сияние осколка духа наполнило комнату ослепительным светом. Поток теплого воздуха хлынул из входа и тлеющий труп Проклятья, его бесчисленные дымящиеся щупальца и ядовитый пар, который скрывал их обоих, упали в зияющую трещину позади них. Через несколько мгновений бесчисленные виноградные лозы и корни деревьев протянулись по ней, Природа закрыла её навсегда.
Когда Сана вернулась в Сенс Фолл на следующий вечер, Старейшины Клана Медведей немедленно созвали совет, чтобы выслушать ее историю. Но до этого, Старейшина Водан отвёл её в сторону. После того, как эти двое оплакали потерю Брата Торра, глаза Водана были влажными от слёз. Он отвёл сану в центр поселения. Был воздвигнут погребальный костер, и на раме из растопки лежало тела Старейшины Видара.
«Мы не знаем, что с ним случилось» - сказал Водан, сокрушенно качая головой. – «Он никогда не был здоровым, но его мех стал пятнистым около недели назад. Мы думали, что у него какая-то болезнь, но целители настаивали, что с ним все в порядке. После, прошлой ночью, когда Старейшина Совета ел, он просто… Я не знаю, он просто рухнул, сохрани нас Природа…»
Сана просто смотрела на погребальный костер, ее мысли блуждали.
«Вы сказали, прошлой ночью?» - она повернулась к Водану. – «Когда луна была на пике?»
Водан моргнул, не двигаясь – «Это… эм… да?» - он прищурился, изучая Сану. – «Да она была на пике, в самом деле. Но откуда ты…?»
Медведица взглянула на костер, затем снова на Водана. – «Старейшина Видар. Он говорил или делал что-нибудь… странное… перед его кончиной?»
Вновь Водан был удивлён – «Что ж… забавно, что ты спросила»
Сана неловко зажалась – «Почему?»
«Как раз, перед тем как… это странно, но перед тем как он покинул нас, он сказал что-то вроде…» - медведь замотал головой – « Это глупо, но он сказал что-то вроде “Я был не прав”» - он нервно усмехнулся – «Ты можешь в это поверить? Просто раз и всё! Честно я никогда не слышал, чтобы он говорил такое! Именно тогда он начал выглядеть больным, и мы вызвали целителей, но к тому времени, когда они прибыли, его уже не стало» - Водан наклонился в сторону чтобы поймать взгляд Саны. – «Как думаешь, что он имел в виду?»
Она ничего не сказала, уставившись на тело Видара. Затем, не говоря ни слова, она повернулась и быстро пошла по лесной тропинке.
«Сестра Сана? Сестра Сана куда вы?» – Водан позвал её – «Вы должны поговорить с советом! Мы должны знать что случилось!»
«Что случилось?» - Сана развернулась.
Всего несколько дней назад эти слова не пришли бы ей в голову. Она бы запнулась и запнулась, чтобы высказать свое мнение. Но теперь мудрость природы пронизывала ее - слова лились беспрепятственно, когда она направила обвиняющий коготь на медведя-старейшину перед ней. – «Мы потеряли свой путь вот что случилось. Совет относиться к Природе как вещи, что можно контролировать. Но мы служим Природе! Те, кто не может посвятить всего себя Природе, рискуют быть совращёнными Гнилью» - она вновь взглянула на погребальный костер, после чего повернулась к Водану. – «Скажи совету всё что пожелаешь, но Гниль уже необузданно терзает эти земли. Природа требует большего от меня. От всех нас. И любой, кто противится таким вещам, обречен на падение как старейшина Видар».
Не сказав больше ни слова, она покинула Сенс Фолл, Водан в молчании смотрел ей в след. Сана двинулась по лесной тропе, обратно по краю долины к возвышенности, где они с Торром стояли не более трех дней назад. Она больше не оглядывалась назад, ибо щедрость Природы не вызывала восхищения.
Природу нужно уважать.
Природу стоит опасаться.
Камень начал светиться ярче, его успокаивающий свет, казалось, почти подталкивал Сану к кургану. Она посмотрела на луну, которая почти достигла своего пика в ночном небе. Медведица сделала глубокий вдох, выдохнула и шагнула вперед.
Глава 7
Курган был холодным, сырым и заросшим плесенью. Воздух был густым от удушливых спор, стены липкими от влаги.
Сана нырнула под выступающий камень, от посоха вытянутого вперёд исходило свечение осколка духа, которое создавало вокруг нее небольшой пузырь тепла. Каждый шаг приводил к мучительному хлюпанью, когда крошечные грибы и дурно пахнущие наросты хрустели под ногами. Густое облако мух из плоти жужжало вокруг маленького шара света, опускаясь на незваного гостя.
С каждым шагом медведя воздух становился все более спертым и гнилостным. Стены кургана превратились из мокрого камня в пористую породу, покрытую одеялом из грибка. Личинки выползали из отверстий в скале, падая извивающимися кучами у ног Саны. Она продвигалась вперед, решимость росла с каждым шагом. Что-то было впереди - открытая камера в центре проклятого кургана. Что бы ни жило в этом месте, оно ждало там. Это была какая-то древняя гробница - в центре большой квадратной камеры лежал один единственный саркофаг. На полу валялись кости, а на стене были вырезаны полки, заполненные выброшенными трупами. Температура упала, и холод стал изнуряющим. Сана поняла, что она может видеть свое дыхание до того, как маленькие белые облачка покажут ее отрывистые вздохи. Она снова испугалась, запаниковала. Она обвела посохом комнату, освещая темные углы, к которым не прикасались многие поколения. Там в дальнем углу медведица, наконец, увидела массу черных и фиолетовых усиков, змеящихся из отверстия в полу, ведущего вниз, возможно, дальше, чем должно было спуститься любое живое существо.
Усики отпрянули от света, ужасный пронзительный вопль сотряс комнату, кости с грохотом посыпались с полок на пол, где они заплясали взад и вперед по каменной кладке. Облако черного и пурпурного поднялось вверх, заполнив весь потолок помещения. Сана подняла свой посох, белое свечение казалось ничтожным по сравнению с массивным существом перед ней.
Из-за облака на нее смотрели два глаза, два фиолетовых пламени, глубоко спрятанных в глазницах гигантского вороньего черепа. Черные завитки пробежали по полу, поднимаясь по стенам, окружая Сану в пузыре света.
«Я… Я…» - Сана пыталась что-то сказать, но застыла в ужасе от того, что было перед ней.
Существо снова закричало, массивные черные крылья распахнулись из облака, разбрызгивая грязную смолу, похожую на ил, по стенам гробницы. Она осела кучками на полу и запульсировала, подобно биению сердца.
Наконец, Сана она могла видеть, что это за существо: Проклятие, живое воплощение Гнили.
Он метнулся вперед острым, как бритва клювом, намереваясь разрезать медведицу надвое.
Сана инстинктивно подняла посох, чтобы защититься, и клюв существа резко столкнулся с пузырем света вокруг нее. Ворон отпрянул, но пузырь света уменьшился. Медведица чувствовала, как холод вокруг истощает дух, ослабляет её и защитный барьер, который защищал её от окружающей Гнили. Сана поняла, что черная смола движется по полу медленными червеобразными движениями, собираясь по периметру ее щита. Как только щит рухнет, она будет поглощена этим. Она почувствовала, как темнота сгущается вокруг, маленький круг света сжимается под ее ужасной тяжестью. Осколок духа в посохе сильно дрожал, угрожая расколоться на части. Уменьшающийся шар света заставил Сану упасть на колени, придавив ее. Свет в осколке мигнул. Силы его иссякли. Сана закрыла глаза и стиснула зубы. Гниль просто слишком сильна – слишком сильна…
Но потом пришла мысль. Воспоминание.
Брат Торр стоял у Древа Природы с протянутой лапой. Сана была ещё маленьким детёнышем.
«Ты видишь её?» - спросил он – «Щедрость Природы. Видишь, как она растёт, как даёт жизнь?»
«Но разве она также не отбирает её?» спросила Сана.
Торр улыбнулся, опустился на колени, чтобы посмотреть ей в глаза – «Это так. Она может даже отнять у нас то, что нам дороже всего. Наши дома, наших близких», - он положил лапу ей на плечо – «Но это не просто её прихоть. Так устроена жизнь в нашем мире. Она заставляет нас начать всё сначала. Искать новые пути. Перерождаться в новых существ, чтобы изучить, как можно лучше служить Природе» - он жестом указал на Древо позади него. – «Жизнь медведя это один удар сердца для Природы. Она продолжает процветать благодаря нашей жертве и служению. И когда-нибудь она заберёт меня у тебя, как забрала мою семью и их семью до них. Но мы никогда не должны сомневаться. Мы никогда не должны колебаться. Мы должны быть едины с Природой».
«Я… Я…» - Сана пыталась что-то сказать но не смогла. Торр улыбнулся.
«Сана, милая, ты всегда ты всегда так стараешься найти правильные слова. Слушай Природу и тебе больше никогда не придётся их искать» - он встал – «А сейчас, что Природа говорит тебе?»
«Что я не должна сомневаться» - Сана открыла глаза. Похожая на смолу грязь окружила ее, щит едва держался. Ворон продолжал кричать где-то за пределами смоляной завесы, его крики нарастали до маниакальной громкости.
«Что я не должна колебаться!» - закричала Сана, чувствуя, как в ней поднимается боевой дух. Осколок в ее посохе начал светиться ярче, шар света начал блистать. Черная жижа превратилась в пепел. Медведица медленно встала с каменного пола, руки напряглись, поворачивая осколок в сторону Ворона.
«Я едина с Природой» - сказала она чистым и громким голосом – «И тебе не сравниться с её песней» - Сана шагнула вперед, толкая посох против невидимой силы, окружающей порождение Гнили. Оно шипело и кричало, в отчаянии размахивая крыльями. Усики, змеящиеся по комнате, сжимались обратно в облако тумана, которое висело за Вороном.
Сана выставила посох вперед, сияние осколка духа наполнило комнату ослепительным светом. Поток теплого воздуха хлынул из входа и тлеющий труп Проклятья, его бесчисленные дымящиеся щупальца и ядовитый пар, который скрывал их обоих, упали в зияющую трещину позади них. Через несколько мгновений бесчисленные виноградные лозы и корни деревьев протянулись по ней, Природа закрыла её навсегда.
Глава 8
Когда Сана вернулась в Сенс Фолл на следующий вечер, Старейшины Клана Медведей немедленно созвали совет, чтобы выслушать ее историю. Но до этого, Старейшина Водан отвёл её в сторону. После того, как эти двое оплакали потерю Брата Торра, глаза Водана были влажными от слёз. Он отвёл сану в центр поселения. Был воздвигнут погребальный костер, и на раме из растопки лежало тела Старейшины Видара.
«Мы не знаем, что с ним случилось» - сказал Водан, сокрушенно качая головой. – «Он никогда не был здоровым, но его мех стал пятнистым около недели назад. Мы думали, что у него какая-то болезнь, но целители настаивали, что с ним все в порядке. После, прошлой ночью, когда Старейшина Совета ел, он просто… Я не знаю, он просто рухнул, сохрани нас Природа…»
Сана просто смотрела на погребальный костер, ее мысли блуждали.
«Вы сказали, прошлой ночью?» - она повернулась к Водану. – «Когда луна была на пике?»
Водан моргнул, не двигаясь – «Это… эм… да?» - он прищурился, изучая Сану. – «Да она была на пике, в самом деле. Но откуда ты…?»
Медведица взглянула на костер, затем снова на Водана. – «Старейшина Видар. Он говорил или делал что-нибудь… странное… перед его кончиной?»
Вновь Водан был удивлён – «Что ж… забавно, что ты спросила»
Сана неловко зажалась – «Почему?»
«Как раз, перед тем как… это странно, но перед тем как он покинул нас, он сказал что-то вроде…» - медведь замотал головой – « Это глупо, но он сказал что-то вроде “Я был не прав”» - он нервно усмехнулся – «Ты можешь в это поверить? Просто раз и всё! Честно я никогда не слышал, чтобы он говорил такое! Именно тогда он начал выглядеть больным, и мы вызвали целителей, но к тому времени, когда они прибыли, его уже не стало» - Водан наклонился в сторону чтобы поймать взгляд Саны. – «Как думаешь, что он имел в виду?»
Она ничего не сказала, уставившись на тело Видара. Затем, не говоря ни слова, она повернулась и быстро пошла по лесной тропинке.
«Сестра Сана? Сестра Сана куда вы?» – Водан позвал её – «Вы должны поговорить с советом! Мы должны знать что случилось!»
«Что случилось?» - Сана развернулась.
Всего несколько дней назад эти слова не пришли бы ей в голову. Она бы запнулась и запнулась, чтобы высказать свое мнение. Но теперь мудрость природы пронизывала ее - слова лились беспрепятственно, когда она направила обвиняющий коготь на медведя-старейшину перед ней. – «Мы потеряли свой путь вот что случилось. Совет относиться к Природе как вещи, что можно контролировать. Но мы служим Природе! Те, кто не может посвятить всего себя Природе, рискуют быть совращёнными Гнилью» - она вновь взглянула на погребальный костер, после чего повернулась к Водану. – «Скажи совету всё что пожелаешь, но Гниль уже необузданно терзает эти земли. Природа требует большего от меня. От всех нас. И любой, кто противится таким вещам, обречен на падение как старейшина Видар».
Не сказав больше ни слова, она покинула Сенс Фолл, Водан в молчании смотрел ей в след. Сана двинулась по лесной тропе, обратно по краю долины к возвышенности, где они с Торром стояли не более трех дней назад. Она больше не оглядывалась назад, ибо щедрость Природы не вызывала восхищения.
Природу нужно уважать.
Природу стоит опасаться.
