Снова мысленно обращая взор свой на родную землю, следует вспомнить, что в стародавние времена у нас так же практиковалась, и довольно широко, традиция "Крова и крови", которая со временем плавно трансформировалась в возможность наследовать фамильные гербы подобно материальным ценностям - вроде шубы или земельного надела. Такую практику проводили чаще всего маги-дворяне, не имеющие официальных наследников, но обретшие любимых учеников. Вы, вполне возможно, натыкались, читая легенды или старинные хроники, на персонажей типа "Томиш из Таруги герба Тершан". Понимать сие словоблудие следует примерно так: некто по фамилии тан Тершан - то есть дворянин, имеющий родовой герб, - принял решение, по какой-то причине, завещать сей герб этому самому Томишу из Торуги или подарить оному Томишу право носить свой герб за какие-то заслуги-деяния. Важно то, что дворянином этого Томиша герб в таком случае ни разу не делал! Даритель (или завещатель) давал ему лишь право пользования, но не фамилию с приставкой "тан", ибо дворянство может жаловать только король, своим отдельным указом.
Вышеописанная путаница продолжалась у нас довольно длительный период. Некоторые историки даже уверены что более тысячелетия, и длилась до тех самых пор, пока один из предков нашего монарха не упростил ситуацию и не приравнял всех гербоносцев к дворянам. Оптом и в одночасье. Далеко не все знатные роды одобрили королевское решение, но потом подумали и смирились. Получилось действительно удобнее, а традицию законодательно признали неправильной и запретили. Хотя и теперь нет-нет, да и случаются юридические казусы с наследованием или дарением гербов. Невзирая на все постановления и запреты. Как-то их обходят, наверное.
Что примечательно - условия наследования уже подаренных гербов были самые разные. Строго говоря, поскольку законы в то время вообще никаких ограничений на завещателей или дарителей не накладывали, дворянин мог пожелать всё, что его душе будет угодно. Например, если у всё того же Томиша родится сын, то он герб наследует, а вот если дочь - нет. Или так: если у моего ученика родится магически одарённый ребёнок, он может пользоваться моим гербом. В противном случае - остаётся с носом. Это наиболее примитивные вариации, разумеется. Однажды в бабушкиной книге мне попался реальный случай, когда радеющий о благе родного города магистр щедро завещал свой герб ученику и всем его будущим наследникам. Любого пола. Но сделал это на следующих условиях: что они родятся магами, станут хорошо учиться, получат степень в выбранной специальности не меньше мастера и останутся постоянно жить в его родном городе, не выезжая за пределы городских стен дольше, чем на один месяц раз в году. Примечателен тот факт, что в те далёкие времена МАГУ ещё не существовало, а в юридических источниках бытовало разделение лишь на лекарей, боевиков и бытовиков. То есть в наши дни потомкам гербоносца пришлось бы с большой осторожностью выбирать специальности, ибо при несоблюдении любого из помянутых условий герб из обращения изымался.
Что характерно - в геральдической традиции изъятый герб считается потерянным, а не выморочным. Несмотря на то что и тот, и другой не имеют живых носителей, поскольку род официально угас. Но! Правнук или пра-пра-пра-правнук всё того же Томиша из Торуги юридически может претендовать на подаренный герб, если он, как личность, соответствует всем условиям завещания, а также является прямым наследником пращура-гербоносца по прямой линии. И его ребёнок - например, незамужняя дочь, - в один прекрасный день может получить лилию или розу в гербе, про который все специалисты забыли напрочь две или даже три сотни лет назад.
Суммируя вышесказанное: богам опять-таки всё равно, а у меня уже в глазах от настолько роскошных перспектив темнеет.
Вариант третий. Оставим за полями таинственную непонятную книгу, змею на троне опять-таки примем примерно равной покойному герцогу - просто потому что у меня других логических вариантов не вырисовывается, - а вот цветок объявим не связанным ни с правящим родом, ни с герцогом, ни с кем-то неизвестным, кто в далёком будущем войдёт в монаршью семью. Куда в этом случае его приткнуть – ума не приложу. Как вы, без сомнения, помните, помимо знатной персоны или неодушевлённого, но зато вполне себе материального, объекта, он может символизировать некое действие или его конечный результат. Я, признаться, предпочла бы с символикой двух последних не возиться вообще. А также - совсем и абсолютно. Мне, откровенно говоря, уже и персон за глаза хватило. Предметы на очереди. И без того мне потребуется получить колоссальную, иначе не скажешь, массу знаний, чтобы хотя бы примерно представлять себе где именно искать ответ. А ведь ещё, к сожалению, существует и четвёртый логический вариант - когда все мои аксиомы и предположения в принципе неверны и не имеют никакого отношения к видению. Да, вы совершенно правы - его также не следовало бы сбрасывать со счетов. Нет, вот просто нет слов! Какая-то сказка получается. Что называется, пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что.
Глава третья. Практическая.
Ну, кто как хочет, а лично я пошла в библиотеку. Конечно, с целью реализации крупномасштабного плана по кардинальному повышению уровня собственного образования. Естественно, уже не нашу, домашнюю, а другую - побольше размером и, само собой, куда как побогаче содержанием. Можно даже смело сказать, я просто поселилась в читальном зале библиотеки родного МАГУ, поскольку с некоторых пор уделяла самообразованию всё своё, не такое уж великое, свободное время и абсолютно всю надежду - сколько бы там её ни было, - до самого донышка.
Также я сочла небесполезным кардинально увеличить свой магический потенциал, чтобы в случае возникновения - весьма вероятном, следует заметить, – опасной для жизни ситуации я сумела бы с этой ситуацией справиться, не поднимая шума и пыли, и не привлекая к себе совершенно мне не нужного внимания. Методики для увеличения существуют не первый год, способы опробованы и надёжны, даже вполне себе безопасны, только забирают прорву времени и сил. Без преувеличения - прорву. Подъём в четыре утра, занятия до завтрака, после оного, в перерывах между лекциями, а также после лекций - и так каждый божий день. Сокурсники на меня - чокнувшуюся идиотку, - ходили смотреть группами: никто не понимал, почему я вдруг взялась себя истязать. Резерв и без того весьма приличный, учусь хорошо - отчисление не грозит ни с одной стороны, - а вместо любимых прогулок, весёлых вечеринок и прочих студенческих радостей, упёрто тренируюсь, будто завтра в бой. Но поскольку громко возвещать о божественных откровениях весьма чревато неприятностями, то объяснять я никому ничего не стала. За исключением Каньки - та всё равно рано или поздно доконала бы меня расспросами. А если обмозговать проблему вдвоём с подругой - уже чуток полегче становится на душе. Так вот, страх и любопытство – и сами по себе сильные стимулы. А когда боишься не за себя, оный становится вдвойне сильнее. Нет, я не оговорилась, не думайте. Божественная проблема, которую вам откуда-то из поднебесья вдруг любезно разрешили порешать - это само по себе уже довольно пугающе, согласитесь. Но волновала помянутая проблема меня не столь уж сильно, как можно было бы ожидать. Гораздо больше я боялась за свою семью.
Нет, на первый взгляд у нас дома всё постепенно приходило в норму: ещё немного и мы, в кои-то веки, получим долгожданную компенсацию из имущества барона тан Кершан (да, правосудие дело не быстрое, особенно если в первую очередь надо учитывать интересы короны, затем свои собственные, а потом уже и потерпевших). И я смогу, наконец, вздохнуть спокойно: несмотря на то, что лечение от гадостного зелья обошлось нам в кругленькую сумму, имение практически восстановлено! Долгов за нами, хвала богам и дяде Ваду, больше нет. Диплом свой я уже получила, причём с отличием. Практику считай, что уже прошла, осталось от неё всего ничего. Маме, наконец, стало значительно лучше, а брат не очень скоро, но, надеюсь, вполне успешно закончит обучение в МАГУ, что тоже, пусть и несколько попозже, освободит в нашем бюджете определённую (и не маленькую!) сумму денег. Бабушка, опять же, в полном порядке и добром здравии. По-прежнему пытается выдать меня замуж, хотя уже не столь активно. Таким образом, я снова смогу быть спокойной за наиболее близких мне людей. А ещё на реальных началах стану планировать свою жизнь, и своё дальнейшее образование. Поскольку теперь, как мне кажется, настало время вернуться к истокам этой истории с отчимом, бароном и заговором, а также вполне вероятным убийством моего отца.
Не поймите меня превратно, я не собираюсь злоумышлять против короны. Больно надо! Это как свинью стричь – визгу выше крыши, а шерсти ни фига. Зато многолетний геморрой себе и окружающим гарантированно обеспечен.
Говоря об окружающих, я имела в виду прежде всего себя, но, вполне возможно, после второго совершеннолетия в эту категорию попадёт и мой младший братишка. Видите ли, в стародавние времена один из основателей нашего рода, будучи особо доверенным лицом своего короля, либо создал, либо взял на хранение некий артефакт, имеющий очень важное значение для государства. Предок оный артефакт успешно сохранил, что, несомненно, делало ему честь. Но информация о руках, в которых находился драгоценный предмет, каким-то образом просочилась наружу и стала уже предметом забот современных заговорщиков. В нашем Торриш-Холле они искали именно это таинственное нечто, то ли с целью шантажа, то ли с целью свержения царствующего монарха, то ли для каких-то иных, никому более не ведомых, нужд и потребностей. Подробностей мне, естественно, никто не сообщил. Всё, что мы знали – это официальная версия случившегося: барон со товарищи, в число коих входил один, теперь уже бывший, герцог, намеревались свергнуть августейшую персону нашего короля и этого самого герцога на престол посадить. Типа он будет лучше. Насчёт лучше ничего не скажу, равно как и насчёт полноты предоставленной обществу информации. Но мне она (полнота то есть) чрезвычайно сомнительна. Не в обычае у силовиков раскрывать все карты перед народом. Незачем.
Дядя Вад тогда мне сказал, что теперь с нашего семейства силовики глаз не спустят никогда и ни за какие коврижки. Раз уж так получилось. А я даже с ним не поделилась информацией что тайничок-то я нашла. Дело в том, что обладание подобными знаниями сулит «многия печали», а также, как подозреваю, совсем нехилые проблемы. Имея в своих руках пусть не ключ к королевской спальне или, скажем, сокровищнице, а некий инструмент давления на монарха, наш род становится, возможно, совсем не союзником правящего дома. А очень даже проблемной болячкой. И возможно, будет подлежать уничтожению. По каким-то неведомым мне причинам. Если вы сочтёте, что я сгущаю краски, то я всегда могу посоветовать вам обратиться к истории. Прецедентов там вполне достаточно. Дело в том, что с течением времени значение любой политически важной информации может, образно выражаясь, поменять свою полярность. То есть сменить положительный заряд на отрицательный. Или наоборот. И если, допустим, триста-четыреста лет назад наш род за героическое сокрытие неких фактов или предметов нужно было беречь и лелеять, то сейчас ситуация может выглядеть совершенно иначе. Всё зависит от того что именно мы скрываем или храним.
Здесь требуется уточнить, что разобраться с тайником до конца я не успела. А потом не рискнула. То есть сперва, по настоятельной просьбе дюже важных господ из маг-контроля, сопровождаемая собственным женихом, я полазала демонстративно по Торриш-Холлу в поисках ухоронки, но поскольку абсолютно точно знала, где именно и каким образом следует искать тайник, ничего, разумеется, "не нашла". Ибо нефиг им! За брата я не боялась: пока ему не стукнуло двадцать один год, замаскированная дверь в родовой тайник для него не откроется, что бы он ни делал. Более того, я сильно подозревала, что теперь заклинание в склепе признало меня как главу рода, так что наследницей опасного знания стала лишь ваша покорная служанка, в гордом одиночестве. И как меня это устраивало, кто бы только знал!
Другое дело, что и разбираться с наследуемым мне предстояло в одиночку. А это далеко не так легко, как кажется на первый взгляд. Ещё в свой самый первый визит я твёрдо установила, что не просто не в состоянии плодотворно работать с найденными в склепе артефактами, а банально не могу определить, для чего конкретно оные предназначены! Увы, знаний боевички третьего года обучения для этого катастрофически не хватало.
Артефакторику нам преподавали, но очень ограниченно, можно смело сказать - сильно урезанным курсом. Я бы даже сказала - на всю голову урезанным. В лекциях большей частью рассматривалось использование амулетов и подпитка оных. Ну, ещё там можно было бы выделить небольшой комплекс знаний по основам классификации, но именно что по самым основам, то есть опознать простейшие амулеты и использовать их более-менее грамотно мы уже можем. Но вот чтобы работать со сложными артефактами, нужно хорошо понимать как они устроены внутри, то бишь разбираться в принципах построения многокомпонентных конструкций. А конструирование как отдельная дисциплина шла у профильного факультета, то бишь артефакторов, ну, и у теоретиков - как самых что ни на есть мозговитых. Ещё, конечно, похожий курс был у бытовиков, куда более развёрнутый, чем у нас. Хотя до профессионального уровня бытовик-артефактор доходили только наиболее упорные, идейные или жадные до денег индивиды. Остальные не ощущали необходимости в трате кучи времени и сил, поскольку профессия бытовика – наиболее востребованная из всех прочих. Даже, наверное, больше нашей. Ну, это в мирное время, конечно.
Если суммировать всё вышесказанное, мне настоятельно требовалась информация по теме артефакторики. Достоверная, по возможности - максимально полная, понятная и хорошо структурированная. То есть вашей покорной служанке, ни больше, ни меньше, следовало получить второе образование. Разумеется, вы можете мне возразить, что в нашем замке проживает целый магистр от артефакторики, который с удовольствием передаст мне, то бишь родной дочери, все накопленные знания в совокупности с богатым практическим опытом. Скрывать ничего не будет, всё отдаст с радостью; преподнесёт, так сказать, как пирожок на тарелочке. И вы будете абсолютно правы! Однако втягивать мать в сомнительную авантюру с родовыми сокровищами я не хотела категорически. Ей и так крепко досталось, а я просто не в состоянии просчитать, хоть приблизительно, с чем ещё мне придётся столкнуться в процессе решения данной задачи. Кроме того, придётся признать, мамочка сможет мне дать существенно меньше, чем я в состоянии вынести из аудиторий МАГУ. При всём моём к ней уважении как к магистру артефакторики – то есть одному из трёх десятков редких по уровню специалистов на всю нашу необъятную родину, – преподавать ей не следовало. Ни мне, ни кому-либо ещё. Ну, вы и сами хорошо понимаете: учитель – это отдельная профессия, далеко не все специалисты, даже наивысшей квалификации, могут грамотно и доходчиво объяснить обычному студенту то, что следует знать и запомнить. Вышеизложенное снова возвращало меня к мысли о повторной учёбе в МАГУ.
