А в деревне, попробуй, обойдись без крепких мужских рук! Так что я не знала, каким образом сейчас гарантированно привлечь её на свою сторону, не раскрывая при этом всех своих мыслей и опасений.
Поймите меня правильно, Ритана – замечательный человек, глубоко порядочный и очень принципиальный, но если я расскажу ей всё как есть, она в первую очередь помчится в замок: осматривать мою мать, ругаться с отчимом и поднимать бучу по поводу и без. Такой уж у неё характер. Допустив подобное развитие событий, я стану жертвой собственной глупости (а в придачу к этому крепко подставлю Борго). Хотя лгать подруге тоже не хотелось. От слова совсем. Ведь когда-нибудь она обязательно всё узнает, и вранья мне - абсолютно точно! - не простит.
Вот так, занятая размышлениями что именно и как сказать Ритане, чтобы не навредить ни маме, ни себе, а лучше - вообще никому, я и топала по тропинке, ведя Тайфуна в поводу. Бус вольготно сновал туда-сюда, суя любопытный нос в каждую нору, обследуя кусты и изредка помечая деревья. Собственно, идти было не так чтобы близко, но и не очень уж далеко. Лекарка наша жила на отшибе, в роще между двумя самыми большими посёлками и замком, почитай, на полдороге от каждого. То есть, грубо говоря, примерно в центре не совсем правильного треугольника. Очень удобно и для неё, и для пациентов. Тут тебе и лес под боком, где растёт большинство необходимых ингредиентов для лекарств, и жизненно необходимая для плодотворной работы тишина, и совсем рядом с хаткой бьёт родничок чистейшей ключевой воды, и живёшь спокойно, без непрерывного потока гостей.
Сперва-то Ританка, ничтоже сумняшеся, обосновалась в посёлке. Соответственно, там к ней ежевечерне толпой прибегали девки-бабы "на погадать". Ну, как же – раз учёная, значит, ведьма! И никакие объяснения - а потом и скандалы! - их отвадить так и не смогли. Ещё бы – такое развлечение приехало! Парни тоже не отставали, хотя, в отличие от женщин, их волновал классический мужской вопрос "кто будет первым". Но вот замуж Ритку никто не звал, более того - даже не собирался. Не будет же лекарка в поле работать или, например, обихаживать скотину, правда? Тогда кому она нужна как жена?! Правильно, никому! Вот покувыркаться с ней в кустах – это пожалуйста, за милую душу…
Короче, Ритана съехала в эту хатку. Несколько веков назад тут был охотничий домик кого-то из моих предков. Потом предок умер, дом был позабыт, позаброшен, и как следствие - развалился, оставив после себя относительно крепкий каменный фундамент и, нелепо торчащий из подлеска, щербатый кусок стены с дверным проёмом. Теперь же уникально ущербная стенка давно разобрана, а на месте барской забавы, не без помощи мастера Тобиаса "с чады и домочадцы", стала хатка лекарки. Непосредственно к ней примыкает сарайчик, одновременно выполняющий почётную роль курятника, маленького сеновала и скромной обители двух наглых белых коз, постоянно пытающихся на корню изничтожить крошечный Риткин огородик. Также там любят посидеть, поразмыслить три приблудившихся к домику кота. Другой скотины Ритана, действительно, не завела: что свиньи, что коровы требуют много времени и сил, не для лекарки они, определённо. Так и живёт одна, без мужа.
Зато меня сватает самым регулярнейшим образом! Ну как – сватает. Убеждает что замужество – самое главное событие в жизни женщины и основная цель её (то есть женщины) существования. Я, в свою очередь, упорно уверяю Ритану что на мужиках свет клином не сошёлся, любовь штука сложная, а без любви выходить замуж просто глупо. Порой у нас такие философские баталии выходят, хоть сама садись, книжку пиши! Чтобы материал не пропал. Не скажу, чтоб вдруг устала с Риткой спорить, но вот именно сейчас мне бы очень хотелось избежать всех этих брачно-умозрительных бесед. Теоретически Ритана вполне могла решить (исключительно из самых лучших побуждений!), что баронет - это моя судьба. Богатый, знатный, молодой, образованный, с магическим талантом. И наехать со своим извечным "выходи замуж, а то так в девках и просидишь всю жизнь".
Не спешите обвинять её в непроходимой глупости! Это самая настоящая крестьянская практичность: любовь – штука непрочная, чего на неё надеяться. Есть много простых, понятных и непреходящих вещей. Например, титул. Мне пришлось столкнуться с этой точкой зрения ещё год назад, когда Ритка упорно меня уговаривала нашего кафедрального декана окрутить, с изумлением узнав, что он до сих пор неженат (её главным аргументом было: "графиней будешь!"). Поначалу я даже обиделась. Но потом поразмыслила и поняла подоплёку ошибочности собственных рассуждений.
Видите ли, то, что баронет кобель и дурак, для Ританки – суть мелочи жизни. Что-то типа переломанного носа, наверное. То есть, конечно, некрасиво, но в целом не страшно: здоровью не вредит, жить не мешает. В деревнях к кобелистости вообще относятся довольно спокойно, иногда она даже приветствуется (в зависимости от культуры региона, само собой). Это мне Ритка сама рассказала. И напела; кстати, у неё неплохой голос. Кажется, мы тогда дегустировали её новую наливку. Если я правильно помню, из чёрной рябины. А может, из красной (потому что шла она за красной смородиной, то есть за наливкой из красной смородины). Но песенка мне в любом случае очень понравилась! Забавная такая песенка, про то как жёны надоевших своих мужей продавали на базаре. Весь текст я не запомнила, но общее содержание меня до глубины души поразило своим неизбывным прагматизмом: главным критерием мужской привлекательности объявлялась полезность ("йще сгодыться"). В результате ожесточённых торгов никаких покупателей не нашлось только на запойного алкоголика и патологического лентяя! А все остальные огрехи – неверность, физическое уродство, маленький рост, старость - мужчинам легко прощались. Кроме того, с точки зрения лекарки в пользу моего замужества имелся один прямо-таки убийственный аргумент: так решил мой отчим. ("Ну, положено же – по слову отца. В деревне все так делают! И мать моя по отцовскому сговору замуж выходила, и бабушка…")
Единственным существенным недостатком барончика Ритана смогла бы признать лишь записное мотовство. Однако хоть сколько-нибудь твёрдых гарантий и на это у меня, увы, не имелось. Короче, хотела бы я так повести разговор, чтобы обойти стороной столь некстати возникшие подводные камни. Иначе наша лекарка мне все мозги проест, профессионально, вплоть до копчика. По дороге к Риткиной хатке я старательно подбирала аргументы в пользу своей позиции. На всякий случай. К счастью, они мне не понадобились.
Лекарка собралась в деревню – за ней примчался хлопчик, у матушки которого начались схватки. Мать его я прекрасно знала, эта милейшая женщина, ещё будучи подростком, часто приносила на нашу кухню лесные грибы и ягоды. Теперь важную функцию снабжения замка съедобными дикоросами взяли на себя её старший сын и две средние дочери. Разумеется, я передала и ей, и её будущему ребёнку мои самые наилучшие пожелания, а потом пошла в дом, здороваться с Риткой. Та заполошно металась по помещению, сгребая в корзинку травки, склянки, тряпки и прочий лекарский инвентарь абсолютно непонятного для меня предназначения. Толком мы с ней даже обняться не успели: Ритана предполагала тяжёлые, сложные роды, а мальчишку, как водится, послали за лекаркой с изрядным опозданием, так что нужно было поспешить.
Нет, эта деревенская логика меня буквально убивает: может, ещё обойдётся. Ну да, конечно, проблема внезапно рассосётся сама собой, не придётся деньги платить. А то, что женщина мучается, умереть может - нееет, подождём ещё чуток. Вот когда уже точно без лекарки помрёт, тогда пацана и отправим!!!
Короче, всё, что успела подруга – это впустить меня в дом и стребовать клятвенное обещание дождаться и не уезжать на праздник, не поболтав как следует. В свою очередь, я лишь сподобилась получить заверения, что Ритана вернётся сразу как только управится. Запирая за подругой дверь, я облегчённо выдохнула: как бы я ни уважала Ритку, дискуссию о замужестве, при её брачном фанатизме и неуёмном темпераменте, я бы сейчас наверняка не вынесла. Разревелась и сдала всех и вся.
Что интересно, замка в Риткиной хатке никогда не имелось. Преодолеть систему охранных заклятий и заговорённый засов всё равно никто из деревенских не мог. Хотя мальчишки по дури иногда пытались. После чего порой неделями ходили с горбатой спиной и кривыми руками, пока их родители собирали хабар для лекарки, чтоб та не сильно ругалась за хулиганство.
Поначалу основным эффектом несостоявшейся попытки взлома была ярко-красная, жутко перекошенная, местами сморщенная, мерзкая рожа с выпирающими изо рта клыками, но деревенские парни не сочли наказание сколько-нибудь серьёзным и с превеликим удовольствием пугали своим обликом прохожих на ближайшем тракте - хозяйственно подбирая всё, что, убегая, бросали особо впечатлительные путники, - пока не вмешался отец. К тому моменту уже по всему Хоркану целыми косяками ходили слухи о невиданных доселе безмерно жутких, кровожадных, могучих чудовищах, огромными стаями (или стадами?) поселившихся в наших тёмных лесах. Монстры по воле молвы обзаводились когтями, хвостами, рогами, копытами и шкурой, которую не возьмёт даже самый острый меч. Причём наличие и копыт, и когтей одновременно ни слушателей, ни рассказчиков ничуть не смущало! Просто делало описываемых монстров ещё страшнее и опаснее. Из глаз они исторгали свет, из ноздрей – пар. (Искры из-под хвоста в комплект почему-то не входили.) Порой им случалось летать и похищать невинных младенцев, порой – поедать живьём неосторожных путников. А иногда, видимо, под настроение, они выскакивали на свет божий из-под земли, дабы увести в полон девицу-другую, ибо состояли в прямом родстве с самим Великим Полозом. Более того – это именно он, коварный, злобный змей, и наслал на людей эту напасть с целью извести весь род человеческий и стереть с лица земли даже память о нём.
Короче, сплетни плодились, множились и разлетались по миру, как горячие пирожки с капустой и яйцом на Большой осенней ярмарке. Как водится, абсолютно все рассказчики перевирали ранее услышанное самым что ни на есть безбожным образом, до полусмерти пугая неграмотных деревенских баб, безоговорочно мотивируя купцов переплачивать за охрану караванов, а одиноких, пеших и конных, путников – кардинально менять привычные маршруты. Мда. Как говорится в старых хрониках, "здесь сила слова возбуяла". Да так, что сбор со всех наших мостов и гостиниц начал ощутимо падать. Разумеется, отец "шутку юмора" не понял и прекратил разыгравшееся безобразие как сумел. Шутников он велел нещадно драть кнутом, а их семьи весьма ощутимо наказал деньгами. Лекарке же было сделано строгое внушение, принесшее довольно своеобразные плоды. Теперь любой дурак, покусившийся на её имущество, обзаводился огромным, чрезвычайно болезненным горбом, а его руки оказывались неестественно вывернуты в локтях и запястьях. Таким образом, чтобы даже есть ими было совершенно невозможно. Этого уже крестьянская душа не выдерживала. Охотники за Риткиным барахлишком перевелись мгновенно - как по волшебству.
Для меня засов преградой не являлся, как и для других магов, но грабить друг друга в магическом сообществе, знаете ли, как-то не принято. Нас не так много, чтобы портить отношения даже с отдельно взятым коллегой. Тем более, что можно ценного найти у обычной деревенской лекарки?! Но это всё была лирика, так сказать, философское отступление от темы...
Ритана убежала, сопровождаемая пацанёнком, тащившем корзину с её вещами. Ждать её раньше завтрашнего, причём очень позднего, утра смысла попросту не имело: ей теперь всю ночь не спать. Я же скинула куртку на стул, поплотнее задёрнула занавеску на окошке и соорудила обманку на постели из одеяла и обеих подушек. На случай если кому-нибудь шибко подозрительному придёт в голову приказать проследить. Бояться разоблачения этой примитивной уловки, по-моему, совершенно не стоило. До табуна я добралась как раз к моменту коллективного обеда. О нём красноречиво говорил большой, старый, пёстрый платок, постеленный вместо скатерти, на котором в живописном беспорядке вольготно располагались: добрый шмат густо обсыпанного тмином сала, здоровенная коврига чёрного хлеба в компании целой россыпи чесночных головок, несколько деревянных, изрядно обгрызенных, ложек, тряпка, нож и щербатая глиняная кружка. Пара горшков, прикрытых чистыми рушниками, и расписной квасник несли караульную службу под ближайшим кустом. Рядом вихрастый подпасок сосредоточенно ссыпал травки в кипящий котелок, стоящий на углях костра – заваривал чай. Так что нервы тратить мне было действительно незачем.
Поскольку никаких авралов нигде и ни с кем не случилось, мужики сперва спокойно поедят. Спешить-то некуда! Потом настанет время распивать холодный, ядрёный квас или горячий, ароматный травяной чай, с обязательным обсуждением всех моих очевидных достоинств и вопиющих недостатков. Обстоятельным и неторопливым. Ну, как же, барскую дочку первый раз увидели! А уж после того как всё будет решено и обговорено, придёт пора неспешно собираться в путь. Пока табунщик доберётся до замка, пока барин выделит время для беседы, пока пастух всё расскажет, получит инструкции и вернётся назад - естественно, предусмотрительно не забыв плотно поужинать на замковой кухне - уже гарантированно стемнеет. Стучать они не осмелятся: побоятся, что иначе я выйду, и мало им не покажется. А через щёлку в занавеске будет слишком сложно разобраться - лежит там внутри человек или нет. Куртку мою, конечно, придётся оставить, что называется, для вящей убедительности, но лето наступило, авось, не замёрзну. Собаку я изобразила лохматой Риткиной шубой, найденной в одном из сундуков (тоже в темноте не угадаешь – он или не он). Искать вороного коня по лесным полянам, ночью, чтобы проверить тут я или нет – вовсе гиблое дело. Тем более что увести его я могла, ну, просто куда угодно: волков рядом с нашим замком давным-давно никто в глаза не видел, а мой Тайфун вполне может за себя постоять.
Возможно, вы подумаете, что чрезмерная конспирация - это не наш выбор, но в этой связи хочу вам напомнить, что опаивание женщин - даже законных жён! - всякими нехорошими алхимическими составами тянет на уголовное преступление, а если человек уже совершил одно противоправное действие, то второе ему совершить много легче. Я совсем не хотела знакомиться со способностями моего отчима в плане противоправных дел на собственном опыте. Потому что подозревала, что он окажется "очень сильно печальным опытом", как уныло определил мой братишка после одного, в своём роде незабываемого, урока алхимии. Кроме того, была абсолютно уверена, что узнай барон о моём отсутствии в домике лекарки – и меня начнут чрезвычайно активно искать. В том числе и в Террике.
Таким образом, вместо того, чтобы восторженно слушать соловьиный концерт или просто безмятежно наслаждаться тишиной и покоем прекрасного летнего вечера, я устало тряслась в седле и размышляла на довольно мрачные темы лично-семейного характера, попутно решая очень сложную задачу: как добраться до города и вернуться обратно в максимально короткие сроки.
Поймите меня правильно, Ритана – замечательный человек, глубоко порядочный и очень принципиальный, но если я расскажу ей всё как есть, она в первую очередь помчится в замок: осматривать мою мать, ругаться с отчимом и поднимать бучу по поводу и без. Такой уж у неё характер. Допустив подобное развитие событий, я стану жертвой собственной глупости (а в придачу к этому крепко подставлю Борго). Хотя лгать подруге тоже не хотелось. От слова совсем. Ведь когда-нибудь она обязательно всё узнает, и вранья мне - абсолютно точно! - не простит.
Вот так, занятая размышлениями что именно и как сказать Ритане, чтобы не навредить ни маме, ни себе, а лучше - вообще никому, я и топала по тропинке, ведя Тайфуна в поводу. Бус вольготно сновал туда-сюда, суя любопытный нос в каждую нору, обследуя кусты и изредка помечая деревья. Собственно, идти было не так чтобы близко, но и не очень уж далеко. Лекарка наша жила на отшибе, в роще между двумя самыми большими посёлками и замком, почитай, на полдороге от каждого. То есть, грубо говоря, примерно в центре не совсем правильного треугольника. Очень удобно и для неё, и для пациентов. Тут тебе и лес под боком, где растёт большинство необходимых ингредиентов для лекарств, и жизненно необходимая для плодотворной работы тишина, и совсем рядом с хаткой бьёт родничок чистейшей ключевой воды, и живёшь спокойно, без непрерывного потока гостей.
Сперва-то Ританка, ничтоже сумняшеся, обосновалась в посёлке. Соответственно, там к ней ежевечерне толпой прибегали девки-бабы "на погадать". Ну, как же – раз учёная, значит, ведьма! И никакие объяснения - а потом и скандалы! - их отвадить так и не смогли. Ещё бы – такое развлечение приехало! Парни тоже не отставали, хотя, в отличие от женщин, их волновал классический мужской вопрос "кто будет первым". Но вот замуж Ритку никто не звал, более того - даже не собирался. Не будет же лекарка в поле работать или, например, обихаживать скотину, правда? Тогда кому она нужна как жена?! Правильно, никому! Вот покувыркаться с ней в кустах – это пожалуйста, за милую душу…
Короче, Ритана съехала в эту хатку. Несколько веков назад тут был охотничий домик кого-то из моих предков. Потом предок умер, дом был позабыт, позаброшен, и как следствие - развалился, оставив после себя относительно крепкий каменный фундамент и, нелепо торчащий из подлеска, щербатый кусок стены с дверным проёмом. Теперь же уникально ущербная стенка давно разобрана, а на месте барской забавы, не без помощи мастера Тобиаса "с чады и домочадцы", стала хатка лекарки. Непосредственно к ней примыкает сарайчик, одновременно выполняющий почётную роль курятника, маленького сеновала и скромной обители двух наглых белых коз, постоянно пытающихся на корню изничтожить крошечный Риткин огородик. Также там любят посидеть, поразмыслить три приблудившихся к домику кота. Другой скотины Ритана, действительно, не завела: что свиньи, что коровы требуют много времени и сил, не для лекарки они, определённо. Так и живёт одна, без мужа.
Зато меня сватает самым регулярнейшим образом! Ну как – сватает. Убеждает что замужество – самое главное событие в жизни женщины и основная цель её (то есть женщины) существования. Я, в свою очередь, упорно уверяю Ритану что на мужиках свет клином не сошёлся, любовь штука сложная, а без любви выходить замуж просто глупо. Порой у нас такие философские баталии выходят, хоть сама садись, книжку пиши! Чтобы материал не пропал. Не скажу, чтоб вдруг устала с Риткой спорить, но вот именно сейчас мне бы очень хотелось избежать всех этих брачно-умозрительных бесед. Теоретически Ритана вполне могла решить (исключительно из самых лучших побуждений!), что баронет - это моя судьба. Богатый, знатный, молодой, образованный, с магическим талантом. И наехать со своим извечным "выходи замуж, а то так в девках и просидишь всю жизнь".
Не спешите обвинять её в непроходимой глупости! Это самая настоящая крестьянская практичность: любовь – штука непрочная, чего на неё надеяться. Есть много простых, понятных и непреходящих вещей. Например, титул. Мне пришлось столкнуться с этой точкой зрения ещё год назад, когда Ритка упорно меня уговаривала нашего кафедрального декана окрутить, с изумлением узнав, что он до сих пор неженат (её главным аргументом было: "графиней будешь!"). Поначалу я даже обиделась. Но потом поразмыслила и поняла подоплёку ошибочности собственных рассуждений.
Видите ли, то, что баронет кобель и дурак, для Ританки – суть мелочи жизни. Что-то типа переломанного носа, наверное. То есть, конечно, некрасиво, но в целом не страшно: здоровью не вредит, жить не мешает. В деревнях к кобелистости вообще относятся довольно спокойно, иногда она даже приветствуется (в зависимости от культуры региона, само собой). Это мне Ритка сама рассказала. И напела; кстати, у неё неплохой голос. Кажется, мы тогда дегустировали её новую наливку. Если я правильно помню, из чёрной рябины. А может, из красной (потому что шла она за красной смородиной, то есть за наливкой из красной смородины). Но песенка мне в любом случае очень понравилась! Забавная такая песенка, про то как жёны надоевших своих мужей продавали на базаре. Весь текст я не запомнила, но общее содержание меня до глубины души поразило своим неизбывным прагматизмом: главным критерием мужской привлекательности объявлялась полезность ("йще сгодыться"). В результате ожесточённых торгов никаких покупателей не нашлось только на запойного алкоголика и патологического лентяя! А все остальные огрехи – неверность, физическое уродство, маленький рост, старость - мужчинам легко прощались. Кроме того, с точки зрения лекарки в пользу моего замужества имелся один прямо-таки убийственный аргумент: так решил мой отчим. ("Ну, положено же – по слову отца. В деревне все так делают! И мать моя по отцовскому сговору замуж выходила, и бабушка…")
Единственным существенным недостатком барончика Ритана смогла бы признать лишь записное мотовство. Однако хоть сколько-нибудь твёрдых гарантий и на это у меня, увы, не имелось. Короче, хотела бы я так повести разговор, чтобы обойти стороной столь некстати возникшие подводные камни. Иначе наша лекарка мне все мозги проест, профессионально, вплоть до копчика. По дороге к Риткиной хатке я старательно подбирала аргументы в пользу своей позиции. На всякий случай. К счастью, они мне не понадобились.
Лекарка собралась в деревню – за ней примчался хлопчик, у матушки которого начались схватки. Мать его я прекрасно знала, эта милейшая женщина, ещё будучи подростком, часто приносила на нашу кухню лесные грибы и ягоды. Теперь важную функцию снабжения замка съедобными дикоросами взяли на себя её старший сын и две средние дочери. Разумеется, я передала и ей, и её будущему ребёнку мои самые наилучшие пожелания, а потом пошла в дом, здороваться с Риткой. Та заполошно металась по помещению, сгребая в корзинку травки, склянки, тряпки и прочий лекарский инвентарь абсолютно непонятного для меня предназначения. Толком мы с ней даже обняться не успели: Ритана предполагала тяжёлые, сложные роды, а мальчишку, как водится, послали за лекаркой с изрядным опозданием, так что нужно было поспешить.
Нет, эта деревенская логика меня буквально убивает: может, ещё обойдётся. Ну да, конечно, проблема внезапно рассосётся сама собой, не придётся деньги платить. А то, что женщина мучается, умереть может - нееет, подождём ещё чуток. Вот когда уже точно без лекарки помрёт, тогда пацана и отправим!!!
Короче, всё, что успела подруга – это впустить меня в дом и стребовать клятвенное обещание дождаться и не уезжать на праздник, не поболтав как следует. В свою очередь, я лишь сподобилась получить заверения, что Ритана вернётся сразу как только управится. Запирая за подругой дверь, я облегчённо выдохнула: как бы я ни уважала Ритку, дискуссию о замужестве, при её брачном фанатизме и неуёмном темпераменте, я бы сейчас наверняка не вынесла. Разревелась и сдала всех и вся.
Что интересно, замка в Риткиной хатке никогда не имелось. Преодолеть систему охранных заклятий и заговорённый засов всё равно никто из деревенских не мог. Хотя мальчишки по дури иногда пытались. После чего порой неделями ходили с горбатой спиной и кривыми руками, пока их родители собирали хабар для лекарки, чтоб та не сильно ругалась за хулиганство.
Поначалу основным эффектом несостоявшейся попытки взлома была ярко-красная, жутко перекошенная, местами сморщенная, мерзкая рожа с выпирающими изо рта клыками, но деревенские парни не сочли наказание сколько-нибудь серьёзным и с превеликим удовольствием пугали своим обликом прохожих на ближайшем тракте - хозяйственно подбирая всё, что, убегая, бросали особо впечатлительные путники, - пока не вмешался отец. К тому моменту уже по всему Хоркану целыми косяками ходили слухи о невиданных доселе безмерно жутких, кровожадных, могучих чудовищах, огромными стаями (или стадами?) поселившихся в наших тёмных лесах. Монстры по воле молвы обзаводились когтями, хвостами, рогами, копытами и шкурой, которую не возьмёт даже самый острый меч. Причём наличие и копыт, и когтей одновременно ни слушателей, ни рассказчиков ничуть не смущало! Просто делало описываемых монстров ещё страшнее и опаснее. Из глаз они исторгали свет, из ноздрей – пар. (Искры из-под хвоста в комплект почему-то не входили.) Порой им случалось летать и похищать невинных младенцев, порой – поедать живьём неосторожных путников. А иногда, видимо, под настроение, они выскакивали на свет божий из-под земли, дабы увести в полон девицу-другую, ибо состояли в прямом родстве с самим Великим Полозом. Более того – это именно он, коварный, злобный змей, и наслал на людей эту напасть с целью извести весь род человеческий и стереть с лица земли даже память о нём.
Короче, сплетни плодились, множились и разлетались по миру, как горячие пирожки с капустой и яйцом на Большой осенней ярмарке. Как водится, абсолютно все рассказчики перевирали ранее услышанное самым что ни на есть безбожным образом, до полусмерти пугая неграмотных деревенских баб, безоговорочно мотивируя купцов переплачивать за охрану караванов, а одиноких, пеших и конных, путников – кардинально менять привычные маршруты. Мда. Как говорится в старых хрониках, "здесь сила слова возбуяла". Да так, что сбор со всех наших мостов и гостиниц начал ощутимо падать. Разумеется, отец "шутку юмора" не понял и прекратил разыгравшееся безобразие как сумел. Шутников он велел нещадно драть кнутом, а их семьи весьма ощутимо наказал деньгами. Лекарке же было сделано строгое внушение, принесшее довольно своеобразные плоды. Теперь любой дурак, покусившийся на её имущество, обзаводился огромным, чрезвычайно болезненным горбом, а его руки оказывались неестественно вывернуты в локтях и запястьях. Таким образом, чтобы даже есть ими было совершенно невозможно. Этого уже крестьянская душа не выдерживала. Охотники за Риткиным барахлишком перевелись мгновенно - как по волшебству.
Для меня засов преградой не являлся, как и для других магов, но грабить друг друга в магическом сообществе, знаете ли, как-то не принято. Нас не так много, чтобы портить отношения даже с отдельно взятым коллегой. Тем более, что можно ценного найти у обычной деревенской лекарки?! Но это всё была лирика, так сказать, философское отступление от темы...
Ритана убежала, сопровождаемая пацанёнком, тащившем корзину с её вещами. Ждать её раньше завтрашнего, причём очень позднего, утра смысла попросту не имело: ей теперь всю ночь не спать. Я же скинула куртку на стул, поплотнее задёрнула занавеску на окошке и соорудила обманку на постели из одеяла и обеих подушек. На случай если кому-нибудь шибко подозрительному придёт в голову приказать проследить. Бояться разоблачения этой примитивной уловки, по-моему, совершенно не стоило. До табуна я добралась как раз к моменту коллективного обеда. О нём красноречиво говорил большой, старый, пёстрый платок, постеленный вместо скатерти, на котором в живописном беспорядке вольготно располагались: добрый шмат густо обсыпанного тмином сала, здоровенная коврига чёрного хлеба в компании целой россыпи чесночных головок, несколько деревянных, изрядно обгрызенных, ложек, тряпка, нож и щербатая глиняная кружка. Пара горшков, прикрытых чистыми рушниками, и расписной квасник несли караульную службу под ближайшим кустом. Рядом вихрастый подпасок сосредоточенно ссыпал травки в кипящий котелок, стоящий на углях костра – заваривал чай. Так что нервы тратить мне было действительно незачем.
Поскольку никаких авралов нигде и ни с кем не случилось, мужики сперва спокойно поедят. Спешить-то некуда! Потом настанет время распивать холодный, ядрёный квас или горячий, ароматный травяной чай, с обязательным обсуждением всех моих очевидных достоинств и вопиющих недостатков. Обстоятельным и неторопливым. Ну, как же, барскую дочку первый раз увидели! А уж после того как всё будет решено и обговорено, придёт пора неспешно собираться в путь. Пока табунщик доберётся до замка, пока барин выделит время для беседы, пока пастух всё расскажет, получит инструкции и вернётся назад - естественно, предусмотрительно не забыв плотно поужинать на замковой кухне - уже гарантированно стемнеет. Стучать они не осмелятся: побоятся, что иначе я выйду, и мало им не покажется. А через щёлку в занавеске будет слишком сложно разобраться - лежит там внутри человек или нет. Куртку мою, конечно, придётся оставить, что называется, для вящей убедительности, но лето наступило, авось, не замёрзну. Собаку я изобразила лохматой Риткиной шубой, найденной в одном из сундуков (тоже в темноте не угадаешь – он или не он). Искать вороного коня по лесным полянам, ночью, чтобы проверить тут я или нет – вовсе гиблое дело. Тем более что увести его я могла, ну, просто куда угодно: волков рядом с нашим замком давным-давно никто в глаза не видел, а мой Тайфун вполне может за себя постоять.
Возможно, вы подумаете, что чрезмерная конспирация - это не наш выбор, но в этой связи хочу вам напомнить, что опаивание женщин - даже законных жён! - всякими нехорошими алхимическими составами тянет на уголовное преступление, а если человек уже совершил одно противоправное действие, то второе ему совершить много легче. Я совсем не хотела знакомиться со способностями моего отчима в плане противоправных дел на собственном опыте. Потому что подозревала, что он окажется "очень сильно печальным опытом", как уныло определил мой братишка после одного, в своём роде незабываемого, урока алхимии. Кроме того, была абсолютно уверена, что узнай барон о моём отсутствии в домике лекарки – и меня начнут чрезвычайно активно искать. В том числе и в Террике.
Таким образом, вместо того, чтобы восторженно слушать соловьиный концерт или просто безмятежно наслаждаться тишиной и покоем прекрасного летнего вечера, я устало тряслась в седле и размышляла на довольно мрачные темы лично-семейного характера, попутно решая очень сложную задачу: как добраться до города и вернуться обратно в максимально короткие сроки.
