Она пальцем проследила по карте предполагаемый путь.
– А что насчёт того, что у реки? Разве цветы там не должны давать более сильный эффект?
Верно, чем больше воды могли втянуть корни каплецвета во время роста, тем сильнее становился цветок. А река явно была более щедра, чем два ручья, один из которых почти высох.
– Но Люси сказала, что добраться туда сложно, – нахмурилась Айви. – Разве нам не хватит цветов из двух других мест? Просто добавим побольше.
Но Опал уже ухватился за свою идею и не собирался отступать.
– Это наш первый серьёзный проект и я хочу, чтобы всё было идеально.
Заметив взгляд, полный сомнения, который бросила на него Айви, он добавил:
– Настолько, насколько это возможно. Мы можем попробовать и если туда действительно так сложно попасть, то пойти в другие места.
Айви кивнула, прикинув, что так сможет провести с ним больше времени. Лезть в неизведанную часть леса, которую Люси отметила как опасную, не хотелось, но что не сделаешь ради любви и высшего балла за годовой проект.
Идти до отмеченного на карте места пришлось долго. Чем дальше они заходили в лес, тем холоднее становилось. Вокруг появилось больше снега, земля под ногами влажно хлюпала. Весна ещё не дотянулась до этих мест, а вот зима держалась за них изо всех сил.
Айви крутила головой по сторонам, пытаясь понять, что тут не так. Да, это было холодное, тёмное место, но оно не выглядело опасным. Кора на елях потрескалась и трещины светились странным зеленоватым светом. Тут и там встречались большие, глубокие лужи, которые приходилось обходить. В них плавали какие-то полупрозрачные ящерицы, светящиеся призрачным белым светом.
Она сверилась с картой. До реки оставалось совсем немного.
Они услышали её раньше, чем увидели. Шум воды, крики птиц и… пение. Айви замерла, не уверенная, что ей не показалось. Может, правда просто послышалось? Или это ветер дует? Нет, слишком уж мелодично. Ну, тогда птица? Да, точно, какая-нибудь волшебная птица. Нечего бояться.
Айви взглянула на Опала, но тот уверенно продолжал идти вперёд, словно и не слышал странного звука. Она не решилась его останавливать и спрашивать, слышал ли он и что об этом думает.
Вот среди деревьев заблестела водная гладь и Айви задержала дыхание. Но они вышли к реке и ничего не произошло. Ей в глаза сразу бросились цветы и она, позабыв об опасности, которая должна была подстерегать их здесь, направилась к ним.
Лепестки каплецветов – полупрозрачные, голубые и наощупь похожие на желе – действительно формой и видом напоминали капли. У каждого цветка их было всего по три, зато больших и красиво переливающихся на свету. И цветов тут росло огромное количество.
Опал довольно оглядел берега реки, сплошь покрытые каплецветами. Потом повернулся к Айви и улыбнулся. В последнее время он улыбался ей всё чаще и хоть она и привыкла к его улыбкам, они всё равно заставляли сердце биться быстрее.
– Видишь? – Сказал альв. – Хорошо, что мы сюда пришли. Не вижу никакой опасности.
Айви промычала что-то в знак согласия, но цветы старалась собирать как можно быстрее. Но это было сложно из-за их нежных лепестков, готовых лопнуть от слишком сильного прикосновения.
– Раньше Люси никогда не ошибалась, – заметила она, – так что лучше нам быть начеку.
В ту же секунду, как Айви произнесла это, у неё за спиной кто-то хихикнул. Они с Опалом одновременно обернулись и увидели…
Ей никогда раньше не доводилось встречать подобное существо или читать о нём. Вернее, существ, потому что их было много. Насчитав двадцать штук, Айви бросила это бесполезное занятие и шагнула поближе к Опалу. Тот не выглядел удивлённым, но был раздосадован.
– Кто это? – Испуганно спросила она.
Ответил ей не альв, а одно из существ. Его фигура напоминала человеческую, только состояла из воды, с плавающими внутри круглыми водорослями, рыбками и ракушками. Лица у существа не было, а голос доносился как будто откуда-то издалека. Зато были волосы – длинные, тёмно-зелёные, завивающиеся водоросли.
– Опять к нам пришли люди, – мелодичным голосом прощебетало существо, – вам нравится наше пение?
– Очень красиво, – неуверенно пробормотала Айви, и Опал сжал ей руку чуть повыше локтя.
– Не отвечай им, – прошептал он.
Но было поздно.
Существа окружили их, восторженно повторяя на все лады:
– Ей понравилось! Ей понравилось наше пение! Она говорит, что ей понравилось!
Опал шагнул было назад, потянув за собой Айви, но за их спинами сомкнулись ряды водяных существ. Голоса их становились громче, а потом они запели.
Айви почувствовала, как успокаивается сердцебиение, ей больше не было страшно, а все тревоги исчезли. Песня определённо обладала какими-то магическими, успокаивающими свойствами. И почему Опал не любит этих существ? Они же так красиво поют.
– Айви! – Альв потряс её за плечо. – Они гипнотизируют своим пением, не слушай их. Заткни уши!
Она раздражённо скинула его руку. Гипнотизируют? Сложно придумать что-нибудь глупее! А заткнуть уши и не слышать этого чудесного, целебного пения? Да он с ума сошёл!
– Вы забрали наши цветы, – продолжало существо, пока другие пели, – а значит, должны оставить что-то взамен. Это честно, правда?
– Да, – откликнулась Айви, кивая, – это честно.
– Тогда, – существо изящно проплыло вперёд, не касаясь ногами земли, – не хочешь ли ты остаться с нами?
– Остаться… – Эхом повторила она. – А вы будете мне петь?
Существо рассмеялось.
– О, конечно, каждый день!
Оно распахнуло объятия и поманило Айви к себе. Она шагнула вперёд, но тут чья-то рука перехватила её поперёк груди и потянула назад. Ах да, Опал. И что она в нём нашла? Теперь Айви решительно этого не понимала.
– Повеселились и хватит, – сказал существу альв и вдруг одним быстрым движением подхватил Айви на руки.
Она не ожидала, что он такой сильный.
– Отпусти! – Возмутилась она. – Я хочу остаться!
– Боюсь, это невозможно, – холодно отрезал он.
И взмахнул крыльями.
Сильный толчок оторвал их от земли, и Айви вцепилась Опалу в плечи, боясь упасть. Чем дальше внизу оставалась река и странные существа, тем больше прояснялся её разум. Пение прекратилось, и она окончательно пришла в себя.
И осознала, что летит. Летит, а Опал держит её на руках. А её собственные руки обвивают шею альва. И их тела так близко. Айви невольно подалась назад и тут же почувствовала, как теряет опору и её тянет вниз. Она успела только вскрикнуть, когда чужие руки подхватили её и прижали ещё ближе. Лучше бы она не дёргалась. Ну, Опал хотя бы не мог видеть какое красное у неё лицо.
– Пришла в себя? – Спросил альв, старательно скрывая волнение в голосе, но Айви всё равно его услышала и улыбнулась ему в плечо.
– Ага. Спасибо.
Сверху вздохнули.
– Ты была права, не стоило нам туда идти. Будь с тобой кто-то другой и у вас были бы проблемы.
Айви оторвала лицо от его плеча.
– Точно, на тебя их магия, кажется, не подействовала.
– Альвы одна из двух рас, которые почти не поддаются чужому влиянию.
Она вздохнула.
– Удобно. Мне бы так.
Какое-то время они летели в тишине. Айви было жутко неловко, но одновременно с этим она наслаждалась своим положением. Но вот Опал приземлился и осторожно опустил её на землю.
– Спасибо, – снова поблагодарила его Айви, – тебе было не тяжело?
На этот раз настала его очередь смущаться.
– На самом деле наши крылья не приспособлены для того чтобы вот так вот летать с кем-то на руках… Но я в порядке, не переживай. К тому же, я сам виноват. Как ты?
– Нормально, – растерянно откликнулась она, – а цветы мы не забрали, да?
Опал улыбнулся и достал из сумки стеклянную банку с голубыми лепестками, напоминающими желейные конфеты.
– Я успел собрать то, что ты уронила. Поэтому и не сразу нас оттуда вытащил.
Он немного поколебался, а потом неловко добавил:
– Извини.
Айви покачала головой.
– Да брось, всё закончилось хорошо. – Она с подозрением взглянула на альва. – Если ты, конечно, не надорвал крылья сильнее, чем пытаешься показать.
– Нет, на самом деле, – он запнулся, – это было не так уж и плохо.
– Что? – Не поняла Айви.
Опал отвёл взгляд и пояснил.
– Летать с кем-то.
Айви полагала, что после этого отношения между ними станут ещё сложнее и готовилась к новой неловкости. Но, к её удивлению, всё как будто пришло в норму. Опал больше не отдёргивал руку при случайных прикосновениях, и иногда она замечала, как он смотрит на неё. Было в этих взглядах что-то, что её волновало, но исключительно в хорошем смысле.
К концу апреля работа над рецептом была закончена и перед ними встала новая проблема: кому предстоит испробовать зелье на себе. Мистер Гримальди на одном из занятий сказал им, что все новые зелья зельевар проверяет на себе. Позволять рисковать кому-то другому просто безответственно.
И вот они стояли, разглядывая стеклянную бутыль, наполненную небесно-голубой блестящей жидкостью с белыми прожилками. Зелье получилось очень красивым, но будет ли оно таким же эффективным?
Будь его эффект другим, Айви бы первая вызвалась его попробовать. В конце концов, важно доверять себе, верно? Но куда больше, чем возможные побочные эффекты, её волновало то, что она может сказать под действием зелья. Так что Айви не спешила выступать в роли волонтёра.
Она подозревала, что Опала одолевают те же мысли и сомнения. Он смотрел на поблескивающее зелье так, словно оно в равной степени могло подарить ему новую жизнь или полностью его уничтожить. Что, на взгляд Айви, попахивало излишним драматизмом. Но альвы мыслят не так, как люди. И большинство магических рас.
Когда она уже собиралась всё-таки предложить свою кандидатуру (и краснеть позже), Опал сказал:
– Я это сделаю.
Прозвучало так серьёзно, будто он собирался участвовать в бою насмерть. Айви неуверенно покосилась на него.
– Ты уверен?
Но он уже взял бутылку и вытащил пробку. Поднял её на уровень глаз и долго всматривался. Айви его не торопила. Наконец, альв медленно поднёс горлышко ко рту и сделал большой глоток.
– Может, стоило поменьше? – Обеспокоено спросила она, понимая, что её предупреждение запоздало. – Как ощущения?
Опал с видимым трудом поднял на неё глаза и вдруг усмехнулся: совершенно несвойственное ему выражение лица.
– А ведь мы не дали им возможности отказаться.
Айви растерялась.
– Отказаться?
– Когда ты выпиваешь зелье, – произнёс альв, морщась, – у тебя нет выбора, кроме как сказать то, что у тебя на сердце. Оно не допустит, чтобы маг промолчал.
– Так в этом и смысл! – Воскликнула она. – Собраться с силами и выпить такое зелье, которое обнажит твою душу, и так тяжело. А если им ещё придётся решать самим говорить или нет, оно никогда не сработает!
Опал вымученно улыбнулся.
– Да, наверное, ты права.
Покачнувшись, он схватился за край стола, чтобы не упасть.
– Тебе плохо? – Заволновалась Айви. – Побочные эффекты?
– М-мм… нет, не то чтобы. То есть, это, пожалуй, действительно побочный эффект, но не от зелья, а от молчания.
– Так говори! – Потребовала она, испуганно глядя на то, как альв схватился за стол второй рукой и стоит, заметно пошатываясь.
Если он потеряет сознание так ничего и не сказав, то всё будет напрасно!
– Наверное, стоило всё-таки мне это сделать, – пробормотала Айви, не к кому конкретно не обращаясь.
Но, похоже, эта фраза подстрекнула Опала. Он распрямился и посмотрел прямо ей в глаза. Она вся подобралась, гадая, что сейчас услышит. Каким будет его откровение? Что-то о семье? О том, каково быть альвом? Может, он скажет что-то вроде «я никогда не чувствовал, что принадлежу этому миру?» Нет, это она уже, конечно, загнула…
– Айви Бёрдвисл, – она вздрогнула, услышав из уст альва своё имя, произнесённое таким странным тоном, – мне кажется, я люблю тебя.
Прежде, чем она смогла осознать, что было сказано и как-то отреагировать, Опал продолжил. Теперь слова лились из него легко. Похоже, он поддался эффекту зелья и перестал сдерживать себя.
– Наверное, это прозвучит глупо, но ты покорила меня ещё во время нашей первой встречи. Только тогда я этого ещё не понял и весьма умело убедил себя в том, что чувства, которые к тебе испытываю, это всего лишь зависть и раздражение.
Он усмехнулся.
– Ты могла догадаться, что чувства – не самая сильная моя сторона. Я плох не только в их выражении, но и понимании того, что чувствую. Все альвы такие. Но обычно мы общаемся только с себе подобными и проблем не возникает. Мои проблемы начались тогда, когда я решил поступать на зельеварение вместо престижных факультетов, на которых училась вся моя семья. Родители были разочарованы, Перл была разочарована, все родственники и друзья нашей семьи были разочарованы.
Ещё одна усмешка, более горькая.
– И я верил, что заслуживаю их разочарование. Я считал, что делаю неправильную вещь, проявляю неблагодарность... но также понимал, что, если не сделаю этого, то буду жалеть до конца жизни. Поначалу было очень тяжело. Альвы должны быть во всём первыми, самыми лучшими. И с тем, к чему у тебя есть талант, это легко. Но, как я понял, зельеварение в список наших талантов не входит. Я мучился и каждый вечер, засыпая, думал, что совершил ошибку. К счастью, гордость альвов сильна и я не мог и помыслить о том, чтобы прийти с повинной к семье или хотя бы к Перл.
Опал провёл рукой по лицу, словно пытаясь стереть воспоминания.
– А становилось всё хуже. Нас поставили в пару, ты отлично справлялась с заданиями, а я... Ну, ты и сама знаешь. Я чувствовал себя униженным: человек справляется настолько лучше меня! Поучает меня! И всё это я чувствовал куда сильнее, чем обычно и не понимал почему. Мне казалось, что я тебя ненавижу. Переломным моментом стала та история со списком... Я бы даже сказал, дважды переломным. Сначала, когда мы составляли список в библиотеке. Мне нравилось работать с тобой, я наслаждался нашим сотрудничеством. И это меня пугало. Я начал подозревать о своих чувствах и это пугало ещё больше. Тогда, в панике, я и предпринял последнюю попытку избавиться от тебя. Даже если бы не получилось, мне хотелось скандала. Хотелось выпустить хоть куда-нибудь чувства, которые меня обуревали. При этом я отдавал себе отчёт в том, как ужасно поступаю и мучился от чувства вины. И когда ты просто проигнорировала это и поставила меня перед фактом: мы делаем это зелье... Во мне как будто что-то надломилось. Не в плохом смысле, как оказалось позже. Думаю, это было то, что с детства взращивают в альвах: гордыня, презрение к другим, чувство превосходства.
Он на секунду замолчал, словно обратив взгляд внутрь себя, но быстро продолжил:
– С этого момента я перестал отвергать изменения, происходящие во мне. Перестал пытаться походить на того идеального альва, каким хотела видеть меня моя семья. И Перл. Пожалуй, с сестрой было – да и есть – сложнее всего. По меркам альвов мы были очень близки, всё-таки близнецы... Но теперь я не могу воспринимать её как раньше.
Он улыбнулся, и у Айви дрогнуло сердце. Такой мягкой, почти нежной, была эта улыбка.
– Но вернёмся к тебе. С того момента у меня больше не было необходимости скрывать свои чувства. Какое-то время я делал это по привычке, но потом – больше не мог. И тут возникла другая проблема.
– Альвы не могут быть с людьми, – пробормотала Айви.
Опал, к её удивлению, покачал головой.
– А что насчёт того, что у реки? Разве цветы там не должны давать более сильный эффект?
Верно, чем больше воды могли втянуть корни каплецвета во время роста, тем сильнее становился цветок. А река явно была более щедра, чем два ручья, один из которых почти высох.
– Но Люси сказала, что добраться туда сложно, – нахмурилась Айви. – Разве нам не хватит цветов из двух других мест? Просто добавим побольше.
Но Опал уже ухватился за свою идею и не собирался отступать.
– Это наш первый серьёзный проект и я хочу, чтобы всё было идеально.
Заметив взгляд, полный сомнения, который бросила на него Айви, он добавил:
– Настолько, насколько это возможно. Мы можем попробовать и если туда действительно так сложно попасть, то пойти в другие места.
Айви кивнула, прикинув, что так сможет провести с ним больше времени. Лезть в неизведанную часть леса, которую Люси отметила как опасную, не хотелось, но что не сделаешь ради любви и высшего балла за годовой проект.
Идти до отмеченного на карте места пришлось долго. Чем дальше они заходили в лес, тем холоднее становилось. Вокруг появилось больше снега, земля под ногами влажно хлюпала. Весна ещё не дотянулась до этих мест, а вот зима держалась за них изо всех сил.
Айви крутила головой по сторонам, пытаясь понять, что тут не так. Да, это было холодное, тёмное место, но оно не выглядело опасным. Кора на елях потрескалась и трещины светились странным зеленоватым светом. Тут и там встречались большие, глубокие лужи, которые приходилось обходить. В них плавали какие-то полупрозрачные ящерицы, светящиеся призрачным белым светом.
Она сверилась с картой. До реки оставалось совсем немного.
Они услышали её раньше, чем увидели. Шум воды, крики птиц и… пение. Айви замерла, не уверенная, что ей не показалось. Может, правда просто послышалось? Или это ветер дует? Нет, слишком уж мелодично. Ну, тогда птица? Да, точно, какая-нибудь волшебная птица. Нечего бояться.
Айви взглянула на Опала, но тот уверенно продолжал идти вперёд, словно и не слышал странного звука. Она не решилась его останавливать и спрашивать, слышал ли он и что об этом думает.
Вот среди деревьев заблестела водная гладь и Айви задержала дыхание. Но они вышли к реке и ничего не произошло. Ей в глаза сразу бросились цветы и она, позабыв об опасности, которая должна была подстерегать их здесь, направилась к ним.
Лепестки каплецветов – полупрозрачные, голубые и наощупь похожие на желе – действительно формой и видом напоминали капли. У каждого цветка их было всего по три, зато больших и красиво переливающихся на свету. И цветов тут росло огромное количество.
Опал довольно оглядел берега реки, сплошь покрытые каплецветами. Потом повернулся к Айви и улыбнулся. В последнее время он улыбался ей всё чаще и хоть она и привыкла к его улыбкам, они всё равно заставляли сердце биться быстрее.
– Видишь? – Сказал альв. – Хорошо, что мы сюда пришли. Не вижу никакой опасности.
Айви промычала что-то в знак согласия, но цветы старалась собирать как можно быстрее. Но это было сложно из-за их нежных лепестков, готовых лопнуть от слишком сильного прикосновения.
– Раньше Люси никогда не ошибалась, – заметила она, – так что лучше нам быть начеку.
В ту же секунду, как Айви произнесла это, у неё за спиной кто-то хихикнул. Они с Опалом одновременно обернулись и увидели…
Ей никогда раньше не доводилось встречать подобное существо или читать о нём. Вернее, существ, потому что их было много. Насчитав двадцать штук, Айви бросила это бесполезное занятие и шагнула поближе к Опалу. Тот не выглядел удивлённым, но был раздосадован.
– Кто это? – Испуганно спросила она.
Ответил ей не альв, а одно из существ. Его фигура напоминала человеческую, только состояла из воды, с плавающими внутри круглыми водорослями, рыбками и ракушками. Лица у существа не было, а голос доносился как будто откуда-то издалека. Зато были волосы – длинные, тёмно-зелёные, завивающиеся водоросли.
– Опять к нам пришли люди, – мелодичным голосом прощебетало существо, – вам нравится наше пение?
– Очень красиво, – неуверенно пробормотала Айви, и Опал сжал ей руку чуть повыше локтя.
– Не отвечай им, – прошептал он.
Но было поздно.
Существа окружили их, восторженно повторяя на все лады:
– Ей понравилось! Ей понравилось наше пение! Она говорит, что ей понравилось!
Опал шагнул было назад, потянув за собой Айви, но за их спинами сомкнулись ряды водяных существ. Голоса их становились громче, а потом они запели.
Айви почувствовала, как успокаивается сердцебиение, ей больше не было страшно, а все тревоги исчезли. Песня определённо обладала какими-то магическими, успокаивающими свойствами. И почему Опал не любит этих существ? Они же так красиво поют.
– Айви! – Альв потряс её за плечо. – Они гипнотизируют своим пением, не слушай их. Заткни уши!
Она раздражённо скинула его руку. Гипнотизируют? Сложно придумать что-нибудь глупее! А заткнуть уши и не слышать этого чудесного, целебного пения? Да он с ума сошёл!
– Вы забрали наши цветы, – продолжало существо, пока другие пели, – а значит, должны оставить что-то взамен. Это честно, правда?
– Да, – откликнулась Айви, кивая, – это честно.
– Тогда, – существо изящно проплыло вперёд, не касаясь ногами земли, – не хочешь ли ты остаться с нами?
– Остаться… – Эхом повторила она. – А вы будете мне петь?
Существо рассмеялось.
– О, конечно, каждый день!
Оно распахнуло объятия и поманило Айви к себе. Она шагнула вперёд, но тут чья-то рука перехватила её поперёк груди и потянула назад. Ах да, Опал. И что она в нём нашла? Теперь Айви решительно этого не понимала.
– Повеселились и хватит, – сказал существу альв и вдруг одним быстрым движением подхватил Айви на руки.
Она не ожидала, что он такой сильный.
– Отпусти! – Возмутилась она. – Я хочу остаться!
– Боюсь, это невозможно, – холодно отрезал он.
И взмахнул крыльями.
Сильный толчок оторвал их от земли, и Айви вцепилась Опалу в плечи, боясь упасть. Чем дальше внизу оставалась река и странные существа, тем больше прояснялся её разум. Пение прекратилось, и она окончательно пришла в себя.
И осознала, что летит. Летит, а Опал держит её на руках. А её собственные руки обвивают шею альва. И их тела так близко. Айви невольно подалась назад и тут же почувствовала, как теряет опору и её тянет вниз. Она успела только вскрикнуть, когда чужие руки подхватили её и прижали ещё ближе. Лучше бы она не дёргалась. Ну, Опал хотя бы не мог видеть какое красное у неё лицо.
– Пришла в себя? – Спросил альв, старательно скрывая волнение в голосе, но Айви всё равно его услышала и улыбнулась ему в плечо.
– Ага. Спасибо.
Сверху вздохнули.
– Ты была права, не стоило нам туда идти. Будь с тобой кто-то другой и у вас были бы проблемы.
Айви оторвала лицо от его плеча.
– Точно, на тебя их магия, кажется, не подействовала.
– Альвы одна из двух рас, которые почти не поддаются чужому влиянию.
Она вздохнула.
– Удобно. Мне бы так.
Какое-то время они летели в тишине. Айви было жутко неловко, но одновременно с этим она наслаждалась своим положением. Но вот Опал приземлился и осторожно опустил её на землю.
– Спасибо, – снова поблагодарила его Айви, – тебе было не тяжело?
На этот раз настала его очередь смущаться.
– На самом деле наши крылья не приспособлены для того чтобы вот так вот летать с кем-то на руках… Но я в порядке, не переживай. К тому же, я сам виноват. Как ты?
– Нормально, – растерянно откликнулась она, – а цветы мы не забрали, да?
Опал улыбнулся и достал из сумки стеклянную банку с голубыми лепестками, напоминающими желейные конфеты.
– Я успел собрать то, что ты уронила. Поэтому и не сразу нас оттуда вытащил.
Он немного поколебался, а потом неловко добавил:
– Извини.
Айви покачала головой.
– Да брось, всё закончилось хорошо. – Она с подозрением взглянула на альва. – Если ты, конечно, не надорвал крылья сильнее, чем пытаешься показать.
– Нет, на самом деле, – он запнулся, – это было не так уж и плохо.
– Что? – Не поняла Айви.
Опал отвёл взгляд и пояснил.
– Летать с кем-то.
Айви полагала, что после этого отношения между ними станут ещё сложнее и готовилась к новой неловкости. Но, к её удивлению, всё как будто пришло в норму. Опал больше не отдёргивал руку при случайных прикосновениях, и иногда она замечала, как он смотрит на неё. Было в этих взглядах что-то, что её волновало, но исключительно в хорошем смысле.
К концу апреля работа над рецептом была закончена и перед ними встала новая проблема: кому предстоит испробовать зелье на себе. Мистер Гримальди на одном из занятий сказал им, что все новые зелья зельевар проверяет на себе. Позволять рисковать кому-то другому просто безответственно.
И вот они стояли, разглядывая стеклянную бутыль, наполненную небесно-голубой блестящей жидкостью с белыми прожилками. Зелье получилось очень красивым, но будет ли оно таким же эффективным?
Будь его эффект другим, Айви бы первая вызвалась его попробовать. В конце концов, важно доверять себе, верно? Но куда больше, чем возможные побочные эффекты, её волновало то, что она может сказать под действием зелья. Так что Айви не спешила выступать в роли волонтёра.
Она подозревала, что Опала одолевают те же мысли и сомнения. Он смотрел на поблескивающее зелье так, словно оно в равной степени могло подарить ему новую жизнь или полностью его уничтожить. Что, на взгляд Айви, попахивало излишним драматизмом. Но альвы мыслят не так, как люди. И большинство магических рас.
Когда она уже собиралась всё-таки предложить свою кандидатуру (и краснеть позже), Опал сказал:
– Я это сделаю.
Прозвучало так серьёзно, будто он собирался участвовать в бою насмерть. Айви неуверенно покосилась на него.
– Ты уверен?
Но он уже взял бутылку и вытащил пробку. Поднял её на уровень глаз и долго всматривался. Айви его не торопила. Наконец, альв медленно поднёс горлышко ко рту и сделал большой глоток.
– Может, стоило поменьше? – Обеспокоено спросила она, понимая, что её предупреждение запоздало. – Как ощущения?
Опал с видимым трудом поднял на неё глаза и вдруг усмехнулся: совершенно несвойственное ему выражение лица.
– А ведь мы не дали им возможности отказаться.
Айви растерялась.
– Отказаться?
– Когда ты выпиваешь зелье, – произнёс альв, морщась, – у тебя нет выбора, кроме как сказать то, что у тебя на сердце. Оно не допустит, чтобы маг промолчал.
– Так в этом и смысл! – Воскликнула она. – Собраться с силами и выпить такое зелье, которое обнажит твою душу, и так тяжело. А если им ещё придётся решать самим говорить или нет, оно никогда не сработает!
Опал вымученно улыбнулся.
– Да, наверное, ты права.
Покачнувшись, он схватился за край стола, чтобы не упасть.
– Тебе плохо? – Заволновалась Айви. – Побочные эффекты?
– М-мм… нет, не то чтобы. То есть, это, пожалуй, действительно побочный эффект, но не от зелья, а от молчания.
– Так говори! – Потребовала она, испуганно глядя на то, как альв схватился за стол второй рукой и стоит, заметно пошатываясь.
Если он потеряет сознание так ничего и не сказав, то всё будет напрасно!
– Наверное, стоило всё-таки мне это сделать, – пробормотала Айви, не к кому конкретно не обращаясь.
Но, похоже, эта фраза подстрекнула Опала. Он распрямился и посмотрел прямо ей в глаза. Она вся подобралась, гадая, что сейчас услышит. Каким будет его откровение? Что-то о семье? О том, каково быть альвом? Может, он скажет что-то вроде «я никогда не чувствовал, что принадлежу этому миру?» Нет, это она уже, конечно, загнула…
– Айви Бёрдвисл, – она вздрогнула, услышав из уст альва своё имя, произнесённое таким странным тоном, – мне кажется, я люблю тебя.
Прежде, чем она смогла осознать, что было сказано и как-то отреагировать, Опал продолжил. Теперь слова лились из него легко. Похоже, он поддался эффекту зелья и перестал сдерживать себя.
– Наверное, это прозвучит глупо, но ты покорила меня ещё во время нашей первой встречи. Только тогда я этого ещё не понял и весьма умело убедил себя в том, что чувства, которые к тебе испытываю, это всего лишь зависть и раздражение.
Он усмехнулся.
– Ты могла догадаться, что чувства – не самая сильная моя сторона. Я плох не только в их выражении, но и понимании того, что чувствую. Все альвы такие. Но обычно мы общаемся только с себе подобными и проблем не возникает. Мои проблемы начались тогда, когда я решил поступать на зельеварение вместо престижных факультетов, на которых училась вся моя семья. Родители были разочарованы, Перл была разочарована, все родственники и друзья нашей семьи были разочарованы.
Ещё одна усмешка, более горькая.
– И я верил, что заслуживаю их разочарование. Я считал, что делаю неправильную вещь, проявляю неблагодарность... но также понимал, что, если не сделаю этого, то буду жалеть до конца жизни. Поначалу было очень тяжело. Альвы должны быть во всём первыми, самыми лучшими. И с тем, к чему у тебя есть талант, это легко. Но, как я понял, зельеварение в список наших талантов не входит. Я мучился и каждый вечер, засыпая, думал, что совершил ошибку. К счастью, гордость альвов сильна и я не мог и помыслить о том, чтобы прийти с повинной к семье или хотя бы к Перл.
Опал провёл рукой по лицу, словно пытаясь стереть воспоминания.
– А становилось всё хуже. Нас поставили в пару, ты отлично справлялась с заданиями, а я... Ну, ты и сама знаешь. Я чувствовал себя униженным: человек справляется настолько лучше меня! Поучает меня! И всё это я чувствовал куда сильнее, чем обычно и не понимал почему. Мне казалось, что я тебя ненавижу. Переломным моментом стала та история со списком... Я бы даже сказал, дважды переломным. Сначала, когда мы составляли список в библиотеке. Мне нравилось работать с тобой, я наслаждался нашим сотрудничеством. И это меня пугало. Я начал подозревать о своих чувствах и это пугало ещё больше. Тогда, в панике, я и предпринял последнюю попытку избавиться от тебя. Даже если бы не получилось, мне хотелось скандала. Хотелось выпустить хоть куда-нибудь чувства, которые меня обуревали. При этом я отдавал себе отчёт в том, как ужасно поступаю и мучился от чувства вины. И когда ты просто проигнорировала это и поставила меня перед фактом: мы делаем это зелье... Во мне как будто что-то надломилось. Не в плохом смысле, как оказалось позже. Думаю, это было то, что с детства взращивают в альвах: гордыня, презрение к другим, чувство превосходства.
Он на секунду замолчал, словно обратив взгляд внутрь себя, но быстро продолжил:
– С этого момента я перестал отвергать изменения, происходящие во мне. Перестал пытаться походить на того идеального альва, каким хотела видеть меня моя семья. И Перл. Пожалуй, с сестрой было – да и есть – сложнее всего. По меркам альвов мы были очень близки, всё-таки близнецы... Но теперь я не могу воспринимать её как раньше.
Он улыбнулся, и у Айви дрогнуло сердце. Такой мягкой, почти нежной, была эта улыбка.
– Но вернёмся к тебе. С того момента у меня больше не было необходимости скрывать свои чувства. Какое-то время я делал это по привычке, но потом – больше не мог. И тут возникла другая проблема.
– Альвы не могут быть с людьми, – пробормотала Айви.
Опал, к её удивлению, покачал головой.
