– Представляю, что сейчас там будет.
Они с Ксавье ушли вперёд, давая Себастьяну и Сибил немного личного пространства. Ну, или его видимость, потому что дальше, чем на несколько шагов, отойти они не могли: им ни в коем случае нельзя было разделяться, Себастьян и Сибил не нашли бы дорогу сами.
Сибил что-то говорила – Афира изо всех сил старалась не слушать. Но это тяжело, когда слышишь всё так отчётливо, будто говорят тебе в ухо.
– Итак, – понизив голос, обратился к ней Ксавье, – что ты о нём думаешь?
– О Себастьяне? – С внезапным смущением спросила Афира.
– Именно. Сибил, конечно, объяснила нам, почему её брат перешёл на сторону зла, но что ты думаешь об этом? Тео и Клодин меня тоже волнуют, но он – больше всего. Ты ему доверяешь?
Афира очень надеялась, что в темноте он не видит румянца, расцвётшего у неё на щеках. Ксавье, похоже, решил её добить.
– Расстались вы с ним не самым приятным образом. А что планируете делать теперь?
Она вздохнула и заставила себя собраться с мыслями.
– Мы поговорили по дороге.
Он хмыкнул.
– Не сомневаюсь. И до чего договорились?
– Я думаю, что он честен, Ксавье. И рад, что Сибил и остальные теперь свободны. И Клодин… Ты бы видел её лицо в «Черничном пироге». Похоже, для них всё это стало шоком. Я имею в виду, внезапная свобода.
– И ты считаешь, что они будут преданно сражаться на стороне тех, кто их этой свободой обеспечил?
Формулировка была вполне в духе Ксавье, и у Афиры не было сил отчитывать его за излишний цинизм.
– Да.
Она боялась вопроса, который, она знала, последует.
– А что насчёт вас двоих?
– Мы решили дать второй шанс… тому, что было между нами.
Ксавье молчал так долго, что Афира начала волноваться. Но, когда он заговорил, голос его оставался на удивление спокойным.
– Ты уверена?
– Уверена, – ответила она, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно твёрже.
– Что ж, удачи вам. Но если Себастьян снова что-то вытворит – он труп.
Несмотря ни на что (а особенно на то, что ей очень не хотелось видеть Себастьяна мёртвым), Афира почувствовала прилив любви и благодарности. Она была очень рада тому, что Ксавье снова рядом. Вот уж кому Афира действительно доверяла безоговорочно.
Как она и предсказывала, в доме царила полнейшая неразбериха. Даже просторный нижний этаж был слишком мал для того количества человек (и не только), которые туда набились. Леони пыталась выяснить… ну, она пыталась выяснить что-то, должно быть, их планы и информацию, которой они могли поделиться. Со своего места у двери Афира ничего не слышала.
Отвечали принцессе Северин, Алоиз и Валла и, судя по выражениям на лицах всех четырёх, каждого в ответах других что-то да не устраивало.
– Это безумие, – пробормотал Ксавье, – если мы действительно хотим победить, то стоит поработать над дисциплиной.
В конце концов, Валла выступила с мудрой мыслью, сказав, что утро вечера мудренее и им всем нужно отдохнуть. Афира подозревала, что единственная причина, по которой она это сделала – желание, чтобы все заткнулись и успокоились. Но Валла оказалась права.
На следующее утро они смогли поговорить. Нормально поговорить, а не устроить уличные дебаты, какие частенько можно было услышать на рынках. И Леони предложила перебраться из дома в Черничном лесу в один из её тайных домов.
– Тайные дома у принцесс и принцев обязательная вещь? – Насмешливо спросил Алоиз, но Афира подозревала, что он очень благодарен принцессе за это предложение.
– Это необходимость, – спокойно ответила Леони. – И, как видишь, они нам пригодились.
– Думаешь, там будет безопаснее, чем здесь? – С сомнением сказал Северин.
– Нет, – прямо ответила принцесса, – но я думаю, там может стать как минимум так же безопасно, если Алоиз и Лотар согласятся поработать над этим. Ведь этот дом защищают твои заклинания, верно?
Алоиз скривился.
– Что ж, я сам на это подписался. Знал бы, что всё так обернётся, сделал бы так, чтобы вы двое постоянно возвращались к Мертону, стоит вам только зайти в Черничный лес.
Последняя фраза была обращена к Афире и Ксавье, но никто не воспринял её серьёзно.
– Это значит, ты согласен? – Уточнила Леони.
– Согласен, – вздохнул ведьмак. – А ты не путайся под ногами.
Это уже было сказано Лотару, который только усмехнулся в ответ.
Через несколько дней они перебрались в место, которое подготовила принцесса. Это был большой дом, должно быть, когда-то давно принадлежавший обедневшей дворянской семье. Если вокруг дома и должен был быть парк или сад или хоть что-нибудь – оно заросло или разрушилось десятилетия назад.
Теперь дом, пусть и находившийся недалеко от Мертона, был окружён лесом. Идеальное место, если нужно спрятаться, но оставаться рядом с городом. Впрочем, Афира бы не доверилась этому дому, не будь с ними Алоиза. Если он столько лет мог прятаться практически на виду у Ордена Охотников, в лесу, вплотную подходящему к городу, то и здесь с этим справится.
Начался декабрь, зима окончательно вступила в свои права – всю ночь шёл снег, и теперь всё было словно накрыто тонким шерстяным белым одеялом. К дому они шли по настолько незаметной тропинке среди корявых сосен, что если не знать, что она тут есть, ни за что не найдёшь.
Внутри дом тоже выглядел заброшенным. Видя их удивление, Леони только пожала плечами.
– Это место должно быть секретным. А значит – никаких слуг. Аристократы частенько заканчивают свои дни в петле, без головы или с ножом в сердце, потому что забывают, что слуги – люди, а не бессловесные предметы мебели. Но я думаю, вы привыкли обходиться без слуг?
– Более чем, – проворчал Алоиз, – и, полагаю, они смогут разместиться тут сами. Идём, принцесса, мне нужен кто-то, знающий местность.
Он нарочито не обращал внимания на Лотара, но того это ничуть не смутило. Напевая что-то под нос, он направился следом за ведьмаком и Леони.
В отсутствие принцессы, Клодин тут же взяла на себя командование. Она единственная знала дом, поэтому распределяла комнаты и, что делало честь её терпению, принимала во внимание все пожелания, а их было много.
В конце концов, Афира оказалась единственной обитательницей небольшой, но очень уютно обставленной комнатки. Всё портил толстый слой пыли, лежащий на всём, но, по крайней мере, Клодин принесла откуда-то чистое постельное бельё.
Большую часть дня, пока Алоиз, Лотар и Леони разбирались с их системой защиты, остальные наводили порядок в доме. Работа шла скоро, и если кто-то и жаловался, то больше в шутку. Сибил, в силу ещё не восстановившегося здоровья, в уборке почти не участвовала, хоть и рвалась помогать.
Еду тоже приходилось готовить самим, и выбор продуктов был невелик. Стоя за столом в до скрипа отмытой кухне и чистя старую картошку, Афира впервые задумалась о том, как Алоиз обеспечивал их всех едой. Казалось, в доме в Черничном лесу никто всерьёз не готовил, разве что Дезире, Жюль и Лулу пекли что-то, но на столе исправно, три раза в день, появлялась еда.
К возвращению принцессы, Лотара и Алоиза ужин, пусть и не совсем аппетитный, был готов. И снова никто не жаловался, впрочем, лицо ведьмака яснее любых слов говорило о том, что он думает об этой, с позволения сказать, еде.
Зимний маскарад приближался. Они обсуждали, что им делать уже много раз за прошедшие дни, и план начал вырисовываться. За столом они ещё немного поспорили, и к концу разговора Афира почувствовала, что у неё начинает болеть голова. Насколько всё казалось проще, когда это были только она, Ксавье и Алоиз!
А вот Валла, похоже, чувствовала себя в своей стихии. Она была воином и не просто воином, а генералом. Интересно, была ли на советах лэтанов такая же неразбериха, как у них сейчас? Афира впервые подумала о том, что, вполне возможно, да. Ведь в эти советы наверняка входили не только лэтаны, но и представители других рас.
Её комната соединялась с ещё одной такой же маленькой. Должно быть, раньше тут жили слуги. Но не простые служанки, а кто-то рангом повыше: экономка, дворецкий, гувернантка, любимая нянюшка. Во второй комнате разместили Ксавье и, вместо того чтобы спать, они пол ночи сидели на кровати Афиры и разговаривали.
«Слишком много всего, да и судный день всё ближе», – так охарактеризовал всю их ситуацию Ксавье. И хотя она не очень поняла вторую часть, но с первой была полностью согласна. Слишком много всего. Слишком много всех. Если раньше у Афиры было чувство, что она держит ситуацию под контролем, то теперь от неё зависело всё меньше и меньше.
С другой стороны, теперь здесь была Валла, которой она абсолютно доверяла.
Ксавье ткнул её пальцем прямо между нахмуренных бровей и Афира вздрогнула.
– Ты слишком много думаешь, – он вздохнул, потирая кожу, словно пытаясь разгладить морщинки, – и слишком часто хмуришься.
Она слегка ударила его по руке, заставляя убрать её.
– В ситуации, в которой мы оказались, никто, кроме тебя, меня бы за это не осудил.
Ксавье пожал плечами.
– Я и не осуждаю, я волнуюсь. Как насчёт того, чтобы договориться, что мысли о судьбе островов мы оставим для наших заседаний?
Афира покачала головой.
– Дело не только в судьбе Сосновых Островов, Ксавье.
– А в чём? Просветишь меня?
Она колебалась. Разговоры с Ксавье обычно помогали, но сейчас… это было слишком личным. Да, более личным, чем её отношения с Себастьяном или жизнь на Острове Ураганов.
– Дело во мне, – призналась она, – в моём месте во всём… этом.
Это словно прыжок с обрыва в холодную воду. Афира совсем не была уверена, что Ксавье поймёт. Для него всё было куда проще. Он был человеком, рос в человеческой семье или, по крайней мере, когда-то она у него была, среди людей, в людском королевстве. Он знал кто он такой и где его место. Может, и не всегда в более приземлённом смысле, но в глобальном – да.
А она не знала.
– Конечно, я хочу помочь победить Кристиана, но… что дальше?
Ксавье нахмурился.
– Дальше? Ну, мы будем жить? Я тоже вряд ли смогу продолжить карьеру вора, знаешь ли. Но, думаю, мы найдём чем нам заняться.
Афира вздохнула. Она не могла подобрать слов, чтобы объяснить ему что чувствует. Слова никогда не были её сильной стороной. Но она всё равно решила попытаться.
– Понимаешь, я нигде не чувствую себя своей. В детстве я была уверена, что принадлежу к миру лэтанов – к их маленькому мирку на Острове Ураганов. Но, ещё не зная о драконах, я понимала, что что-то не так. Можно жить с лэтанами, можно считать их своей семьёй и они могут думать так же, можно перенимать их мудрость, но между тобой с сотней лет жизни и бессмертными существами всегда будет пропасть, через которую не перебраться.
Афира замолчала, глядя в маленькое окошко, за которым в темноте падал снег. Ксавье подвинулся ближе и чуть сжал её предплечье.
– Ты не чувствовала себя своей среди лэтанов, а что насчёт драконов?
– Наверное, по большей части именно поэтому я так отчаянно ухватилась за идею найти и спасти драконов. Конечно, с возрастом я относилась к ней всё серьёзнее и появлялись другие причины, но тогда, когда Валла рассказала мне о связи хафани и драконов, я подумала… Подумала, что, возможно, с ними я буду чувствовать себя своей. Это не была какая-то оформившаяся мысль, скорее ощущение, но маленькая Афира ухватилась за него со всей силы.
– И оправдались ли надежды маленькой Афиры?
Она вздохнула.
– Отчасти. Я всё ещё слишком мало знаю о драконах, слишком многое предстоит узнать. И как оказалось чувствовать себя своей, когда кто-то настолько сильно отличается от тебя внешне, не так уж и просто. И теперь я… Я не знаю, где моё место, Ксавье. Ещё не так давно я думала, что вернусь на Остров Ураганов вместе с драконами и буду жить как прежде, только счастливее и с чувством выполненного долга. Разве у меня были другие варианты? Отправиться в море на поиски выживших хафани? Но я… я не хочу возвращаться на Остров Ураганов. По крайней мере, не навсегда. Вернее, я хочу вернуться. Хочу навещать его время от времени. Это мой дом. Но я не хочу там жить.
Афира сказала это, и как будто защита у неё внутри, что-то, сдерживающее эмоции, внезапно исчезло. Она почувствовала, как по щеке катится слеза. Когда она в последний раз плакала?
Ксавье обнял её, и Афира спрятала лицо у него на плече.
– А что насчёт людей? – Тихо сказал он ей на ухо. – Я знаю, это сложный вопрос, ведь мы и уничтожили хафани, но всё-таки, сейчас, когда прошло столько лет… Может быть, у этой идеи есть шанс?
– Меня всю жизнь учили ненавидеть людей, – ответила Афира, выплакавшись, – Валла и Лэ застали и расцвет, и падение Королевства Водяных Лилий. Шаа и Цан застали только падение, что ещё хуже. А Лина? Ты же видел её? Она так сильно пострадала от рук людей, что сошла с ума. Лэ полагает, что это – защитный механизм. Сам видишь, всё, что я знала о людях, было окрашено жуткими историями, кровью и болью. А положительных вещей – Лэ рассказывала мне о людях, которые искренне верили в морских богов и практиковали магию воды с уважением – было слишком мало, чтобы перевесить это. Когда я отправлялась на Сосновые Острова, то считала всех людей врагами.
Афира выпрямилась, и теперь Ксавье положил голову ей на плечо. Его ярко-зелёные глаза смотрели вопросительно.
– Но сейчас?
– Я не знаю, – она слишком часто повторяла эти слова, – даже если я изменила своё мнение о людях, даже если я хочу остаться… Я не хочу притворяться человеком, не хочу прятать, кто я есть на самом деле.
Ксавье задумчиво рисовал что-то пальцем на покрывале.
– Леони обещала, что начнёт дружелюбную политику по отношению к представителям других рас, верно? Конечно, это займёт много времени. Не так-то просто изменить устоявшееся мировоззрение. Но самое главное – тебе не придётся скрываться от охотников и гвардейцев и люди, узнав кто ты, не смогут на тебя донести.
– Хочешь сказать, мне не придётся держать в секрете, что я хафани?
– Именно. Конечно, недружелюбных людей будет куда больше, но зато это неплохой фактор, чтобы отсеивать тех, с кем лучше не иметь дел. Да и нам не привыкать к неприятностям, верно? И ты будешь не одна. Себастьян тоже не совсем человек, Дезире владеет магией воды, которую считают чуть ли не дьявольской, да и я сомневаюсь, что Лотар будет прятаться в лесах. А Цан? Я не очень хорошо её знаю, но судя по тому, что слышал, она вряд ли вернётся на одинокий островок, когда под носом роскошная жизнь Мертона.
Афира усмехнулась.
– Да, это похоже на Цан. Если Леони сможет сдержать слово, она наверняка останется тут… И хотела бы я посмотреть на того, кто попробует ей помешать.
Они с Цан уже говорили об этом, и подруга действительно загорелась идеей остаться на Сосновых Островах, если Афира останется тоже. Валла посмеивалась, но не пыталась протестовать. А Цан веселилась, представляя, как воспримет новость Шаа. Не похоже было, что она хоть сколько-нибудь сочувствует брату.
– И разве среди людей нет тех, кого ты считаешь своими? Если ты скажешь нет, то я обижусь, – сказал Ксавье, убирая голову.
Афира улыбнулась.
– Ты же знаешь, что есть. И не только ты, но и Дезире, Жюль, Северин… Венсан тоже, пусть он и не из тех, кто открывается другим. И не совсем человек. Я знаю, что Клодин, Тео, Базиль, Леони и Виктоир тоже вполне могут стать такими людьми.
– По-моему, ты сама ответила на свой вопрос.
Они с Ксавье ушли вперёд, давая Себастьяну и Сибил немного личного пространства. Ну, или его видимость, потому что дальше, чем на несколько шагов, отойти они не могли: им ни в коем случае нельзя было разделяться, Себастьян и Сибил не нашли бы дорогу сами.
Сибил что-то говорила – Афира изо всех сил старалась не слушать. Но это тяжело, когда слышишь всё так отчётливо, будто говорят тебе в ухо.
– Итак, – понизив голос, обратился к ней Ксавье, – что ты о нём думаешь?
– О Себастьяне? – С внезапным смущением спросила Афира.
– Именно. Сибил, конечно, объяснила нам, почему её брат перешёл на сторону зла, но что ты думаешь об этом? Тео и Клодин меня тоже волнуют, но он – больше всего. Ты ему доверяешь?
Афира очень надеялась, что в темноте он не видит румянца, расцвётшего у неё на щеках. Ксавье, похоже, решил её добить.
– Расстались вы с ним не самым приятным образом. А что планируете делать теперь?
Она вздохнула и заставила себя собраться с мыслями.
– Мы поговорили по дороге.
Он хмыкнул.
– Не сомневаюсь. И до чего договорились?
– Я думаю, что он честен, Ксавье. И рад, что Сибил и остальные теперь свободны. И Клодин… Ты бы видел её лицо в «Черничном пироге». Похоже, для них всё это стало шоком. Я имею в виду, внезапная свобода.
– И ты считаешь, что они будут преданно сражаться на стороне тех, кто их этой свободой обеспечил?
Формулировка была вполне в духе Ксавье, и у Афиры не было сил отчитывать его за излишний цинизм.
– Да.
Она боялась вопроса, который, она знала, последует.
– А что насчёт вас двоих?
– Мы решили дать второй шанс… тому, что было между нами.
Ксавье молчал так долго, что Афира начала волноваться. Но, когда он заговорил, голос его оставался на удивление спокойным.
– Ты уверена?
– Уверена, – ответила она, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно твёрже.
– Что ж, удачи вам. Но если Себастьян снова что-то вытворит – он труп.
Несмотря ни на что (а особенно на то, что ей очень не хотелось видеть Себастьяна мёртвым), Афира почувствовала прилив любви и благодарности. Она была очень рада тому, что Ксавье снова рядом. Вот уж кому Афира действительно доверяла безоговорочно.
Как она и предсказывала, в доме царила полнейшая неразбериха. Даже просторный нижний этаж был слишком мал для того количества человек (и не только), которые туда набились. Леони пыталась выяснить… ну, она пыталась выяснить что-то, должно быть, их планы и информацию, которой они могли поделиться. Со своего места у двери Афира ничего не слышала.
Отвечали принцессе Северин, Алоиз и Валла и, судя по выражениям на лицах всех четырёх, каждого в ответах других что-то да не устраивало.
– Это безумие, – пробормотал Ксавье, – если мы действительно хотим победить, то стоит поработать над дисциплиной.
В конце концов, Валла выступила с мудрой мыслью, сказав, что утро вечера мудренее и им всем нужно отдохнуть. Афира подозревала, что единственная причина, по которой она это сделала – желание, чтобы все заткнулись и успокоились. Но Валла оказалась права.
На следующее утро они смогли поговорить. Нормально поговорить, а не устроить уличные дебаты, какие частенько можно было услышать на рынках. И Леони предложила перебраться из дома в Черничном лесу в один из её тайных домов.
– Тайные дома у принцесс и принцев обязательная вещь? – Насмешливо спросил Алоиз, но Афира подозревала, что он очень благодарен принцессе за это предложение.
– Это необходимость, – спокойно ответила Леони. – И, как видишь, они нам пригодились.
– Думаешь, там будет безопаснее, чем здесь? – С сомнением сказал Северин.
– Нет, – прямо ответила принцесса, – но я думаю, там может стать как минимум так же безопасно, если Алоиз и Лотар согласятся поработать над этим. Ведь этот дом защищают твои заклинания, верно?
Алоиз скривился.
– Что ж, я сам на это подписался. Знал бы, что всё так обернётся, сделал бы так, чтобы вы двое постоянно возвращались к Мертону, стоит вам только зайти в Черничный лес.
Последняя фраза была обращена к Афире и Ксавье, но никто не воспринял её серьёзно.
– Это значит, ты согласен? – Уточнила Леони.
– Согласен, – вздохнул ведьмак. – А ты не путайся под ногами.
Это уже было сказано Лотару, который только усмехнулся в ответ.
Через несколько дней они перебрались в место, которое подготовила принцесса. Это был большой дом, должно быть, когда-то давно принадлежавший обедневшей дворянской семье. Если вокруг дома и должен был быть парк или сад или хоть что-нибудь – оно заросло или разрушилось десятилетия назад.
Теперь дом, пусть и находившийся недалеко от Мертона, был окружён лесом. Идеальное место, если нужно спрятаться, но оставаться рядом с городом. Впрочем, Афира бы не доверилась этому дому, не будь с ними Алоиза. Если он столько лет мог прятаться практически на виду у Ордена Охотников, в лесу, вплотную подходящему к городу, то и здесь с этим справится.
Начался декабрь, зима окончательно вступила в свои права – всю ночь шёл снег, и теперь всё было словно накрыто тонким шерстяным белым одеялом. К дому они шли по настолько незаметной тропинке среди корявых сосен, что если не знать, что она тут есть, ни за что не найдёшь.
Внутри дом тоже выглядел заброшенным. Видя их удивление, Леони только пожала плечами.
– Это место должно быть секретным. А значит – никаких слуг. Аристократы частенько заканчивают свои дни в петле, без головы или с ножом в сердце, потому что забывают, что слуги – люди, а не бессловесные предметы мебели. Но я думаю, вы привыкли обходиться без слуг?
– Более чем, – проворчал Алоиз, – и, полагаю, они смогут разместиться тут сами. Идём, принцесса, мне нужен кто-то, знающий местность.
Он нарочито не обращал внимания на Лотара, но того это ничуть не смутило. Напевая что-то под нос, он направился следом за ведьмаком и Леони.
В отсутствие принцессы, Клодин тут же взяла на себя командование. Она единственная знала дом, поэтому распределяла комнаты и, что делало честь её терпению, принимала во внимание все пожелания, а их было много.
В конце концов, Афира оказалась единственной обитательницей небольшой, но очень уютно обставленной комнатки. Всё портил толстый слой пыли, лежащий на всём, но, по крайней мере, Клодин принесла откуда-то чистое постельное бельё.
Большую часть дня, пока Алоиз, Лотар и Леони разбирались с их системой защиты, остальные наводили порядок в доме. Работа шла скоро, и если кто-то и жаловался, то больше в шутку. Сибил, в силу ещё не восстановившегося здоровья, в уборке почти не участвовала, хоть и рвалась помогать.
Еду тоже приходилось готовить самим, и выбор продуктов был невелик. Стоя за столом в до скрипа отмытой кухне и чистя старую картошку, Афира впервые задумалась о том, как Алоиз обеспечивал их всех едой. Казалось, в доме в Черничном лесу никто всерьёз не готовил, разве что Дезире, Жюль и Лулу пекли что-то, но на столе исправно, три раза в день, появлялась еда.
К возвращению принцессы, Лотара и Алоиза ужин, пусть и не совсем аппетитный, был готов. И снова никто не жаловался, впрочем, лицо ведьмака яснее любых слов говорило о том, что он думает об этой, с позволения сказать, еде.
Зимний маскарад приближался. Они обсуждали, что им делать уже много раз за прошедшие дни, и план начал вырисовываться. За столом они ещё немного поспорили, и к концу разговора Афира почувствовала, что у неё начинает болеть голова. Насколько всё казалось проще, когда это были только она, Ксавье и Алоиз!
А вот Валла, похоже, чувствовала себя в своей стихии. Она была воином и не просто воином, а генералом. Интересно, была ли на советах лэтанов такая же неразбериха, как у них сейчас? Афира впервые подумала о том, что, вполне возможно, да. Ведь в эти советы наверняка входили не только лэтаны, но и представители других рас.
Её комната соединялась с ещё одной такой же маленькой. Должно быть, раньше тут жили слуги. Но не простые служанки, а кто-то рангом повыше: экономка, дворецкий, гувернантка, любимая нянюшка. Во второй комнате разместили Ксавье и, вместо того чтобы спать, они пол ночи сидели на кровати Афиры и разговаривали.
«Слишком много всего, да и судный день всё ближе», – так охарактеризовал всю их ситуацию Ксавье. И хотя она не очень поняла вторую часть, но с первой была полностью согласна. Слишком много всего. Слишком много всех. Если раньше у Афиры было чувство, что она держит ситуацию под контролем, то теперь от неё зависело всё меньше и меньше.
С другой стороны, теперь здесь была Валла, которой она абсолютно доверяла.
Ксавье ткнул её пальцем прямо между нахмуренных бровей и Афира вздрогнула.
– Ты слишком много думаешь, – он вздохнул, потирая кожу, словно пытаясь разгладить морщинки, – и слишком часто хмуришься.
Она слегка ударила его по руке, заставляя убрать её.
– В ситуации, в которой мы оказались, никто, кроме тебя, меня бы за это не осудил.
Ксавье пожал плечами.
– Я и не осуждаю, я волнуюсь. Как насчёт того, чтобы договориться, что мысли о судьбе островов мы оставим для наших заседаний?
Афира покачала головой.
– Дело не только в судьбе Сосновых Островов, Ксавье.
– А в чём? Просветишь меня?
Она колебалась. Разговоры с Ксавье обычно помогали, но сейчас… это было слишком личным. Да, более личным, чем её отношения с Себастьяном или жизнь на Острове Ураганов.
– Дело во мне, – призналась она, – в моём месте во всём… этом.
Это словно прыжок с обрыва в холодную воду. Афира совсем не была уверена, что Ксавье поймёт. Для него всё было куда проще. Он был человеком, рос в человеческой семье или, по крайней мере, когда-то она у него была, среди людей, в людском королевстве. Он знал кто он такой и где его место. Может, и не всегда в более приземлённом смысле, но в глобальном – да.
А она не знала.
– Конечно, я хочу помочь победить Кристиана, но… что дальше?
Ксавье нахмурился.
– Дальше? Ну, мы будем жить? Я тоже вряд ли смогу продолжить карьеру вора, знаешь ли. Но, думаю, мы найдём чем нам заняться.
Афира вздохнула. Она не могла подобрать слов, чтобы объяснить ему что чувствует. Слова никогда не были её сильной стороной. Но она всё равно решила попытаться.
– Понимаешь, я нигде не чувствую себя своей. В детстве я была уверена, что принадлежу к миру лэтанов – к их маленькому мирку на Острове Ураганов. Но, ещё не зная о драконах, я понимала, что что-то не так. Можно жить с лэтанами, можно считать их своей семьёй и они могут думать так же, можно перенимать их мудрость, но между тобой с сотней лет жизни и бессмертными существами всегда будет пропасть, через которую не перебраться.
Афира замолчала, глядя в маленькое окошко, за которым в темноте падал снег. Ксавье подвинулся ближе и чуть сжал её предплечье.
– Ты не чувствовала себя своей среди лэтанов, а что насчёт драконов?
– Наверное, по большей части именно поэтому я так отчаянно ухватилась за идею найти и спасти драконов. Конечно, с возрастом я относилась к ней всё серьёзнее и появлялись другие причины, но тогда, когда Валла рассказала мне о связи хафани и драконов, я подумала… Подумала, что, возможно, с ними я буду чувствовать себя своей. Это не была какая-то оформившаяся мысль, скорее ощущение, но маленькая Афира ухватилась за него со всей силы.
– И оправдались ли надежды маленькой Афиры?
Она вздохнула.
– Отчасти. Я всё ещё слишком мало знаю о драконах, слишком многое предстоит узнать. И как оказалось чувствовать себя своей, когда кто-то настолько сильно отличается от тебя внешне, не так уж и просто. И теперь я… Я не знаю, где моё место, Ксавье. Ещё не так давно я думала, что вернусь на Остров Ураганов вместе с драконами и буду жить как прежде, только счастливее и с чувством выполненного долга. Разве у меня были другие варианты? Отправиться в море на поиски выживших хафани? Но я… я не хочу возвращаться на Остров Ураганов. По крайней мере, не навсегда. Вернее, я хочу вернуться. Хочу навещать его время от времени. Это мой дом. Но я не хочу там жить.
Афира сказала это, и как будто защита у неё внутри, что-то, сдерживающее эмоции, внезапно исчезло. Она почувствовала, как по щеке катится слеза. Когда она в последний раз плакала?
Ксавье обнял её, и Афира спрятала лицо у него на плече.
– А что насчёт людей? – Тихо сказал он ей на ухо. – Я знаю, это сложный вопрос, ведь мы и уничтожили хафани, но всё-таки, сейчас, когда прошло столько лет… Может быть, у этой идеи есть шанс?
– Меня всю жизнь учили ненавидеть людей, – ответила Афира, выплакавшись, – Валла и Лэ застали и расцвет, и падение Королевства Водяных Лилий. Шаа и Цан застали только падение, что ещё хуже. А Лина? Ты же видел её? Она так сильно пострадала от рук людей, что сошла с ума. Лэ полагает, что это – защитный механизм. Сам видишь, всё, что я знала о людях, было окрашено жуткими историями, кровью и болью. А положительных вещей – Лэ рассказывала мне о людях, которые искренне верили в морских богов и практиковали магию воды с уважением – было слишком мало, чтобы перевесить это. Когда я отправлялась на Сосновые Острова, то считала всех людей врагами.
Афира выпрямилась, и теперь Ксавье положил голову ей на плечо. Его ярко-зелёные глаза смотрели вопросительно.
– Но сейчас?
– Я не знаю, – она слишком часто повторяла эти слова, – даже если я изменила своё мнение о людях, даже если я хочу остаться… Я не хочу притворяться человеком, не хочу прятать, кто я есть на самом деле.
Ксавье задумчиво рисовал что-то пальцем на покрывале.
– Леони обещала, что начнёт дружелюбную политику по отношению к представителям других рас, верно? Конечно, это займёт много времени. Не так-то просто изменить устоявшееся мировоззрение. Но самое главное – тебе не придётся скрываться от охотников и гвардейцев и люди, узнав кто ты, не смогут на тебя донести.
– Хочешь сказать, мне не придётся держать в секрете, что я хафани?
– Именно. Конечно, недружелюбных людей будет куда больше, но зато это неплохой фактор, чтобы отсеивать тех, с кем лучше не иметь дел. Да и нам не привыкать к неприятностям, верно? И ты будешь не одна. Себастьян тоже не совсем человек, Дезире владеет магией воды, которую считают чуть ли не дьявольской, да и я сомневаюсь, что Лотар будет прятаться в лесах. А Цан? Я не очень хорошо её знаю, но судя по тому, что слышал, она вряд ли вернётся на одинокий островок, когда под носом роскошная жизнь Мертона.
Афира усмехнулась.
– Да, это похоже на Цан. Если Леони сможет сдержать слово, она наверняка останется тут… И хотела бы я посмотреть на того, кто попробует ей помешать.
Они с Цан уже говорили об этом, и подруга действительно загорелась идеей остаться на Сосновых Островах, если Афира останется тоже. Валла посмеивалась, но не пыталась протестовать. А Цан веселилась, представляя, как воспримет новость Шаа. Не похоже было, что она хоть сколько-нибудь сочувствует брату.
– И разве среди людей нет тех, кого ты считаешь своими? Если ты скажешь нет, то я обижусь, – сказал Ксавье, убирая голову.
Афира улыбнулась.
– Ты же знаешь, что есть. И не только ты, но и Дезире, Жюль, Северин… Венсан тоже, пусть он и не из тех, кто открывается другим. И не совсем человек. Я знаю, что Клодин, Тео, Базиль, Леони и Виктоир тоже вполне могут стать такими людьми.
– По-моему, ты сама ответила на свой вопрос.
