Прода от 16.11.2024, 17:40
Глава 2
- Вы не знаете, что такое Рождество? – на всякий случай переспросила я.
Полное недоумение царило на лицах всех собравшихся в комнате.
- Нет, - совершенно серьёзно ответил мистер Брукс.
- Рождество – это ежегодный праздник. Люди по всему миру с нетерпением ждут самую волшебную ночь в году. Это и религиозный праздник и культурный. – Я мотнула головой, понимая, что совершенно не представляю, как можно не знать о Рождестве. – Кроме того, это часть нашей магии, часть благословения. Рождественская звезда даёт Белокурым силу. Это время усиления магии. – Я выдохнула и вновь растерялась. – Я видела церковь, вы верите в бога?
Ответом мне стали дружные кивки.
- Хорошо, тогда как же рождение Христово?
- А что рождение Христово? – переспросил мистер Фултон.
- Именно его олицетворяет праздник!
- Мы не празднуем рождение Христа, - удивилась горничная.
Всё это выглядело по меньшей мере странно. Я погасила возмущение, осознавая, что это не глупая шутка, а реальность. На душе стало ещё холоднее. Пусть я не большая любительница зимы и холода, но Рождество чуть ли не главный праздник Белокурых. Да, и всех людей вообще. Я поразмыслила, а потом произнесла, щёлкнув пальцами:
- Орнатис нативитатис.
По лестнице со второго этажа спустились три коробки, которые сами собой открылись, являя нам украшения: мишуру, шары, звёзды, кукол и прочее. Входная дверь распахнулась и в гостиной появилась ёлка, занесённая снегом. Она встряхнулась, стряхивая снежинки, а потом встала в нужный угол. Спустя ещё пару минут вся комната была украшена должным образом.
- А так? – повернулась я к прислуге и мэру.
- Очень красиво! – восхитилась горничная, чьё имя я не запомнила. Она осторожно подошла к ёлке и коснулась пальцами её иголок, потом повернула один из шариков и дёрнула мишуру. – Ёлка живая!
- Ну, конечно, живая, - оскорбилась я. – Рождественская ёлка должна быть живой. Это многовековая традиция. Под ёлкой нужно прятать подарки для близких, чтобы в Рождественское утро они могли их распечатать.
- Какая красивая традиция, - сказал мистер Фултон.
- Удивительно, что в вашем городе о ней не знают! – возмутилась я, а потом меня осенило. – Мистер Брукс, задержитесь-ка на минутку и проводите меня в подвал.
- В подвал? – удивился мэр.
- Именно так, - хмуро ответила я. – Где тут может быть дверь в подвал?
Поскольку ни я, ни мои спутники не были в этом доме до сего дня, искать дверь пришлось всем вместе. Она оказалась на кухне, где кухарка колдовала над чем-то мясным. Обнаружив вход в подвал, мистер Брукс зажёг свечу и начал спускаться по лестнице, а я, обратив внимание, как горничная бросилась шептаться с кухаркой по поводу нового праздника, покачала головой и отправилась следом.
- Что мы ищем? – спросил мэр.
- Рождественский очаг. Он должен разгораться как раз примерно в это время года и гореть ещё неделю после праздника. Потом просто лёгкое тление в течение года. Это означает, что магия в городе жива.
- Но Белокурые, уезжая отсюда, забрали своё благословение, - сдвинув брови к переносице, сказал мистер Брукс.
- Это не совсем так, - пояснила я, обнаружив, наконец, место где когда-то был рождественский очаг. Он мало того, что не горел, так и остыл почти полностью. – А вы, кстати, знаете, почему благочестивые ведьмы оставили ваш город?
- Нет, мисс Эндрюс, - признался мэр. – Но хотел бы знать.
Я с серьёзной миной отвернулась от него, скрывая тот факт, что тоже не представляю, почему так вышло. В этот вопрос меня почему-то не посвятили. Итак, дело обстояло мягко говоря не очень хорошо. То, что очаг стал прохладным, ничего хорошего не предвещало. Вскоре магия совсем оставит эти места. Нужно было как можно скорее связаться с тётей Колумбией и посоветоваться. Видимо записка от анонима была настоящим криком о помощи.
- Благодарю, - сказала я вслух мистеру Бруксу. – Вы можете быть свободны. Завтра собрание в девять.
Мэр выглядел слегка ошарашенным, но возражать не стал. Это правильно. Он и такие как он обязаны подчиняться покровителям. Да, сёстры покинули Инделбрук, но город никогда не будет свободным от нас. Наша власть здесь навсегда. Мы вольны приходить и уходить, когда вздумается.
Как только мистер Брукс покинул мой подвал, я поднялась следом:
- Вы подготовили мою спальню?
- Да, мисс, - поклонилась горничная. – Вещи разложены, под одеялом грелка.
- Миссис…- пытаясь вспомнить имя, я обратилась к кухарке.
- Одли, - подсказала она.
- Миссис Одли, ужин через час. Я люблю выпечку, жаркое, картофель, кукурузу и чай с мелиссой. Не люблю рыбу и капусту. Остальное на ваше усмотрение.
- Да, мисс, - поклонилась кухарка.
Я повернулась к горничной и смерила её настойчивым взглядом.
- Кларисс, мисс, меня зовут Кларисс.
- Кларисс, приготовьте мне ванну, я поднимусь к себе через пятнадцать минут. И…- я повернулась к кухарке и по очереди посмотрела на каждую из женщин, - не удивляйтесь ничему. Не бойтесь. Дом кажется мне унылым. Я переделаю его по своему вкусу. Может немного потрясти. – И снова я собралась выйти из кухни, но задержалась. Мама учила быть внимательной к другим. – Есть какие-то пожелания для вашего комфорта в моём доме?
- Н-н-нет, - пискнула Кларисс.
- Нем, мисс, - ничуть не робея ответила миссис Одли.
- Может, у вас холодно или не хватает чего –то? – Я посмотрела в глаза кухарке. – Утварь может для кухни нужна. Прошу вас подумать и ответить утром. Я не хочу, чтобы у вас сложилось неверное представление о Белокурых. Мы ценим наших слуг.
Обе женщины кивнули, а я обошла все комнаты, разглядывая их, а потом закрылась в гостиной, где принялась колдовать, чтобы сменить старомодные обои и мебель. Я любила всё лёгкое и светлое. Пастельные оттенки, душистые ароматы и поменьше пафоса. Я понимала, что много лет назад убранство этого дома считалось роскошным, но сейчас это старьё вызывало смех. Дом ещё попыхтел немного и стал именно таким, как я решила. Удовлетворённо кивнув самой себе, я отправилась принимать ванну. Кларисс не подвела, всё было готово точно в срок. Ванна с дороги, а следом и вкусный ужин, привели меня в более или менее приличную форму. Отпустив слуг по комнатам, я немного изучила кабинет и бумаги, хранившиеся в нём. Белокурые часто писали о каком-то маяке, о его значимости в городе. Были даже приличные зарисовки карандашом. Я нашла записи о двух общинах, которые вроде как противостояли друг другу. Насколько было понятно из записей – это были мужская и женская общины. Сестра по имени Ядвига Стрингфилд систематически делала записи о том, что происходило в городе. Фигурировали несколько фамилий: Нэш, Лоуренс, сёстры Палмер, Макдональд и другие.
Чувствуя, что сон уже не прогнать, я поднялась в свою комнату и забралась под одеяло. Память тут же подкинула мысли о потерянной возможности попасть на бал во дворец. Я раздражённо повернулась на другой бок и с силой закрыла глаза, пытаясь отогнать неприятные мысли. Не получилось. Я зарычала и снова перевернулась, а потом задрыгала ногами. Чёрт! Чёрт! Как же обидно.
Проснулась я разбитой. Встала с кровати и босыми ногами прошлёпала к окну и распахнула шторы. За окном всё было белым бело. Я хорошо видела Инделбрук, он словно бы расположился на моей ладони. На самом деле, стоило признать, что этому городу идёт снег. Они будто единое целое. Я повернула голову чуть в сторону и увидела снежную гладь, будто кто-то бросил простыню сохнуть на морозе. В детстве моя бабушка, которая никогда не входила в совет Белокурых и жила более или менее обособленно, вывешивала бельё на улице. Мне никогда не забыть его запах и лёгкий хруст, когда Аннабель Калвер заносила его в дом. Бабушка всё делала сама, никогда не держала слуг и занималась магией сама по себе. Была кем-то вроде повитухи. Несмотря на то, что Белокурые не принимали её к себе, относились с почтением.
В дверь робко постучали, а потом Кларисс внесла кувшин с горячей водой:
- Завтрак будет готов через полчаса. – Девушка внезапно испугалась и добавила: - Если вы велите.
- Через полчаса мне подойдёт, а теперь достань тёмно-синее шерстяное платье и помоги мне с волосами.
Как раз где-то полчаса мы и провозились с причёской и нарядом. Платье было строгим, но красивым. Мне необходимо было произвести впечатление на жителей города. Быстрый завтрак и вот я уже в санях, и мистер Уилкинсон везёт меня в город. При свете утреннего солнца город казался не менее красивым. Люди все были довольно хорошо одеты и приветливы. Казалось, их вообще здесь ничего не беспокоит и не тревожит. Я не увидела нищих или беспризорных детей. На меня и мои сани обращали внимание, отвешивали поклоны, мужчины, приветствуя, снимали меховые шапки.
У ратуши меня уже ждал мистер Брукс. Он заботливо подал мне руку и помог выбраться из саней. Я лишь кивнула здороваясь. Тётя Колумбия настрого запретила дружить с этими людьми. Здесь я как своего рода символ власти. Правда и в мои планы не входило приятельствовать с кем-то из горожан.
Внутри здания было тепло и довольно уютно. Меня провели в большой зал, в котором уже были люди. Идя к своему креслу, я отметила, что народ пришёл разношёрстный; и пожилые люди и помоложе. Я степенно подошла к окну, никуда не торопясь и позволяя этим людям рассмотреть меня получше. Лицо моё выражало лишь решительную готовность действовать.
- Представьте меня, мистер Брукс, - велела я мэру.
Что-то в его глазах меня насторожило, но я отмахнулась от этих мыслей. Сегодня мистер Брукс был словно недоволен мной, но его мнение не очень-то меня заботило.
- Друзья, - обратился мэр к собравшимся, - это мисс Шарлотта Эндрюс из ордена Белокурых, некогда покровительствовавших нашему городу и его жителям.
Я села в кресло и медленно обвела присутствующих взглядом. Мне показалось, что все, кто пришёл на мой зов, разделились на два лагеря. Слева от меня сидели старики. Трое. Ухоженные, опрятные и довольно бодрые. Лет, наверное, под шестьдесят. Сложно сказать. Справа же старушки примерно того же возраста. Как летние одуванчики: милые, лёгкие, забавные. И чуть позади люди помоложе.
- Мисс Эндрюс, позвольте представить вам представительниц нашей женской общины. Это Эдали, Долорес и Аида Палмер. Три сестры, которые его собственно и организовали лет сорок назад. – Три старушки поднялись и кивнули, я кивнула в ответ. Они производили довольно милое впечатление. – А это, - указывая на стариков, сказал мэр, - мистер Макдональд, мистер Нэш и мистер Кирк. Они представляют мужскую общину. – Мне показалось, что мистер Брукс сказал это как-то устало, обречённо что ли. – Там позади мистер Крайтон – судья, мисс Брукс – нотариус, миссис Хиггинс – главврач больницы, миссис Голдман – начальник городской полиции и мистер Келли – начальник почтового отделения. Все они входят в городской совет. Все вопросы и проблемы мы решаем сообща.
Я слегка наклонилась, и мистер Брукс тут же догадался, чего я от него хочу. Он подставил ухо, чтобы я могла сказать только ему одному:
- Что за конфликт? – я пальцем указала на стариков, сидящих будто в разных окопах друг против друга.
- О, - хмуро отозвался мэр, – это очень давняя история. Даже не знаю, как рассказать её вкратце.
- Что это ты там шепчешься, Брей? – спросила одна из сестёр Палмер. Голосок у неё был тонюсенький и настолько забавный, что я просто не смогла бы к ней отнестись серьёзно. – Про нас речь? Так дай и нам поучаствовать в разговоре.
Мэр бросил на меня взгляд, и я кивнула.
- Мисс Эндрюс спросила, что за конфликт между вами? –Он поводил пальцем от старушек к старикам и обратно. – Я ответил, что это давняя история.
- Гляди –ка, Гейб, - усмехнулась другая сестра, - даже приезжая молодая леди заметила, как ты кривишь злой гримасой своё лицо.
- О, нет, дорогая, - вмешалась третья, трогая сестру за руку, - это просто морщины.
Все три сестры расхохотались. И так задорно, что я едва не улыбнулась. Настолько забавными были эти старики.
- А ты помолчала бы, фурия, - вытянув в сторону сестёр крючковатый палец, ответил мистер Макдональд. Его седые брови так нахмурились, что мне на миг показалось, сейчас кожа на лбу треснет.
- Не закрывай мне рот, старый брюзга…
Почти мгновенно заговорили все шестеро и собрание превратилось в балаган.
- Господа, - попытался утихомирить их мэр, но, как я и ожидала, они его даже не услышали.
- Это всё от того, что они не воспринимают вас, как власть, - заметила я поучительно. – Они называют вас сокращённым именем. Это неуважительно.
- Здесь всё иначе, мисс Эндрюс. Они воспринимают меня, как …
Я не позволила ему договорить и поднялась с места, а потом негромко свистнула, и все галдящие утратили способность говорить. Сначала они совершенно ничего не поняли, и наблюдать за ними было даже занятно. Однако, не найдя ответов друг у друга, все они повернулись ко мне. Я одарила их строгим взглядом:
- Я не позволю вам превращать нашу встречу в балаган. Во-первых, у меня есть разговор к вам. Во-вторых, если у вас есть застарелые споры или неурядицы, вы знаете, что можете обратиться ко мне, но для этого нужно выбрать другое время. А в – третьих, вы проявляете неуважение. Прежде всего, к себе.
Они беспомощно смотрели на меня, выпученными от страха глазами. Я снова вытянула губы в трубочку, но сделала всё наоборот, не выдула воздух для свиста, а втянула его обратно, снимая колдовство.
- Ну что? Поговорим цивилизованно? – спросила я.
В ответ старики усиленно закивали и уселись обратно на свои места. Молча.
- Не научите? – тихо усмехнувшись спросил мистер Брукс.
- Научу, - холодно ответила я.
Всё это не нравилось мне больше и больше.
Прода от 21.11.2024, 19:21
- Итак, я собрала вас здесь отнюдь не просто так, - выдерживая строгий тон, как учила тётя Колумбия, обратилась я к собравшимся. – И оказалась я в Инделбруке тоже не просто так.
- Вот да, - вклинилась одна из сестёр Палмер, Эдали, кажется, - очень интересный вопрос. Белокурых не было в городе три десятка лет, а тут…
Заметив мой суровый взгляд и недовольно изогнутую бровь, старушка прикусила язык. Понимаю, винить их сложно, они давно отвыкли от нашей власти. Забыли, что такое почтение к белым ведьмам. Но, отправляя меня сюда, совет в составе шестерых главенствующих Белокурых, настоятельно рекомендовал сразу обозначить своё положение и быть непреклонной в вопросах проявления уважения.
- Я прибыла в город, поскольку нам доставили записку от некоего анонима. Он просил вернуть в Инделбрук наше благословение. Я должна выяснить, кто именно написал эти строки и о какой именно помощи он просил. Вы знаете что-нибудь об этом?
Старики недоумённо переглянулись. Рядом стоявший мистер Брукс тоже удивился, а потом я заметила, как он пожал плечами, отвечая на немой вопрос молодой женщины, которая, кажется была или нотариусом, или начальником полиции.
- Мисс Эндрюс, - сказал мэр, - думаю, я выражу мнение всех здесь присутствующих, сказав, что мы понятия не имеем, кто мог попросить помощи Белокурых.
- Тем более, мы в ней не нуждаемся, - сказала та самая девушка.
Я бросила взгляд на мистера Брукса, чтобы он напомнил мне кто она, и, вдруг, обратила внимание на невероятное сходство этих двоих.
