- Простите меня, мисс Монгроув! – сказал он и снова протянул свою ладонь.
- Я думала вы…, я думала…, - она так и не смогла подобрать нужных слов, чтобы объяснить ему всю глубину своего разочарования.
- Я знаю…
- Больше не приближайтесь ко мне.
- Мне придется коснуться вас, чтобы переместить в лавку Мортимера, – виновато сказал Сайрус.
- И это будет последний раз! – Беверли подняла свои глаза к его лицу и постаралась не пожалеть и своих следующих словах. – Рядом с вами я перестаю быть собой, я совершаю глупые, необдуманные поступки, позорящие меня и позволяющие насмехаться надо мной!
- Я не хотел…
- Позвольте мне продолжить! – Беверли взмахнула рукой, пресекая все его попытки оправдаться. – Войдя в мою жизнь, вы перевернули ее с ног на голову и, судя по всему, ничуть не сожалеете об этом! Я понимаю, что вы преследуете свою цель и она для вас важна, но это вовсе не означает, что вы имеете право топтать мою гордость и самоуважение! Как только мы вернемся в лавку мистера Мортимера, я сообщу ему, что продолжу помогать, только если больше не буду сталкиваться с вами! Я больше не хочу быть такой! Не хочу чувствовать себя так!
Мистер Баркли изменился в лице, вероятно осознавая, наконец, всю тяжесть нанесенного ей оскорбления, но он не стал больше пытаться извиняться, соглашаясь с ее желанием. Он осторожно взял ее за локоть и посмотрел взглядом полным раскаяния, который Беверли предпочла не заметить.
Переместившись в магазин, где она работала, Сайрус тут же отпустил ее и, глядя прямо в глаза, сказал:
- Я жизнь положу на то, чтобы вы когда-нибудь меня простили, – он коснулся рукой ее волос и исчез.
Несмотря на то, что Беверли считала себя правой, ей стало больно. Какая-то странная пустота овладела ею, стискивая сердце своей холодной безжизненной рукой.
- Так будет лучше, – прошептала она. – Нам лучше было вообще никогда не встречаться.
Девушку пугало то, как реагировали ее тело и душа на присутствие этого взбалмошного человека. Как замирает ее сердце, когда она тонет в его изумительных глазах, как дрожат руки и колени, когда восхитительный ямочки озаряют его лицо. Все это было совершенно ни к чему. Мистер Баркли не из тех мужчин, с которыми стоило общаться молодой почти замужней девушке. Близость к нему ничего хорошего не могла бы принести ей. Разум твердил, что она поступила правильно, но тень сожаления и тоски все же накрыла ее душу.
Беверли опустилась в кресло за обеденным столом и склонила голову на раскрытые ладони, убеждая себя снова и снова, что иного пути не было. Конечно, она понимала, что он не хотел унижать ее намеренно, что просто увлекся, но тот факт, что все происходящее с ними позволило ему увлечься настолько, что он даже не заметил, кому именно он говорит подобные слова, заставил ее признать, что она зашла слишком далеко. Где та девушка, что впервые переступила порог лавки мистера Мортимера, наполненная гордостью и самоуважением?
Горячие слезы все же потекли по щекам, и девушка дала им волю, не пытаясь удерживать. Тихий шорох одеяния хозяина лавки, вынудил ее поднять голову, а полное сочувствия лицо мистера Мортимера ускорило поток горьких слез. Мужчина опустился в кресло рядом с Беверли и положил руку на ее плечо. Она и хотела и не могла рассказать ему, что именно ее терзает, но этого и не потребовалось. Мистер Мортимер не спрашивал. Он мягко обнял ее и позволил поплакать на дружеском плече.
- Простите нас, мисс Монгроув. Великодушно простите, – тихо сказал он, поглаживая ее волосы. - Мы зашли слишком далеко, втягивая вас в подобные игры. Этого больше не повториться.
- Я хочу вам помогать, мистер Мортимер, – всхлипывая, ответила девушка. – Очень хочу, но я больше никогда не вернусь в это место и больше никогда не хочу выполнять ваши поручения вместе с мистером Баркли.
- Уверяю вас, он тоже подавлен.
- Я знаю, но так будет лучше.
- Я не стану вам перечить, – сказал он, снова притягивая плачущую девушку к своему плечу.
Беверли вернулась домой раздавленная и долго не могла уснуть. Она поправила одеяло Кортни, подарив сестренке, легкий поцелуй и вышла на балкон. Предрассветная прохлада вынудила девушку накинуть шаль и завернуться в нее плотнее. Она смотрела на то, как пробуждается мир вокруг и вовсе не ощущала прикрас, которые приносит с собой новый день. Беверли подставила лицо легкому ветерку и внезапно почувствовала лютый мороз, а еще удушающий страх. Ей показалось, что на балконе она больше не одна, но обернуться не решилась.
- Мисс Монгроув, – хорошо знакомый неприятно скрипучий голос, вызвал тысячи гадких ледяных мурашек на спине.
- Что вы делаете в моем доме? Как смели вы нарушить его границы! – теперь хорошо зная, кто именно перед ней, Беверли развернулась.
Человек в дорогом длинном плаще и глубоком капюшоне стоял прямо за ней. Те чувства, которые он вызывал в душе девушки сильно походили на омерзение и страх.
- Королевская печать и полномочия, которыми наделила меня правящая семья Кармифола, позволяют мне нарушать любые границы и вторгаться в любые дома. – Беверли расслышала гнусную ухмылку в его голосе.
- Чего вы хотите?
- Я надеюсь, вы теперь убедились, кто именно вас окружает? – спросил он.
- О чем вы?
- В какую игру вы играете мисс Монгроув? – человек в капюшоне подошел ближе и мороз, пробежавший по коже, заставил волосы Беверли встать дыбом. – Что так отчаянно ищет Сайрус?
- У него и спросите, – отрезала девушка, уклоняясь от своего гостя и пытаясь ускользнуть в комнату.
- Нет, мисс Монгроув, – он очень медленно начал стягивать перчатку со своей худосочной руки, а девушка не могла оторвать глаз от этого, простого на первый взгляд, действия. Она непроизвольно схватилась за шею, вспоминая первое знакомство с магией этого страшного человека. – Я спрашиваю у вас. Что ищет Сайрус?
- Я не знаю, – Беверли попятилась, продолжая смотреть на руку посетителя.
- Вы же понимаете, что не сможете укрыться от меня в доме? – усмехнулся темный маг.
Его слова ничуть не изменили ее решения исчезнуть из его поля зрения. Она отступила уже достаточно далеко и оказалась практически в комнате. Человек в капюшоне тихо засмеялся.
- Бев? – нежный голосок Кортни заставил девушку обернуться.
Ее сестренка в ужасе смотрела на фигуру в капюшоне и цеплялась за руку Беверли.
- Вернись в постель Корти! – скомандовала Беверли, оттесняя сестру вглубь комнаты. Ее одолел такой силы гнев, что она и не подумала бежать.
- Мне достаточно лишь…, - маг внезапно бросился к ней, но невидимая преграда, возникшая на его пути, с силой отбросила его к перилам балкона.
Беверли ошарашено смотрела на прекрасные блики, мерцающие в проеме. Она уже видела что-то подобное в комнате мистера Мортимера. Девушка протянула руку и попыталась коснуться невидимой стены, но ее ладонь с легкостью преодолела препятствие, разделившее ее с нападающим.
- Что это? – изумилась Кортни, восторженно наблюдая за тем, как переливаются искры на фоне восходящего солнца.
- Сайрус поставил защиту и очень сильную, но это еще не последняя наша встреча мисс Монгроув, – человек в капюшоне подошел к самой преграде. – Уверяю вас, следующий наш разговор уже не будет таким любезным!
Маг исчез, а девушка притянула к себе сестренку и опустилась на край кровати, понимая, что еще одной подобной встречи может и не пережить.
- Не может быть! – В небольшой затемненной комнате, освещенной лишь светом одного факела, юноша лет шестнадцати приник к отверстию в стене. Беверли уже встречала его в своих видениях, только тогда он был старше. – Отец не поступит так со мной!
- Дай и мне посмотреть, – Амир оттолкнул друга и тоже заглянул в отверстие. По ту сторону стены, в уютной комнате, обитой голубым шелком, на диване сидела девочка лет тринадцати или даже меньше. – Оф! Ты прав, Филипп!
- Ты тоже считаешь, что она уродливая? – молодой человек сокрушенно развел руками. – Моя будущая жена просто гадкий утенок и шансов, что она вскоре превратиться в лебедя, ну просто ни одного.
- Ты видел ее нос? А эти чуть раскосые глаза, которыми она так жалобно смотрит? – Амир понимал, что подливает масла в огонь, но ему так весело стало от того, что его названный брат настолько отчаялся. Это был еще один повод постоянно подтрунивать над ним. – Да, брат! Тут я могу только посочувствовать.
- Принцесса Синтия, которую мы так ждали, оказалась просто крокодилом!
- Не будь так жесток, Фил! Со временем ее лицо тоже станет больше, и этот нос не будет так выделяться, – засмеялся Амир. – В конце концов…
- Господа! – возмущенный женский голос прервал беседу, и юноши поняли, что грозная миссис Читлрок вот-вот застукает их в потаенной комнате.
- Давай за кресло! – велел Амир другу и заслонил собой, прячущегося Филиппа.
- Амир?! – чопорная няня вошла в комнату, придерживая подол платья и пытаясь не измазаться многолетней пылью, скопившейся повсюду. – И почему я ничуть не удивлена, застав вас здесь?! Вам бы брать пример со своего друга, который не опускается до столь низкого занятия!
Юноша едва сдержал смешок, чтобы не выдать Филиппа, идею которого они тут осуществляли.
- Как вам не стыдно! – женщина подошла к отверстию в стене и бросила короткий взгляд в соседнюю залу. – Подсматривать за юной принцессой, по меньшей мере, недостойно!
- Согласитесь, дражайшая моя миссис Читлрок, я просто обязан, как названный брат Филиппа, посмотреть на его будущую супругу и посочувствовать! – Амир уже не скрываясь, веселился, наблюдая, как меняется лицо няни.
- Вы бываете жестоки, Амир! – возмутилась женщина. – Девочка преодолела такое расстояние и просто немного устала!
- Вы думаете? – пытаясь придать своему лицу серьезное выражение, спросил Амир. – Я тоже считаю, что только долгое путешествие может придать изысканную неповторимость чертам лица столь юной особы. Возможно, ее носик не был бы настолько длинным, если бы не долгие месяцы в пути!
- Ах вы, негодник! – миссис Читлрок, едва могла сдержать смех и Беверли почувствовала, что, несмотря на все проказы Амира, эта женщина искренне любила его. – Вот родители Филиппа узнают, чем вы тут занимаетесь и не видать вам вашего любимого лакомства за обедом!
- Дорогая моя, миссис Читлрок! – голос юноши мгновенно стал похож на трель соловья, а улыбка расползлась по всему лицу, так что уши его едва не сходились на затылке. – Моя самая добрая, самая справедливая волшебница! Вы же не станете рассказывать о нашей мимолетной встрече, правда же?
- И почему бы мне не проучить вас, чтобы вы хоть иногда отвечали за свои поступки? – Приподняла брови женщина, в голосе которой уже не звучало и тени возмущения.
- Потому что вы очень любите меня и не хотите, чтобы мои братья и сестры съели все мои самые любимые сладости одни!
- Я считаю, что это могло бы послужить вам хорошим примером!
- Но как же вы тогда объясните королю, что тоже подглядывали в это отверстие? – Амир с искренним весельем наблюдал, как лицо женщины покрылось густой красной пеленой, а потом вмиг стало бледным. Мальчик подошел ближе к няне и чмокнул ее в щеку. – Не переживайте, я сохраню ваш проступок в секрете.
Спустя мгновение, Беверли вместе с Амиром и его другом Филиппом оказались в бальном зале Кармифольского дворца. Она бывала здесь только раз, но никогда бы не смогла спутать его, ни с каким другим. Теперь она понимала, что Филипп это наследный принц, а Амир его названный брат. Но почему она никогда не слышала о нем? Сейчас Беверли смотрела на юношей совсем другими глазами, ведь она знала, что стало со старшим сыном королевской семьи. В этом видении Филипп заметно изменился, здесь ему было не меньше двадцати.
- Не волнуйся, брат! Я выберу себе в жены самую красивую девушку Кармифола, чтобы твои глаза хоть иногда отдыхали, – засмеялся Амир, глотая вкуснейшее вино из королевских запасов.
- Если ты не хочешь, чтобы я вмазал тебе прямо на глазах у всех, оставь уже эту тему, – усмехнулся Филипп, скрывая напряжение. – Мне итак не по себе от того, что она вот-вот появится и мне придется восхищаться ее красотой и скромностью.
- Ну, возможно, она сильно изменилась за пять лет?!
- Ты веришь в чудеса?
- Не особенно, – Амир хлопнул друга по плечу и снова глотнул вина.- Как брат, даю тебе слово, что больше никогда не стану смеяться над принцессой Синтией!
Они оба весело рассмеялись и в душе Беверли все сжалось. Эти юноши прожили вместе столько лет. Вместе шалили, играли, учились и взрослели. Она сейчас ощущала, как неровно бьется сердце Амира и как он переживает за друга.
- Принцесса Синтия Лиовольская! – прозвучал звучный голос одного из слуг и юноши повернулись к дверям.
В тот момент, когда Амир посмотрел на девушку, он делал очередной глоток из бокала, который не пошел ему на пользу. То, что он увидел, заставило его глотнуть не очень удачно и вино попало в нос и горло слишком быстро, вынуждая его некрасиво фыркнуть и выплюнуть напиток. Филлип схватился за руку друга и больше не смог оторвать своих глаз от прекрасного видения.
В дверях стояла высокая, дивной красоты девушка, с горящими зелеными глазами и изумительной гладкой кожей. Ее стать и грация вызывали восхищение, а умный цепкий взгляд приковывал внимание всех вокруг.
- И как тут не поверить в чудеса!? – прошептал Филлип.
- Ну, брат, я тут точно ни при чем!
Беверли уже несколько раз просыпалась, но снова погружалась в сон, не желая сегодня покидать кровать. Она надеялась, что мистер Мортимер поймет и простит ей эту слабость. До бала в столице оставалось всего несколько дней и ее домашние были слишком заняты приготовлением к нему, поэтому она осталась в относительном уединении. Кортни изредка забегала проведать ее, но на разговоре не настаивала. Сейчас Беверли повернулась на бок и обняла руками мягкую подушку, думая о том, что видела во сне. Она думала о принце Филиппе и о том, как его смерть взбудоражила столицу. Однако были и странности в этой истории. Никто толком не знал, что именно произошло. Ходили слухи, что придворный маг королевства предал наследника и убил. Об этом человеке мало говорили, поскольку он совсем недавно вступил в свою должность и еще не успел прославиться, а после такого гнусного преступления и вовсе запрещено было упоминать о нем. Даже имени его почти никто не знал, а те, кто знал никогда больше не произносил.
Беверли вспоминала добрые и веселые черты лица принца и ей стало не по себе от того, что она сама того не желая вторглась в воспоминания о нем. Она сожалела, что пока жила в столице так мало интересовалась королевской семьей, ограничиваясь лишь собственным кругом общения. Сплетен девушка не любила и не приветствовала, хотя сейчас они были бы как нельзя кстати. Мысли о наследнике и его друге хоть немного отвлекли ее от вчерашних событий. Каждый раз, возвращаясь в бордель мадам Люмье, Беверли зажмуривалась, желая прогнать неприятные ощущения. Она все еще злилась на мистера Баркли и мысли о нем, становились самыми горькими. Предательская память все чаще предоставляла ей вид его изумительных ямочек и звук веселого смеха.
- Я думала вы…, я думала…, - она так и не смогла подобрать нужных слов, чтобы объяснить ему всю глубину своего разочарования.
- Я знаю…
- Больше не приближайтесь ко мне.
- Мне придется коснуться вас, чтобы переместить в лавку Мортимера, – виновато сказал Сайрус.
- И это будет последний раз! – Беверли подняла свои глаза к его лицу и постаралась не пожалеть и своих следующих словах. – Рядом с вами я перестаю быть собой, я совершаю глупые, необдуманные поступки, позорящие меня и позволяющие насмехаться надо мной!
- Я не хотел…
- Позвольте мне продолжить! – Беверли взмахнула рукой, пресекая все его попытки оправдаться. – Войдя в мою жизнь, вы перевернули ее с ног на голову и, судя по всему, ничуть не сожалеете об этом! Я понимаю, что вы преследуете свою цель и она для вас важна, но это вовсе не означает, что вы имеете право топтать мою гордость и самоуважение! Как только мы вернемся в лавку мистера Мортимера, я сообщу ему, что продолжу помогать, только если больше не буду сталкиваться с вами! Я больше не хочу быть такой! Не хочу чувствовать себя так!
Мистер Баркли изменился в лице, вероятно осознавая, наконец, всю тяжесть нанесенного ей оскорбления, но он не стал больше пытаться извиняться, соглашаясь с ее желанием. Он осторожно взял ее за локоть и посмотрел взглядом полным раскаяния, который Беверли предпочла не заметить.
Переместившись в магазин, где она работала, Сайрус тут же отпустил ее и, глядя прямо в глаза, сказал:
- Я жизнь положу на то, чтобы вы когда-нибудь меня простили, – он коснулся рукой ее волос и исчез.
Несмотря на то, что Беверли считала себя правой, ей стало больно. Какая-то странная пустота овладела ею, стискивая сердце своей холодной безжизненной рукой.
- Так будет лучше, – прошептала она. – Нам лучше было вообще никогда не встречаться.
Девушку пугало то, как реагировали ее тело и душа на присутствие этого взбалмошного человека. Как замирает ее сердце, когда она тонет в его изумительных глазах, как дрожат руки и колени, когда восхитительный ямочки озаряют его лицо. Все это было совершенно ни к чему. Мистер Баркли не из тех мужчин, с которыми стоило общаться молодой почти замужней девушке. Близость к нему ничего хорошего не могла бы принести ей. Разум твердил, что она поступила правильно, но тень сожаления и тоски все же накрыла ее душу.
Беверли опустилась в кресло за обеденным столом и склонила голову на раскрытые ладони, убеждая себя снова и снова, что иного пути не было. Конечно, она понимала, что он не хотел унижать ее намеренно, что просто увлекся, но тот факт, что все происходящее с ними позволило ему увлечься настолько, что он даже не заметил, кому именно он говорит подобные слова, заставил ее признать, что она зашла слишком далеко. Где та девушка, что впервые переступила порог лавки мистера Мортимера, наполненная гордостью и самоуважением?
Горячие слезы все же потекли по щекам, и девушка дала им волю, не пытаясь удерживать. Тихий шорох одеяния хозяина лавки, вынудил ее поднять голову, а полное сочувствия лицо мистера Мортимера ускорило поток горьких слез. Мужчина опустился в кресло рядом с Беверли и положил руку на ее плечо. Она и хотела и не могла рассказать ему, что именно ее терзает, но этого и не потребовалось. Мистер Мортимер не спрашивал. Он мягко обнял ее и позволил поплакать на дружеском плече.
- Простите нас, мисс Монгроув. Великодушно простите, – тихо сказал он, поглаживая ее волосы. - Мы зашли слишком далеко, втягивая вас в подобные игры. Этого больше не повториться.
- Я хочу вам помогать, мистер Мортимер, – всхлипывая, ответила девушка. – Очень хочу, но я больше никогда не вернусь в это место и больше никогда не хочу выполнять ваши поручения вместе с мистером Баркли.
- Уверяю вас, он тоже подавлен.
- Я знаю, но так будет лучше.
- Я не стану вам перечить, – сказал он, снова притягивая плачущую девушку к своему плечу.
Беверли вернулась домой раздавленная и долго не могла уснуть. Она поправила одеяло Кортни, подарив сестренке, легкий поцелуй и вышла на балкон. Предрассветная прохлада вынудила девушку накинуть шаль и завернуться в нее плотнее. Она смотрела на то, как пробуждается мир вокруг и вовсе не ощущала прикрас, которые приносит с собой новый день. Беверли подставила лицо легкому ветерку и внезапно почувствовала лютый мороз, а еще удушающий страх. Ей показалось, что на балконе она больше не одна, но обернуться не решилась.
- Мисс Монгроув, – хорошо знакомый неприятно скрипучий голос, вызвал тысячи гадких ледяных мурашек на спине.
- Что вы делаете в моем доме? Как смели вы нарушить его границы! – теперь хорошо зная, кто именно перед ней, Беверли развернулась.
Человек в дорогом длинном плаще и глубоком капюшоне стоял прямо за ней. Те чувства, которые он вызывал в душе девушки сильно походили на омерзение и страх.
- Королевская печать и полномочия, которыми наделила меня правящая семья Кармифола, позволяют мне нарушать любые границы и вторгаться в любые дома. – Беверли расслышала гнусную ухмылку в его голосе.
- Чего вы хотите?
- Я надеюсь, вы теперь убедились, кто именно вас окружает? – спросил он.
- О чем вы?
- В какую игру вы играете мисс Монгроув? – человек в капюшоне подошел ближе и мороз, пробежавший по коже, заставил волосы Беверли встать дыбом. – Что так отчаянно ищет Сайрус?
- У него и спросите, – отрезала девушка, уклоняясь от своего гостя и пытаясь ускользнуть в комнату.
- Нет, мисс Монгроув, – он очень медленно начал стягивать перчатку со своей худосочной руки, а девушка не могла оторвать глаз от этого, простого на первый взгляд, действия. Она непроизвольно схватилась за шею, вспоминая первое знакомство с магией этого страшного человека. – Я спрашиваю у вас. Что ищет Сайрус?
- Я не знаю, – Беверли попятилась, продолжая смотреть на руку посетителя.
- Вы же понимаете, что не сможете укрыться от меня в доме? – усмехнулся темный маг.
Его слова ничуть не изменили ее решения исчезнуть из его поля зрения. Она отступила уже достаточно далеко и оказалась практически в комнате. Человек в капюшоне тихо засмеялся.
- Бев? – нежный голосок Кортни заставил девушку обернуться.
Ее сестренка в ужасе смотрела на фигуру в капюшоне и цеплялась за руку Беверли.
- Вернись в постель Корти! – скомандовала Беверли, оттесняя сестру вглубь комнаты. Ее одолел такой силы гнев, что она и не подумала бежать.
- Мне достаточно лишь…, - маг внезапно бросился к ней, но невидимая преграда, возникшая на его пути, с силой отбросила его к перилам балкона.
Беверли ошарашено смотрела на прекрасные блики, мерцающие в проеме. Она уже видела что-то подобное в комнате мистера Мортимера. Девушка протянула руку и попыталась коснуться невидимой стены, но ее ладонь с легкостью преодолела препятствие, разделившее ее с нападающим.
- Что это? – изумилась Кортни, восторженно наблюдая за тем, как переливаются искры на фоне восходящего солнца.
- Сайрус поставил защиту и очень сильную, но это еще не последняя наша встреча мисс Монгроув, – человек в капюшоне подошел к самой преграде. – Уверяю вас, следующий наш разговор уже не будет таким любезным!
Маг исчез, а девушка притянула к себе сестренку и опустилась на край кровати, понимая, что еще одной подобной встречи может и не пережить.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ БЕВЕРЛИ ОТКРЫВАЕТ ТЕРЗАНИЯ СОБСТВЕННОГО СЕРДЦА...
- Не может быть! – В небольшой затемненной комнате, освещенной лишь светом одного факела, юноша лет шестнадцати приник к отверстию в стене. Беверли уже встречала его в своих видениях, только тогда он был старше. – Отец не поступит так со мной!
- Дай и мне посмотреть, – Амир оттолкнул друга и тоже заглянул в отверстие. По ту сторону стены, в уютной комнате, обитой голубым шелком, на диване сидела девочка лет тринадцати или даже меньше. – Оф! Ты прав, Филипп!
- Ты тоже считаешь, что она уродливая? – молодой человек сокрушенно развел руками. – Моя будущая жена просто гадкий утенок и шансов, что она вскоре превратиться в лебедя, ну просто ни одного.
- Ты видел ее нос? А эти чуть раскосые глаза, которыми она так жалобно смотрит? – Амир понимал, что подливает масла в огонь, но ему так весело стало от того, что его названный брат настолько отчаялся. Это был еще один повод постоянно подтрунивать над ним. – Да, брат! Тут я могу только посочувствовать.
- Принцесса Синтия, которую мы так ждали, оказалась просто крокодилом!
- Не будь так жесток, Фил! Со временем ее лицо тоже станет больше, и этот нос не будет так выделяться, – засмеялся Амир. – В конце концов…
- Господа! – возмущенный женский голос прервал беседу, и юноши поняли, что грозная миссис Читлрок вот-вот застукает их в потаенной комнате.
- Давай за кресло! – велел Амир другу и заслонил собой, прячущегося Филиппа.
- Амир?! – чопорная няня вошла в комнату, придерживая подол платья и пытаясь не измазаться многолетней пылью, скопившейся повсюду. – И почему я ничуть не удивлена, застав вас здесь?! Вам бы брать пример со своего друга, который не опускается до столь низкого занятия!
Юноша едва сдержал смешок, чтобы не выдать Филиппа, идею которого они тут осуществляли.
- Как вам не стыдно! – женщина подошла к отверстию в стене и бросила короткий взгляд в соседнюю залу. – Подсматривать за юной принцессой, по меньшей мере, недостойно!
- Согласитесь, дражайшая моя миссис Читлрок, я просто обязан, как названный брат Филиппа, посмотреть на его будущую супругу и посочувствовать! – Амир уже не скрываясь, веселился, наблюдая, как меняется лицо няни.
- Вы бываете жестоки, Амир! – возмутилась женщина. – Девочка преодолела такое расстояние и просто немного устала!
- Вы думаете? – пытаясь придать своему лицу серьезное выражение, спросил Амир. – Я тоже считаю, что только долгое путешествие может придать изысканную неповторимость чертам лица столь юной особы. Возможно, ее носик не был бы настолько длинным, если бы не долгие месяцы в пути!
- Ах вы, негодник! – миссис Читлрок, едва могла сдержать смех и Беверли почувствовала, что, несмотря на все проказы Амира, эта женщина искренне любила его. – Вот родители Филиппа узнают, чем вы тут занимаетесь и не видать вам вашего любимого лакомства за обедом!
- Дорогая моя, миссис Читлрок! – голос юноши мгновенно стал похож на трель соловья, а улыбка расползлась по всему лицу, так что уши его едва не сходились на затылке. – Моя самая добрая, самая справедливая волшебница! Вы же не станете рассказывать о нашей мимолетной встрече, правда же?
- И почему бы мне не проучить вас, чтобы вы хоть иногда отвечали за свои поступки? – Приподняла брови женщина, в голосе которой уже не звучало и тени возмущения.
- Потому что вы очень любите меня и не хотите, чтобы мои братья и сестры съели все мои самые любимые сладости одни!
- Я считаю, что это могло бы послужить вам хорошим примером!
- Но как же вы тогда объясните королю, что тоже подглядывали в это отверстие? – Амир с искренним весельем наблюдал, как лицо женщины покрылось густой красной пеленой, а потом вмиг стало бледным. Мальчик подошел ближе к няне и чмокнул ее в щеку. – Не переживайте, я сохраню ваш проступок в секрете.
Спустя мгновение, Беверли вместе с Амиром и его другом Филиппом оказались в бальном зале Кармифольского дворца. Она бывала здесь только раз, но никогда бы не смогла спутать его, ни с каким другим. Теперь она понимала, что Филипп это наследный принц, а Амир его названный брат. Но почему она никогда не слышала о нем? Сейчас Беверли смотрела на юношей совсем другими глазами, ведь она знала, что стало со старшим сыном королевской семьи. В этом видении Филипп заметно изменился, здесь ему было не меньше двадцати.
- Не волнуйся, брат! Я выберу себе в жены самую красивую девушку Кармифола, чтобы твои глаза хоть иногда отдыхали, – засмеялся Амир, глотая вкуснейшее вино из королевских запасов.
- Если ты не хочешь, чтобы я вмазал тебе прямо на глазах у всех, оставь уже эту тему, – усмехнулся Филипп, скрывая напряжение. – Мне итак не по себе от того, что она вот-вот появится и мне придется восхищаться ее красотой и скромностью.
- Ну, возможно, она сильно изменилась за пять лет?!
- Ты веришь в чудеса?
- Не особенно, – Амир хлопнул друга по плечу и снова глотнул вина.- Как брат, даю тебе слово, что больше никогда не стану смеяться над принцессой Синтией!
Они оба весело рассмеялись и в душе Беверли все сжалось. Эти юноши прожили вместе столько лет. Вместе шалили, играли, учились и взрослели. Она сейчас ощущала, как неровно бьется сердце Амира и как он переживает за друга.
- Принцесса Синтия Лиовольская! – прозвучал звучный голос одного из слуг и юноши повернулись к дверям.
В тот момент, когда Амир посмотрел на девушку, он делал очередной глоток из бокала, который не пошел ему на пользу. То, что он увидел, заставило его глотнуть не очень удачно и вино попало в нос и горло слишком быстро, вынуждая его некрасиво фыркнуть и выплюнуть напиток. Филлип схватился за руку друга и больше не смог оторвать своих глаз от прекрасного видения.
В дверях стояла высокая, дивной красоты девушка, с горящими зелеными глазами и изумительной гладкой кожей. Ее стать и грация вызывали восхищение, а умный цепкий взгляд приковывал внимание всех вокруг.
- И как тут не поверить в чудеса!? – прошептал Филлип.
- Ну, брат, я тут точно ни при чем!
Беверли уже несколько раз просыпалась, но снова погружалась в сон, не желая сегодня покидать кровать. Она надеялась, что мистер Мортимер поймет и простит ей эту слабость. До бала в столице оставалось всего несколько дней и ее домашние были слишком заняты приготовлением к нему, поэтому она осталась в относительном уединении. Кортни изредка забегала проведать ее, но на разговоре не настаивала. Сейчас Беверли повернулась на бок и обняла руками мягкую подушку, думая о том, что видела во сне. Она думала о принце Филиппе и о том, как его смерть взбудоражила столицу. Однако были и странности в этой истории. Никто толком не знал, что именно произошло. Ходили слухи, что придворный маг королевства предал наследника и убил. Об этом человеке мало говорили, поскольку он совсем недавно вступил в свою должность и еще не успел прославиться, а после такого гнусного преступления и вовсе запрещено было упоминать о нем. Даже имени его почти никто не знал, а те, кто знал никогда больше не произносил.
Беверли вспоминала добрые и веселые черты лица принца и ей стало не по себе от того, что она сама того не желая вторглась в воспоминания о нем. Она сожалела, что пока жила в столице так мало интересовалась королевской семьей, ограничиваясь лишь собственным кругом общения. Сплетен девушка не любила и не приветствовала, хотя сейчас они были бы как нельзя кстати. Мысли о наследнике и его друге хоть немного отвлекли ее от вчерашних событий. Каждый раз, возвращаясь в бордель мадам Люмье, Беверли зажмуривалась, желая прогнать неприятные ощущения. Она все еще злилась на мистера Баркли и мысли о нем, становились самыми горькими. Предательская память все чаще предоставляла ей вид его изумительных ямочек и звук веселого смеха.
