Некоторое время придворный маг размышлял, а потом все же кивнул, снисходительно позволяя девушке остаться наедине с мистером Баркли.
«Господи! Господи! Помоги!» - молилась Беверли, направляясь к существам, удерживающим ее друга.
Хроны опустили мужчину на колени и отступили назад, давая возможность Беверли приблизиться. Она присела рядом с Сайрусом на землю и сжала его плечо.
- Сайрус, – тихонько позвала она. – Сайрус, посмотри на меня.
Голова мужчины безвольно поникла, а руки повисли вдоль тела, кистями касаясь земли. Казалось, он ее не слышит. Если она не сможет заставить его очнуться, ее план не будет стоить и ломаного гроша. Девушка взяла его лицо в ладони.
- Сайрус, очнись, – взмолилась Беверли, стараясь не терять надежду. – Очнись, пожалуйста. Ты нужен мне сейчас. Очнись же…
Девушка услышала тихий вздох, а потом неясное бормотание. Она приблизила ухо к его губам и смогла разобрать слова.
- Ты снишься мне…, Беверли…, зачем…?
- Сайрус, очнись же… Очнись! – Беверли погладила большими пальцами его лицо и чуть сильнее сжала ладони. – Прошу тебя…, ты нужен мне…
Наконец, глаза мистера Баркли приоткрылись, и на лице появилась слабая улыбка.
- Прекрасный сон…
- Это не сон, – тихо сказала Беверли, радуясь, что ни хроны, ни Седрик их, похоже, не слышат. – Мистер Баркли это не сон. Очнитесь!
Взгляд Сайруса немного прояснился и он медленно осмотрелся. Заметив хронов и придворного мага, он немного напрягся, вероятно, вспоминая, как оказался здесь.
- Мисс Монгроув! - забеспокоился он. – Что вы делаете здесь?
- Я увидела вас из экипажа, когда мы возвращались домой, – ответила она. – Мне пришлось остановить его и вмешаться.
- Вы выпрыгнули из экипажа, чтобы прийти мне на помощь? – скривился Сайрус.
- Не льстите себе, я остановила его и вышла, как подобает, – гордо задрала подбородок она. – Стоило нам разделиться на некоторое время, как вы снова угодили в неприятности!
- Я? – Сайрус заметно оживился, что не могло не радовать. – Это вы снова вмешались в мои дела. У меня все было под контролем!
- Это уж точно! Мне пришлось, чуть ли не добрых десять минут приводить вас в чувства! – возмутилась такой неблагодарности она.
- Я не думаю, что это было для вас в тягость, – сказал Сайрус и наклонился к ее уху. – «Сайрус, ты мне нужен!». Так вы кажется, сказали?
- Ах вы, прохвост бесчестный!
- Однако вы не прошли мимо и ничего лучше не придумали, как броситься на помощь!
- И это ваша благодарность?! – Беверли чувствовала приближающийся приступ ярости.
- Так мне еще и поблагодарить вас за несусветную глупость? – Девушка даже не заметила, как от привычных колкостей они перешли к настоящей ссоре. – О чем вы только думали?
- О том, как вытащить вашу самодовольную физиономию из очередной передряги!
- Может у вас еще и план есть?
- Конечно, – Беверли злобно схватила его за пиджак и выхватила из внутреннего кармана свою сумочку.
- Что вы задумали?
- Доверьтесь мне, – девушка обернулась и вновь понадеялась на самоуверенность Седрика, который негромко беседовал с хронами, куда-то указывая рукой.
- Последний раз, когда я слышал это от вас, я не пожалел ни на секунду, что доверился вашему плану, – усмехнулся Сайрус, заставляя девушку краснеть, даже перед лицом вероятной скорой смерти.
Беверли достала из кармана шкатулку и две половинки артефакта завибрировали в ее руках, привлекая внимание придворного мага.
- Что происходит? – спросил он, переводя взгляд на своих пленников. – Что это у вас в руках?
Девушка вытряхнула камни их своей сумки и достала дощечку, которая осветила своим сиянием сквер. Сайрус бросил на нее недоуменный взгляд и, кажется, наконец, понял, чего она добивалась. Он мгновенно оказался позади нее и крепко обнял, когда Беверли открывала шкатулку. Ослепительный свет ознаменовал воссоединение сокола и его подставки. Птица снова ожила и расправила крылья, издавая горловой крик. Едва девушка успела подхватить сокола, как мощный энергетический выброс отбросил их далеко назад и если бы Сайрус не удерживал ее, то они, скорее всего, оказались бы в разных частях сквера.
- У вас хватит сил переместить нас отсюда? – спросила девушка, едва осознав, что хроны пока не настигли их.
- Я не уверен, но попробую, – простонал мужчина, переворачиваясь на спину, после тяжелого приземления.
Беверли схватила его за руку и заглянула в глаза, умоляя набраться сил, иначе им обоим сегодня придет конец. Мистер Баркли и сам это осознавал, поэтому, глубоко вдохнул и прикрыл глаза.
- Парама!
И на этот раз приземление было не мягким. Девушка стукнулась о книжный стеллаж головой, но радость от того, что они оказались в гостиной лавки мистера Мортимера, была сильнее. Беверли постаралась перевести дух, но встать не получилось. Она совсем не слышала мистера Баркли, и это обеспокоило ее.
- Мистер Баркли! – позвала она, но он не отозвался.
Девушка еще несколько раз окликнула его, но в ответ услышала лишь тишину. Она заставила себя подняться на ноги и, опираясь на стену, пойти на поиски. Обойдя кругом полутемную комнату, девушка наткнулась на мужчину, чья верхняя часть оказалась в кладовой. Вероятно, он вышиб дверь и тоже ударился головой, когда приземлился. Странное чувство тревоги охватило девушку, и она потянулась к выключателю в кладовой. Что-то заставило ее помедлить, прежде чем включить свет. Сердце жалобно заныло, а потом сжалось.
- Сайрус! – снова позвала она и, наконец, нажала на переключатель. – Господи!
Беверли отпрыгнула назад и зажала рот рукой, стараясь не закричать. Девушка в панике закрыла глаза и досчитала до пяти, пытаясь убедить себя, что все это происходит не на самом деле. Все ее тело словно парализовало, и она не смогла больше пошевелиться.
- Я не сошла с ума, я не сошла с ума…,- бормотала Беверли.
Целый табун мыслей вихрем пронесся в ее голове, но, ни одна из них не показалась ей более или менее здравой. То, что она видела перед собой, никак не могло быть правдой. Девушка снова заставила себя досчитать до пяти и расслабиться.
- Я ударилась головой сильнее, чем думала, – сказала она и перевела взгляд на мужчину в кладовой. Он так и лежал там, на полу, один и без движения. Все ее пересчеты, зажмуривания и самоубеждения не возымели ровным счетом никакого эффекта. Она видела перед собой именно то, что видела. Рубашка Сайруса порвалась, обнажая широкую грудь мужчины, на которой красовалось королевское клеймо в виде кинжала, обвитого гибким телом змеи.
Мужчина, внезапно пошевелился и послышался глухой стон. С его губ слетело имя девушки, на что ее сердце тут же откликнулось.
- Беверли…
- Безумие какое-то, – прошептала она, делая шаг вперед и хватаясь за голову.
Сайрус открыл глаза, и девушка снова отступила.
- Это какое-то безумие…
Она осмотрела тело Сайруса еще раз. На нем была та же одежда, та же обувь и голос был определенно тот же, но вот лицо! Его кожа стала темнее, волосы гуще и чернее, зеленые глаза смотрели на нее пытливо, а чуть полноватые губы приоткрылись, когда он начал дышать глубже.
- Мисс Беверли? – мужчина заметил ее напуганный взгляд и резко сел. – Что такое?
Беверли сделала робкий шаг назад, чем еще больше удивила его. Сайрус медленно встал на ноги, и ей показалось, что он тоже почувствовал что-то неладное. Мужчина на миг замер, а потом осторожно посмотрел на свои руки.
- Нет! – прошептал он. – Нет! Нет! Нет! Нет! Нет!
Девушка уже дрожала от ужаса, продолжая медленно отстраняться, до тех пор, пока не уткнулась в стол.
- Беверли! – он поднял на нее глаза цвета нефрита и вытянул вперед руку. – Беверли…
- Кто вы, черт возьми? – голос девушки дрожал, покоряясь ее панике.
Сайрус сокрушенно прикрыл глаза и его протянутая рука, опустилась. Некоторое время мужчина словно собирался с мыслями, а потом гордо выпрямился, расправляя плечи и немного вскидывая голову.
- Меня зовут Фарид ибн Амир аль Аммани! – сказал он, и Беверли бросилась бежать.
Слезы заливали лицо и в голове все перемешалось. Беверли буквально мчалась по коридору лавки мистера Мортимера, пытаясь поскорее выбраться из этой ловушки. Ей ужасно хотелось оказаться как можно дальше от произошедшего безумия. Один коридор сменялся другим, поворот, еще один, но все начиналось сначала. Волшебный магазин играл с ней свою подлую игру, не позволяя найти выход. Беверли достаточно хорошо знала эти лабиринты, но сегодня магия не выпускала ее наружу, заставляя бегать по кругу.
- Выпусти меня! – закричала она отчаянно. – Выпусти!
Ответа не последовало, но она и не ждала. Девушка сменила бег на быстрый шаг, не собираясь сдаваться. И снова коридор за коридором, проход за проходом, книги, склянки, стеллажи, а выход так и не появился.
- Выпусти меня, сейчас же! – Беверли дрожала и продолжала плакать, постоянно контролируя свои мысли. Она очень боялась думать о том, что увидела и узнала. Боялась сойти с ума.
Она бродила по коридорам, опираясь на стену, поскольку силы понемногу начинали покидать ее.
- Это жестоко…, Сайрус…, или как там тебя…, - плакала она. – Амир! Освободи меня!
Еще один поворот и Беверли оказалась на пороге уже знакомой ей комнаты, в которой побывала лишь раз. Все тот же шкаф и та же шторка, за которой был спрятан шар. Девушка вошла в комнату и откинула материю. Проводник в воспоминания Амира был еще здесь. Она прислонилась лбом к полке и коснулась пальцем прохладного стекла. Шар никак не отреагировал на ее близость.
- Молчишь? – девушка взяла шар в руки и опустилась на пол, прислоняясь спиной к стене и запрокидывая голову чуть назад. – Зачем ты показал мне все это? Показал, а теперь молчишь. Как мне теперь быть? Что делать?
Фарид ибн Амир аль Аммани…Фарид ибн Амир аль Аммани…пронеслось в ее голове и она, наконец, позволила мыслям вернуться. Фарид! Это многое объясняло. Сын Самиды – вот кем он был. Он был тем, в чью голову она проникала, тем, кого считали предателем и убийцей. Вот почему этот шар и личные вещи Амира хранились в лавке. Вот какой справедливости они все искали. Самида пыталась доказать невиновность сына и вернуть ему его доброе имя.
Беверли снова заплакала. Сайрус Баркли… Все это ложь…все фальшь…, просто игра и довольно жестокая. Как же она не почувствовала? Как не поняла? Как позволила себе полюбить призрак? Его ведь и вовсе не существовало. Все это маска, лишь хорошо спланированный обман. Сердце, разбитое и разлетевшееся на тысячи осколков, ныло и кровоточило. Беверли опустила шар и подтянула колени к груди, обхватив их руками. Она уже не просто плакала, она рыдала, положив голову на руки и стараясь заглушить звуки. Голова гудела и разрывалась от боли, а слёзы всё не заканчивались, продолжая обжигать лицо. Боль, чудовищная, просто невыносимая, вызывала желание скулить и кричать, но Беверли заставила себя сдержаться. Она прислонила голову к стене и вцепилась пальцами в волосы, словно желая заглушить, разорвать, выцарапать или вырвать эту страшную правду из своей головы. В приступе какого-то сумасшествия, она начала остервенело доставать из волос шпильки и отшвыривать их как можно дальше. Одна из заколок никак не хотела поддаваться, что вызвало новый поток слез и отчаяния.
Кого же она полюбила? Кому доверилась? На чью сторону встала? Ради кого пошла против семьи? Ради самообмана? Ради собственных фантазий и родившихся лишь в ее голове иллюзий?
Беверли не знала, сколько времени прошло, час или несколько часов, прежде чем поток рыданий замедлился, и она начала дышать ровнее. Ей казалось, что она сидит на полу уже целую вечность, а может время за пределами этой комнаты и вовсе остановилось.
- Господи, как больно! – простонала она, снова опуская голову на руки и всхлипывая. – Господи!
Легкий шорох нарушил ее уединение. Она знала, кто это, но поднимать голову не стала. Предательское сердце вновь заколотилось как сумасшедшее, словно ему было все равно, что мужчина, который вошел в комнату только играл с ним. Беверли очень хотела посмотреть на него, но очень боялась. Она не желала сейчас видеть истинное лицо Сайруса. Она просто не вынесет этого еще раз.
Некоторое время стояла давящая тишина и Беверли продолжала беззвучно глотать слезы, которые никак не хотели исчезать.
- Прости меня…, - голос Сайруса звучал надломлено, как будто ему сейчас было тяжело не меньше, чем ей. Беверли подумала об этом, а потом решила, что и это лишь ее глупое сердце хочет видеть то, чего на самом деле нет. – Если хочешь, я расскажу тебе все.
- Хотя бы из уважения, ты просто обязан сделать это, – Беверли, наконец, подняла голову и посмотрела в ту сторону, откуда слышался голос.
Сайрус сидел на полу в дверном проеме, почти полностью повторяя ее позу. Его голова была в тени, поэтому разглядеть лица она не могла. И на том спасибо.
- Моя мать – Самида, как и я, родилась довольно далеко отсюда, – негромко начал он. – Кувейн – мой дом, страна палящего солнца и бескрайнего песка. Люди там тоже горячие и порою крайне жестокие. Мы происходим из знатной семьи, в которой все и всё подчинено брату матери Фархату. Их отец давно умер, завещая сыну позаботиться о сестрах. Фархат мечтал приумножить свое богатство и использовать девушек для собственного обогащения. Самида была старшей из трех сестер и первой должна была выйти замуж. Брат долго перебирал претендентов. Ослепленный алчностью он тянул, боясь просчитаться. – Мужчина горько усмехнулся. – Законы Кувейна не позволяют женщинам показывать лицо посторонним и передвигаться за пределами дома в одиночку, но моя мама, затравленная и измученная жестокостью брата, иногда убегала, а сестры, которые были еще слишком малы для брака, но достаточно сообразительны, прикрывали ее. Однажды ночью, Самида встретила моего отца. Он прибыл в страну из Кармифола, и был молод и горяч. Любовь вспыхнула между ними практически сразу. Она стала убегать каждую ночь.
Сайрус замолчал, и Беверли поймала себя на мысли, что ужасно хочет услышать продолжение.
- Отец строил планы побега, а мама до смерти боялась, понимая, что Фархат ни перед чем не остановится, чтобы найти их и уничтожить. Подобное предательство карается смертью. Она отказывалась выходить замуж и получала побои, но продолжала стоять на своем. Чем только не угрожал ей брат, как только не наказывал, но Самида не сдавалась. Однажды, когда она уже знала, что под сердцем носит ребенка, Фархат узнал о ее предательстве, и ярости его не было предела. Он тащил мою мать за волосы по улицам города, а несколько его людей держали моего отца. – Снова небольшая пауза, после которой голос Сайруса стал еще тише. – Тем же вечером, прямо на ее глазах, Фархат забил моего отца палками до смерти.
Беверли застыла от ужаса и ощутила внезапный порыв, подойти к Сайрусу и утешить, но порыв был мимолетным. Она изо всех сил старалась помнить о том, почему сидит в этой комнате, на полу и заливается слезами. Девушка искренне любила Самиду и сожалела о ее горькой судьбе, но именно сейчас, после того, что она узнала, была даже рада, что не может высказать женщине свои обиды.
«Господи! Господи! Помоги!» - молилась Беверли, направляясь к существам, удерживающим ее друга.
Хроны опустили мужчину на колени и отступили назад, давая возможность Беверли приблизиться. Она присела рядом с Сайрусом на землю и сжала его плечо.
- Сайрус, – тихонько позвала она. – Сайрус, посмотри на меня.
Голова мужчины безвольно поникла, а руки повисли вдоль тела, кистями касаясь земли. Казалось, он ее не слышит. Если она не сможет заставить его очнуться, ее план не будет стоить и ломаного гроша. Девушка взяла его лицо в ладони.
- Сайрус, очнись, – взмолилась Беверли, стараясь не терять надежду. – Очнись, пожалуйста. Ты нужен мне сейчас. Очнись же…
Девушка услышала тихий вздох, а потом неясное бормотание. Она приблизила ухо к его губам и смогла разобрать слова.
- Ты снишься мне…, Беверли…, зачем…?
- Сайрус, очнись же… Очнись! – Беверли погладила большими пальцами его лицо и чуть сильнее сжала ладони. – Прошу тебя…, ты нужен мне…
Наконец, глаза мистера Баркли приоткрылись, и на лице появилась слабая улыбка.
- Прекрасный сон…
- Это не сон, – тихо сказала Беверли, радуясь, что ни хроны, ни Седрик их, похоже, не слышат. – Мистер Баркли это не сон. Очнитесь!
Взгляд Сайруса немного прояснился и он медленно осмотрелся. Заметив хронов и придворного мага, он немного напрягся, вероятно, вспоминая, как оказался здесь.
- Мисс Монгроув! - забеспокоился он. – Что вы делаете здесь?
- Я увидела вас из экипажа, когда мы возвращались домой, – ответила она. – Мне пришлось остановить его и вмешаться.
- Вы выпрыгнули из экипажа, чтобы прийти мне на помощь? – скривился Сайрус.
- Не льстите себе, я остановила его и вышла, как подобает, – гордо задрала подбородок она. – Стоило нам разделиться на некоторое время, как вы снова угодили в неприятности!
- Я? – Сайрус заметно оживился, что не могло не радовать. – Это вы снова вмешались в мои дела. У меня все было под контролем!
- Это уж точно! Мне пришлось, чуть ли не добрых десять минут приводить вас в чувства! – возмутилась такой неблагодарности она.
- Я не думаю, что это было для вас в тягость, – сказал Сайрус и наклонился к ее уху. – «Сайрус, ты мне нужен!». Так вы кажется, сказали?
- Ах вы, прохвост бесчестный!
- Однако вы не прошли мимо и ничего лучше не придумали, как броситься на помощь!
- И это ваша благодарность?! – Беверли чувствовала приближающийся приступ ярости.
- Так мне еще и поблагодарить вас за несусветную глупость? – Девушка даже не заметила, как от привычных колкостей они перешли к настоящей ссоре. – О чем вы только думали?
- О том, как вытащить вашу самодовольную физиономию из очередной передряги!
- Может у вас еще и план есть?
- Конечно, – Беверли злобно схватила его за пиджак и выхватила из внутреннего кармана свою сумочку.
- Что вы задумали?
- Доверьтесь мне, – девушка обернулась и вновь понадеялась на самоуверенность Седрика, который негромко беседовал с хронами, куда-то указывая рукой.
- Последний раз, когда я слышал это от вас, я не пожалел ни на секунду, что доверился вашему плану, – усмехнулся Сайрус, заставляя девушку краснеть, даже перед лицом вероятной скорой смерти.
Беверли достала из кармана шкатулку и две половинки артефакта завибрировали в ее руках, привлекая внимание придворного мага.
- Что происходит? – спросил он, переводя взгляд на своих пленников. – Что это у вас в руках?
Девушка вытряхнула камни их своей сумки и достала дощечку, которая осветила своим сиянием сквер. Сайрус бросил на нее недоуменный взгляд и, кажется, наконец, понял, чего она добивалась. Он мгновенно оказался позади нее и крепко обнял, когда Беверли открывала шкатулку. Ослепительный свет ознаменовал воссоединение сокола и его подставки. Птица снова ожила и расправила крылья, издавая горловой крик. Едва девушка успела подхватить сокола, как мощный энергетический выброс отбросил их далеко назад и если бы Сайрус не удерживал ее, то они, скорее всего, оказались бы в разных частях сквера.
- У вас хватит сил переместить нас отсюда? – спросила девушка, едва осознав, что хроны пока не настигли их.
- Я не уверен, но попробую, – простонал мужчина, переворачиваясь на спину, после тяжелого приземления.
Беверли схватила его за руку и заглянула в глаза, умоляя набраться сил, иначе им обоим сегодня придет конец. Мистер Баркли и сам это осознавал, поэтому, глубоко вдохнул и прикрыл глаза.
- Парама!
И на этот раз приземление было не мягким. Девушка стукнулась о книжный стеллаж головой, но радость от того, что они оказались в гостиной лавки мистера Мортимера, была сильнее. Беверли постаралась перевести дух, но встать не получилось. Она совсем не слышала мистера Баркли, и это обеспокоило ее.
- Мистер Баркли! – позвала она, но он не отозвался.
Девушка еще несколько раз окликнула его, но в ответ услышала лишь тишину. Она заставила себя подняться на ноги и, опираясь на стену, пойти на поиски. Обойдя кругом полутемную комнату, девушка наткнулась на мужчину, чья верхняя часть оказалась в кладовой. Вероятно, он вышиб дверь и тоже ударился головой, когда приземлился. Странное чувство тревоги охватило девушку, и она потянулась к выключателю в кладовой. Что-то заставило ее помедлить, прежде чем включить свет. Сердце жалобно заныло, а потом сжалось.
- Сайрус! – снова позвала она и, наконец, нажала на переключатель. – Господи!
Беверли отпрыгнула назад и зажала рот рукой, стараясь не закричать. Девушка в панике закрыла глаза и досчитала до пяти, пытаясь убедить себя, что все это происходит не на самом деле. Все ее тело словно парализовало, и она не смогла больше пошевелиться.
- Я не сошла с ума, я не сошла с ума…,- бормотала Беверли.
Целый табун мыслей вихрем пронесся в ее голове, но, ни одна из них не показалась ей более или менее здравой. То, что она видела перед собой, никак не могло быть правдой. Девушка снова заставила себя досчитать до пяти и расслабиться.
- Я ударилась головой сильнее, чем думала, – сказала она и перевела взгляд на мужчину в кладовой. Он так и лежал там, на полу, один и без движения. Все ее пересчеты, зажмуривания и самоубеждения не возымели ровным счетом никакого эффекта. Она видела перед собой именно то, что видела. Рубашка Сайруса порвалась, обнажая широкую грудь мужчины, на которой красовалось королевское клеймо в виде кинжала, обвитого гибким телом змеи.
Мужчина, внезапно пошевелился и послышался глухой стон. С его губ слетело имя девушки, на что ее сердце тут же откликнулось.
- Беверли…
- Безумие какое-то, – прошептала она, делая шаг вперед и хватаясь за голову.
Сайрус открыл глаза, и девушка снова отступила.
- Это какое-то безумие…
Она осмотрела тело Сайруса еще раз. На нем была та же одежда, та же обувь и голос был определенно тот же, но вот лицо! Его кожа стала темнее, волосы гуще и чернее, зеленые глаза смотрели на нее пытливо, а чуть полноватые губы приоткрылись, когда он начал дышать глубже.
- Мисс Беверли? – мужчина заметил ее напуганный взгляд и резко сел. – Что такое?
Беверли сделала робкий шаг назад, чем еще больше удивила его. Сайрус медленно встал на ноги, и ей показалось, что он тоже почувствовал что-то неладное. Мужчина на миг замер, а потом осторожно посмотрел на свои руки.
- Нет! – прошептал он. – Нет! Нет! Нет! Нет! Нет!
Девушка уже дрожала от ужаса, продолжая медленно отстраняться, до тех пор, пока не уткнулась в стол.
- Беверли! – он поднял на нее глаза цвета нефрита и вытянул вперед руку. – Беверли…
- Кто вы, черт возьми? – голос девушки дрожал, покоряясь ее панике.
Сайрус сокрушенно прикрыл глаза и его протянутая рука, опустилась. Некоторое время мужчина словно собирался с мыслями, а потом гордо выпрямился, расправляя плечи и немного вскидывая голову.
- Меня зовут Фарид ибн Амир аль Аммани! – сказал он, и Беверли бросилась бежать.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ СЕРДЦА ПОДВЕРГАЮТСЯ ТЯЖЕЛОМУ ИСПЫТАНИЮ...
Слезы заливали лицо и в голове все перемешалось. Беверли буквально мчалась по коридору лавки мистера Мортимера, пытаясь поскорее выбраться из этой ловушки. Ей ужасно хотелось оказаться как можно дальше от произошедшего безумия. Один коридор сменялся другим, поворот, еще один, но все начиналось сначала. Волшебный магазин играл с ней свою подлую игру, не позволяя найти выход. Беверли достаточно хорошо знала эти лабиринты, но сегодня магия не выпускала ее наружу, заставляя бегать по кругу.
- Выпусти меня! – закричала она отчаянно. – Выпусти!
Ответа не последовало, но она и не ждала. Девушка сменила бег на быстрый шаг, не собираясь сдаваться. И снова коридор за коридором, проход за проходом, книги, склянки, стеллажи, а выход так и не появился.
- Выпусти меня, сейчас же! – Беверли дрожала и продолжала плакать, постоянно контролируя свои мысли. Она очень боялась думать о том, что увидела и узнала. Боялась сойти с ума.
Она бродила по коридорам, опираясь на стену, поскольку силы понемногу начинали покидать ее.
- Это жестоко…, Сайрус…, или как там тебя…, - плакала она. – Амир! Освободи меня!
Еще один поворот и Беверли оказалась на пороге уже знакомой ей комнаты, в которой побывала лишь раз. Все тот же шкаф и та же шторка, за которой был спрятан шар. Девушка вошла в комнату и откинула материю. Проводник в воспоминания Амира был еще здесь. Она прислонилась лбом к полке и коснулась пальцем прохладного стекла. Шар никак не отреагировал на ее близость.
- Молчишь? – девушка взяла шар в руки и опустилась на пол, прислоняясь спиной к стене и запрокидывая голову чуть назад. – Зачем ты показал мне все это? Показал, а теперь молчишь. Как мне теперь быть? Что делать?
Фарид ибн Амир аль Аммани…Фарид ибн Амир аль Аммани…пронеслось в ее голове и она, наконец, позволила мыслям вернуться. Фарид! Это многое объясняло. Сын Самиды – вот кем он был. Он был тем, в чью голову она проникала, тем, кого считали предателем и убийцей. Вот почему этот шар и личные вещи Амира хранились в лавке. Вот какой справедливости они все искали. Самида пыталась доказать невиновность сына и вернуть ему его доброе имя.
Беверли снова заплакала. Сайрус Баркли… Все это ложь…все фальшь…, просто игра и довольно жестокая. Как же она не почувствовала? Как не поняла? Как позволила себе полюбить призрак? Его ведь и вовсе не существовало. Все это маска, лишь хорошо спланированный обман. Сердце, разбитое и разлетевшееся на тысячи осколков, ныло и кровоточило. Беверли опустила шар и подтянула колени к груди, обхватив их руками. Она уже не просто плакала, она рыдала, положив голову на руки и стараясь заглушить звуки. Голова гудела и разрывалась от боли, а слёзы всё не заканчивались, продолжая обжигать лицо. Боль, чудовищная, просто невыносимая, вызывала желание скулить и кричать, но Беверли заставила себя сдержаться. Она прислонила голову к стене и вцепилась пальцами в волосы, словно желая заглушить, разорвать, выцарапать или вырвать эту страшную правду из своей головы. В приступе какого-то сумасшествия, она начала остервенело доставать из волос шпильки и отшвыривать их как можно дальше. Одна из заколок никак не хотела поддаваться, что вызвало новый поток слез и отчаяния.
Кого же она полюбила? Кому доверилась? На чью сторону встала? Ради кого пошла против семьи? Ради самообмана? Ради собственных фантазий и родившихся лишь в ее голове иллюзий?
Беверли не знала, сколько времени прошло, час или несколько часов, прежде чем поток рыданий замедлился, и она начала дышать ровнее. Ей казалось, что она сидит на полу уже целую вечность, а может время за пределами этой комнаты и вовсе остановилось.
- Господи, как больно! – простонала она, снова опуская голову на руки и всхлипывая. – Господи!
Легкий шорох нарушил ее уединение. Она знала, кто это, но поднимать голову не стала. Предательское сердце вновь заколотилось как сумасшедшее, словно ему было все равно, что мужчина, который вошел в комнату только играл с ним. Беверли очень хотела посмотреть на него, но очень боялась. Она не желала сейчас видеть истинное лицо Сайруса. Она просто не вынесет этого еще раз.
Некоторое время стояла давящая тишина и Беверли продолжала беззвучно глотать слезы, которые никак не хотели исчезать.
- Прости меня…, - голос Сайруса звучал надломлено, как будто ему сейчас было тяжело не меньше, чем ей. Беверли подумала об этом, а потом решила, что и это лишь ее глупое сердце хочет видеть то, чего на самом деле нет. – Если хочешь, я расскажу тебе все.
- Хотя бы из уважения, ты просто обязан сделать это, – Беверли, наконец, подняла голову и посмотрела в ту сторону, откуда слышался голос.
Сайрус сидел на полу в дверном проеме, почти полностью повторяя ее позу. Его голова была в тени, поэтому разглядеть лица она не могла. И на том спасибо.
- Моя мать – Самида, как и я, родилась довольно далеко отсюда, – негромко начал он. – Кувейн – мой дом, страна палящего солнца и бескрайнего песка. Люди там тоже горячие и порою крайне жестокие. Мы происходим из знатной семьи, в которой все и всё подчинено брату матери Фархату. Их отец давно умер, завещая сыну позаботиться о сестрах. Фархат мечтал приумножить свое богатство и использовать девушек для собственного обогащения. Самида была старшей из трех сестер и первой должна была выйти замуж. Брат долго перебирал претендентов. Ослепленный алчностью он тянул, боясь просчитаться. – Мужчина горько усмехнулся. – Законы Кувейна не позволяют женщинам показывать лицо посторонним и передвигаться за пределами дома в одиночку, но моя мама, затравленная и измученная жестокостью брата, иногда убегала, а сестры, которые были еще слишком малы для брака, но достаточно сообразительны, прикрывали ее. Однажды ночью, Самида встретила моего отца. Он прибыл в страну из Кармифола, и был молод и горяч. Любовь вспыхнула между ними практически сразу. Она стала убегать каждую ночь.
Сайрус замолчал, и Беверли поймала себя на мысли, что ужасно хочет услышать продолжение.
- Отец строил планы побега, а мама до смерти боялась, понимая, что Фархат ни перед чем не остановится, чтобы найти их и уничтожить. Подобное предательство карается смертью. Она отказывалась выходить замуж и получала побои, но продолжала стоять на своем. Чем только не угрожал ей брат, как только не наказывал, но Самида не сдавалась. Однажды, когда она уже знала, что под сердцем носит ребенка, Фархат узнал о ее предательстве, и ярости его не было предела. Он тащил мою мать за волосы по улицам города, а несколько его людей держали моего отца. – Снова небольшая пауза, после которой голос Сайруса стал еще тише. – Тем же вечером, прямо на ее глазах, Фархат забил моего отца палками до смерти.
Беверли застыла от ужаса и ощутила внезапный порыв, подойти к Сайрусу и утешить, но порыв был мимолетным. Она изо всех сил старалась помнить о том, почему сидит в этой комнате, на полу и заливается слезами. Девушка искренне любила Самиду и сожалела о ее горькой судьбе, но именно сейчас, после того, что она узнала, была даже рада, что не может высказать женщине свои обиды.
