— Вон оттуда.
Темный с охотником как по команде повернулись направо.
Среди деревьев хорошо просматривался бегущий на нас огромный серый волк. От обычного лесного волка его отличали размеры, гребень тонких темных шипов, тянущийся по хребту, и зеленый огонек в светящихся глазах.
Бежал он быстро, легко, не издавая шума. И глядя на эту тихую махину, я отчётливо, без подсказок тёмного поняла:
— Нечисть.
Стрела Ирнима угодила волку в мохнатую грудь. Он рыкнул, сбился и чуть не упал, но удержался на лапах и только бег ускорил.
Вслед за стрелой полетело чёрное пламя, прошлось по холке пригнувшегося волка, слегка опалило шерсть, но никакого вреда не нанесло.
— Сейчас я его, сейчас, — бормотала я, азартно притопывая на месте. За спиной Ристана обзор был никудышный, но корни, быстро взрывающие землю и ползущие вслед за нечистью, хищно извиваясь в воздухе, я видела. Как видела и то, что они отчаянно не успевали.
Волк прыгнул, мы упали. Охотник отскочил вправо, Ристан, сграбастав меня в охапку, отшатнулся влево и свалился на землю.
Я ушибла коленку, тёмный руку и спину, а нечисть, как ни в чем не бывало, приземлилась на все четыре лапы и развернулась, готовясь к ещё одному броску. Жертвами она выбрала нас.
Ещё одна стрела прошила филей волка, он осел на задние лапы, взвизгнул и смешно дернув задом, скакнул в сторону. Там-то его и настиг гибкий корешок ближайшего куста, опутав левую заднюю лапу.
Пока волк дергался, скулил и пытался отгрызть корни, надежно спеленавшие его лапу, Ристан поспешно стягивал с пальца кольцо. Заметила я это не сразу. Любовалась красивым, упитанным хищником с густой, мохнатой шерстью, которую не портили даже кровавые разводы от торчащих стрел. Регенерация у нечисти была бешеная, и если бы у него было пару дней, он бы сумел и от стрел избавиться, и раны залечить.
Волк был прекрасен, а тёмный хотел лишить мир этого чудесного создания.
Охотник, успевший подняться и переместиться так, чтобы волчья голова была в поле его зрения, медленно натянул тетиву, метя хищнику в глаз.
— Не сметь! — рявкнула я, вцепившись в руки Ристана, не давая ему окончательно стянуть кольцо, и прожигая взглядом Ирнима. Потухшей золотой искры я уже не видела.
— Он нас съест, если мы что-нибудь не предпримем, — процедил сквозь зубы охотник.
— Он, если вы вдруг не заметили, уже никого не съест, он обезврежен. А мы сейчас просто уйдем и все, — о том, что я отпущу волка как только мы отойдем достаточно далеко, благоразумно промолчала. Незачем охотнику об этом знать.
— Ты обещала мне шкуру, — он прицелился.
— Медвежью…
Стрела сорвалась с тетивы, и в тоже мгновение плотной стеной в воздух взметнулась тьма.
Волк даже не понял, что произошло, не оставляя попыток вырваться на свободу.
— Вот это да, — стрела до нечисти так и не долетела, увязнув в дрожащих клубах темномагической силы, да так в ней и сгинув, — не знала, что ты так умеешь.
— Сам удивлён, — тихо признался Ристан. И пока охотник, пялясь на дрожащую стену, приходил в себя, темный помог мне подняться и даже отряхнуться.
— А как это теперь убрать?
Волк прекратил попытки разгрызть корень и загнанно скалился, прижав уши к голове и безнадежно и страшно рыча.
— Понятия не имею, — признался Ристан и, решив действовать радикально, надел на палец кольцо. Стена медленно истаяла.
Охотник отмер, посмотрел на тёмного странно и сообщил:
— Дальше сами идите, чтобы Анора вас побрала.
— Но… — меня наградили злым взглядом, и я заткнулась.
Сплюнув под ноги, Ирним, развернулся и побрел обратно в деревню ворча что-то о сердобольных идиотках, бесполезных магах и чудесной волчьей шкуре, которой ему уже не видать.
— Неприятный тип, — констатировала я, проводив его взглядом, и бодро хлопнула тёмного по плечу, — но ты не унывай. Он нам больше не нужен. Я уже и сама чувствую эту поляну.
— Чувствуешь? — не поверил он.
— Ага. Эту гадость сложно не заметить. Пошли!
Вслед нам еще некоторое время неслось недовольное утробное ворчание.
Поляна была… своеобразной. Полностью выгоревший круг земли. Посеревшей, похожей на пепел и такой же безжизненной. Почти посередине, изломанное и страшное, словно сведенное судорогой, застыло искалеченное дерево. Без листьев, с сухими, потемневшими ветками и омертвелой корой.
Замерев на краю круга, я беспомощно посмотрела на Ристана:
— Я не могу туда пройти. Это больно, — даже стоя на границе, я чувствовала как колко жалит меня темная магия, напитавшая землю.
— Тогда стой здесь, я сам все осмотрю, — в отличие от меня, он спокойно ступил на мертвую землю, медленно продвигаясь к дереву.
Обойдя всю поляну, темный так ничего и не нашёл.
— В корнях дерева посмотри, — посоветовала я, нервно теребя кончик косы, — если бы я что-то прятала, то там.
Ристан моему совету внял и к дереву вернулся. И как-то так получилось, что как раз когда он за стволом скрылся, за моей спиной раздалось вопросительное «грааау?».
Огромная ящероподобная тварь размером с хорошую собаку приятно удивилась моему здесь присутствию. Вслед за ней из кустов выползло ещё три таких же.
— Ирхисы, — прошептала я, чувствуя как тянет под ложечкой от страха. Ядовитые быстрые гады. А тут, как назло, совсем рядом мертвая земля, и силы мои рядом с ней урезаны вполовину.
— Грау! — подтвердила эта жуть, расправив шейный воротник. Теперь она казалась ещё больше и страшнее.
Кто первый сорвался с места, я не поняла. Возможно, у меня сдали нервы и первой побежала я, или ирхис бросился на меня, что и послужило сигналом к бегству.
На мгновение сознание помутилось, тело работало на рефлексах. Я не думала, я бежала, уже на бегу вспомнив о тёмном:
— Ристан!!!
— Граааа! — вторили моему воплю азартные ирхисы, припустившись следом за своей добычей. Бежали они, смешно вытянув передние лапы и подняв хвосты. А их предводитель, который с рогами и далеко идущими планами, бежал впереди всех, воинственно шипя.
Трава шевелилась за моей спиной в стремлении удержать преследователей, дать мне шанс на спасение. Нечисть была не согласна ни со мной, ни с природой. Она неслась вперёд, почти не тратя время на то, чтобы высвободиться из слабых пут. Ирхисы были достаточно сильными, чтобы разорвать их без особых усилий, а у меня не было никакой возможности укрепить свои ловушки.
Я бежала вперед, не чувствуя усталости и горящих мышц. И в боку не кололо, и голова от недостатка кислорода не кружилась. Я чувствовала в себе столько энергии, что казалось — бежать так могу часами. Адреналин и желание жить творили чудеса.
А потом из-за дерева, прямо мне под ноги выскочило небольшое мохнатое нечто, с острой мордочкой и лысым хвостом. Ни маленьких глазок-бусинок, ни аккуратных ушек, едва проглядывающих в пушистой шерсти, я уже не видела. Наподдав несчастной под дых, послала её в полёт и, потеряв равновесие, упала в мох, расцарапав о сухую ветку в кровь руки и нос.
Радостно гракая, на меня неслось четыре огромных половозрелых ирхиса, готовые съесть меня полностью, оставив на память лишь самые большие кости, которые их острые крепкие зубы были не в состоянии перемолоть.
У меня на будущее были другие планы, и становиться обедом ящериц-переростков в них не входило.
Первая бросившаяся на меня нечисть получила пяткой в нос и искреннее пожелание закончить свою жизнь в качестве чучела в кабинете нечистьеведения.
Вторая перелетела меня, врезавшись в кусты дымящейся кометой. Заряд чёрного огня достиг её в прыжке и немного ускорил. Первую, очухавшуюся от знакомства с моим ботинком, третью и четвертую спеленали корни, вырвавшиеся из земли на призыв тугодумной стихийницы. Я с запозданием вспомнила, что тоже кое-что умею.
Перепрыгнув через преграду из возмущённо галдящих ирхисов и корней деревьев, Ристан подбежал ко мне.
— Цела? — осмотр моего носа под заунывное «грааау» был быстрым и не особо внимательным.
— Что там? — трагично спросила я, усиленно скашивая глаза на побаливающий нос.
— Шрамы, конечно, женщин не красят, — с серьёзным видом сообщил он, насладился видом моей вытянувшейся физиономии и весело фыркнул, — но у тебя просто царапина.
— Ты! — возмущенно выдохнула я.
— Я, — подтвердил он, протянув мне раскрытую ладонь, — смотри, что нашёл.
На этот раз амулет был треугольный, серебряный и без камней. Зато непонятных символов нацарапано было раза в два больше, чем на круглом.
— В корнях деревьев был спрятан. Как ты и говорила.
— Странный он, — хотелось пощупать, но прошлое моё общение с подозрительного вида амулетами закончилось не очень приятно, потому я сдержалась, — как думаешь, этот мне тоже трогать нельзя?
— Нельзя.
— И чего мы с ним будем делать?
Ирхисы обиженно переговаривались между собой, возмущенные наглостью своих жертв.
— Изучать, — решительно сообщил тёмный, помогая мне подняться на ноги.
— Его тоже сломаешь?
Вопрос мой проигнорировали. Ристан считал, что медный амулет он дезактивировал и на мои наезды не реагировал никаким образом.
Пока тёмный игрался в артефактора, с серьёзным видом изучая найденные амулеты, я успела ещё раз проведать поле, напоить его магией для скорейшего выздоровления, набрать листьев малины для чая, вспугнуть чью-то любопытную кошку и основательно проголодаться.
Время ужина уже давно подошло, знакомая корзинка с провизией ждала, когда на неё обратят внимание, а Ристан, позабыв обо всем на свете, вырисовывал на бумаге символы с амулетов, компонуя их то так, то эдак, вырисовывая рядом формулы плетений с таким видом, словно он пытался не принцип работы амулетов понять, а собирался постигнуть тайную суть бытия.
— Ты ими весь день любуешься, — проворчала я, сжимая в руках полупустую кружку с почти остывшим чаем, кажется, она была уже третья… или четвёртая, лишившись внимания темного я заливала горе чаем, — обед чуть не пропустил и ужин тоже пропустить пытаешься.
Ристан молчал, крутил в пальцах серебряный треугольник и, казалось, ничего не слышал, рассматривая нашу находку, но меня это особо не смущало, мне просто хотелось поворчать.
За последнее время я как-то привыкла, что своё внимание он уделяет мне, или старой, потрепанной книге без обложки и первых трёх страниц, которую мы нашли под кроватью в спальне, но книга была небольшая, а другого чтива в домике не наблюдалось, и ни один из нас не удосужился прихватить что-нибудь с собой из академической библиотеки, потому, внимания я получала много, к чему уже успела привыкнуть. К хорошему, как известно, привыкаешь быстро.
К тому, что меня променяли на непонятные амулеты, привыкать не хотелось.
— И что ты в нем нашёл? Сломай уже и успокойся.
— Он был связан с амулетом, что мы нашли на поле, — Ристан посмотрел на меня, — и я пытаюсь понять как. Группы рун отвечающих за сбор и передачу энергии я уже вычислил, — постучав ногтем по медному кругляшку, кивнул на горку камней, — с накопителями тоже все ясно. Они удерживали в себе часть энергии, сглаживая процесс передачи.
— Чего?
— Чтобы энергия через него, — мне продемонстрировали серебряный амулет, — проходила равномерным потоком, без скачков и сбоев. Своего рода переходник, какие обычно устанавливают на магическое оборудование, чтобы не взорвались кристаллы.
— Так, это я поняла, — важно кивнув, прищурилась, — и в чем проблема?
— В этом амулете скрыты ещё какие-то функции, но я не могу понять какие. Плетения, прикрепленные к рунам мне незнакомы, — Ристан нахмурился, — сейчас бы в отцовскую библиотеку попасть…
— Слушай, а давай просто отвезем их в академию? Отдадим директору, и пусть он разбирается.
Меня наградили осуждающим взглядом.
— А что? Это у тебя папа артефактор, а я в этом вообще ничего не смыслю, — пожав плечами, решила поделиться с ним секретом, чтобы тёмный окончательно осознал всю мою бездарность в области артефакторики и всего, что с ней связано, — я как-то в детстве пыталась сделать простейший амулет. Даже не помню уже для чего. То ли, чтобы животных приманивать, то ли, что бы насекомых отпугивать…
Ристан отложил амулет и внимательно слушал. Гармония в этом маленьком домике восстановилась, на меня снова обращали внимание.
— Так вот, я сделала все, что было нужно, долго выбирала основу, нашла подходящие кристаллы и паутинку сплела точно такую же, как в книге была, но когда активировала камни, они просто взяли и… — звонков хлопнув ладошкой по столу я гаркнула, — БАБАХ… нули!
Тёмный не вздрогнул, только вопросительного поднял бровь.
— Взорвались они. Я потом неделю ходила с обожженным лицом, без бровей и ресниц, пока Нэй не перестал злиться и меня не исцелил. Тогда-то я и поняла, что артефакторика — не мое.
— И сколько тебе было?
— Двенадцать. Меня тогда Нэй на лето к себе забрал, а у него в то время была девушка-артефактор, она меня всем нужным и обеспечила, — грустно вздохнув, я пригорюнилась и замолчала.
— И что было дальше?
— А что могло дальше быть? Нэй с ней расстался, меня отругал и больше со своими девушками не знакомил.
Ристан хмыкнул и откинулся на спинку стула, его мой рассказ позабавил и желания самому докопаться до истины не отбил.
Но я же тоже ещё не сдалась.
— И я предлагаю отвезти эти амулеты в академию, а самим не мучиться. Вот представь, если это, — я выразительно кивнула на амулет, — у тебя прямо в руках взорвётся, что будет? Имей в виду, ползать по полу, собирая твои оторвавшиеся пальцы, я не буду. Да и живём мы почти в лесу. Здесь нет стационарного портала и хоть какого-то целителя. И я тоже не целитель. Никто тебе пальцы прирастить обратно не сможет. Время будет потеряно, и ты навсегда останешься…
— Да-да, я понял, ты законченная пессимистка, — весело кивнул он.
— Калекой, — упрямо закончила я свою мысль.
Ристан покачал головой, планируя вернуться к изучению амулета. Его моя трагическая история не испугала.
Это было разгромное поражение. Меня променяли на кусок серебра.
Оглушительный треск прервал мои упаднические мысли.
Пройдя сквозь стену как таран, в комнату, сразу заполнив собой все пространство, ворвался огромный медведь. Это произошло слишком быстро и неправдоподобно естественно. Обычный, ничем не примечательный вечер был нарушен таким варварским способом. Медведь пробил своей мощной тушей стену.
Разве такое может случиться? Мозг яростно утверждал, что нет.
Чиркнув по плечу, мимо меня пролетела полка, на которой раньше хранилась посуда.
Я успела только приподняться завороженно гладя на зверя, как рядом со мной оказался Ристан, отшвырнув табурет в сторону, он потащил меня назад.
Очень вовремя он это сделал. Балка, расположенная под потолком и тянущаяся от одной стены до другой, с глухим треском обрушилась на пол, чудом не прибив меня.
Грохот оглушил, больно резанув по ушам. В воздух взвилась пыль, с потолка сыпалась труха. В одно мгновение чистый и уютный домик превратился в развалины.
— Бешеный медведь, — дыхание перехватило, — Ристан, медведь.
— С ним что-то не так, — пробормотал темный, оттаскивая меня к дверям. Я ему не поверила, решив, что это у него из-за практики паранойя разыгралась, и он в каждом животном видит что-то подозрительное.
А потом медведь поднял морду.
Он принюхивался, сипло втягивая воздух и не отрывая от меня взгляда маленьких, тлеющих в полумраке красным глаз. И тут уж невозможно было не согласиться с темным. С животным действительно что-то было не так. У обычных медведей в глазах не отсвечивают всполохи темной магии.
Темный с охотником как по команде повернулись направо.
Среди деревьев хорошо просматривался бегущий на нас огромный серый волк. От обычного лесного волка его отличали размеры, гребень тонких темных шипов, тянущийся по хребту, и зеленый огонек в светящихся глазах.
Бежал он быстро, легко, не издавая шума. И глядя на эту тихую махину, я отчётливо, без подсказок тёмного поняла:
— Нечисть.
Стрела Ирнима угодила волку в мохнатую грудь. Он рыкнул, сбился и чуть не упал, но удержался на лапах и только бег ускорил.
Вслед за стрелой полетело чёрное пламя, прошлось по холке пригнувшегося волка, слегка опалило шерсть, но никакого вреда не нанесло.
— Сейчас я его, сейчас, — бормотала я, азартно притопывая на месте. За спиной Ристана обзор был никудышный, но корни, быстро взрывающие землю и ползущие вслед за нечистью, хищно извиваясь в воздухе, я видела. Как видела и то, что они отчаянно не успевали.
Волк прыгнул, мы упали. Охотник отскочил вправо, Ристан, сграбастав меня в охапку, отшатнулся влево и свалился на землю.
Я ушибла коленку, тёмный руку и спину, а нечисть, как ни в чем не бывало, приземлилась на все четыре лапы и развернулась, готовясь к ещё одному броску. Жертвами она выбрала нас.
Ещё одна стрела прошила филей волка, он осел на задние лапы, взвизгнул и смешно дернув задом, скакнул в сторону. Там-то его и настиг гибкий корешок ближайшего куста, опутав левую заднюю лапу.
Пока волк дергался, скулил и пытался отгрызть корни, надежно спеленавшие его лапу, Ристан поспешно стягивал с пальца кольцо. Заметила я это не сразу. Любовалась красивым, упитанным хищником с густой, мохнатой шерстью, которую не портили даже кровавые разводы от торчащих стрел. Регенерация у нечисти была бешеная, и если бы у него было пару дней, он бы сумел и от стрел избавиться, и раны залечить.
Волк был прекрасен, а тёмный хотел лишить мир этого чудесного создания.
Охотник, успевший подняться и переместиться так, чтобы волчья голова была в поле его зрения, медленно натянул тетиву, метя хищнику в глаз.
— Не сметь! — рявкнула я, вцепившись в руки Ристана, не давая ему окончательно стянуть кольцо, и прожигая взглядом Ирнима. Потухшей золотой искры я уже не видела.
— Он нас съест, если мы что-нибудь не предпримем, — процедил сквозь зубы охотник.
— Он, если вы вдруг не заметили, уже никого не съест, он обезврежен. А мы сейчас просто уйдем и все, — о том, что я отпущу волка как только мы отойдем достаточно далеко, благоразумно промолчала. Незачем охотнику об этом знать.
— Ты обещала мне шкуру, — он прицелился.
— Медвежью…
Стрела сорвалась с тетивы, и в тоже мгновение плотной стеной в воздух взметнулась тьма.
Волк даже не понял, что произошло, не оставляя попыток вырваться на свободу.
— Вот это да, — стрела до нечисти так и не долетела, увязнув в дрожащих клубах темномагической силы, да так в ней и сгинув, — не знала, что ты так умеешь.
— Сам удивлён, — тихо признался Ристан. И пока охотник, пялясь на дрожащую стену, приходил в себя, темный помог мне подняться и даже отряхнуться.
— А как это теперь убрать?
Волк прекратил попытки разгрызть корень и загнанно скалился, прижав уши к голове и безнадежно и страшно рыча.
— Понятия не имею, — признался Ристан и, решив действовать радикально, надел на палец кольцо. Стена медленно истаяла.
Охотник отмер, посмотрел на тёмного странно и сообщил:
— Дальше сами идите, чтобы Анора вас побрала.
— Но… — меня наградили злым взглядом, и я заткнулась.
Сплюнув под ноги, Ирним, развернулся и побрел обратно в деревню ворча что-то о сердобольных идиотках, бесполезных магах и чудесной волчьей шкуре, которой ему уже не видать.
— Неприятный тип, — констатировала я, проводив его взглядом, и бодро хлопнула тёмного по плечу, — но ты не унывай. Он нам больше не нужен. Я уже и сама чувствую эту поляну.
— Чувствуешь? — не поверил он.
— Ага. Эту гадость сложно не заметить. Пошли!
Вслед нам еще некоторое время неслось недовольное утробное ворчание.
Поляна была… своеобразной. Полностью выгоревший круг земли. Посеревшей, похожей на пепел и такой же безжизненной. Почти посередине, изломанное и страшное, словно сведенное судорогой, застыло искалеченное дерево. Без листьев, с сухими, потемневшими ветками и омертвелой корой.
Замерев на краю круга, я беспомощно посмотрела на Ристана:
— Я не могу туда пройти. Это больно, — даже стоя на границе, я чувствовала как колко жалит меня темная магия, напитавшая землю.
— Тогда стой здесь, я сам все осмотрю, — в отличие от меня, он спокойно ступил на мертвую землю, медленно продвигаясь к дереву.
Обойдя всю поляну, темный так ничего и не нашёл.
— В корнях дерева посмотри, — посоветовала я, нервно теребя кончик косы, — если бы я что-то прятала, то там.
Ристан моему совету внял и к дереву вернулся. И как-то так получилось, что как раз когда он за стволом скрылся, за моей спиной раздалось вопросительное «грааау?».
Огромная ящероподобная тварь размером с хорошую собаку приятно удивилась моему здесь присутствию. Вслед за ней из кустов выползло ещё три таких же.
— Ирхисы, — прошептала я, чувствуя как тянет под ложечкой от страха. Ядовитые быстрые гады. А тут, как назло, совсем рядом мертвая земля, и силы мои рядом с ней урезаны вполовину.
— Грау! — подтвердила эта жуть, расправив шейный воротник. Теперь она казалась ещё больше и страшнее.
Кто первый сорвался с места, я не поняла. Возможно, у меня сдали нервы и первой побежала я, или ирхис бросился на меня, что и послужило сигналом к бегству.
На мгновение сознание помутилось, тело работало на рефлексах. Я не думала, я бежала, уже на бегу вспомнив о тёмном:
— Ристан!!!
— Граааа! — вторили моему воплю азартные ирхисы, припустившись следом за своей добычей. Бежали они, смешно вытянув передние лапы и подняв хвосты. А их предводитель, который с рогами и далеко идущими планами, бежал впереди всех, воинственно шипя.
Трава шевелилась за моей спиной в стремлении удержать преследователей, дать мне шанс на спасение. Нечисть была не согласна ни со мной, ни с природой. Она неслась вперёд, почти не тратя время на то, чтобы высвободиться из слабых пут. Ирхисы были достаточно сильными, чтобы разорвать их без особых усилий, а у меня не было никакой возможности укрепить свои ловушки.
Я бежала вперед, не чувствуя усталости и горящих мышц. И в боку не кололо, и голова от недостатка кислорода не кружилась. Я чувствовала в себе столько энергии, что казалось — бежать так могу часами. Адреналин и желание жить творили чудеса.
А потом из-за дерева, прямо мне под ноги выскочило небольшое мохнатое нечто, с острой мордочкой и лысым хвостом. Ни маленьких глазок-бусинок, ни аккуратных ушек, едва проглядывающих в пушистой шерсти, я уже не видела. Наподдав несчастной под дых, послала её в полёт и, потеряв равновесие, упала в мох, расцарапав о сухую ветку в кровь руки и нос.
Радостно гракая, на меня неслось четыре огромных половозрелых ирхиса, готовые съесть меня полностью, оставив на память лишь самые большие кости, которые их острые крепкие зубы были не в состоянии перемолоть.
У меня на будущее были другие планы, и становиться обедом ящериц-переростков в них не входило.
Первая бросившаяся на меня нечисть получила пяткой в нос и искреннее пожелание закончить свою жизнь в качестве чучела в кабинете нечистьеведения.
Вторая перелетела меня, врезавшись в кусты дымящейся кометой. Заряд чёрного огня достиг её в прыжке и немного ускорил. Первую, очухавшуюся от знакомства с моим ботинком, третью и четвертую спеленали корни, вырвавшиеся из земли на призыв тугодумной стихийницы. Я с запозданием вспомнила, что тоже кое-что умею.
Перепрыгнув через преграду из возмущённо галдящих ирхисов и корней деревьев, Ристан подбежал ко мне.
— Цела? — осмотр моего носа под заунывное «грааау» был быстрым и не особо внимательным.
— Что там? — трагично спросила я, усиленно скашивая глаза на побаливающий нос.
— Шрамы, конечно, женщин не красят, — с серьёзным видом сообщил он, насладился видом моей вытянувшейся физиономии и весело фыркнул, — но у тебя просто царапина.
— Ты! — возмущенно выдохнула я.
— Я, — подтвердил он, протянув мне раскрытую ладонь, — смотри, что нашёл.
На этот раз амулет был треугольный, серебряный и без камней. Зато непонятных символов нацарапано было раза в два больше, чем на круглом.
— В корнях деревьев был спрятан. Как ты и говорила.
— Странный он, — хотелось пощупать, но прошлое моё общение с подозрительного вида амулетами закончилось не очень приятно, потому я сдержалась, — как думаешь, этот мне тоже трогать нельзя?
— Нельзя.
— И чего мы с ним будем делать?
Ирхисы обиженно переговаривались между собой, возмущенные наглостью своих жертв.
— Изучать, — решительно сообщил тёмный, помогая мне подняться на ноги.
— Его тоже сломаешь?
Вопрос мой проигнорировали. Ристан считал, что медный амулет он дезактивировал и на мои наезды не реагировал никаким образом.
***
Пока тёмный игрался в артефактора, с серьёзным видом изучая найденные амулеты, я успела ещё раз проведать поле, напоить его магией для скорейшего выздоровления, набрать листьев малины для чая, вспугнуть чью-то любопытную кошку и основательно проголодаться.
Время ужина уже давно подошло, знакомая корзинка с провизией ждала, когда на неё обратят внимание, а Ристан, позабыв обо всем на свете, вырисовывал на бумаге символы с амулетов, компонуя их то так, то эдак, вырисовывая рядом формулы плетений с таким видом, словно он пытался не принцип работы амулетов понять, а собирался постигнуть тайную суть бытия.
— Ты ими весь день любуешься, — проворчала я, сжимая в руках полупустую кружку с почти остывшим чаем, кажется, она была уже третья… или четвёртая, лишившись внимания темного я заливала горе чаем, — обед чуть не пропустил и ужин тоже пропустить пытаешься.
Ристан молчал, крутил в пальцах серебряный треугольник и, казалось, ничего не слышал, рассматривая нашу находку, но меня это особо не смущало, мне просто хотелось поворчать.
За последнее время я как-то привыкла, что своё внимание он уделяет мне, или старой, потрепанной книге без обложки и первых трёх страниц, которую мы нашли под кроватью в спальне, но книга была небольшая, а другого чтива в домике не наблюдалось, и ни один из нас не удосужился прихватить что-нибудь с собой из академической библиотеки, потому, внимания я получала много, к чему уже успела привыкнуть. К хорошему, как известно, привыкаешь быстро.
К тому, что меня променяли на непонятные амулеты, привыкать не хотелось.
— И что ты в нем нашёл? Сломай уже и успокойся.
— Он был связан с амулетом, что мы нашли на поле, — Ристан посмотрел на меня, — и я пытаюсь понять как. Группы рун отвечающих за сбор и передачу энергии я уже вычислил, — постучав ногтем по медному кругляшку, кивнул на горку камней, — с накопителями тоже все ясно. Они удерживали в себе часть энергии, сглаживая процесс передачи.
— Чего?
— Чтобы энергия через него, — мне продемонстрировали серебряный амулет, — проходила равномерным потоком, без скачков и сбоев. Своего рода переходник, какие обычно устанавливают на магическое оборудование, чтобы не взорвались кристаллы.
— Так, это я поняла, — важно кивнув, прищурилась, — и в чем проблема?
— В этом амулете скрыты ещё какие-то функции, но я не могу понять какие. Плетения, прикрепленные к рунам мне незнакомы, — Ристан нахмурился, — сейчас бы в отцовскую библиотеку попасть…
— Слушай, а давай просто отвезем их в академию? Отдадим директору, и пусть он разбирается.
Меня наградили осуждающим взглядом.
— А что? Это у тебя папа артефактор, а я в этом вообще ничего не смыслю, — пожав плечами, решила поделиться с ним секретом, чтобы тёмный окончательно осознал всю мою бездарность в области артефакторики и всего, что с ней связано, — я как-то в детстве пыталась сделать простейший амулет. Даже не помню уже для чего. То ли, чтобы животных приманивать, то ли, что бы насекомых отпугивать…
Ристан отложил амулет и внимательно слушал. Гармония в этом маленьком домике восстановилась, на меня снова обращали внимание.
— Так вот, я сделала все, что было нужно, долго выбирала основу, нашла подходящие кристаллы и паутинку сплела точно такую же, как в книге была, но когда активировала камни, они просто взяли и… — звонков хлопнув ладошкой по столу я гаркнула, — БАБАХ… нули!
Тёмный не вздрогнул, только вопросительного поднял бровь.
— Взорвались они. Я потом неделю ходила с обожженным лицом, без бровей и ресниц, пока Нэй не перестал злиться и меня не исцелил. Тогда-то я и поняла, что артефакторика — не мое.
— И сколько тебе было?
— Двенадцать. Меня тогда Нэй на лето к себе забрал, а у него в то время была девушка-артефактор, она меня всем нужным и обеспечила, — грустно вздохнув, я пригорюнилась и замолчала.
— И что было дальше?
— А что могло дальше быть? Нэй с ней расстался, меня отругал и больше со своими девушками не знакомил.
Ристан хмыкнул и откинулся на спинку стула, его мой рассказ позабавил и желания самому докопаться до истины не отбил.
Но я же тоже ещё не сдалась.
— И я предлагаю отвезти эти амулеты в академию, а самим не мучиться. Вот представь, если это, — я выразительно кивнула на амулет, — у тебя прямо в руках взорвётся, что будет? Имей в виду, ползать по полу, собирая твои оторвавшиеся пальцы, я не буду. Да и живём мы почти в лесу. Здесь нет стационарного портала и хоть какого-то целителя. И я тоже не целитель. Никто тебе пальцы прирастить обратно не сможет. Время будет потеряно, и ты навсегда останешься…
— Да-да, я понял, ты законченная пессимистка, — весело кивнул он.
— Калекой, — упрямо закончила я свою мысль.
Ристан покачал головой, планируя вернуться к изучению амулета. Его моя трагическая история не испугала.
Это было разгромное поражение. Меня променяли на кусок серебра.
Оглушительный треск прервал мои упаднические мысли.
Пройдя сквозь стену как таран, в комнату, сразу заполнив собой все пространство, ворвался огромный медведь. Это произошло слишком быстро и неправдоподобно естественно. Обычный, ничем не примечательный вечер был нарушен таким варварским способом. Медведь пробил своей мощной тушей стену.
Разве такое может случиться? Мозг яростно утверждал, что нет.
Чиркнув по плечу, мимо меня пролетела полка, на которой раньше хранилась посуда.
Я успела только приподняться завороженно гладя на зверя, как рядом со мной оказался Ристан, отшвырнув табурет в сторону, он потащил меня назад.
Очень вовремя он это сделал. Балка, расположенная под потолком и тянущаяся от одной стены до другой, с глухим треском обрушилась на пол, чудом не прибив меня.
Грохот оглушил, больно резанув по ушам. В воздух взвилась пыль, с потолка сыпалась труха. В одно мгновение чистый и уютный домик превратился в развалины.
— Бешеный медведь, — дыхание перехватило, — Ристан, медведь.
— С ним что-то не так, — пробормотал темный, оттаскивая меня к дверям. Я ему не поверила, решив, что это у него из-за практики паранойя разыгралась, и он в каждом животном видит что-то подозрительное.
А потом медведь поднял морду.
Он принюхивался, сипло втягивая воздух и не отрывая от меня взгляда маленьких, тлеющих в полумраке красным глаз. И тут уж невозможно было не согласиться с темным. С животным действительно что-то было не так. У обычных медведей в глазах не отсвечивают всполохи темной магии.
