Глава 0 Вместо пролога
«Один шаг решает все. Остался всего один шаг. Один шаг и я буду на пути к долгожданной и такой желанной свободе. Но теперь есть нечто важнее свободы. Что-то внутри меня шепчет: «Останься, останься здесь, тебе лучше остаться…».
Я пишу эти строки и думаю, что, пожалуй, настало время рассказать вам, как началась эта история… и мне придется постараться оставаться правдивой и искренней до самого конца истории, чтобы передать вам ее страшную красоту. И вы, конечно же, мне не поверите, что один шаг меняет все. Один шаг переворачивает, казалось бы, уже изученную картину мира вверх ногами, выворачивая реальность наизнанку, показывая связующие нити судьбы, потому что всегда полезно посмотреть на ситуацию свежим взглядом со стороны наблюдателя, что я вам и предлагаю сейчас сделать.
«И ничто не будет как прежде».
Почему? Да потому что все это произошло на самом деле.
Теперь и мне самой сложно свыкнуться с мыслью, что вспоминая пройденный этап, тот опыт, что остался позади, я начинаю недоумевать, неужели все это произошло на самом деле со мной? Теперь мне кажется, что все это происходило и не со мной вовсе. Действительно, поначалу происходящее было похоже на кошмарный сон, который не спешил заканчиваться, затем жизнь была похожа на сон, и, в конце концов, оказалась чудесно окончившейся сказкой, раз я здесь, жива и пишу эту строки? Боюсь вас разочаровать с самого начала. Ведь не разочаровывать людей – это так сложно. Всем так точно не угодить, так что даже пытаться не буду.
Своим потомкам хочу сообщить главное: «Всегда оставаться со-бой, в любых ситуациях не терять веру в себя, быть преданным своим принципам и идеалам, ведь «все возможно» и просто стоит поверить в это, и жизнь начинает меняться. А в какую сторону – зависит от наблюдающей стороны. В этом и есть весь смысл».
Так просто сказать нечто подобное кому-то в качестве утешения или для ободрения другого человека, но как изменить свою судьбу, когда ты оказался у нее в заложниках?
Покорно смириться, позорно и трусливо сбежать от судьбы или бежать наперекор ей – всё это возможные варианты, когда не знаешь, что исход все равно будет один и зависит он далеко не от твоего решения. Но иногда нам нужно, чтобы кто-то решал за нас, делал этот сложный выбор, веря в неотвратимую судьбу.
Самое главное в жизни – это не терять надежды, веры в свои силы – вот что поистине важно. И я не устану это повторять. Пусть моя история послужить примером для других. Не повторяйте мою ошибку! Узнайте свою любовь с того самого первого взгляда!
Смотреть назад, оглядываясь через плечо в прошлое, уже не так страшно, но, даже решившись записать эту историю, мне снова при-дется испытать и пережить все сначала, уже не одной.
Прежде всего, хочу предупредить читателя, что я ни о чем не жалею. Нехорошо рассказывать, начиная со лжи. Говорят, что: «пер-вое впечатление всегда обманчивое». Поэтому всегда слушайте свое сердце – оно вам верно подскажет.
Глупо сожалеть о том, чего уже не изменить. Поэтому дам еще один совет: постоянно меняйте свое настоящее, меняйте свою реаль-ность, мыслите позитивно, верьте в лучшее, не теряйте надежды, не останавливайтесь на пути. И помните, что у вас уже есть вся власть Вселенной – это ваши мысли и желания – эта энергия исходит от вас и она материальна, стоит только поверить, и вы устанете убеждаться от результатов!
Для меня всегда было самое страшное и остается им: «самое страшное – это разочарование». Думаю, что еще страшнее – разочаровываться в себе снова и снова, тогда это, похоже, что ты живешь в настоящем аду. Куда проще быть разочарованным в других людях.
Итак, я начинаю свою историю - о птице в клетке, мечтавшей о свободе. Но получившей ли ее? Что такое свобода? Каждый решит для себя сам.
Глава 1. Похищение цветка
«И пчелка летит на красный цветок»
С чего все началось?
А если заглянуть в далекое будущее планеты Земля - мы увиде-ли, как пришельцы разрушили систему государственной власти. Лю-ди угнетенные и порабощенные, несмотря на грозящие опасности, все равно устраивали восстания и мятежи, собирались в группы, скрывались в подполье, получали новости, собирали информацию и в первую очередь искали оружие против инопланетных захватчиков. Они боролись за собственную свободу от инопланетян, считая себя правыми, но вовсе не самыми сильными. Тех, кто пытался бороться за свободу и равноправие - ловили и сажали в частные тюрьмы, созданные пришельцами и распространенными по всей Вселенной. Бессрочно, то есть пожизненно. Поэтому попадаться было никак нельзя, потому что после этого жизнь считалась оконченной.
Мне не повезло, хотя какое-то время мы с матерью вместе боро-лись, организовав одну из повстанческих группировок. В подобных кругах я даже считалась известной. До того самого памятного дня, ко-гда меня схватили в момент передачи зашифрованного послания.
Каждый последующий день напоминал предыдущий. Не жизнь, а существование: бесцельное и бессмысленное.
Впрочем, сейчас направлялась в душевую тюрьмы с врученным куском душистого мыла и жестким полотенцем. Снова переживать этот стыд, хотя впрочем, с каждым разом было все привычнее. Я зашла в помещение общей душевой, привычно направилась в самый дальнем угол к всегда свободному отсеку, на мой взгляд, более чистому и меньше используемого в силу его отдаленности от входа, включила кран, слишком поздно заметив, что даже забыла снять прозрачную нательную рубашку. Ой-еее. И я еще считала, что именно это место было слепым пятном для вездесущих камер и треклятых датчиков движения, которых здесь в частной тюрьме были повсюду, куда не брось взгляд.
Мой алчный надзиратель (а вернее враг, который меня поймал, «блюститель закона», которого подкупили прилетевшие пришельцы) бесцеремонно (имея на то все права) вошел в душевую без стука и не успел сказать ничего по поводу моей забывчивости, как я уже всучила ему последнюю снятую вещь. Даже здесь не укрыться от назойливого взгляда! Я закрыла глаза, пытаясь расслабиться хоть здесь, хоть сейчас, в этот самый миг забыть о том, кто я и почему я еще жива. Просто наслаждаться стоя под приятно струящимися и журчащими потоками воды. Спокойную расслабленность прервал сухой голос позади, застывшей рядом и ожидающий когда я закончу с помывочными процедурами, принадлежавший жилистому мужчине моему сопровождающему. Личному, чтоб его!
-Тебе, наверняка интересно узнать новости о матери? – бьет по больному каждый раз, когда открывает свой гнилой рот, поэтому про себя я его окрестила сволочью. Сволочью он и был, гнидой распо-следней!
Мать – единственный родной мне человек, больная тема с тех пор как меня схватили, так и осталась моей слабостью. Все еще пыта-ется шантажировать меня ею, чтобы я выдала места наших хвала бо-гам уже бывших баз. Я насторожилась, сжимая мыло сильнее, так что аж в ногти забилось, замучаюсь потом отскребать. Из последних новостей, что до меня дошли, ее компания продвигается уже на север, восстания вспыхивают с новой силой по всему континенту. Даже если это была ложь, я все равно была горда, что наша совместная работа и идеи были проделаны не зря, что все равно все больше людей недовольны сложившимся положением настоящего и трезво оценивают свои возможности, предприимчивые способны изменить существующие проблемы, потому и объединяют усилия.
Ох, вот только я застряла здесь надолго. Если бы только был способ отсюда сбежать… будет лучше, если еще и не законный. Потому что по нынешнему закону мне ничего не светит в ближайшем будущем, никаких перемен.
Я оглянулась через плечо, надзиратель все еще стоял за спиной.
-Мойся тщательней, - злобно ухмыльнувшись, посоветовал он мне, - ты переезжаешь на новое место.
Смена места постоянной изоляции – это что-то новенькое! Интересно, а почему меня переводят? Может быть, уже отпускают за примерное поведение? – подумалось мне мечтательно. Нет, такого быть не может. А вдруг объявили амнистию по случаю дня рождения важной политической персоны? Что-то слишком размечталась я. Ведь все может обернуться куда хуже, чем есть сейчас. Хотя, что может быть хуже скуки и безысходности день ото дня? И, не удержавшись, полюбопытствовала:
-Куда? Почему? Зачем? - вопросы вырвались совершенно в не-произвольном порядке, а внутри все сжалось как от плохого предчув-ствия.
Я боялась услышать ответ. Что эта сволочь задумала на этот раз? Отрезать мою единственную связь с миром раз и навсегда? Возможно, что в другом месте я уже не смогу получать даже весточки из внешнего мира, узнавать последние новости о проводимых нашими людьми восстаниях и мятежах.
-Понравилась кое-кому…
Горечь, которую я ощутила в горле от его ответа заставила меня заткнуться от дальнейших вопросов и, оставив меня мучиться неиз-вестностью в одиночестве этот гад, быстро скрылся за дверью, жаль не поскользнулся.
Кажется, до этого момента я жила еще достаточно хорошо…
Да, конечно, если я хочу что-то узнать, придется спрашивать и уточнять. Но я же никуда не спешу, у меня целая жизнь впереди - целый неограниченный по времени срок в тюрьме. А что если он просто гадко пошутил надо мной? Но что если меня действительно переводят? Ну вот, что за страшные мысли теперь лезут в голову? Кому это я так понравилась, что меня вдруг переводят после почти четырех месяцев заключения? Зачем было говорить именно так с непонятными намеками?
Я уже почти привыкла к этим взглядам, провожавшим повсюду по стандартному маршруту день ото дня. Когда всегда смотрят чьи-то оценивающие глаза, вернее морды с похотливыми ухмылками, напутствуя маршрут похабными шуточками, унижая все человеческое, вплоть до собственного достоинства, и этим не гнушалось даже то самое начальство и охрана отсеков или кому я там так сильно понравилась?
Настроение было испорчено. Хотя не сказать, чтобы оно было хоть немного хорошим, его могло и не быть вовсе. Решив раньше срока не беспокоиться о том, что еще не случилось – кстати, очень здравое рассуждение. Я неспешно вытерлась досуха, оделась в новую, приготовленную сволочью одежду, отметив отличное качество ткани, отметила светло-серый тон одежды. В любом случае менять ставшую привычной жизнь в тюрьме входило в мои планы только в качестве побега. Скорее всего, это будет переводом из одного места заключения в другое, да еще и с отягчающими последствиями. Здесь хотя бы меня не трогали. Так что смена обстановки была для меня отличным шансом для осуществления побега, поэтому главное не проморгать этот шанс!
Надо пояснить, что сволочь никто иной, как мой практически родной дядя по отцовской линии, с моим биологическим отцом мать давно разошлась. А вот жадных до денег и важный дядя остался. Он пытался ухлестывать за моей матерью, но вскоре это противостояние разделило их, он оказался на стороне охраны правопорядка, а мать любила больше всего свободу. И я до последнего шла по ее стопам, пока на эти самые ноги мне не наступили. После того, как меня сдал один из соглядаев, я бы не хотела снова доверять непроверенным людям, устав разочаровываться.
Когда с приготовлениями было окончено, стоило мне только выйти, как тут же мои запястья были окольцованы наручниками, скрепленными общей цепью, плюс цепь вела к ошейнику - последнее кольцо сцепилось, щелкнув застежкой вокруг моей шеи, и поводок так его назовем, заканчивался в руках у гада. Наручники отчего были необычные - с внутренней стороны отделаны кожей, чтобы на натирали и не причиняли вреда, а с внешней стороны какой-то металл, судя по всему очень прочный. С чего бы вдруг такая роскошь и забота? Или я это заслужила примерным поведением?
-Это еще что такое? – запоздало возмутилась я.
Он схватил за цепь и потянул вперед. Пришлось повиноваться и пойти вперед, и поторопиться, еле поспевая за ним, мне почему-то не хотелось ощутить резкий толчок вперед, зная его манеры, так и навернуться можно, выбора не было, целоваться с полом совершенно не хотелось. В планах был побег!
-Мера предосторожности для безопасности.
Сволочь накинул мне на плечи теплую куртку и мы, проходя сквозь бесконечные отсеки проверок и коридоров безопасности, как мне было уже известно, открывались только ключом, где-то нужно было знать код, пароль, а другие двери открывались только карточкой со специальным видом допуска или пропуском. Были и двери, считывающие и сверяющие сетчатку глаза. Радовало, что в итоге все эти бесконечные двери, отсеки, коридоры и проверки между ними и на блок-постах все-таки выведут меня к выходу из тщательно охраняемого здания!
По пути, кстати, собирались мои документы, мед-карты, био-метрические данные, включая мой последний вес и группу крови, статические данные о поведении, физические данные, психо-паспорт, характер, биография.
Неужто на органы хотят пустить? Я аж содрогнулась от этой ужасной мысли и поспешно отогнала ее прочь.
Если бы заточенные здесь люди, настоящие преступники видели бы меня сейчас, покидающую в тюрьму, все ближе к выходу с каждой пройденной новой дверью - они бы провожали меня завистливыми взглядами. И честно говоря, я была рада покинуть это место заточенья и сменить обстановку на другую, давно успевшую надоесть из-за однообразной еды, и пустого ничегонеделанья, но не любую. Хотя даже и близко не знала, как сложиться моя дальнейшая судьба. Что там в недалеком меня ожидает, даже звезды и то не знали. Надеюсь, что до того как я узнаю, что меня ждет, успею сбежать.
Когда мы вышли на улицу - я наслаждалась тем, что вышла на улицу, на свежий воздух, а не смотрела на нее из узкого окна, дышала медленно и глубоко, наслаждаясь легким морозцем поздней осени. Еще неделька, другая и снег пойдет.
Леталет припарковали в двух шагах от выхода. Никаких мас-штабных планов к бегству придумать на пути я не успела, даже воздухом надышаться не успела. Меня усадили на заднее сиденье в машину, сволочь приказал водителю принять все меры предосторожности, защелкнуть двери, затемнить стекла, от передних пассажиров меня ограждала мелкая, но крепкая на вид решетка - похоже я была бессильна что-либо сделать.
-Куда мы едем? –поинтересовалась я.
-Далеко.
«Далеко не всеобъемлющий ответ» - про себя хмыкнула я.
-Я слышала... что покинуть тюрьму легально можно только по обмену? То есть в другое принудительно-исправительное заведение получается? Выходит меня ждет просто другая тюрьма?
Уж не надежда ли прозвучала только что?
-Да, зная тебя, можно и так назвать. Согласись, привлекатель-ным заведением тюрьму не назовешь. Красивой птичке лучше живется в золотой клетке.
Неизвестность всегда страшит и таит в себе множество опасно-стей. Перемены в жизни - это всегда интересно, когда они в лучшую сторону, а эта может обернуться для меня ночными кошмарами и насилием. Но любопытно неизвестности съедало меня всегда! Я итак впустую потратила столько месяцев. Какие успехи там, у матери, продвинулись ли они дальше уже известных границ?
-Там можешь считать это исправительными работами.
Вопросы: Куда меня отвезут? Зачем? Кому там я еще понрави-лось? - не давали мне покоя.
-Надеюсь, там в курсе, что у меня ужасно вредный характер?
