- Инкубы с ума сошли - объявлять воплощением Праматери человека! Посмотри на себя: слабое существо, подверженное порокам. И вот тебе они заставили поклоняться свой народ!
- "Они"? Разве ты - не инкуб?
- Наполовину, моя дорогая Наири, только наполовину.
- Зато вторая половина - человеческая. Ты - потомок тех самых презираемых тобою людей!
- О! А тебе палец в рот не клади. Признаю - это так. Но этот симбиоз позволил мне стать по-настоящему сильным. Человеческое несовершенство обошло меня стороной, и я получил все могущество инкуба, не нуждаясь в пране. За нами, полукровками - будущее!
- А потом? Вы же бесплодны.
- Верно. Но эту проблему мы решим. А если и нет... как там в вашем мире говорят? "После нас - хоть потоп"?
- Хорошо. Я уже говорила - не имею ничего против. Так почему же меня держат взаперти? Хотя бы раз в день можно выходить? Или жить в комнате с окном. Я могу заболеть без солнечного света.
- Ларррик не позволит заболеть. Да и я присмотрю. А что касается прогулок... Думаешь, тебя просто так в подземелье держат? И сариты такие милые существа?
- Вовсе нет, насколько я смогла понять из книг. Но я не всегда могу прочесть верно, а Ларррик отказывается переводить. Может, ты подсобишь? Меня интересуют отношения саритов с людьми.
- Скорее, с их душами. Живые люди демонам не интересны. Свои разлагающиеся тела оставьте себе. Другое дело души. Яркие, горячие...
- И, как мне говорили, очень вкусные.
Анна порывисто обернулась на знакомый голос. В комнату вошла женщина, полностью завернутая в плащ. Лицо скрывалось в тени большого капюшона, и Анна засомневалась в том, что узнала правильно: та суккуб не хромала.
Тапар тут же вскочил со стула:
- Зачем ты пришла?
- Посмотреть.
Посетительница откинула капюшон, и лишь врачебный опыт позволил Анне не потерять самообладания: вместо Лаир на неё смотрел ночной кошмар.
Кожа осталась невредимой только вокруг глаз. Остальное лицо превратилось в грубый, плохо заживший ожог. Шрамы рассекали щеки от уголков рта до скул, и толстые штрихи швов делили их на отрезки.
Поредевшие волосы не скрывали отсутствия ушей. А когда Лаир сняла перчатки, оказалось, что и пальцев - только половина.
- Любуешься? Видишь, какой мастер твой дружок - знает, как правильно.
- Это... Эйр?
Тапар, убедившись, что женщины не собираются вцепляться друг другу в волосы, быстро собрался:
- Ну, вы тут побеседуйте. Все развлечение будет нашей пленнице. Но, Лаир...
Она ответила на предупреждающий взгляд оскалом. А может, просто улыбнулась. Обезображенное лицо превратилось в свирепую маску, и Анна оперлась о стол.
- За что?
- О, ты еще спрашиваешь?
Лаир скинула плащ, оглядела комнату и удобно устроилась на кровати, смяв подушку.
- Думаешь, он забудет, как я пыталась прикончить его бесценную Наири? А он очень хороший палач - даже я, суккуб, не смогла до конца залечить раны.
- Значит, было еще хуже?
- Хотелось бы полюбоваться на меня там, в подвале королевского дворца? Поздно теперь. Но вот с тобой я поквитаюсь!
- Лаир, - Стул скрипнул, когда Анна присела. - Что я тебе сделала? Чем обидела, раз ты на меня с ножом кинулась?
- Сама не понимаешь? Нет? Я же рассказывала тебе о своей мечте! Тогда ничего в голове не щелкнуло? Мои надежды рассыпались прахом в тот миг, как тебя нашли. Все желания, планы... Кому какое дело, что дочь незнатного купца может родить нескольких детей, если праны достаточно для всех? Теперь и князь, и простой дворянин предпочтут жениться на ровне.
- Только поэтому? - Анна не верила услышанному.
- Зачем ты мне еще сдалась? - хмыкнула суккуб. - Но, как бы то ни было, отвечать за все придется тебе.
Обрубок пальца коснулся обезображенной щеки.
- Изуродуешь? - тихо спросила Анна.
- Зачем? Просто буду наблюдать, как ты сидишь тут, в полном одиночестве, в окружении демонов и стареешь. Ты молода, до смерти еще ни одно десятилетие протянешь, уж Тапар постарается.
- Для чего? Это же так сложно. Проще меня на тот свет отправить.
- Э неет. Во-первых, инкубы все же провели ритуал. Убить воплощение Лилит не так уж и легко.
- А Ларррик говорил, что это чушь.
- Ларррик - сарит. У него несколько другая вера.
- А ты, стало быть, веришь.
- Представь себе. Но у тебя не выйдет сыграть на этом. Между Праматерью и её воплощением - пропасть. Ты - всего лишь человек, которого она одарила мимолетным взглядом. Вполне достаточно, чтобы её народ оказался обеспечен необходимой праной. Иначе, для чего нам такие сложности? Дворцы тебе возводить, поклоняться...
Анна затаила дыхание. Лаир уже не сидела, а нарезала по комнате круги. В таком возбужденном состоянии она могла сболтнуть лишнего.
- А ты и рада... Как дойная корова. Ту тоже - кормят, поят, к быку водят... Чтобы молоко было.
Анна промолчала. Сравнение поражало своей точностью.
- Договор - есть договор. Наш народ не может его нарушить. Но если умрешь - двору придется искать другую Наири, а найти новую куда легче, чем осколок вымершего рода. Поэтому ты будешь жить, и даже в относительном комфорте. Думаешь, чего с тобой Ларррик возится?
- Я догадывалась, что все сложнее, чем кажется. А если рораги меня найдут? В моем мире сумели...
- Силенок не хватит. Тут везде магические щиты. Только, если сильный выброс праны будет, но тебе на секс наплевать...
Анна улыбнулась. А Лаир вдруг резко остановилась и развернулась к ней лицом:
- Вот тупые сариты! И Тапар тоже - хорош! А ты, - Лаир приблизилась вплотную, так что Анна почувствовала на лице её дыхание, - забудь об этом! У тебя все равно ничего не выйдет!
- Дошло, что я тоже не девочка-цветочек? Но, видишь ли, я хоть и не пылаю к инкубам особой любовью, саритов теперь тоже не жалую. И очень злюсь, когда меня используют вслепую и без моего согласия.
- А инкубы не использовали...
- Использовали. И я им это припомню. Но, в отличие от твоих саритов... они не скрывали, зачем я им нужна.
- И что ты сделаешь? Попытаешься подать им сигнал?
- Возможно. А если провалюсь - развяжу им руки. Они же почувствуют смерть Наири? Верно?
Маска, которую Лаир носила вместо лица, осталась неподвижной, но выражение глаз изменилось.
- Я права? - настойчиво повторила Анна.
- Не будь такой самодовольной! - злое шипение вылетело из безгубой щели, заменяющей рот. - Теперь ты живешь под присмотром! Всегда - и днем, и ночью - рядом будет сарит.
- Плюс еще один шанс, - Анна улыбнулась. - Что, не понимаешь? Да, я человек. Слабый, мягкий... Но очень вредный. Как думаешь, сколько мне времени понадобится, чтобы довести сторожа до белого каления?
- Долго стараться будешь, - хмыкнула Лаир. - Говорила же - убить воплощение Лилит непросто!
- А если я ему помогу?
Суккуб на миг задумалась, потом махнула рукой:
- Пробуй. Все равно ничего не получится. Ты чего радуешься?
Анна погасила улыбку. Кажется, Лаир забыла её профессию. И сколько способов самоубийства знает врач. Даже демон не успеет перебежать с одного конца комнаты на другой, чтобы оказать помощь.
Но суккуб проявила осторожность. Прежде, чем уйти, она остановилась у двери и позвала:
- Ларррик! Тапар! Кто-нибудь? Эту бешеную нельзя одну оставлять!
Дверь распахнулась. За ней стоял Эйр.
Лаир не успела опомниться - через мгновение она уже лежала на полу, и у головы растекалось красное пятно.
- Наири!
Рораг подбежал, готовя приветствие. Анна отмахнулась, её интересовало другое - пульс, зрачок... Глубокая рана в височной области черепа.
- Скажи, признаки смерти суккуба и человека сильно различаются?
- Она мертва, Наири. Поторопитесь, у нас мало времени.
Анна проследила за взглядом рорага. В смежной комнате, неестественно выверну голову, лежал Ларррик.
- О нет!
Она успела привязаться к сариту. Вечера, проведенные в его компании, ненадолго позволяли забыть о плене. Демон всегда заботился об удобствах пленницы, словно был не тюремщиком, а другом.
- Наири, скорее!
- Иди к черту!
Перемазавшись в крови, Анна осмотрела сарита. Руки безвольно упали на колени, но как только Эйр попытался поторопить, она взвилась:
- Вы, сволочи. Кто дал вас право убивать всех неугодных? И Лаир... разве заслуживала... вот этого? Что ты сделал с ней, изверг?
Все намерения, которые она так страстно расписывала Лаир, испарились. Анна понимала, что истерит, что уже поддалась Стокгольскому синдрому.... Но остановиться не могла.
- Наири, позже я приму ваш гнев с предельным вниманием и почтением. Но сейчас нужно уходить.
И рораг попытался поднять Анну. Она отбивалась изо всех сил. Ей надоело быть заложницей в играх демонов. Даже смерть казалась желаннее, чем этот переход из рук в руки, от одного враждующего народа к другому.
Но рораг оказался сильнее. Недолго думая, он скрутил ей руки и ноги широким ремнем, а рот заткнул кляпом:
- Вы накажете меня за это позже, когда будете в безопасности. Пока же...
Висеть на его плече вниз головой оказалось неудобным. Тряпка во рту намокла и мешала дышать. Конечности затекли и грозили отвалиться. А еще эполет давил на ребра при каждом шаге.
Впервые Эйр не заботился об её удобствах. Анна ожидала, что отношение изменится, но реальность все же привела в шок. Отросшие волосы лезли в глаза, закрывая обзор. Она видела только пыльный пол длинного коридора. Рораг бежал, петляя, словно уходящий от погони заяц. Остальные прикрывали их отступление.
Стены сужались. Анна старалась уберечь голову от случайных ударов.
Изменилась структура пола. Теперь рораг бежал по камню. Анна с трудом повернула затекшую шею. Они находились в пещере. Тычки стали болезненнее, острые камешки больно впивались в тело сквозь тонкую одежду. Пару раз чиркнули по лицу. Она зашипела от боли, но рораг не обратил внимания. Он видел цель, все остальное было неважно.
Анна обмякла. Кровь прилила к голове, стучала в висках. Пространство вертелось в безумном хороводе. И когда по глазам хлестнул яркий свет, потеряла сознание.
Пришла в себя от бешеной тряски. Нос болел, ударяясь о что-то твердое. Анна скосила глаза - железная пуговица.
Они мчались, сидя верхом, по узкой тропинке. Справа и слева мелькали деревья. Лианы переплетали ровные стволы, тонкие кусты заслонили просветы, превратив лес в непроходимую чащу.
Анна сидела боком. Руки по-прежнему были связаны, но теперь уже - за спиной рорага, не позволяя упасть. Он и сам прижимал её к себе. Так сильно, что болели ребра.
Анна посмотрела через плечо Эйра. Следом, понукая взмыленных лошадей, летели остальные рораги. Анна узнала старых знакомых: Пайлин, телохранители из его отряда... Тропинка за их спинами казалась чистой.
Ехать таким манером оказалось неудобно. Анна постоянно пыталась упасть, и это заставляло Эйра крепче сжимать объятия. Вскоре она дышала совсем, как вороной, на котором они ехали, разве что пену не роняла. Но телохранитель был озабочен одним: удержать Наири в седле
Внезапно он зашипел, словно обжегшись. Тут же двое из свиты придержали коней, развернулись и... поскакали обратно.
Глухой стук копыт сменился звонким стаккато. Анна один раз бросила взгляд на землю и зажмурилась: толстые древесные корни проломили камень, сплетаясь под ногами лошадей в замысловатые узлы.
Теперь она ничего не видела. Только ощущала запах влажной, нагретой на солнце зелени, да слышала, как смешивается дыхание почти загнанных лошадей с равномерным цокотом копыт. Но яснее всего звучал быстрый, ровный стук у самого уха. Это билось под черным мундиром сердце Эйра. Близко-близко. Казалось, прижмись покрепче, и ощутишь щекой частые толчки.
Новый звук, вливший в ставший привычным оркестр, заставил распахнуть глаза. Оглянуться и посмотреть, откуда доносится шум воды, Анна не успела: конь взвился в широком прыжке, и она едва удержала крик, наблюдая, как следовавшие за ними всадники преодолевают пропасть.
Скачка прекратилась. Подбежавшие рораги осторожно развязали путы и сняли Анну с коня. Спешившийся Эйр подхватил её на руки.
Теперь скорость передвижения позволяла осмотреться. Красота окружающего на краткий миг заставила забыть о бедах.
Вокруг вздымались водяные столбы. Анна подняла голову, чтобы увидеть, откуда падают звонкие струи. И замерла в восхищении.
Огромные квадратные желоба, украшенные сверкающей на солнце чеканкой, подхватывали ручьи, сбегающие по склону величественной горы и провожали их до реки. Широко раскрытые драконьи пасти изрыгали прозрачную воду вниз где, радуясь встрече с потоком, струи рассыпались мириадами капель, и радуга резвилась над поверхностью невесомой змейкой.
Пропасть, через которую они перескочили, оказалась обломками каменного моста, что соединял берега неширокой реки. Препятствие оказалось не широким, лошади легко его преодолели, и теперь рвались к воде. Но хозяева удерживали их вдали от водопоя, привязав к стволу упавшего дерева, на пятачке без зелени. Чуть дальше гостеприимно распахнул двери маленький храм, защищенный скалой. Из каменного монолита выступали статуи. Раскинув руки, они словно оберегали покой этого места.
Эйр занес Анну внутрь, усадил на ступеньку. И тут же его голова дернулась от хлесткого удара.
Оттолкнув рорага, Анна попыталась вытащить кляп. Челюсти свело, пропитанная слюной тряпка застряла во рту. Помог Эйр. Резко дернул, Анна вскрикнула от боли и снова замахнулась. Рораг легко мог увернуться, но даже не попытался избежать удара.
Говорить Анна не могла, зато у Эйра челюсти работали как надо.
- Еще раз прошу меня простить. Это было необходимо. Позже, когда мы будем дома, я без раздумий отдам свою жизнь, если она сможет искупить мой грех.
- Я это уже слышала. Я слышу это постоянно. Почти каждый день. Но ты ни разу не сдержал слова!
Губы и язык двигались тяжело. Эйр вряд ли понял, потому что спокойно опустился на колени и развязал веревку, стянувшую ноги.
- Сильно болит?
Он снял с Анны обувь и принялся осторожно растирать лодыжки.
Казалось, мелкие иголочки впиваются в самые кости. Боль смешалась с обидой, но Анна сдержала слезы и заставила себя сидеть ровно, словно ничего не случилось. Отныне она будет скрывать свои чувства! Слишком больно потом бьют в открытое сердце те, кого считала друзьями.
Крепкие руки разминали мышцы. Каждый пальчик, ступню, щиколотку... Ноги еще казались чужими, но постепенно боль уходила. Иголочки сменились теплом. Оно поднималось от лодыжек, вызывая непонятные ощущения. Анна посмотрела вниз, на склоненную голову Эйра.
Его ладони скользили по коже, ныряя под длинную ткань льняной юбки. Но раз за разом словно натыкались на границу, не поднимаясь выше колен.
- Опять? - Анна с трудом удержалась от желания дать инкубу хорошего пинка, чтобы отлетел подальше.
Теперь это было опасно. Отношение к ней изменилось, её не просто проигнорировали - связали и обошлись, как с мешком картошки. Будущее рисовалось в темном свете.
- Вы неправильно поняли. Но если желаете...
Она все же оттолкнула его. Инкуб послушно отступил, встал и замер, как прежде. А Анна решила заняться самолечением.
Подняться оказалось нелегко. Ноги не слушались, голова кружилась. Но Анна отказалась от протянутой руки инкуба. Шаг, другой... Массаж все-таки помог, и до дверей она дошла почти не хромая.
На свежем воздухе стало легче.
- "Они"? Разве ты - не инкуб?
- Наполовину, моя дорогая Наири, только наполовину.
- Зато вторая половина - человеческая. Ты - потомок тех самых презираемых тобою людей!
- О! А тебе палец в рот не клади. Признаю - это так. Но этот симбиоз позволил мне стать по-настоящему сильным. Человеческое несовершенство обошло меня стороной, и я получил все могущество инкуба, не нуждаясь в пране. За нами, полукровками - будущее!
- А потом? Вы же бесплодны.
- Верно. Но эту проблему мы решим. А если и нет... как там в вашем мире говорят? "После нас - хоть потоп"?
- Хорошо. Я уже говорила - не имею ничего против. Так почему же меня держат взаперти? Хотя бы раз в день можно выходить? Или жить в комнате с окном. Я могу заболеть без солнечного света.
- Ларррик не позволит заболеть. Да и я присмотрю. А что касается прогулок... Думаешь, тебя просто так в подземелье держат? И сариты такие милые существа?
- Вовсе нет, насколько я смогла понять из книг. Но я не всегда могу прочесть верно, а Ларррик отказывается переводить. Может, ты подсобишь? Меня интересуют отношения саритов с людьми.
- Скорее, с их душами. Живые люди демонам не интересны. Свои разлагающиеся тела оставьте себе. Другое дело души. Яркие, горячие...
- И, как мне говорили, очень вкусные.
Анна порывисто обернулась на знакомый голос. В комнату вошла женщина, полностью завернутая в плащ. Лицо скрывалось в тени большого капюшона, и Анна засомневалась в том, что узнала правильно: та суккуб не хромала.
Тапар тут же вскочил со стула:
- Зачем ты пришла?
- Посмотреть.
Посетительница откинула капюшон, и лишь врачебный опыт позволил Анне не потерять самообладания: вместо Лаир на неё смотрел ночной кошмар.
Кожа осталась невредимой только вокруг глаз. Остальное лицо превратилось в грубый, плохо заживший ожог. Шрамы рассекали щеки от уголков рта до скул, и толстые штрихи швов делили их на отрезки.
Поредевшие волосы не скрывали отсутствия ушей. А когда Лаир сняла перчатки, оказалось, что и пальцев - только половина.
- Любуешься? Видишь, какой мастер твой дружок - знает, как правильно.
- Это... Эйр?
Тапар, убедившись, что женщины не собираются вцепляться друг другу в волосы, быстро собрался:
- Ну, вы тут побеседуйте. Все развлечение будет нашей пленнице. Но, Лаир...
Она ответила на предупреждающий взгляд оскалом. А может, просто улыбнулась. Обезображенное лицо превратилось в свирепую маску, и Анна оперлась о стол.
- За что?
- О, ты еще спрашиваешь?
Лаир скинула плащ, оглядела комнату и удобно устроилась на кровати, смяв подушку.
- Думаешь, он забудет, как я пыталась прикончить его бесценную Наири? А он очень хороший палач - даже я, суккуб, не смогла до конца залечить раны.
- Значит, было еще хуже?
- Хотелось бы полюбоваться на меня там, в подвале королевского дворца? Поздно теперь. Но вот с тобой я поквитаюсь!
- Лаир, - Стул скрипнул, когда Анна присела. - Что я тебе сделала? Чем обидела, раз ты на меня с ножом кинулась?
- Сама не понимаешь? Нет? Я же рассказывала тебе о своей мечте! Тогда ничего в голове не щелкнуло? Мои надежды рассыпались прахом в тот миг, как тебя нашли. Все желания, планы... Кому какое дело, что дочь незнатного купца может родить нескольких детей, если праны достаточно для всех? Теперь и князь, и простой дворянин предпочтут жениться на ровне.
- Только поэтому? - Анна не верила услышанному.
- Зачем ты мне еще сдалась? - хмыкнула суккуб. - Но, как бы то ни было, отвечать за все придется тебе.
Обрубок пальца коснулся обезображенной щеки.
- Изуродуешь? - тихо спросила Анна.
- Зачем? Просто буду наблюдать, как ты сидишь тут, в полном одиночестве, в окружении демонов и стареешь. Ты молода, до смерти еще ни одно десятилетие протянешь, уж Тапар постарается.
- Для чего? Это же так сложно. Проще меня на тот свет отправить.
- Э неет. Во-первых, инкубы все же провели ритуал. Убить воплощение Лилит не так уж и легко.
- А Ларррик говорил, что это чушь.
- Ларррик - сарит. У него несколько другая вера.
- А ты, стало быть, веришь.
- Представь себе. Но у тебя не выйдет сыграть на этом. Между Праматерью и её воплощением - пропасть. Ты - всего лишь человек, которого она одарила мимолетным взглядом. Вполне достаточно, чтобы её народ оказался обеспечен необходимой праной. Иначе, для чего нам такие сложности? Дворцы тебе возводить, поклоняться...
Анна затаила дыхание. Лаир уже не сидела, а нарезала по комнате круги. В таком возбужденном состоянии она могла сболтнуть лишнего.
- А ты и рада... Как дойная корова. Ту тоже - кормят, поят, к быку водят... Чтобы молоко было.
Анна промолчала. Сравнение поражало своей точностью.
- Договор - есть договор. Наш народ не может его нарушить. Но если умрешь - двору придется искать другую Наири, а найти новую куда легче, чем осколок вымершего рода. Поэтому ты будешь жить, и даже в относительном комфорте. Думаешь, чего с тобой Ларррик возится?
- Я догадывалась, что все сложнее, чем кажется. А если рораги меня найдут? В моем мире сумели...
- Силенок не хватит. Тут везде магические щиты. Только, если сильный выброс праны будет, но тебе на секс наплевать...
Анна улыбнулась. А Лаир вдруг резко остановилась и развернулась к ней лицом:
- Вот тупые сариты! И Тапар тоже - хорош! А ты, - Лаир приблизилась вплотную, так что Анна почувствовала на лице её дыхание, - забудь об этом! У тебя все равно ничего не выйдет!
- Дошло, что я тоже не девочка-цветочек? Но, видишь ли, я хоть и не пылаю к инкубам особой любовью, саритов теперь тоже не жалую. И очень злюсь, когда меня используют вслепую и без моего согласия.
- А инкубы не использовали...
- Использовали. И я им это припомню. Но, в отличие от твоих саритов... они не скрывали, зачем я им нужна.
- И что ты сделаешь? Попытаешься подать им сигнал?
- Возможно. А если провалюсь - развяжу им руки. Они же почувствуют смерть Наири? Верно?
Маска, которую Лаир носила вместо лица, осталась неподвижной, но выражение глаз изменилось.
- Я права? - настойчиво повторила Анна.
- Не будь такой самодовольной! - злое шипение вылетело из безгубой щели, заменяющей рот. - Теперь ты живешь под присмотром! Всегда - и днем, и ночью - рядом будет сарит.
- Плюс еще один шанс, - Анна улыбнулась. - Что, не понимаешь? Да, я человек. Слабый, мягкий... Но очень вредный. Как думаешь, сколько мне времени понадобится, чтобы довести сторожа до белого каления?
- Долго стараться будешь, - хмыкнула Лаир. - Говорила же - убить воплощение Лилит непросто!
- А если я ему помогу?
Суккуб на миг задумалась, потом махнула рукой:
- Пробуй. Все равно ничего не получится. Ты чего радуешься?
Анна погасила улыбку. Кажется, Лаир забыла её профессию. И сколько способов самоубийства знает врач. Даже демон не успеет перебежать с одного конца комнаты на другой, чтобы оказать помощь.
Но суккуб проявила осторожность. Прежде, чем уйти, она остановилась у двери и позвала:
- Ларррик! Тапар! Кто-нибудь? Эту бешеную нельзя одну оставлять!
Дверь распахнулась. За ней стоял Эйр.
Лаир не успела опомниться - через мгновение она уже лежала на полу, и у головы растекалось красное пятно.
- Наири!
Рораг подбежал, готовя приветствие. Анна отмахнулась, её интересовало другое - пульс, зрачок... Глубокая рана в височной области черепа.
- Скажи, признаки смерти суккуба и человека сильно различаются?
- Она мертва, Наири. Поторопитесь, у нас мало времени.
Анна проследила за взглядом рорага. В смежной комнате, неестественно выверну голову, лежал Ларррик.
- О нет!
Она успела привязаться к сариту. Вечера, проведенные в его компании, ненадолго позволяли забыть о плене. Демон всегда заботился об удобствах пленницы, словно был не тюремщиком, а другом.
- Наири, скорее!
- Иди к черту!
Перемазавшись в крови, Анна осмотрела сарита. Руки безвольно упали на колени, но как только Эйр попытался поторопить, она взвилась:
- Вы, сволочи. Кто дал вас право убивать всех неугодных? И Лаир... разве заслуживала... вот этого? Что ты сделал с ней, изверг?
Все намерения, которые она так страстно расписывала Лаир, испарились. Анна понимала, что истерит, что уже поддалась Стокгольскому синдрому.... Но остановиться не могла.
- Наири, позже я приму ваш гнев с предельным вниманием и почтением. Но сейчас нужно уходить.
И рораг попытался поднять Анну. Она отбивалась изо всех сил. Ей надоело быть заложницей в играх демонов. Даже смерть казалась желаннее, чем этот переход из рук в руки, от одного враждующего народа к другому.
Но рораг оказался сильнее. Недолго думая, он скрутил ей руки и ноги широким ремнем, а рот заткнул кляпом:
- Вы накажете меня за это позже, когда будете в безопасности. Пока же...
Висеть на его плече вниз головой оказалось неудобным. Тряпка во рту намокла и мешала дышать. Конечности затекли и грозили отвалиться. А еще эполет давил на ребра при каждом шаге.
Впервые Эйр не заботился об её удобствах. Анна ожидала, что отношение изменится, но реальность все же привела в шок. Отросшие волосы лезли в глаза, закрывая обзор. Она видела только пыльный пол длинного коридора. Рораг бежал, петляя, словно уходящий от погони заяц. Остальные прикрывали их отступление.
Стены сужались. Анна старалась уберечь голову от случайных ударов.
Изменилась структура пола. Теперь рораг бежал по камню. Анна с трудом повернула затекшую шею. Они находились в пещере. Тычки стали болезненнее, острые камешки больно впивались в тело сквозь тонкую одежду. Пару раз чиркнули по лицу. Она зашипела от боли, но рораг не обратил внимания. Он видел цель, все остальное было неважно.
Анна обмякла. Кровь прилила к голове, стучала в висках. Пространство вертелось в безумном хороводе. И когда по глазам хлестнул яркий свет, потеряла сознание.
Пришла в себя от бешеной тряски. Нос болел, ударяясь о что-то твердое. Анна скосила глаза - железная пуговица.
Они мчались, сидя верхом, по узкой тропинке. Справа и слева мелькали деревья. Лианы переплетали ровные стволы, тонкие кусты заслонили просветы, превратив лес в непроходимую чащу.
Анна сидела боком. Руки по-прежнему были связаны, но теперь уже - за спиной рорага, не позволяя упасть. Он и сам прижимал её к себе. Так сильно, что болели ребра.
Анна посмотрела через плечо Эйра. Следом, понукая взмыленных лошадей, летели остальные рораги. Анна узнала старых знакомых: Пайлин, телохранители из его отряда... Тропинка за их спинами казалась чистой.
Ехать таким манером оказалось неудобно. Анна постоянно пыталась упасть, и это заставляло Эйра крепче сжимать объятия. Вскоре она дышала совсем, как вороной, на котором они ехали, разве что пену не роняла. Но телохранитель был озабочен одним: удержать Наири в седле
Внезапно он зашипел, словно обжегшись. Тут же двое из свиты придержали коней, развернулись и... поскакали обратно.
Глухой стук копыт сменился звонким стаккато. Анна один раз бросила взгляд на землю и зажмурилась: толстые древесные корни проломили камень, сплетаясь под ногами лошадей в замысловатые узлы.
Теперь она ничего не видела. Только ощущала запах влажной, нагретой на солнце зелени, да слышала, как смешивается дыхание почти загнанных лошадей с равномерным цокотом копыт. Но яснее всего звучал быстрый, ровный стук у самого уха. Это билось под черным мундиром сердце Эйра. Близко-близко. Казалось, прижмись покрепче, и ощутишь щекой частые толчки.
Новый звук, вливший в ставший привычным оркестр, заставил распахнуть глаза. Оглянуться и посмотреть, откуда доносится шум воды, Анна не успела: конь взвился в широком прыжке, и она едва удержала крик, наблюдая, как следовавшие за ними всадники преодолевают пропасть.
Скачка прекратилась. Подбежавшие рораги осторожно развязали путы и сняли Анну с коня. Спешившийся Эйр подхватил её на руки.
Теперь скорость передвижения позволяла осмотреться. Красота окружающего на краткий миг заставила забыть о бедах.
Вокруг вздымались водяные столбы. Анна подняла голову, чтобы увидеть, откуда падают звонкие струи. И замерла в восхищении.
Огромные квадратные желоба, украшенные сверкающей на солнце чеканкой, подхватывали ручьи, сбегающие по склону величественной горы и провожали их до реки. Широко раскрытые драконьи пасти изрыгали прозрачную воду вниз где, радуясь встрече с потоком, струи рассыпались мириадами капель, и радуга резвилась над поверхностью невесомой змейкой.
Пропасть, через которую они перескочили, оказалась обломками каменного моста, что соединял берега неширокой реки. Препятствие оказалось не широким, лошади легко его преодолели, и теперь рвались к воде. Но хозяева удерживали их вдали от водопоя, привязав к стволу упавшего дерева, на пятачке без зелени. Чуть дальше гостеприимно распахнул двери маленький храм, защищенный скалой. Из каменного монолита выступали статуи. Раскинув руки, они словно оберегали покой этого места.
Эйр занес Анну внутрь, усадил на ступеньку. И тут же его голова дернулась от хлесткого удара.
Оттолкнув рорага, Анна попыталась вытащить кляп. Челюсти свело, пропитанная слюной тряпка застряла во рту. Помог Эйр. Резко дернул, Анна вскрикнула от боли и снова замахнулась. Рораг легко мог увернуться, но даже не попытался избежать удара.
Говорить Анна не могла, зато у Эйра челюсти работали как надо.
- Еще раз прошу меня простить. Это было необходимо. Позже, когда мы будем дома, я без раздумий отдам свою жизнь, если она сможет искупить мой грех.
- Я это уже слышала. Я слышу это постоянно. Почти каждый день. Но ты ни разу не сдержал слова!
Губы и язык двигались тяжело. Эйр вряд ли понял, потому что спокойно опустился на колени и развязал веревку, стянувшую ноги.
- Сильно болит?
Он снял с Анны обувь и принялся осторожно растирать лодыжки.
Казалось, мелкие иголочки впиваются в самые кости. Боль смешалась с обидой, но Анна сдержала слезы и заставила себя сидеть ровно, словно ничего не случилось. Отныне она будет скрывать свои чувства! Слишком больно потом бьют в открытое сердце те, кого считала друзьями.
Крепкие руки разминали мышцы. Каждый пальчик, ступню, щиколотку... Ноги еще казались чужими, но постепенно боль уходила. Иголочки сменились теплом. Оно поднималось от лодыжек, вызывая непонятные ощущения. Анна посмотрела вниз, на склоненную голову Эйра.
Его ладони скользили по коже, ныряя под длинную ткань льняной юбки. Но раз за разом словно натыкались на границу, не поднимаясь выше колен.
- Опять? - Анна с трудом удержалась от желания дать инкубу хорошего пинка, чтобы отлетел подальше.
Теперь это было опасно. Отношение к ней изменилось, её не просто проигнорировали - связали и обошлись, как с мешком картошки. Будущее рисовалось в темном свете.
- Вы неправильно поняли. Но если желаете...
Она все же оттолкнула его. Инкуб послушно отступил, встал и замер, как прежде. А Анна решила заняться самолечением.
Подняться оказалось нелегко. Ноги не слушались, голова кружилась. Но Анна отказалась от протянутой руки инкуба. Шаг, другой... Массаж все-таки помог, и до дверей она дошла почти не хромая.
На свежем воздухе стало легче.
