— Я сказала – фиг вам. Знаешь, есть такое жилище у североамериканских индейцев?
Поняв, что ему в этот раз ничего не перепадет, пес грустно улегся на пол, у ног хозяйки. А Зарница включила ноутбук.
Заполнила регистрационный лист, перевела деньги за международную выставку и привычно вошла в «Квартирку».
Милая вечерняя болтовня помогла снять неприятные впечатления от владельца московской сторожевой. Форумчанки болтали, делились впечатлением от особого десерта, который уже прозвали «квартирным», показывали фотографии.
«Непотопляемая», заглянув на другие ветки форума, принесла фотографии нереальных кукол.
Увидев «Морячку» и «Домового» Зарница тут же переключилась на кукольную ветку форума. Там и нашла ссылку на сайт арт-мастерской под названием «Кукольный дом». Представленные на нем игрушки потрясали воображение.
На самом форуме мнения разделились. Одни пользователи приходили в восторг от анатомичной точности кукол и их сходством с людьми, другие ужасались этому же. Зарница была согласна с последними. Она и бэбиборнов не любила, а эти игрушки походили на живых детей куда сильнее. Решив не портить настроение, Зарница выключила компьютер и позвала Нэша:
— Пойдем, выведу тебя на ночь.
Сумасшедшую бабку она не встретила. Это уже порадовало. Как и отсутствие людей. Улица словно вымерла.
Выгуляв собаку, Зарница вернулась домой. Спать не хотелось, заниматься в ночи домашними делами тоже, и она пошла на кухню:
— Бутуз! А Бутуз! Ты не спишь?
— Еще нет. А что, кушать захотела?
— Нет. Не по себе что-то. Почаевничаешь со мной?
— Поздно уже.
— Да ладно тебе.
Зарница открыла дверцу буфета. На полках ровными рядами стояли банки с крупами и вареньем. Девушка отодвинула их в сторону, открывая доступ к жилищу домового.
Изнутри шкафчик оказался больше, чем снаружи. Посреди комнатки стоял длинный стол под льняной скатертью. Его окружали стулья в тканевых чехлах. За приоткрытой занавеской виднелась кровать с пирамидой подушек.
— Ну, чего пристала? – недовольно спросил Бутуз.
— Вылазь наружу, говорю. Чужих нет, а меня чего стесняться? Чайку попьем…Извини, чего покрепче пока повода нет.
— Да была бы охота, покрепче-то… Да и чай уже холодный.
— Погреем, - не отставала Зарница.
Бурча о насилии над бедным домовым, Бутуз вылез из своего убежища. Как только ноги в черных кроссовках коснулись пола, размер домового изменился – к столу подошел высокий, статный мужчина.
— Ну, и охота тебе в этом закутке сидеть? - поинтересовалась Зарница, нарезая батон,— Тебе масло дать? Или джем?
— Эх ты! – хлопнул себя по лбу Бутуз, - У меня же пирожки есть! С черникой, как ты любишь. Даже горячие!
— Это где ты такую редкость достал? Чернику свежую… - Зарница даже зажмурилась от удовольствия.
— Так к Ворону сестра погостить приехала, привезла… У них же сезон сейчас, сама ведаешь.
— Ведаю…
Вкус любимой ягоды вызвал шквал воспоминаний. Словно наяву зазвенел по камням ручей, и темные ели роняли в поток душистую хвою. Лишайники укутали серые бока валунов, а чарусы затаились среди зеленой травы, подстерегая неосторожного путника.
— Ведаю… — задумчиво повторила Зарница, отгоняя непрошенные мысли.
Но одна вертелась в голове, как уклейка в садке, и никак не позволяла ухватить себя половчее.
— Ты, матушка, о чем задумалась? – Бутуз заботливо подлил Зарнице чаю и пододвинул тарелку с пирожками.
— Да так. Тревожит что-то, — девушка покрутила в воздухе рукой, обозначая нечто эфемерное. – Крутит, а что – не пойму.
— Ну, так ты спать ложись. Утро, оно вечерние мысли в порядок приводит. Отдыхай, матушка!
Зарница вдруг рассмеялась. Звонко, заливисто, так, что подскочил задремавший уже Нэш.
— Ты чего? – застыл домовой.
— Да вот подумала, со стороны бы нас кто услышал. «Мааатушка», — передразнила Зарница Бутуза. – Тебе меньше тридцати восьми никто не дает, а у меня до сих пор паспорт в кафе спрашивают.
— Паспорт? – ахнул Бутуз и его смех наполнил темную квартиру.
— Но ты прав – утро вечера мудренее. Спать пойду. Может, чего и надумаю.
— Спокойной ночи тебе… матушка.
Зарница фыркнула и ушла в спальню, оставив домового прибирать на кухне. Управившись, он обошел всю квартиру, проверил, все ли в порядке, не течет ли вода, не горит ли где ненужный свет, и только после этого отправился в свой буфет.
А Зарница, хоть и честно забралась под одеяло, никак не могла уснуть. Не помогли ни овцы, ни просто счет, ни воспоминания о самом скучном периоде жизни. Тревога, вместо того, чтобы уйти, спрятаться, затаиться до утра, нарастала. И уже на рассвете Зарница поняла, в чем дело. Куклы.
Фотография показывает куда больше, чем видит человеческий глаз. Экран компьютера сообщит еще больше. А для тех, кто умеет слушать, и радиопомехи станут источником новостей.
Фотографии же недавно увиденных кукол молчали. От них просто веяло чем-то… неприятным. Для Зарницы это уже было поводом действовать.
Не вставая, она подтащила к себе ноутбук и ежедневник. Одно групповое занятие. Значит, почти весь день свободен.
Сайт «Кукольного дома» услужливо сообщил, что в настоящее время в арт-салоне «Глория» проводится персональная выставка мастера Вересовой. Зарница взглянула на цену билета и присвистнула – поход в хороший ресторан обойдется дешевле!
Но послушно заплатила – владельцы «Глории» обещали, что экскурсии проводит сама мастер.
Дальше страница пестрела восторженными отзывами посетителей и покупателей. Зарница пролистала их и взглянула на часы. Спать ей оставалось не более полутора часов, Нэшу все равно, отдохнула хозяйка, или нет. Война войной, а выгул по расписанию.
Будить Бутуза она не стала. Сама сварила кофе и сделала бутерброды. И задумалась – что надеть на выставку? Для собачьих в шкафу целая коллекция висит, а что носят на арт-мероприятия?
Гардероб разнообразием не блистал. Джинсы, брюки, бриджи разных фасонов, рубашки-толстовки-футболки… От платьев Зарница отказалась давным-давно, но даже если бы ей пришло в голову играть светскую львицу, пришлось бы расстаться с любимыми разноцветными косичками.
И она выбрала образ начинающего художника.
Рваные джинсы с кучей цепочек, подходящая по стилю куртка. Яркая футболка стала цветовым акцентом, но завершил образ роскошный бактус.
Зарница разложила платок на кровати. Рядом кинула толстовку со столь впечатлившим владелицу бордер-колли принтом. Зарница не лгала – рисунок «в перышко» был уникальным. Вот и теперь, повинуясь плавному движению руки, переполз с серой ткни на оранжевую.
Нэш, честно ждавший, пока хозяйка подберет себе гардероб на день, осторожно ткнулся носом под локоть – в такие моменты он сдерживал свой темперамент, словно опасаясь помешать чему-то очень важному.
— Сейчас, мой хороший. Сейчас пойдем.
Но на прогулке Нэшу не удалось ни разыграть хозяйку мячиком, ни заставить покидать палочку.
— Малыш, сегодня без пробежки. Давай скорее, у меня сегодня дел невпроворот. Ну, чего нахохлился? Зато я тебя с собой в зал возьму, развеешься. Хорошо?
Собака не обратила внимания на обещания. Когда хозяйка была в таком состоянии, Нэшу приходилось довольствоваться короткими прогулками, и в парк вывозили редко. Но все, что он мог делать – терпеть и ждать.
Дома на плите шкворчала яичница с помидорами и сыром.
— Спасибо, Бутуз!
Против обыкновения домовой не ворчал, что Зарница вливает в себя кофе литрами, а сам включил кофеварку.
— Вижу, что-то надумала?
— Ага. Бутуз, прогуляешь Нэша. Только намордник надень.
— Да зачем ему эта клетка? – возмутились из буфета.
— Правила такие. Бутуз, нам неприятности не нужны. Забыл, что в прошлый раз было?
Тяжелый вздох показал, что домовой прекрасно помнил тот скандал, после которого последовал переезд. А Зарница скакать с места на место ох как не любила – слишком помотало её по миру.
— Нэш, не обижайся, ладно? Ты же все понимаешь…
Он действительно все понимал. Поэтому грустно удалился на свой лежак в углу, и закрыл глаза, в надежде, что сон приблизит возвращение обожаемой хозяйки.
***
Арт-салон «Глория» расположился на окраине города, на улице, охраняемой тополями. Небольшое помещение, декорированное в стиле «Прованс» на несколько дней отдали во власть кукол. Зарница смотрела на милые личики, отгороженные от посетителей тонким стеклом, на тугие локоны, розовые губки и щечки, и не понимала, почему так всполошилась вчера вечером. Обычные куклы. Да, не без небольшой толики магии, но она есть в любой вещи, в которую мастер вложил кусочек своей души. А Вересова, судя по всему, очень любила свои творения.
Молодая, чуть полноватая женщина с таким упоением рассказывала о своих куклах, что Зарница невольно позавидовала её увлеченности. Обладая таким напором и желанием творить, Вересова могла горы свернуть.
Мастер о каждой кукле говорила так, словно она была её родным ребенком, со своим характером, своими предпочтениями.
— Вот «Морячка», — пухлая рука указала на витрину.
Из-за стекла на посетителей смотрели голубые глаза, на которые падала рыжая прядь кудрявых волос. Казалось, загорелая ладошка сейчас поднимется и уберет с лица мешающие видеть волосы. Тельняшка сбилась, обнажая худенькое плечо.
— Не смотрите, что она такая щупленькая. Характер у этой девчушки огого! Изначально она должна была сидеть на деревянной скамейке… Но заставила меня сделать эту перевернутую лодку. Честно-честно! Или вот… «Боярышня»… Красавица, правда? И ведь знает это!
Зарница заскучала. Несмотря на то, что куклы были характерными, опасности они не несли. Девушке даже стало стыдно перед Нэшем. Да и мышцы тянули, жалуясь без пробежки.
— А вот эта кукла… «Анечка». Знаете, я не планировала её выставлять, но неожиданно заказчик дал разрешение, и я принесла её вам показать…
Ледяной кулак ударил Зарницу в спину, заставив развернуться к кукольнику. Вересова достала прямоугольную коробку. Отверстие в крышке было затянуто пленкой, позволяя разглядеть очаровательную куколку.
Светло-карие глазки, обрамленные пушистыми ресницами, смотрели на мир немного удивленно. В волосах редкого коньячного оттенка запуталась бабочка-заколка. Коричневое шелковое платье с широким поясом-лентой имитировало детский наряд конца девятнадцатого века.
— Взгляните. Этот образ пришел ко мне ночью. Я просто встала, и нарисовала эскиз.
Рука Вересовой скользила вдоль прозрачной крышки, стирая крохотные крупинки инея. Зарница осторожно огляделась – никто из присутствующих не видел этой изморози. Такая образуется от живого дыхания. Но кукла… Куклу отлили из фарфора.
Посетители охали и ахали, «Анечка» на самом деле производила неизгладимое впечатление. А Зарница пыталась понять – откуда повеяло колдовством. У Вересовой только и было, что увлеченность своим занятием. Здесь же действовала опытная ведьма.
— Простите, — перебила Зарница Вересову, — А у вас есть соавтор?
Мастер смотрела на стоящую перед ним девушку широко раскрытыми глазами, и Зарница поспешила пояснить:
— Просто эта кукла немного отличается от остальных.
— Вы заметили? – расплылась в улыбке Вересова. – «Аннушка» действительно другая. Иногда на меня словно озарение сходит, и я не могу успокоится, пока кукла не будет готова. Поверите – даже есть и спать не могу.
Этому Зарница как раз могла поверить. Но если у Вересовой нет соавтора, то кто же населяет куклы душами нерожденных?
— Скажите, вы мастер классы проводите?
— Да, разумеется, - оживилась мастер, — Как раз сейчас набирается группа.
— А индивидуальные? К сожалению, у меня не всегда есть возможность подстроиться под общее расписание…
— Все решаемо, - улыбнулась Вересова. – Возьмите мою визитку, позвоните. Договоримся.
Узнав все, что хотела, Зарница ушла до того, как закончилась экскурсия. Коллекционные и простые игровые куклы её мало интересовали, в отличие от обрядовых. Но ими Вересова не занималась.
***
Нэш обрадовался визиту в ринг-зал, словно его в лес гулять вывезли. Правда, настроение волкодаву испортил запрет поиграть с собаками, которые отняли у него хозяйку на целый час. Зато потом Зарница серьезно занялась своим псом.
— Великолепно! – восхищенно зааплодировала администратор.
— В каком месте? – хмуро спросила Зарница. – Нэш, крррасиво!
Пес напрягся, горделиво вытянув шею.
— Нет! – забраковала стойку Зарница и чуть сдвинула ногу.
Нэш, следящий за малейшим движением хозяйки, тут же переставил лапу.
— Харррашо! – похвалила его Зарница и сунула в пасть крохотный кусочек сыра. – Играй!
Для игры ирландского волкодава ринг-зал подходил мало, но Нэш умудрился несколько раз принести мячик.
— На послезавтра все в силе? Он же у тебя прекрасно стоит! – спросила администратор.
— В каком месте он стоит, этот филонщик? Все забыл, паразит мелкий.
В голосе Зарницы слышалось столько нежности, что пес оставил мячик и растянулся на полу, подставляя хозяйке живот.
— Уууу, разбойник. Пойдем, пора нам! Хочешь на площадку?
Они отправились в парк, не заезжая домой. Нэш наигрался до одури, и домой Зарница вернулась уже ближе к полуночи.
На столе ждал аккуратно прикрытый полотенцем пирог.
— С чем? – Зарница подцепила кусок, - О, с рыбкой!
— Ага. И в холодильнике уже пусто, надо бы за покупками, — недовольно пробурчал из буфета Бутуз.
— Ну, так сходи. Где деньги – знаешь, — пожала плечами Зарница.
— Без тебя? – хмыкнули в ответ.
— Некогда, — Зарница налила себе чаю и придвинула ноутбук. – Скажи, Бутуз, вот как может лишенный колдовской силы человек привязывать в этом мире души нерожденных.
— Это ты про кукольницу свою, что ли?
— Откуда знаешь?
— Так ты сама не своя ходишь, вот и полюбопытствовал.
— С этого места поподробнее, пожалуйста, — насторожилась Зарница. – И давай сюда, неудобно через стенку разговаривать.
Бурча о произволе, Бутуз нехотя вылез из своего убежища.
— Ну, рассказывай.
— Ты, матушка, сайт тот открой для начала, да посмотри на все куклы, а не только на те, что на главной странице представлены.
Зарница последовала совету.
— Да ты у меня, смотрю, компьютерный гений!
— А, с кем поведешься… Ты же иной раз после того, как в своих Интернетах посидишь, сама не своя делаешься. А для домового что главное? Для домового главное – мир да лад в доме. Ну, смотри! Видишь?
Зарница листала фотографии из Архива. В длинной веренице образных кукол встречались и те, что вместо пафосного названия носили личные имена. «Иванушка» — светловолосый, кудрявый карапуз с голубыми глазами. Он сжимал в кулачке красивую, свитую из проволоки погремушку. «Лиза». Очаровательная девчушка с кокетливым взглядом из-под длинных, словно завитых ресниц. «Аннушка». Её Зарница видела в Арт-салоне, и почему её фото затесалось в Архив, не понимала. По словам Вересовой, эту куклу она сделала недавно.
— Видишь? Видишь разницу? Те, которые «Морячки» да «Селяночки» хоть и несут толику души мастера, а все – простые куклы.
— Сама вижу, — согласилась Зарница.
Те куклы, что назывались именами собственными, отличались от остальных как подсоленная вода в ванной отличается от настоящей, морской. Что там, что там окунешься – мокрый будешь. Да и на вкус похожи. А все – разные. Души нерожденных младенцев делали их почти живыми.
Поняв, что ему в этот раз ничего не перепадет, пес грустно улегся на пол, у ног хозяйки. А Зарница включила ноутбук.
Заполнила регистрационный лист, перевела деньги за международную выставку и привычно вошла в «Квартирку».
Милая вечерняя болтовня помогла снять неприятные впечатления от владельца московской сторожевой. Форумчанки болтали, делились впечатлением от особого десерта, который уже прозвали «квартирным», показывали фотографии.
«Непотопляемая», заглянув на другие ветки форума, принесла фотографии нереальных кукол.
Увидев «Морячку» и «Домового» Зарница тут же переключилась на кукольную ветку форума. Там и нашла ссылку на сайт арт-мастерской под названием «Кукольный дом». Представленные на нем игрушки потрясали воображение.
На самом форуме мнения разделились. Одни пользователи приходили в восторг от анатомичной точности кукол и их сходством с людьми, другие ужасались этому же. Зарница была согласна с последними. Она и бэбиборнов не любила, а эти игрушки походили на живых детей куда сильнее. Решив не портить настроение, Зарница выключила компьютер и позвала Нэша:
— Пойдем, выведу тебя на ночь.
Сумасшедшую бабку она не встретила. Это уже порадовало. Как и отсутствие людей. Улица словно вымерла.
Выгуляв собаку, Зарница вернулась домой. Спать не хотелось, заниматься в ночи домашними делами тоже, и она пошла на кухню:
— Бутуз! А Бутуз! Ты не спишь?
— Еще нет. А что, кушать захотела?
— Нет. Не по себе что-то. Почаевничаешь со мной?
— Поздно уже.
— Да ладно тебе.
Зарница открыла дверцу буфета. На полках ровными рядами стояли банки с крупами и вареньем. Девушка отодвинула их в сторону, открывая доступ к жилищу домового.
Изнутри шкафчик оказался больше, чем снаружи. Посреди комнатки стоял длинный стол под льняной скатертью. Его окружали стулья в тканевых чехлах. За приоткрытой занавеской виднелась кровать с пирамидой подушек.
— Ну, чего пристала? – недовольно спросил Бутуз.
— Вылазь наружу, говорю. Чужих нет, а меня чего стесняться? Чайку попьем…Извини, чего покрепче пока повода нет.
— Да была бы охота, покрепче-то… Да и чай уже холодный.
— Погреем, - не отставала Зарница.
Бурча о насилии над бедным домовым, Бутуз вылез из своего убежища. Как только ноги в черных кроссовках коснулись пола, размер домового изменился – к столу подошел высокий, статный мужчина.
— Ну, и охота тебе в этом закутке сидеть? - поинтересовалась Зарница, нарезая батон,— Тебе масло дать? Или джем?
— Эх ты! – хлопнул себя по лбу Бутуз, - У меня же пирожки есть! С черникой, как ты любишь. Даже горячие!
— Это где ты такую редкость достал? Чернику свежую… - Зарница даже зажмурилась от удовольствия.
— Так к Ворону сестра погостить приехала, привезла… У них же сезон сейчас, сама ведаешь.
— Ведаю…
Вкус любимой ягоды вызвал шквал воспоминаний. Словно наяву зазвенел по камням ручей, и темные ели роняли в поток душистую хвою. Лишайники укутали серые бока валунов, а чарусы затаились среди зеленой травы, подстерегая неосторожного путника.
— Ведаю… — задумчиво повторила Зарница, отгоняя непрошенные мысли.
Но одна вертелась в голове, как уклейка в садке, и никак не позволяла ухватить себя половчее.
— Ты, матушка, о чем задумалась? – Бутуз заботливо подлил Зарнице чаю и пододвинул тарелку с пирожками.
— Да так. Тревожит что-то, — девушка покрутила в воздухе рукой, обозначая нечто эфемерное. – Крутит, а что – не пойму.
— Ну, так ты спать ложись. Утро, оно вечерние мысли в порядок приводит. Отдыхай, матушка!
Зарница вдруг рассмеялась. Звонко, заливисто, так, что подскочил задремавший уже Нэш.
— Ты чего? – застыл домовой.
— Да вот подумала, со стороны бы нас кто услышал. «Мааатушка», — передразнила Зарница Бутуза. – Тебе меньше тридцати восьми никто не дает, а у меня до сих пор паспорт в кафе спрашивают.
— Паспорт? – ахнул Бутуз и его смех наполнил темную квартиру.
— Но ты прав – утро вечера мудренее. Спать пойду. Может, чего и надумаю.
— Спокойной ночи тебе… матушка.
Зарница фыркнула и ушла в спальню, оставив домового прибирать на кухне. Управившись, он обошел всю квартиру, проверил, все ли в порядке, не течет ли вода, не горит ли где ненужный свет, и только после этого отправился в свой буфет.
А Зарница, хоть и честно забралась под одеяло, никак не могла уснуть. Не помогли ни овцы, ни просто счет, ни воспоминания о самом скучном периоде жизни. Тревога, вместо того, чтобы уйти, спрятаться, затаиться до утра, нарастала. И уже на рассвете Зарница поняла, в чем дело. Куклы.
Фотография показывает куда больше, чем видит человеческий глаз. Экран компьютера сообщит еще больше. А для тех, кто умеет слушать, и радиопомехи станут источником новостей.
Фотографии же недавно увиденных кукол молчали. От них просто веяло чем-то… неприятным. Для Зарницы это уже было поводом действовать.
Не вставая, она подтащила к себе ноутбук и ежедневник. Одно групповое занятие. Значит, почти весь день свободен.
Сайт «Кукольного дома» услужливо сообщил, что в настоящее время в арт-салоне «Глория» проводится персональная выставка мастера Вересовой. Зарница взглянула на цену билета и присвистнула – поход в хороший ресторан обойдется дешевле!
Но послушно заплатила – владельцы «Глории» обещали, что экскурсии проводит сама мастер.
Дальше страница пестрела восторженными отзывами посетителей и покупателей. Зарница пролистала их и взглянула на часы. Спать ей оставалось не более полутора часов, Нэшу все равно, отдохнула хозяйка, или нет. Война войной, а выгул по расписанию.
Будить Бутуза она не стала. Сама сварила кофе и сделала бутерброды. И задумалась – что надеть на выставку? Для собачьих в шкафу целая коллекция висит, а что носят на арт-мероприятия?
Гардероб разнообразием не блистал. Джинсы, брюки, бриджи разных фасонов, рубашки-толстовки-футболки… От платьев Зарница отказалась давным-давно, но даже если бы ей пришло в голову играть светскую львицу, пришлось бы расстаться с любимыми разноцветными косичками.
И она выбрала образ начинающего художника.
Рваные джинсы с кучей цепочек, подходящая по стилю куртка. Яркая футболка стала цветовым акцентом, но завершил образ роскошный бактус.
Зарница разложила платок на кровати. Рядом кинула толстовку со столь впечатлившим владелицу бордер-колли принтом. Зарница не лгала – рисунок «в перышко» был уникальным. Вот и теперь, повинуясь плавному движению руки, переполз с серой ткни на оранжевую.
Нэш, честно ждавший, пока хозяйка подберет себе гардероб на день, осторожно ткнулся носом под локоть – в такие моменты он сдерживал свой темперамент, словно опасаясь помешать чему-то очень важному.
— Сейчас, мой хороший. Сейчас пойдем.
Но на прогулке Нэшу не удалось ни разыграть хозяйку мячиком, ни заставить покидать палочку.
— Малыш, сегодня без пробежки. Давай скорее, у меня сегодня дел невпроворот. Ну, чего нахохлился? Зато я тебя с собой в зал возьму, развеешься. Хорошо?
Собака не обратила внимания на обещания. Когда хозяйка была в таком состоянии, Нэшу приходилось довольствоваться короткими прогулками, и в парк вывозили редко. Но все, что он мог делать – терпеть и ждать.
Дома на плите шкворчала яичница с помидорами и сыром.
— Спасибо, Бутуз!
Против обыкновения домовой не ворчал, что Зарница вливает в себя кофе литрами, а сам включил кофеварку.
— Вижу, что-то надумала?
— Ага. Бутуз, прогуляешь Нэша. Только намордник надень.
— Да зачем ему эта клетка? – возмутились из буфета.
— Правила такие. Бутуз, нам неприятности не нужны. Забыл, что в прошлый раз было?
Тяжелый вздох показал, что домовой прекрасно помнил тот скандал, после которого последовал переезд. А Зарница скакать с места на место ох как не любила – слишком помотало её по миру.
— Нэш, не обижайся, ладно? Ты же все понимаешь…
Он действительно все понимал. Поэтому грустно удалился на свой лежак в углу, и закрыл глаза, в надежде, что сон приблизит возвращение обожаемой хозяйки.
***
Арт-салон «Глория» расположился на окраине города, на улице, охраняемой тополями. Небольшое помещение, декорированное в стиле «Прованс» на несколько дней отдали во власть кукол. Зарница смотрела на милые личики, отгороженные от посетителей тонким стеклом, на тугие локоны, розовые губки и щечки, и не понимала, почему так всполошилась вчера вечером. Обычные куклы. Да, не без небольшой толики магии, но она есть в любой вещи, в которую мастер вложил кусочек своей души. А Вересова, судя по всему, очень любила свои творения.
Молодая, чуть полноватая женщина с таким упоением рассказывала о своих куклах, что Зарница невольно позавидовала её увлеченности. Обладая таким напором и желанием творить, Вересова могла горы свернуть.
Мастер о каждой кукле говорила так, словно она была её родным ребенком, со своим характером, своими предпочтениями.
— Вот «Морячка», — пухлая рука указала на витрину.
Из-за стекла на посетителей смотрели голубые глаза, на которые падала рыжая прядь кудрявых волос. Казалось, загорелая ладошка сейчас поднимется и уберет с лица мешающие видеть волосы. Тельняшка сбилась, обнажая худенькое плечо.
— Не смотрите, что она такая щупленькая. Характер у этой девчушки огого! Изначально она должна была сидеть на деревянной скамейке… Но заставила меня сделать эту перевернутую лодку. Честно-честно! Или вот… «Боярышня»… Красавица, правда? И ведь знает это!
Зарница заскучала. Несмотря на то, что куклы были характерными, опасности они не несли. Девушке даже стало стыдно перед Нэшем. Да и мышцы тянули, жалуясь без пробежки.
— А вот эта кукла… «Анечка». Знаете, я не планировала её выставлять, но неожиданно заказчик дал разрешение, и я принесла её вам показать…
Ледяной кулак ударил Зарницу в спину, заставив развернуться к кукольнику. Вересова достала прямоугольную коробку. Отверстие в крышке было затянуто пленкой, позволяя разглядеть очаровательную куколку.
Светло-карие глазки, обрамленные пушистыми ресницами, смотрели на мир немного удивленно. В волосах редкого коньячного оттенка запуталась бабочка-заколка. Коричневое шелковое платье с широким поясом-лентой имитировало детский наряд конца девятнадцатого века.
— Взгляните. Этот образ пришел ко мне ночью. Я просто встала, и нарисовала эскиз.
Рука Вересовой скользила вдоль прозрачной крышки, стирая крохотные крупинки инея. Зарница осторожно огляделась – никто из присутствующих не видел этой изморози. Такая образуется от живого дыхания. Но кукла… Куклу отлили из фарфора.
Посетители охали и ахали, «Анечка» на самом деле производила неизгладимое впечатление. А Зарница пыталась понять – откуда повеяло колдовством. У Вересовой только и было, что увлеченность своим занятием. Здесь же действовала опытная ведьма.
— Простите, — перебила Зарница Вересову, — А у вас есть соавтор?
Мастер смотрела на стоящую перед ним девушку широко раскрытыми глазами, и Зарница поспешила пояснить:
— Просто эта кукла немного отличается от остальных.
— Вы заметили? – расплылась в улыбке Вересова. – «Аннушка» действительно другая. Иногда на меня словно озарение сходит, и я не могу успокоится, пока кукла не будет готова. Поверите – даже есть и спать не могу.
Этому Зарница как раз могла поверить. Но если у Вересовой нет соавтора, то кто же населяет куклы душами нерожденных?
— Скажите, вы мастер классы проводите?
— Да, разумеется, - оживилась мастер, — Как раз сейчас набирается группа.
— А индивидуальные? К сожалению, у меня не всегда есть возможность подстроиться под общее расписание…
— Все решаемо, - улыбнулась Вересова. – Возьмите мою визитку, позвоните. Договоримся.
Узнав все, что хотела, Зарница ушла до того, как закончилась экскурсия. Коллекционные и простые игровые куклы её мало интересовали, в отличие от обрядовых. Но ими Вересова не занималась.
***
Нэш обрадовался визиту в ринг-зал, словно его в лес гулять вывезли. Правда, настроение волкодаву испортил запрет поиграть с собаками, которые отняли у него хозяйку на целый час. Зато потом Зарница серьезно занялась своим псом.
— Великолепно! – восхищенно зааплодировала администратор.
— В каком месте? – хмуро спросила Зарница. – Нэш, крррасиво!
Пес напрягся, горделиво вытянув шею.
— Нет! – забраковала стойку Зарница и чуть сдвинула ногу.
Нэш, следящий за малейшим движением хозяйки, тут же переставил лапу.
— Харррашо! – похвалила его Зарница и сунула в пасть крохотный кусочек сыра. – Играй!
Для игры ирландского волкодава ринг-зал подходил мало, но Нэш умудрился несколько раз принести мячик.
— На послезавтра все в силе? Он же у тебя прекрасно стоит! – спросила администратор.
— В каком месте он стоит, этот филонщик? Все забыл, паразит мелкий.
В голосе Зарницы слышалось столько нежности, что пес оставил мячик и растянулся на полу, подставляя хозяйке живот.
— Уууу, разбойник. Пойдем, пора нам! Хочешь на площадку?
Они отправились в парк, не заезжая домой. Нэш наигрался до одури, и домой Зарница вернулась уже ближе к полуночи.
На столе ждал аккуратно прикрытый полотенцем пирог.
— С чем? – Зарница подцепила кусок, - О, с рыбкой!
— Ага. И в холодильнике уже пусто, надо бы за покупками, — недовольно пробурчал из буфета Бутуз.
— Ну, так сходи. Где деньги – знаешь, — пожала плечами Зарница.
— Без тебя? – хмыкнули в ответ.
— Некогда, — Зарница налила себе чаю и придвинула ноутбук. – Скажи, Бутуз, вот как может лишенный колдовской силы человек привязывать в этом мире души нерожденных.
— Это ты про кукольницу свою, что ли?
— Откуда знаешь?
— Так ты сама не своя ходишь, вот и полюбопытствовал.
— С этого места поподробнее, пожалуйста, — насторожилась Зарница. – И давай сюда, неудобно через стенку разговаривать.
Бурча о произволе, Бутуз нехотя вылез из своего убежища.
— Ну, рассказывай.
— Ты, матушка, сайт тот открой для начала, да посмотри на все куклы, а не только на те, что на главной странице представлены.
Зарница последовала совету.
— Да ты у меня, смотрю, компьютерный гений!
— А, с кем поведешься… Ты же иной раз после того, как в своих Интернетах посидишь, сама не своя делаешься. А для домового что главное? Для домового главное – мир да лад в доме. Ну, смотри! Видишь?
Зарница листала фотографии из Архива. В длинной веренице образных кукол встречались и те, что вместо пафосного названия носили личные имена. «Иванушка» — светловолосый, кудрявый карапуз с голубыми глазами. Он сжимал в кулачке красивую, свитую из проволоки погремушку. «Лиза». Очаровательная девчушка с кокетливым взглядом из-под длинных, словно завитых ресниц. «Аннушка». Её Зарница видела в Арт-салоне, и почему её фото затесалось в Архив, не понимала. По словам Вересовой, эту куклу она сделала недавно.
— Видишь? Видишь разницу? Те, которые «Морячки» да «Селяночки» хоть и несут толику души мастера, а все – простые куклы.
— Сама вижу, — согласилась Зарница.
Те куклы, что назывались именами собственными, отличались от остальных как подсоленная вода в ванной отличается от настоящей, морской. Что там, что там окунешься – мокрый будешь. Да и на вкус похожи. А все – разные. Души нерожденных младенцев делали их почти живыми.
