– Что с договором? Обычный или на перспективку? – ассистент председателя оргкомитета многозначительно посмотрела на него, ожидая дополнительных распоряжений.
– Пожалуй, на перспективку, как ты выразилась. В ней определенно что-то есть. Вдруг проскочит.
***
Победа на конкурсе удивила всех троих. Отец хоть и считал свою дочь лучше всех, увидев других участниц, на победу особо не рассчитывал – красивых девушек было много. Все решил шарм, который в сочетании с природной грацией и высоким интеллектом участницы под номером 21, который при жеребьевке достался Дине, оказался непревзойденным.
У Дины началась новая жизнь, к которой она не готовилась, но с самого начала проявила себя, как боец. Дина знала себе цену и ее поддержала семья. Этого оказалось достаточно для успешного старта в другую реальность.
Однако вскоре вертикальный взлет стал "ящиком Пандоры", который не просто открылся – распахнулся, угрожая поглотить не только Дину, но и «перемолоть» заодно ее семью, которая неожиданно стала не столько заинтересованной стороной, сколько неприступным бастионом её интересов. Но в плане не финансов, а личной свободы. Администратор приносила ей какие-то листочки, засунутые в файлики, причем, делалось это в момент, когда надо было настроиться на показ и ли во время фотосессии.
– Диночка, солнышко, подпиши, сделали ребрендинг, поменялось название, все остальное под копирку, как и было, если хочешь, читай. Но надо прямо сейчас, меня шеф порвет, если не отвезу сегодня переделанные документы и отпуск не даст, а я с детьми уже собралась на море…
Пока ассистент трещала без умолку, Дина подписывала.
И чем выше она поднималась, тем ощутимее становились обжигающее «дыхание» успеха и славы. Став заметной, Дина начала притягивать к себе не только удачу. Восторженная радость побед и счастье от обладания своими звонкими «титулами» – «Мисс континент», «Мисс космос» омрачалась тем, что называлось издержками профессии. Дину буквально атаковали армии мужчин, жаждущих ее внимания, а некоторые – власти над ней. Судьба свою любимцу начала проверять на прочность.
Несмотря на обилие конкурсов и рекламных мероприятий, Дина по-прежнему оставалась неопытной в коммерции – всё свое внимание сконцентрировала на приобретении профессиональных навыков. Родители из деликатности помощи в ведении финансов не предлагали. Прозревать начали после того, как стало понятно, что Дина подписала довольно кабальный для себя договор с модельным агентством, которое представляло ее интересы.
– Никогда не слышала о таком, – удивилась Дина, прочитав незнакомое название. Потом вспомнила, что ассистент говорила о ребрендинге. Но помимо нового названия, появилось несколько новых пунктов в соответствии с ними она должны была не только выступать в модных показах, но и оказывать услуги консумации.
– Обнаглели, – негодованию Дины не было предела. – Еще в проститутки меня определите!
Родители успокаивали:
– Не кипятись. Сначала надо разобраться. Сейчас с этими терминами чёрт ногу сломит, может быть все не так страшно. Никто не заставит тебя делать то, что ты не хочешь. Так не бывает! Иди и все узнай, а потом уже будем думать – воевать нам или посмеяться над своими страхами. Мы же обычная семья, ничего в бизнесе не понимаем, не хотелось бы показаться ортодоксами.
Разговор с «начальством» получился тяжелый. Сначала её успокаивали, предлагали кофе-чай с конфетками, потом поступило предложение – продолжить обсуждение в ресторане:
– Дина, всё это пустяки, мы никогда не сделаем ничего, что могло бы тебе навредить. Если не возражаешь, сходим, пообедаем, на сытый желудок думается позитивнее, – шеф демонстрировал мирный и конструктивный настрой, никакого подвоха Дина не почувствовала и согласилась.
В ресторане никак не могла перевести беседу на деловой лад – ее перебивали и снова уверяли, что консумация это обычное в рекламной бизнесе дело, не имеет к проституции никакого отношения. Дина задавала уточняющие вопросы, приводила примеры из прессы, поделилась тем, о чем шептались в гримерках.
– Хотите сказать, что всё это бред? Или мне все же придется оказывать услуги сопровождения или как вы это называете? Скажите прямо, что имеется ввиду. Мне кажется, вы что-то скрываете от меня. Мне…, – Дина хотела сказать, что ей все это кажется крайне подозрительным и потому не нравится. Ее перебили:
– Я понял. Тебе надо своими словами. Хорошо, тогда слушай – тебе надо будет сопровождать солидных людей, вести умные беседы, а лучше молчать и не открывать рот, чтобы не ляпнуть глупость. Короче, молчи и хлопай выразительно глазами. В этом нет ничего сложного или тебе надо объяснить, как это делается? Это и есть консумация, чтоб ты знала.
Беседа принимала опасный оборот.
– Что такое консумация, знаю, что под этим понимаете вы – нет и не уверена, что наши взгляды на предмет совпадают, – Дина отказаться твердо решила отказаться от предложения, которое сочла двусмысленным и предложила убрать из договора этот сомнительный пункт.
– …, тем более, что его там и не было изначально!
– Что-то ты рано почувствовала себя звездой, детка, ты еще никто, как выдвинули тебя, так и засунем обратно. Не нравится консумация, станешь текила-герл, слышала о таких?
Дина о «текильщицах», разумеется, слышала. Многие девушки так подрабатывали, особенно те, кто вынужден был снимать квартиру в Москве. Этот вид услуг тоже не подходил под определение «проституции» – девушка могла пожаловаться на приставания клиентов, а могла уехать к кем-то из них и даже завести серьезные отношения, которые, как правило, заканчивались ничем. Процент от продажи текилы был неплохим, но иногда приходилось доплачивать – если вдруг зазевалась и бутылку банально уводили из-под носа. Хуже всего, что девушки привыкали к легкому заработку и злоупотребляли спиртным, за которое платили клиенты, радуясь, что удалось напоить «прикольную телку». Нескольких скандалов хватало на то, чтобы агентство, которое договаривалось с клубами, расторгало контракт и девушку не пускали на порог заведений, имевших репутацию «приличных», зато «неприличные» распахивали свои двери во всю ширь…
– Ваш тон говорит о том, что мое предположение верное и мне надо отказаться от вашего предложения, – Дина еще пыталась быть вежливой, хотела уйти. Но не тут-то было. Ей пригрозили штрафами и неустойками.
– За что?
– Ты внимательно читала контракт? Не тот, что у тебя дома, а тот, что ты подписала, когда тебе приносили на доработку. Вспомнила? Ну так вот, там сказано, что прежний контракт считать недействительным и в конфликтных ситуациях руководствоваться пунктом, в котором сказано недвусмысленно – «В случае, если сторона «В», то есть ты, будет оспаривать один из пунктов, решение за стороной «А».
– Я не могла такого подписать! – опешила Дина.
– Получается, что могла. Кстати, там есть еще один пункт – в случае невыполнения условий контракта, сторона «В» выплачивает неустойку. Не помню цифру, но что-то с шестью нолями. Теперь усекла, матрёха? Доедай, или попрошу завернуть тебе с собой, есть такая услуга, что добру пропадать.
Мир перевернулся. У Дины все плыло перед глазами. Она с трудом удержалась, чтобы не швырнуть тарелку в улыбающееся наглое лицо шефа, которое изменилось настолько, что она с трудом его узнавала.
– Вы сволочь.
– А ты попробуй в нашем деле без этого. Обиделась? Зря. Мы заботимся о том, чтобы наши девочки подзаработали. Заботимся о вас.
Не дав ей опомниться, шеф окликнул проходившего мимо официанта:
– Счёт.
Дина сидела красная, с глазами на мокром месте, но скандалить не решилась – поняла, в чем был смысл пригласить ее сюда – в офисе она бы надела этому пахнущему дорогим парфюмом «говнюку» мусорное ведро на голову.
***
Тогда-то и пригодились связи отца Дины, который большую часть своей жизни проработать в техническом отделе Статкомитета республиканского значения. Он обратился за помощью к знакомым и ему нашли толкового специалиста по подобным делам, адвоката по фамилии Ройзман.
Морально-этическая сторона конфликта вопросов не вызвала, все было понятно, но адвокат решил уточнить и сказал, что примет решение, браться или нет, после того, как поговорит с девушкой. Дина согласилась.
Минуту сидели молча. Мужчина средних лет в бабочке, что стало своего рода визиткой в цеху его коллег, адвокатов, прищурившись, рассматривал Дину Иванову, которая пришла на встречу одновременно с ним. То, что она не стала ничего из себя изображать и демонстративно опаздывать, понравилось. Но требовались веские аргументы в пользу того, чтобы оказать адвокатские услуги по минимальным расценкам, как его просили.
– Считаете меня дурой? Вы правы. Надо было читать, что подписываю. То, что они выбирали моменты, говорит об умысле – знали, что не буду вчитываться, когда меня ждет фотограф или модельер – они тоже считают деньги.
– Разумные слова и на будущее – хорошо бы вы запомнили этот урок. Спрошу вас прямо – что именно вас не устроило в контракте?
Ройзман интересовался не просто так. В его практике уже бывало, когда просила изменить условия, он прилагал неимоверные усилия, а потом оказывалось, что клиента все устраивало и таким образом хотели повысить свой процент. Участвовать в очередном «шантаже» под видом защиты оскорбленной добродетели он не хотел.
– Я не собиралась становиться моделью. Получилось случайно. Мне надо было доказать одним людям, что они были неправы.
– Неправы в чем, простите?
– В том, что задели мое достоинство, обвинили в том, что мне не свойственно.
– Это называется, оклеветать.
– Возможно.
– Вы не уверены? Знаете, часто бывает, что люди в порыве раздражения, обиды, преувеличивают…
– Не в этот раз.
Дина рассказала про «шуточный листок», с которым проехала через весь город.
– За такую шутку можно попытаться присудить моральный ущерб.
– Но сначала надо будет доказать, что он был. Сделать это – признать все, что они обо мне говорили. Это унизительно.
– И вы пошли другим путем…, – Ройзман чувствовал к Дине симпатию – клиентка отличалась здравомыслием и была незлопамятна. Ее оскорбили. Но она не хотела в качестве компенсации ничьей крови, нашла способ, как отомстить и сделала это убедительно, главное, красиво. Что такое конкурсы красоты, Ройзман хорошо знал и оценил победу Дины высоко – ей пришлось побороться.
– Подписав первый контракт, я вообще ни о чем не думала, люди произвели на меня хорошее впечатление. Или я не разбираюсь в людях, от слова «совсем».
– Аферисты – профессионалы, было бы странно ожидать, что они известили бы вас: «Мы бандиты. Бегите от нас».
– Возможно, дело в моей излишней доверчивости. Как сказал бы папа, «не перестроилась под рыночные отношения», – Дина улыбнулась и окончательно растопила сердце Ройзмана. Он убедился, что перед ним искренняя и неопытная молодая девушка, которой повезло победить на конкурсах красоты, но распорядиться своим успехом она не смогла потому, что сразу попала в руки к «акулам».
– Я берусь за ваше дело. Но с условием. Вы никогда больше не подпишите ничего, не отдав документ на экспертизу. И второе – вы не будете их бояться. Я очень хороший адвокат. Люди, с которыми вас угораздило связаться, мне знакомы. Они обращались ко мне со своими просьбами.
– Даже так? – Дина была неприятно удивлена тем, что слышала. – «Нашел, чем хвалиться – помогает таким уродам».
– Вы не дослушали. Но это будет под номером «три» после того, как я скажу, что отказал им. Я не альтруист, но мне не все равно, как я заработаю свои деньги.
– А третье?
– Научитесь дослушивать до конца и не спешите с выводами и тем более, со словами.
Дина вспыхнула. Этот человек «прочитал» ее мысли и повторил то, о чем отец говорил чуть ли не ежедневно. Но отец, это одно, а тут посторонний человек, в чьей помощи она нуждается. «Проглотив» свое недовольство, Дина пообещала:
– Думаю, теперь мне будет легче это запомнить. Тем более, что вы правы – «бегу впереди паровоза», так говорит папа. Вы сказали, что я не должна их бояться. Почему?
– Что, почему? – Ройзман вскинул брови и посмотрел на Дину, как на «туповатую» ученицу.
– Они мне не угрожали. Если подумать, во всем сама виновата – меня никто не заставлял.
– Ой ли, вы сами сказали, что они выбирали момент. Обвинить в этом не обвинишь – это приемы, технологии, как получить желаемое. Управление людьми предполагает, что кто-то сумеет навязать непопулярное решение и претензии предъявить, кроме самих людей, которые согласились на условия, будет некому. Другое дело, что в вашей сфере деятельности все чаще переходят границы дозволенного. Вы понимаете, о чем я хочу сказать?
– Догадываюсь.
– Потому, что сами столкнулись с этим. Итак…
Адвокат Ройзман предложил план, который удалось реализовать на сто процентов – агентство расторгло договор, признав его условия невыполнимыми по причине «отсутствия заинтересованности со стороны «А»». Ройзман настаивал на компенсации, но Дина воспротивилась.
– Проучить бы их хорошо, но не так. Мне эти деньги будут жечь руки. Их можно закрыть?
– Можно. Но там работает много народу. Они останутся без работы. В наше время это большая проблема.
Доводы Ройзмана были справедливыми. Договорились ограничиться отказом от взаимных претензий, в том числе и материальных.
Не успели порадоваться, как в адрес семьи Дины стали поступать угрозы.
– …надо позвонить Ройзману, – Дина слышала только часть фразы, но по напряженному голосу матери поняла – что-то случилось.
Дине только что вернулась из загородного пансионата «Аделин», куда ее отправили родители чуть ли не насильно – перевести дух, настроиться на позитив и подумать о том, что делать дальше. В «Аделин» она познакомилась с парнем, который представился, как Купер.
– Ваша фамилия?
– Нет. Зовите меня Купер.
Он не старался ей понравиться – просто сказал:
– Если ты здесь одна, предлагаю объединить усилия, чтобы не умереть от скуки. Ты надолго?
Им хватило трех часов, чтобы понять – близость не испортит отношений, в которых ни одна из сторон не была настроена на продолжение за пределами пансионата. Бурная ночь плавно трансформировалась в романтичный завтрак, после которого они отправились побродить по окрестностям. Вышли на берег озера, разделись до гола и плавали, наслаждаясь странным и неожиданно приятным знакомством.
– Кто это?
Дина первой увидела двоих парней. Они появились ниоткуда и спокойно рылись в их вещах.
– Продержишься минут десять на воде? – спросил Купер.
– А что? – спросила с тревогой Дина, не представляя, что можно сделать в такой ситуации. Ничем хорошим, если не придет помощь, такой расклад завершиться не мог. – Думаешь через десять минут они уйдут?
– Нет, не уйдут. Они будут ждать, когда мы устанем и выйдем.
– Местные гопники, – предположила Дина. – Притащились на нашу голову.
– Разберемся. Плавай тут, к берегу не приближайся. Поняла? – Купер посмотрел на Дину, она заметила. Как изменилось его лицо. Оно оставалось таким же, как
– Пожалуй, на перспективку, как ты выразилась. В ней определенно что-то есть. Вдруг проскочит.
***
Победа на конкурсе удивила всех троих. Отец хоть и считал свою дочь лучше всех, увидев других участниц, на победу особо не рассчитывал – красивых девушек было много. Все решил шарм, который в сочетании с природной грацией и высоким интеллектом участницы под номером 21, который при жеребьевке достался Дине, оказался непревзойденным.
У Дины началась новая жизнь, к которой она не готовилась, но с самого начала проявила себя, как боец. Дина знала себе цену и ее поддержала семья. Этого оказалось достаточно для успешного старта в другую реальность.
Однако вскоре вертикальный взлет стал "ящиком Пандоры", который не просто открылся – распахнулся, угрожая поглотить не только Дину, но и «перемолоть» заодно ее семью, которая неожиданно стала не столько заинтересованной стороной, сколько неприступным бастионом её интересов. Но в плане не финансов, а личной свободы. Администратор приносила ей какие-то листочки, засунутые в файлики, причем, делалось это в момент, когда надо было настроиться на показ и ли во время фотосессии.
– Диночка, солнышко, подпиши, сделали ребрендинг, поменялось название, все остальное под копирку, как и было, если хочешь, читай. Но надо прямо сейчас, меня шеф порвет, если не отвезу сегодня переделанные документы и отпуск не даст, а я с детьми уже собралась на море…
Пока ассистент трещала без умолку, Дина подписывала.
И чем выше она поднималась, тем ощутимее становились обжигающее «дыхание» успеха и славы. Став заметной, Дина начала притягивать к себе не только удачу. Восторженная радость побед и счастье от обладания своими звонкими «титулами» – «Мисс континент», «Мисс космос» омрачалась тем, что называлось издержками профессии. Дину буквально атаковали армии мужчин, жаждущих ее внимания, а некоторые – власти над ней. Судьба свою любимцу начала проверять на прочность.
Несмотря на обилие конкурсов и рекламных мероприятий, Дина по-прежнему оставалась неопытной в коммерции – всё свое внимание сконцентрировала на приобретении профессиональных навыков. Родители из деликатности помощи в ведении финансов не предлагали. Прозревать начали после того, как стало понятно, что Дина подписала довольно кабальный для себя договор с модельным агентством, которое представляло ее интересы.
– Никогда не слышала о таком, – удивилась Дина, прочитав незнакомое название. Потом вспомнила, что ассистент говорила о ребрендинге. Но помимо нового названия, появилось несколько новых пунктов в соответствии с ними она должны была не только выступать в модных показах, но и оказывать услуги консумации.
– Обнаглели, – негодованию Дины не было предела. – Еще в проститутки меня определите!
Родители успокаивали:
– Не кипятись. Сначала надо разобраться. Сейчас с этими терминами чёрт ногу сломит, может быть все не так страшно. Никто не заставит тебя делать то, что ты не хочешь. Так не бывает! Иди и все узнай, а потом уже будем думать – воевать нам или посмеяться над своими страхами. Мы же обычная семья, ничего в бизнесе не понимаем, не хотелось бы показаться ортодоксами.
Глава 3.
Разговор с «начальством» получился тяжелый. Сначала её успокаивали, предлагали кофе-чай с конфетками, потом поступило предложение – продолжить обсуждение в ресторане:
– Дина, всё это пустяки, мы никогда не сделаем ничего, что могло бы тебе навредить. Если не возражаешь, сходим, пообедаем, на сытый желудок думается позитивнее, – шеф демонстрировал мирный и конструктивный настрой, никакого подвоха Дина не почувствовала и согласилась.
В ресторане никак не могла перевести беседу на деловой лад – ее перебивали и снова уверяли, что консумация это обычное в рекламной бизнесе дело, не имеет к проституции никакого отношения. Дина задавала уточняющие вопросы, приводила примеры из прессы, поделилась тем, о чем шептались в гримерках.
– Хотите сказать, что всё это бред? Или мне все же придется оказывать услуги сопровождения или как вы это называете? Скажите прямо, что имеется ввиду. Мне кажется, вы что-то скрываете от меня. Мне…, – Дина хотела сказать, что ей все это кажется крайне подозрительным и потому не нравится. Ее перебили:
– Я понял. Тебе надо своими словами. Хорошо, тогда слушай – тебе надо будет сопровождать солидных людей, вести умные беседы, а лучше молчать и не открывать рот, чтобы не ляпнуть глупость. Короче, молчи и хлопай выразительно глазами. В этом нет ничего сложного или тебе надо объяснить, как это делается? Это и есть консумация, чтоб ты знала.
Беседа принимала опасный оборот.
– Что такое консумация, знаю, что под этим понимаете вы – нет и не уверена, что наши взгляды на предмет совпадают, – Дина отказаться твердо решила отказаться от предложения, которое сочла двусмысленным и предложила убрать из договора этот сомнительный пункт.
– …, тем более, что его там и не было изначально!
– Что-то ты рано почувствовала себя звездой, детка, ты еще никто, как выдвинули тебя, так и засунем обратно. Не нравится консумация, станешь текила-герл, слышала о таких?
Дина о «текильщицах», разумеется, слышала. Многие девушки так подрабатывали, особенно те, кто вынужден был снимать квартиру в Москве. Этот вид услуг тоже не подходил под определение «проституции» – девушка могла пожаловаться на приставания клиентов, а могла уехать к кем-то из них и даже завести серьезные отношения, которые, как правило, заканчивались ничем. Процент от продажи текилы был неплохим, но иногда приходилось доплачивать – если вдруг зазевалась и бутылку банально уводили из-под носа. Хуже всего, что девушки привыкали к легкому заработку и злоупотребляли спиртным, за которое платили клиенты, радуясь, что удалось напоить «прикольную телку». Нескольких скандалов хватало на то, чтобы агентство, которое договаривалось с клубами, расторгало контракт и девушку не пускали на порог заведений, имевших репутацию «приличных», зато «неприличные» распахивали свои двери во всю ширь…
– Ваш тон говорит о том, что мое предположение верное и мне надо отказаться от вашего предложения, – Дина еще пыталась быть вежливой, хотела уйти. Но не тут-то было. Ей пригрозили штрафами и неустойками.
– За что?
– Ты внимательно читала контракт? Не тот, что у тебя дома, а тот, что ты подписала, когда тебе приносили на доработку. Вспомнила? Ну так вот, там сказано, что прежний контракт считать недействительным и в конфликтных ситуациях руководствоваться пунктом, в котором сказано недвусмысленно – «В случае, если сторона «В», то есть ты, будет оспаривать один из пунктов, решение за стороной «А».
– Я не могла такого подписать! – опешила Дина.
– Получается, что могла. Кстати, там есть еще один пункт – в случае невыполнения условий контракта, сторона «В» выплачивает неустойку. Не помню цифру, но что-то с шестью нолями. Теперь усекла, матрёха? Доедай, или попрошу завернуть тебе с собой, есть такая услуга, что добру пропадать.
Мир перевернулся. У Дины все плыло перед глазами. Она с трудом удержалась, чтобы не швырнуть тарелку в улыбающееся наглое лицо шефа, которое изменилось настолько, что она с трудом его узнавала.
– Вы сволочь.
– А ты попробуй в нашем деле без этого. Обиделась? Зря. Мы заботимся о том, чтобы наши девочки подзаработали. Заботимся о вас.
Не дав ей опомниться, шеф окликнул проходившего мимо официанта:
– Счёт.
Дина сидела красная, с глазами на мокром месте, но скандалить не решилась – поняла, в чем был смысл пригласить ее сюда – в офисе она бы надела этому пахнущему дорогим парфюмом «говнюку» мусорное ведро на голову.
***
Тогда-то и пригодились связи отца Дины, который большую часть своей жизни проработать в техническом отделе Статкомитета республиканского значения. Он обратился за помощью к знакомым и ему нашли толкового специалиста по подобным делам, адвоката по фамилии Ройзман.
Морально-этическая сторона конфликта вопросов не вызвала, все было понятно, но адвокат решил уточнить и сказал, что примет решение, браться или нет, после того, как поговорит с девушкой. Дина согласилась.
Минуту сидели молча. Мужчина средних лет в бабочке, что стало своего рода визиткой в цеху его коллег, адвокатов, прищурившись, рассматривал Дину Иванову, которая пришла на встречу одновременно с ним. То, что она не стала ничего из себя изображать и демонстративно опаздывать, понравилось. Но требовались веские аргументы в пользу того, чтобы оказать адвокатские услуги по минимальным расценкам, как его просили.
– Считаете меня дурой? Вы правы. Надо было читать, что подписываю. То, что они выбирали моменты, говорит об умысле – знали, что не буду вчитываться, когда меня ждет фотограф или модельер – они тоже считают деньги.
– Разумные слова и на будущее – хорошо бы вы запомнили этот урок. Спрошу вас прямо – что именно вас не устроило в контракте?
Ройзман интересовался не просто так. В его практике уже бывало, когда просила изменить условия, он прилагал неимоверные усилия, а потом оказывалось, что клиента все устраивало и таким образом хотели повысить свой процент. Участвовать в очередном «шантаже» под видом защиты оскорбленной добродетели он не хотел.
– Я не собиралась становиться моделью. Получилось случайно. Мне надо было доказать одним людям, что они были неправы.
– Неправы в чем, простите?
– В том, что задели мое достоинство, обвинили в том, что мне не свойственно.
– Это называется, оклеветать.
– Возможно.
– Вы не уверены? Знаете, часто бывает, что люди в порыве раздражения, обиды, преувеличивают…
– Не в этот раз.
Дина рассказала про «шуточный листок», с которым проехала через весь город.
– За такую шутку можно попытаться присудить моральный ущерб.
– Но сначала надо будет доказать, что он был. Сделать это – признать все, что они обо мне говорили. Это унизительно.
– И вы пошли другим путем…, – Ройзман чувствовал к Дине симпатию – клиентка отличалась здравомыслием и была незлопамятна. Ее оскорбили. Но она не хотела в качестве компенсации ничьей крови, нашла способ, как отомстить и сделала это убедительно, главное, красиво. Что такое конкурсы красоты, Ройзман хорошо знал и оценил победу Дины высоко – ей пришлось побороться.
– Подписав первый контракт, я вообще ни о чем не думала, люди произвели на меня хорошее впечатление. Или я не разбираюсь в людях, от слова «совсем».
– Аферисты – профессионалы, было бы странно ожидать, что они известили бы вас: «Мы бандиты. Бегите от нас».
– Возможно, дело в моей излишней доверчивости. Как сказал бы папа, «не перестроилась под рыночные отношения», – Дина улыбнулась и окончательно растопила сердце Ройзмана. Он убедился, что перед ним искренняя и неопытная молодая девушка, которой повезло победить на конкурсах красоты, но распорядиться своим успехом она не смогла потому, что сразу попала в руки к «акулам».
– Я берусь за ваше дело. Но с условием. Вы никогда больше не подпишите ничего, не отдав документ на экспертизу. И второе – вы не будете их бояться. Я очень хороший адвокат. Люди, с которыми вас угораздило связаться, мне знакомы. Они обращались ко мне со своими просьбами.
– Даже так? – Дина была неприятно удивлена тем, что слышала. – «Нашел, чем хвалиться – помогает таким уродам».
– Вы не дослушали. Но это будет под номером «три» после того, как я скажу, что отказал им. Я не альтруист, но мне не все равно, как я заработаю свои деньги.
– А третье?
– Научитесь дослушивать до конца и не спешите с выводами и тем более, со словами.
Дина вспыхнула. Этот человек «прочитал» ее мысли и повторил то, о чем отец говорил чуть ли не ежедневно. Но отец, это одно, а тут посторонний человек, в чьей помощи она нуждается. «Проглотив» свое недовольство, Дина пообещала:
– Думаю, теперь мне будет легче это запомнить. Тем более, что вы правы – «бегу впереди паровоза», так говорит папа. Вы сказали, что я не должна их бояться. Почему?
– Что, почему? – Ройзман вскинул брови и посмотрел на Дину, как на «туповатую» ученицу.
– Они мне не угрожали. Если подумать, во всем сама виновата – меня никто не заставлял.
– Ой ли, вы сами сказали, что они выбирали момент. Обвинить в этом не обвинишь – это приемы, технологии, как получить желаемое. Управление людьми предполагает, что кто-то сумеет навязать непопулярное решение и претензии предъявить, кроме самих людей, которые согласились на условия, будет некому. Другое дело, что в вашей сфере деятельности все чаще переходят границы дозволенного. Вы понимаете, о чем я хочу сказать?
– Догадываюсь.
– Потому, что сами столкнулись с этим. Итак…
Адвокат Ройзман предложил план, который удалось реализовать на сто процентов – агентство расторгло договор, признав его условия невыполнимыми по причине «отсутствия заинтересованности со стороны «А»». Ройзман настаивал на компенсации, но Дина воспротивилась.
– Проучить бы их хорошо, но не так. Мне эти деньги будут жечь руки. Их можно закрыть?
– Можно. Но там работает много народу. Они останутся без работы. В наше время это большая проблема.
Доводы Ройзмана были справедливыми. Договорились ограничиться отказом от взаимных претензий, в том числе и материальных.
Не успели порадоваться, как в адрес семьи Дины стали поступать угрозы.
Глава 4.
– …надо позвонить Ройзману, – Дина слышала только часть фразы, но по напряженному голосу матери поняла – что-то случилось.
Дине только что вернулась из загородного пансионата «Аделин», куда ее отправили родители чуть ли не насильно – перевести дух, настроиться на позитив и подумать о том, что делать дальше. В «Аделин» она познакомилась с парнем, который представился, как Купер.
– Ваша фамилия?
– Нет. Зовите меня Купер.
Он не старался ей понравиться – просто сказал:
– Если ты здесь одна, предлагаю объединить усилия, чтобы не умереть от скуки. Ты надолго?
Им хватило трех часов, чтобы понять – близость не испортит отношений, в которых ни одна из сторон не была настроена на продолжение за пределами пансионата. Бурная ночь плавно трансформировалась в романтичный завтрак, после которого они отправились побродить по окрестностям. Вышли на берег озера, разделись до гола и плавали, наслаждаясь странным и неожиданно приятным знакомством.
– Кто это?
Дина первой увидела двоих парней. Они появились ниоткуда и спокойно рылись в их вещах.
– Продержишься минут десять на воде? – спросил Купер.
– А что? – спросила с тревогой Дина, не представляя, что можно сделать в такой ситуации. Ничем хорошим, если не придет помощь, такой расклад завершиться не мог. – Думаешь через десять минут они уйдут?
– Нет, не уйдут. Они будут ждать, когда мы устанем и выйдем.
– Местные гопники, – предположила Дина. – Притащились на нашу голову.
– Разберемся. Плавай тут, к берегу не приближайся. Поняла? – Купер посмотрел на Дину, она заметила. Как изменилось его лицо. Оно оставалось таким же, как
