Через час я смогла пошевелить рукой. Еще через полчаса – сползти с постели и выпить воды. Временный паралич, невыносимая жажда и мелкая дрожь – вот и все, чем я отделалась от влияния колдуна. Эвгуст не властен надо мной! Я устояла! Даже сатурийцы сломались после его ментальной атаки, а я выдержала. Почему?
«Возможно, потому что ты двоедушница, это делает тебя сильнее, – высказал догадку Грэм и посоветовал: – Главное, не выдай себя утром, когда он придет будить тебя. Иначе в следующий раз прикует цепями к кровати».
Я не могла побороть тревогу. Впервые за много лет я не могла взять себя в руки и справиться со страхом. Мне предстояло появиться перед тысячами глаз, следящими за каждым моим движением. Не люблю быть в центре внимания! Одно дело – балы и приемы, где взоры прикованы к более важным персонам – императору и его новой фаворитке, а я всего лишь главное украшение Семиграда. И совсем другое дело – испытание, в шутку прозванное Примеркой. Звездный венец укажет, принимает он новую императрицу или нет. История знает случаи, когда артефакт династии отвергал старшую принцессу, и новой императрицей становилась ее младшая сестра. Но обычно венец выбирал перворожденную дочь, как и завещала Микаэль.
Я задыхалась, и корсет тут не причем – платье идеально подчеркивало фигуру. Широкая юбка из складок-волн плавно переходила в длиннющий шлейф. Белоснежная ткань с серебристой вышивкой – произведение искусства, уникальна по своей природе. Корсаж усыпали крупные бриллианты, ограненные в виде капли воды.
Чтобы успокоиться, переключила внимание на подсчеты. Для наряда принцессы не комильфо использовать бриллианты меньше пяти карат, поэтому каждый камушек весил чуть больше грамма. На корсаже их пара сотен, получается около двухсот граммов бриллиантов чистой воды. На метр особенной ткани потребовалось до пятнадцати грамм серебра, значит, на платье вместе со шлейфом ушло триста семьдесят пять грамм. Получается, только сама ткань весит около трех килограммов. Ах, да, не посчитала гарнитур из бриллиантов и белого золота. Два массивных браслета весят грамм сто пятьдесят. Серьги, длинные с каплеобразными бриллиантами, сильно оттягивают уши. Тяжелое колье холодит шею, стесняя дыхание. Вместе с серьгами оно весит не больше ста грамм. Все вместе… ого! А еще думала: почему у меня уши большие?! Ух, какую тяжесть иногда приходиться таскать! Не всякая девушка может выдержать в таком наряде длинную церемонию. И пусть теперь попробуют сказать, что принцессы – слабые существа! Итак, окончательные подсчеты показывают, что на мне…
«Эва, прекрати. Все хорошо. Хватит бессмысленных подсчетов, лучше поговори со мной, – голос Грэма слышался смутно, похоже, наша связь становилась слабее, когда меня одолевали сильные эмоции. – Вот-вот, тебе нельзя волноваться, иначе я к тебе не докричусь. Дыши глубже, Эва, дяденька черный колдун велел не бояться. Он позаботиться о тебе, точнее о нас».
«Я не верю. Звездный венец еще никто не обманывал. Его нельзя заколдовать, он беспристрастен в выборе будущей правительницы».
«Ты веришь всему, что говорят? Никто и не признается, что ему удалось обойти защиту короны. Гораздо выгодней трубить о том, что выбранная правительница – выбор неподкупного древнего артефакта».
«Нет, Звездный венец видит правду не хуже арбитров и летописцев…»
«Тогда ты умрешь! – Грэм перебил меня резко и некрасиво. – Хватит ныть! Соберись!»
Мои фрейлины, молчаливые и торжественные, испуганно зашептались, когда в спальню вошли три серебристоволосых сатурийца, похожие друг на друга, как близнецы. Но ни один из них не мог сравниться с погибшим телохранителем.
«Ох, Грэм, каким ты был чудесным, пока не умер! В меру брюзгливый и ироничный, ты никогда не лгал мне, не скрывал своих чувств. Ты ненавидел меня, но все равно закрыл собой…»
«Я тебя ненавидел?! – поразился сатуриец в моей голове. – Да с чего ты взяла, девочка?»
«Ну, как же? Ты сразу невзлюбил меня. И неудивительно: после всех моих гадостей я бы тоже жаждала прибить подопечную».
«Каких гадостей? О чем ты, Эва? На момент нашей встречи тебе было всего четырнадцать – как я мог возненавидеть ребенка?»
Память услужливо отправила в день нашего знакомства.
Вот я сижу в окружении двух десятков фрейлин, юных аристократок, дерзких и острых на язык. Прошло полцикла, как я стала двойником принцессы Мариэллы, но мне все еще неловко в компании веселых девиц, наверное, потому, что боюсь, что они заметят подмену. Тристан, учитель магии, к которому я уже успела проникнуться симпатией, представляет нового начальника телохранителей взамен того, кто допустил покушение на мою особу. Статный светловолосый мужчина с холодными серыми глазами красив и так не похож на напыщенных придворных щеголей. Тристан говорит, что Грэм Ли-э-Курт будет со мной днем и ночью – девчонки смущенно хихикают, слыша эти двусмысленные слова. Маг уходит. Фрейлины смеются и шушукаются. Телохранитель спокойно стоит, не делая никаких попыток завязать разговор. Ну, погоди, независимый красавчик… Я быстро плету подчиняющее заклинание, которое с легкостью выучила на днях, и отчего безумно гордилась собой. Я чувствую, что на риэле нет ни единого защитного амулета – какая непростительная глупость при дворе! – и мое заклятие пройдет без помех к своей цели.
– Иди ко мне, – приказала я намерено безразличным тоном. Мое заклинание было готово и брошено в Грэма. – Ближе, еще ближе…
Фрейлины догадались, что я не просто так зову красавца к себе. Практически все они были магессами и чувствовали разлитую в воздухе магию.
– Подними вверх правую ногу…
Телохранитель послушно выполнил приказ – он был мой, весь с потрохами. Недаром я училась у лучшего мага империи!
– Подними вверх левую руку, – Грэм покорно сделал и это. Его глаза похолодели – и я самодовольно улыбнулась. – А теперь попрыгай на левой ноге и расскажи, как я прекрасна.
– Вы прекрасны, принцесса, спору нет, но прыгайте сами.
Грэм язвительно улыбнулся.
– Неужели ее высочество не знает, что на сатурийца не действует ментальная магия? И уж тем более не желторотой недоучке наводить на меня подчиняющие чары.
Девушки не скрывали тихий смех, и веера прикрыли их злорадные мордашки. Не хотела показаться мстительной, но когда Грэм предложил отослать лишних фрейлин, я сразу согласилась. И пожалела только тогда, когда узнала, что он оставил всего лишь четверых – Ириэн, Далию, Киру и Лилиану.
«Прости, сапфироглазая, я тогда был жесток. Нельзя было издеваться над ребенком».
«Да ладно, Грэм. Я тоже не идеал подопечной. И спасибо тебе за все, если бы не твои одергивания, двор мог превратить меня в монстра».
«А так ты всего лишь маленькое чудовище», – произнес с неприкрытой теплотой телохранитель, и мне захотелось закружиться в танце от счастья.
За двадцать лет жизни меня никто не любил. Родители предали, оставив на ступенях храма. Жрицы косились, как на выродка, которого лучше придушить, пока он маленький. У меня не было друзей, не было первой влюбленности. Даже играя роль принцессы, мне не довелось встретить родственной души, которой можно довериться полностью… Я так считала до нынешнего момента.
Нет, я сделаю все, чтобы Грэм обрел новое тело! Я не могу потерять единственного близкого человека, не могу и не хочу!
– Принцесса, – лишенный эмоций голос Аташа вернул меня к реальности. – Пойдемте, нам пора.
Камиец явился, чтобы сопроводить к ожидающему кортежу. Всему Межграничью известно, что Аташ пытался меня убить, и Эвгуст решил показать, что у него все под контролем. Его демон – опасная, но ручная зверушка, которая выполняет все приказы колдуна. И, если пожелает хозяин, будет охранять принцессу, которую чуть не уничтожил ранее.
Аташ накинул мне на плечи плащ и предложил опору в виде своего локтя. Не могу сказать, что в обществе своего убийцы мне было комфортно, но уж лучше он, чем Эвгуст.
Торжественное шествие к месту коронации – часть древней традиции. Претендующая на корону принцесса, окруженная молодыми представителями имперской аристократии, преодолевает довольно таки приличное расстояние. Дорога до Хрустальной площади – последняя возможность совершить на наследницу покушение. Будет смешно, если меня убьет не примерка венца, а вполне живой человек. Жаль, посмеяться не смогу...
Я содрогнулась, когда увидела свой кортеж. Сумасшедший колдун! Перешел все границы!
Когда я набралась смелости спросить, что случится с аристократами-заложниками, Эвгуст ответил, что отпустит их после коронации. Теперь мне понятно, что не все так просто. Три принца и два герцога понесут шлейф моего платья, чтобы еще раз напомнить Межграничью, кто диктует правила.
Глаза высочеств пусты – черномаг основательно затуманил им сознания. Они послушно подняли шлейф моего платья и понесли его, подстраиваясь под мой шаг. Озирающиеся по сторонам сатурийцы находились впереди, десять горгоров замыкали процессию. Аташ все еще молчал, но мне было наплевать – я беспокоилась, что связь с Грэмом прервалась, и в моей голове царила непривычная тишина. Такое уже случалось, но я расстроилась все равно – Грэм пропал в тот самый момент, когда нужен больше всего.
Главная улица, по которой мы добирались до места назначения, безлюдна. Одним словом, очищающий путь, дорога тишины. Согласно традиции, принцесса обязана провести в безмолвии последние минуты, нет, не жизни, минуты перед пробной коронацией. Хотя, кто знает, может и последние минуты жизни. Организовав десятки покушений, не думаю, что теперь Артур упустит последнюю возможность заполучить трон.
Уличные фонари, точно в знак солидарности с моими дурными предчувствиями, дружно погасли. Ни в одном окне не горели камни-светляки – жители Семиграда не могли пропустить такое важное событие как коронация. Поэтому дорогу освещал свет луны и звезд.
Полнолуние. Осенний холодный ветер залетал под плащ, развевал выбившиеся пряди волос из прически. Неприятный запах коснулся ноздрей, наверное, где-то забило канализацию. Наши шаги звучат глухо в тишине. Неестественная тишина, не к добру она, не к добру.
– Хр-р-р… хр-р-р, – зарычало справа, я собиралась в шутку спросить камийца, случайно, не его ли живот урчит, как звук прозвучал и слева: – Хр-р-р…
А затем кто-то как завыл!
Я дернулась, вырываясь из рук Аташа, и сотворила световой пульсар. Если мне суждено умереть, предпочитаю сделать это не во тьме и знать от чьих клыков и когтей.
Пульсар рванул вверх и размножился на сотни светящихся шариков, озаряя внушительное пространство внизу. Тьма клочками расползлась по щелям – и нашим взорам предстало отвратное зрелище.
Прижимаясь к брусчатке вздутыми животами, коконы-людоеды готовились наброситься на нас и растерзать. Боги Семиграда! Да их здесь сотни! Судя по количеству тварей и голодному блеску запавших глаз, нас сожрут заживо вместе с одеждой и костями. Обычно, эти твари нападают исподтишка. Человек – не только еда, но и гнездо для потомства. Молодняк, подрастая, оставляет после себя такие «гнезда» иссушенными, крошащимися, точно пустой кокон бабочки.
Издавая рычание и плаксивое ауканье, белесые твари одновременно двинулись на нас.
Аташ, принявший боевую ипостась, ударил огненной волной. Запахло горелой плотью. Сверкающие синим мечи в руках сатурийцев мелькали так быстро, что я не замечала движения лезвий, видя результат – рассеченные на две части трупы. Горгоры тоже не отставали: их когти легко полосовали плоть противника, убивая сразу или серьезно лишая маневренности.
Только я, зачарованные принцы и герцоги стояли в круге наших защитников без дела. О-о! Кажется, я поспешила огорчиться.
Самый ловкий кокон спланировал с ветки дерева, решив влиться в наш узкий круг. Этих тварей я видела лишь на картинках в учебнике по типологии нежити. Неудивительно, что немного растерялась и подпустила к себе слишком близко.
Когтистая лапа, пронеслась рядом с моим носом. Я, завизжав, отпрыгнула назад, завалив кого-то из принцев, и с положения лежа двинула тварь «Гранитным кулаком». Кокон на миг замер, затем «стек» наземь – с раздробленными костями не постоишь. Заклинание, конечно, магически затратное и запрещено Братством в мирное время, но кто узнает, что я им воспользовалась?
– Аташ, защищай принцев! Заложники не должны пострадать, иначе начнется война!
Я быстро огляделась. Мы долго не продержимся. Коконы все прибывали и прибывали, словно стекались со всего Межграничья.
Разве такое возможно?! В столице, как нигде, полно охотников и стихийников! Куда глядел Пол Ульев, глава магического цеха Семиграда? Как тварям удалось собраться в таком количестве незаметно? Неужели кто-то прикрыл их магией и натравил на меня, когда пришло время?
Ударяя монстров «Гранитным кулаком», я видела, как самоотверженно дерутся мои защитники. Сатурийцы, вспотевшие и окровавленные, все еще бодро отражали атаку за атакой, но в таком темпе их хватит ненадолго. Демон магически выдохся и рубил коконов в ближнем бою двумя черными клинками, которые, казалось, росли прямо из кистей рук. Одно его крыло оказалось сломано, изодрано и висело вдоль спины парусом без ветра.
На моих глазах два горгора скрылось под кучей мерзких существ. Отвратительный хруст и жалобный вой присоединился к звону стали.
Присев на корточки и приподняв подол, я прикоснулась к магической татуировке. «Помогите, Эвгуст, умоляю!..» Ладонью я почувствовала всплеск тепла, серый мотылек слегка затрепетали крыльями по моей коже и замер. Мне ответили.
Коконы, вдохновленные примером собрата, прорвавшегося внутрь круга, взбирались на деревья и оттуда сыпались на защитников, как спелые плоды. И урожай получился кровавым.
Две твари одновременно налетели на центрального сатурийца. Телохранитель не успел увернуться и упал под их натиском. Короткий крик – и он исчез под десятками оголодавших монстров.
Аташ, оставшиеся сатурийцы и горгоры шагнули назад, сужая круг. Лихорадочно размышляя, как нам спастись, я решила рискнуть и создать портал. И в ужасе поняла: моих сил на него уже не хватит! Нам не спастись!
Не знаю, что заставило меня посмотреть вверх. Может, интуиция? В эффектно развивающихся черных одеждах на фоне огромной луны парил Эвгуст. Оценив ситуацию, он приземлился прямо в гущу коконов.
Он еще не коснулся земли, а с кончиков пальцев хлынул вал слепящего света. Разрастаясь и ширясь, он сметал со своего пути тварей, превращая их в пепел. Нечисть бросилась бежать, но смерть всегда быстрее.
Серо-белый пепел еще кружился в воздухе, когда ренегат приблизился ко мне.
– Так-так, принцесса, тебя нельзя оставлять одну, – Эвгуст тяжело вздохнул и критически оглядел меня с ног до головы.
Знаю, я сейчас далеко не красавица – грязная, оборванная покрытая кровью и обрывками чужой плоти. Слава богам, что чужой.
– Коронация откладывается по не зависящим от меня причинам, ведь так? – как я не сдерживалась, но голос выдал мою радость.
– Да, будущая императрица, конечно, не должна являться своему народу грязной оборванкой, но раз другого выхода нет…
Увидев мое вытянувшееся несчастное лицо, маг глухо засмеялся и сделал пас рукой. Лишь на миг заклинание легким прикосновением окутало тело, затем я почувствовала прилив сил, будто поплавала в купальне. Я посмотрела на свои руки и подол платья. Еще пару секунд назад они находились в жутком состоянии. А сейчас все, как до нападения.
«Возможно, потому что ты двоедушница, это делает тебя сильнее, – высказал догадку Грэм и посоветовал: – Главное, не выдай себя утром, когда он придет будить тебя. Иначе в следующий раз прикует цепями к кровати».
***
Я не могла побороть тревогу. Впервые за много лет я не могла взять себя в руки и справиться со страхом. Мне предстояло появиться перед тысячами глаз, следящими за каждым моим движением. Не люблю быть в центре внимания! Одно дело – балы и приемы, где взоры прикованы к более важным персонам – императору и его новой фаворитке, а я всего лишь главное украшение Семиграда. И совсем другое дело – испытание, в шутку прозванное Примеркой. Звездный венец укажет, принимает он новую императрицу или нет. История знает случаи, когда артефакт династии отвергал старшую принцессу, и новой императрицей становилась ее младшая сестра. Но обычно венец выбирал перворожденную дочь, как и завещала Микаэль.
Я задыхалась, и корсет тут не причем – платье идеально подчеркивало фигуру. Широкая юбка из складок-волн плавно переходила в длиннющий шлейф. Белоснежная ткань с серебристой вышивкой – произведение искусства, уникальна по своей природе. Корсаж усыпали крупные бриллианты, ограненные в виде капли воды.
Чтобы успокоиться, переключила внимание на подсчеты. Для наряда принцессы не комильфо использовать бриллианты меньше пяти карат, поэтому каждый камушек весил чуть больше грамма. На корсаже их пара сотен, получается около двухсот граммов бриллиантов чистой воды. На метр особенной ткани потребовалось до пятнадцати грамм серебра, значит, на платье вместе со шлейфом ушло триста семьдесят пять грамм. Получается, только сама ткань весит около трех килограммов. Ах, да, не посчитала гарнитур из бриллиантов и белого золота. Два массивных браслета весят грамм сто пятьдесят. Серьги, длинные с каплеобразными бриллиантами, сильно оттягивают уши. Тяжелое колье холодит шею, стесняя дыхание. Вместе с серьгами оно весит не больше ста грамм. Все вместе… ого! А еще думала: почему у меня уши большие?! Ух, какую тяжесть иногда приходиться таскать! Не всякая девушка может выдержать в таком наряде длинную церемонию. И пусть теперь попробуют сказать, что принцессы – слабые существа! Итак, окончательные подсчеты показывают, что на мне…
«Эва, прекрати. Все хорошо. Хватит бессмысленных подсчетов, лучше поговори со мной, – голос Грэма слышался смутно, похоже, наша связь становилась слабее, когда меня одолевали сильные эмоции. – Вот-вот, тебе нельзя волноваться, иначе я к тебе не докричусь. Дыши глубже, Эва, дяденька черный колдун велел не бояться. Он позаботиться о тебе, точнее о нас».
«Я не верю. Звездный венец еще никто не обманывал. Его нельзя заколдовать, он беспристрастен в выборе будущей правительницы».
«Ты веришь всему, что говорят? Никто и не признается, что ему удалось обойти защиту короны. Гораздо выгодней трубить о том, что выбранная правительница – выбор неподкупного древнего артефакта».
«Нет, Звездный венец видит правду не хуже арбитров и летописцев…»
«Тогда ты умрешь! – Грэм перебил меня резко и некрасиво. – Хватит ныть! Соберись!»
Мои фрейлины, молчаливые и торжественные, испуганно зашептались, когда в спальню вошли три серебристоволосых сатурийца, похожие друг на друга, как близнецы. Но ни один из них не мог сравниться с погибшим телохранителем.
«Ох, Грэм, каким ты был чудесным, пока не умер! В меру брюзгливый и ироничный, ты никогда не лгал мне, не скрывал своих чувств. Ты ненавидел меня, но все равно закрыл собой…»
«Я тебя ненавидел?! – поразился сатуриец в моей голове. – Да с чего ты взяла, девочка?»
«Ну, как же? Ты сразу невзлюбил меня. И неудивительно: после всех моих гадостей я бы тоже жаждала прибить подопечную».
«Каких гадостей? О чем ты, Эва? На момент нашей встречи тебе было всего четырнадцать – как я мог возненавидеть ребенка?»
Память услужливо отправила в день нашего знакомства.
Вот я сижу в окружении двух десятков фрейлин, юных аристократок, дерзких и острых на язык. Прошло полцикла, как я стала двойником принцессы Мариэллы, но мне все еще неловко в компании веселых девиц, наверное, потому, что боюсь, что они заметят подмену. Тристан, учитель магии, к которому я уже успела проникнуться симпатией, представляет нового начальника телохранителей взамен того, кто допустил покушение на мою особу. Статный светловолосый мужчина с холодными серыми глазами красив и так не похож на напыщенных придворных щеголей. Тристан говорит, что Грэм Ли-э-Курт будет со мной днем и ночью – девчонки смущенно хихикают, слыша эти двусмысленные слова. Маг уходит. Фрейлины смеются и шушукаются. Телохранитель спокойно стоит, не делая никаких попыток завязать разговор. Ну, погоди, независимый красавчик… Я быстро плету подчиняющее заклинание, которое с легкостью выучила на днях, и отчего безумно гордилась собой. Я чувствую, что на риэле нет ни единого защитного амулета – какая непростительная глупость при дворе! – и мое заклятие пройдет без помех к своей цели.
– Иди ко мне, – приказала я намерено безразличным тоном. Мое заклинание было готово и брошено в Грэма. – Ближе, еще ближе…
Фрейлины догадались, что я не просто так зову красавца к себе. Практически все они были магессами и чувствовали разлитую в воздухе магию.
– Подними вверх правую ногу…
Телохранитель послушно выполнил приказ – он был мой, весь с потрохами. Недаром я училась у лучшего мага империи!
– Подними вверх левую руку, – Грэм покорно сделал и это. Его глаза похолодели – и я самодовольно улыбнулась. – А теперь попрыгай на левой ноге и расскажи, как я прекрасна.
– Вы прекрасны, принцесса, спору нет, но прыгайте сами.
Грэм язвительно улыбнулся.
– Неужели ее высочество не знает, что на сатурийца не действует ментальная магия? И уж тем более не желторотой недоучке наводить на меня подчиняющие чары.
Девушки не скрывали тихий смех, и веера прикрыли их злорадные мордашки. Не хотела показаться мстительной, но когда Грэм предложил отослать лишних фрейлин, я сразу согласилась. И пожалела только тогда, когда узнала, что он оставил всего лишь четверых – Ириэн, Далию, Киру и Лилиану.
«Прости, сапфироглазая, я тогда был жесток. Нельзя было издеваться над ребенком».
«Да ладно, Грэм. Я тоже не идеал подопечной. И спасибо тебе за все, если бы не твои одергивания, двор мог превратить меня в монстра».
«А так ты всего лишь маленькое чудовище», – произнес с неприкрытой теплотой телохранитель, и мне захотелось закружиться в танце от счастья.
За двадцать лет жизни меня никто не любил. Родители предали, оставив на ступенях храма. Жрицы косились, как на выродка, которого лучше придушить, пока он маленький. У меня не было друзей, не было первой влюбленности. Даже играя роль принцессы, мне не довелось встретить родственной души, которой можно довериться полностью… Я так считала до нынешнего момента.
Нет, я сделаю все, чтобы Грэм обрел новое тело! Я не могу потерять единственного близкого человека, не могу и не хочу!
– Принцесса, – лишенный эмоций голос Аташа вернул меня к реальности. – Пойдемте, нам пора.
Камиец явился, чтобы сопроводить к ожидающему кортежу. Всему Межграничью известно, что Аташ пытался меня убить, и Эвгуст решил показать, что у него все под контролем. Его демон – опасная, но ручная зверушка, которая выполняет все приказы колдуна. И, если пожелает хозяин, будет охранять принцессу, которую чуть не уничтожил ранее.
Аташ накинул мне на плечи плащ и предложил опору в виде своего локтя. Не могу сказать, что в обществе своего убийцы мне было комфортно, но уж лучше он, чем Эвгуст.
Торжественное шествие к месту коронации – часть древней традиции. Претендующая на корону принцесса, окруженная молодыми представителями имперской аристократии, преодолевает довольно таки приличное расстояние. Дорога до Хрустальной площади – последняя возможность совершить на наследницу покушение. Будет смешно, если меня убьет не примерка венца, а вполне живой человек. Жаль, посмеяться не смогу...
Я содрогнулась, когда увидела свой кортеж. Сумасшедший колдун! Перешел все границы!
Когда я набралась смелости спросить, что случится с аристократами-заложниками, Эвгуст ответил, что отпустит их после коронации. Теперь мне понятно, что не все так просто. Три принца и два герцога понесут шлейф моего платья, чтобы еще раз напомнить Межграничью, кто диктует правила.
Глаза высочеств пусты – черномаг основательно затуманил им сознания. Они послушно подняли шлейф моего платья и понесли его, подстраиваясь под мой шаг. Озирающиеся по сторонам сатурийцы находились впереди, десять горгоров замыкали процессию. Аташ все еще молчал, но мне было наплевать – я беспокоилась, что связь с Грэмом прервалась, и в моей голове царила непривычная тишина. Такое уже случалось, но я расстроилась все равно – Грэм пропал в тот самый момент, когда нужен больше всего.
Главная улица, по которой мы добирались до места назначения, безлюдна. Одним словом, очищающий путь, дорога тишины. Согласно традиции, принцесса обязана провести в безмолвии последние минуты, нет, не жизни, минуты перед пробной коронацией. Хотя, кто знает, может и последние минуты жизни. Организовав десятки покушений, не думаю, что теперь Артур упустит последнюю возможность заполучить трон.
Уличные фонари, точно в знак солидарности с моими дурными предчувствиями, дружно погасли. Ни в одном окне не горели камни-светляки – жители Семиграда не могли пропустить такое важное событие как коронация. Поэтому дорогу освещал свет луны и звезд.
Полнолуние. Осенний холодный ветер залетал под плащ, развевал выбившиеся пряди волос из прически. Неприятный запах коснулся ноздрей, наверное, где-то забило канализацию. Наши шаги звучат глухо в тишине. Неестественная тишина, не к добру она, не к добру.
– Хр-р-р… хр-р-р, – зарычало справа, я собиралась в шутку спросить камийца, случайно, не его ли живот урчит, как звук прозвучал и слева: – Хр-р-р…
А затем кто-то как завыл!
Я дернулась, вырываясь из рук Аташа, и сотворила световой пульсар. Если мне суждено умереть, предпочитаю сделать это не во тьме и знать от чьих клыков и когтей.
Пульсар рванул вверх и размножился на сотни светящихся шариков, озаряя внушительное пространство внизу. Тьма клочками расползлась по щелям – и нашим взорам предстало отвратное зрелище.
Прижимаясь к брусчатке вздутыми животами, коконы-людоеды готовились наброситься на нас и растерзать. Боги Семиграда! Да их здесь сотни! Судя по количеству тварей и голодному блеску запавших глаз, нас сожрут заживо вместе с одеждой и костями. Обычно, эти твари нападают исподтишка. Человек – не только еда, но и гнездо для потомства. Молодняк, подрастая, оставляет после себя такие «гнезда» иссушенными, крошащимися, точно пустой кокон бабочки.
Издавая рычание и плаксивое ауканье, белесые твари одновременно двинулись на нас.
Аташ, принявший боевую ипостась, ударил огненной волной. Запахло горелой плотью. Сверкающие синим мечи в руках сатурийцев мелькали так быстро, что я не замечала движения лезвий, видя результат – рассеченные на две части трупы. Горгоры тоже не отставали: их когти легко полосовали плоть противника, убивая сразу или серьезно лишая маневренности.
Только я, зачарованные принцы и герцоги стояли в круге наших защитников без дела. О-о! Кажется, я поспешила огорчиться.
Самый ловкий кокон спланировал с ветки дерева, решив влиться в наш узкий круг. Этих тварей я видела лишь на картинках в учебнике по типологии нежити. Неудивительно, что немного растерялась и подпустила к себе слишком близко.
Когтистая лапа, пронеслась рядом с моим носом. Я, завизжав, отпрыгнула назад, завалив кого-то из принцев, и с положения лежа двинула тварь «Гранитным кулаком». Кокон на миг замер, затем «стек» наземь – с раздробленными костями не постоишь. Заклинание, конечно, магически затратное и запрещено Братством в мирное время, но кто узнает, что я им воспользовалась?
– Аташ, защищай принцев! Заложники не должны пострадать, иначе начнется война!
Я быстро огляделась. Мы долго не продержимся. Коконы все прибывали и прибывали, словно стекались со всего Межграничья.
Разве такое возможно?! В столице, как нигде, полно охотников и стихийников! Куда глядел Пол Ульев, глава магического цеха Семиграда? Как тварям удалось собраться в таком количестве незаметно? Неужели кто-то прикрыл их магией и натравил на меня, когда пришло время?
Ударяя монстров «Гранитным кулаком», я видела, как самоотверженно дерутся мои защитники. Сатурийцы, вспотевшие и окровавленные, все еще бодро отражали атаку за атакой, но в таком темпе их хватит ненадолго. Демон магически выдохся и рубил коконов в ближнем бою двумя черными клинками, которые, казалось, росли прямо из кистей рук. Одно его крыло оказалось сломано, изодрано и висело вдоль спины парусом без ветра.
На моих глазах два горгора скрылось под кучей мерзких существ. Отвратительный хруст и жалобный вой присоединился к звону стали.
Присев на корточки и приподняв подол, я прикоснулась к магической татуировке. «Помогите, Эвгуст, умоляю!..» Ладонью я почувствовала всплеск тепла, серый мотылек слегка затрепетали крыльями по моей коже и замер. Мне ответили.
Коконы, вдохновленные примером собрата, прорвавшегося внутрь круга, взбирались на деревья и оттуда сыпались на защитников, как спелые плоды. И урожай получился кровавым.
Две твари одновременно налетели на центрального сатурийца. Телохранитель не успел увернуться и упал под их натиском. Короткий крик – и он исчез под десятками оголодавших монстров.
Аташ, оставшиеся сатурийцы и горгоры шагнули назад, сужая круг. Лихорадочно размышляя, как нам спастись, я решила рискнуть и создать портал. И в ужасе поняла: моих сил на него уже не хватит! Нам не спастись!
Не знаю, что заставило меня посмотреть вверх. Может, интуиция? В эффектно развивающихся черных одеждах на фоне огромной луны парил Эвгуст. Оценив ситуацию, он приземлился прямо в гущу коконов.
Он еще не коснулся земли, а с кончиков пальцев хлынул вал слепящего света. Разрастаясь и ширясь, он сметал со своего пути тварей, превращая их в пепел. Нечисть бросилась бежать, но смерть всегда быстрее.
Серо-белый пепел еще кружился в воздухе, когда ренегат приблизился ко мне.
– Так-так, принцесса, тебя нельзя оставлять одну, – Эвгуст тяжело вздохнул и критически оглядел меня с ног до головы.
Знаю, я сейчас далеко не красавица – грязная, оборванная покрытая кровью и обрывками чужой плоти. Слава богам, что чужой.
– Коронация откладывается по не зависящим от меня причинам, ведь так? – как я не сдерживалась, но голос выдал мою радость.
– Да, будущая императрица, конечно, не должна являться своему народу грязной оборванкой, но раз другого выхода нет…
Увидев мое вытянувшееся несчастное лицо, маг глухо засмеялся и сделал пас рукой. Лишь на миг заклинание легким прикосновением окутало тело, затем я почувствовала прилив сил, будто поплавала в купальне. Я посмотрела на свои руки и подол платья. Еще пару секунд назад они находились в жутком состоянии. А сейчас все, как до нападения.
