Я влез ей в голову и начал бессовестно копаться в воспоминаниях. У пьяных это легче, они как раскрытая книга, а головную боль от не слишком аккуратного вмешательства скидывают потом на похмелье. Ага, вот и оно, та часть памяти, что вызывает в женщине мучительное чувство вины.
Меня вынесло в целый ряд схожих воспоминаний.
Вот Егорка маленький, тянет ей свои рисунки. Она умиляется, как и все родители, восхищенно вешает рисунок на холодильник. Она чувствует, что в ее ребенке есть что-то удивительное, что он несет в себе целый мир, и не только несет – он способен перенести его на бумагу. С работы возвращается супруг. «Что за мазня?» -- с усмешкой спрашивает он и рисунок летит в мусорную корзину. Она молчит.
Егору десять. Он отправляет один из своих рисунков на творческий конкурс. И занимает первое место. Она в восторге, но зная как муж не любит все, что связано с искусством, шепчет сыну «ты только папе не рассказывай», будто он сделал что-то постыдное.
Егор заканчивает школу. Он все такой же мечтательный как сейчас, куда более легкомысленный и совсем оторванный от реальности, он одет в очень живописную и дорогую одежду и сообщает матери:
-- Мама, отпусти меня учиться в Лондон, на дизайнера. Я чувствую, я смогу. А юридический – это не мое.
-- Сынок, ты же знаешь, у нас нет возможности …-- бессовестно лжет она. Возможности у семьи были, но ей так не хотелось расстраивать супруга, ведь тот так мечтал о сыне-юристе. Егор опускает голову, смиряясь с тем, кем родители хотят его видеть.
И последнее. Родители парня развелись. Она уехала в Италию, чтобы побыть одной. Тогда Егор от нервов забросил юридический. В тот день, она не ожидала звонка, но кто-то позвонил. Это был отец Егора. Женщина готова была услышать, что он ошибся, оступился и хочет вернуть семью. А услышала только:
-- Элина, здравствуй – официально и так сухо начал он разговор, и словно общаясь с деловым партнером, перешел сразу к делу -- Позвонит Егор, денег ему не давай. Он отчислился из института, спутался с плохой компанией. Наташа нашла в его комнате наркотики. Я буду следить за его судьбой, но денег ему нельзя ни в коем случае. Пусть сам поживет, узнает каково это. Одумается скоро.
Он бросил трубку, а Элина…., а она поверила. Она не встала на защиту своего ребенка, она снова поверила в то, что ее муж все сделает правильно, в то, что его мнение – последняя безоговорочная истина. И когда Егор позвонил ей, а звонил он для того, чтобы узнать, как у нее дела, она отвечала сухо, потом начала скандалить, потом и вовсе прекратила говорить со своим сыном.
Я вынырнул из воспоминаний и прошептал.
-- Кукушка ты, вот что за птица. Родного сына предала.
Женщина вдруг залилась слезами.
После своего променада по воспоминаниям матери своего подопечного, я был преисполнен разными чувствами. С одной стороны, меня одолевала гордость за Егора, с самого начала он не дал растоптать свой талант. С другой злость, -- это ж надо так родного сына не любить. С третьей восхищение – в первую очередь собой. К матушке подопечного я решил еще наведаться и окончательно вывести ее из черной тучи депрессии, в которой она оказалась из-за любви к своему старому, толстому, неверному мужу, а пока мне предстояло разобраться с историей о наркотиках, якобы найденных в комнате подопечного. Зная Егора, он бы никогда не стал употреблять наркотиков, у него своей дури в голове предостаточно.
Наташеньку я застал в кровати. Там она посапывала, лежа в неудобной позе, смысл которой явно заключался в нежелании испортить накладные ресницы. В ее голову влезть оказалось ой как не просто, но я смог пробраться по запутанным воспоминаниям и оказаться в том моменте, где она вытащила из своей сумочки пакетик с какой-то пакостью и с притворным ужасом побежала к Роману:
-- Рома, я была в комнате Егора, искала свои наушники, и… -- она картинно закатила глаза – посмотри, что я нашла.
-- Что это? – отец Егора вначале выглядел невозмутимым, но потом на его лицо наползла маска ужаса. Он был рад поверить в ложь про своего сына, там более что преподнесена она ему была под таким приятным соусом:
-- У такого великолепного отца как ты.. нет, этого не может быть. Вот куда он тратит столько денег. А все говорит, краски, планшет… Милый! Милый мой! – дама причитала, вилась на шее у мужчины и всегда невозмутимый, он друг поддался этой притворной истерике и поверил каждому слову, тем более в его голове не укладывалась идея о том, что его единственный сын, может стать… художником. Выгоды, которые нес для Натальи раздор между Егором и его отцом искать не было смысла. Дама вила свое гнездо, а для того ей надо было в начале опустошить чужое. – И помнишь, я говорила тебе, что кольцо потеряла. Твой подарок. Это наверное он забрал. Какой кошмар!
Я вылез из воспоминаний и брезгливо отряхнулся. Итак мы имеем, молодого журавля, старую кукушку, толстого фазана и очень назойливую куропатку, которая старательно прикидывается павлином. Чтобы разобраться в этом птичнике, мне нужно было всего-то заставить всех начать говорить правду.
Скажи правду! – летал я за Наташей приведением с того самого дня и давил на нервы. Я посылал ей ночные кошмары, устраивал маленькие пакости вроде сломавшегося ногтя, заставлял оступаться, насылал тревожность и чувство, будто за ней кто-то следил. Ничего гадину не брало, право слово! В перерыве от своей работы ночным кошмаром Наташи, которая за время моих стараний похудела, потеряла львиную половину волос и покрылась прыщами, я наведывался к Егору и убеждался, что у него все шло хорошо.
Парень вышел на новую работу, на деньги с заказов смог снять маленькую квартирку-студию, в которую, не долго думая, пригласил Лену. Он работал почти всегда, счастливо напевая себе под нос, а в перерыве узнавал новое или посвящал время любимой. Когда я заставал своего подопечного за просмотром видео, то убеждался, что те являются обучающими, или же он смотрел что-нибудь про животных, чтобы лучше прорисовывать их анатомию. Лена активничала в университете, смогла, наконец, устроиться по специальности и пребывала в абсолютном счастье.
Периодически я наведывался и к матушке подопечного и заставил ее в начале полностью отказаться от алкоголя, устроив ей серьезные проблемы с желудком. А потом и от вредной еды, повторив методику. На уроках по социальной демонологии нам твердили о том, что для женщины внешний вид определяет ее внутреннее состояние. Вот и я решил, что нужно вернуть Элине былую привлекательность, и тогда она наконец-то сможет выйти из тени своего супруга и болезненной любви к нему и поговорить, наконец, с сыном. Я внушал ей отвращение к вредной пище, подкидывал листовки с расписанием занятий в спорт зале и когда совсем было отчаялся, она вдруг познакомилась с горячим как итальянское солнце мужчиной, с короткой бородкой и синими глазами. Эта странная встреча вдруг вывела женщину из затяжной депрессии, зажгла в ее глазах огонь и наконец, привела ее к телефону, где она после долгого вздоха набрала номер сына. Егор ответил тут же, я же принялся бессовестно подслушивать летая между странами. После короткой ничего не значащей беседы, Элина задала тот вопрос, который заставлял ее ночам просыпаться в холодном поту:
-- Сын, отец сказал, что ты употребляешь наркотики. Это правда?
Егор судорожно сжал челюсть, ответив:
-- Нет, мама. Никогда ничем подобным не занимался. Мне кажется, это пассия отца все придумала, чтобы выселить меня из дома.
Он тяжело вздохнул, также как она минуту назад. Егор не сказал ей, что все это время очень скучал по ней и чувствовал себя брошенным, что ждет ее и любит.
-- Как твои дела? – вместо этого спросил он маму. Он знал, каким ударом для не стала измена. И она начала рассказывать, честно рассказывать, что все это время пребывала в какой-то тине, а потом, словно выпуталась из нее в один день, со смехом рассказала про свой гастрит и про итальянца и про спортзал. Даже рассказала, что устроилась работать в отель экскурсоводом и чувствует себя от этого прекрасно. Она звала сына к себе, но он с гордостью сообщил, что занят, у него ведь квартира, работа, учеба и девушка. Под конец Элина еле сдерживала слезы. Она пообещала приехать, навестить своего мальчика.
-- Я очень виновата перед тобой, -- сказала она ему. Она считала, что совершила ошибку, непростительную для матери: поставила свои интересы превыше интересов своего единственного сына. Я уставший, но довольный разговором, по линии связи оказался около подопечного, как раз, когда тот отвечал ей:
-- Ты ни в чем не виновата, я уже взрослый, мам.
Они еще немного поговорили о пустяках, условились созвониться и одновременно отключились. Этот разговор оставил у них обоих хорошее чувство, придал сил и оптимизма. Эх, напрасно наши учат, что путь творца должен быть непременно усыпан битым стеклом. Вон, устроил парню личную жизнь, наладил его отношения с матерью и он принялся работать как угорелый. Глаза горят, настроение отличное, рисует свой первый мультфильм.
В судорожных попытках успеть все сразу, я не заметил, как прошло десять месяцев из отмеренного мне срока. Осень сменилась зимой, та весной и вот уже лето стремительно рвалось в большой город, окрашивая его серость в яркие цвета. Деревья оделись в зеленую листву, а на лужайках распустились цветы. Я наслаждался солнечным светом, приглядывая по мере возможности за подопечным. Тот в последнее время вырос в моих глазах, с одного подзатыльника понимал, что нужно садиться за работу. Я совсем перестал следить за судьбой отца Егора и его пассии, на Наташу плохо действовали мои способности, его отец тоже был непробиваем. Накануне летней сессии в дверь раздался звонок. На пороге студии, которую я уже давно называл домом, стоял нерадивый родитель.
-- Сынок, ты не отвечаешь на мои звонки. – Сказал мужчина Егору, который совсем не ждал визита. Мой соколик был облачен в домашнюю пижаму, за ухом у него торчал карандаш, волосы парень коротко стриг после того как Лена заметила, как же здорово выглядят военные с коротким ежиком на голове. Сама девушка не вполне радушно встретила незваного гостя, хотя налила ему чая и предоставила сладости. Когда Лена злилась, она вела себя подчеркнуто вежливо и холодно, а благодаря коротким ремаркам Егорки, девушка знала о его отношениях с отцом и считала себя имеющей полное право злиться. Она оставила отца с сыном наедине, удалившись с таким видом, словно была герцогиней, случайно забредшей на уличный балаган.
-- Ух, какая у тебя девушка-красавица. Видно, что ты у нее в ежовых рукавицах. И порядок какой, у тебя такого с роду не было.
Я недовольно фыркнул, папаша Егора сильно умалял его, а следовательно мои заслуги в наведении порядка во всех сферах жизни парня. Но откуда ему знать о том, какой путь проделал его сын с моей помощью?
-- У меня ничего не вышло с выборами… -- начал плакаться отец Егора. Вот так сразу, влет, он заговорил о своих проблемах. Я бы на месте подопечного рассердился, но тот молчаливо слушал рассказ о неудачах отца, которые свалились на него одна за другой.
-- А ты, что? Все малюешь. – вопрос прозвучал с издевкой, но парень с достоинством ответил:
-- Да, через месяц выходит первый мультфильм, к которому я приложил руку.
Это несколько обезоружило его отца и тому не осталось ничего, кроме как похвалить парня.
-- А знаешь, я ведь когда молодым был, дед тоже хотел, чтобы я в медицинский поступил. Но я отказался и теперь стал тем, кто я есть. Понять я тебя не пойму, но уважать буду.
Больше Егору от отца ничего было не нужно. Он пожал ему руку и продолжил пить чай. Вопросы о наркотиках пропали сами собой, может его любовница все же рассказала правду.
-- А как мама? Я тут расстался с Наташей… – упомянул Роман, как бы вскользь, но от меня не укрылся его живой интерес, конечно, когда кризис среднего возраста позади и куропатка, которая претворялась павлином, растеряла свои накладные перышки, так хочется снова ощущения семьи и уюта. Не укрылся интерес отца и от Егора. Парень с ленцой сообщил:
-- Они с Гальяно уехали на Сицилию. У него там дом, хочет познакомить маму со своими родителями.
В лучших чувствах оскорбленного мужа Роман начал выспрашивать про то, кто такой Гальяно, на что мой подопечный с готовностью предоставил несколько фотографий пары, отправленных матерью накануне. Я даже остановил парня, поскольку тот как то уж очень мстительно расписывал достоинства итальянца, с которым еще не встречался ни разу. Не простил, парень, слез матери. На прощанье Егор сказал:
-- Пап, ты, если что заходи. С Леной ближе познакомишься, она тебе понравится.
-- Да, я с первого взгляда людей насквозь вижу. Она из очень интеллигентной семьи. Родители бизнесмены? Образование, наверное, заграницей получала. Такую стать сразу видно. Европейскую.
Деревенская девушка Лена слышала о себе отзыв отца Егора и тихонько улыбалась за стенкой. А я был с ним хоть в этом согласен. Стать у Лены и правда была аристократической.
Спустя месяц мультфильм, в титрах которого значилось имя моего оболтуса, вышел в прокате. На работе признали его талант и свежесть идей и позволили самому разработать образ персонажа для продолжения мультфильма. По этому случаю, Егор решил устроить небольшой праздник. Пара сидела в модном ресторане, на последнем этаже огромной высотки, с которой открывался потрясающий вид на ночной город. Егор заказал вино, несколько блюд. Он был одет неброско и недорого, но со вкусом, окончательно избавившись от всей одежды, которую покупали ему родители. Лена по случаю праздника надела черные туфли на высоком каблуке, накрасила свои огромные темные глаза, а роскошные волосы распустила по плечам черным золотом. Она становилась все красивей и мне было приятно наблюдать за отношениями этой пары и чувствовать, что я в общем то являюсь их частью. После нескольких глотков вина Егор сказал девушке:
-- Ты знаешь, в последнее время я словно стал другим человеком. Будто у меня ангел-хранитель появился.
От этого комментария я аж поперхнулся. Слышал бы папаня, с кем меня сравнивают… Принесли вино, я тоже создал себе бокал в воздухе и притворился, что пью, вольготно расположившись в позе свободного римлянина. Знал бы, что на Земле так хорошо, не затягивал бы с окончанием образования. Пара общалась, Лена была абсолютно счастлива, она замечала каждую деталь в новом месте, ее глаза горели и свет в них целиком принадлежал Егору. Мне было очевидно, как высоко она оценила старания своего парня сделать для нее праздник. Вдруг погас свет, в залу зашел скрипач и заиграл чудесную, медленную мелодию, а Егор встал на одно колено и достал из кармана кольцо. Ой, что сейчас будет! Ой, что сейчас будет! Ой, что сейчас будет!
-- Лена, я люблю тебя больше всего на свете. Выходи за меня …
-- Я согласна.
Зал взорвался аплодисментами, а мне на глаза навернулись слезы, которые я никак не мог удержать. Ай да Егорка, ай да молодец. Вдруг на этой чудесной ноте меня выдернули вниз. А ведь точно, прошел уже целый год… Время идет куда быстрее, когда ты счастлив.
В зале суда было темно, мрачно, пахло сыростью, с потолка назойливо и монотонно капала вода. Атмосфера действовала угнетающе и после праздничного и теплого вечера мне тут находиться ну совсем не понравилось.
Меня вынесло в целый ряд схожих воспоминаний.
Вот Егорка маленький, тянет ей свои рисунки. Она умиляется, как и все родители, восхищенно вешает рисунок на холодильник. Она чувствует, что в ее ребенке есть что-то удивительное, что он несет в себе целый мир, и не только несет – он способен перенести его на бумагу. С работы возвращается супруг. «Что за мазня?» -- с усмешкой спрашивает он и рисунок летит в мусорную корзину. Она молчит.
Егору десять. Он отправляет один из своих рисунков на творческий конкурс. И занимает первое место. Она в восторге, но зная как муж не любит все, что связано с искусством, шепчет сыну «ты только папе не рассказывай», будто он сделал что-то постыдное.
Егор заканчивает школу. Он все такой же мечтательный как сейчас, куда более легкомысленный и совсем оторванный от реальности, он одет в очень живописную и дорогую одежду и сообщает матери:
-- Мама, отпусти меня учиться в Лондон, на дизайнера. Я чувствую, я смогу. А юридический – это не мое.
-- Сынок, ты же знаешь, у нас нет возможности …-- бессовестно лжет она. Возможности у семьи были, но ей так не хотелось расстраивать супруга, ведь тот так мечтал о сыне-юристе. Егор опускает голову, смиряясь с тем, кем родители хотят его видеть.
И последнее. Родители парня развелись. Она уехала в Италию, чтобы побыть одной. Тогда Егор от нервов забросил юридический. В тот день, она не ожидала звонка, но кто-то позвонил. Это был отец Егора. Женщина готова была услышать, что он ошибся, оступился и хочет вернуть семью. А услышала только:
-- Элина, здравствуй – официально и так сухо начал он разговор, и словно общаясь с деловым партнером, перешел сразу к делу -- Позвонит Егор, денег ему не давай. Он отчислился из института, спутался с плохой компанией. Наташа нашла в его комнате наркотики. Я буду следить за его судьбой, но денег ему нельзя ни в коем случае. Пусть сам поживет, узнает каково это. Одумается скоро.
Он бросил трубку, а Элина…., а она поверила. Она не встала на защиту своего ребенка, она снова поверила в то, что ее муж все сделает правильно, в то, что его мнение – последняя безоговорочная истина. И когда Егор позвонил ей, а звонил он для того, чтобы узнать, как у нее дела, она отвечала сухо, потом начала скандалить, потом и вовсе прекратила говорить со своим сыном.
Я вынырнул из воспоминаний и прошептал.
-- Кукушка ты, вот что за птица. Родного сына предала.
Женщина вдруг залилась слезами.
После своего променада по воспоминаниям матери своего подопечного, я был преисполнен разными чувствами. С одной стороны, меня одолевала гордость за Егора, с самого начала он не дал растоптать свой талант. С другой злость, -- это ж надо так родного сына не любить. С третьей восхищение – в первую очередь собой. К матушке подопечного я решил еще наведаться и окончательно вывести ее из черной тучи депрессии, в которой она оказалась из-за любви к своему старому, толстому, неверному мужу, а пока мне предстояло разобраться с историей о наркотиках, якобы найденных в комнате подопечного. Зная Егора, он бы никогда не стал употреблять наркотиков, у него своей дури в голове предостаточно.
Наташеньку я застал в кровати. Там она посапывала, лежа в неудобной позе, смысл которой явно заключался в нежелании испортить накладные ресницы. В ее голову влезть оказалось ой как не просто, но я смог пробраться по запутанным воспоминаниям и оказаться в том моменте, где она вытащила из своей сумочки пакетик с какой-то пакостью и с притворным ужасом побежала к Роману:
-- Рома, я была в комнате Егора, искала свои наушники, и… -- она картинно закатила глаза – посмотри, что я нашла.
-- Что это? – отец Егора вначале выглядел невозмутимым, но потом на его лицо наползла маска ужаса. Он был рад поверить в ложь про своего сына, там более что преподнесена она ему была под таким приятным соусом:
-- У такого великолепного отца как ты.. нет, этого не может быть. Вот куда он тратит столько денег. А все говорит, краски, планшет… Милый! Милый мой! – дама причитала, вилась на шее у мужчины и всегда невозмутимый, он друг поддался этой притворной истерике и поверил каждому слову, тем более в его голове не укладывалась идея о том, что его единственный сын, может стать… художником. Выгоды, которые нес для Натальи раздор между Егором и его отцом искать не было смысла. Дама вила свое гнездо, а для того ей надо было в начале опустошить чужое. – И помнишь, я говорила тебе, что кольцо потеряла. Твой подарок. Это наверное он забрал. Какой кошмар!
Я вылез из воспоминаний и брезгливо отряхнулся. Итак мы имеем, молодого журавля, старую кукушку, толстого фазана и очень назойливую куропатку, которая старательно прикидывается павлином. Чтобы разобраться в этом птичнике, мне нужно было всего-то заставить всех начать говорить правду.
Скажи правду! – летал я за Наташей приведением с того самого дня и давил на нервы. Я посылал ей ночные кошмары, устраивал маленькие пакости вроде сломавшегося ногтя, заставлял оступаться, насылал тревожность и чувство, будто за ней кто-то следил. Ничего гадину не брало, право слово! В перерыве от своей работы ночным кошмаром Наташи, которая за время моих стараний похудела, потеряла львиную половину волос и покрылась прыщами, я наведывался к Егору и убеждался, что у него все шло хорошо.
Парень вышел на новую работу, на деньги с заказов смог снять маленькую квартирку-студию, в которую, не долго думая, пригласил Лену. Он работал почти всегда, счастливо напевая себе под нос, а в перерыве узнавал новое или посвящал время любимой. Когда я заставал своего подопечного за просмотром видео, то убеждался, что те являются обучающими, или же он смотрел что-нибудь про животных, чтобы лучше прорисовывать их анатомию. Лена активничала в университете, смогла, наконец, устроиться по специальности и пребывала в абсолютном счастье.
Периодически я наведывался и к матушке подопечного и заставил ее в начале полностью отказаться от алкоголя, устроив ей серьезные проблемы с желудком. А потом и от вредной еды, повторив методику. На уроках по социальной демонологии нам твердили о том, что для женщины внешний вид определяет ее внутреннее состояние. Вот и я решил, что нужно вернуть Элине былую привлекательность, и тогда она наконец-то сможет выйти из тени своего супруга и болезненной любви к нему и поговорить, наконец, с сыном. Я внушал ей отвращение к вредной пище, подкидывал листовки с расписанием занятий в спорт зале и когда совсем было отчаялся, она вдруг познакомилась с горячим как итальянское солнце мужчиной, с короткой бородкой и синими глазами. Эта странная встреча вдруг вывела женщину из затяжной депрессии, зажгла в ее глазах огонь и наконец, привела ее к телефону, где она после долгого вздоха набрала номер сына. Егор ответил тут же, я же принялся бессовестно подслушивать летая между странами. После короткой ничего не значащей беседы, Элина задала тот вопрос, который заставлял ее ночам просыпаться в холодном поту:
-- Сын, отец сказал, что ты употребляешь наркотики. Это правда?
Егор судорожно сжал челюсть, ответив:
-- Нет, мама. Никогда ничем подобным не занимался. Мне кажется, это пассия отца все придумала, чтобы выселить меня из дома.
Он тяжело вздохнул, также как она минуту назад. Егор не сказал ей, что все это время очень скучал по ней и чувствовал себя брошенным, что ждет ее и любит.
-- Как твои дела? – вместо этого спросил он маму. Он знал, каким ударом для не стала измена. И она начала рассказывать, честно рассказывать, что все это время пребывала в какой-то тине, а потом, словно выпуталась из нее в один день, со смехом рассказала про свой гастрит и про итальянца и про спортзал. Даже рассказала, что устроилась работать в отель экскурсоводом и чувствует себя от этого прекрасно. Она звала сына к себе, но он с гордостью сообщил, что занят, у него ведь квартира, работа, учеба и девушка. Под конец Элина еле сдерживала слезы. Она пообещала приехать, навестить своего мальчика.
-- Я очень виновата перед тобой, -- сказала она ему. Она считала, что совершила ошибку, непростительную для матери: поставила свои интересы превыше интересов своего единственного сына. Я уставший, но довольный разговором, по линии связи оказался около подопечного, как раз, когда тот отвечал ей:
-- Ты ни в чем не виновата, я уже взрослый, мам.
Они еще немного поговорили о пустяках, условились созвониться и одновременно отключились. Этот разговор оставил у них обоих хорошее чувство, придал сил и оптимизма. Эх, напрасно наши учат, что путь творца должен быть непременно усыпан битым стеклом. Вон, устроил парню личную жизнь, наладил его отношения с матерью и он принялся работать как угорелый. Глаза горят, настроение отличное, рисует свой первый мультфильм.
В судорожных попытках успеть все сразу, я не заметил, как прошло десять месяцев из отмеренного мне срока. Осень сменилась зимой, та весной и вот уже лето стремительно рвалось в большой город, окрашивая его серость в яркие цвета. Деревья оделись в зеленую листву, а на лужайках распустились цветы. Я наслаждался солнечным светом, приглядывая по мере возможности за подопечным. Тот в последнее время вырос в моих глазах, с одного подзатыльника понимал, что нужно садиться за работу. Я совсем перестал следить за судьбой отца Егора и его пассии, на Наташу плохо действовали мои способности, его отец тоже был непробиваем. Накануне летней сессии в дверь раздался звонок. На пороге студии, которую я уже давно называл домом, стоял нерадивый родитель.
-- Сынок, ты не отвечаешь на мои звонки. – Сказал мужчина Егору, который совсем не ждал визита. Мой соколик был облачен в домашнюю пижаму, за ухом у него торчал карандаш, волосы парень коротко стриг после того как Лена заметила, как же здорово выглядят военные с коротким ежиком на голове. Сама девушка не вполне радушно встретила незваного гостя, хотя налила ему чая и предоставила сладости. Когда Лена злилась, она вела себя подчеркнуто вежливо и холодно, а благодаря коротким ремаркам Егорки, девушка знала о его отношениях с отцом и считала себя имеющей полное право злиться. Она оставила отца с сыном наедине, удалившись с таким видом, словно была герцогиней, случайно забредшей на уличный балаган.
-- Ух, какая у тебя девушка-красавица. Видно, что ты у нее в ежовых рукавицах. И порядок какой, у тебя такого с роду не было.
Я недовольно фыркнул, папаша Егора сильно умалял его, а следовательно мои заслуги в наведении порядка во всех сферах жизни парня. Но откуда ему знать о том, какой путь проделал его сын с моей помощью?
-- У меня ничего не вышло с выборами… -- начал плакаться отец Егора. Вот так сразу, влет, он заговорил о своих проблемах. Я бы на месте подопечного рассердился, но тот молчаливо слушал рассказ о неудачах отца, которые свалились на него одна за другой.
-- А ты, что? Все малюешь. – вопрос прозвучал с издевкой, но парень с достоинством ответил:
-- Да, через месяц выходит первый мультфильм, к которому я приложил руку.
Это несколько обезоружило его отца и тому не осталось ничего, кроме как похвалить парня.
-- А знаешь, я ведь когда молодым был, дед тоже хотел, чтобы я в медицинский поступил. Но я отказался и теперь стал тем, кто я есть. Понять я тебя не пойму, но уважать буду.
Больше Егору от отца ничего было не нужно. Он пожал ему руку и продолжил пить чай. Вопросы о наркотиках пропали сами собой, может его любовница все же рассказала правду.
-- А как мама? Я тут расстался с Наташей… – упомянул Роман, как бы вскользь, но от меня не укрылся его живой интерес, конечно, когда кризис среднего возраста позади и куропатка, которая претворялась павлином, растеряла свои накладные перышки, так хочется снова ощущения семьи и уюта. Не укрылся интерес отца и от Егора. Парень с ленцой сообщил:
-- Они с Гальяно уехали на Сицилию. У него там дом, хочет познакомить маму со своими родителями.
В лучших чувствах оскорбленного мужа Роман начал выспрашивать про то, кто такой Гальяно, на что мой подопечный с готовностью предоставил несколько фотографий пары, отправленных матерью накануне. Я даже остановил парня, поскольку тот как то уж очень мстительно расписывал достоинства итальянца, с которым еще не встречался ни разу. Не простил, парень, слез матери. На прощанье Егор сказал:
-- Пап, ты, если что заходи. С Леной ближе познакомишься, она тебе понравится.
-- Да, я с первого взгляда людей насквозь вижу. Она из очень интеллигентной семьи. Родители бизнесмены? Образование, наверное, заграницей получала. Такую стать сразу видно. Европейскую.
Деревенская девушка Лена слышала о себе отзыв отца Егора и тихонько улыбалась за стенкой. А я был с ним хоть в этом согласен. Стать у Лены и правда была аристократической.
Спустя месяц мультфильм, в титрах которого значилось имя моего оболтуса, вышел в прокате. На работе признали его талант и свежесть идей и позволили самому разработать образ персонажа для продолжения мультфильма. По этому случаю, Егор решил устроить небольшой праздник. Пара сидела в модном ресторане, на последнем этаже огромной высотки, с которой открывался потрясающий вид на ночной город. Егор заказал вино, несколько блюд. Он был одет неброско и недорого, но со вкусом, окончательно избавившись от всей одежды, которую покупали ему родители. Лена по случаю праздника надела черные туфли на высоком каблуке, накрасила свои огромные темные глаза, а роскошные волосы распустила по плечам черным золотом. Она становилась все красивей и мне было приятно наблюдать за отношениями этой пары и чувствовать, что я в общем то являюсь их частью. После нескольких глотков вина Егор сказал девушке:
-- Ты знаешь, в последнее время я словно стал другим человеком. Будто у меня ангел-хранитель появился.
От этого комментария я аж поперхнулся. Слышал бы папаня, с кем меня сравнивают… Принесли вино, я тоже создал себе бокал в воздухе и притворился, что пью, вольготно расположившись в позе свободного римлянина. Знал бы, что на Земле так хорошо, не затягивал бы с окончанием образования. Пара общалась, Лена была абсолютно счастлива, она замечала каждую деталь в новом месте, ее глаза горели и свет в них целиком принадлежал Егору. Мне было очевидно, как высоко она оценила старания своего парня сделать для нее праздник. Вдруг погас свет, в залу зашел скрипач и заиграл чудесную, медленную мелодию, а Егор встал на одно колено и достал из кармана кольцо. Ой, что сейчас будет! Ой, что сейчас будет! Ой, что сейчас будет!
-- Лена, я люблю тебя больше всего на свете. Выходи за меня …
-- Я согласна.
Зал взорвался аплодисментами, а мне на глаза навернулись слезы, которые я никак не мог удержать. Ай да Егорка, ай да молодец. Вдруг на этой чудесной ноте меня выдернули вниз. А ведь точно, прошел уже целый год… Время идет куда быстрее, когда ты счастлив.
В зале суда было темно, мрачно, пахло сыростью, с потолка назойливо и монотонно капала вода. Атмосфера действовала угнетающе и после праздничного и теплого вечера мне тут находиться ну совсем не понравилось.
