Я зарычала и потянулась к Ильясу, схватив его за руку. Рывком уложила на кровать, оказавшись сверху. Ненавижу. Оборотень поддержал мой напор, крепко схватив за ягодицы и грубо вошел в меня, как можно глубже. Ненавижу. Наши движения были быстрые, в едином ритме. А бесконечные поцелуи страстные, ненасытные из-за чего мои губы немного опухли, но все это не имело значения. Я хотела забыться. МЫ хотели. Я хотела убить все то, что еще оставалось к Олегу. Каждое воспоминание, мелочь, слово, прикосновение. Я больше не хотела чувствовать. Ничего и никогда. Я желала свободу от разъедающей, будто кислота, душевного терзания… Я хотела спокойствия.
Ильяс погружался в меня снова и снова. Мы занимались любовью так неистово, что кровать заскрипела. Откуда-то издалека я услышала чей-то крик радости, сообразив потом, что это был мой голос. И меня накрыл оргазм. Обжигающие волны энергии прокатились по спине, оставляя ощущение теплоты. Все тело пронзило спазм, потом второй, третий, даря острое удовольствие. Яркое, давно забытое, дикое и со стоном наслаждения я упала на горячую и часто вздымающуюся твердую грудь.
Несколько долгих минут я лежала неподвижно. Я чувствовала запах нашей близости, слушала его тяжелое дыхание и свое. Я не могла поверить в то, что произошло, но Ильяс оказался прав. Зверь может существовать только рядом с себе же подобным и больше ни с кем. Я ошиблась, уйдя из стаи. Мы ошиблись, добавила волчица…
Меня разбудила тишина. Я резко открыла глаза, и дернулась вверх, как меня остановили:
— Тише, тише, — шикнули, крепко обнимая за талию, заставляя лечь обратно.
— Ильяс?! – спросонья не поняла я, пытаясь разглядеть рядом лежащего мужчину, потому что за окном еще царили ранние сумерки.
— Вчера был им, — усмехнулся он.
Я несколько раз моргнула, чтобы окончательно прийти в себя. Мысли вращались в заторможенном темпе, как вдруг картина воспоминаний поплыла у меня перед глазами
— Твою же… что мы натворили, – повысив голос произнесла я, снова приподнимаясь.
— Естественно-природный случай, ничего особенного, — он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, но я увернулась.
— Почему ты еще здесь?
Он прикоснулся к уху кончиком языка, несильно кусая мочку.
— А где мне еще быть, как не с девушкой, которая мне очень нравится и с которой ХОЧУ быть здесь.
Я отклонилась назад, положив ладонь на его грудь.
— Ильяс…нет, — медленно покачала головой. — То, что мы сделали не должно было случится.
— И все же оно случилось.
— Да… — я смиренно вздохнула, — и пусть, ладно, луне противится практически невозможно, да и ты спровоцировал, — глянула на него с укором, — но на этом все. Поэтому одевайся и уходи.
— Нет, — Ильяс смотрел спокойно, без эмоций. Нисколько не обидевшись, не рассердившись, вообще ничего. – Настя, я понимаю твое смятение, но прошу успокойся. Не произошло ничего страшного. Этого не стыдятся, и не жалеют. Все хорошо. И если ты думаешь, что я легкомысленный, молодой, неуверенный в жизни оборотень, то готов нести полную ответственность.
— За что? – тихо спросила я, понимая, что похоже вляпалась в не самую завидную ситуацию.
— За тебя. Дай мне шанс показать себя, шанс себе побыть с ровней, а там как получится. Я не принуждаю встречаться со мной, но и отказываться не хочу и буду бороться, только легче, когда идут навстречу. Хотя бы маленькими шажками. Подожди, — остановил он, как только я открыла рот. – Дослушай до конца. Еще я знаю, как тяжело тебе будет вернуться в стаю. Многие воспротивятся этому, но узнав, что ты теперь с оборотнем, а не с человеком, они смягчатся, и поверят, что ты действительно вернулась на совсем.
— Даже не знаю, — меня одолевали сомнения. Ильяс мне нравился, признаю. И то, что он сейчас был рядом, так же волновало, как и вчера, да и вообще с момента нашей первой встречи. Вроде почему нет. Красивый, сильный, добрый. Но у него еще столько впереди, зачем ему я? А еще все происходило слишком стремительно и спонтанно.
— Не сомневайся, — сказал он резко и схватив меня за руку притянул к себе, запечатлев поцелуй. – И подумай, хорошо? Просто подумай, — сказал он, смотря прямо в глаза.
— Хорошо, — я кивнула.
— Отлично. Все, пора собирать твои вещи и домой.
Всю дорогу пока мы ехали в стаю я мысленно вновь и вновь возвращалась к ночи, проведенной с оборотнем. Не то, чтобы я жалела, скорее удивлялась, как такое могло произойти. Не справилась, потеряла контроль и отдалась. Хотя был ли у меня выбор?! Не переспав с Ильясом, не освободив накопленную энергию эта ночь могла бы стать роковой. И не факт, что только для меня. Ярость, бешенство, жажда крови вот чем бы она закончилась. И признаться, по правде, Ильяс попался вовремя. И все же дальнейшее не укладывалось в голове. Я не могу встречаться с ним. Просто как? Отец не поймет, впрочем, как и все остальные. Начнутся разговоры, пересуды, косые взгляды. Мало того, что возвращаюсь с тяжелым сердцем не зная, как отнесется стая, так еще и с Ильясом, с кем точно меня бы никто не представил…наверное.
— Насть, прекрати нервничать. Все будет хорошо, я же сказал, — управляя машиной оборотень бросил на меня спокойный взгляд и снова вернулся к дороге.
— Я не нервничаю, а думаю.
— О том, сколько я получу от твоего брата по физиономии?
— Боишься? – чуть улыбнулась я.
— Вообще нет, — мотнул он головой. – Но, чую, достанется мне нехило.
— Это точно, — я глубоко вдохнула. – И зачем тебе лишние проблемы.
— Это не проблемы. А сложившиеся обстоятельства и меня они устраивают, — снова посмотрел он на меня, улыбнувшись своим фирменным оскалом из-за чего стал еще симпатичнее.
— Еще бы, — фыркнула я.
Через несколько минут мы въехали в ворота и на небольшой скорости приблизились к дому. Увидев рядом с ним знакомую черную иномарку, я внезапно ощутила холодок страха. Черт возьми, я совершенно забыла об Олеге. И он по всей видимости сейчас был у нас.
— Езжай вперед.
— Что? – Ильяс удивился.
— Не останавливайся, пожалуйста. Поехали сейчас куда-угодно, но не ко мне.
— Почему?
— Ильяс, пожалуйста. Просто сделай, как я прошу.
Оборотень нахмурился и только прибавил газ, как на обочине возник мой брат. Он приветственно махнул нам рукой.
— Извини, не успели, — произнес Ильяс тихо и убрав ногу с педали, притормозил.
— Ну, наконец-то, — радостно воскликнул Артур, здороваясь с другом. – Отец места не находит. Ждали еще вчера, пока Ильяс не позвонил ночью и не сообщил, что ты задержишься, упаковывая шмотки. Ты что всю квартиру перевезла?!
— Хотела, но передумала, оставив запасной аэродром.
— Никаких аэродромов. Ильяс, открой багажник, — Артур обошел машину и достал две спортивные сумки. – Больше мы тебя никуда не отпустим. Все идемте, сегодня у нас праздник.
Брат зашагал вперед. Я медлила, упершись взглядом в ненавистную машину.
— Не бойся, я рядом, — произнес Ильяс.
Волчица фыркнула. Посмотрела бы на него, чтобы он сказал если узнал, что дело не в простой растерянности и страхе перед неизвестным из-за возвращения домой. Олег соперник сильный, твердый, всегда получает, что хочет. Вряд ли у Ильяса получится ему противостоять.
Прекрати, рыкнула на нее. Никакой он не соперник. И не забывайся, законы стаи запрещают посягать на чужую пару. Олег не станет подрывать авторитет ради двойных стандартов, иначе какой из него Альфа?!
Посмотрим, буркнула волчица, очень сомневаясь.
Нечего тут смотреть, кинула ей в ответ, нахмурившись следуя за братом. Те между собой обсуждали будущие соревнования. Артур рассказывал другу о его противнике. Какие у него слабые места, обманные финты, тактика в бою. Слушая внимательно, Ильяс кивал, изредка бросая на меня настороженный взгляд. А когда вошли в дом, первая навстречу вышла Ирина.
— Здравствуй, Настя, — кинулась она обнимать и целовать в щеку. — Наконец-то ты дома, — задержала руки на моих плечах, немного сжав их для уверенности, прямо посмотрев в глаза. — Ты все правильно сделала, не переживай. Ничего нет на свете теплее домашних стен.
— Возможно, — выдавила я улыбку.
Ирина приблизилась ко мне и прошептала в ухо:
— Не сомневайся. Я вижу, что тебя гложет душевная боль, но с семьей любая хворь переносится легче… а еще жить дешевле.
Я рассмеялась, она поддержала, и развернувшись продолжая успокаивающе поглаживать мою спину, дала оборотням указания отнести вещи в мою прежнюю спальню в правом крыле.
— Я думала моя комната досталась сестре, — произнесла я, когда мы неспеша двинулись за ними.
— Вот еще. Мы всегда знали, что ты вернешься. Она для нас неприкосновенна. А вот Мира, со своим упрямым характером скоро лишится отдельного выхода. Твой отец пообещал его замуровать, если не закончит школу.
— Что-то случилось?
— Переходный возраст, — махнула Ира рукой. — Учиться скучно, спорт не интересен, ходит во всем черном, на стенах сплошные постеры с рок-группами и вечный взрыв мозга в наушниках, а не музыка. Недавно вообще заявила, что хочет стать байкером.
— О-о, — удивилась я.
— Угу. Отец сказал, что, если хоть одного бородатого рядом с ней увидит, намотает на колесо его же мотоцикла и включит первую передачу.
— С папой лучше не связываться, — издала я смешок. — А школу закончить надо.
— Поговори с ней, может тебя послушает. Вы сестры, наладить контакт проще.
— Либо я ее прибью подушкой, — вышел из комнату Артур, за ним Ильяс. Наши глаза встретились. Я отвела взгляд первой.
— Перестань, Ты старший брат, защищать должен, а не издеваться.
— Кого? Ее? Обойдется. Мелкая зараза, а лягается, посильнее наших парней. Еще запрещенный прием использует. У меня до сих пор яйца болят…ой.
— Ах, — Ирина с возмущением хлопнула его по плечу. — Чтобы я больше таких слов не слышала.
— Мам, прости, больше не буду, обещаю, — в глазах брата забегали бесы. Он со смехом увернулся от второго хлопка. — Ильяс бежим, пока мамка этим же приемом не воспользовалась.
Они рассмеялись и резво двинулись обратно.
— Большие, а все такие же, без гармошки, — закатила Ира глаза глубоко выдыхая. — Ладно, обед будет готов через тридцать минут.
— Помочь?
— Нет, лучше отдохни немного, приди в себя и присоединяйся. Отец с Олегом и Яром-бета если помнишь его, вышли, но скоро уже вернуться.
— Я думала, будет только наша семья, — произнесла аккуратно, одновременно задавая вопрос.
Вот почему я не чуяла и не слышала никого больше в доме. Старших оборотней просто не было.
Ирина по-доброму понимающе улыбнулась.
— Родная, стая наша семья, осталось только напомнить остальным что ты тоже в нее входишь завтра на собрании. Олег с Яром помогут, поэтому они сегодня здесь. Ладно, отдыхай.
Ирина ушла. Я проводила ее тяжелым взглядом и вошла в свою комнату.
Мне всегда нравился наш дом. Просторный, широкий, много свежего воздуха. У каждого свое приватное место и уютная, объединяющая все комнаты с раздвижными перегородками, на первом этаже гостиная в центре.
Второй этаж делился на несколько зон: бильярдная, рабочий кабинет отца и библиотека. Делать из него спальни получилось бы очень неудобно для жизни волка, несмотря на красивый вид из окон. Зверю нужна постоянная свобода действий. И гораздо проще выйти на улицу через собственную дверь, нежели десантировать со второго этажа. Поэтому мы жили на первом и у каждого из нас в спальне был свой выход, не пересекающийся с другими, дабы не нарушать уединение, если хочется подумать или скрытно вырваться в лес.
И в этом не было ничего предосудительного, чтобы втихушку убежать и окунуться в ночную природу. Папа знал - дай зверю волю, и он всегда вернется. На то и был расчет. А еще он знал, когда его детям было неспокойно на душе, заглянув в наши пустующие спальни, но виду не показывал. Быть может, он специально спроектировал дом так, чтобы присутствовал язык действий, чтобы лучше нас понимать. А потом просто ждал, когда мы откроемся и расскажем о своих проблемах, держа наготове доброе слово. И мы делились, потому что доверяли и знали, что он сможет справедливо рассудить, подсказать и направить. Мы были идеальной семьей с прочными устойчивыми корнями, основанная на абсолютном уважении и поддержке близкого, пока я не увидела Олега, а после мой мир от всех захлопнулся.
Но время, как выяснилось не всегда залечивает рану до конца, оставляя зарубцевавшийся шрам. Но тем лучше. Моя любовь переросла в ненависть. С деструктивным чувством держать дистанцию легче. Кто знает, может оно мне и поможет избавиться от дара истинной пары. Поскольку я искренно, всей душой и телом, отказывалась его оставлять, мысленно обращаясь к богам.
— Скажи, почему от тебя несет этим светловолосым щеночком, который сейчас находится на кухне? — раздался за моей спиной едкий пропитанный злостью голос Олега.
Рука с расческой замерла в волосах, а взгляд сфокусировался на отражении в зеркале. Видимо я слишком сильно задумалась, раз не заметила, как Олег вошел ко мне через личную дверь из-за чего скривилась. Прежде чем идти в душ надо было ее закрыть на замок, потому что кроме полотенца, обернутого вокруг тела, больше на мне ничего сейчас не было.
— Скажи, а ты плохо слышишь? Я сказала не подходить ко мне, — держалась я спокойно, возобновив процедуру расчесывания волос, демонстративно отведя взгляд, делая вид будто его нет. — А теперь выйди и закрой за собой дверь.
Олег стоял возле входа, облокотившись спиной в неизменно-любимой черной рубашке и темно-синими джинсами на стену. Волосы в хаотичном беспорядке и две яркие прожигающие точки вместо глаз, сверлящие меня, пытаясь пробить насквозь.
Воздух в спальне нагревался, накалялся, еще немного и затрещит статическими искрами. Настолько сильно была его аура альфы, пытаясь надавить, сломить, подчинить себе. Волчица ощетинилась и зарычала, почувствовав агрессию волка Олега, из-за чего мои брови сдвинулись к переносится. Я положила расческу на туалетный столик с прикрепленным к нему зеркалом, чтобы встать и выпроводить оборотня по-плохому с угрозой позвать отца, раз не понимает по-хорошему. Но на мои плечи вдруг легли сильные руки, вдавливая пятую точку обратно в пуфик.
— Я задал вопрос, — склонившись за спиной, прошипел он в ухо, впиваясь глазами в мое зеркально отражение. — Почему от тебя пахнет чужим?
— Может, потому что переспала с ним, — прошипела в ответ, не нарушая зрительный контакт, полный воинственными молниями, между нами.
— Врешь.
— Не-а.
Его глаза сузились, а на руках взбугрились мышцы. Хватка не ослабла. Он приблизил лицо почти в плотную, щека к щеке, но не коснулся и глубоко вдохнул, убеждаясь, что я говорю правду.
— Настенька, не играй со мной. Ты же понимаешь, что ваш союз пустышка.
— Так же, как и твой? — дернула я плечами в попытке сбросить с себя руки, но не получилось. — Отпусти, — процедила сквозь зубы.
— Отпущу, но вначале ответь зачем? Кроме временного сексуального облегчения тебе он дать больше ничего не сможет. Ни семьи, ни потомства, ни статуса.
— Не факт. Но если даже так, особо переживать не буду, — соврала я о детях. — А семья у меня уже есть. И я старшая дочь твоего союзника и друга. Только это меня сейчас останавливает, чтобы не опустить тебя в глазах отца, рассказав о том, что ты отверг свою пару ради власти. Поэтому уходи и не вмешивайся в мою жизнь, а то пока наблюдаешь свою можешь проглядеть.
Ильяс погружался в меня снова и снова. Мы занимались любовью так неистово, что кровать заскрипела. Откуда-то издалека я услышала чей-то крик радости, сообразив потом, что это был мой голос. И меня накрыл оргазм. Обжигающие волны энергии прокатились по спине, оставляя ощущение теплоты. Все тело пронзило спазм, потом второй, третий, даря острое удовольствие. Яркое, давно забытое, дикое и со стоном наслаждения я упала на горячую и часто вздымающуюся твердую грудь.
Несколько долгих минут я лежала неподвижно. Я чувствовала запах нашей близости, слушала его тяжелое дыхание и свое. Я не могла поверить в то, что произошло, но Ильяс оказался прав. Зверь может существовать только рядом с себе же подобным и больше ни с кем. Я ошиблась, уйдя из стаи. Мы ошиблись, добавила волчица…
ГЛАВА 7
Меня разбудила тишина. Я резко открыла глаза, и дернулась вверх, как меня остановили:
— Тише, тише, — шикнули, крепко обнимая за талию, заставляя лечь обратно.
— Ильяс?! – спросонья не поняла я, пытаясь разглядеть рядом лежащего мужчину, потому что за окном еще царили ранние сумерки.
— Вчера был им, — усмехнулся он.
Я несколько раз моргнула, чтобы окончательно прийти в себя. Мысли вращались в заторможенном темпе, как вдруг картина воспоминаний поплыла у меня перед глазами
— Твою же… что мы натворили, – повысив голос произнесла я, снова приподнимаясь.
— Естественно-природный случай, ничего особенного, — он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, но я увернулась.
— Почему ты еще здесь?
Он прикоснулся к уху кончиком языка, несильно кусая мочку.
— А где мне еще быть, как не с девушкой, которая мне очень нравится и с которой ХОЧУ быть здесь.
Я отклонилась назад, положив ладонь на его грудь.
— Ильяс…нет, — медленно покачала головой. — То, что мы сделали не должно было случится.
— И все же оно случилось.
— Да… — я смиренно вздохнула, — и пусть, ладно, луне противится практически невозможно, да и ты спровоцировал, — глянула на него с укором, — но на этом все. Поэтому одевайся и уходи.
— Нет, — Ильяс смотрел спокойно, без эмоций. Нисколько не обидевшись, не рассердившись, вообще ничего. – Настя, я понимаю твое смятение, но прошу успокойся. Не произошло ничего страшного. Этого не стыдятся, и не жалеют. Все хорошо. И если ты думаешь, что я легкомысленный, молодой, неуверенный в жизни оборотень, то готов нести полную ответственность.
— За что? – тихо спросила я, понимая, что похоже вляпалась в не самую завидную ситуацию.
— За тебя. Дай мне шанс показать себя, шанс себе побыть с ровней, а там как получится. Я не принуждаю встречаться со мной, но и отказываться не хочу и буду бороться, только легче, когда идут навстречу. Хотя бы маленькими шажками. Подожди, — остановил он, как только я открыла рот. – Дослушай до конца. Еще я знаю, как тяжело тебе будет вернуться в стаю. Многие воспротивятся этому, но узнав, что ты теперь с оборотнем, а не с человеком, они смягчатся, и поверят, что ты действительно вернулась на совсем.
— Даже не знаю, — меня одолевали сомнения. Ильяс мне нравился, признаю. И то, что он сейчас был рядом, так же волновало, как и вчера, да и вообще с момента нашей первой встречи. Вроде почему нет. Красивый, сильный, добрый. Но у него еще столько впереди, зачем ему я? А еще все происходило слишком стремительно и спонтанно.
— Не сомневайся, — сказал он резко и схватив меня за руку притянул к себе, запечатлев поцелуй. – И подумай, хорошо? Просто подумай, — сказал он, смотря прямо в глаза.
— Хорошо, — я кивнула.
— Отлично. Все, пора собирать твои вещи и домой.
***
Всю дорогу пока мы ехали в стаю я мысленно вновь и вновь возвращалась к ночи, проведенной с оборотнем. Не то, чтобы я жалела, скорее удивлялась, как такое могло произойти. Не справилась, потеряла контроль и отдалась. Хотя был ли у меня выбор?! Не переспав с Ильясом, не освободив накопленную энергию эта ночь могла бы стать роковой. И не факт, что только для меня. Ярость, бешенство, жажда крови вот чем бы она закончилась. И признаться, по правде, Ильяс попался вовремя. И все же дальнейшее не укладывалось в голове. Я не могу встречаться с ним. Просто как? Отец не поймет, впрочем, как и все остальные. Начнутся разговоры, пересуды, косые взгляды. Мало того, что возвращаюсь с тяжелым сердцем не зная, как отнесется стая, так еще и с Ильясом, с кем точно меня бы никто не представил…наверное.
— Насть, прекрати нервничать. Все будет хорошо, я же сказал, — управляя машиной оборотень бросил на меня спокойный взгляд и снова вернулся к дороге.
— Я не нервничаю, а думаю.
— О том, сколько я получу от твоего брата по физиономии?
— Боишься? – чуть улыбнулась я.
— Вообще нет, — мотнул он головой. – Но, чую, достанется мне нехило.
— Это точно, — я глубоко вдохнула. – И зачем тебе лишние проблемы.
— Это не проблемы. А сложившиеся обстоятельства и меня они устраивают, — снова посмотрел он на меня, улыбнувшись своим фирменным оскалом из-за чего стал еще симпатичнее.
— Еще бы, — фыркнула я.
Через несколько минут мы въехали в ворота и на небольшой скорости приблизились к дому. Увидев рядом с ним знакомую черную иномарку, я внезапно ощутила холодок страха. Черт возьми, я совершенно забыла об Олеге. И он по всей видимости сейчас был у нас.
— Езжай вперед.
— Что? – Ильяс удивился.
— Не останавливайся, пожалуйста. Поехали сейчас куда-угодно, но не ко мне.
— Почему?
— Ильяс, пожалуйста. Просто сделай, как я прошу.
Оборотень нахмурился и только прибавил газ, как на обочине возник мой брат. Он приветственно махнул нам рукой.
— Извини, не успели, — произнес Ильяс тихо и убрав ногу с педали, притормозил.
— Ну, наконец-то, — радостно воскликнул Артур, здороваясь с другом. – Отец места не находит. Ждали еще вчера, пока Ильяс не позвонил ночью и не сообщил, что ты задержишься, упаковывая шмотки. Ты что всю квартиру перевезла?!
— Хотела, но передумала, оставив запасной аэродром.
— Никаких аэродромов. Ильяс, открой багажник, — Артур обошел машину и достал две спортивные сумки. – Больше мы тебя никуда не отпустим. Все идемте, сегодня у нас праздник.
Брат зашагал вперед. Я медлила, упершись взглядом в ненавистную машину.
— Не бойся, я рядом, — произнес Ильяс.
Волчица фыркнула. Посмотрела бы на него, чтобы он сказал если узнал, что дело не в простой растерянности и страхе перед неизвестным из-за возвращения домой. Олег соперник сильный, твердый, всегда получает, что хочет. Вряд ли у Ильяса получится ему противостоять.
Прекрати, рыкнула на нее. Никакой он не соперник. И не забывайся, законы стаи запрещают посягать на чужую пару. Олег не станет подрывать авторитет ради двойных стандартов, иначе какой из него Альфа?!
Посмотрим, буркнула волчица, очень сомневаясь.
Нечего тут смотреть, кинула ей в ответ, нахмурившись следуя за братом. Те между собой обсуждали будущие соревнования. Артур рассказывал другу о его противнике. Какие у него слабые места, обманные финты, тактика в бою. Слушая внимательно, Ильяс кивал, изредка бросая на меня настороженный взгляд. А когда вошли в дом, первая навстречу вышла Ирина.
— Здравствуй, Настя, — кинулась она обнимать и целовать в щеку. — Наконец-то ты дома, — задержала руки на моих плечах, немного сжав их для уверенности, прямо посмотрев в глаза. — Ты все правильно сделала, не переживай. Ничего нет на свете теплее домашних стен.
— Возможно, — выдавила я улыбку.
Ирина приблизилась ко мне и прошептала в ухо:
— Не сомневайся. Я вижу, что тебя гложет душевная боль, но с семьей любая хворь переносится легче… а еще жить дешевле.
Я рассмеялась, она поддержала, и развернувшись продолжая успокаивающе поглаживать мою спину, дала оборотням указания отнести вещи в мою прежнюю спальню в правом крыле.
— Я думала моя комната досталась сестре, — произнесла я, когда мы неспеша двинулись за ними.
— Вот еще. Мы всегда знали, что ты вернешься. Она для нас неприкосновенна. А вот Мира, со своим упрямым характером скоро лишится отдельного выхода. Твой отец пообещал его замуровать, если не закончит школу.
— Что-то случилось?
— Переходный возраст, — махнула Ира рукой. — Учиться скучно, спорт не интересен, ходит во всем черном, на стенах сплошные постеры с рок-группами и вечный взрыв мозга в наушниках, а не музыка. Недавно вообще заявила, что хочет стать байкером.
— О-о, — удивилась я.
— Угу. Отец сказал, что, если хоть одного бородатого рядом с ней увидит, намотает на колесо его же мотоцикла и включит первую передачу.
— С папой лучше не связываться, — издала я смешок. — А школу закончить надо.
— Поговори с ней, может тебя послушает. Вы сестры, наладить контакт проще.
— Либо я ее прибью подушкой, — вышел из комнату Артур, за ним Ильяс. Наши глаза встретились. Я отвела взгляд первой.
— Перестань, Ты старший брат, защищать должен, а не издеваться.
— Кого? Ее? Обойдется. Мелкая зараза, а лягается, посильнее наших парней. Еще запрещенный прием использует. У меня до сих пор яйца болят…ой.
— Ах, — Ирина с возмущением хлопнула его по плечу. — Чтобы я больше таких слов не слышала.
— Мам, прости, больше не буду, обещаю, — в глазах брата забегали бесы. Он со смехом увернулся от второго хлопка. — Ильяс бежим, пока мамка этим же приемом не воспользовалась.
Они рассмеялись и резво двинулись обратно.
— Большие, а все такие же, без гармошки, — закатила Ира глаза глубоко выдыхая. — Ладно, обед будет готов через тридцать минут.
— Помочь?
— Нет, лучше отдохни немного, приди в себя и присоединяйся. Отец с Олегом и Яром-бета если помнишь его, вышли, но скоро уже вернуться.
— Я думала, будет только наша семья, — произнесла аккуратно, одновременно задавая вопрос.
Вот почему я не чуяла и не слышала никого больше в доме. Старших оборотней просто не было.
Ирина по-доброму понимающе улыбнулась.
— Родная, стая наша семья, осталось только напомнить остальным что ты тоже в нее входишь завтра на собрании. Олег с Яром помогут, поэтому они сегодня здесь. Ладно, отдыхай.
Ирина ушла. Я проводила ее тяжелым взглядом и вошла в свою комнату.
ГЛАВА 8.1
Мне всегда нравился наш дом. Просторный, широкий, много свежего воздуха. У каждого свое приватное место и уютная, объединяющая все комнаты с раздвижными перегородками, на первом этаже гостиная в центре.
Второй этаж делился на несколько зон: бильярдная, рабочий кабинет отца и библиотека. Делать из него спальни получилось бы очень неудобно для жизни волка, несмотря на красивый вид из окон. Зверю нужна постоянная свобода действий. И гораздо проще выйти на улицу через собственную дверь, нежели десантировать со второго этажа. Поэтому мы жили на первом и у каждого из нас в спальне был свой выход, не пересекающийся с другими, дабы не нарушать уединение, если хочется подумать или скрытно вырваться в лес.
И в этом не было ничего предосудительного, чтобы втихушку убежать и окунуться в ночную природу. Папа знал - дай зверю волю, и он всегда вернется. На то и был расчет. А еще он знал, когда его детям было неспокойно на душе, заглянув в наши пустующие спальни, но виду не показывал. Быть может, он специально спроектировал дом так, чтобы присутствовал язык действий, чтобы лучше нас понимать. А потом просто ждал, когда мы откроемся и расскажем о своих проблемах, держа наготове доброе слово. И мы делились, потому что доверяли и знали, что он сможет справедливо рассудить, подсказать и направить. Мы были идеальной семьей с прочными устойчивыми корнями, основанная на абсолютном уважении и поддержке близкого, пока я не увидела Олега, а после мой мир от всех захлопнулся.
Но время, как выяснилось не всегда залечивает рану до конца, оставляя зарубцевавшийся шрам. Но тем лучше. Моя любовь переросла в ненависть. С деструктивным чувством держать дистанцию легче. Кто знает, может оно мне и поможет избавиться от дара истинной пары. Поскольку я искренно, всей душой и телом, отказывалась его оставлять, мысленно обращаясь к богам.
— Скажи, почему от тебя несет этим светловолосым щеночком, который сейчас находится на кухне? — раздался за моей спиной едкий пропитанный злостью голос Олега.
Рука с расческой замерла в волосах, а взгляд сфокусировался на отражении в зеркале. Видимо я слишком сильно задумалась, раз не заметила, как Олег вошел ко мне через личную дверь из-за чего скривилась. Прежде чем идти в душ надо было ее закрыть на замок, потому что кроме полотенца, обернутого вокруг тела, больше на мне ничего сейчас не было.
— Скажи, а ты плохо слышишь? Я сказала не подходить ко мне, — держалась я спокойно, возобновив процедуру расчесывания волос, демонстративно отведя взгляд, делая вид будто его нет. — А теперь выйди и закрой за собой дверь.
Олег стоял возле входа, облокотившись спиной в неизменно-любимой черной рубашке и темно-синими джинсами на стену. Волосы в хаотичном беспорядке и две яркие прожигающие точки вместо глаз, сверлящие меня, пытаясь пробить насквозь.
Воздух в спальне нагревался, накалялся, еще немного и затрещит статическими искрами. Настолько сильно была его аура альфы, пытаясь надавить, сломить, подчинить себе. Волчица ощетинилась и зарычала, почувствовав агрессию волка Олега, из-за чего мои брови сдвинулись к переносится. Я положила расческу на туалетный столик с прикрепленным к нему зеркалом, чтобы встать и выпроводить оборотня по-плохому с угрозой позвать отца, раз не понимает по-хорошему. Но на мои плечи вдруг легли сильные руки, вдавливая пятую точку обратно в пуфик.
— Я задал вопрос, — склонившись за спиной, прошипел он в ухо, впиваясь глазами в мое зеркально отражение. — Почему от тебя пахнет чужим?
— Может, потому что переспала с ним, — прошипела в ответ, не нарушая зрительный контакт, полный воинственными молниями, между нами.
— Врешь.
— Не-а.
Его глаза сузились, а на руках взбугрились мышцы. Хватка не ослабла. Он приблизил лицо почти в плотную, щека к щеке, но не коснулся и глубоко вдохнул, убеждаясь, что я говорю правду.
— Настенька, не играй со мной. Ты же понимаешь, что ваш союз пустышка.
— Так же, как и твой? — дернула я плечами в попытке сбросить с себя руки, но не получилось. — Отпусти, — процедила сквозь зубы.
— Отпущу, но вначале ответь зачем? Кроме временного сексуального облегчения тебе он дать больше ничего не сможет. Ни семьи, ни потомства, ни статуса.
— Не факт. Но если даже так, особо переживать не буду, — соврала я о детях. — А семья у меня уже есть. И я старшая дочь твоего союзника и друга. Только это меня сейчас останавливает, чтобы не опустить тебя в глазах отца, рассказав о том, что ты отверг свою пару ради власти. Поэтому уходи и не вмешивайся в мою жизнь, а то пока наблюдаешь свою можешь проглядеть.
