В общем. Я давно хочу сказать тебе, что, кажется, влюблён в тебя.
Мейв
Давид
Алекс
В ушах зазвенело. Мейв обалдело уставилась на него, судорожно пытаясь сообразить, как поступить.
– Ты… – ей принесли меню, и она опустила глаза на закатанный в пластик перечень блюд, – Что на тебя нашло? – тихо спросила.
– Я не знаю, – признался Алекс и, уложив локти на стол, уронил лицо в ладони, растёр, – Это началось ещё в палаточном лагере в Биаррице, но я тогда подумал, что всё пройдёт, как только я поступлю в университет. Ну, знаешь, новое окружение, обстановка.
– Твою мать, Алекс! – воскликнула она, но, поняв, что сказала это чересчур громко, обернулась к соседнему столику и, бросив «Lo siento» (*исп. извините) в сторону вытаращившейся на них парочки, продолжила – Ты же… Как вообще?! Так, подожди, – досчитав про себя до пяти, она снова подняла на него взгляд, – И что прикажешь мне делать с этим?
– Ничего… Это ни к чему тебя не обязывает. Просто, мне показалось важным сообщить тебе. И да, я понимаю, мы друзья.
– Мы не просто друзья, Саша! – Мейв отрицательно мотнула головой, – Ты мой самый близкий друг! И я очень люблю тебя, но не в романтическом смысле.
– Я понимаю, – Алекс кивнул, снова сжав губы в тонкую линию.
– Ни черта ты не понимаешь! – Мейв окликнула проходящую мимо официантку и попросила два бокала сангрии.
– Нет, понимаю. Лицом не вышел и объективно не дотягиваю до тебя. Не такой умный, не такой горячий. Тебе нравятся парни вроде Алена с пляжа в Осгоре или того Винсента, который увязался за нами в Экс-ан-Прованс.
– Это официально самое глупое из всего, что ты когда-либо произносил в жизни, – выдохнула Мейв и в попытке занять руки, достала из стаканчика пакетик с сахаром и покрутила его на кончиках пальцев, – Это Ален и Винсент не дотягивают до тебя, а не наоборот. Это я ни на что не гожусь, а не ты.
– Тогда почему с Аленом ты согласилась встречаться, а в ответ на моё признание отчитываешь меня? – мягко спросил Алекс, взглянув на неё исподлобья.
– Потому что с Аленом можно было повстречаться два дня, а потом забыть о нём, как о страшном сне! А ты… Ты мне очень дорог, и, получается, прямо сейчас, в прямом эфире умирает наша дружба, понимаешь?
– Ну почему сразу умирает, – произнёс он, невидяще уставившись на неровную поверхность стола.
– Потому что продолжать общение при условии, что у тебя ко мне не дружеские чувства, это всё равно, что издеваться над тобой! – снова повысила голос она.
– Я смогу справиться с собой, – тихо проговорил Алекс, – Это пройдёт, я переключусь, и всё будет как раньше.
– Как раньше, это как было до Биаррица? Или когда ты молчал, наблюдая, как я встречаюсь со всякими идиотами?
– Как было до Биаррица, – Алекс поднял глаза на бокал сангрии, который официант поставил на стол перед ним и, робко улыбнувшись, заметил, – Сейчас только час дня, а ты предлагаешь нам накидаться?
– Это всего лишь вино с фруктами и тонной сахара, а не десять шотов текилы, – Мейв немного сползла по стулу и потянулась к напитку, – Не хочешь, не пей. Я готова осилить два.
– Ну, уж нет, – Алекс взял бокал за ножку и, покрутив в руке, сделал первый глоток, – Я хочу продолжать дружить с тобой, и, обещаю, что не буду навязывать тебе свои чувства. Мне слишком дорого это общение, понимаешь?
– Да, – она покивала, – и мне. Если тебе нужно сделать паузу и перезагрузиться, мы можем не видеться некоторое время.
– Да, это разумно, – он отпил ещё немного сангрии и, поморщившись, поставил напиток на стол, – Но поездка в субботу всё ещё в силе, ладно? Позовём Дину и Леонор, получится классная компания.
– Ага, с ними будет не так неловко, – Мейв покивала и, невесело хохотнув, добавила, – Дерьмово, что из-за твоей влюбчивости нам придётся везде таскать с собой кучу народу.
Алекс тихо посмеялся и, выдохнув, взглянул на неё. Улыбнулся.
– Давай съедим по огромному куску торта, – предложил.
– Давай, – повернув голову, Мейв взглянула на залитую солнцем улицу, – Только бы не впасть в сахарную кому, а то мне ещё сдавать проект по хоумстейджингу сегодня в семь вечера.
– До вечера ты точно отойдёшь, – бросил ей Алекс и помахал официанту.
* * *
Бежать с рюкзаком, набитым тяжелой техникой, оказалось не самой удачной идеей. Давид стянул одну лямку и, придержав поклажу за дно, быстрым шагом направился к пункту аренды велосипедов. Забросил рюкзак в переднюю «корзину» и, пристегнув его ремешками к рулю, погнал по Авенида де ле Драссан в сторону памятника Колумбу. Через пять минут, свернул на тротуар вдоль пляжа Барселонета и, обогнув Порт Велл и Океанариум, направился к ресторану Саламанка. Спешившись с велосипеда, оглядел улицу де Пепе Рубианес и обнаружил знакомые лица по другую сторону дороги.
– Лукас! Вики! ?Hola! (*Привет!) – окликнул он парочку, стоявшую сейчас у самого входа на пляж.
– ?Por fin! (*Наконец-то!) – всплеснул руками Лукас, – ?Ya perdimos la espernza de verte! (*Мы уже потеряли надежду увидеть тебя сегодня)
– No deberias haber entrado en panico (*Не стоило паниковать), – хохотнул он, перебегая через улицу, – Вики! Привет! Чудно выглядишь!
Они приветственно поцеловались на обе щеки.
– Привет, Давид! – Вики просияла, – Считаешь? Я очень сомневалась в этом платье, – она покружилась, демонстрируя белое платье-сетку, надетое поверх слитного купальника в цвет.
– Зря! Очень здорово попадает в мудборд (*прим. авт. коллаж из нескольких изображений, отражающих настроение фотосессии), – он махнул им рукой, пройдём тут до велосипедной парковки?
– Да, – Вики взяла Лукаса за руку и потянула вперёд в сторону вереницы красных прокатных велосипедов, закрепленных на специальных стойках, – Что тебя так задержало?
– Отец попросил подменить его на ресепшене, – Давид закатил глаза и, заведя велосипед за стойку, дождался уведомления на телефон об успешной парковке и, забросив рюкзак на одно плечо, устремился к пляжу, – Не берите в голову. Вам стоит сейчас сосредоточиться друг на друге. Всё же лавстори-фотосессия не терпит зажатости.
Давид спустился по деревянному настилу к пляжу и, стянув кроссовки, зашагал в сторону кромки воды. Стопы утонули в горячем песке. Он раскрыл рюкзак, достал из него зеркальную камеру Марк IV. Включил, проверил настройки, выставил режим приоритета диафрагмы, подогнал её под f/1.4, установил короткую выдержку, отрегулировал фокусное расстояние. Снял крышку с объектива и нашёл глазами Луиса и Вики, которые сейчас сидели неподалёку на песке и, тихо переговариваясь, внимательно следили за его действиями.
– Ну что, готовы? – спросил он и, наведя на пару объектив, сделал серию быстрых кадров.
Посмотрел на экран фотокамеры, удовлетворённо покивал.
– Получится сделать в стиле голливудского фильма? – уточнила Вики осторожно, – Мы выбрали тебя потому, что хотели киношную картинку.
– Давайте попробуем поснимать в разных точках пляжа, и я покажу, что получается.
– Bueno! – Лукас выставил большой палец вверх, – Как нам встать?
– Обожаю такие вопросы, – Давид широко улыбнулся и, выдохнув, подтолкнул Лукаса в спину в сторону воды, – Заходите в море, голубки.
– По колено? – уточнила Вики.
– Да, пожалуйста. Главное, не по шею. Оставим это напоследок, – он весело подмигнул ей и быстро поймал момент, когда они заходили в море держась за руки и улыбаясь друг другу, – Лукас, когда набегает волна, тяни Вики за руку из воды. Будто она гонится за вами, понял?
Лукас кивнул, и они с Вики начали весело удирать от волн, утопая лодыжками в густой пене.
– Perfecto! А теперь обними её и приподними над водой, – Давид прошёл по мокрому песку и принялся нажимать на кнопку спуска затвора.
Несколько быстрых кадров. Крупный план. Давид заметил, что море сейчас красиво бликовало на их лицах и, чтобы ухватить то, до чего не мог дотянуться фокусным расстоянием, сам зашёл в воду.
– Супер, ребята! Вики, скажи, а ты можешь распустить волосы? – обратился он, просматривая получившиеся фото.
– Что? А, да, конечно, – она стянула резинку с волос и протянула её Лукасу, чтобы тот спрятал её в карман.
– Так, зачеши волосы на одну сторону, ага. Красота! Лукас, обними её и встаньте вот тут, у воды, – Давид вышел из моря и поднялся повыше по зыбкому склону, – Сейчас, дождёмся, пока там пройдут люди. Луис, обними Вики. Руки ниже, что ты как робкий школьник!
– ?No seas un imbecil, David! (*Не веди себя как придурок, Давид) – хохотнул Луис.
– Так, отлично! – после серии снимков, заключил Давид, – Романтическая комедия есть, давайте немного повысим градус. Вики, пожалуйста, обхвати Луиса правой ногой. Луис, с тебя страстный поцелуй. Я делаю общим план, а потом будет крупный, так что следи за лицом.
Ребята неловко хихикнули и встали как две каменные статуи. Никакой жизни, сплошная ненатуральность.
– Нет-нет, стоп, это никуда не годится, – Давид повесил камеру на шею и покачал головой, – Вики, твой запрос был на фотографии, которые будут отражать пылкость ваших отношений.
– Да, – Вики покивала, – Но я не очень понимаю, как это показать.
– Лукас, ты же раньше танцевал фламенко! – Давид подёргал бровями.
– Vas a reirte, pero Vicky y yo nos conocimos en un curso de baile, (*Ты будешь смеяться, но мы с Викки вообще-то познакомились на танцевальных курсах), – признался тот.
– Ты сейчас рассказываешь ему про танго? – спросила у него Вики.
– И вы молчали?! – Давид покачал головой и снова навёл камеру на пару, – Покажете парочку движений? Могу поставить музыку.
Вики и Лукас переглянулись.
– Не нужно, – она мотнула головой, – Кебрада? – шепнула Лукасу и, хитро улыбнувшись, выпрямила спину.
Он как по команде поднял левую руку, правой обхватив Вики так, что его ладонь легла ей на спину немного ниже лопаток. Они сделали несколько синхронных шагов в «прогулке» по песку и остановились на опорных ногах. Лукас привлёк Вики к себе, усаживая в глубокий выпад и прогибая назад. Получившаяся фигура вышла невероятно чувственной, и Давид сделал несколько снимков вблизи: ловя темпераментность их взглядов; и издали: чтобы передать энергию позиции и жестов.
– Просто отлично! Продолжайте танцевать! – он обошёл их так, чтобы в кадр на фоне попала противоположная часть побережья, – Вики, пожалуйста, выставь ногу так же ещё раз, но было бы супер, если бы ты смогла загрести больше песка! Да, чтобы он полетел. Отлично!
Под зажигательные мотивы, доносившиеся из одного из пляжных баров на побережье, Вики и Лукас совсем расслабились и ушли в отрыв, что позволило Давиду сделать целую серию очень живых фотографий, которые вполне могли бы сойти за кадры из летней романтической мелодрамы.
Несколько раз они делали перерыв в съемке, чтобы отсмотреть результат. В один из них Давид отошёл в зону, где, наконец, сумел закурить.
– Мне очень нравится! Давид, ты волшебник! – всё не унималась Вики, пролистывая сделанные снимки.
– Ой, да брось! Вы классно раскрепостились, я лишь фиксирую красоту вашей любви, – выдал Давид то, что на самом деле говорил всем парочкам.
Однако на этот раз он почти не соврал. Лукас и Вики действительно показались ему очень гармоничной парой, отчего работать с ними было легко.
– Ребят, скажите, могу ли я включить некоторые фотографии в своё портфолио? – спросил он, делая очередную затяжку.
Вики вопросительно посмотрела на Лукаса и тот, тяжело вздохнув, почесал в затылке.
– Давидо, пойми, и, прошу, без обид. Если честно, мы бы не хотели, чтобы эти снимки были в общем доступе, – наконец, сказал он.
– Я знаю, мы договаривались на то, что парочка кадров пойдёт в твои соцсети, – вмешалась Вики, – но мы подумали, и решили, что это нежелательная для нас ситуация. Но мы, конечно, заплатим больше.
– Да, договаривались на пятьдесят, но дадим сотню, – покивал Лукас, – Только, пожалуйста, нигде их не показывай. Это слишком личное.
Каждый раз одно и то же.
– Вас смущает откровенность некоторых фотографий? – уточнил он, выпуская дым через нос.
– Нет, конечно, нет, – отрицательно покачала головой Вики, – Мы переживаем за цифровой след.
Цифровой, мать их, след! Давид с трудом не выдал все те эмоции, что сейчас рвались наружу в виде нервного хохота и лица с субтитрами, на котором было бы написано нечто вроде: «Un burro sabe mas que los dos!» (*исп. Ну вы и тупицы! дословно: Осёл знает больше, чем вы оба!) и «Besame el culo!» (*исп. Поцелуйте меня в задницу!).
Ради портфолио всё и затевалось, но, видимо, из слов Давида о том, как сильно он нуждается в свежей лавстори-фотосессии для социальных сетей, Лукас толком не понял ничего. Или ему было изначально насрать, и он просто ухватился за шанс получить крутой фотосет за две трети от её обычной стоимости.
Давид затушил сигарету о стоявшую рядом урну и, в последний раз выдохнув едкий дым, покивал.
– Я отредактирую примерно пятьдесят кадров и пришлю через неделю-две. Остальное исходниками, но, вы сами видели, они и без ретуши получились очень удачными, – сказал он хрипло и, прочистив горло, вытянул руку, куда Вики тут же уложила камеру, – Сделаем ещё парочку фото в воде, – сообщил, – нужно будет погрузиться по шею.
– Чё-ёрт, я не взяла сменную одежду, – выдохнула Вики, вставая с места и направляясь вслед за Давидом к кромке воды, – И как быть?
– Прочие локации вряд ли будут так интересно смотреться в нынешнем освещении, – Давид выпятил нижнюю губу, изобразив крайнюю степень грусти, – Что ж, очень жаль! Тогда-а закончим на сегодня?
– Вики, нам тут дойти всего-то два квартала, – вполголоса обратился к ней Лукас, – Давай! Что мы теряем?
– Наверное, ничего, – пожала она плечами, – И что нам нужно будет делать?
– Обниматься, целоваться, – будничным тоном сообщил Давид, – вы справитесь! Вода сегодня прохладная, так что согрейте друг друга, – он весело подёргал бровями.
– Оке-ей, – протянул Лукас и, взяв Вики за руку, потянул её в море.
Давид сменил объектив, установив телевик (*прим. авт. длиннофокусный объектив для съёмки на расстоянии), взял в кадр их лица и, когда Вики уложила ладони на плечи Лукаса, сделал серию снимков.
– Ребят, намочите волосы, пожалуйста! – скомандовал с берега и, дождавшись, пока оба окунутся в воду по самую макушку, снова несколько раз нажал на кнопку спуска затвора.
– Неплохо! – просмотрев получившиеся кадры, сообщил, – Лукас, приподними Вики немного над водой. Боже, ну возьми её за талию!
Подавив разраставшееся сейчас в душе раздражение, он сделал финальную серию фотографий и, показав им с берега большой палец, снял объектив с камеры.
Мейв
Давид
Алекс
В ушах зазвенело. Мейв обалдело уставилась на него, судорожно пытаясь сообразить, как поступить.
– Ты… – ей принесли меню, и она опустила глаза на закатанный в пластик перечень блюд, – Что на тебя нашло? – тихо спросила.
– Я не знаю, – признался Алекс и, уложив локти на стол, уронил лицо в ладони, растёр, – Это началось ещё в палаточном лагере в Биаррице, но я тогда подумал, что всё пройдёт, как только я поступлю в университет. Ну, знаешь, новое окружение, обстановка.
– Твою мать, Алекс! – воскликнула она, но, поняв, что сказала это чересчур громко, обернулась к соседнему столику и, бросив «Lo siento» (*исп. извините) в сторону вытаращившейся на них парочки, продолжила – Ты же… Как вообще?! Так, подожди, – досчитав про себя до пяти, она снова подняла на него взгляд, – И что прикажешь мне делать с этим?
– Ничего… Это ни к чему тебя не обязывает. Просто, мне показалось важным сообщить тебе. И да, я понимаю, мы друзья.
– Мы не просто друзья, Саша! – Мейв отрицательно мотнула головой, – Ты мой самый близкий друг! И я очень люблю тебя, но не в романтическом смысле.
– Я понимаю, – Алекс кивнул, снова сжав губы в тонкую линию.
– Ни черта ты не понимаешь! – Мейв окликнула проходящую мимо официантку и попросила два бокала сангрии.
– Нет, понимаю. Лицом не вышел и объективно не дотягиваю до тебя. Не такой умный, не такой горячий. Тебе нравятся парни вроде Алена с пляжа в Осгоре или того Винсента, который увязался за нами в Экс-ан-Прованс.
– Это официально самое глупое из всего, что ты когда-либо произносил в жизни, – выдохнула Мейв и в попытке занять руки, достала из стаканчика пакетик с сахаром и покрутила его на кончиках пальцев, – Это Ален и Винсент не дотягивают до тебя, а не наоборот. Это я ни на что не гожусь, а не ты.
– Тогда почему с Аленом ты согласилась встречаться, а в ответ на моё признание отчитываешь меня? – мягко спросил Алекс, взглянув на неё исподлобья.
– Потому что с Аленом можно было повстречаться два дня, а потом забыть о нём, как о страшном сне! А ты… Ты мне очень дорог, и, получается, прямо сейчас, в прямом эфире умирает наша дружба, понимаешь?
– Ну почему сразу умирает, – произнёс он, невидяще уставившись на неровную поверхность стола.
– Потому что продолжать общение при условии, что у тебя ко мне не дружеские чувства, это всё равно, что издеваться над тобой! – снова повысила голос она.
– Я смогу справиться с собой, – тихо проговорил Алекс, – Это пройдёт, я переключусь, и всё будет как раньше.
– Как раньше, это как было до Биаррица? Или когда ты молчал, наблюдая, как я встречаюсь со всякими идиотами?
– Как было до Биаррица, – Алекс поднял глаза на бокал сангрии, который официант поставил на стол перед ним и, робко улыбнувшись, заметил, – Сейчас только час дня, а ты предлагаешь нам накидаться?
– Это всего лишь вино с фруктами и тонной сахара, а не десять шотов текилы, – Мейв немного сползла по стулу и потянулась к напитку, – Не хочешь, не пей. Я готова осилить два.
– Ну, уж нет, – Алекс взял бокал за ножку и, покрутив в руке, сделал первый глоток, – Я хочу продолжать дружить с тобой, и, обещаю, что не буду навязывать тебе свои чувства. Мне слишком дорого это общение, понимаешь?
– Да, – она покивала, – и мне. Если тебе нужно сделать паузу и перезагрузиться, мы можем не видеться некоторое время.
– Да, это разумно, – он отпил ещё немного сангрии и, поморщившись, поставил напиток на стол, – Но поездка в субботу всё ещё в силе, ладно? Позовём Дину и Леонор, получится классная компания.
– Ага, с ними будет не так неловко, – Мейв покивала и, невесело хохотнув, добавила, – Дерьмово, что из-за твоей влюбчивости нам придётся везде таскать с собой кучу народу.
Алекс тихо посмеялся и, выдохнув, взглянул на неё. Улыбнулся.
– Давай съедим по огромному куску торта, – предложил.
– Давай, – повернув голову, Мейв взглянула на залитую солнцем улицу, – Только бы не впасть в сахарную кому, а то мне ещё сдавать проект по хоумстейджингу сегодня в семь вечера.
– До вечера ты точно отойдёшь, – бросил ей Алекс и помахал официанту.
* * *
Бежать с рюкзаком, набитым тяжелой техникой, оказалось не самой удачной идеей. Давид стянул одну лямку и, придержав поклажу за дно, быстрым шагом направился к пункту аренды велосипедов. Забросил рюкзак в переднюю «корзину» и, пристегнув его ремешками к рулю, погнал по Авенида де ле Драссан в сторону памятника Колумбу. Через пять минут, свернул на тротуар вдоль пляжа Барселонета и, обогнув Порт Велл и Океанариум, направился к ресторану Саламанка. Спешившись с велосипеда, оглядел улицу де Пепе Рубианес и обнаружил знакомые лица по другую сторону дороги.
– Лукас! Вики! ?Hola! (*Привет!) – окликнул он парочку, стоявшую сейчас у самого входа на пляж.
– ?Por fin! (*Наконец-то!) – всплеснул руками Лукас, – ?Ya perdimos la espernza de verte! (*Мы уже потеряли надежду увидеть тебя сегодня)
– No deberias haber entrado en panico (*Не стоило паниковать), – хохотнул он, перебегая через улицу, – Вики! Привет! Чудно выглядишь!
Они приветственно поцеловались на обе щеки.
– Привет, Давид! – Вики просияла, – Считаешь? Я очень сомневалась в этом платье, – она покружилась, демонстрируя белое платье-сетку, надетое поверх слитного купальника в цвет.
– Зря! Очень здорово попадает в мудборд (*прим. авт. коллаж из нескольких изображений, отражающих настроение фотосессии), – он махнул им рукой, пройдём тут до велосипедной парковки?
– Да, – Вики взяла Лукаса за руку и потянула вперёд в сторону вереницы красных прокатных велосипедов, закрепленных на специальных стойках, – Что тебя так задержало?
– Отец попросил подменить его на ресепшене, – Давид закатил глаза и, заведя велосипед за стойку, дождался уведомления на телефон об успешной парковке и, забросив рюкзак на одно плечо, устремился к пляжу, – Не берите в голову. Вам стоит сейчас сосредоточиться друг на друге. Всё же лавстори-фотосессия не терпит зажатости.
Давид спустился по деревянному настилу к пляжу и, стянув кроссовки, зашагал в сторону кромки воды. Стопы утонули в горячем песке. Он раскрыл рюкзак, достал из него зеркальную камеру Марк IV. Включил, проверил настройки, выставил режим приоритета диафрагмы, подогнал её под f/1.4, установил короткую выдержку, отрегулировал фокусное расстояние. Снял крышку с объектива и нашёл глазами Луиса и Вики, которые сейчас сидели неподалёку на песке и, тихо переговариваясь, внимательно следили за его действиями.
– Ну что, готовы? – спросил он и, наведя на пару объектив, сделал серию быстрых кадров.
Посмотрел на экран фотокамеры, удовлетворённо покивал.
– Получится сделать в стиле голливудского фильма? – уточнила Вики осторожно, – Мы выбрали тебя потому, что хотели киношную картинку.
– Давайте попробуем поснимать в разных точках пляжа, и я покажу, что получается.
– Bueno! – Лукас выставил большой палец вверх, – Как нам встать?
– Обожаю такие вопросы, – Давид широко улыбнулся и, выдохнув, подтолкнул Лукаса в спину в сторону воды, – Заходите в море, голубки.
– По колено? – уточнила Вики.
– Да, пожалуйста. Главное, не по шею. Оставим это напоследок, – он весело подмигнул ей и быстро поймал момент, когда они заходили в море держась за руки и улыбаясь друг другу, – Лукас, когда набегает волна, тяни Вики за руку из воды. Будто она гонится за вами, понял?
Лукас кивнул, и они с Вики начали весело удирать от волн, утопая лодыжками в густой пене.
– Perfecto! А теперь обними её и приподними над водой, – Давид прошёл по мокрому песку и принялся нажимать на кнопку спуска затвора.
Несколько быстрых кадров. Крупный план. Давид заметил, что море сейчас красиво бликовало на их лицах и, чтобы ухватить то, до чего не мог дотянуться фокусным расстоянием, сам зашёл в воду.
– Супер, ребята! Вики, скажи, а ты можешь распустить волосы? – обратился он, просматривая получившиеся фото.
– Что? А, да, конечно, – она стянула резинку с волос и протянула её Лукасу, чтобы тот спрятал её в карман.
– Так, зачеши волосы на одну сторону, ага. Красота! Лукас, обними её и встаньте вот тут, у воды, – Давид вышел из моря и поднялся повыше по зыбкому склону, – Сейчас, дождёмся, пока там пройдут люди. Луис, обними Вики. Руки ниже, что ты как робкий школьник!
– ?No seas un imbecil, David! (*Не веди себя как придурок, Давид) – хохотнул Луис.
– Так, отлично! – после серии снимков, заключил Давид, – Романтическая комедия есть, давайте немного повысим градус. Вики, пожалуйста, обхвати Луиса правой ногой. Луис, с тебя страстный поцелуй. Я делаю общим план, а потом будет крупный, так что следи за лицом.
Ребята неловко хихикнули и встали как две каменные статуи. Никакой жизни, сплошная ненатуральность.
– Нет-нет, стоп, это никуда не годится, – Давид повесил камеру на шею и покачал головой, – Вики, твой запрос был на фотографии, которые будут отражать пылкость ваших отношений.
– Да, – Вики покивала, – Но я не очень понимаю, как это показать.
– Лукас, ты же раньше танцевал фламенко! – Давид подёргал бровями.
– Vas a reirte, pero Vicky y yo nos conocimos en un curso de baile, (*Ты будешь смеяться, но мы с Викки вообще-то познакомились на танцевальных курсах), – признался тот.
– Ты сейчас рассказываешь ему про танго? – спросила у него Вики.
– И вы молчали?! – Давид покачал головой и снова навёл камеру на пару, – Покажете парочку движений? Могу поставить музыку.
Вики и Лукас переглянулись.
– Не нужно, – она мотнула головой, – Кебрада? – шепнула Лукасу и, хитро улыбнувшись, выпрямила спину.
Он как по команде поднял левую руку, правой обхватив Вики так, что его ладонь легла ей на спину немного ниже лопаток. Они сделали несколько синхронных шагов в «прогулке» по песку и остановились на опорных ногах. Лукас привлёк Вики к себе, усаживая в глубокий выпад и прогибая назад. Получившаяся фигура вышла невероятно чувственной, и Давид сделал несколько снимков вблизи: ловя темпераментность их взглядов; и издали: чтобы передать энергию позиции и жестов.
– Просто отлично! Продолжайте танцевать! – он обошёл их так, чтобы в кадр на фоне попала противоположная часть побережья, – Вики, пожалуйста, выставь ногу так же ещё раз, но было бы супер, если бы ты смогла загрести больше песка! Да, чтобы он полетел. Отлично!
Под зажигательные мотивы, доносившиеся из одного из пляжных баров на побережье, Вики и Лукас совсем расслабились и ушли в отрыв, что позволило Давиду сделать целую серию очень живых фотографий, которые вполне могли бы сойти за кадры из летней романтической мелодрамы.
Несколько раз они делали перерыв в съемке, чтобы отсмотреть результат. В один из них Давид отошёл в зону, где, наконец, сумел закурить.
– Мне очень нравится! Давид, ты волшебник! – всё не унималась Вики, пролистывая сделанные снимки.
– Ой, да брось! Вы классно раскрепостились, я лишь фиксирую красоту вашей любви, – выдал Давид то, что на самом деле говорил всем парочкам.
Однако на этот раз он почти не соврал. Лукас и Вики действительно показались ему очень гармоничной парой, отчего работать с ними было легко.
– Ребят, скажите, могу ли я включить некоторые фотографии в своё портфолио? – спросил он, делая очередную затяжку.
Вики вопросительно посмотрела на Лукаса и тот, тяжело вздохнув, почесал в затылке.
– Давидо, пойми, и, прошу, без обид. Если честно, мы бы не хотели, чтобы эти снимки были в общем доступе, – наконец, сказал он.
– Я знаю, мы договаривались на то, что парочка кадров пойдёт в твои соцсети, – вмешалась Вики, – но мы подумали, и решили, что это нежелательная для нас ситуация. Но мы, конечно, заплатим больше.
– Да, договаривались на пятьдесят, но дадим сотню, – покивал Лукас, – Только, пожалуйста, нигде их не показывай. Это слишком личное.
Каждый раз одно и то же.
– Вас смущает откровенность некоторых фотографий? – уточнил он, выпуская дым через нос.
– Нет, конечно, нет, – отрицательно покачала головой Вики, – Мы переживаем за цифровой след.
Цифровой, мать их, след! Давид с трудом не выдал все те эмоции, что сейчас рвались наружу в виде нервного хохота и лица с субтитрами, на котором было бы написано нечто вроде: «Un burro sabe mas que los dos!» (*исп. Ну вы и тупицы! дословно: Осёл знает больше, чем вы оба!) и «Besame el culo!» (*исп. Поцелуйте меня в задницу!).
Ради портфолио всё и затевалось, но, видимо, из слов Давида о том, как сильно он нуждается в свежей лавстори-фотосессии для социальных сетей, Лукас толком не понял ничего. Или ему было изначально насрать, и он просто ухватился за шанс получить крутой фотосет за две трети от её обычной стоимости.
Давид затушил сигарету о стоявшую рядом урну и, в последний раз выдохнув едкий дым, покивал.
– Я отредактирую примерно пятьдесят кадров и пришлю через неделю-две. Остальное исходниками, но, вы сами видели, они и без ретуши получились очень удачными, – сказал он хрипло и, прочистив горло, вытянул руку, куда Вики тут же уложила камеру, – Сделаем ещё парочку фото в воде, – сообщил, – нужно будет погрузиться по шею.
– Чё-ёрт, я не взяла сменную одежду, – выдохнула Вики, вставая с места и направляясь вслед за Давидом к кромке воды, – И как быть?
– Прочие локации вряд ли будут так интересно смотреться в нынешнем освещении, – Давид выпятил нижнюю губу, изобразив крайнюю степень грусти, – Что ж, очень жаль! Тогда-а закончим на сегодня?
– Вики, нам тут дойти всего-то два квартала, – вполголоса обратился к ней Лукас, – Давай! Что мы теряем?
– Наверное, ничего, – пожала она плечами, – И что нам нужно будет делать?
– Обниматься, целоваться, – будничным тоном сообщил Давид, – вы справитесь! Вода сегодня прохладная, так что согрейте друг друга, – он весело подёргал бровями.
– Оке-ей, – протянул Лукас и, взяв Вики за руку, потянул её в море.
Давид сменил объектив, установив телевик (*прим. авт. длиннофокусный объектив для съёмки на расстоянии), взял в кадр их лица и, когда Вики уложила ладони на плечи Лукаса, сделал серию снимков.
– Ребят, намочите волосы, пожалуйста! – скомандовал с берега и, дождавшись, пока оба окунутся в воду по самую макушку, снова несколько раз нажал на кнопку спуска затвора.
– Неплохо! – просмотрев получившиеся кадры, сообщил, – Лукас, приподними Вики немного над водой. Боже, ну возьми её за талию!
Подавив разраставшееся сейчас в душе раздражение, он сделал финальную серию фотографий и, показав им с берега большой палец, снял объектив с камеры.
