Ведь я снова увидел тебя, — он робко протянул руку и нежно коснулся её безумно красивого лица, ласково провёл пальцами по спутанным, светлым волосам девушки. — Ради этого стоило пожить ещё немного.
—Но почему ты хотел умереть? Я не понимаю. Только из-за того, что какие-то сволочи тебя напоили? Это ведь не причина для смерти. Ну, скажи мне правду. Теперь между нами не должно быть никаких тайн, — настойчиво проговорила Ольга, пытаясь увидеть разгадку в глубине его больших, светлых, наполненных затаённой болью глаз, обращённых к её лицу с непонятной тоской и печалью. — Что случилось?
—Если я скажу, ты снова бросишь меня, — мрачно пробормотал Руслан.
—Нет, — взволнованно выдохнула девушка и в порыве горячих эмоций обняла его за шею обеими руками, прижавшись головой к его груди. — Нет, я больше тебя не брошу, Руслан.
—Это так легко говорить, Оля, но мы оба знаем, как трудно это выполнить.
—Ты мне не веришь, что ли? Ты мой единственный родной и близкий человек в этой жизни, и ты мне не веришь? — возмущённо и обиженно спросила она, с укором взглянув ему в лицо.
—Я верю тебе, Оля, но есть вещи, о которых тебе лучше не знать.
—Послушай, Руслан, если всё дело в том, что ты попал в руки каких-то мудаков, которые воспользовавшись твоей слабостью, поиздевались над тобой, пойми, для меня это не повод, чтобы отворачиваться от тебя. Ведь со мной произошло то же самое.
—То же самое? — недоверчиво протянул парень. — В смысле?
—Я же говорила тебе. Меня держали взаперти на какой-то грязной съёмной квартире. Это был долгий, непрекращающийся кошмар. Меня до сих пор бросает в дрожь, когда вспоминаю о том, что там происходило, как эти скоты издевались надо мной и мучили.
—Мучили? — тихо повторил Руслан, в его больших, внимательных, зелёных глазах вдруг мелькнуло какое-то сложно поддающееся классификации чувство, в котором, словно в экзотическом коктейле, смешались возмущение, отчаяние, ненависть, стыд. Боль на мгновение снова исказила его бледное, расстроенное лицо.
—Нет, нет, физически они меня не трогали, — поспешила уверить его Ольга, догадавшись, о чём он подумал, — не насиловали, если ты это имел в виду. Я ведь принадлежу Люксу. Принадлежала... Они не смели меня трогать. А теперь его нет, и я ничья. Ничьей быть опасно, вот я и сбежала. Если бы ты знал, Руслан, как я устала быть ничьей, — хриплым, тоскливым, надломленным голосом вдруг закончила она.
—Я бы хотел, чтобы ты была моей… всегда, — осторожно проговорил парень, взглянув в её взволнованное лицо, которое склонилось совсем близко к его лицу, — но я не уверен…
—Ну, ещё бы, конечно, не уверен. На твоём месте никто не был бы уверен, — нервно усмехнувшись, перебила его девушка. — Мне столько всего пришлось пережить, что я иногда сомневалась, а примешь ли ты меня обратно после всей этой грязи, после всего дерьма, в котором меня вываляли. Поверишь ли в то, что они меня не трогали, не насиловали. Я чувствовала себя такой грязной и униженной, — она вздрогнула всем телом и зябко передёрнула тонкими плечиками. — Думаю, если бы эти скоты меня насиловали, ты вряд ли захотел бы, чтобы я была твоей. Верно? И я тебя не осуждаю, Руслан, я только…
—Оля, но я совсем не это имел в виду, — торопливо возразил он. — Я хотел сказать, что не уверен, нужен ли я тебе. Но что бы с тобой ни случилось, пусть тебя это не беспокоит. Я счастлив, что ты жива, что ты здесь, со мной. Несмотря ни на что, я счастлив. Я ведь уже не надеялся снова увидеть тебя. Пожалуйста, поверь мне.
—Поверю, если скажешь правду, почему ты хотел покончить с собой.
—Скажу, — нерешительно пробормотал парень и отвёл смущённый взгляд от требовательного лица Ольги. — Когда-нибудь скажу. Когда отважусь.
—Ты меня пугаешь, Руслан. Что всё-таки случилось? — удивлённо и встревоженно спросила девушка. — Что-то такое, о чём и сказать нельзя?
—Да, плохие, унизительные вещи, о которых мне больно и стыдно вспоминать, а тем более говорить, — хмуро признался Руслан.
—Даже мне? — недоверчиво протянула озадаченная Ольга.
—Даже тебе. Особенно тебе. Я никогда не думал, что со мной может случиться такое. Я не мог с этим жить, потому и сделал то, что сделал.
—А сейчас? Ты всё ещё не можешь с этим жить?
—Сейчас мне уже стало легче. И если ты… — голос парня внезапно дрогнул и прервался, Руслан беспомощно умолк, словно был не в силах продолжать, лишь большие, светло-зелёные глаза его лучились искренним волнением, тоской и болью.
—Что я?
—Если ты не отвернёшься от меня, я смогу с этим жить.
—Я не отвернусь от тебя.
—Обещаешь? — с робкой, неуверенной надеждой в голосе спросил он.
—Да. После всех мерзких передряг, в которые я попала, связавшись с этим уродом Люксом, единственное моё желание быть рядом с тобой, Руслан. Чтобы как прежде, ты и я вместе. Только и ты обещай когда-нибудь честно рассказать мне обо всём, что с тобой произошло.
—Ладно, — неуверенно протянул растерявшийся от её натиска Руслан, — если ты считаешь, что это нужно, я… я попробую.
—Обещаешь? Между нами не должно быть тайн. Особенно плохих тайн. Пусть не сейчас, но когда-нибудь ты расскажешь мне всё. Обязательно.
—Когда-нибудь… обязательно, — покорно повторил он, — обещаю.
—Вот и славно, — ослепительно улыбнулась Ольга, встряхнув своими роскошными, светлыми волосами. — Как ты думаешь, Руслан, сейчас я уже перестала быть ничьей?
—Ну… я надеюсь на это, — робко проговорил парень, не в силах вырваться из плена её сияющего, пронзительного взгляда, погружённого прямо в его глаза.
—Чья же я теперь? — спросила девушка и, склонив к нему голову, нежно потёрлась о его лоб кончиком своего носа.
—Моя, — прошептал Руслан.
—Повтори.
—Моя.
—Ещё, — взволнованно потребовала она, придвигаясь к нему ещё ближе.
—Ты моя, Оля, — послушно исполнил парень её желание.
—Тогда почему ты не целуешь меня прямо сейчас? — тихо и многообещающе выдохнули её губы, остановившись в сантиметре от его губ.
—Но как мы можем целоваться? Там же мертвецы висят, — растерянно пробормотал Руслан, борясь с сильным искушением прижаться к губам девушки и забыть обо всём.
—Ну и что. Пусть висят. Они висят, а мы пока ещё живы, — медленно проговорила Ольга, она снова приблизила свои губы к его рту и остановилась в последний момент, словно дразня его.
—Наверно, это будет неправильно, — нерешительно предположил парень, смущённо взглянув на её красивый, чувственный рот, слегка изогнутый немного вымученной, но всё равно очень соблазнительной улыбкой.
—С чего ты взял? — удивлённо подняла тонкие брови девушка и добавила с горячим нетерпением в хрипловатом голосе: — Поцелуй меня, Руслан. Что тебя смущает? Мертвецы? Или Алиса? Или ты всё-таки думаешь, что меня насиловали, и поэтому теперь тебе противно целовать меня. Да? — вдруг с горькой усмешкой спросила она и, нахмурившись, отодвинулась, сверля его злыми и несчастными глазами.
Вместо ответа Руслан порывисто обхватил Ольгу здоровой рукой за шею, резко притянул обратно к себе на грудь и отчаянно прильнул к её губам, которые тут же охотно раскрылись ему навстречу. Мягкие, длинные, спутанные волосы девушки упали ему на лицо, обрушились сияющим, светлым водопадом. И парень был вынужден уступить, подчиниться её страстному натиску и нетерпеливой жажде. Острые, жгучие, сладостные искры приятных ощущений, рождённых от интимного и тесного соприкосновения их губ и языков, словно горячие капли, быстро начали наполнять кровь, питая жадное пламя извечного желания, струящееся под кожей их тел. Но это длилось недолго. Окружающий мрак и жуткое зловоние страшной комнаты не позволяли утратить контроль и всецело отдаться чувствам.
Через несколько минут парень вдруг осторожно отстранился от девушки, прервав поцелуй. Дыхание его слегка участилось, Руслан продолжал крепко прижимать к себе Ольгу здоровой рукой, но отвернул лицо в сторону, закрыв глаза.
—Нельзя здесь. Нельзя, понимаешь? Это неподходящее место, — едва слышно пробормотал он.
Девушка уткнулась лицом ему в шею и, смежив веки, медленно водила полураскрытыми губами по его коже туда-сюда, словно вслепую искала утраченный источник блаженства. Так они лежали, тесно прижавшись друг к другу, и оплывшая, мерцающая свеча заключала их в свой тусклый, слабый кружок дрожащего света, единственную, ненадёжную защиту от подступавшего со всех сторон зловонного мрака. Добравшись до укромного местечка под ухом парня, Ольга внезапно втянула губами кожу и яростно вонзила в неё зубы.
—Ты считаешь, что на мне ещё не достаточно ран? — тихо спросил Руслан, вздрогнув от неожиданной боли.
—Я считаю, что ты теперь относишься ко мне как-то не так, как раньше, — хмуро сказала девушка, и отчаяние звонкой, истеричной нотой на мгновение прорвалось в её внешне спокойном, негромком голосе. — Не припомню, чтобы ты прежде говорил мне «нельзя». Чтобы ты отказывался поцеловать меня…
—Я не отказываюсь поцеловать тебя, — открыв глаза, грустно проговорил парень и снова повернулся лицом к Ольге. — Но никогда прежде мы не пробовали заниматься любовью в могиле среди мертвецов. Они словно смотрят на нас сквозь эту портьеру. Я не могу расслабиться и забыть о них.
—Не можешь или не хочешь? — с иронией спросила девушка, и красивое лицо её исказилось от каких-то мрачных, горьких, тайных мыслей.
—Не могу. Хочу, но не могу.
—Я знаю, о ком ты не можешь забыть, — сердито выпалила Ольга, взглянув в сторону шкафа, где лежала Алиса. — Я знаю, из-за кого ты не можешь поцеловать меня…
—Ты несправедлива ко мне, Оля, — с мягким упрёком проговорил Руслан. — Я поцеловал тебя.
—Холодно и неохотно. Это всего лишь жалкая тень того, что было прежде. Имитация, притворство. Скажи мне честно, Руслан, — с угрозой протянула она. — Только честно. Не надо меня жалеть. Вот если бы меня всё время насиловали на той мерзкой квартире, и ты об этом узнал, сейчас ты стал бы целовать меня? Стал бы?
—Оля, ну, пожалуйста, прекрати, — взмолился он, уткнувшись лицом в её плечо. — Какой смысл изводить этим и себя, и меня? Мы оба попали в неприятную передрягу. Ничего уже с этим не поделаешь. Но я ведь не виноват в том, что случилось с тобой. А ты не виновата в том, что произошло со мной. Зачем же нам мучить друг друга?
—Просто теперь я не уверена в том, что смогу быть с тобой, как раньше, — вдруг мрачно призналась девушка. — И это не даёт мне покоя. Это рвёт меня изнутри, словно смертельный яд. Что-то ушло из меня. Что-то очень важное. Я даже не знаю, как это назвать. Быть может, чувство собственного достоинства, чувство уверенности в себе и в тебе… Я больше ни в чём не уверена, Руслан. Понимаешь? Я утратила точку опоры. Я словно повисла в пустоте…
—Ты не уверена во мне?
—И в себе тоже.
—Ладно. Тогда я тоже не уверен, что имею право считать тебя моей, — Руслан поднял голову, и в широко распахнутых, светлых глазах его была такая боль и тоска, что Ольга содрогнулась всем телом. — И что же нам делать? Мы сидим в ужасном подвале с мертвецами и не верим друг другу. Что нам делать теперь? Отказаться друг от друга? Расстаться? Умереть? Предлагай. Какой выход ты видишь из создавшейся ситуации?
—Не знаю, — печально покачала головой Ольга. — Я думала, ты вернёшь мне уверенность одним своим присутствием, как всегда возвращал. Думала, вот найду тебя, и всё будет, как прежде. Но теперь этого почему-то не происходит. Не знаю, что тому виной. Может быть, эта история с Алисой, которой ты увлёкся, когда меня не было. Или то, что я пришла сюда спасать тебя. Теперь ты как бы обязан мне жизнью, ты вынужден быть благодарным и притворяться, что я нужна тебе, а на самом деле… а на самом деле ты, возможно, был бы рад оказаться подальше от меня. Ничто больше не может вернуть мне уверенность в том, что я нужна тебе, как раньше. Без условий и обязательств. Несмотря ни на что. Просто потому, что это я, просто потому, что это ты…
—Блин, какой же бардак творится в твоей голове, — огорчённо вздохнул парень. Его ладонь настойчиво нажала девушке на затылок, заставила её склонить голову ниже, и он нежно поцеловал её в лоб сухими, горячими губами.
—А я хотела бы заглянуть к тебе в голову, чтобы узнать правду, — призналась Ольга, закрывая глаза.
—Какую правду? — он поцеловал по очереди оба её сомкнутых, трепещущих века.
—Нужна ли я тебе по-прежнему? Как раньше? Что ты думаешь о том, что со мной произошло? Веришь ли ты в то, что меня не насиловали?
—А если я просто скажу, что люблю тебя, этого будет не достаточно?
—Нет, — девушка так яростно тряхнула головой, что волосы взлетели вокруг её бледного, мрачного, несчастного, но такого красивого лица, а её пронзительные, серебристые глаза широко распахнулись и тяжело уставились на Руслана с безумным, тоскливым, отчаянным выражением. — Ты уже говорил это раньше, помнишь? Но стоило мне ненадолго исчезнуть, и у тебя появилась эта Алиса. Ты любил меня в то время, когда спал с ней? — настойчиво спросила она. — Скажи, любил?
—Любил, — сердито ответил парень с несчастным видом. — Я не переставал любить тебя, Оля. Я просто думал, что тебя больше нет, что ты умерла…
—А её ты тоже любил?
—Мои чувства к ней тебя не касаются.
—Ах, вот даже как! — злобно выпалила возмущённая Ольга.
Она резко рванулась прочь, но Руслан удержал её рядом с собой, крепко обняв обеими руками. Он морщился от боли в ране, но не размыкал судорожно сплетённых пальцев, пока девушка не перестала сопротивляться, в изнеможении опустив голову ему на грудь.
—Пусти, Руслан, — сердито потребовала она изменившимся, надломленным голосом.
—Не пущу. Оля, пойми, это было просто стечение обстоятельств, — попытался объяснить ей парень. — У меня началась депрессия, я потерял голос, перестал сочинять музыку, перестал играть и петь. Меня вытащили из петли, но внутри я оставался мёртвым. И я хотел только одного, умереть. Наверно, рано или поздно я сделал бы вторую попытку, всё к этому шло, но тут появилась она, Алиса. Что-то словно подтолкнуло нас друг к другу. Я ничего не мог сделать. Всё очень быстро закрутилось. Ты же знаешь, как это бывает…
—Я? Я знаю только то, что твои красивые слова о любви оказались пустым звуком. Лучше бы ты никогда их не произносил, и мы, по-прежнему, оставались бы только сексуальными партнёрами. Просто, понятно и честно. Ну, или нечестно, как получится. Просто трахались бы до умопомрачения, пока не исчезнем, как ты спел в одной песне, которую я случайно нашла на твоём компе. Только секс, и ничего больше.
—Если тебе показалось, что та песня только о сексе, значит, ты ничего в ней не поняла, — грустно сказал Руслан, — или я плохо её спел…
—Ты потрясающе её спел, но всё равно мне было бы легче забыть то, что было у тебя с этой Алисой, если бы нас с тобой, по-прежнему, связывал только секс. Но тебе захотелось признаться в любви и всё испортить, — с горечью проговорила Ольга.
—То, что было у меня с ней, нисколько не уменьшает моих чувств к тебе. Я любил и люблю тебя.
—Ну, конечно. Это ведь так удобно, потому что она уже умерла, а я, как выяснилось, не собираюсь умирать, и теперь ты спокойно можешь переключиться обратно на меня без лишних угрызений совести, снова можешь говорить мне о любви и вешать лапшу на уши. А вот представь, если бы она сейчас сидела здесь,
—Но почему ты хотел умереть? Я не понимаю. Только из-за того, что какие-то сволочи тебя напоили? Это ведь не причина для смерти. Ну, скажи мне правду. Теперь между нами не должно быть никаких тайн, — настойчиво проговорила Ольга, пытаясь увидеть разгадку в глубине его больших, светлых, наполненных затаённой болью глаз, обращённых к её лицу с непонятной тоской и печалью. — Что случилось?
—Если я скажу, ты снова бросишь меня, — мрачно пробормотал Руслан.
—Нет, — взволнованно выдохнула девушка и в порыве горячих эмоций обняла его за шею обеими руками, прижавшись головой к его груди. — Нет, я больше тебя не брошу, Руслан.
—Это так легко говорить, Оля, но мы оба знаем, как трудно это выполнить.
—Ты мне не веришь, что ли? Ты мой единственный родной и близкий человек в этой жизни, и ты мне не веришь? — возмущённо и обиженно спросила она, с укором взглянув ему в лицо.
—Я верю тебе, Оля, но есть вещи, о которых тебе лучше не знать.
—Послушай, Руслан, если всё дело в том, что ты попал в руки каких-то мудаков, которые воспользовавшись твоей слабостью, поиздевались над тобой, пойми, для меня это не повод, чтобы отворачиваться от тебя. Ведь со мной произошло то же самое.
—То же самое? — недоверчиво протянул парень. — В смысле?
—Я же говорила тебе. Меня держали взаперти на какой-то грязной съёмной квартире. Это был долгий, непрекращающийся кошмар. Меня до сих пор бросает в дрожь, когда вспоминаю о том, что там происходило, как эти скоты издевались надо мной и мучили.
—Мучили? — тихо повторил Руслан, в его больших, внимательных, зелёных глазах вдруг мелькнуло какое-то сложно поддающееся классификации чувство, в котором, словно в экзотическом коктейле, смешались возмущение, отчаяние, ненависть, стыд. Боль на мгновение снова исказила его бледное, расстроенное лицо.
—Нет, нет, физически они меня не трогали, — поспешила уверить его Ольга, догадавшись, о чём он подумал, — не насиловали, если ты это имел в виду. Я ведь принадлежу Люксу. Принадлежала... Они не смели меня трогать. А теперь его нет, и я ничья. Ничьей быть опасно, вот я и сбежала. Если бы ты знал, Руслан, как я устала быть ничьей, — хриплым, тоскливым, надломленным голосом вдруг закончила она.
—Я бы хотел, чтобы ты была моей… всегда, — осторожно проговорил парень, взглянув в её взволнованное лицо, которое склонилось совсем близко к его лицу, — но я не уверен…
—Ну, ещё бы, конечно, не уверен. На твоём месте никто не был бы уверен, — нервно усмехнувшись, перебила его девушка. — Мне столько всего пришлось пережить, что я иногда сомневалась, а примешь ли ты меня обратно после всей этой грязи, после всего дерьма, в котором меня вываляли. Поверишь ли в то, что они меня не трогали, не насиловали. Я чувствовала себя такой грязной и униженной, — она вздрогнула всем телом и зябко передёрнула тонкими плечиками. — Думаю, если бы эти скоты меня насиловали, ты вряд ли захотел бы, чтобы я была твоей. Верно? И я тебя не осуждаю, Руслан, я только…
—Оля, но я совсем не это имел в виду, — торопливо возразил он. — Я хотел сказать, что не уверен, нужен ли я тебе. Но что бы с тобой ни случилось, пусть тебя это не беспокоит. Я счастлив, что ты жива, что ты здесь, со мной. Несмотря ни на что, я счастлив. Я ведь уже не надеялся снова увидеть тебя. Пожалуйста, поверь мне.
—Поверю, если скажешь правду, почему ты хотел покончить с собой.
—Скажу, — нерешительно пробормотал парень и отвёл смущённый взгляд от требовательного лица Ольги. — Когда-нибудь скажу. Когда отважусь.
—Ты меня пугаешь, Руслан. Что всё-таки случилось? — удивлённо и встревоженно спросила девушка. — Что-то такое, о чём и сказать нельзя?
—Да, плохие, унизительные вещи, о которых мне больно и стыдно вспоминать, а тем более говорить, — хмуро признался Руслан.
—Даже мне? — недоверчиво протянула озадаченная Ольга.
—Даже тебе. Особенно тебе. Я никогда не думал, что со мной может случиться такое. Я не мог с этим жить, потому и сделал то, что сделал.
—А сейчас? Ты всё ещё не можешь с этим жить?
—Сейчас мне уже стало легче. И если ты… — голос парня внезапно дрогнул и прервался, Руслан беспомощно умолк, словно был не в силах продолжать, лишь большие, светло-зелёные глаза его лучились искренним волнением, тоской и болью.
—Что я?
—Если ты не отвернёшься от меня, я смогу с этим жить.
—Я не отвернусь от тебя.
—Обещаешь? — с робкой, неуверенной надеждой в голосе спросил он.
—Да. После всех мерзких передряг, в которые я попала, связавшись с этим уродом Люксом, единственное моё желание быть рядом с тобой, Руслан. Чтобы как прежде, ты и я вместе. Только и ты обещай когда-нибудь честно рассказать мне обо всём, что с тобой произошло.
—Ладно, — неуверенно протянул растерявшийся от её натиска Руслан, — если ты считаешь, что это нужно, я… я попробую.
—Обещаешь? Между нами не должно быть тайн. Особенно плохих тайн. Пусть не сейчас, но когда-нибудь ты расскажешь мне всё. Обязательно.
—Когда-нибудь… обязательно, — покорно повторил он, — обещаю.
—Вот и славно, — ослепительно улыбнулась Ольга, встряхнув своими роскошными, светлыми волосами. — Как ты думаешь, Руслан, сейчас я уже перестала быть ничьей?
—Ну… я надеюсь на это, — робко проговорил парень, не в силах вырваться из плена её сияющего, пронзительного взгляда, погружённого прямо в его глаза.
—Чья же я теперь? — спросила девушка и, склонив к нему голову, нежно потёрлась о его лоб кончиком своего носа.
—Моя, — прошептал Руслан.
—Повтори.
—Моя.
—Ещё, — взволнованно потребовала она, придвигаясь к нему ещё ближе.
—Ты моя, Оля, — послушно исполнил парень её желание.
—Тогда почему ты не целуешь меня прямо сейчас? — тихо и многообещающе выдохнули её губы, остановившись в сантиметре от его губ.
—Но как мы можем целоваться? Там же мертвецы висят, — растерянно пробормотал Руслан, борясь с сильным искушением прижаться к губам девушки и забыть обо всём.
—Ну и что. Пусть висят. Они висят, а мы пока ещё живы, — медленно проговорила Ольга, она снова приблизила свои губы к его рту и остановилась в последний момент, словно дразня его.
—Наверно, это будет неправильно, — нерешительно предположил парень, смущённо взглянув на её красивый, чувственный рот, слегка изогнутый немного вымученной, но всё равно очень соблазнительной улыбкой.
—С чего ты взял? — удивлённо подняла тонкие брови девушка и добавила с горячим нетерпением в хрипловатом голосе: — Поцелуй меня, Руслан. Что тебя смущает? Мертвецы? Или Алиса? Или ты всё-таки думаешь, что меня насиловали, и поэтому теперь тебе противно целовать меня. Да? — вдруг с горькой усмешкой спросила она и, нахмурившись, отодвинулась, сверля его злыми и несчастными глазами.
Вместо ответа Руслан порывисто обхватил Ольгу здоровой рукой за шею, резко притянул обратно к себе на грудь и отчаянно прильнул к её губам, которые тут же охотно раскрылись ему навстречу. Мягкие, длинные, спутанные волосы девушки упали ему на лицо, обрушились сияющим, светлым водопадом. И парень был вынужден уступить, подчиниться её страстному натиску и нетерпеливой жажде. Острые, жгучие, сладостные искры приятных ощущений, рождённых от интимного и тесного соприкосновения их губ и языков, словно горячие капли, быстро начали наполнять кровь, питая жадное пламя извечного желания, струящееся под кожей их тел. Но это длилось недолго. Окружающий мрак и жуткое зловоние страшной комнаты не позволяли утратить контроль и всецело отдаться чувствам.
Через несколько минут парень вдруг осторожно отстранился от девушки, прервав поцелуй. Дыхание его слегка участилось, Руслан продолжал крепко прижимать к себе Ольгу здоровой рукой, но отвернул лицо в сторону, закрыв глаза.
—Нельзя здесь. Нельзя, понимаешь? Это неподходящее место, — едва слышно пробормотал он.
Девушка уткнулась лицом ему в шею и, смежив веки, медленно водила полураскрытыми губами по его коже туда-сюда, словно вслепую искала утраченный источник блаженства. Так они лежали, тесно прижавшись друг к другу, и оплывшая, мерцающая свеча заключала их в свой тусклый, слабый кружок дрожащего света, единственную, ненадёжную защиту от подступавшего со всех сторон зловонного мрака. Добравшись до укромного местечка под ухом парня, Ольга внезапно втянула губами кожу и яростно вонзила в неё зубы.
—Ты считаешь, что на мне ещё не достаточно ран? — тихо спросил Руслан, вздрогнув от неожиданной боли.
—Я считаю, что ты теперь относишься ко мне как-то не так, как раньше, — хмуро сказала девушка, и отчаяние звонкой, истеричной нотой на мгновение прорвалось в её внешне спокойном, негромком голосе. — Не припомню, чтобы ты прежде говорил мне «нельзя». Чтобы ты отказывался поцеловать меня…
—Я не отказываюсь поцеловать тебя, — открыв глаза, грустно проговорил парень и снова повернулся лицом к Ольге. — Но никогда прежде мы не пробовали заниматься любовью в могиле среди мертвецов. Они словно смотрят на нас сквозь эту портьеру. Я не могу расслабиться и забыть о них.
—Не можешь или не хочешь? — с иронией спросила девушка, и красивое лицо её исказилось от каких-то мрачных, горьких, тайных мыслей.
—Не могу. Хочу, но не могу.
—Я знаю, о ком ты не можешь забыть, — сердито выпалила Ольга, взглянув в сторону шкафа, где лежала Алиса. — Я знаю, из-за кого ты не можешь поцеловать меня…
—Ты несправедлива ко мне, Оля, — с мягким упрёком проговорил Руслан. — Я поцеловал тебя.
—Холодно и неохотно. Это всего лишь жалкая тень того, что было прежде. Имитация, притворство. Скажи мне честно, Руслан, — с угрозой протянула она. — Только честно. Не надо меня жалеть. Вот если бы меня всё время насиловали на той мерзкой квартире, и ты об этом узнал, сейчас ты стал бы целовать меня? Стал бы?
—Оля, ну, пожалуйста, прекрати, — взмолился он, уткнувшись лицом в её плечо. — Какой смысл изводить этим и себя, и меня? Мы оба попали в неприятную передрягу. Ничего уже с этим не поделаешь. Но я ведь не виноват в том, что случилось с тобой. А ты не виновата в том, что произошло со мной. Зачем же нам мучить друг друга?
—Просто теперь я не уверена в том, что смогу быть с тобой, как раньше, — вдруг мрачно призналась девушка. — И это не даёт мне покоя. Это рвёт меня изнутри, словно смертельный яд. Что-то ушло из меня. Что-то очень важное. Я даже не знаю, как это назвать. Быть может, чувство собственного достоинства, чувство уверенности в себе и в тебе… Я больше ни в чём не уверена, Руслан. Понимаешь? Я утратила точку опоры. Я словно повисла в пустоте…
—Ты не уверена во мне?
—И в себе тоже.
—Ладно. Тогда я тоже не уверен, что имею право считать тебя моей, — Руслан поднял голову, и в широко распахнутых, светлых глазах его была такая боль и тоска, что Ольга содрогнулась всем телом. — И что же нам делать? Мы сидим в ужасном подвале с мертвецами и не верим друг другу. Что нам делать теперь? Отказаться друг от друга? Расстаться? Умереть? Предлагай. Какой выход ты видишь из создавшейся ситуации?
—Не знаю, — печально покачала головой Ольга. — Я думала, ты вернёшь мне уверенность одним своим присутствием, как всегда возвращал. Думала, вот найду тебя, и всё будет, как прежде. Но теперь этого почему-то не происходит. Не знаю, что тому виной. Может быть, эта история с Алисой, которой ты увлёкся, когда меня не было. Или то, что я пришла сюда спасать тебя. Теперь ты как бы обязан мне жизнью, ты вынужден быть благодарным и притворяться, что я нужна тебе, а на самом деле… а на самом деле ты, возможно, был бы рад оказаться подальше от меня. Ничто больше не может вернуть мне уверенность в том, что я нужна тебе, как раньше. Без условий и обязательств. Несмотря ни на что. Просто потому, что это я, просто потому, что это ты…
—Блин, какой же бардак творится в твоей голове, — огорчённо вздохнул парень. Его ладонь настойчиво нажала девушке на затылок, заставила её склонить голову ниже, и он нежно поцеловал её в лоб сухими, горячими губами.
—А я хотела бы заглянуть к тебе в голову, чтобы узнать правду, — призналась Ольга, закрывая глаза.
—Какую правду? — он поцеловал по очереди оба её сомкнутых, трепещущих века.
—Нужна ли я тебе по-прежнему? Как раньше? Что ты думаешь о том, что со мной произошло? Веришь ли ты в то, что меня не насиловали?
—А если я просто скажу, что люблю тебя, этого будет не достаточно?
—Нет, — девушка так яростно тряхнула головой, что волосы взлетели вокруг её бледного, мрачного, несчастного, но такого красивого лица, а её пронзительные, серебристые глаза широко распахнулись и тяжело уставились на Руслана с безумным, тоскливым, отчаянным выражением. — Ты уже говорил это раньше, помнишь? Но стоило мне ненадолго исчезнуть, и у тебя появилась эта Алиса. Ты любил меня в то время, когда спал с ней? — настойчиво спросила она. — Скажи, любил?
—Любил, — сердито ответил парень с несчастным видом. — Я не переставал любить тебя, Оля. Я просто думал, что тебя больше нет, что ты умерла…
—А её ты тоже любил?
—Мои чувства к ней тебя не касаются.
—Ах, вот даже как! — злобно выпалила возмущённая Ольга.
Она резко рванулась прочь, но Руслан удержал её рядом с собой, крепко обняв обеими руками. Он морщился от боли в ране, но не размыкал судорожно сплетённых пальцев, пока девушка не перестала сопротивляться, в изнеможении опустив голову ему на грудь.
—Пусти, Руслан, — сердито потребовала она изменившимся, надломленным голосом.
—Не пущу. Оля, пойми, это было просто стечение обстоятельств, — попытался объяснить ей парень. — У меня началась депрессия, я потерял голос, перестал сочинять музыку, перестал играть и петь. Меня вытащили из петли, но внутри я оставался мёртвым. И я хотел только одного, умереть. Наверно, рано или поздно я сделал бы вторую попытку, всё к этому шло, но тут появилась она, Алиса. Что-то словно подтолкнуло нас друг к другу. Я ничего не мог сделать. Всё очень быстро закрутилось. Ты же знаешь, как это бывает…
—Я? Я знаю только то, что твои красивые слова о любви оказались пустым звуком. Лучше бы ты никогда их не произносил, и мы, по-прежнему, оставались бы только сексуальными партнёрами. Просто, понятно и честно. Ну, или нечестно, как получится. Просто трахались бы до умопомрачения, пока не исчезнем, как ты спел в одной песне, которую я случайно нашла на твоём компе. Только секс, и ничего больше.
—Если тебе показалось, что та песня только о сексе, значит, ты ничего в ней не поняла, — грустно сказал Руслан, — или я плохо её спел…
—Ты потрясающе её спел, но всё равно мне было бы легче забыть то, что было у тебя с этой Алисой, если бы нас с тобой, по-прежнему, связывал только секс. Но тебе захотелось признаться в любви и всё испортить, — с горечью проговорила Ольга.
—То, что было у меня с ней, нисколько не уменьшает моих чувств к тебе. Я любил и люблю тебя.
—Ну, конечно. Это ведь так удобно, потому что она уже умерла, а я, как выяснилось, не собираюсь умирать, и теперь ты спокойно можешь переключиться обратно на меня без лишних угрызений совести, снова можешь говорить мне о любви и вешать лапшу на уши. А вот представь, если бы она сейчас сидела здесь,
