– Я знаю, что вы были здесь, я не такой идиот. Я собрал все, что необходимо, чтобы разоблачить Флавиана Морела. Я напишу о нем, что он оборотень, эта статья принесет мне славу и богатство.
– Ты больной, – я говорила с трудом. – Зачем ты убил всех этих людей?
Тишевальский с усмешкой посмотрел на меня:
– Ты настолько глупая? Ты что ещё не поняла, что... Чёрт!
Из соседней комнаты раздались всхлипы. Тишевальский, матерясь, ушел, а я, воспользовавшись ситуацией, попыталась выбраться из плена. Я слышала, как он спорит с кем-то о гонораре, потом раздался звук удара и женский вопль:
– Пусти меня!
Я оторопела. Я знала этот голос. За стенкой кричала Катя. Но что она тут делает? Я с трудом освободила руки и развязала остатки веревки. Я подкралась к комнате, нужно убираться отсюда, но и Катю я не могла оставить наедине с этим извергом. Я понимала, что обратиться не могу, Катя не должна знать про оборотней, да и сил не хватит. Значит, оставалось как-то сообщить Флавиану и Тейливенту. Но этот гад взял мой телефон! Я огляделась в поисках другого, может, есть хотя бы стационарный. Времени было совсем мало. На письменном столе лежал мобильник Юрия. Я поблагодарила всех богов, что знала, схватила его и быстро написала сообщение Флавиану. Я удалила сообщение, и положила аппарат на место, как раз, когда Юрий вернулся, волоча за собой Катю. Она выглядела не лучше меня. Платье разорвано, по лицу растеклась тушь, волосы лохматые. Но на ней не одного синяка, ее он не пытал, как меня. Увидев, что я выбралась, Тишевальский пришел в ярость. Он отпустил девушку и с кулаками бросился на меня. Я лишь инстинктивно вжалась в стену.
– Прекрати, не трогай ее, – крикнула Катя. – Ты обещал, что, отпустишь ее.
Юрий отошёл от меня.
– Что происходит? – хрипло спросила я. – Кать? Откуда ты его знаешь?
– Лин, послушай, ты должна меня тоже понять, – она уже не всхлипывала, держалась уверенно. – Ты что думала, что получишь Флавиана? Почему именно ты? Чем ты заслужила его внимание??? На твоём месте должна быть я! Я заслужила его, я люблю его! – она уже перешла на крик. – Максим должен был меня отправить на то интервью, но когда это не произошло, я решила действовать сама, – продолжала Катя, она переглянулась с Тишевальским, тот был рад сложившейся ситуации. – А потом на меня вышел Юрий, и я с радостью ушла к нему.
Я не могла поверить в услышанное. Я вспомнила, как Катя застала меня в кабинете папы, и я поняла, что совсем не случайно, она там оказалась. Вспомнила, как она упорно изображала подружку, постоянно настаивала, чтобы я познакомила ее с Флавианом. Неужели, Катя так сильно в него влюбилась, что переступила все принципы, включая нашу дружбу?
– Я же не знала, – мой голос был слаб, но я не могла смолчать. – Ты могла бы мне сказать.
– Чтобы это изменило? Ты бы отказалась от него?
– Нет, – ответила я. Катя фыркнула.
– Все хватит базарить, – вмешался Тишевальский. – Кать, иди, гонорар я отправлю тебе позже, мне нужно закончить с этой псиной.
Катя кивнула и пошла в сторону выхода. Она даже не обернулась, хотя знала, что я вряд ли выберусь отсюда живой. Я не могла поверить, чтобы все закончится именно так. Я со слезами смотрела в спину своей подруги. Уже бывшей подруги. Тишевальский тем временем взял кинжал и пошел ко мне. Его глаза блестели, он не мог дождаться, когда снова сможет мучить меня. Я не успела даже опомниться, как Юрий нанес мне первый удар. Я заверещала от боли, и упала на пол. Катя даже не вздрогнула, она хладнокровно смотрела, как из моей ноги хлещет на пол кровь. Лучше бы он меня сразу убил, чем терпеть эту невыносимую боль. Я уже не надеялась, что меня спасут, но из коридора раздалось рычание, и не успела я ничего понять, как выскочил волк и набросился на Тишевальского. Катю оттолкнули в сторону, она упала. В ушах долго ещё стоял ее визг, когда Тейливент перегрызал журналисту горло.
– Лин, все хорошо, – ко мне подбежал Флавиан и помог подняться. Я прижалась к нему и дала волю эмоциям. Слезы градом текли по щекам, а он стоял меня успокаивал. – Все хорошо, все позади.
– Пошли, – Тейливент обратился назад, и поторопил нас. Флавиан обнял меня и повел в сторону выхода.
– У нас, кажется проблема, – Тейливент подошёл к Кате, та готова была вот-вот упасть в обморок. Ее глаза были широко раскрыты, она ни на что не реагировала. – Кажется, ее нужно отвезти в больницу, – он ловко взял девушку на руки. Идём.
– Их ещё не хватало, – Тейливент остановился у самой двери.
Я прислушалась, по лестничной площадке поднимались несколько человек. Один из голосов я узнала сразу. Охотники. Флавиан отпустил меня и подошёл к Тейливенту.
– Что мы будем делать? – спросила я, но мне не ответили.
Тей открыл дверь и лицом к лицу столкнулся с Маркусом. В руках охотник держал арбалет, его он направлял в сторону альфы.
– Вы опоздали, – спокойно заговорил Тейливент, не обращая внимания, что его могли в любой момент подстрелить. – Вашу работу мы выполнили, много интересного вы найдете на стене под ковром. Всего хорошего.
И он невозмутимо прошел мимо Маркуса. Катя, как безжизненная кукла в его руках, так ни на что не среагировала. Флавиан взял меня за руку, и мы вышли следом. Охотники расступились перед нами, никто из них не остановил нас.
Дома я переоделась и выкинула платье в помойку, оно было безнадежно испорчено. Я приняла душ, раны неприятно щипало, они долго ещё не заживали. Потом ко пришел Флавиан с чашкой горячего чая. Он ничего не спрашивал, я сама все рассказала ему. В его объятиях я крепко уснула, погружаясь в очередные кошмары.
* * *
Последние полчаса я, молча, смотрела в одну точку на глянцевом потолке, пытаясь сосредоточиться на ней, разглядеть малейшие огрехи ткани, легкую едва уловимую волну, оставленную тепловой пушкой, хотелось стать частью каждой крупинки поливинилхлоридной пленки. Я горько усмехнулась, потому что как раз чувствовала себя дешевым пластиком, только с не дюжим волчьим оскалом. Но сосредоточенность помогла разобрать мысли по полочкам. У меня было много вопросов, но которые я не решалась задать, потому что боялась ответов на них. Я словно пыталась обмануть саму себя. Я погрузилась в этот чарующий мир, всё воспринималось как причудливый фильм, но проблема в том, что это была моя жизнь. Или уже и вовсе не моя. За меня решали, давали указания, а я как безвольный раб, молча всё исполняла. Даже всё мое бунтарство выглядело постановочно. С Флавианом я не могла об этом поговорить, прошедшие несколько дней мы обменивались лишь парой коротких фраз по телефону. Случай с моим пленением и убийством психопата Тишевальского словно отдалил нас друг от друга. А, может, это произошло и раньше, просто вообразив себя Нэнси Дрю, я упустила из виду самое важное – он и я абсолютно разные, я как отшельная омега этой стаи, впрочем, я и стаи-то самой не знаю, словно из меня изначально сделали что-то вроде расходного материала. Невольно вздрогнув, я отвела взгляд от потолка. На настенном циферблате стрелки перевалили за полдень, значит, скоро настанет время очередных процедур. После пережитого мне регулярно необходимо было принимать жидкость из чудодейственных склянок Нонны. В этот момент в прихожей раздался щелчок входного замка и послышались приглушенные голоса. Чудно, моя комната, как проходная лавка, я хотела встать с постели и выйти, чтобы разогнать очередных посетителей. Но прислушавшись, поняла, что это моя целительница и младший брат. После происшествия Алекс часто появлялся в доме Морела. Он был очень подавлен и переживал за меня. И за Катю, которая действительно ему сильно нравилась. Ему мы рассказали, что была авария, и Катю увезла мама в родной город. Никто из нас не решился сказать, что ее положили в психиатрическую больницу.
К слову говоря, мои способности в отличие от заживших ран еще не восстановились полностью, поэтому приходилось пользоваться привычными пятью чувствами обычного человека. Спустя мгновение дверь открылась и первое, что я увидела - это огненная вспышка ярких локонов Нонны. Ведьма…
– Не начинай, – первое, что сказала она, словно прочитала в моих сосредоточенных на ней глазах то, что так долго вертелось на языке.
– Но я должна знать, – я присела в кровати, и Нонна рефлекторно скомкала мне под спину подушку.
– Аделина, – она присела на край матраса и погладила ладонью с изумрудным маникюром цветастое одеяло, – оставь всё, как есть.
– Ну уж нет, – меня начал разбирать гнев, – меня пытался убить друг отца, на мне после были литры его крови, в которой я хочу отметить я не отметила волчьего духа, если конечно, он не обращался в зайца переростыша, такое вообще возможно? И пытался убить кинжалом, хранившимся у моей бабки, это, что такое совпадение, или он был озабоченным сталкером? И если мне не изменяет память, то не так давно из-за этого ножичка я уже едва не двинула кони. И где Флавиан? Он решил уйти по-английски? Что вообще происходит, черт возьми?
– Он в отъезде, во Франции, нужно решить одну заботу.
– Какую интересно? Цапнуть в номере отеля очередную журналистку или, наконец, дать Тристану Вандервальде размотать себя по стенке?
При упоминании имени загадочного бизнес-партнера Флавиана, моя собеседница сконфужено дернулась, что не ускользнуло от меня. Мне непроизвольно вспомнился тот заголовок про юного подавана, который я, к свою огорчению, так и не удосужилась прочитать. Она встала и нервно прошлась по комнате. Встав ко мне спиной, Нонна забрала волосы в хвост, который держала рукой, после снова его распустила и выдохнув, обернулась:
– Держись подальше от семьи Вандервальде, от всей их семьи. Если ты каким-то образом привлечешь внимание этой династии, то даже влияние Тейливента тебе не поможет. Аделина, – она вновь ко мне приблизилась, – Тей не просто вожак какой-то там местной небольшой стайки, он элита, верхушка, один из перворожденных оборотней. Да немного призадумайся над тем, с чего вдруг ему решать какую-то мелкую проблему с отбившимся волчонком, да повсеместно новообращенные убивают, и есть отряд, устраняющий эти ошибки, да есть охотники, в конце концов.
Я прикусила нижнюю губу, что ж, я и сама бы хотела знать, в чем тут дело, и тут меня словно осенило:
– Это как-то связано с отцом Флавиана? Кто он?
– Всё гораздо сложнее, спроси об этом лучше своего бойфренда.
– Он мне не ответит, к чему было поднимать весь этот разговор, если ты не собиралась мне дать хоть что-то.
– Я дала тебе, даже больше, чем ты думаешь, в остальном разберись сама, включи свой журналистский нюх.
– Да мне бы хоть волчий для начала включить.
Нонна впервые улыбнулась и расстегнула свой кейс, доставая небольшой флакон с темным снадобьем.
– Прости, – она протянула лекарство мне, я одним глотком выпила его, даже не пытаясь разобрать по вкусу состав этой чудодейственной микстуры.
– Нонна, кофе будешь? – в проеме появилась голова Алекса, неужели, он что-то слышал, но я откинула эту мысль, видя как, он обожающе смотрит на ведьму. Ловелас малолетний.
– Не откажусь, – отозвалась она.
– Доппио без сахара, – он игриво подмигнул и указательным пальцем сделал странный выпад в сторону Нонны.
– Всё верно.
– Кажется, мой брат в тебя влюбился.
Она рассмеялась, после чего добавила:
– Главное, что он поверил в историю про дорожно-транспортное происшествие.
– Ну, для нашей семьи они вошли в норму, хорошо, что отец ничего не знает, я сказала ему, что немного отравилась, он даже пошутил, что не в «Clair de lune» ли. Нонна лишь пожала плечами и стала доставать очередное зелье, а в моей голове пронеслись слова Тишевальского "Ты настолько глупая? Ты что еще не поняла, что…" Интересно, какую же тайну хранило это "что"?
Я сидела на подоконнике, и бездумно смотрела, как капли дождя стекают по стеклу. За окном бушевала настоящая гроза, но я не обращала внимание на раскаты грома и вспышки молний. Одно не давало мне покоя. Я постоянно прокручивала события того дня, и с каждым разом убеждалась, что что-то не так. Тишевальский монстр, он узнал про Флавиана, знал, кто я. Но для него первым делом было поиздеваться над оборотнем. Он гордился своим превосходством, гордился, что поймал такого диковинного зверя. Гордился, что он человек, а значит высшее существо. Тишевальский - расист в сверхъестественном мире. Но то, что он убийца, мы так и не доказали. Флавиан, Тейливент, охотники сразу обвинили его, но не поспешили ли они? Тайник под ковром, доказал лишь то, что он знал про сущность Флавиана и его блестящий дар журналиста. Но не одного доказательства, что он убивал. Да и те же его слова " ты так и не поняла". Ещё я не могла забыть про кинжал. Откуда он взялся у Тишевальского? Кинжал точно из дома папы, именно им я тогда поранилась, и именно от него я тогда чуть не отдала душу. Это уже сейчас, я поняла почему так отреагировала на холодное оружие. Кинжал явно не простой. Юрий мог взять любой серебряный нож с кухни, куда доступ открыт, и так же мучать меня им. Почему же именно этот кинжал? Почему его прятали? Да и Тейливент заметно оживился, когда его увидел.
Единственный вариант, как всё узнать был один. Я должна поехать к отцу. Он точно должен знать откуда этот кинжал в нашей семье.
Я быстро оделась, и не обращая внимания на грозу, что меня с ног сбивал сильный ветер, а за окном машины ничего не было видно, поехала в дом за ответами.
Около коттеджа меня ждала большая лужа, которую я как не пыталась перепрыгнуть всё-таки умудрилась намочить ноги. Замечательно. Я нажала на дверной звонок.
- Привет, - дверь открыл Максим, и я с облегчением вздохнула, что не встретила на пороге Инну. - Заходи. Что-то случилось?
Я забежала в дом, с моих волос капала вода на коврик у двери, одежда насквозь мокрая.
- Привет. Нет, я просто хотела у тебя кое-что спросить.
- И что же? Проходи, не стой на пороге.
Мы прошли в гостиную, где я села на мягкий диван бежевого цвета, совершенно новый, явно покупка Инны. Взгляд машинально упал на лестницу, в груди что-то екнуло, губы задрожали. Папа заметил мое состояние.
- Если хочешь, мы можем уйти на кухню. Если тебе тяжело.
- Нет, все хорошо, - я повернулась к отцу. - я ненадолго. Помнишь тот день, когда я к вам приехала и залезла в шкаф? Я тогда ещё порезалась.
Отец молча кивнул.
- Этот кинжал, откуда он?
- Зачем ты интересуешься? - нахмурился Максим.
- На нем была гравировка, на одном аукционе, я видела набор таких кинжалов, их продавали за довольно приличную сумму, а хозяин их не простой работяга, а какой-то граф, - врала я с три короба. Даже не покраснела. - вот мне и стало интересно, может наш род тоже голубых кровей?
- Аукцион? - переспросил отец. - не знал, что ты ходишь на такие мероприятия.
- Нужно было для одной статьи.
- Ясно, - папа откинулся на спинку дивана и развел руками, - извини, дочь, но я не могу ничего сказать про этот кинжал. То что, он дорогой, я это уже понял. Недавно его украли.
Я изобразила искреннее удивление, а он тем временем продолжал:
- Вор ничего не взял, ни деньги, не украшения, только этот кинжал. Ума не приложу почему.
– Ты больной, – я говорила с трудом. – Зачем ты убил всех этих людей?
Тишевальский с усмешкой посмотрел на меня:
– Ты настолько глупая? Ты что ещё не поняла, что... Чёрт!
Из соседней комнаты раздались всхлипы. Тишевальский, матерясь, ушел, а я, воспользовавшись ситуацией, попыталась выбраться из плена. Я слышала, как он спорит с кем-то о гонораре, потом раздался звук удара и женский вопль:
– Пусти меня!
Я оторопела. Я знала этот голос. За стенкой кричала Катя. Но что она тут делает? Я с трудом освободила руки и развязала остатки веревки. Я подкралась к комнате, нужно убираться отсюда, но и Катю я не могла оставить наедине с этим извергом. Я понимала, что обратиться не могу, Катя не должна знать про оборотней, да и сил не хватит. Значит, оставалось как-то сообщить Флавиану и Тейливенту. Но этот гад взял мой телефон! Я огляделась в поисках другого, может, есть хотя бы стационарный. Времени было совсем мало. На письменном столе лежал мобильник Юрия. Я поблагодарила всех богов, что знала, схватила его и быстро написала сообщение Флавиану. Я удалила сообщение, и положила аппарат на место, как раз, когда Юрий вернулся, волоча за собой Катю. Она выглядела не лучше меня. Платье разорвано, по лицу растеклась тушь, волосы лохматые. Но на ней не одного синяка, ее он не пытал, как меня. Увидев, что я выбралась, Тишевальский пришел в ярость. Он отпустил девушку и с кулаками бросился на меня. Я лишь инстинктивно вжалась в стену.
– Прекрати, не трогай ее, – крикнула Катя. – Ты обещал, что, отпустишь ее.
Юрий отошёл от меня.
– Что происходит? – хрипло спросила я. – Кать? Откуда ты его знаешь?
– Лин, послушай, ты должна меня тоже понять, – она уже не всхлипывала, держалась уверенно. – Ты что думала, что получишь Флавиана? Почему именно ты? Чем ты заслужила его внимание??? На твоём месте должна быть я! Я заслужила его, я люблю его! – она уже перешла на крик. – Максим должен был меня отправить на то интервью, но когда это не произошло, я решила действовать сама, – продолжала Катя, она переглянулась с Тишевальским, тот был рад сложившейся ситуации. – А потом на меня вышел Юрий, и я с радостью ушла к нему.
Я не могла поверить в услышанное. Я вспомнила, как Катя застала меня в кабинете папы, и я поняла, что совсем не случайно, она там оказалась. Вспомнила, как она упорно изображала подружку, постоянно настаивала, чтобы я познакомила ее с Флавианом. Неужели, Катя так сильно в него влюбилась, что переступила все принципы, включая нашу дружбу?
– Я же не знала, – мой голос был слаб, но я не могла смолчать. – Ты могла бы мне сказать.
– Чтобы это изменило? Ты бы отказалась от него?
– Нет, – ответила я. Катя фыркнула.
– Все хватит базарить, – вмешался Тишевальский. – Кать, иди, гонорар я отправлю тебе позже, мне нужно закончить с этой псиной.
Катя кивнула и пошла в сторону выхода. Она даже не обернулась, хотя знала, что я вряд ли выберусь отсюда живой. Я не могла поверить, чтобы все закончится именно так. Я со слезами смотрела в спину своей подруги. Уже бывшей подруги. Тишевальский тем временем взял кинжал и пошел ко мне. Его глаза блестели, он не мог дождаться, когда снова сможет мучить меня. Я не успела даже опомниться, как Юрий нанес мне первый удар. Я заверещала от боли, и упала на пол. Катя даже не вздрогнула, она хладнокровно смотрела, как из моей ноги хлещет на пол кровь. Лучше бы он меня сразу убил, чем терпеть эту невыносимую боль. Я уже не надеялась, что меня спасут, но из коридора раздалось рычание, и не успела я ничего понять, как выскочил волк и набросился на Тишевальского. Катю оттолкнули в сторону, она упала. В ушах долго ещё стоял ее визг, когда Тейливент перегрызал журналисту горло.
– Лин, все хорошо, – ко мне подбежал Флавиан и помог подняться. Я прижалась к нему и дала волю эмоциям. Слезы градом текли по щекам, а он стоял меня успокаивал. – Все хорошо, все позади.
– Пошли, – Тейливент обратился назад, и поторопил нас. Флавиан обнял меня и повел в сторону выхода.
– У нас, кажется проблема, – Тейливент подошёл к Кате, та готова была вот-вот упасть в обморок. Ее глаза были широко раскрыты, она ни на что не реагировала. – Кажется, ее нужно отвезти в больницу, – он ловко взял девушку на руки. Идём.
– Их ещё не хватало, – Тейливент остановился у самой двери.
Я прислушалась, по лестничной площадке поднимались несколько человек. Один из голосов я узнала сразу. Охотники. Флавиан отпустил меня и подошёл к Тейливенту.
– Что мы будем делать? – спросила я, но мне не ответили.
Тей открыл дверь и лицом к лицу столкнулся с Маркусом. В руках охотник держал арбалет, его он направлял в сторону альфы.
– Вы опоздали, – спокойно заговорил Тейливент, не обращая внимания, что его могли в любой момент подстрелить. – Вашу работу мы выполнили, много интересного вы найдете на стене под ковром. Всего хорошего.
И он невозмутимо прошел мимо Маркуса. Катя, как безжизненная кукла в его руках, так ни на что не среагировала. Флавиан взял меня за руку, и мы вышли следом. Охотники расступились перед нами, никто из них не остановил нас.
Дома я переоделась и выкинула платье в помойку, оно было безнадежно испорчено. Я приняла душ, раны неприятно щипало, они долго ещё не заживали. Потом ко пришел Флавиан с чашкой горячего чая. Он ничего не спрашивал, я сама все рассказала ему. В его объятиях я крепко уснула, погружаясь в очередные кошмары.
* * *
Последние полчаса я, молча, смотрела в одну точку на глянцевом потолке, пытаясь сосредоточиться на ней, разглядеть малейшие огрехи ткани, легкую едва уловимую волну, оставленную тепловой пушкой, хотелось стать частью каждой крупинки поливинилхлоридной пленки. Я горько усмехнулась, потому что как раз чувствовала себя дешевым пластиком, только с не дюжим волчьим оскалом. Но сосредоточенность помогла разобрать мысли по полочкам. У меня было много вопросов, но которые я не решалась задать, потому что боялась ответов на них. Я словно пыталась обмануть саму себя. Я погрузилась в этот чарующий мир, всё воспринималось как причудливый фильм, но проблема в том, что это была моя жизнь. Или уже и вовсе не моя. За меня решали, давали указания, а я как безвольный раб, молча всё исполняла. Даже всё мое бунтарство выглядело постановочно. С Флавианом я не могла об этом поговорить, прошедшие несколько дней мы обменивались лишь парой коротких фраз по телефону. Случай с моим пленением и убийством психопата Тишевальского словно отдалил нас друг от друга. А, может, это произошло и раньше, просто вообразив себя Нэнси Дрю, я упустила из виду самое важное – он и я абсолютно разные, я как отшельная омега этой стаи, впрочем, я и стаи-то самой не знаю, словно из меня изначально сделали что-то вроде расходного материала. Невольно вздрогнув, я отвела взгляд от потолка. На настенном циферблате стрелки перевалили за полдень, значит, скоро настанет время очередных процедур. После пережитого мне регулярно необходимо было принимать жидкость из чудодейственных склянок Нонны. В этот момент в прихожей раздался щелчок входного замка и послышались приглушенные голоса. Чудно, моя комната, как проходная лавка, я хотела встать с постели и выйти, чтобы разогнать очередных посетителей. Но прислушавшись, поняла, что это моя целительница и младший брат. После происшествия Алекс часто появлялся в доме Морела. Он был очень подавлен и переживал за меня. И за Катю, которая действительно ему сильно нравилась. Ему мы рассказали, что была авария, и Катю увезла мама в родной город. Никто из нас не решился сказать, что ее положили в психиатрическую больницу.
К слову говоря, мои способности в отличие от заживших ран еще не восстановились полностью, поэтому приходилось пользоваться привычными пятью чувствами обычного человека. Спустя мгновение дверь открылась и первое, что я увидела - это огненная вспышка ярких локонов Нонны. Ведьма…
– Не начинай, – первое, что сказала она, словно прочитала в моих сосредоточенных на ней глазах то, что так долго вертелось на языке.
– Но я должна знать, – я присела в кровати, и Нонна рефлекторно скомкала мне под спину подушку.
– Аделина, – она присела на край матраса и погладила ладонью с изумрудным маникюром цветастое одеяло, – оставь всё, как есть.
– Ну уж нет, – меня начал разбирать гнев, – меня пытался убить друг отца, на мне после были литры его крови, в которой я хочу отметить я не отметила волчьего духа, если конечно, он не обращался в зайца переростыша, такое вообще возможно? И пытался убить кинжалом, хранившимся у моей бабки, это, что такое совпадение, или он был озабоченным сталкером? И если мне не изменяет память, то не так давно из-за этого ножичка я уже едва не двинула кони. И где Флавиан? Он решил уйти по-английски? Что вообще происходит, черт возьми?
– Он в отъезде, во Франции, нужно решить одну заботу.
– Какую интересно? Цапнуть в номере отеля очередную журналистку или, наконец, дать Тристану Вандервальде размотать себя по стенке?
При упоминании имени загадочного бизнес-партнера Флавиана, моя собеседница сконфужено дернулась, что не ускользнуло от меня. Мне непроизвольно вспомнился тот заголовок про юного подавана, который я, к свою огорчению, так и не удосужилась прочитать. Она встала и нервно прошлась по комнате. Встав ко мне спиной, Нонна забрала волосы в хвост, который держала рукой, после снова его распустила и выдохнув, обернулась:
– Держись подальше от семьи Вандервальде, от всей их семьи. Если ты каким-то образом привлечешь внимание этой династии, то даже влияние Тейливента тебе не поможет. Аделина, – она вновь ко мне приблизилась, – Тей не просто вожак какой-то там местной небольшой стайки, он элита, верхушка, один из перворожденных оборотней. Да немного призадумайся над тем, с чего вдруг ему решать какую-то мелкую проблему с отбившимся волчонком, да повсеместно новообращенные убивают, и есть отряд, устраняющий эти ошибки, да есть охотники, в конце концов.
Я прикусила нижнюю губу, что ж, я и сама бы хотела знать, в чем тут дело, и тут меня словно осенило:
– Это как-то связано с отцом Флавиана? Кто он?
– Всё гораздо сложнее, спроси об этом лучше своего бойфренда.
– Он мне не ответит, к чему было поднимать весь этот разговор, если ты не собиралась мне дать хоть что-то.
– Я дала тебе, даже больше, чем ты думаешь, в остальном разберись сама, включи свой журналистский нюх.
– Да мне бы хоть волчий для начала включить.
Нонна впервые улыбнулась и расстегнула свой кейс, доставая небольшой флакон с темным снадобьем.
– Прости, – она протянула лекарство мне, я одним глотком выпила его, даже не пытаясь разобрать по вкусу состав этой чудодейственной микстуры.
– Нонна, кофе будешь? – в проеме появилась голова Алекса, неужели, он что-то слышал, но я откинула эту мысль, видя как, он обожающе смотрит на ведьму. Ловелас малолетний.
– Не откажусь, – отозвалась она.
– Доппио без сахара, – он игриво подмигнул и указательным пальцем сделал странный выпад в сторону Нонны.
– Всё верно.
– Кажется, мой брат в тебя влюбился.
Она рассмеялась, после чего добавила:
– Главное, что он поверил в историю про дорожно-транспортное происшествие.
– Ну, для нашей семьи они вошли в норму, хорошо, что отец ничего не знает, я сказала ему, что немного отравилась, он даже пошутил, что не в «Clair de lune» ли. Нонна лишь пожала плечами и стала доставать очередное зелье, а в моей голове пронеслись слова Тишевальского "Ты настолько глупая? Ты что еще не поняла, что…" Интересно, какую же тайну хранило это "что"?
Глава 6
Я сидела на подоконнике, и бездумно смотрела, как капли дождя стекают по стеклу. За окном бушевала настоящая гроза, но я не обращала внимание на раскаты грома и вспышки молний. Одно не давало мне покоя. Я постоянно прокручивала события того дня, и с каждым разом убеждалась, что что-то не так. Тишевальский монстр, он узнал про Флавиана, знал, кто я. Но для него первым делом было поиздеваться над оборотнем. Он гордился своим превосходством, гордился, что поймал такого диковинного зверя. Гордился, что он человек, а значит высшее существо. Тишевальский - расист в сверхъестественном мире. Но то, что он убийца, мы так и не доказали. Флавиан, Тейливент, охотники сразу обвинили его, но не поспешили ли они? Тайник под ковром, доказал лишь то, что он знал про сущность Флавиана и его блестящий дар журналиста. Но не одного доказательства, что он убивал. Да и те же его слова " ты так и не поняла". Ещё я не могла забыть про кинжал. Откуда он взялся у Тишевальского? Кинжал точно из дома папы, именно им я тогда поранилась, и именно от него я тогда чуть не отдала душу. Это уже сейчас, я поняла почему так отреагировала на холодное оружие. Кинжал явно не простой. Юрий мог взять любой серебряный нож с кухни, куда доступ открыт, и так же мучать меня им. Почему же именно этот кинжал? Почему его прятали? Да и Тейливент заметно оживился, когда его увидел.
Единственный вариант, как всё узнать был один. Я должна поехать к отцу. Он точно должен знать откуда этот кинжал в нашей семье.
Я быстро оделась, и не обращая внимания на грозу, что меня с ног сбивал сильный ветер, а за окном машины ничего не было видно, поехала в дом за ответами.
Около коттеджа меня ждала большая лужа, которую я как не пыталась перепрыгнуть всё-таки умудрилась намочить ноги. Замечательно. Я нажала на дверной звонок.
- Привет, - дверь открыл Максим, и я с облегчением вздохнула, что не встретила на пороге Инну. - Заходи. Что-то случилось?
Я забежала в дом, с моих волос капала вода на коврик у двери, одежда насквозь мокрая.
- Привет. Нет, я просто хотела у тебя кое-что спросить.
- И что же? Проходи, не стой на пороге.
Мы прошли в гостиную, где я села на мягкий диван бежевого цвета, совершенно новый, явно покупка Инны. Взгляд машинально упал на лестницу, в груди что-то екнуло, губы задрожали. Папа заметил мое состояние.
- Если хочешь, мы можем уйти на кухню. Если тебе тяжело.
- Нет, все хорошо, - я повернулась к отцу. - я ненадолго. Помнишь тот день, когда я к вам приехала и залезла в шкаф? Я тогда ещё порезалась.
Отец молча кивнул.
- Этот кинжал, откуда он?
- Зачем ты интересуешься? - нахмурился Максим.
- На нем была гравировка, на одном аукционе, я видела набор таких кинжалов, их продавали за довольно приличную сумму, а хозяин их не простой работяга, а какой-то граф, - врала я с три короба. Даже не покраснела. - вот мне и стало интересно, может наш род тоже голубых кровей?
- Аукцион? - переспросил отец. - не знал, что ты ходишь на такие мероприятия.
- Нужно было для одной статьи.
- Ясно, - папа откинулся на спинку дивана и развел руками, - извини, дочь, но я не могу ничего сказать про этот кинжал. То что, он дорогой, я это уже понял. Недавно его украли.
Я изобразила искреннее удивление, а он тем временем продолжал:
- Вор ничего не взял, ни деньги, не украшения, только этот кинжал. Ума не приложу почему.
