– Глубокой раны нет, – нахмурился брат, – но все равно лучше подержи.
Я приложила упаковку к затылку и действительно боль понемногу начала отходить.
– Иди лучше спать, я уберу тут все.
Я, молча, кивнула, не было сил говорить. Алекс задумчиво рассматривал окровавленное полотенце. Конечно, как объяснить, что глубокая рана зажила за несколько секунд. Я добрела до своей кровати, лунный свет падал через окно, и последнее, что я помню, это черная шерсть, покрывающая мои руки.
* * *
Разбудил меня громкий смех. Я с трудом разлепила глаза, и не понимала, где я нахожусь. Так, я в кровати, кровать моя, комната тоже моя. Почему же я слышу голос Флавиана? Опять раздался громкий смех. Я вскочила, остатки сна моментально слетели с сознания, когда я поняла, что он и правда здесь. Я влетела на кухню, где Морел преспокойно распивал кофе с моим братом. Алекс чуть не поперхнулся, Флавиан же оставался невозмутим.
– Ты что тут делаешь? – злобно зыркнула я на Флавиана. – Ты как тут оказался?
– Лина, ты, что забыла все? – спросил Алекс.
Сердце бешено заколотилось. Я что превращалась? Господи, что я натворила?
– Ты позвонила мне той ночью, – начал рассказывать Флавиан, – говорила, что у тебя сильно болит голова, и тебе нужна помощь, – при этих словах он посмотрел на меня многозначительно.
Я вспомнила шерсть, которая начала покрывать меня, я думала, что это все сон. Господи, неужели я чуть не обратилась.
– Я ничего не натворила? – мой голос дрогнул, но расспрашивать подробно при Алексе я не могла, однако ответил мне именно он.
– Если не учитывать, то, что ты продрыхла кучу времени, вставала только набить живот и почему то рычала на нас, то все в порядке.
Я тихо застонала. Флавиан и Алекс засмеялись, я обижено отвернулась. Потом брат ушел, и мы остались вдвоем. Повисла гнетущая тишина. Флавиан старался не смотреть на меня, он не поднимал взгляд, казалось, он боялся увидеть сквозь мое человеческое нутро, того монстра, в которого обратил меня. Флавиан выглядел таким опустошенным, я видела, что в глубине души, он винит себя, за то, что сделал со мной. Я же понимала, что поступила глупо, что не послушала его и не осталась у него дома. Это было чудом, что я никого не убила, но Флавиан был не меньше виноват. Одно дело остаться с ним, чтобы он помог справиться с новым бременем, другое простить его. Я решила первая прервать тишину:
– Мы так и будем играть в молчанку?
– Что ты хочешь услышать? – его голос был напряжен, и не скажешь, что пару минут назад он гоготал, как лошадь с моим братом.
– Что? То, что я тебе жизнь испортил? То, что ты чуть не умерла при этом обращении, и я едва успел влить тебе лекарство? Что, Лина??? Думаешь, я не переживаю? Я тут чуть с ума не сошел, пока ты эти дни бредила.
– Дни? Сколько я проспала?
– Три дня, - Флавиан подошел ко мне, я инстинктивно сделала шаг назад, и это не ушло от его внимания. – Боишься меня?
– Что ты сказал Алексу? – я проигнорировала его вопрос.
– То, что тебе нездоровилось еще в Париже, что это все недосып и быстрая утомляемость. Я покачала головой, это будет чудом, если Алекс поверит в такое. Он знал меня, наверно лучше остальных, и чтобы его сестра жаловалась на усталость?
- Спасибо, – я с трудом произнесла это, Флавиан удивленно вскинул брови, – за то, что присмотрел за мной.
Он ничего не ответил, и снова на кухне опустилась тишина. Мы не знали, что сказать друг другу. Я слышала, как бьётся его сердце, так быстро, что вот-вот выскочит наружу, но его дыхание оставалось спокойным. Он же теперь смотрел на меня, смотрел заинтересовано, как будто я была диковинным зверем в зоопарке. Флавиан буквально пожирал меня глазами, и от этого становилось некомфортно, даже хуже, когда он игнорирует. Его перемены настроения выбивали из колеи, я не уверена, что привыкну к ним.
– Ты меня сейчас изнасилуешь взглядом, – и вновь я заговорила первой.
– Я не против, – Флавиан опять включил в себе покорителя женских сердец.
– Флавиан!
Он усмехнулся, и я начала ругать себя, за то, что просто тащусь от его улыбки.
– А что такого? – так этого француза понесло. Мгновение и Флавиан уже стоит передо мной и его руки каким-то образом уже были на моей талии. – Нам есть что вспомнить, и я не о Париже. Ты что думаешь, я все эти дни спал с Алексом?
– Чего??? – когда я поняла смысл сказанного, на физиономию Морела, прилетела оплеуха. –Да как ты… Да ты…
– Успокойся, – засмеялся он, – я пошутил.
Флавиан нагнулся ко мне, и как бы я не противилась, одно я не могла отрицать. Мне жутко хотелось почувствовать вкус его губ. Кажется, я все же влюбилась. Флавиан поцеловал меня осторожно, боясь моей реакции, но я обхватила его шею руками, давая понять, что я не против. Он сильнее прижал меня к себе, и мы уже не могли оторваться друг от друга.
– Может, найдете другое место, чтобы слюнями обмениваться? – на кухню вернулся Алекс, на нем был надет мотоциклетный костюм, в руках он держал шлем.
Мы отскочили с Флавианом друг от друга.
– Ну что поехали? – спросил брат у Флавиана.
– Куда? – вмешалась я.
– Я участвую в гонках, хочешь, поехали с нами.
– Чего? – не поняла я. – В смысле? Какие гонки? У тебя же нога больная.
– Ой, да все нормально, – отмахнулся Алекс.
– Нет, ты не поедешь, ты с ума сошел? Флавиан, скажи ему!
– Твой брат уже взрослый и сам принимает решения. Я обиделась.
* * *
Рев мотоциклов заглушал все, что говорил мне Флавиан, но я и не пыталась слушать его. Конечно, я прекрасно улавливала каждое его слово, но обида на него еще была, а он еще стоит, улыбается и машет Алексу. Сволочь. Как оказалось, все эти дни, пока я приходила в себя, организатор этих гонок тот самый Маркус неоднократно звонил Алексу с просьбой участвовать в заезде. Тот поначалу отказывался, но в один момент Флавиан предложил Алексу попробовать свои силы. Брат только из больницы, у него больная нога, а он опять на своего железного коня полез. Ничему его жизнь не учит.
– Все хорошо? – прокричал мне на ухо Флавиан.
– Я и так тебя слышу, не стоит кричать, – не повышая тона, ответила я.
– Сделай хотя бы вид, что ты обычный человек, – Флавиан не смотрел на меня, гонка уже началась, и десятки мотоциклов сорвались с места.
– По твоей прихоти я должна изображать его сейчас! – рявкнула ему я.
– Давай поговорим, – предложил он.
Сейчас смотреть было не на что и только ждать, когда победитель гонки проедет и вернется назад. Он взял меня под руку и повел подальше от зрителей.
– Тебе нужно вернуться ко мне домой, – завел он старую пластинку. – Ты не справишься одна со всем.
– Я никуда не поеду, я справлюсь без твоей помощи, – хотя прекрасно понимала, что он прав.
– Нет, не справишься! – он встал ко мне лицом и крепко сжал плечи, я поморщилась от боли, но Флавиан и не думал ослабить хватку. – Хватит из себя строить обиженную дурочку! Если бы не я, ты бы так и чахла в своем жалком журнале. Ты и в Париже была, и интервью получила, что тебя еще не устраивает?
– Что? – я вырвалась из его хватки. – Ты превратил меня в чудовище, ты мне жизнь испортил, а я должна благодарить тебя за ту ночь, когда это и случилось? Ты слишком много возомнил о себе Флавиан, и держись подальше от меня и моего брата! И забудь дорогу в мою квартиру. Да, и экземпляр журнала вам вышлют по почте.
Я пошла назад, очень надеясь, что эта дурацкая гонка уже завершилась. Народ шумел, первые мотоциклисты уже завершили заезд и купались в лучах славы своих поклонников. Я огляделась и сразу нашла Алекса, он разговаривал с Маркусом.
– Ты видела? – брат подскочил ко мне. – У меня третье место, с больной ногой то. Маркус говорит, это хороший результат. А где Флавиан?
– Он уехал, – соврала я. – Ты просто молодец, – я обняла его.
– Не то слово, – присоединился к разговору Маркус. – Я не ошибся, пригласив Сашу в команду. Здравствуй, Аделина.
Я поздоровалась, но разговаривать не хотела. Мы стояли, молча, и смотрели на приезд отставших участников. Я хотела уехать, но брат напомнил о своем призовом месте, ведь должно быть награждение, и я его обижу, если не поддержу.
Все прервал громкий крик. Сначала никто не понял, я подумала, что это перебравший спиртного зритель. Но он повторился. Женский, раздирающий на части, пробирающий до мурашек. Я зажала уши, люди заволновались и стали оглядываться в поисках кричащей женщины, а она продолжала истошно вопить. Да когда она замолчит, у меня сердце чуть не выскочило.
– Помогите, врача, сюда! – закричал какой-то мужчина.
– Что там случилось? – Маркус побежал на крики, Алекс за ним.
Я не желала оставаться в одиночестве и поспешила за ними. Я растолкала столпившихся людей, на земле лежал молодой парень, наверно мой ровесник. Он был весь в крови, его одежда настолько была разорвана и запачкана кровью, что на ней едва можно было разглядеть фирменную форму и номер участника заезда. Я судорожно вздохнула, зрелище было не для слабонервных. От запаха крови закружилась голова, меня затошнило, а в висках ударила боль. Я с трудом отошла от толпы, чтобы перевести дыхание. Как же плохо, когда твое обоняние усилено во много раз. Я услышала шорох и увидела, убегающего мужчину. Он показался мне знакомым. У меня снова закружилась голова и я пошатнулась.
– Аделина, – откуда не возьмись, появился Флавиан и подержал меня, не давая упасть. – Спокойно, дыши.
– Что? – слабо произнесла я. – Мне плохо, что происходит?
– Надо срочно увезти тебя, – он легко взял меня на руки, – ты обращаешься, видимо так убийство повлияло.
Я закричала от резкой боли, наверно так же громко, как несколько минут назад кричала та неизвестная женщина. Флавиан зажал мне рот рукой и что-то говорил, но я ничего не слышала и не понимала. Удивительно, но как только Флавиан донес меня до своего автомобиля, посадил на сиденье и застегнул ремень безопасности, мне стало лучше. Конечно, не стало, кого я обманываю. Перед глазами так и стоял бедный юноша.
– Ты едва не обратилась, – первое, что я услышала от Флавиана, когда он сел за руль.
– Я же не специально, – мне стало обидно, я ждала поддержки, а не упреков, – это все убийство, вид и запах крови, они просто свели меня с ума.
– Ты оборотень, а не вампир, – усмехнулся Морел.
Мы выехали со стоянки и поехали в сторону его дома. Он внимательно следил за дорогой, и лишь изредка мне что-то говорил. Я следила за ним. Я теперь понимала его странное поведение, это сложно сдерживаться, чтобы не обратиться, меня саму раздражало и провоцировало буквально все, любая эмоция. Стоило мне позлиться или поплакать, я уже ощущала изменения, и самое страшное - дикую жажду убивать. Я понимала, что моя обида это детское ребячество, я стала оборотнем, и нравилось мне это или нет, надо как то справляться с новым бременем. А я отталкиваю единственного, кто в этом мне может помочь.
- Прости меня, – тихо сказала я, надеясь, что он услышит.
– Это мне надо просить прощения, – покачал головой Флавиан, – ты могла умереть.
– Значит, я одна из счастливиц, которым повезло.
- Ты что забыла? Все умирали.
Конечно, я помнила. Я отвернулась. Разговор зашел совсем не в то русло. Я видела, как Флавиан корит себя, он понимал, что от убийцы его отделило только чудо.
Мы подъехали к знакомому уже мне дому. Я вспомнила как, выслеживала его пса, и хотела выкрасть, как впервые встретилась с Флавианом, представ в неподобающем виде. Это все было несколько дней назад, а мне казалось, что прошла уже вечность. Да у меня не один год жизни не был настолько насыщен, как последние дни. Он помог мне выйти из машины. Раздался оглушительный лай Бейла, и едва мы вошли, пес бросился к Флавиану.
– Привет, дружище, – смеялся Флавиан, а волкособ прыгнул на него, намереваясь облизать лицо.
– Что стоишь? – это уже мне, – заходи.
Я посмотрела на дом, который раньше казался неприступной крепостью. Сразу вспомнился папа, и как мы всячески пытались узнать тайны хозяина этого дома. Мне всегда было любопытно узнать, что находится за закрытой дверью, и конечно я уже бывала здесь, но ничего не запомнила. Сейчас же это было другое. Эх, сейчас бы Катя позеленела бы от зависти.
– Это так странно, – сказала я, – мы так долго добивались интервью с тобой.
– Да, и порядком надоели мне, – Флавиан открыл дверь и пропустил меня вперед. – Но хочу заметить ваш журнал оказался самым оригинальным. Украсть мою собаку, это надо же придумать такое, – рассмеялся он.
– Ты знал? – я залилась краской от стыда.
Он провел меня в гостиную, где я устроилась на мягком диване.
– Узнал в день нашей встречи, – Флавиан подошел к бару и налил себе виски. Он предложил мне, но я отказалась. Флавиан сел рядом и продолжил. – Вы очень громко обсуждали это на своем пикнике, я услышал и решил посмотреть, что за чудо на такое способно.
– Это была идея Кати, – я не хотела обсуждать это, меня куда более волновало убийство и моя реакция на него. Флавиан же делал вид, будто ничего и не случилось. Но одно я все же вспомнила.
– Так ты специально натравил на меня своего пса!
– Вовсе нет, – он допил виски и поставил бокал на журнальный столик, – все, что произошло дальше просто чистая случайность.
Я нервно хихикнула. Да, все случайность. Моя жизнь перевернулась с ног на голову из-за того что Бейл напал меня. А если бы его хозяин не чувствовал себя виноватым, то не прислал бы те цветы и не согласился на это злосчастное интервью. О, да, которое отец уже заждался. – Мне надо домой, Алекс наверно волнуется.
– Хватит уже, ты останешься здесь. Все. И давай не будем это обсуждать, – повысил голос Флавиан, когда я попыталась спорить. – Сегодня я начну обучать тебя. Я съезжу за твоими вещами и скажу Алексу.
Я только согласно кивнула. Выбора у меня не было.
Глава 4
Вот уже пару недель я жила у Флавиана. Казалось, в моей жизни ничего не поменялось, но это было не так. Днем мы расходились по своим делам. Флавиан занимался своим бизнесом, выгуливал своего пса, тот почему-то до сих пор продолжал рычать на меня. Я исправно ездила на работу. Наконец, я дождалась фотографии от Олега, и смогла сдать статью. Папа был в восторге, правда ему не понравилось, что я жила теперь с Морелом. И дело не в том, что он изображал из себя заботливого родителя, отец не сомневался, что Флавиан замешан в убийстве Лесовской. Да и когда наши коллеги журналисты узнали о том, что у того самого француза теперь есть девушка, они начали проявлять еще больший интерес. Флавиана выводило это. Надо отдать ему должное, он держался достойно и всем вежливо отказывал в каких-либо интервью. Единственный, кто был рад моему переезду к Флавиану, был Алекс, естественно, теперь вся квартира в его распоряжении.
Да, днем мы были как все, но ночью все менялось. Как только землю достигал первый лунный луч, мы выходили из дома, чтобы дать волю своим волчьим инстинктам. Флавиан первым делом научил меня контролю, и обращаться в любой момент, а не быть зависимой от фаз луны. Первый раз мне дался с трудом. Флавиан тщетно пытался вбить в мою голову азы обращения. В конце концов, он просто наорал на меня, обернулся в волка и куда-то убежал.
