– И ещё мне нужна ваша помощь, – не обращая внимание на мнимого слепого, продолжил Санни. – Я маленький. Детям не продают билеты, не дают паспорта и ещё не разрешают ездить в поездах. А я бы хотел уехать. Понимаете?
– А как же, – весело сказал дяденька. – Сделаем. Но у меня нарисовалась тут одна внеплановая работёнка, – тут он вытащил из кармана бумагу, сложенную гармошкой, и развернул.
Это была очень длинная гармошка! Даже Родж не удержался и вытаращил глаза! Дяденька пошевелил губами и правой бровью, беззвучно прочитал несколько слов. Санни почудилось, что он произнёс «деда».
– Да, идёмте, – словно бы спохватился дяденька. – У меня маленькое дельце к вашему милому дедушке Алоизу Виркину.
И шагнул в сторону приюта. Выдал себя! Знал он, где их дом, прекрасно знал. Родж так заинтересовался, что вышел из роли слепого. Мальчики последовали за дяденькой, переглядываясь и пожимая плечами. Деда вышел навстречу незваному гостю и принялся ругаться.
– Сколько вам говорить, тупицы! Нельзя водить в дом посторонних!
– Здравствуйте, господин Виркин, – добродушно прогудел дяденька. – А я вот к вам от господина Люсьена.
Старик издал жалкий, короткий горловой звук и кинулся вглубь дома. Дяденька пожал плечами и не торопясь двинулся следом.
В доме, кроме деды и двоих больных, не оставалось людей, так что задерживать Санни и Роджа было некому. Они побежали за взрослыми, чтобы не пропустить представления. А оно, как верили мальчики, обещало быть сказочным.
Они добежали до комнаты старика, которая была ему и спальней, и кабинетом, и притаились у приоткрытой двери. В широкую щель открывался вид лишь на смуглого дяденьку со шрамом, а деду мальчики не видели. Но слышно его было отменно.
– Умоляю, простите, – верещал деда.
– Шесть лет получал такие деньги, – гремел в ответ голос дяденьки, – и ещё дерёшь с мелких! Тебе за что плачено? Чтоб ты мальца кормил, поил и одевал!
Родж посмотрел на Санни, а Санни, очень честно, на Роджа.
– О, такие цены, едва концы с концами…
– И поэтому он у тебя ходит по улице и попрошайничает?
– Но ведь не ворует же! Должен же ребёнок учиться жить… себя обеспечивать… другим помогать!
– Я тебя ща раздавлю, клоп! – повысил голос дяденька, и в доме задрожали стёкла. – Тебе отчёты показать? На те деньги, что тебе переводятся в банк от господина Люсьена, можно жить долго и счастливо! И ни в чём себе не отказывать! Тебе что господин Люсьен приказал? Чтобы мальчик жил по-человечески!
– Видели бы вы, как другие-то живут, – вякнул старик.
Родж закатил глаза:
– Щас этот мужик его сожрёт.
Санни поверил безоговорочно. Этот сможет.
– Вернёшь всё, – бросил дяденька. – Документы на ребёнка давай. Стой, на двух детей.
– Кааак на двух?
– Матильда и Санни. Давай-давай.
– На Матильду нет никаких документов. Её не сдавали.
– Как это?
– Сюда или приносят, или нарочно сдают, – торопливо заговорил деда, – но только не Матильдочку, её старшие нашли сами.
Санни уставился на дяденьку. Ему показалось, что тот закипает. Лицо стало жутко красным, короткие волосы поднялись дыбом. Вот-вот из ушей пар пойдёт!
Но дяденька не стал пускать пар из ушей. Только ухмыльнулся так широко, словно хотел показать, как много у него зубов. А затем языком проверил дырку на месте клыка и сграбастал какие-то бумаги – видимо, из рук деды.
– Половина денег с твоих счетов вернётся господину Люсьену.
– Но там деньги не только господина Люсьена! – завопил старик.
– Поэтому половина, – кивнул дяденька. – Остальную потратишь на детей. Время от времени буду присылать инспектора, причём неожиданно и тайно, и если он увидит, что у тебя тут кто-то голодный или избитый…
Санни увидел, как протянулась к старику красная рука, как приподняла его – теперь в дверную щель он мог видеть кургузый пиджачок деды и его морщинистую шею, и полускрытое длинными серыми волосами жалкое лицо.
– Ты всё понял?
– Понял, – придушенно сказал деда.
– Больше не забывай, кто может оказаться среди твоих подопечных, старик. Сюда сдают такие, как господин Люсьен. И любой ребёнок может оказаться…
Тут что-то словно хлопнуло над ухом Санни. Он вздрогнул. Роджер с недоумением посмотрел на него и приложил ладони к своим ушам.
– Что это было? – спросил беззвучно.
Санни понял, что ничего не слышит. Это было странное ощущение, и, пожалуй, страшное, но слух постепенно возвращался.
Дяденька вышел из кабинета деды, от души приложив дверью об косяк. Дряхлый дом содрогнулся, с деревянных стен посыпались хлопья грязно-зелёной краски. Дяденька брезгливо поморщился:
– Полномочия эти! Размазать бы этого черрррвя. А нельзя.
Снова раздобыл из кармана свой длиннющий список, нашёл строчку и провёл по ней пальцем. Санни приподнялся на цыпочках, но разглядеть, что написано, не успел. Он знал буквы и умел складывать их в слоги. Но, чтобы прочитать незнакомые слова, ему требовалось немало времени. Особенно если буквы были не печатные, как на вывесках лавок и магазинов в городе. Так что Санни успел увидеть только первый пункт. И то – лишь имена, своё и Тилли. Дяденька невероятно быстро и ловко сложил список обратно в гармошку и сунул в карман чёрных брюк.
– Ну что встал, малец? Пошли, – сказал он, обращаясь к Санни.
– А я? – спросил Родж.
– А зачем ты мне? Вон иди, за дедулей своим пригляди.
///Дорогие читатели, от вашего молчания автору грустно-прегрустно, а ведь у нас на очереди: взросление малышей, истинная любовь, приключения демона в Срединном мире и многое другое! ///
Санни дал себя вывести на улицу за руку, как маленького. Не то чтобы он хотел куда-то идти с дяденькой и к тому же немного переживал, что с ним их с Тилли планы могут развалиться, как песочные куличики малышей.
– Дядь, – сказал он, – а я вам зачем?
Дяденька тяжело вздохнул.
– Вот вообще низачем, – сказал он.
– А кто такой господин Люсьен?
– Да так, демон один, – рассеянно отмахнулся дяденька. – Ты погоди. У меня есть мысль, куда тебя пристроить, но кое-в-чём ты, малец прав: на поезд тебя одного не посадишь.
– А ещё я хотел вас попросить, – Санни подёргал дяденьку за руку, и тот уставился ему в глаза.
Теперь взгляд его показался мальчику не только отчаянно-забитым, но и весёлым, как в прошлый раз. Санни думал, что дяденька к нему наклонится или на корточки присядет, но он вдруг сгрёб мальчика за одежду и поднял, словно котёнка за шкирку, на уровень глаз.
– Проси, только не надо наглеть, – попросил дяденька выразительно. – Дворцов и карет с лошадьми всё равно обещать не могу!
– И не надо. Можно вы увезёте и Тилли? Я ей обещал.
– Что обещал? – спросил дяденька.
– Ну понимаете, – воротник немного душил Санни, и он подёргал ногами, чтобы найти опору.
Тогда дяденька подхватил его по-другому и усадил на согнутую руку.
– Не понимаю, – честно сказал он.
– Мы с Тилли друзья. А друзей не бросают. Я вам обещаю её никогда больше не видеть! Но не оставлять же её деде?
– И что ты предлагаешь? – заинтересовался дяденька.
– Я хочу договориться по-хорошему, – сказал Санни.
Так обычно старшие говорили с дедой. «Договаривались по-хорошему», чтобы он их не бил и чтобы вымещал злобу на тех, кому им выгодно. Услуги деде предлагались разные, некоторые гадкие до тошноты, и Санни с Тилли иногда говорили между собой, что лучше уж потерпеть, чем «договариваться».
Но дяденька же не такой, как деда, он грустный и добрый.
Может быть, он и вовсе ангел-хранитель! Когда ребят водили в церковь, там рассказывались такие истории: про ангелов. Больше, конечно, старенький священник любил страшные рассказы про искушения и жестокость Накрови. И ещё сердился, когда при нём говорили «Батюшки-Светы, тот и этот» – потому что это «неканонично» (даже слово Санни от частого употребления выучил). И ещё любил рассуждать о могуществе Кресня. Но и про ангелов, бывало, рассказывал. Вдруг дяденька – ангел? И его послали спасти Санни от злого деды. Только про Тилли хранители ошиблись, и надо эту ошибку поправить!
– Вы, дяденька, добрый, – начал излагать мальчик, и увидел, как ошалело округлились глаза дяденьки. – Я к вам пойду. Только Тилли оставлять в приюте нельзя. Можно её увезти отсюда, чтобы он её тоже больше не видел? И можно эту денежку вы будете давать ей, а не мне?
– А тебе не надо, что ли?
– Но вы же хотите стать мне приёмным папой, – уверенно сказал Санни.
Дяденька вздрогнул, и его руки чуть не разжались. Наверно, он был не такой уж сильный и держать такого большого мальчика, как Санни, ему стало тяжело. Он, может быть, устал.
– Я в общем-то согласен, – продолжил мальчик. – Только Тилли тоже надо! Она хорошая, Тилли. Нельзя её деде оставлять. Он может её съесть.
– Съесть? – удивился дяденька.
– Он ест детей, – уверенно сказал Санни. – По кусочкам. У них потом кровь идёт. Особенно девочек ест. И палкой он бьёт очень больно. Давайте увезём Тилли?
Его собеседник громко скрипнул зубами.
– Давай, – сказал он и снова повернулся к приюту.
Вот глупый, Тилли сейчас работает вместе с Арикой на большой каштановой аллее, там с утра гуляют тётеньки с колясками, хорошо заботятся о таких маленьких девочках. Тётеньки добрые, и у них при себе часто бывают мелочь на покупки и всякие сладости.
– Не туда, дяденька.
– Зови меня Ургриен, – процедил дяденька, чем-то очень недовольный.
– Хорошо, дядя Ургриен, – кивнул Санни. – Если вам тяжело, спустите меня на мостовую. Я хорошо бегаю!
– Это-то меня и тревожит, – пробормотал дяденька Ургриен.
– Что?
– Ничего. Посиди у меня на плече, – он переместил мальчика на плечо, достаточно широкое для того, чтобы там поместилась парочка Санни. – Сверху виднее. Ну! Куда идти?
Ургриен со своим списком никак не мог предположить, что задание затянется. Он ведь вернулся к Люсьену и изложил свои сомнения по поводу приюта. Дескать, что в канцелярии вообще думали о том, в каких условиях воспитываются дети. В частности, будущая невеста и, что греха таить, внебрачный сын Люсьена.
Начальник уже немного остыл, драться больше не лез. Признался, что Санни рождён срединной женщиной и пока как демон себя ни разу не проявлял. И что Люсьен эту срединную женщину подозревал в том, что не от него этот ребёнок, ох, не от него! «Так ты его не видел, – кивнул про себя Ургриен. – Иначе бы не подозревал свою полюбовницу!» Женщина, однако, рассчитывала на более серьёзные отношения с демоном, ради чего и не стала скидывать беременность. Узнав, что Люсьену отношения неинтересны (задание демон выполнил, а к любовнице отнёсся как ко временному развлечению, пока возился со своей миссией), глупая красотка оставила ребёнка там, где произвела его на свет. Кто-то из канцелярии обратил на это внимание Люсьена, а так как полукровки, даже не признанные, не должны валяться в срединном мире где попало, встал вопрос, куда мальчика девать.
Решили, что в будущем он может пригодиться. Статус полудемона можно пока было не присваивать, а погодить. Случалось, что полукровкам и лет в двадцать могло повезти с каким-то назначением! Вредить людям ни в каком возрасте не возбраняется, но в канцелярии и уж тем более на Том Свете никто возиться с малышом не хотел. В том числе и Люсьен! Ургриен не осуждал: он и сам бы так поступил, зачем ему человеческий младенец? И тогда было решено заплатить владельцу приюта в том городе, где жила ветреная любовница Люсьена. Чего же проще? Он заключил договор. Канцелярия исправно вносила деньги на его счёт и подделывала отчёты о ежегодных проверках. Надо ли говорить, что никто и не глядел в сторону приюта?!
Спустя полгода туда же отправили и маленькую Матильду, будущую невестку госпожи Накрови. Ургриен по отчётам, которые притащила безголовая секретарша, увидел, что родители девочки, подписавшиеся воспитать чудо-невесту, погибли при невыясненных обстоятельствах. И даже заподозрил хранителей. Но потом подумал – вряд ли те стали бы убивать или как-то ещё устранять срединных родителей, они скорее взялись бы за девчушку. А тут, похоже, никто ребёнком толком и не интересовался. Она ещё целый день, годовалая, ползала по обочине, где осталась одна-одинёшенька, пока в канцелярии не узнали и не хватились девочки.
Город ближайший был всё тот же самый, приют проверенный там имелся – и опять никто толком не поглядел, в каких условиях там воспитываются дети. Жадный и похотливый «деда» Алоиз Виркин, пятидесяти лет, вдовец, занимался не воспитанием, он калечил своих подопечных, в особенно тяжёлых случаях отделываясь взятками. Деньги у него, разумеется, были, и немалые! Канцелярия исправно, два раза в год, переводила на имя Алоиза огромные суммы. За Тилли и Санни.
Всё это Люсьен с Ургриеном разобрали и осознали накануне посещения приюта младшим демоном. Люсьен рвал и метал, но выйти в Срединный мир пока не мог. Его ответственная работа вся проходила на Том Свете, в крайнем случае начальник Ургриена имел право посещать лишь Пограничный офис.
Что ж, Ургриену в список прилетел ещё один пункт. С пометкой огненным ногтем: не убивать мерзавца, пусть проникнется ответственностью. Таким образом вожделенный отдых откладывался на ещё некоторое время, и Ургриен поспешил разобраться.
Зато он придумал, как разлучить детишек. Его прежняя пассия, знакомая по делу соблазнения полуангела, всегда говорила о том, что хотела бы взять на воспитание хорошенького малыша или малышку. Конечно, Санни был уже не таким маленьким, как хотелось бы Рози, но это лучше, чем ничего!
Просьба мальчишки привела демона в замешательство. Да ещё этот не в меру наивный поганец сумел как-то расположить его к себе чистым взглядом и предположением, что Ургриен усыновит Санни. «Вы, дяденька, добрый, – сказал мальчишка, и демон едва не уронил наглеца. – Вы хотите стать моим приёмным папой!»
И тогда в голове Ургриена оформился небольшой, но интересный план.
Девочку они с Санни встретили на аллее, в тени каштанов. Её напарница стояла неподалёку и рыдала напоказ, окружённая няньками и молодыми матерями. Тилли, видимо, должна была в это время обшаривать сумки, карманы и коляски. Но девочке, кажется, такая роль не нравилась. Она всего лишь стащила у какой-то юной няньки бутылку коровьего молока и булочку и теперь сидела в сторонке, со вкусом завтракая и посмеиваясь над представлением.
При виде Санни в сопровождении Ургриена Тилли встала со скамейки и склонила голову набок. Демон видел девчонку впервые. Она ему, пожалуй, не понравилась. Чёрные волосы во все стороны, глаза зелёные, кошачьи. И слишком большой для такого худенького личика рот. Чертёнок, а не девочка. Разве это невеста? Из-под коротковатого клетчатого платьица торчат разбитые коленки, чулок нет, туфли пыльные…
Тут Ургриен спустил с плеча мальчишку и окинул оценивающим взглядом.
Терять ради них человеческий облик, чтобы на крыльях домчать до Рози, было нехорошо: можно привлечь внимание ангелов. Пройти порталом тоже не получится, их слабые детские тела не выдержат такого. Но и путешествовать с такими оборвашками нельзя. Придётся отмыть и одеть, иначе никак!
– Ты, – сказал демон, указывая на Тилли, – идёшь с нами.
Девочка пожала плечами.
– А что мне за это будет?
– Жить будешь, – мрачно пошутил демон.
Его бы распылили, если б что-то случилось с невестой сына Накрови. Но девчонка-то ничего этакого ещё не знала!
– А как же, – весело сказал дяденька. – Сделаем. Но у меня нарисовалась тут одна внеплановая работёнка, – тут он вытащил из кармана бумагу, сложенную гармошкой, и развернул.
Это была очень длинная гармошка! Даже Родж не удержался и вытаращил глаза! Дяденька пошевелил губами и правой бровью, беззвучно прочитал несколько слов. Санни почудилось, что он произнёс «деда».
– Да, идёмте, – словно бы спохватился дяденька. – У меня маленькое дельце к вашему милому дедушке Алоизу Виркину.
И шагнул в сторону приюта. Выдал себя! Знал он, где их дом, прекрасно знал. Родж так заинтересовался, что вышел из роли слепого. Мальчики последовали за дяденькой, переглядываясь и пожимая плечами. Деда вышел навстречу незваному гостю и принялся ругаться.
– Сколько вам говорить, тупицы! Нельзя водить в дом посторонних!
– Здравствуйте, господин Виркин, – добродушно прогудел дяденька. – А я вот к вам от господина Люсьена.
Старик издал жалкий, короткий горловой звук и кинулся вглубь дома. Дяденька пожал плечами и не торопясь двинулся следом.
ГЛАВА 4. Расправа
В доме, кроме деды и двоих больных, не оставалось людей, так что задерживать Санни и Роджа было некому. Они побежали за взрослыми, чтобы не пропустить представления. А оно, как верили мальчики, обещало быть сказочным.
Они добежали до комнаты старика, которая была ему и спальней, и кабинетом, и притаились у приоткрытой двери. В широкую щель открывался вид лишь на смуглого дяденьку со шрамом, а деду мальчики не видели. Но слышно его было отменно.
– Умоляю, простите, – верещал деда.
– Шесть лет получал такие деньги, – гремел в ответ голос дяденьки, – и ещё дерёшь с мелких! Тебе за что плачено? Чтоб ты мальца кормил, поил и одевал!
Родж посмотрел на Санни, а Санни, очень честно, на Роджа.
– О, такие цены, едва концы с концами…
– И поэтому он у тебя ходит по улице и попрошайничает?
– Но ведь не ворует же! Должен же ребёнок учиться жить… себя обеспечивать… другим помогать!
– Я тебя ща раздавлю, клоп! – повысил голос дяденька, и в доме задрожали стёкла. – Тебе отчёты показать? На те деньги, что тебе переводятся в банк от господина Люсьена, можно жить долго и счастливо! И ни в чём себе не отказывать! Тебе что господин Люсьен приказал? Чтобы мальчик жил по-человечески!
– Видели бы вы, как другие-то живут, – вякнул старик.
Родж закатил глаза:
– Щас этот мужик его сожрёт.
Санни поверил безоговорочно. Этот сможет.
– Вернёшь всё, – бросил дяденька. – Документы на ребёнка давай. Стой, на двух детей.
– Кааак на двух?
– Матильда и Санни. Давай-давай.
– На Матильду нет никаких документов. Её не сдавали.
– Как это?
– Сюда или приносят, или нарочно сдают, – торопливо заговорил деда, – но только не Матильдочку, её старшие нашли сами.
Санни уставился на дяденьку. Ему показалось, что тот закипает. Лицо стало жутко красным, короткие волосы поднялись дыбом. Вот-вот из ушей пар пойдёт!
Но дяденька не стал пускать пар из ушей. Только ухмыльнулся так широко, словно хотел показать, как много у него зубов. А затем языком проверил дырку на месте клыка и сграбастал какие-то бумаги – видимо, из рук деды.
– Половина денег с твоих счетов вернётся господину Люсьену.
– Но там деньги не только господина Люсьена! – завопил старик.
– Поэтому половина, – кивнул дяденька. – Остальную потратишь на детей. Время от времени буду присылать инспектора, причём неожиданно и тайно, и если он увидит, что у тебя тут кто-то голодный или избитый…
Санни увидел, как протянулась к старику красная рука, как приподняла его – теперь в дверную щель он мог видеть кургузый пиджачок деды и его морщинистую шею, и полускрытое длинными серыми волосами жалкое лицо.
– Ты всё понял?
– Понял, – придушенно сказал деда.
– Больше не забывай, кто может оказаться среди твоих подопечных, старик. Сюда сдают такие, как господин Люсьен. И любой ребёнок может оказаться…
Тут что-то словно хлопнуло над ухом Санни. Он вздрогнул. Роджер с недоумением посмотрел на него и приложил ладони к своим ушам.
– Что это было? – спросил беззвучно.
Санни понял, что ничего не слышит. Это было странное ощущение, и, пожалуй, страшное, но слух постепенно возвращался.
Дяденька вышел из кабинета деды, от души приложив дверью об косяк. Дряхлый дом содрогнулся, с деревянных стен посыпались хлопья грязно-зелёной краски. Дяденька брезгливо поморщился:
– Полномочия эти! Размазать бы этого черрррвя. А нельзя.
Снова раздобыл из кармана свой длиннющий список, нашёл строчку и провёл по ней пальцем. Санни приподнялся на цыпочках, но разглядеть, что написано, не успел. Он знал буквы и умел складывать их в слоги. Но, чтобы прочитать незнакомые слова, ему требовалось немало времени. Особенно если буквы были не печатные, как на вывесках лавок и магазинов в городе. Так что Санни успел увидеть только первый пункт. И то – лишь имена, своё и Тилли. Дяденька невероятно быстро и ловко сложил список обратно в гармошку и сунул в карман чёрных брюк.
– Ну что встал, малец? Пошли, – сказал он, обращаясь к Санни.
– А я? – спросил Родж.
– А зачем ты мне? Вон иди, за дедулей своим пригляди.
///Дорогие читатели, от вашего молчания автору грустно-прегрустно, а ведь у нас на очереди: взросление малышей, истинная любовь, приключения демона в Срединном мире и многое другое! ///
Санни дал себя вывести на улицу за руку, как маленького. Не то чтобы он хотел куда-то идти с дяденькой и к тому же немного переживал, что с ним их с Тилли планы могут развалиться, как песочные куличики малышей.
– Дядь, – сказал он, – а я вам зачем?
Дяденька тяжело вздохнул.
– Вот вообще низачем, – сказал он.
– А кто такой господин Люсьен?
– Да так, демон один, – рассеянно отмахнулся дяденька. – Ты погоди. У меня есть мысль, куда тебя пристроить, но кое-в-чём ты, малец прав: на поезд тебя одного не посадишь.
– А ещё я хотел вас попросить, – Санни подёргал дяденьку за руку, и тот уставился ему в глаза.
Теперь взгляд его показался мальчику не только отчаянно-забитым, но и весёлым, как в прошлый раз. Санни думал, что дяденька к нему наклонится или на корточки присядет, но он вдруг сгрёб мальчика за одежду и поднял, словно котёнка за шкирку, на уровень глаз.
– Проси, только не надо наглеть, – попросил дяденька выразительно. – Дворцов и карет с лошадьми всё равно обещать не могу!
– И не надо. Можно вы увезёте и Тилли? Я ей обещал.
– Что обещал? – спросил дяденька.
– Ну понимаете, – воротник немного душил Санни, и он подёргал ногами, чтобы найти опору.
Тогда дяденька подхватил его по-другому и усадил на согнутую руку.
– Не понимаю, – честно сказал он.
– Мы с Тилли друзья. А друзей не бросают. Я вам обещаю её никогда больше не видеть! Но не оставлять же её деде?
– И что ты предлагаешь? – заинтересовался дяденька.
– Я хочу договориться по-хорошему, – сказал Санни.
Так обычно старшие говорили с дедой. «Договаривались по-хорошему», чтобы он их не бил и чтобы вымещал злобу на тех, кому им выгодно. Услуги деде предлагались разные, некоторые гадкие до тошноты, и Санни с Тилли иногда говорили между собой, что лучше уж потерпеть, чем «договариваться».
Но дяденька же не такой, как деда, он грустный и добрый.
Может быть, он и вовсе ангел-хранитель! Когда ребят водили в церковь, там рассказывались такие истории: про ангелов. Больше, конечно, старенький священник любил страшные рассказы про искушения и жестокость Накрови. И ещё сердился, когда при нём говорили «Батюшки-Светы, тот и этот» – потому что это «неканонично» (даже слово Санни от частого употребления выучил). И ещё любил рассуждать о могуществе Кресня. Но и про ангелов, бывало, рассказывал. Вдруг дяденька – ангел? И его послали спасти Санни от злого деды. Только про Тилли хранители ошиблись, и надо эту ошибку поправить!
– Вы, дяденька, добрый, – начал излагать мальчик, и увидел, как ошалело округлились глаза дяденьки. – Я к вам пойду. Только Тилли оставлять в приюте нельзя. Можно её увезти отсюда, чтобы он её тоже больше не видел? И можно эту денежку вы будете давать ей, а не мне?
– А тебе не надо, что ли?
– Но вы же хотите стать мне приёмным папой, – уверенно сказал Санни.
Дяденька вздрогнул, и его руки чуть не разжались. Наверно, он был не такой уж сильный и держать такого большого мальчика, как Санни, ему стало тяжело. Он, может быть, устал.
– Я в общем-то согласен, – продолжил мальчик. – Только Тилли тоже надо! Она хорошая, Тилли. Нельзя её деде оставлять. Он может её съесть.
– Съесть? – удивился дяденька.
– Он ест детей, – уверенно сказал Санни. – По кусочкам. У них потом кровь идёт. Особенно девочек ест. И палкой он бьёт очень больно. Давайте увезём Тилли?
Его собеседник громко скрипнул зубами.
– Давай, – сказал он и снова повернулся к приюту.
Вот глупый, Тилли сейчас работает вместе с Арикой на большой каштановой аллее, там с утра гуляют тётеньки с колясками, хорошо заботятся о таких маленьких девочках. Тётеньки добрые, и у них при себе часто бывают мелочь на покупки и всякие сладости.
– Не туда, дяденька.
– Зови меня Ургриен, – процедил дяденька, чем-то очень недовольный.
– Хорошо, дядя Ургриен, – кивнул Санни. – Если вам тяжело, спустите меня на мостовую. Я хорошо бегаю!
– Это-то меня и тревожит, – пробормотал дяденька Ургриен.
– Что?
– Ничего. Посиди у меня на плече, – он переместил мальчика на плечо, достаточно широкое для того, чтобы там поместилась парочка Санни. – Сверху виднее. Ну! Куда идти?
ГЛАВА 5. Удрали!
Ургриен со своим списком никак не мог предположить, что задание затянется. Он ведь вернулся к Люсьену и изложил свои сомнения по поводу приюта. Дескать, что в канцелярии вообще думали о том, в каких условиях воспитываются дети. В частности, будущая невеста и, что греха таить, внебрачный сын Люсьена.
Начальник уже немного остыл, драться больше не лез. Признался, что Санни рождён срединной женщиной и пока как демон себя ни разу не проявлял. И что Люсьен эту срединную женщину подозревал в том, что не от него этот ребёнок, ох, не от него! «Так ты его не видел, – кивнул про себя Ургриен. – Иначе бы не подозревал свою полюбовницу!» Женщина, однако, рассчитывала на более серьёзные отношения с демоном, ради чего и не стала скидывать беременность. Узнав, что Люсьену отношения неинтересны (задание демон выполнил, а к любовнице отнёсся как ко временному развлечению, пока возился со своей миссией), глупая красотка оставила ребёнка там, где произвела его на свет. Кто-то из канцелярии обратил на это внимание Люсьена, а так как полукровки, даже не признанные, не должны валяться в срединном мире где попало, встал вопрос, куда мальчика девать.
Решили, что в будущем он может пригодиться. Статус полудемона можно пока было не присваивать, а погодить. Случалось, что полукровкам и лет в двадцать могло повезти с каким-то назначением! Вредить людям ни в каком возрасте не возбраняется, но в канцелярии и уж тем более на Том Свете никто возиться с малышом не хотел. В том числе и Люсьен! Ургриен не осуждал: он и сам бы так поступил, зачем ему человеческий младенец? И тогда было решено заплатить владельцу приюта в том городе, где жила ветреная любовница Люсьена. Чего же проще? Он заключил договор. Канцелярия исправно вносила деньги на его счёт и подделывала отчёты о ежегодных проверках. Надо ли говорить, что никто и не глядел в сторону приюта?!
Спустя полгода туда же отправили и маленькую Матильду, будущую невестку госпожи Накрови. Ургриен по отчётам, которые притащила безголовая секретарша, увидел, что родители девочки, подписавшиеся воспитать чудо-невесту, погибли при невыясненных обстоятельствах. И даже заподозрил хранителей. Но потом подумал – вряд ли те стали бы убивать или как-то ещё устранять срединных родителей, они скорее взялись бы за девчушку. А тут, похоже, никто ребёнком толком и не интересовался. Она ещё целый день, годовалая, ползала по обочине, где осталась одна-одинёшенька, пока в канцелярии не узнали и не хватились девочки.
Город ближайший был всё тот же самый, приют проверенный там имелся – и опять никто толком не поглядел, в каких условиях там воспитываются дети. Жадный и похотливый «деда» Алоиз Виркин, пятидесяти лет, вдовец, занимался не воспитанием, он калечил своих подопечных, в особенно тяжёлых случаях отделываясь взятками. Деньги у него, разумеется, были, и немалые! Канцелярия исправно, два раза в год, переводила на имя Алоиза огромные суммы. За Тилли и Санни.
Всё это Люсьен с Ургриеном разобрали и осознали накануне посещения приюта младшим демоном. Люсьен рвал и метал, но выйти в Срединный мир пока не мог. Его ответственная работа вся проходила на Том Свете, в крайнем случае начальник Ургриена имел право посещать лишь Пограничный офис.
Что ж, Ургриену в список прилетел ещё один пункт. С пометкой огненным ногтем: не убивать мерзавца, пусть проникнется ответственностью. Таким образом вожделенный отдых откладывался на ещё некоторое время, и Ургриен поспешил разобраться.
Зато он придумал, как разлучить детишек. Его прежняя пассия, знакомая по делу соблазнения полуангела, всегда говорила о том, что хотела бы взять на воспитание хорошенького малыша или малышку. Конечно, Санни был уже не таким маленьким, как хотелось бы Рози, но это лучше, чем ничего!
Просьба мальчишки привела демона в замешательство. Да ещё этот не в меру наивный поганец сумел как-то расположить его к себе чистым взглядом и предположением, что Ургриен усыновит Санни. «Вы, дяденька, добрый, – сказал мальчишка, и демон едва не уронил наглеца. – Вы хотите стать моим приёмным папой!»
И тогда в голове Ургриена оформился небольшой, но интересный план.
Девочку они с Санни встретили на аллее, в тени каштанов. Её напарница стояла неподалёку и рыдала напоказ, окружённая няньками и молодыми матерями. Тилли, видимо, должна была в это время обшаривать сумки, карманы и коляски. Но девочке, кажется, такая роль не нравилась. Она всего лишь стащила у какой-то юной няньки бутылку коровьего молока и булочку и теперь сидела в сторонке, со вкусом завтракая и посмеиваясь над представлением.
При виде Санни в сопровождении Ургриена Тилли встала со скамейки и склонила голову набок. Демон видел девчонку впервые. Она ему, пожалуй, не понравилась. Чёрные волосы во все стороны, глаза зелёные, кошачьи. И слишком большой для такого худенького личика рот. Чертёнок, а не девочка. Разве это невеста? Из-под коротковатого клетчатого платьица торчат разбитые коленки, чулок нет, туфли пыльные…
Тут Ургриен спустил с плеча мальчишку и окинул оценивающим взглядом.
Терять ради них человеческий облик, чтобы на крыльях домчать до Рози, было нехорошо: можно привлечь внимание ангелов. Пройти порталом тоже не получится, их слабые детские тела не выдержат такого. Но и путешествовать с такими оборвашками нельзя. Придётся отмыть и одеть, иначе никак!
– Ты, – сказал демон, указывая на Тилли, – идёшь с нами.
Девочка пожала плечами.
– А что мне за это будет?
– Жить будешь, – мрачно пошутил демон.
Его бы распылили, если б что-то случилось с невестой сына Накрови. Но девчонка-то ничего этакого ещё не знала!
